Гуара
Сердце Бури
Лошадей выстроили колонной, привязав за аркан задних к хвостам впередиидущих. Перепуганных насмерть коз упаковали в некое подобие корзин и на вьючных седлах разместили на спинах самых крепких кобыл. Пастухи не спеша тронулись в путь, пересекая топь по одним им известному пути.
Буря стояла на веранде перед своей хижиной и провожала их зорким взглядом. В руках ее было неизменное ружье, столько раз спасшее жизнь своей хозяйке. Темные силуэты уже скрылись в дымке болотного тумана, а она все стояла и стояла, не шевелясь, словно статуя. В этот день она заступила на пост по охране окружающих домов.
Ночью поднялся ураганный ветер, срывающий с крыш покрытие, ломающий ослабевшие опоры, снесший у кого-то даже лестницу. Болото гудело неприятно, тоскливо, унылыми голосами десятков людей. Хижины трясло, будто кто-то специально расшатывал их, в надежде опрокинуть. А где-то в стороне что-то треснуло, грохотнуло и начал нарастать приближающийся рев. И в один момент что-то грохнуло, домики на мгновение накренились, сваи уныло заскрипели, застонали и внизу, под полом страшно зашумело. Иногда же домики сотрясались от резких, гулких ударов, будто в опоры врезались огромные быки. Женщины и дети плакали, сбившись в кучу в серединах своих домиков. Вооруженные мужчины сидели на выходах из жилища, готовые в любой момент отразить любую атаку.
Хижина Гиены была основательно укреплена бамбуковыми сваями в несколько рядов. Но даже ей было не по себе от треска и рева, стоящего вокруг. Стихия будто взбесилась вокруг их маленького островка. Либо тут внезапно открылись врата преисподней, и теперь в стойбище вовсю хозяйничала нечистая сила. Вдобавок ко всему, небеса внезапно разверзлись и пролились холодным почти зимним еще дождем. Лило словно из ведра. Грохот дождя, раскаты грома и общего рева урагана оглушал.
Несколько раз, в особо гулкие, сотрясающие ее жилье удары оборотница оборочивалась большой пятнистой гиеной и металась по маленькой комнатке с пронзительным визгом. Она старалась, брала себя в руки, снова становилась человеком, но очередной громовой треск или вспышка молнии, и снова испуганное животное вырывалось наружу.
До утра воевала стихия, до утра не спало встревоженное, напуганное стойбище. И только ближе к рассвету дождь и ветер начали утихать. Когда стихия, наконец, отступила, то измотанные тревогой и бессонницей люди медленно начали выглядывать из основательно потрепанных домов, и ужаснулись.
Все стойбище, все дома почти по самые веранды были погружены в грязную, полную разного плавающего мусора, воду. Хуже того, в самом стойбище не хватало двух хижин. Их просто снесло потоком воды и ураганом. Кто-то на окраине пронзительно закричал, указывая на какой-то предмет, плавающий в воде. Ларс выскочил из своей хижины и торопливо стал стягивать с себя вещи.
Буря присмотрелась и вздрогнула. В грязной воде, спиной вверх плавало хрупкое тельце ребенка. Он не подавал признаков жизни, но в запале, юноша сейчас пытался вытащить это запутавшееся в сетях, привязанных к сваям, тело на сушу, в надежде спасти его.
–Стой! – крикнула она, но парень не обратил на ее слова никакого внимания.
Он сиганул в холодную воду и широкими гребками поплыл к ребенку.
–Что ты творишь?! – выпалила оборотница и тоже стала срывать с себя одежду.
Он почти уже достиг утопленника, когда длинное серовато-бурое тело промелькнуло в воздухе и бросилось в воду далеко от хижины. Хайда с силой погребла наперерез юноше, но он все-таки успел добраться до утопленника и схватил того руками, переворачивая лицом вверх.
По округе разнесся короткий вопль. Вместо лица у утопленника был оголенный череп со страшно вытаращенными мутными глазами, которые тут же вперились в лицо Ларса. Тощие синие руки вцепились в его горло, и утопец с силой потащил свою жертву ко дну, но тут сзади ему в волосы вцепилась увенчанная острыми длинными когтями полулапа, полурука гнола*.
Юноша вынырнул из воды, надрывно вздохнул, ухватился руками за сетку. Оборотница в это время разделывалась с мелким злобным созданием, что едва не утопило парня. Потом оторвала нежити голову и смяла череп в широкой лапе.
Они вдвоем выбрались на веранду одной из хижин и обессиленные повалились на скользкие доски.
–Никогда так не делай, – выдохнула Буря и приподнялась на руках, глядя в воду, – ясно же видно, что потонул.
–Это старший сын Ванили, – буркнул Ларс и сел, так же уставившись на воду, – был. Видимо, недалеко их унесло, когда их хижину унесло прибывшей водой.
–Жаль, две полноценные семьи потеряли. – гнолл* поднялся на ноги и зорко посмотрел в воду.
Женщина, хозяйка хижины, опасливо приблизилась к оборотнице и замерла, заметив невнятное движение в воде. Там, среди бурелома и грязи, будто лениво продвигалась большая откормленная рыбина.
–Приплыли, сучки мокрохвостые, – прошипела Гиена и сорвала со стены несколько чудом уцелевших веточек.
Растерла их в ладонях и сыпанула получившуюся смесь в воду. И вдруг вода взорвалась от нечеловеческого многоголосого визга. Над бурлящей поверхностью выметнулся и ударил серовато-бирюзовый хвост. Людей и оборотня окатило грязными брызгами с ног до головы.
–Плыви отсюда! – рявкнула оборотница, – иначе, еще и соли добавлю!
Грязная, перемазанная в грязи голова удостоила Бурю злобного взгляда и снова исчезла в воде.
–Будут лезть из воды, – крикнула оборотница так громко, чтоб ее услышали все, – кидайте в воду соль!
Она снова уселась на веранде и оперлась спиной о перила.
–Мне нужно к себе попасть. – пробубнила она, глядя перед собой. – Мне еда нужна, чтоб восстановиться. Много еды.
Женщина ойкнула и исчезла в дверях хижины. Ларс хмурый задумался.
–Может, сможешь перепрыгнуть? – с надеждой спросил он, но Гиена только отрицательно покачала головой.
–Пару домов да, а вон там, – она указала на широкую прореху меж покосившимися строениями, – даже мне не по силам такое расстояние преодолеть. Упаду в воду, русалки мне шанса не оставят. В воде верх за ними.
–Так ты плыви, а мы посолим, – хихикнул парень.
–Соли не хватит.
–Так, вода, наверное, скоро сойдет.
–Ну, тут не факт. Видимо, там выше в горах прорвало дамбу, что озеро горное от наших низин отделяла, а в низине ледяной затор мешает воде идти дальше в долины, иначе вода уже бы схлынула.
–Хорошо, что на нас лед не пошел.
–Это да, иначе плавали бы тут все сейчас, как поплавки. А лед, скорее всего и не вышел из озера или перемололся в крошку на подходах, а там затор из нашего, низинного льда.
–Уф, когда же это все закончится?
–Трудно сказать. Видишь же, движения воды нет, от слова совсем.
В этот момент с неба начал накрапывать сначала мелкий, а потом все увеличивающийся дождь. Хайда недовольно подняла тяжелую морду в небо и скривилась.
–Этого еще не хватало.
–Твою ж мать! – Ларс вскочил на ноги, глядя в воду с явным страхом. – Пара дождичков и мы точно тут все поплывем.
–Вот вы что, изначально получше места для стойбища не могли найти что ли?
–А мы преследования боялись, поэтому Алан и привел сюда. Топи он неплохо знал и то, что остров посреди них есть тоже. Вот и решили хотя бы временно перекантоваться.
–Обалдеть, временно перекантовались.
–Да не говори.
–Мавку что ли съесть? – задумчиво поглядела в воду Гиена. – они вроде бы достаточно откормлено выглядят.
–Да там дерьма больше, чем мяса, – махнул рукой юноша и не спеша зашел в хижину.
Оборотница еще недолго посидела на веранде, обернулась обратно девушкой и тоже зашла, ибо находиться на улице было излишне мокро. Вечер они сидели в сухой достаточно просторной и уютной хижине, пили чай и перекусывали сушенным мясом с корешками каких-то растений. На улице все еще шел дождь и люди все с большей и большей тревогой косили глаза на выход.
Хайда понимала, чем грозит эта непогода, но только поделать ничего тоже не могла. В этой ситуации она была так же беспомощна, как и все остальные. Ждать с моря погоды смысла не было, поэтому и хозяйка, и ее невольные гости легли спать ни с чем.
Вместе было достаточно тепло, хоть хозяйка хижины еще до сих пор слегка тряслась, при виде оборотницы, но другого выхода абсолютно не было, поэтому пришлось спать втроем вповалку. Ларс, прилегший меж двух баб, чувствовал себя на седьмом небе от счастья. И не успели притушить лучины, как Гиена внезапно для себя почувствовала его руки на своих самых выдающихся полусферах. Она, молча, и достаточно легонько сжала его ладонь острыми когтями и удовлетворенно услышала, как он чуть слышно зашипел и убрал руки на место. Парень обиделся и повернулся к своей новой соседке, в надежде получить понимание у нее. Получил…болезненный щипок за предплечье.
Обиженный Ларс забубнил себе что-то под нос и лег на спину, зло потирая руки. Так все трое, убаюканные живым теплом и приятным звуком потрескивающих в очаге углей тихонько уснули без сновидений.
А вот пробуждение было не настолько приятным. Оно было стылым, мокрым и воняло тиной. Все трое практически одновременно подскочили на циновке, мокрые, ничего не понимающие, и слегка перепуганные. Вода, она прибывала сквозь промазанный глиной пол, переливалась через крохотный порожек. Угрожала. А самое страшное было в том, что от пола до рвоты воняло рыбой, а в самой воде то тут, то там проплывали небольшие, будто искрящиеся рыбьи чешуйки.
Не сговариваясь меж собой, все трое кинулись к выходу и толпой вывалились на веранду, и нос к носу столкнулись с осклабившейся грязной мавкой.
–Суко! -вырвалось у Ларса, и он со всего маха лупанул рыбожопую как раз туда, где эта жопа вроде бы должна была по идее быть.
Хозяйка хижины коротко взвизгнула, и чуть было не повалилась под ноги товарищам, ухваченная перепончатой лапой выпадающей с веранды мавки. Одновременно в эту самую лапу вцепились подобные гидравлическому прессу челюсти гиены, и дернули изо всех сил, вырывая всю руку из плеча, а сильный удар когтистой тяжелой лапы оборотницы вынес ее прочь с веранды прямиком в воду.
–На крышу! – скомандовала хозяйка хижины, и первой споро полезла по снопам камыша, и проглядывающим после урагана поперечинам.
Юноша так же шустро взобрался следом за ней, а Бурая секунду помедлила, следя глазами за плавающими вокруг их убежища силуэтами, после чего, с достоинством и наигранной ленью поднялась на крышу, и уселась на ней, все еще держа в зубах свой отвратительный трофей.
Мавка, стеная и показательно рыдая перед подругами, всплыла невдалеке, и сестры заботливо окружили ее кольцом, пытаясь унять ее боль и уменьшить страдания.
–Что, сучки мокрохвостые, съели?! – выкрикнула Гиена, посылая в сторону хвостатых лярв неприличную комбинацию из пальцев.
Мавки на секунду замолчали, пораженные выходкой сухопутной. Тогда Бурая радостно и приветливо помахала им оторванной рукой их подруги. Такой наглости водяные самки не могли стерпеть. Они заверещали, будто толпа баб на площади в базарный день над последним куском мяса на прилавке, и кинулись в сторону хижины, на крыше которой сидела троица.
–Ну все, теперь нам тут точно конец, – обреченно выдохнула хозяйка хижины, и тут одна из мавок с силой ударила хвостом по воде, выбрасывая из нее свое тощеватое тело, в попытке ухватить хоть кого-то за ногу, но тут же сама как на крючок была насажена на гиений коготь, прямо под нижней челюстью.
Оборотница, держась одной рукой за конек, второй покрепче ухватила противницу за лицо и выволокла трепещущееся тело на крышу.
–Ненавижу водяных шлюшек! – прошипела оборотница, так сжав ладонь, что у мавки только череп захрустел.
После этого гиена от души размахнулась и с такой силой запустила труп противницы вниз, что тот по пути в воду не только проломил перила, набитые по периметру веранды вокруг хижины, но и отломили кусок самой веранды. В разные стороны брызнула соплеподобная кровь мавки.
–Еще хоть одна сучка подползет к хижине, клянусь, специально в воду прыгну, и разберусь, сдохну, но разберусь! Ясно?!
Изувеченный труп мавки все еще полулежал в воде, распространяя вокруг себя по воде белесые потеки. Остальные же ее подружки отплыли на безопасное расстояние и теперь наблюдали за каждым движением такого смертоносного оборотня с вытянувшимися от ужаса лицами.
Очень скоро практически все жители стойбища, как и веселая троица, сидели на крышах своих хижин и смотрели вдаль, в надежде увидеть, как начнет сходить вода из низины. Только вот эта надежда потихоньку угасала в омраченных печалью глазах.
_________________________________________________________
Мавка* – одно из названий русалки.
Гнолл* – одно из названий образа Гиены – получеловек-полугиена.
