Ирина Хрусталева
Ангелочек с рожками
Глава 1
– Мадам, посмотрите, что я принес для вас, – с улыбкой произнес мужчина и раскрыл небольшую коробку.
На бархатной подушке лежало необычайной красоты колье, а по обе стороны его лежали серьги с таким же декором. Бриллианты, вделанные в украшения, буквально ослепляли.
– О, граф, это просто великолепно! – воскликнула молодая, очень красивая дама и, подбежав к зеркалу, стала примерять драгоценности.
Граф с улыбкой подошел к даме и помог застегнуть колье. Он нагнулся и поцеловал ее в оголенную шею.
– Вы, как всегда, обворожительны, любовь моя, и эти украшения только подчеркивают вашу красоту.
– Спасибо, сударь, но вы не правы.
– Что это значит? – удивленно приподняв брови, спросил граф.
– Совсем не драгоценности делают меня красивой, а ваша любовь, – промурлыкала дама и посмотрела на него преданным и влюбленным взглядом.
– Пусть так, я дарю вам их в знак своей любви и восхищения и прошу беречь их. Надевайте их как можно чаще, чтобы я видел, что вы еще любите меня. Если однажды на одном из балов на вас их не окажется, я буду знать, что получил отставку, – хитро улыбаясь, проговорил мужчина.
– Что вы, граф, такого никогда не случится. Скорее вы дадите мне отставку, как только я вам надоем. К сожалению, мне нечего вам подарить, чтобы в случае чего первой узнать об этом, потому что все, что я имею, подарено вами, а своего у меня ничего нет. Но, пожалуй, найдется одна вещица, – обрадованно проговорила дама и побежала в спальню.
Она раскрыла небольшую шкатулку и вытащила оттуда медальон на цепочке.
– Вот возьмите, мой рыцарь, в этом медальоне хранятся мои младенческие волосы, он открывается. Матушка говорила, что это мой талисман и он бережет меня от несчастий.
– Любимая, я очень тронут вашим подарком, но ведь талисманы нельзя отдавать.
– Нет, нет, возьмите, я буду знать, что отныне с вами ничего не случится, – и дама поспешила надеть медальон на шею любимому. Тот склонил голову и припал к руке своей возлюбленной горячими губами.
– Я обожаю тебя, – прошептал он. – Сейчас я должен уйти, но после полуночи жди меня. Да, совсем забыл сказать: завтра придет художник, я заказал ему твой портрет. Не забудь надеть мой подарок. Мне пора, милая, жди меня, – еще раз сказал граф и взялся за ручку двери.
– Разве вы не зайдете к Алексею и не поцелуете его? – забеспокоилась молодая дама.
– Я уже заходил к нашему малышу, прежде чем прийти к тебе, любовь моя. Он сладко спит в своей кроватке, и я поцеловал его в пухлую щечку. Кормилица тоже спит.
– Граф, может быть, мне отправить Алешу с кормилицей в деревню? Что-то неспокойно на душе.
– Не волнуйся, Аннушка, все будет хорошо, – успокоил даму мужчина и погладил ее по голове.
– Я очень боюсь, что о рождении Алеши станет известно вашей супруге, ведь она имеет такое влияние. Мне даже страшно подумать, что она с нами может сделать, – дама передернула плечами, как от озноба.
– Не нужно переживать, дорогая, пока я рядом, с тобой и сыном ничего не случится, верь мне, – ответил граф и, еще раз поцеловав даму, поспешно удалился.
Через три месяца после описанных событий дама была убита по дороге на бал в своей карете. На следующий день из дома убитой пропал ее маленький сын Алеша вместе с кормилицей. Слуги видели, что когда дама наряжалась перед зеркалом, то была очень весела и возбуждена. Значит, ничего не подозревала и совершенно не волновалась. На бал она надела драгоценности, подарок своего любимого, но их не оказалось на ней, когда ее нашли. Так начался кровавый путь «Графского подарка».
Глава 2
– Николай Сергеевич, право слово, я вас не понимаю. Вам дают за эти побрякушки вдвое больше, чем они стоят на самом деле. Просто человеку, которого я представляю, очень хочется, чтобы это было в его коллекции. Вы тоже коллекционер, но, насколько мне известно, коллекционируете картины. Зачем же вам нужны драгоценности, это же не ваше амплуа? – убедительно говорил гость, попыхивая сигарой.
– Нет, нет и нет, – категорически заявил хозяин дома и решительно поднялся с кресла. – Эти, как вы соизволили выразиться, побрякушки являются исторической ценностью нашей семьи, и они не входят в мою коллекцию, поэтому о продаже не может быть и речи.
– У вас же нет детей, Николай Сергеевич. О какой семье вы говорите? Кому вы собираетесь передать эти семейные реликвии? Уж не своему ли племяннику, десятой воде на киселе? И что он станет с ними делать? Думаете, будет так же, как и вы, сдувать с них пылинки? Да он их продаст тут же, как только они попадут к нему в руки. Мало того, сбагрит каким-нибудь аферистам, которые разберут ваш раритет по камушкам и будут продавать частями. А тот человек очень порядочный, у него ваша реликвия займет почетное место в коллекции. Неужели я вас не убедил? – произнес гость, внимательно разглядывая кончик сигары.
– Нет, не убедили, вас совершенно не касается, кому я собираюсь передать то, что мне принадлежит. Одно могу сказать точно: я никогда не продам их, особенно вам. Я крайне удивлен, что вам вообще стало известно о существовании раритета, но что случилось, то случилось. Меня не интересует, из каких источников вы черпаете сведения о наличии у коллекционеров их сокровищ, но я почему-то уверен, что это происходит не совсем законным путем. А сейчас простите, у меня дела, – твердо проговорил Николай Сергеевич, давая понять посетителю, что аудиенция окончена.
– Хорошо, хорошо, – поднял руку гость. – Ну а обменять их вы не желаете? Что бы вы хотели иметь в своей коллекции? Скажите, и это достанут вам в течение одного-двух месяцев.
– Вы что же, такой всемогущий? Вернее, ваш хозяин, которого вы представляете, – усмехнулся хозяин дома.
– Ну, не всемогущий, но кое-что можем, – самодовольно изрек посетитель и опять уселся в кресло.
– Я давно слышал, что та коллекция, о которой вы говорите, собрана не совсем честным путем, но не хотел верить, что в наших рядах имеются и такие люди, – задумчиво произнес Николай Сергеевич и пристально посмотрел на гостя.
Тот усмехнулся одними губами и сказал:
– Мало ли завистников на свете? Сказать можно все, что угодно, а вот доказать это не каждый способен. Коллекцию начал собирать в далекие времена предок теперешнего ее хозяина, дело продолжил его сын, потом внук, ну и так далее.
– Я слышал, что тот предок, который является родоначальником коллекции, был простым пиратом, отсюда и… Вы понимаете, о чем я говорю? Если мне не изменяет память и сведения верны, кажется, в крови теперешнего владельца течет испанская кровь? – усмехнулся хозяин дома. – Он достойный потомок, ваш «мистер икс». Я не хотел вам этого говорить, но ходят слухи, что браслет и перстень «Каролины» находятся в той самой коллекции. Помните, что случилось с их последним хозяином? Его нашли мертвым, а украшения пропали. А диадема, которая была гордостью Якова Абрамовича? Он тоже умер, сказали, что от сердечного приступа, но я мало в это верю, ведь диадемы, так же, как «Каролины», не оказалось на месте. И опять, ходят слухи, что она сейчас находится в коллекции вашего хозяина.
– Вздор, клевета и наговоры, – вскипел гость и вскочил с кресла. – Я не собираюсь перед вами оправдываться, это унизит достоинство человека, который доверил мне вести переговоры, делаю вам последнее предложение – два миллиона. Подумайте, какую вещь вы сможете приобрести в свою коллекцию на эти деньги.
– Нет, – твердо ответил Николай Сергеевич и сделал жест рукой, приглашающий гостя пройти к двери.
– Ну, что ж, счастливо оставаться, – вполне миролюбиво сказал тот и последовал к выходу, – надеюсь, наш разговор останется между нами? Не буду спрашивать, откуда вы почерпнули столь невероятные сведения о человеке, которого я в данный момент представляю, но мой вам совет: никогда и никому не говорите об этом, по меньшей мере, вам никто не поверит.
На пороге он приостановился и спросил:
– Я слышал, что вы летите в Дрезден на аукцион. Хотите отхватить что-то стоящее?
– Надеюсь на это, – сдержанно ответил хозяин и аккуратно прикрыл дверь.
Как только он это сделал, тут же поспешно прошел в комнату и позвонил. Когда на другом конце провода ему ответили, он произнес:
– Здравствуй, дружок. Ты не мог бы ко мне приехать, у меня очень срочное дело к тебе?.. Очень хорошо, я буду с нетерпением ждать.
Из груди Николая Сергеевича вырвался вздох облегчения.
Глава 3
Евгения стояла у могилы, и легкий ветерок шевелил ее волосы. Слез не было, она просто молча смотрела на фотографию. Сегодня сорок дней со дня смерти ее мужа Саши. С фотографии ей улыбался неотразимой улыбкой молодой белокурый парень. В его глазах как будто затаился лучик солнца, и от этого они радостно светились.
– Это ваш знакомый? – услышала Женя мужской голос.
Она повернулась и увидела, что за ее спиной стоит высокий мужчина и с любопытством смотрит на нее.
– Нет, не знакомый, – вздохнула она. – Это мой муж.
– Болел?
– Убили, – бесцветным голосом проговорила Евгения.
– Да, неприятно. А я вот к своему другу на могилу приезжал. Я в отъезде был, только вчера вернулся и сразу узнал о несчастье. Даже попрощаться не довелось.
– Простите, но мне хотелось бы побыть здесь одной, – Евгения оборвала монолог мужчины.
– Да, да, извините, я уже ухожу, простите меня ради бога, – виновато проговорил тот и отошел.
Женя повернула голову и равнодушно посмотрела ему вслед. Он удалялся в сторону центральных ворот кладбища. За ним следом на некотором расстоянии шли четыре крепких парня. Она еще некоторое время постояла у могилы, потом положила цветы, которые сжимала в руках, и тихонько направилась к выходу. Ей ужасно не хотелось опять возвращаться в свою пустую квартиру, но больше идти было некуда. Мать жила в другом городе, а лучшая подруга Жени Вера уехала в отпуск.
Евгения после похорон вышла на работу через три дня, но потом поняла, что все у нее валится из рук, и взяла отпуск за свой счет, пока на неопределенное время. Начальник с пониманием отнесся к горю сотрудницы и сказал, что место за ней будет сохранено.
Женя работала флористом-дизайнером в престижной фирме «Флора». За два года она заработала там неплохую репутацию и даже заимела определенный круг клиентов. Перед большими праздниками к ней всегда была очередь. Профессия флориста требует полета фантазии и творческого вдохновения. Похоронив мужа, Евгения была совершенно выбита из колеи, поэтому не смогла работать…
Она вышла за ворота кладбища и направилась к автобусной остановке. До ее слуха донесся сигнал автомобиля, но она не обратила на него внимания и продолжала идти. Когда Женя уже подходила к остановке, возле нее притормозил «Мерседес», и она увидела в окне того самого мужчину, который заговорил с ней на кладбище.
– Девушка, не сочтите меня навязчивым хамом. Я хочу предложить вам свой автомобиль.
– У меня нет таких денег, чтобы воспользоваться вашим предложением, – горько усмехнулась Евгения.
Незнакомец улыбнулся ей в ответ и сказал:
– Я не предлагаю вам его купить. Я всего лишь хочу подвезти вас до дома.
– Спасибо, я доеду на автобусе.
Владелец «Мерседеса» вышел из машины и, остановившись напротив Жени, спокойно сказал:
– Вы, наверное, приняли меня не за того человека. Поверьте, я никогда не пристаю к девушкам, особенно когда они этого не хотят. Просто когда я увидел вас сегодня там, у могилы…
– Вам до слез стало меня жаль? – опять усмехнулась Евгения.
– Не в жалости дело. В вашей фигуре было что-то такое… хрупкое, что ли. А когда я увидел ваши глаза, то понял, что вас некому защитить.
– Я сама могу за себя постоять, – нахмурилась она.
– Ну вот, вы опять сердитесь. Прошу вас, садитесь в машину. Я даю вам слово, что ни один волосок не упадет с вашей головы.
Евгения внимательно посмотрела на незнакомца и про себя подумала: «А что, собственно, я теряю? Не думаю, что он задумал что-то дурное».
Она прошла к машине и хотела сесть на переднее сиденье.
– Нет, нет, прошу вас, вот сюда. – И мужчина открыл перед ней заднюю дверцу.
Женя равнодушно пожала плечами и села в машину. Незнакомец расположился рядом и дал команду водителю, чтобы тот отправлялся.
– По какому адресу вас отвезти? Кстати, будем знакомы, меня зовут Вячеслав.
– Мое имя Евгения, а живу я в Перово.
– Коля, ты слышал? Езжай в Перово, – обратился Вячеслав к водителю.
– Будет исполнено, Вячеслав Сергеевич.
Некоторое время ехали молча, а потом Вячеслав задал ей вопрос:
– Вы живете с родителями?
– Нет, моя мать живет в Ростове, а отца я почти не помню. Он умер, когда мне было всего пять лет. В Москве я всего четыре года. Приехала сюда в институт поступать, но провалилась. Домой возвращаться не хотелось, устроилась в цветочный магазин продавцом. Жила за городом, мы там с моей подругой, с которой вместе сюда приехали, комнату у старушки снимали, а платили пополам. Через два года замуж вышла. Я со своим мужем в ломбарде познакомилась. У меня зимние сапоги порвались, а денег на новые не было. Я собрала свое золотишко и в ломбард пошла. Саша там оценщиком работал. Я целых полгода туда ходила, все перезакладывала. Никак денег не могла собрать, чтобы выкупить. То одно нужно, то другое, а зарплата маленькая. Так мы с Сашей и познакомились. Он очень хороший был. Зарабатывал неплохо, часто приглашал меня в кафе или в театр. Потом предложение сделал, и мы поженились. Ничего, что я вам все рассказываю? Я же понимаю, что это вам совершенно ни к чему, а я перед вами душу изливаю.
– Нет, нет, что вы, Женя! Мне очень интересно, рассказывайте дальше, – успокоил ее Вячеслав и чуть заметно дотронулся до Жениной руки.
– У Саши была однокомнатная квартира от родителей отдельно, – продолжала говорить Женя. – Я сразу на курсы флористов-дизайнеров пошла. Когда их закончила, меня взяли в хорошую фирму. Наша преподавательница порекомендовала. Она во мне талант разглядела. Мне и правда моя работа очень нравится, там свои фантазии можно в жизнь претворять, а я ужасная фантазерка. Нравится все красивое. Цветы очень подходящий для этого материал.
– Скажите, Женя, а как же так получилось, что вашего мужа убили? Если не желаете, не отвечайте, просто мне показалось, что вам хочется и об этом поговорить.
– Я вам уже сказала, что Саша работал в ломбарде. Он был оценщиком драгметаллов. Хозяин ломбарда, умный мужчина, открыл его рядом с казино, и режим работы сделал круглосуточным. Сами понимаете, что это было в прямом смысле слова золотым местом. Платил хозяин Саше очень хорошо, мы ни в чем не нуждались. На золоте, конечно, не кушали, но иногда могли себе позволить поужинать в ресторане. В отпуск ездили за границу, в общем, жили как нормальные люди. И еще Саша мечтал открыть свою ювелирную мастерскую, на это и копил деньги.
Однажды утром раздался звонок в дверь. Я думала, Саша приехал, он как раз ночь отработал. Открываю, а за дверью милиция стоит. Ну и объявили мне, что я теперь вдова. Вопросы какие-то задавали, только я все уже смутно помню. Даже похороны прошли как в тумане, вот только сейчас и начала отходить потихоньку. Вы меня извините, Вячеслав, еще раз, что рассказываю вам все, будто прорвало меня. Как только мне сказали, что Саши больше нет, словно поломалось у меня что-то внутри. Сашу убили прямо на рабочем месте и двоих охранников тоже, про это еще по телевизору показывали. Ограбили и скрылись. Странно как-то, никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Думаю, что никогда их не найдут, тех преступников. Вон каких знаменитых людей убивают, и то наша милиция ничего сделать не может. А здесь кто? Простые ребята, которые на хозяина работали, – горько вздохнула Евгения.
– Вы очень любили его? – тихо спросил Вячеслав.
– Я его и сейчас очень люблю, – прошептала Женя и отвернулась к окну. Чтобы переменить тему, она спросила: – А как умер ваш друг, тот, к которому вы на могилу приезжали?
– Какой друг? А, вы про Виктора? Он погиб по-глупому. Забежал в ювелирный магазин, чтобы жене подарок купить, у нее день рождения был. Когда обратно вышел, стал в свою машину садиться, а тут грузовик с пьяным водителем. В общем, его сразу насмерть, – вздохнул Вячеслав.
– Девушка, приехали в Перово. Куда дальше? – обратился водитель к Евгении.
– Остановите вон у того магазина, мне нужно туда зайти продуктов купить, – указала она водителю на супермаркет. Потом повернулась к Вячеславу и слабо улыбнулась: – Спасибо вам большое, Вячеслав, мне очень приятно было с вами познакомиться и поговорить.
– Женя, вы не сочтете за наглость, если я приглашу вас сегодня поужинать? – взяв ее за руку, спросил тот.
Евгения мягко высвободила руку и тихо ответила:
– Спасибо вам, Вячеслав, но я не могу принять ваше приглашение.
– Но почему? Нельзя же всю жизнь упиваться своим горем?
Он запнулся на полуслове, как только увидел взгляд Жени.
– Простите меня, я, кажется, что-то не то сказал.
Евгения вышла из машины и, не оглядываясь, пошла к дверям магазина. Вячеслав тем временем взял свой мобильный телефон и, когда ему ответили, быстро сказал:
– Миша, все узнать о девушке. Где, с кем, когда и доложить в кратчайшие сроки.
Из джипа, который всю дорогу ехал сзади «Мерседеса» и сейчас тоже стоял чуть поодаль, выскочил молодой парень и направился в магазин, где только что скрылась Евгения.
Глава 4
Лариса отошла от мольберта и, наклонив голову набок, рассматривала портрет.
– Нет, глаза у него намного выразительнее. Что-то у меня сегодня непруха. Нужно будет его посадить вот в это кресло и привязать веревками, чтобы не дергался. Сколько времени прошло, а я все никак не могу портрет закончить. Уму непостижимо!
Лариса положила кисть и отправилась в ванную комнату, чтобы отмыть руки. Посмотрев на себя в зеркало, она увидела на носу зеленую кляксу, а по щекам тянулись коричневые разводы. Она усмехнулась и начала стирать краску специальным раствором и только потом умылась. Когда Лариса рисовала, она забывала буквально обо всем на свете и часто после окончания мучительного творческого процесса выглядела как экспонат, демонстрирующий всю палитру масляных красок, имеющихся в наличии. Лариса закончила с водными процедурами и прошла в комнату. Усевшись в кресло, она сняла трубку телефона и набрала номер.
– Привет. Ты сегодня вечерком заскочишь?.. Как это не знаешь? Я что, зря пыхтела, чтобы приготовить твое любимое блюдо? Нет, я его еще не готовила, а только собираюсь. …Володь, что ты такой бестолковый? В духовку осталось посадить – и все. Теперь понятно? В общем так, никаких отговорок я не принимаю и ничего не хочу слушать. Нечего терроризировать свою мать, больную женщину, и заставлять ее тебя кормить. Я прекрасно знаю твой крокодилий аппетит. Сегодня ровно в девятнадцать ноль-ноль я жду тебя, поужинаешь, а потом можешь бежать к матери, – и Лариса бросила трубку, чтобы не слушать дальнейших возражений.
Вот уже почти год, как они с Владимиром вместе. Пожениться они пока не могут, потому что бывший супруг Ларисы Сергей категорически отказывается дать ей развод и суд уже трижды переносил слушание. Лариса не хотела переехать к Владимиру, она очень любила свою квартиру, которую ей подарил отец сразу же после свадьбы с Сергеем. Сейчас, когда она встретила мужчину своей мечты, Лариса была готова ради него буквально на все, но только не на совместное проживание на одной территории с его матерью. Мать Владимира была очень хорошей женщиной, даже слишком хорошей, поэтому Лариса, зная свой несносный характер, решила дать ей пожить на этом свете чуть подольше. Вот с бывшей свекровью, матерью Сергея, было все прямо наоборот. Та запросто могла вогнать в гроб целую армию снох, только ей позволь.
– Володя, у меня большая квартира. Зачем же нам переезжать к тебе? Я очень уважаю твою маму, но жить под одной крышей даже с такой женщиной, как она, я категорически отказываюсь. И потом, ты прекрасно знаешь мой характер, – говорила Лариса и при этом смешно морщила свой курносый носик.
Вот так и получилось, что Владимир жил теперь на два дома. Конечно, большую половину времени он проводил с Ларисой, но сейчас мать заболела, поэтому сразу после работы он торопился к ней. Володя очень уважал и любил свою мать. Она посвятила ему свою жизнь без остатка. Когда погиб отец Владимира, мальчику было всего десять лет, и мать спокойно могла еще раз выйти замуж, но она не сделала этого. Отец служил в органах и погиб при исполнении служебных обязанностей. Его наградили орденом, но уже посмертно, и вручали его жене погибшего. Десятилетний Володя стоял тогда рядом и видел, как прячут глаза сослуживцы отца, чтобы никто не видел набегающих на них слез. В общем эта трагедия и определила дальнейшую судьбу Владимира. Получив аттестат, он окончил Высшую школу милиции и Академию МВД. В силу своего нетерпимого характера Владимир не мог мириться с беспределом, который начался в органах в связи с перестройкой. Но так как сделать он ничего не мог, то написал рапорт и ушел в отставку. Он быстро организовал свое дело и открыл детективное агентство. Сейчас это очень солидная организация со штатом в сто шестьдесят человек, обросшая солидными клиентами. Но когда Владимир начинал, в его подчинении было всего два человека. Время для такого дела было благоприятное, поэтому очень скоро к Владимиру начали переходить талантливые ребята из органов. От клиентов не было отбоя, и фирма быстро встала на твердую основу.
С Ларисой они познакомились при странных, почти трагикомических обстоятельствах.[1] С тех пор они не расстаются. Правда, теперь Владимиру пришлось забыть о своей спокойной и размеренной жизни. Лариса до того была темпераментная и непредсказуемая особа, что он готов каждую минуту к извержению вулкана, на котором теперь живет. Она сует свой любопытный нос буквально во все, чем занимается Владимир в своем агентстве, и одержима идеей стать настоящим сыщиком.
Лариса посмотрела на часы и, решив, что время еще есть, быстро оделась и побежала по направлению к супермаркету. В доме не оказалось хлеба и сахара. Лариса почему-то всегда забывала купить эти нужные в хозяйстве продукты и вспоминала о них только тогда, когда уже нужно было садиться за стол. Хозяйкой она была еще той, хоть и состояла замужем целых четыре года. Она, конечно, самоотверженно пыталась постичь секреты кулинарного искусства, но, как правило, получалось всегда не то, что написано в поваренной книге, а совсем наоборот. Вместо аппетитного блюда, которое красовалось на цветной обложке, у нее получалась сборная солянка неопределенного цвета или подгоревшее блюдо, которое в сыром виде именовалось курицей. В результате эти ее изыски отправлялись в мусоропровод, а Лариса поспешно неслась в ближайший магазин и покупала что-нибудь готовое. Салаты, курицу гриль или что-то еще.
Сейчас дела с готовкой обстояли намного лучше, но пока не до такой степени, чтобы шедевры ее кулинарного искусства можно было употребить в пищу и не мучиться потом от несварения. Единственное блюдо, которое Лариса научилась готовить в совершенстве, это мясо с овощами, запеченное в духовке. Это было любимое блюдо Владимира, и Лариса самоотверженно освоила рецепт, которым по секрету с ней поделилась мать Владимира.
Лариса успела вернуться из магазина, засунуть мясо в духовку и даже привести себя в порядок, когда дверь открылась.
– Ларка, ты дома? – услышала она голос своего друга.
– Дома, раздевайся, проходи, я на кухне, – крикнула в ответ Лариса, облизывая майонез с ложки, которой только что мешала салат.
Владимир подошел к ней сзади и чмокнул в шею.
– Ой, как здорово от тебя воняет, – промурлыкал он.
– Ничего себе сказал, – возмутилась Лариса. – Это, между прочим, настоящий Дюпон, а не какой-нибудь там Пуазон местного разлива, и вонять он никак не может, только благоухать.
– Ты чего разворчалась, я же пошутил! Благоухаешь, как роза поутру, еще не срезанная, – засмеялся Владимир. – Я маме позвонил, сказал, что приеду чуть позже. Давай корми меня быстрее, и я полетел, хочу сегодня немного поработать дома.
– Что это ты дома вздумал работать? – удивилась Лариса. – Ты же сто лет ни за какие дела сам не брался? У тебя что, сотрудников не хватает? Сколько раз просила, возьми меня, я тебе такую рекламу сделаю, от клиентов отбоя не будет.
– Клиентов у меня и так достаточно и сотрудников тоже хватает, так что ты мне совершенно ни к чему. Боюсь, ты, наоборот, всех распугаешь, – засмеялся Владимир. – А насчет работы дома… Интересное дело, хочу сам разобраться, – быстро проговорил Владимир и пошел в ванную комнату.
Лариса посмотрела ему вслед и, как только он скрылся за дверью, рысью понеслась в комнату. Она схватила его «дипломат» и открыла. Прямо сверху лежала папка с пометкой «Особый случай», а рядом аудиокассета. Лариса заглянула в папку и прямо на первой странице увидела несколько фотографий. На одной был запечатлен седовласый господин с открытым и внимательным взглядом, а на второй – молодой улыбчивый парень.
– Елки-палки, это же Сашка Егоров, – удивилась Лариса. – Интересно, что могло такого случиться, что он обратился к детективам?
Она воровато прислушалась к тому, что происходит в ванной комнате. В папке лежали еще четыре листа печатного текста, но читать не было времени, поэтому Лариса, решительно махнув рукой, схватила все вместе с кассетой и засунула под диванную подушку.
– Не сносить мне головы, когда Вовка увидит, что к папке приросли ноги, – пробормотала она и со скоростью ракеты вернулась на кухню.
Как ни в чем не бывало она засуетилась вокруг стола и плиты. Когда Владимир уплетал за обе щеки мясо, Лариса осторожно поинтересовалась:
– Володь, а что это за дело такое, которым ты лично решил заняться?
– Меньше будешь знать, крепче будешь спать, – хмуро проговорил тот. – Сколько раз тебе можно говорить одно и то же? Не суйся не в свои дела. Сиди дома и рисуй в свое удовольствие, а мужскую работу оставь, пожалуйста, мужчинам.
– Володя, какой ты, право, странный, – возмущенно пропыхтела Лариса. – Мне же интересно, чем занимается мой любимый мужчина. Почему я не могу поинтересоваться? Что в этом такого-то?
– Ты мне зубы не заговаривай. Ты прекрасно знаешь, чем занимается твой мужчина, но вот лезть в это категорически запрещаю.
– Я и не собиралась никуда лезть. Просто знаю, что, если ты взялся за это дело сам, значит, оно опасное, вот и волнуюсь.
– Не нужно за меня волноваться, я свою работу прекрасно выполняю и быть осторожным умею тоже.
– А вдруг я чем-то смогу тебе помочь? – осторожно проговорила Лариса.
– Слушай, Ларка, сию минуту прекрати портить мне аппетит. Мы эту тему обсуждали уже не раз, и я считаю, что возвращаться к ней совершенно бессмысленно. Ты посмотри на себя, какой из тебя сыщик? Тебя же любой бандит соплей перешибет.
– А вот здесь ты не прав, – Лариса подпрыгнула на стуле. – Я женщина и сумею сделать то, что не под силу ни одному мужчине. У тебя же есть в штате женщины?
– Женщины у меня есть, но только в бухгалтерии или в секретариате. Или такие, которые прошли специальную подготовку. Все, хватит, мы с тобой уже не первый раз заводим на эту тему разговор, и каждый раз он заканчивается ссорой. Пойми, малышка, я совсем не хочу с тобой ссориться, поэтому давай не будем. Налей мне лучше соку, – и Владимир, лучезарно улыбаясь, протянул ей высокий стакан.
Лариса молча начала наливать сок, а про себя подумала: «Ой, что буде-ет!» – и нервно прикусила губу. Ей уже не терпелось побыстрее проводить своего милого, чтобы просмотреть папку и прослушать кассету. Ведь стоит только Володе увидеть, что папка пропала, он примчится обратно и отберет ее, да еще по шее Ларисе навешает. Как только за Владимиром закрылась дверь, Лариса галопом помчалась в комнату и дрожащими руками схватила папку и кассету.
– Так, что здесь у нас? Некий Прохоров Петр Владимирович обратился в частное агентство с просьбой найти очень ценную вещь, которую ему завещал его дядя вместе с коллекцией картин и прочим имуществом.
Лариса взяла кассету и вставила ее в магнитофон. Сначала слышался только шорох, но потом раздался спокойный и очень приятный мужской голос:
– Произошла очень странная история. Мой дядя, двоюродный брат отца, является известным коллекционером. Полгода назад он уехал в Германию на выставку-аукцион для того, чтобы пополнить свою коллекцию каким-нибудь полотном. В Дрездене проживает одна семья, с которой Николай Сергеевич очень дружен, поэтому он остановился именно у них. Буквально через неделю произошла страшная трагедия, дядя погиб в автомобильной катастрофе. Я поехал туда и привез тело дяди, чтобы похоронить его на родине. Николай Сергеевич не раз говорил мне, что после смерти хотел бы лежать рядом со своей женой и дочерью. Много лет назад его жена Анастасия умерла при родах, ребенка тоже не удалось спасти, это была девочка. Их похоронили в одном гробу. Николай Сергеевич так больше и не женился после этого. Единственными родственниками у него осталась наша семья – мои родители и я, его племянник. Жили мы в другом городе, но, когда я окончил школу, Николай Сергеевич уговорил моего отца, своего брата, чтобы тот отпустил меня в Москву для продолжения образования. Некоторое время я жил у дяди, но потом тот купил мне отдельную однокомнатную квартиру. Я сопротивлялся, как мог, но дядя лишь ухмылялся в усы:
– Ты привлекательный парень. Мне прекрасно известны потребности молодых мужчин, сам через это когда-то прошел, поэтому не нужно артачиться. Поверь, это совершенно не повредит моему банковскому счету. В конце концов, на кого мне деньги тратить? – говорил Николай Сергеевич, похлопывая меня по плечу.
Я въехал в отдельную квартиру и, как только окончил институт и нашел достойную работу, тут же женился. Девушка мне попалась хорошая, из обеспеченной семьи, и через два года у нас родился сын. Сейчас, правда, мы в стадии развода, но сына я обеспечиваю полностью. Я живу в большой пятикомнатной квартире, имею свою собственную фирму, неплохо зарабатываю и твердо стою на ногах. Я это к тому рассказываю, что деньги для меня не имеют большого значения, я достаточно зарабатываю, поэтому, если бы дядя ничего мне не оставил, я бы не обиделся. После своей женитьбы я по-прежнему дружил с дядей и частенько его навещал.
Когда Николая Сергеевича похоронили, мне позвонил юрист, его поверенный, и попросил приехать. Завещание было составлено по всем правилам, практически все, что имел Николай Сергеевич, он оставлял мне, своему племяннику, за исключением некоторых полотен, завещанных им музею. Раритет, который был семейным достоянием, тоже входил в завещание, и вся коллекция была застрахована. Когда прошло шесть месяцев после смерти дяди и я уже мог вступить в законные права наследства, вот тут все и началось. Раритет оказался вовсе не раритетом, а его точной мастерски сделанной копией. Дело в том, что срок страховки заканчивался, и я позвонил в страховую компанию, чтобы продлить срок договора. Оставалось всего два дня. В дядину квартиру вместе со страховым агентом приехал эксперт, который, прежде чем компания застрахует коллекцию, должен проверить ее подлинность. Все до единой картины прошли тест на отлично, а вот когда эксперт посмотрел драгоценности, он удивленно сказал:
