Хельга Нейманн
Найди меня без вести!

Глава пятая

Для конца декабря стоит удивительно теплая погода.

Вечернее солнце мягко согревает гостиную. Сатори вышла из душа и растерлась вафельным полотенцем. Она дома одна, и ей это нравится. Уже завтра Сочельник, и мама приготовит свой традиционный ужин, а сегодня они с папой ушли в гости к друзьям.

Дэви, конечно, тусуется на реке. Где же еще ей быть!

«Значит, я могу не торопиться», – думала Сатори, разглядывая в зеркале свое обнаженное тело.

Сейчас она не понимала, как к нему относиться. Почему-то виделось нечто враждебное в линиях бедер и маленьких острых грудей. Это ощущение плотно засело в мозгу. Она пыталась от него отделаться, пристально разглядывая себя в разных отражающих поверхностях со всех ракурсов.

Сатори прошлась по второму этажу и уже шла на первый, как вдруг услышала легкий стук.

«Показалось!»

Спустя пару мгновений еле уловимый стук в дверь повторился.

Она ураганом кинулась в комнату и нацепила на себя халат.

Спускаясь по лестнице, Сатори лихорадочно думала, кто там может быть за дверью.

«Наверно, заблудились, ищут другой дом. Перед Рождеством многие приезжают друг к другу в гости».

Сатори увидела призрачную фигуру, маячащую за матовым стеклом.

Она приоткрыла дверь, готовясь направить странника по искомому адресу и… у нее перехватило дыхание.

Сатори, с мокрой головой, в одном тоненьком халате, смотрела перед собой.

А НА НЕЕ СМОТРЕЛ ДЖИММИ!

Смотрел и молчал.

Сатори таращилась на него, не в силах сделать вдох.

– М-м… – попытался начать диалог парень.

Сатори невольно приняла сексуальную позу. Она прислонилась спиной к косяку двери и согнула в колене правую ногу. Одну руку она выставила прямо перед собой, подперев ею открытую створку, а вторая продолжала висеть вдоль полы халата.

По-прежнему она не произносила ни слова.

– С-с-са-а-атори? – неуверенно выдохнул Джимми.

– Ты к Дэви?

Парень переминался с ноги на ногу и промямлил что-то нечленораздельное.

– Заходи, ее сейчас нет, но, думаю, она скоро появится, – пришла в себя девушка.

– Да я вообще-то… э-э-э… ненадолго.

– Дома больше никого, можешь подождать в гостиной.

Сатори отошла от двери, освобождая проход.

Джимми оторопело смотрел на ее фигурку в одном халате, на ее выступающую под легкой тканью грудь и чувствовал себя, мягко говоря, странно. Он смутился еще больше под пристальным взглядом сестры-близнеца своей девушки и, чтобы не показаться невежливым, шагнул наконец в дом.

– Проходи, я поставлю чай! – крикнула Сатори и скрылась в проеме кухни, но через секунду высунула голову и спросила: – Тебе с жасмином или молочный улун?

Джимми часто-часто замотал головой, что можно было воспринять как избавление от мухи или от назойливой мысли, ну или как отказ от чаепития.

Сатори подняла брови вверх.

– Прости, мы… я спешу, в общем-то, поэтому не буду тебя задерживать. Только я попрошу передать Дэви… вот, это для Дэви, по-подарок… – сказал Джимми.

Только теперь Сатори заметила у него в руках небольшую коробочку.

– О! Да, конечно. Обязательно передам. Э-э-э… Наверно, ты хотел вручить ей это лично? Ты можешь немного подождать и…

Повисло неловкое молчание. Джимми вертел коробочку в руках и смотрел в пол.

– Ну да, – наконец ответил он, – но… может, это и не так важно, раз я отдам тебе, – Джимми быстро взглянул на Сатори, – это сувенир. Духи. Когда я жил в Индии, мм… я тогда много чего покупал для своей будущей девушки. – Он неожиданно улыбнулся, обнажив ровные белые зубы и ямочки на щеках. – Но потом все… как-то… э-э-э… растерялось, в переездах. А это вот осталось, – Джимми усмехнулся и кивнул на предмет у себя в руках.

Сатори пригляделась и только сейчас заметила орнаменты и вязь иероглифов, покрывающих все плоскости упаковки.

– Мне надо идти, – сказал Джимми и протянул подарок Сатори.

Она медленно поднесла руку и специально взяла коробочку так, чтобы их пальцы на секунду-другую соприкоснулись. В тот же момент встретились и взгляды.

Сатори резко почувствовала нехватку кислорода.

– Я передам Дэви, – быстро выдохнула она с остатками воздуха.

– Спасибо, Сатори.

Она вздрогнула.

Второй раз за этот вечер он произнес ее имя.

– Пока!

Джимми быстро пересек подъездную дорожку, и Сатори, сделав над собой усилие, дальше не провожала его взглядом.

«ЧТО ЭТО ТАКОЕ БЫЛО? ЧТО ЭТО… БЫЛО?»

Она закрыла дверь и пыталась осознать произошедшее.

Стемнело, но Сатори все еще сжимала в руках коробочку, так и не заглянув в нее.

Она импульсивно, совсем не задумываясь о последствиях нарушения своего слова, небрежно сунула ее среди своих вещей, когда вернулась Дэви.

Она не рассказала о визите одноклассника ни сестре, ни родителям ни в этот вечер, ни в какой другой из последующих.

* * *

Весь день Сатори была как на иголках. Дэви занималась своими делами.

Мэри с самого утра принялась за рождественские хлопоты и ни на кого не обращала внимания.

Дилемма рвала душу Сатори на куски. Она обещала передать подарок сестре. Но тоненький голосок шептал: «Раз вышло так, что приняла его ты, значит тебе он и принадлежит. Я по-настоящему люблю его, а Дэви – нет!» – в который раз восклицала Сатори, оправдывая себя.

«Конечно, это риск. Я опять буду выглядеть как идиотка… если…»

Внутренний диалог продолжался бесконечно. Она вела его, когда пришла в школу. Она разговаривала с собой на обеде, вернувшись домой, в душе и перед сном. На занятиях Сатори пристально наблюдала за Джимми, ни на секунду не выпуская его из поля зрения, и внимательно слушала все разговоры с Дэви. Она заметила несколько его косых взглядов в сторону сестры.

Пара незначительных фраз, один прохладный поцелуй на прощание и пожелание счастливого Рождества.

Джимми ничего не спросил у Дэви насчет подарка.

Он ничего не спросил и у Сатори.

Где-то в глубине души она понимала, что история так просто не кончится.

А Дэви ничего не подозревала и, как обычно, ушла с друзьями, пообещав вернуться к ужину.

* * *

«Может, я все это придумала, и Джимми никогда и не приходил к нам домой?» – Мысли метались в голове Сатори.

Тогда она достала коробку и распечатала ее. На ладонь выпала баночка. Девушка ощутила приятную тяжесть холодного металла.

И в этот момент она бесповоротно присвоила артефакт себе.

«Пусть это будет моей тайной! Нет, НАШЕЙ с ним тайной! Джимми не разболтается, я верю. Он все поймет! Конечно, он может подумать, что Дэви совсем не понравился запах и она выкинула эти духи. Ну, или отдала мне. Вариантов много! Надо, чтобы он сам выбрал один, и я, разумеется, его поддержу! А прямо спросить у Дэви он постесняется, это точно!»

Вернувшись домой, Дэви остановилась на пороге комнаты и сделала несколько шумных вдохов.

– Что за запах? – сморщив нос и раздувая ноздри, спросила она.

– Не знаю, – ответила Сатори, переведя взгляд от книги на сестру.

– Ты его чувствуешь?

– Не понимаю, о чем ты, – Сатори равнодушно пожала плечами и вернулась к чтению.

– Ты издеваешься?!?!

– Господи, Дэви! Наверно, у мамы что-то подгорело! Откуда я знаю?

– Но запах здесь, а не в кухне! Смердит каким-то болотом, – скривилась Дэви.

– Ты сама и принесла этот запах с реки.

– А у тебя мозг превращается в кисель! Мама сказала, что ужин через двадцать минут!

Как только дверь за Дэви захлопнулась, Сатори вскочила, откопала среди своих вещей засунутую кое-как баночку с духами и обмотала ее платком. Потом положила сверток в целлофановый пакет и пообещала себе впредь тщательнее смывать с себя запах. Направляясь в ванну, она мысленно благодарила за то, что все вышло так, как она желала: Дэви категорически не понравился запах индийских духов, предназначенных для нее.

За ужином Дэви демонстративно втягивала носом воздух, глядя на Сатори, но от той пахло лишь свежестью мятного мыла.

Глава шестая

Февраль выдался невероятно насыщенным учебой, подготовкой к вступительным экзаменам и выпускному балу.

Шокирующей новостью стало известие о том, что Джимми с семьей внезапно уехал из города. Несколько дней он не появлялся на занятиях, после чего миссис Лайен объявила классу о его отчислении.

Для Дэви это стало большой неожиданностью. К началу года ее страсть к своему парню значительно поутихла, но в школе они по-прежнему считались парой. И по-прежнему практически не виделись вне школьных стен. Дэви, как и раньше, проводила время с друзьями на реке. Сатори уже три месяца не составляла им компанию.

Дэви сильно задело то, что Джимми ей ничего не сказал.

– Сраный придурок! Знать ничего не хочу больше об этом куске дерьма!

– Но ведь ваши чувства остыли, или… только так казалось? – спросила Королла, сидя на бревне.

Дэви перекатывала босыми ногами гладкие камушки и всматривалась вглубь леса на той стороне реки. В сгущающихся сумерках фигуры подростков обретали расплывчатые призрачные силуэты.

– Дело не в этом! Почему со мной нельзя было нормально попрощаться и просто остаться друзьями? Конечно, я уже собиралась его бросить! Он невыносимо скучный! Я и не думала идти с ним на выпускной.

Говорило ли это уязвленное самолюбие или таковы были реальные намерения Дэви?

Но никто не задавался подобными вопросами, потому что теперь это уже было неважно.

* * *

Дома Дэви чувствовала себя не лучше.

Сатори за весь вечер не произнесла ни слова и отказалась от ужина.

– Могла бы хоть выразить свое сожаление! – злобно шикнула Дэви сестре перед сном.

Та промолчала.

Глава седьмая

Прошел день, другой – и Дэви совершенно забыла о своем бывшем парне. Все свободное время она проводила у реки либо шатаясь по городу с друзьями.

Чего нельзя было сказать о Сатори, которая резко замкнулась в себе.

Наступил март.

Однажды мама поймала Дэви на лестнице и сказала:

– Милая, я прошу тебя быть добрее к сестре. Сатори так уязвима… Понимаешь меня? Она сейчас…

Выражение ее глаз вывело Дэви из себя.

– Можно мы сами разберемся, ладно?!

Время бежало к концу учебного года, Дэви становилась все более агрессивной, а Сатори – отстраненной. Она будто старалась стать еще незаметнее. Предпочитая одежду темных тонов, в итоге она стала всегда появляться в черном. Тем не менее ее стройной фигуре это очень шло. А Дэви совершенно не волновали экзамены, она грезила о больших городах, в то время как Сатори дни и ночи проводила за книгами и учебниками, часто отказываясь от обедов и ужинов с семьей.

* * *

Как-то раз Мэри заметила у Сатори перебинтованное запястье.

– Это просто порез. Я поранилась листом бумаги и перебинтовала, чтобы остановить кровь.

– О, ты уже применяешь свои знания на практике? Покажешь, что там у тебя? – улыбнулась Мэри, хотя уголки ее губ задрожали.

– Просто порез, мама! Мне больно сейчас снимать этот бинт.

Когда поздно вечером Дэви вернулась домой, она услышала встревоженный, прерывающийся голос матери из спальни:

– Я боюсь… Ари… мне все это не нравится. Я уверена, мы должны обратиться за помощью. Она стала совсем другим человеком.

– Сатори взрослеет. Она меняется, и это нормально. Посмотри на Дэви.

– Они совсем разные. Я уже не понимаю, что происходит.

Дэви затаила дыхание и продолжила слушать.

– Конечно, разные. Но я не думаю, что Дэви ее доводит. Она на такое не способна.

– Дэви жестока! Сатори слишком чувствительна и не может противостоять ей.

– Дорогая, я правда думаю, что стоит подождать. Скоро выпускной, все устали. Я не верю, что Сатори резала себе вены.

– Я чувствую, что она врет мне.

– Дай ей самой во всем разобраться.

– Я боюсь за нее… Возможно, стоит их обеих отвести к психиатру?

– Мэри, они обычные подростки.

– Они мои девочки!

Дэви тихо скользнула в свою комнату.

Сатори спала.

Или только делала вид?

Глава восьмая

Дэви ворочалась до утра. Подслушанный разговор родителей взволновал ее. «Сатори действительно изменилась. Но почему мама думает, что она могла резать себе вены? Господи… неужели из-за Джимми?»

Обычно Сатори принимала душ и выходила из дома впритык, появляясь точно к звонку. Дэви же всегда приходила заранее.

Сегодня они шли вместе.

– Что у тебя с рукой?

– Все в порядке, спасибо. Не думала, что ты заметишь.

Дэви нахмурилась. Она искоса поглядывала на сестру, шагающую рядом в длинном черном платье.

– Вообще-то я все вижу. Ты в монастырь собралась?

– Что?

– Посмотри на себя!

– Разве мне не идет? По-моему, черный отлично подчеркивает талию.

Остаток пути они прошли молча.

* * *

После обеда Дэви как обычно застала Сатори с книгой.

– Пойдем прогуляемся до реки, там классно… все как раньше, помнишь?

– Я читаю, – тихо ответила Сатори.

– Ты уже полгода «читаешь»! – Дэви двумя пальцами изобразила кавычки, – я же вижу, что ты дуешься! Хватит, серьезно! Пошли с нами! Я… я хочу тебя видеть там…

– Спасибо, Дэви, но я сейчас занята.

Дэви виртуозно умела переводить свою встревоженность в ярость. Она боялась проявления нежных чувств, особенно к сестре, отношения с которой становились все запутаннее. А Сатори как будто нарочно не желала положить этому конец и пойти навстречу, несмотря на то что Дэви пыталась.

И это ее мама называла жестокой?

Дэви бросила гневный взгляд на девушку, даже не потрудившуюся оторваться от книги, и вышла, нарочито громко хлопнув дверью.

Перемену настроения и поведения Дэви нельзя было не заметить. Она ругалась без видимой причины, дерзила, курила косяк Тревора, делая глубокие затяжки.

Друзья посмеивались над ее выходками.

– А где Сатори? Почему она нас избегает? – спросил кто-то из ребят.

– Она и одеваться так странно стала…

– У нее до сих пор траур по «отъехавшему» Джимми! – злобно процедила Дэви.

Все засмеялись.

– Офигеть… не думала, что все так серьезно.

– Дэв, хочешь, я с ней поговорю? – предложил Денни.

– Делай что хочешь!

* * *

Через два дня Денни дождался конца занятий и нагнал Сатори, направляющуюся в противоположную от дома сторону.

Она часто бродила в одиночестве в свободное время.

– Привет, как дела? – Он заглянул в удивленные глаза девушки.

Несмотря на теплую погоду, на ней была черная водолазка и темные свободные джинсы.

– Денни? Спасибо, все в порядке.

– Тебя давно не видно.

– Да, я готовлюсь к экзаменам.

– Я думаю, тебе не помешает немного отвлечься. Экзамены закончатся, а нервы надо беречь.

– Спасибо, Денни, я справлюсь.

Парень шел рядом, но как бы на шаг опережая, и заглядывал Сатори в лицо. А та специально отворачивалась и не поднимала взгляд.

Это не укрылось от Денни. Вела она себя странно. Внешне это была все та же Сатори, но что-то сильно ее беспокоило, и это читалось в ее манерах, облике и поведении.

Он никак не мог понять, почему она молчит.

– Это из-за Джимми? – спросил он прямо.

– Что?

– Сатори, брось! Выкинь ты этого парня из головы! Плевать на него! У тебя и у Дэви столько всего впереди!

– Я никогда не смогу его забыть.

Сатори произнесла это тихо, но так холодно и уверенно, что Денни содрогнулся, осознавая, насколько сильные она испытывает чувства.

До сих пор.

Глава девятая

2 апреля, четверг, 1998

– Купите мне гитару?!

Семья Мэй сидела в гостиной. По телевизору передавали очередной выпуск местных новостей о вновь сбежавшей из дома 12-тилетней девочке Лиз Бэйси. Ее безрезультатно искали уже второй месяц.

На журнальном столике стоят коробки из-под пиццы. Недоеденные корочки заполнили тарелки, а стаканы из-под кока-колы опустели. Мэри дожевывала последний кусок. Она повернулась в сторону Дэви.

– На день рождения, милая! – ответила она с еще набитым ртом.

Аарон удивленно поднял бровь.

– Гитару? Дэви, гитару? Почему я раньше ничего об этом не слышал?

– Потому что я хочу ее сейчас.

– Только что захотела?

– Все вокруг что-то планируют, решают, достигают. А я стану музыкантом и уеду!

– Куда?

– Не знаю… в Нью-Йорк или Чикаго, какая разница?!

Сатори, сидя на другом конце дивана, прыснула:

– Ты даже губную гармошку в руках не держала!

Мэри сердито глянула на нее.

– Эй! Что здесь смешного? Разве ты уже умеешь проводить операции на открытом сердце?

Дэви резко вскочила и обвела всех горящим взглядом. Она хотела что-то сказать, но с губ сорвалось нечто вроде «п-ф-ф-щ». Через секунду послышались чеканные шаги на лестнице, и еще через мгновение – громкий хлопок дверью.

Когда Сатори вошла в комнату, Дэви сидела на подоконнике, обхватив колени руками, и смотрела в окно. Синий экран компьютера светился в полумраке. В строке поиска был введен запрос на расписание регулярных рейсов до Нью-Йорка.

Сатори осталась стоять в центре комнаты, глядя на сестру. Она не решалась приблизиться к ней.

– Они купят, Дэви. Выберут самую лучшую. День рождения… – начала Сатори негромко.

– Мне надо сейчас! Я хочу сейчас, ясно?! Никакой гитары мне не надо, если не сейчас! После школы я уеду. Хочу жить отдельно!

Сатори вздохнула:

– Тебе, видимо, нужно было еще вчера…

– Заткнись!

– Ты становишься невыносимой.

– Я скоро свалю, не беспокойся!

Сатори ничего не ответила. Она молча села на свою кровать у стены, зажгла свет, пробежалась пальцами по стопкам книг и, выбрав нужную, погрузилась в чтение.

– Я тоже хочу уехать, – через какое-то время оторвавшись от книги, сказала она, – я буду жить в Калифорнии у океана в маленьком домике и каждый день встречать рассветы и закаты, сидя на теплом песке… там просто не может быть плохо. Про Калифорнию только хорошее говорят.

Дэви ничего не ответила.

Только внимательно вглядевшись в темную фигуру на фоне окна, Сатори заметила, что сестра в наушниках.

Глава десятая

3 апреля, пятница, 1998

В холле раздался звонок.

Сестры не разговаривали со вчерашнего вечера и старались избегать общества друг друга.

Мэри с утра была не в настроении, но, открыв дверь, просияла:

На пороге стоит высокая женщина с пышными светлыми волосами – мать парней из дома напротив.

– Заходи, дорогая. Пообедаешь с нами?

Та покачала головой и загадочно улыбнулась.

– Ребята говорят, что у всех сейчас тяжелый период в учебе и… в отношениях, – она качнула головой и устремила взгляд куда-то в верхний правый угол. – Я подумала, почему бы нам не закатить вечеринку? Никому не помешает отдохнуть и немного расслабиться. Как ты на это смотришь?!

– Хлоя, ты чудо! – Мэри обняла соседку.

– Алкоголь я возьму на себя, – тихонько сказала та.

– Алкоголь? – переспросила Мэри.

– Разумеется! – лукаво подмигнула Хлоя.

– Даже не знаю…

– Я все беру на себя!

На следующий день сад и задний двор дома Хлои Аль-Кальдо утопал в огнях гирлянд. Тревор помогал матери крепить и подключать светящиеся на все лады цепочки. До этого он сам лично подсчитывал количество бутылок шампанского и мартини, контролировал их доставку и остался очень доволен.

– Мне еще нет шестнадцати, а я уже чувствую себя бароном!

Покончив с гирляндами, он сел на велик и уехал по направлению к реке.

* * *

На Дэви был джинсовый комбинезон и белая майка. Ее голова лежала на плече Денни. Они сидели на крыльце и наблюдали за деятельностью и перемещениями Тревора. Денни посмеивался, с нежностью глядя на младшего брата.

– А нам с Сатори скоро семнадцать… О, Дэнни! А ты же почти совершеннолетний!

– Обалдеть, значит, мы уже ископаемые?! Надо скорее уезжать из этой дыры!

– Серьезно?

– Почему нет?

Мэри и Аарон помогали Хлое завершить последние приготовления. Сатори отправилась в ближайший магазин за любимыми луковыми кольцами.

Денни смотрел на дорогу в том направлении, где скрылся Тревор. Он обеспокоенно закусил губу.

– Надеюсь, он там не застрянет.

– Сатори по-прежнему сама не своя, заметил? Интересно, о чем она думает…

– Джимми?

– О, че-е-е-е-ерт! Ненавижу этого придурка!

– Ого!

Дэви хихикнула.

– Как хорошо, что мы с ним больше никогда не встретимся.

– От любви до ненависти…

– Да брось! Я его не любила, – Дэви поморщилась. – Сатори встревожена…

– У нее больше нет причин для беспокойства. Это такая любовь, Дэв!

– Нахрен нужна вся эта любовь! Пойдем уже что-нибудь выпьем. – Дэви встала и потянула друга за рукав. – Но ты же не собираешься сейчас уезжать?

– Не знаю! Когда-нибудь, может, и уеду!

* * *

По плану ли пошел вечер или нет, но спустя два часа Дэви плакала, сидя на заднем дворе, жалуясь Тревору на свою жизнь.

– Родители больше любят Сатори, это же очевидно! Я не могу так жить! Мне надоело быть в тени…

– Это нормально, что вы за спиной шепчетесь про меня? – Сатори в темной тунике мелькнула в кустах и вышла на свет. – Думаете, я глухая и ничего не вижу?

Дэви спрятала лицо в ладони и согнулась к коленям. Весь мир был очень неясным и неистово кружился. Спорить с сестрой было бессмысленно. Тем более она права.

О, да, Сатори всегда права.

Дэви никак не отреагировала, когда Тревор схватил ее за руку и потащил за ограду, где она, упав на колени, выблевала на землю весь лишний градус, а заодно и свою злость на сестру.