Хелена Зах
Во власти судьбы
Глава 4
Кайден
Сейчас
– Месс, только давай без глупостей. Вы с Майлдом у меня уже в печёнках сидите, – с предупреждением произнёс Кэп.
– Не могу обещать, Капитан.
– Это приказ. И вообще, думаю, тебе тоже следует жениться. Может, тогда поутихнет твой нрав, идти на риск в последнюю секунду и наконец перестанешь отклоняться от приказа. Хотя Майлду это ни хрена не помогло.
– Ни за что на свете. Даже под дулом пистолета не заставите. Двигаюсь по первому этажу. Пока чисто. Кроме задымления в здание угрозы не наблюдается.
– Не зарекайся, Месс. Очаг возгорания находится в подвале. Парни уже принялись за устранение. Твоя задача эвакуировать стариков, застрявших в своих комнатах, которые не могут передвигаться самостоятельно.
На самом деле это задача персонала, эвакуировать постояльцев в доме престарелых, до тех пор, пока не приедут пожарные. Но дым быстро распространяется, а мы приехали вовремя. Наши тела надёжно защищены, как и дыхательные пути. Поэтому мы взяли это дело в свои руки.
– Кэп, второй этаж, обнаружена женщина, в левом крыле. Буду эвакуировать.
– Принято.
– Мэм, меня зовут Кайден Месс, Оушенсайд Файер Департмент. Позвольте я помогу вам выбраться наружу. Наденьте маску и крепко держитесь за меня.
Женщина отрицательно покачала головой в ответ.
– При всём уважении, Мэм, здесь находиться опасно для вашего здоровья. Прошу вас не сопротивляться эвакуации.
Дождавшись одобрения, подхватил женщину на руки и поспешил к выходу. Оставив старушку на попечение парамедиков, поспешил вернуться в задымлённое здание. Очаг возгорания был уже устранён парнями, но дым коптил со всех щелей, продолжая распространяться.
– Месс, по подсчётам сотрудников дома престарелых, остался один мужчина на втором этаже, в правом крыле.
– Уже здесь. А вот и он.
Зайдя в палату, понял, что мужчина без сознания. Накинув маску, подхватил его, вынося на улицу. Передал его на обследование Дилану и Лоре. Медперсонал дома престарелых объяснили, что мужчина, в силу перенесённой болезни, преимущественно находится в спящем состояние.
– Отличная работа, Месс.
– Благодарю, Капитан.
– Парни, сворачиваемся, и возвращаемся в депо.
Год назад или около того…
– А ты везунчик, Месс. Страшная участь обошла тебя стороной.
– Максвелла нашли?
– Нет… Пока нам посчастливилось отыскать в этих развалинах только тебя… Надеемся, что Майлд окажется таким же счастливчиком, как и ты.
«Нет, лучше ему не быть «счастливчиком» как я. Смерть редко обходит кого-то стороной, и даёт второй шанс. Каждая душа на этой планете находится во власти судьбы, и я не исключение».
Конечно, мне никто не дал разрешение дожидаться возле разрушенных обломков, оставшихся от былого строения, пока идут поиски Мака. Чувствовал себя беспомощным идиотом, который даже не может самостоятельно стоять на своих двоих.
Мы выполняли спасательную операцию в ветхом здании, в котором замкнуло проводку. Совершали обход в поисках застрявших людей, оказавшихся пленниками обстоятельств. Мы с Максвеллом покидали здание с разных этажей в тот момент, когда оно решило рухнуть. Я был почти у выхода и напарника со мной рядом не было. Я был уверен, что Мак успел раньше меня и спокойно ожидает снаружи. Только Богу сейчас известно, где он и в каком состоянии. Максвелл относительно недавно начал служить на пожарной станции в нашем городе, но мы с первого дня нашли общий язык и многое уже успели пройти вместе. Чего стоят только одни поиски пропавших пожарных в лесу и куча прочего пережитого дерьма. Сейчас Максвелл живет у меня. Мне надоело смотреть как парень скитается по отелям, даже не задумываясь о собственном жилье, как впрочем и о съёмном. Была бы его воля, он с депо не уходил совсем. И так как нам весело удаётся проводить время вместе, играя в Xbox или шатаясь по барам, я предложил напарнику пожить пока у меня, до тех пор, пока он не решится обзавестись собственной берлогой. Так что сейчас я переживал не только за напарника, но и за друга, а это вдвойне давит на меня.
«Ненавижу неизвестность.»
Было время это сука неизвестность была моим верным спутником.
– Вы уверены, что мы не можем остаться, чтобы дождаться окончания поисковых работ?
– Тебе необходимо срочное обследование. Кто знает, что кроется внутри твоего тела. Мы все за него переживаем, Кайден. Хоть какая-то новость появится и мы тебе сразу сообщим.
– Ловлю тебя на слове, Дилан! Не сдержишь его и я уведу твою любимую Лору.
– Мечтать не вредно!
Дилан и Лора ещё одна сладкая парочка. Это наша бригада парамедиков в депо. Парочка не разлей, мать его, вода. Не расстаются даже на работе, ни на секунду. Меня и от них иногда воротит – наблюдать за этой ванилью. Поэтому я постоянно порываюсь испортить эти сладкие отношения. Мне пока это не удалось, терпел неудачу раз за разом, но я не сдаюсь. Такова моя натура.
Пока мы ехали на неотложке в больницу, пришло сообщение, что найден второй пожарный.
– Как он?
– Прогнозы не из лучших… Жаль тебя огорчать, мужик, но шансы ничтожны…, – парамедик украдкой посмотрел мне в глаза.
Я его за это не осуждал. Сам не понаслышке знал, какого это, сообщать такие новости.
«Блять!»
– Он справится! Вы его плохо знаете.
Я очень хотел верить в то, что сказал.
Когда мы добрались до ближайшей больницы, всё закрутилось:
Обследование; Осмотр врачей; Выявление повреждений. Результат моей оплошности повлек за собой сотрясение, перелом ключицы и перелом ноги. Теперь я беспомощный заложник, прикованный к койке на длительный срок. От этих мыслей у меня холодок пробежал по коже, а на лбу выступил холодный пот.
«Ненавижу больницы.»
Скрашивало всё это дерьмо только то, что тут работают симпатичные медсёстры и ординаторы. А главное, они знают, кто я и всячески пытаются привлечь моё внимание.
«Кто же не любит пожарных?»
Волнует вопрос: почему каждый раз при мысли о сексе, в моей голове всплывает образ кудрявой стервы. Я был уверен, перепехнёмся разок и улетучится, но переспав раз, стал зависим, как долбанный наркоман.
Не успели меня разместить в палате, как вся моя взбалмошная семейка заполнила её пространство. У меня большая семья. Я всех их очень люблю. Люди, которые всегда рядом. В любую трудную минуту. Особенно помогла их поддержка в переломный момент в моей жизни. У меня два младших братишки Калеб и Колтон, и самая младшенькая из всех, сестрёнка Олимпия. Мать с отцом дружнее дружных. Мне кажется, они женились не по любви, а по комфорту. Им комфортно вместе, а самое главное, они уважают друг друга. В доме нет постоянных скандалов и ссор. Всё мирно, как в океане во время штиля. Все конфликты решаются компромиссами. Я ни капли не похож на них. Временами мне даже кажется, что меня усыновили. Я не раз интересовался у своих родителей по этому поводу, на что в ответ получал тёплую улыбку и любящие объятия.
Олимпия забралась на мою больничную койку, прильнув ко мне сбоку. В то время как Калеб и Колтон устроили катастрофу по всей палате, играя в пожарного. Парням десять и семь, а младшей всего четыре.
Так вышло, что я промах студенческой юности родителей, чего не скажешь об остальных, ведь их рождения были четко запланированы.
– Мы места себе не находили…
Начала мама, ворвавшись вглубь моей палаты.
– Мы, конечно, гордимся тобой, сын, но зачем всё время лезть на рожон… Рисковать собой и своей жизнью. Мы знаем, ты делаешь благое дело, но, прошу тебя, помни, что мы любим тебя и очень дорожим тобой, в моменты, когда подвергаешь свою жизнь опасности.
– Мам, пап, я пожарный. Каждая секунда моей жизни – это сплошная опасность и риск. Даже кошку достать с дерева может быть опасно. Так что закроем эту тему, раз и навсегда. Я жив и почти здоров. Пара синяков и переломов – дело поправимое.
О сотрясении мозга я предпочёл умолчать.
– Я тоже стану пожарным, – высказался Калеб.
– И я, – поддержал Колтон.
– А я стану, – малышка Олли надула губки, размышляя, – а я стану пожарницей, – с гордой улыбкой выразила мысль сестрёнка.
– Милая, уверена, ты ещё тысячу раз передумаешь, как и вы, мальчики, – стараясь как можно ненавязчивей проговорить мать.
– Нет, я хочу быть как Кайден!
Друг за другом запротестовали младшие.
– Пап, не мог бы ты узнать как там Максвелл?
– Хорошо, конечно.
– Только скажи, что это я интересуюсь. Велика вероятность, что тебе не расскажут.
– Так и сделаю, – с притворной улыбкой произнес родитель, скрываясь за дверью.
Мой отец – лучший кардиохирург Калифорнии. Для него все, даже закрытые, двери открываются. Было глупо просить его сослаться на сына, чтобы добыть какую-либо информацию о пожарном.
Минуты ожидания, пока отец узнавал о состоянии здоровья напарника, тянулись мучительно долго.
Одри нарушила тишину вопросом:
– Родной, когда придёт доктор?
– Мам, не начинай.
Папа вошёл в палату с каменным лицом.
– Майлд в операционной, сейчас за его жизнь борются врачи.
– Насколько всё плохо? Каковы шансы?
– Такой информации мне не дали, потому что у них самих её нет. Когда операция закончится, доктор всё объяснит.
– Дерьмо! – вслух выругался я.
– Кайден! – угрожающе прошептала мать.
– А что такое дерьмо? – невинно хлопая своими пушистыми ресничками поинтересовалась Олли. Братья громко залились смехом.
– Шшш, – шикнул отец на парней.
– Олимпия, в коридоре я видела автомат с вкусняшками, пойдём, купим тебе мармелад? – умело сменила тему родительница.
– Да!
– Мы тоже хотим мармеладки! – вторили братья.
– Хорошо, пойдёмте. Но при одном условии, что вы будете вести себя очень прилично. Это больница, здесь не место для шума и игр. Люди здесь оказались потому что им плохо и у них что-то болит. Мы должны уважать других людей и сохранять их покой не потревоженным.
Троица послушно прикрыла рты и молча пошла за матерью в поисках вкусностей.
– Кайден…
– Пап, поезжайте домой. Как видите, я в порядке. Просто хочу отдохнуть. Сегодня был тяжелый день наполненный кучей дерьма.
– Ты прав. Отдыхай. Мы приедем тебя проведать завтра. Звони, если что понадобится.
– Так и сделаю.
Дождавшись ухода отца, я смог дать волю эмоциям. Вытащив подушку из-за спины здоровой рукой, я колотил и орал в неё из-за всех сил.
– Я думал увидеть живой труп, а тут свирепый инвалид.
В проёме моей палаты стоял Олл с обеспокоенным лицом, пытаясь шутить.
Оливер –это армейский друг Максвелла. Мы с ним, благодаря Маку, стали последнее время часто пересекаться.
– Новости?
– Рад, что тебе удалось отделаться полегче, чем Маку.
– Олл.
– Новостей нет, дружище… Он до сих пор в операционной. Решил, пока жду, узнать как обстоят твои дела.
– Лучше, чем могло быть. Мужик, ты что-то не договариваешь?
– Отдыхай. Как появятся новости о Максвелле, дам знать, если будет не слишком поздно, – ушёл от ответа Олл.
– В любое время. Ты меня слышишь? Даже если я буду спать, разбуди меня и скажи как есть.
– Договорились.
Оливер ушёл, а я остался прикованный к койке, как беспомощный идиот.
Когда медсестра пришла проверить меня, я не упустил из виду как она поедала меня глазами, а мне сейчас так хотелось отвлечься. Девушка была симпатичной, лет на семь старше меня. Около полугода назад мне стукнуло двадцать пять. Когда медсестра начала, без стеснения, обтирать меня, уделяя внимания моему расслабленному агрегату, я позволил ей это, без каких-либо возражений. Единственная проблема в том, что я не забыл тот единственный раз, когда в моих руках извивалась дикарка с кудрявыми волосами и желал повторять ту ночь снова и снова, что противоречит моим правилам. Но эта долбанная сука никак не выходила из моей головы. Я был уверен, что дело в желании поставить свою пробу. Один раз и всё пройдёт. Но я ошибся. Со дня нашего знакомства, точнее с вечера, я не мог себя заставить перестать думать о ней. Она бесила меня до белого каления, и я хотел её до изнеможения. Когда получил желаемое, я не потерял интерес, как предполагал, а наоборот, заболел ей как последний кретин.
«Что за наваждение? Что за сопливые мысли. Что за хрень, мать его, вообще со мной происходит, после встречи с ней?»
Прервал блаженный миг моего наслаждения стук в больничном коридоре, куда дверь почему-то оказалась приоткрыта.
Кто-то любит подглядывать…
Кончив медсестре прямо в ротик, я поблагодарил, оставаясь максимально вежливым, и попросил покинуть мою палату так же вежливо.
Лечащий врач рекомендовал снизить сексуальную активность первые дни после сотрясения, поэтому урона от этого незначительного оргазма я не получил. Я просто позволил ей сделать это, не имея глобального возбуждения.
– Даже с перевязанными конечностями развлекаешься.
– Какого хрена ты здесь забыла?
Я сам не понял от чего так взбесился.
– Не твоё собачье дело, Кобель.
– Подглядывала, чтобы научиться делать это правильно? Урок как улучшить навыки по работе ртом?
– Совсем из ума выжил?
– Допустим. Но вопрос, что ты забыла возле моей палаты, остался актуальным.
– Пришла посмотреть на твой труп, а тут такое разочарование. Ты жив и почти здоров, в отличие от Максвелла.
– Операция окончена?
– Да, его перевели в реанимацию.
– Спасибо.
– За что?
– За информацию.
– Прибереги свои любезности для обходительных медсестричек.
– Ведёшь себя как ревнивая сука, можно сказать, даже как остервеневшая жена.
– Окстись, ты, кажется, сильно приложился головой.
– Слишком слабая, чтобы признать очевидное.
– Мне нет до тебя никакого дела, запомни это раз и навсегда!
– Тогда, я повторю свой вопрос: что ты здесь, на хрен, забыла?
– Ой, не жди, что я буду перед тобой оправдываться, Мачо.
– Ты можешь просто убраться с моих глаз подальше?
– Легко. Я как раз ухожу.
Констанс послала мне очередной поцелуй со средним пальцем. Это её кредо прям какое-то.
– Чокнутая.
– Озабоченный, похотливый, Кобель.
«Что делать если ты ненавидишь человека за то, что тебя тянет к нему?»
Шесть лет назад
Здесь так легко… так мирно и спокойно…
Хочу остаться тут навечно. Где бы я сейчас не был мне определённо по душе это место. Не чувствую больше страха и боли. Никакого чувства вины. Да простят меня мои близкие – я остаюсь.
«Но, где я? Почему я здесь?» – шепчет предательский голос в моей голове.
Здесь становится слишком светло и ярко. Этот свет слепит мои глаза. Но я по-прежнему ощущаю лёгкость, пока в один миг всё не меняется и не начинаю падать куда-то в пропасть.
«Нет! Нет! Пожалуйста, кто-нибудь остановите это!
Слишком быстро! Слишком быстро!»
За секунду до падения я попадаю в полный мрак. Меня окружает кромешная тьма.
«Всё кончено. Теперь, точно всё кончено!»
Год назад или около того…
Нахождение в больнице вернуло меня в прошлое. На шесть лет назад. Я встряхнул головой, отказываясь возвращаться в тот день, когда моя жизнь перестала принадлежать мне. Намереваясь слезть с больничной койки, пытаясь обойтись одной здоровой рукой и ногой, планировал добраться до инвалидного кресла, чтобы самостоятельно сходить в туалет. Меня унижает это судно. Я вполне могу справиться со своими потребностями самостоятельно. После изнурительного проделанного труда, чтобы облегчится, я направился на кресле-каталке в палату напарника. Максвелл находится в критическом состоянии. У него есть двадцать четыре часа, чтобы прийти в сознание и сегодня они истекают. Сейчас Оливер приехал с приемным отцом Максвелла, который прилетел из Кливленда в Оушенсайд. Мак никогда не рассказывал, что у него нет семьи.
Добравшись до палаты друга я немного вспотел, голова не переставала болеть после сотрясения, но я отказывался признавать этот факт и от обезболивающих, в том числе.
Глава 5
Констанс
Сейчас
Опять не услышала будильник… Подъём в определённое время, особенно если это с утра пораньше, совсем не моё.
Вчера не заметила как заснула, мысленно погрузившись в терзающие воспоминания из прошлого.
На телефоне высветилось новое входящее сообщение от Рокси:
«Интервью на радио через сорок минут. Жду тебя в холле отеля через десять минут.»
«Десять минут – это нереально. Я за это время, только душ успею принять.»
Выбравшись из-под тёплого одеяла, подошла к зеркалу, чтобы в полной мере оценить свой внешний вид. Взъерошив волосы руками, взмолилась своему стилисту и её безукоризненной власти над моими непокорными кудрями. К слову мысленно «поблагодарила» мать природу с родителями за такое наследие. В тот момент я была похожа на взорвавшуюся петарду с всклокоченными, торчащими в разные стороны волосами.
– Без душа не обойтись, – заверила своё отражение и мигом ринулась в ванную комнату.
В рекордные сроки приняла душ и почистила зубы. Облачилась в водолазку облегающего фасона цвета жжёной сиены и расклешенные от бедра брюки цвета вишневого кофе, с классическими лодочками в тон к брюкам. Поспешила в холл, где меня уже ожидала свирепая Рокси.
– Двадцать минут до эфира!
– Мы успеем.
– Пробки, знаешь ли, никуда не делись.
– Главное, чтобы я была вовремя, так ведь?
– Да, но… это не реально в час пик!
– Я смогу. Встретимся там.
Закончив фразу, выскочила на улицу. Прохладное раннее утро встретило меня с распростертыми объятиями. «Хорошо, что я накинула тренч.»
Просканировав улицу, я победоносно вскрикнула, когда обнаружила то, что искала. Вернее того, кого искала. На противоположной стороне улицы у Старбакса стоял парень, облокотившись спиной на свой байк, расслаблено попивая кофе и что-то листая в своём телефоне.
Я побежала к нему сломя голову, не смотря по сторонам и игнорируя водителей, сигналящих мне.
– Салют.
Выхватив кофе из его рук, сделал пару глотков из стаканчика и улыбнулась своей отработанной фирменной улыбкой.
– Кофе, был очень кстати, как и твой байк. Добросишь меня до пересечения улиц Запад 47 стрит и 7-я авеню?
Растерянность на лице парня сменилась довольной улыбкой.
– Без проблем, крошка. Поцелуй, и считай мы уже в пути.
– Идёт. Только поцелуй ты получишь, когда я окажусь на месте – вовремя.
– Тогда запрыгивай, сумасшедшая.
Я сдержанно обхватила его плечи руками, когда мы тронулись с места. Ни о каком шлеме и речи идти не могло. Ради нормальной укладки я потратила лишние десять минут в душе – сооружая и усмиряя; придавая надлежащий вид волосам. Парень оказался не в моём вкусе, но сейчас было ли мне до этого дело, спросите вы и я вам отвечу – абсолютно нет. Но имелось в нём и что-то мне по душе. Байкер лихо объезжал все пробки и спустя двадцать минут мы уже припарковались напротив входа здания, где находилась радиовещательная компания. Единственное моё упущение, я не подумала о попутном ветре, и теперь волосы больше напоминали воронье гнездо.
– Как я выгляжу? – поинтересовалась я, спускаясь со стального коня.
– Как девушка после бурной ночи или только что с мотоцикла.
– Чёрт.
– Моя награда, Сумасшедшая?
– Получишь ты свою награду, сперва…
Перебив, нахальный тип просто притянул меня к себе, нагло впившись в мои губы своими. Поцелуй оказался совсем механическим и безэмоциональным. Вокруг нас раздались звуки затвора вспышек фотокамер.
«Этого ещё не хватало. Рокси меня убьёт.»
Оттолкнув парня, развернулась на каблуках, заходя вглубь здания. Оказавшись в лифте, поднимаясь на двадцатый этаж, сорвала с шеи платок. Связав им волосы в хвост, удовлетворенно оценила свой внешний вид в отражении стеклянных стен лифта.
– Как раз вовремя, мы уже в эфире. Сейчас перейдём на музыкальную паузу, ты присоединишься к Монинг.
– Хорошо.
Когда радиоведущая включила одну из популярных песен, я уселась в кресло напротив, надевая специальные наушники.
– Привет. Я Монинг. Когда композиция закончится, я вступлю, далее представлю тебя и задам несколько вопросов из списка, что мы вам предоставили. Отвечать нужно быстро и уверенно.
– Договорились.
– Итак, в нашей студии сегодня восходящая звезда поп-индустрии, песни которой с первых недель покорили все топ-чарты страны и зарубежных стран. Эта девушка большая загадка для безжалостного мира шоу-бизнеса, но своими толпами фанатов всё же обзавестись успела. У нас в гостях певица Констанс, –Ведущая включила фоновые аплодисменты. – Рада приветствовать тебя на нашем шоу, как начался твой день?
– Салют. Я тоже рада быть сегодня здесь. Спасибо, что пригласили разделить это утро вместе с вами. Моё утро началось с приключений.
– Ооо, звучит интригующе. С этого места, пожалуйста, поподробней!
– Я проспала, как и всегда. Дело в том, что мой организм запрограммирован так, что напрочь отказывается слышать по утрам будильник. Поэтому утро моё было сумбурным. А после, чтобы не опоздать, я попросила парня у Старбакса, напротив отеля, добросить меня к вам без пробок. И вот я здесь и практически вовремя.
– Ты знаешь, мне кажется, у всех происходит какое-то отторжение будильника. Хорошо, рады, что джентльмены ещё не вывелись на нашей планете. А сейчас поговорим о творчестве. Первый альбом выпущен. Что ты чувствуешь?
– Что я могу чувствовать кроме гордости и безграничного счастья. Я наконец воплотила мечту всей своей жизни.
– Правда ли, что все свои песни ты пишешь сама? Дело в том, что всех очень интересует: слова песни это что-то большее, чем просто набор слов?
– Я не только пишу слова, но и музыку. А что касается слов, это мой опыт.
– Ну, твои песни довольно грустные… Получается, что твой опыт основывается на горьком опыте?
– Нет, просто мне легче писать о пережитой боли, чем о радостных моментах.
– Интересно. А как дела на личном?
–Личное на то и личное, чтобы оставить при себе.
– Тогда прервёмся на рекламу, после чего прослушаем один из твоих топовых треков и продолжим общение.
Переключив эфир на рекламу, Монинг с интригующим видом разглядывала что-то в своём мониторе.
– Вот это уже интересно, – воскликнула ведущая.
Когда песня закончилась, с горящими глазами Монинг задала очередной вопрос.
У меня было дурное предчувствие. Интуиция меня не подвела.
– Сейчас весь интернет кишит утренними фотографиями, где ты целуешься с парнем на байке.
«Какие же всё-таки вредители эти папарацци!»
– Жаль вас огорчать, но это всего лишь часть моего утреннего приключения, о котором я успела упомянуть. – как можно беззаботней ответила я.
– Сейчас предоставилась отличная возможность раскрыть нам грязные подробности.
– Пожалуй, оставлю всё как есть.
– Ты готова расстроить своих поклонников? Неужели твоё сердце занято, Констанс?
– Вы заблуждаетесь. Просто я не желаю этого с вами обсуждать, здесь и сейчас.
– Жаль. Очень жаль.
Когда мы попрощались, Монинг набросилось на меня с яростным допросом:
– И что это было?
– Этого вопроса не было в списке, так что я не обязана была на него отвечать.
– Это была бы сенсация.
– Вы раздуваете на пустом месте. Мне пора.
Рокси ожидала меня с тысячей вопросов, вертевшимися на ее остром языке:
– Оставила тебя на тридцать минут и что ты натворила?
– Всё под контролем, Рокси.
– Весь мир обсуждает твой поцелуй, прямо сейчас, а ты мне говоришь, что всё под контролем???
В лифте, без лишних ушей вокруг, я объяснила, что произошло, после чего Рокс, конечно, ещё немного повозмущалась и наконец остыла, уловив в этой ситуации положительные моменты для моего пиара.
– Сейчас летим в Денвер. Вечером идём на вечеринку…
– Опять?
– В чём дело, Констанс? Мы каждый раз будем это обсуждать?
– Просто хочу писать тексты, музыку и петь. А не выставлять себя напоказ, как фарфоровая кукла.
– Мы уже всё обсудили. Сейчас мы едем в аэропорт. Завтра у тебя концерт.
Устроившись в кресле самолета поудобней, достала любимый блокнот – мой верный спутник.
Записав пару строк, как часто это бывало последнее время, погрузилась в прошлое.
Год назад или около того…
Внутри всё будто стянуло в тугой узел. Всё перемешалось в один запутанный водоворот: переживание и ревность. Хренов ловелас ещё оправиться не успел, как уже совращает медсестёр вокруг себя. Как медсестра ему делает минет последнее, что я хотела бы видеть в своей жизни. Чёртов кобель. Ненавижу его! Ненавижу так сильно, что щемит в груди. Сжав кулаки так сильно, впиваясь в ладони ногтями до крови, побежала в ближайшую уборную, не заботясь о том, как выглядела в тот момент. Закрывшись ото всех, сползла спиной по двери. Опустив голову на колени пыталась привести мысли в порядок и выровнять сбившееся от эмоций дыхание. Больше никогда к себе его и близко не подпущу. Это ошибка – всем свойственно ошибаться. Я преодолею эту боль. Горький опыт – тоже опыт…