Хиль де Брук
ВПреисподней
Вике все меньше нравился разговор. Адов ждал ответа, буравя ее взглядом. Сказать, что он себе позволяет? Так ведь ничего не позволяет. Чушь какую-то несет, видно, что встал не с той ноги, но все и так в курсе, что владелец «ВПреисподней» – личность неоднозначная.
– Ну и нахера? – спросила она, не придумав ничего лучше.
Адов засмеялся, небрежно бросив коробку обратно. Звякнули друг о друга пустые кружки. Вздрогнула Вика.
– Видосики тупые в ПикПок снимать и на логотип дрочить. Потому что не как у всех. У всех что? Пра-а-а-ильно, китайфон какой-нибудь. Но ты-то не такая, ты-то достойна лучшей жизни, правда?
Внутри нее все вспыхнуло – от обиды на резкие слова и согласия с последними. Конечно, она достойна! И уж точно не будет, как мама с папой, довольствоваться малым. А Адов каким-то образом вдруг переместился. Он оказался так близко, что в нос ударил стойкий запах дыма от костра. Будто владелец соцсети приехал на встречу с подписчицей прямиком с шашлыков за городом. Старпер, который ей даже не нравился, коснулся ее волос, скользя пальцами по черным завиткам, и по телу пробежала волнующая дрожь.
– А тут такая халява. Вот же ж подфартило, да? – шептал он, прильнув щекой к щеке, ей на ухо. – Одногруппницы сдохнут от зависти, – прижал рукой к себе так, что Вика могла почувствовать и его накаченный пресс, и кое-что еще, недвусмысленно упершееся ей в живот.
«Его можно тро-о-огать» – вспомнила она невпопад слова менеджерши. Сердце стучало где-то у горла, Вика никак не могла определиться, возмущает ее поведение Адова или возбуждает, а он продолжал исследовать ее тело длинными сильными руками.
– Мамка с папкой не поверят, скажут насосала. Ну, не скажут, конечно, но точно подумают. Валерка на говно изойдет, – его пальцы скользнули вверх по тонкой шее, закопались в волосы. Вика распахнула глаза. – Только вот отчего? Оттого, что подружка его – шмара продажная? Или оттого, что за новенький Ананас он и сам бы… того, знал бы кому только дать.
– Вы больной что ли? – вскрикнула Вика, дернулась, но поздно.
– Работа у меня такая, зайка, – Адов сильнее сжал пучок ее волос, – про всех все знать. Особенно про клиентов своих.
– А-а-а! Я закричу! Отпустите!
– Да ты уже кричишь, дура! – к ее удивлению, это подействовало, и Адов поднял руки, капитулируя. – Все. Видишь? Отпустил.
Вика отошла, затравленно косясь в его сторону, а он, как ни в чем не бывало, стряхивал пылинки со стильной мантии.
– Дел у меня на сегодня выше крыши. Давай так, отсосешь по-быстрому и свободна.
– Че?..
– А че такого? Ну и фото как раз сделаем, – он извлек из недр мантии свой пепельно-серый «Pineapple» с фирменным лого рожек «ВПреисподней», инкрустированный бриллиантами. – Отметишь меня потом в ВП-шке, – и засмеялся.
Голова у Вики пошла кругом, словно она бахнула стакан водки с тоником на голодный желудок. Картинка перед глазами закружилась бельем в центрифуге. Скрутило живот.
– Ты вконец охренел что ли? – выпалила она, пунцовея от злости, и… осеклась.
Адов замер и поднял на нее вопросительный взгляд. Он сидел напротив за столом, разливая по кружкам чай из пузатого чайника. Вика непонимающе огляделась вокруг. Секунду назад она стояла на половине пути к выходу из кабинета, сейчас – сидела на мягком стуле. Ее рюкзачок висел на спинке.
– Ого, – выдохнул Адов, изучая Вику так, словно она только что чихнула. – Непереносимость лактозы что ли? Так сразу бы и сказала, – и поменял кружки местами.
Вика успела заметить, что в ее был чай с молоком, а на столе появился кувшин. Или она его тоже не сразу заметила?
– Лучше?
– Простите, – сконфуженно выдавила Вика, все еще недоверчиво озираясь вокруг. – Не знаю, что на меня нашло, – она вцепилась в кружку, только бы не встречаться взглядом с директором «ВПреисподней».
– Да ладно. Всякое… бывает, – как-то очень неуверенно сказал он и, будто расшифровав замешательство Вики по-своему, добавил: – Эрл грей. Другого по утрам не пью.
– Спасибо, – пискнула она, от стыда готовая провалиться сквозь землю, и отхлебнула из кружки. – Вкусно.
– Ну еще бы, – ухмыльнулся Адов.
Вика подняла голову и, встретившись с ним взглядом, тут же об этом пожалела. Комната раздвоилась. В одной она чинно пила чай с владельцем соцсети. В другой – он продолжал ласкать ее, сжимая в паучьих объятиях, сдвигая пальцами тонкую полоску трусиков и дразня прикосновениями пальцев к бархатным складкам. Слой тонального крема и пудра не могли скрыть румянца на щеках Вики. Она слышала томные стоны, свои и вместе с тем чужие. Адов сидел напротив, не касаясь чая, не разрывая зрительного контакта и едва заметно улыбаясь. Что это? Наркотики? Гипноз?
