Greenwell Olga
Ты мне никто!
Приняла душ, о котором мечтала со вчерашнего дня. Пока стояла под приятно-теплыми струями, не могла справиться с улыбкой. Лапша здорово изменился за эти годы, неожиданно. Я помнила его худым и высоким прыщавым маменькиным сынком. Вера за ним ходила как за новорожденным. «Макарчик, я тебе погладила трусики и маечку, Макарчик, эта туалетная бумага слишком жёсткая…» Тьфу! Мне никто подобного не предлагал, и слава богу. Он так бесил меня, что хотелось все делать наперекор.
Невозможно забыть, как я зашила низ его брюк, и он едва не опоздал на экзамен. Вот было в кайф наблюдать, как он прыгает по всей квартире, не понимая в чем дело! Мне, конечно, здорово влетело от родителей, да и сам брательник попортил потом крови. Неожиданно у него тоже оказалась неплохая фантазия.
Началось с того, что он где-то раздобыл ужа и подсунул мне его под одеяло. Как сейчас помнила прикосновения этого гада – холодные, как пальцы мертвеца. Я тогда чуть не поседела, орала так, что слышно было соседям. Веру, когда она увидела в моей постели змею, чуть кондрашка не хватила, но она так и не поверила, что это были происки ее сынка.
Именно тогда холодная война перешла в горячие баталии.
Расчесав волосы, надела шорты и рубашку, расстегнула две верхние пуговички – глупое подсознание зачем-то подсказало так сделать. Еще раз поглядевшись в зеркало, застегнула их обратно, до самого верха. Ни о каком флирте, даже легком, между мной и Макаром и речи быть не может, хотя его теперешние внешние данные давали пищу для подобной фантазии. Высокий, широкоплечий, откуда-то появились бицепсы, да и на морду лица хорош. Даже неопрятная щетина и всклокоченные волосы чертовски ему идут.
Жаль, что у нас с ним весьма натянутые отношения, иначе высказала ему благодарность за то, что приютил меня. Нет, конечно, я ему признательна, но показывать это не собиралась. Лучше пусть все остается как есть. Найду работу, квартиру и съеду. И гудбай, Лапша.
Макара обнаружила около машины. Неплохой мерин, пятилетней давности, но в хорошем состоянии. И цвет красивый, необычный для этой модели – темно-вишневый.
Какое-то время молча наблюдала, как брат устанавливает новые стеклоочистители, затем решилась спросить:
– Помощь нужна?
Он обернулся ко мне, на солнце его глаза были янтарного цвета. Надо же, никогда не замечала.
– Помощь? А как ты можешь мне помочь, да и с чем? Думаешь, я не могу сам установить дворники?
– Я бы просто-напросто посоветовала тебе их сменить. Вот то, что ты сейчас держишь в руках, во время дождя подведет. У них цена соответствует качеству, я бы лучше заплатила чуть больше и купила бескаркасные стеклоочистители. К тому же, пока ты их еще не установил, смажь силиконом шарниры поводков.
– Всё сказала? – он, похоже, разозлился. Пожав плечами, я пошла обратно в дом. – Кофе свари, – успел бросить вслед.
Пока в ковшике варила кофе, трепалась по телефону с Надькой. Мы с ней были соседками по дому в небольшом городке, где я училась в колледже. Рассказала про своего сводного братца и про его полоумную подружку. И о том, что Макар изменился и стал совсем другим по сравнению с пацаном десятилетней давности.
Подруга внимательно слушала, время от времени успевая пускать междометия.
– Тось, а почему бы тебе не попросить Макара устроить тебя на работу? У него же наверняка полно связей.
– Нет, дорогая, обойдусь без него. Не хочу быть ему обязанной. И так живу на всем готовом в его доме. Ох, – мечтательно вздохнула, – как бы я хотела показать тебе эту красоту. Не дом, а мечта любой домохозяйки!
Кофейная пенка начала подниматься, и я поторопилась попрощаться с Надей.
Пока добавляла сливки и сахар, возникла идея подсыпать еще и соль, но я вовремя остановила себя. Кофе – это святое, с него начинается день. И лучше, чтобы старт был хорошим. Уж как там дальше пойдет – это уже другой вопрос.
***
Уж не знаю, как вынес этот день, но, наверное, помогло то, что я уехал подальше из дома. Проветрить мозги. Надо было как-то пережить эту внезапную катастрофу – свою сводную сестру. Сначала просто катался по Москве, потом заехал в офис. Пустынные коридоры, комнаты, окна с закрытыми жалюзи немного успокоили. Какое-то время перебирал бумаги, просматривал документы, даже сделал несколько пометок для своего секретаря, что надо сделать на следующей неделе. Через месяц предстояло важное событие – открытие нового авто салона в Подмосковье, неподалёку от своего дома.
Время пролетело незаметно быстро, и когда я, наконец, поднял глаза посмотреть на часы, стрелки уже перевалили за четвертый час дня. Схватил телефон по привычке набрать Юльке, но, вспомнив утреннюю эпопею, передумал. Как бы ни хотелось трахаться, но выслушивать сегодня ее жалобы я не готов.
Засунув важные документы в сейф, вышел из кабинета. Самое время для разговора с матерью, заодно отведаю домашней стряпни.
***
Дверь открыл своим ключом. Окликнул:
– Мам!
Из ванной донесся плеск воды.
– Макарчик, это ты?
– Да, я, мам.
– Что-то срочное?
– Я подожду.
Прошел в кухню, сразу к холодильнику. Нашел кастрюлю с борщом, разогрев в микроволновке тарелку супа, отрезал ломоть хлеба и приготовился к трапезе.
– С чем пожаловал? – мать уже вышла. Любопытство не позволило ей продолжать нежиться в ванне.
– Мам, ты даже не можешь представить, что случилось сегодня утром, – начал я. Ее брови поднялись, она приготовилась слушать. – Проснулся утром, а по дому шастает незнакомая девица. Раздетая.
– Как раздетая? Кто?
– Вот об этом я и хотел спросить тебя.
– Но, Макар… – мама опустилась на стул напротив. – Я дала ключи только Антонине.
– Антонине, – хмыкнул. – А кто тебя просил давать ей ключи от моего дома? Моего!
Она рассмеялась.
– Но, Макар, не могла же я оставить девочку на улице? Сам видишь, у нас нет места, да мне и некогда с ней возиться. Возраст уже не тот.
– А у меня есть время с ней возиться? И так дел невпроворот. И вообще, ты не подумала, что это просто неправильно, когда молодая женщина живет с одиноким мужчиной?
– Ты жил с ней достаточно долго, чтобы переживать по этому поводу. И почему-то тебя не волнует, когда к тебе в дом приходят непонятно какие женщины, вытворяют непонятно что, а тут твоя сестра, которой негде жить, у которой нет работы, денег…
– Я не биржа по трудоустройству и не банкир. У меня своя жизнь, и я не просил тебя врываться в нее, как ураган.
– Уверена, что ты поладишь с Тоней. Она долгое время жила одна, знает как вести домашнее хозяйство, и, честно говоря, именно поэтому я и решилась на этот шаг. Мне надоело, что ты питаешься в каких-то забегаловках, ешь наспех, а иногда и вообще пропускаешь завтраки и обеды. В конце концов, у тебя достаточно большой дом, чтобы жаловаться на тесноту. А с Антониной я обязательно поговорю, чтобы она приглядывала за тобой и готовила тебе нормальные завтраки и заворачивала обеды на работу. Нечего бегать по общепитам.
Это лучшие рестораны Москвы мама называет общепитом?! Понял, что спорить бесполезно. Не буду же я рассказывать матери, как моя сводная сестрица мотала мне нервы все то время, пока мы жили с ней в одной комнате.
– Мам, где мой саксофон?
– Ой, Макарчик, – она всплеснула руками. – Ты хочешь снова играть?
Вскочила, побежала в комнату и через пять минут принесла инструмент в пыльном черном чехле.
– Спасибо за обед, – встал, прикоснулся губами к ее щеке, перехватил саксофон. – Мне пора.
– Мы даже не успели толком поговорить…
– В другой раз. Спешу.
– Приезжайте к нам на ужин в следующие выходные.
Кивнул, мыслями находясь уже совершенно в другом месте.
Не терпелось вернуться домой, выйти на балкон и дунуть в сакс. Пусть Тошка вспомнит так бесившие ее звуки.
Каждый вечер мама заставляла играть меня на фортепиано, специально купленном по бросовой цене. Пианино было старое, черное, облупившееся, а две клавиши постоянно западали, вызывая у меня чувство, похожее на зубную боль. Наняла педантичную училку и под ее надзором я часами долбил гаммы. Через год я все-таки исполнил этюд, а заодно желание матери – на новогоднем концерте в школе получил приз: набор шоколада и игрушку-вертолет, о которой так давно мечтал.
Придя домой, впал в истерику. Мама долго успокаивала меня, отчим только руками разводил. Глотая слёзы, я объявил, что никогда больше не сяду за это черное чудовище. Через неделю отчим откуда-то притащил винилы, поставил в проигрыватель и заставил слушать музыку. Джаз. Полумрак, золотистый свет от абажура, за окном белыми хлопьями медленно падал снег – в общем, в тот вечер эта музыка показалась мне волшебной. Мне предложили выбирать инструмент. Я выбрал сакс. Вечерами слушал джаз и представлял себя на сцене в костюме с бабочкой и в лакированных ботинках. Начал заниматься по самоучителям и получал дикое удовольствие.
Кайф прошел, когда в мою комнату заселилась сестра.
С первой же ноты Тошка, зажав уши ладонями, заорала в голос. И началось.
Я играл, она кричала и топала ногами, а позже стала на всю катушку врубать так ненавистный мне хэви-металл. Закончилось все тем, что она налила внутрь саксофона пену для ванны. Мало того что я чуть не задохнулся, но этим она сорвала мое выступление в районом клубе. Я так и не смог продуть сакс, и благодарные зрители так и не дождались молодого талантливого исполнителя.
Оставить безнаказанным я это не мог, затаился, и как только представился момент, отомстил. В то время девчонке было уже почти пятнадцать лет, и время от времени местные мужики просили её помочь с мелким ремонтом их развалюх. На их месте я бы не был таким доверчивым. Что могла знать эта пигалица об автомобилях? Я с удовольствием способствовал падению Тошкиной репутации, время от времени запихивая картофелины в выхлопные трубы или спуская шины.
Крепче прижав к себе саксофон, вышел из подъезда. Решено – поеду домой, и пусть только сводная сестрица попробует помешать заниматься мне любимым делом.
***
Я слышала, как Макар приехал, но не стала выходить из комнаты. О чем мне с ним говорить? Да и не думаю, что он жаждал видеть меня.
Я уже поужинала и помыла посуду. Вряд ли братец захотел бы есть то, что я приготовила. Сам сказал, что привык к ресторанной пище, а у меня все по-простому – макароны по-флотски да салат из огурцов и помидоров.
Завтра воскресенье. Надо подготовиться к началу новой недели. С утра займусь поисками автосервисов, запишу адреса, сделаю резюме и с понедельника начну стучаться к начальникам отделов кадров.
Уже сквозь сон слышала, как хлопнула дверь спальни напротив. Повернулась на другой бок со странно мелькнувшей мыслью, что я так и не освоила кофеварку.
Снился странный сон, будто я в каком-то ночном клубе, вокруг куча разодетых баб и мужиков в смокингах. Я иду, а передо мной все расступаются, пока впереди не вижу Макара. В руках у него саксофон, он дует в него, и в этот момент замечает меня. С презрением смотрит и громко кому-то говорит:
– Она не прошла фэйс-контроль. Ей здесь делать нечего.
Издает громкий звук своим саксом, а меня кто-то хватает за руки и тащит к выходу…
Проснулась и села в кровати. Черт, а и впрямь звуки саксофона. Так это был сон или нет? Какое-то время не могла понять, что происходит. Неужели Макар до сих пор увлекается джазом? В таком случае он значительно преуспел – я заслушалась.
Наскоро умывшись и причесавшись, накинула халат и поспешила вниз.
Кофе уже был готов – одна забота с плеч, а хозяин дома стоял на балконе и с упоением дул в трубу.
– У тебя неплохо получается, – с чашкой в руке вышла на балкон. – Наверное, часто играешь?
– Играл, – усмехнулся, отложил инструмент в сторону. – В переходах метро.
Рассмеялась. Отличная шутка. Макар Бугров зарабатывает копейки в переходах подземки.
– И много заработал? – спросила, хихикнув.
Но он почему-то оставался серьезным.
– Не очень, но и это помогло. – Я продолжала с недоверием на него смотреть, и он пояснил: – Надо было за хату платить.
Хотела спросить за какую еще хату, но Макар уже убрал саксофон в чехол.
– Так, а где обещанные блины?
– Да ты что, я только проснулась, и, между прочим, из-за тебя. Могла бы еще спать…
– В таком случае запоминай – в будние дни я просыпаюсь в шесть утра. Рассчитываю к этому часу на обещанный тобой кофе и блины, оладьи, сырники и что там еще…
– Шесть часов… – пробормотала, а Макар только хмыкнул, увидев мои округлившиеся глаза.
***
Будильник прозвонил в шесть утра, но к тому времени, я уже и не спала. Лежала без сна, с волнением думая о предстоящем дне. Еще вчера распланировала его – нашла около дюжины автосервисов и небольших мастерских. Оставалось надеяться, что им нужны опытные механики. Самое неприятное, что у меня хоть и имелся опыт, но мой свеженький диплом свидетельствовал об обратном. Да и доверия моя хрупкая девичья фигурка не вызывала. На всякий случай с вечера приготовила широкие джинсы, придающие моему телу гораздо больший объем, и рубашку в клетку, которая делала меня больше похожей на парня.
Наскоро приняла душ и бросилась вниз. Налила в ковш воды, чтобы сварить кофе, нашла ингредиенты для оладий, замесила тесто.
На лестнице раздались шаги.
– Доброе утро, – услышав, повернула голову и замерла. Вот это типчик! На миг пожалела, что под личиной этого красавчика в деловом костюме скрывается такой козёл. Горько вздохнула. – Что-то не так?
– А, нет… это… кофеварка, – замялась, не желая выдавать свои мысли.
– Это, на самом деле, проще пареной репы, – встал рядом со мной, обдавая ароматом офигительного парфюма, от которого на миг внутри что-то задрожало. – Вот, смотри… – потянулся за водой, ненароком прижимаясь к моей спине всем телом. Даже захотелось треснуть его со всей силой локтем в живот. Ух… Да что за хрень со мной этим утром?!
Макар что-то объяснял, а мне как будто уши заложило. Работали только два органа чувств – обоняние и осязание.
– …поняла, я спрашиваю?
– А, что?
– Блин, Тоха, мозги хоть иногда включай. Налицо полное отсутствие интеллекта.
Ещё гад, глаза закатывает. Отвернулась, старательно скрывая полыхающие щеки.
– Всё я поняла. Не дура, – прошипела, выплескивая тесто на сковородку. – Сегодня попьешь такой кофе, а завтра воспользуюсь твоей суперкрутой машиной. С чем ты будешь оладьи?
– С икрой.
– С икрой?
– Да, найди в холодильнике. Осетровая.
Осетровая икра! Вот буржуй!
Молча подала тарелку с блинами, банку с икрой и масло.
– Сама-то будешь есть? – отложив газету, смерил меня взглядом. – Или ты на диете? Вообще-то по тебе не видно.
Моментально вспыхнула. Он что, считает, что я толстая?
Макар криво ухмыльнулся.
– Я имею в виду, что тебя неплохо бы подкормить, а то кожа да кости. Того гляди ветром унесет.
Ах так?!
Села на стул и, впившись взглядом в лицо Макара, набрала полную ложку икры, плюхнула на блин и поднесла ко рту.
– …но с непривычки к такой еде может случиться несварение желудка.
Едкий говнюк! Чтобы у тебя самого случился понос, не словесный, как сейчас, а самый что ни на есть настоящий!
***
Весь день моталась по автомастерским. Приходилось выискивать автобусы, маршрутки, а иногда идти пешком. Удача явно не сопутствовала мне. На меня смотрели с насмешкой – девчонка и автомеханик! – или с откровенным вожделением. Я все равно оставляла свою контактную информацию – вдруг повезет, передумают и возьмут на работу.
Закончила поиски к вечеру. С трудом передвигая ногами, кое-как доплелась до дома. Подозревала, что стерла пятки в кровь. Всё, о чем мечтала – лечь в ванну, и чтобы никто не мешал. И еще ужасно хотелось пить.
Бараном уставилась на ворота, нащупывая в рюкзачке ключ, когда на дороге послышался рокот мотора. Спортивная машина. Уже через пару секунд из-за поворота показалась ярко-красная ламба и, с визгом затормозив, остановилась возле меня. Вот это тачка!
Только успела подумать, как затемненное стекло с водительской стороны медленно опустилось и знакомый насмешливый голос произнес:
– Подвезти?
Придурок! Еще издевается. Так и хотелось размазать эту ядовитую улыбку по лицу Макара.
Ворота открылись, и он проехал мимо, оставив меня позади.
***
Весь день не мог сосредоточиться на делах, был раздражительным, ни за что отбрил секретаршу – пришлось извиняться. Из пяти запланированных встреч две отменил – не было настроения. Мне не хотелось анализировать почему сегодня так погано себя чувствую, подсознательно знал и без всякого самокопания.
Это все она – Тошка.
С самого утра пошло все не так.
Облачившись в деловой костюм, спустился вниз. Девчонка возилась в кухне с этим дурацким кофе. Прочистив горло, сдержанно поздоровался, и она тут же вскинулась – из-под взлохмаченной копны волос испуганный взгляд серо-зеленых глаз, и в них такое… черт, восхищение? Удивление? Словно никогда не видела меня до этого. И мне, черт побери, это понравилось так, что у меня – неожиданно – зашевелилось в штанах. Запаниковал как идиот, словно никогда не видел баб. В конце концов, это же всего-навсего Тошка, мой кошмар, мой злой демон.
А она как нарочно столбом стояла на пути, пока я показывал, как пользоваться кофеваркой. И эти ее разлохмаченные волосы пахли свежестью, ландышами, и хотелось лицом уткнуться в девичью макушку и вдыхать этот аромат.
Мне не оставалось ничего, кроме как выдавить из себя ядовитые словечки, успокаивая себя, что они вполне ею заслужены.
Еле дождался, пока свалит из дома, и тут же бросился в ванную передернуть, ругая себя за это. Сегодня же позвоню Юльке, иначе свихнусь!
А вечером, увидев одинокую фигурку около ворот, почувствовал непонятную жалость. Вот именно – непонятную. Сжав челюсти, заставил себя вспомнить все гадости, которые делала мне эта волчица в шкуре ягненка.
Тошка выглядела усталой, не удержался и предложил подвезти. Полоснула меня таким взглядом, что я рванул с места, жалея, что вообще открыл рот.
В сердцах чересчур сильно хлопнул дверцей, ослабил галстук. В конце концов, я не приглашал Тоху к себе жить, сама навязалась. Достаточно, что у нее есть крыша над головой. Я ей не нянька.
И, слава богу, девчонка больше в этот вечер не попадалась мне на глаза, хотя я ненароком прислушивался к звукам сверху. Похоже, она заперлась в комнате. И правильно. Наше общение лучше свести к минимуму.
***
Меня так разморило в горячей воде, что я едва не заснула. Из неги вытащил неожиданный телефонный звонок. Ба! Знакомая мелодия!
Ждала, когда звонки прекратятся, но, стихнув на минуту, повторились снова. Филипп. Что ему от меня надо? Лучше бы я заблокировала его номер, ни к чему эти разговоры и выяснения отношений. Все между нами кончилось неожиданно быстро.
Телефон настойчиво призывал ответить, и я не выдержала:
– Что тебе от меня надо?
– Я скучаю по тебе, Тось…
Его мягкий обволакивающий голос, когда-то такой притягательный, от которого бежали мурашки по всему телу, теперь не вызывал эмоций. И это было удивительно приятно так, как приятна долгожданная свобода. Именно к этому я стремилась, убегая из своего маленького городка в большой город, где надеялась затеряться. Прошло всего несколько дней, и я уже чувствовала окрыляющую разницу.
– …Почему не отвечаешь мне? Всё еще дуешься?
– Не отвечаю, потому что мне нечего сказать. И нет, я не дуюсь, не переживай, Фил. Мне просто всё равно.
На том конце провода раздался тихий смех:
– Детка, ты же знаешь, что я могу сделать так, что тебе не будет все равно. Возвращайся скорее.
– Нет, это уже всё. На этот раз.
– Ну тогда я сам верну тебя. Не забывай, что ты – моя.
Нажала кнопку. Какое-то время бездумно глядела в потолок, закусив губу. Могла ли я бояться Филиппа? Да, он заправлял всем в нашем городе, у него связи везде, но это там, а не здесь, в Москве. Здесь он никто, да и как он может отыскать меня? Все равно что иголку в стоге сена. Вот сегодня же сяду и отпишусь изо всех соцсетей. В конце концов, нас не связывает ничего, кроме непродолжительного романчика с жарким сексом. Которого, как я не так давно поняла, ему с лихвой хватало с другими женщинами.
С Филиппом я познакомилась, когда проходила практику в автомастерской. Как сейчас помню: подъехал на серебристом «Porsche», красивый стриженный под ежик блондин, загорелый, словно только что вернулся со средиземноморского курорта. По-хозяйски прошел внутрь, огляделся. Я сразу заметила, как залебезил перед ним старший механик, затем по рации связался с главным, и тот уже через пять минут расшаркивался перед посетителем. Стараясь оставаться неприметной, исподтишка продолжала разглядывать его. На вид молодому человеку было около двадцати пяти лет, но по тому, как перед ним заискивали, казалось, что он старше. Парни потом объяснили мне, что он сын мэра и ему подвластны почти все частные предприятия нашего городка.
Оказалось, что я зря пряталась – Филипп меня заметил сразу, потому как неделю спустя, когда я возвращалась домой, настиг на своей тачке.
– Привет, красавица! – окликнул.
Так как я продолжала, не оборачиваясь, свой путь, то и он продолжал следовать за мной на машине. И вообще, скорее всего, «красавица» относилось не ко мне. Как я могу быть такой, если на голове непонятно что, руки еще не отмыты от моторного масла, лицо уставшее. Уже когда готова была открыть дверь подъезда, услышала позади хлопок дверцы и быстрые шаги. Затем кто-то схватил меня за плечи.
– Малышка, – горячо прошептал мне на ухо. – Упрямая, глупая девочка. Заставляешь меня таскаться за тобой через весь город.
– Ну и не таскайся, – оттолкнула его. – Кто ты такой?
– А вот это уже намного лучше, – парень рассмеялся. Зубы такие красивые, ровные. – Разрешите представиться – Филипп Морин.
Он впился взглядом в мое лицо, затем слегка нахмурился.
– Понимаю… Ты, наверное, слишком много слышала обо мне… – Пожав плечами, повернулась, чтобы уйти. – Обо мне бродят разные слухи.
Эта фраза меня заинтриговала. А кто он такой? И какие слухи?
– Извини, Филипп, но я не из числа тех, кто прислушивается к сплетням. Сказать честно, никогда не слышала о тебе. Газеты тоже не читаю и телевизора стараюсь избегать.
– Правда? – он почему-то обрадовался. – Ну так это здорово! А теперь, может, все-таки назовешь свое имя?
Поколебавшись немного, решилась:
– Антонина. – В конце концов, если этому чуваку так нужно мое имя, то он запросто мог его узнать в автосервисе, так что смысла не было скрывать.
– Антонина. Тоня, Тося, – он пробовал моё имя на вкус, а сам задумчиво глядел на меня темно-карими глазами. Необычное сочетание со светлыми волосами. – А можно пригласить тебя поужинать?
– Сегодня? – быстро кинула взгляд на свои руки и помотала головой. – Нет. Я устала и хочу отдохнуть.
Хмыкнул.
– Ну а завтра?
– Навряд ли. После работы я предпочитаю полноценный отдых.
– Полноценный? И что под таким отдыхом подразумевается?
– Обычно горячая ванна и сон.
– Какая скучная жизнь для такой молодой и красивой девушки. – Взявшись за ручку двери, потянула на себя. Никчемный разговор начинал меня утомлять. – Хорошо, отдохни сегодня, а завтра я заеду в полдень, и мы куда-нибудь сходим, договорились?
Я только покачала головой – какой настырный, и скрылась в темноте подъезда.
А вечером позвонил мой шеф и сказал, что завтра у меня оплачиваемый выходной, и это подарок для хорошего работника – меня. Мне и в голову не пришло, что это могло быть связано с моим новым знакомством.
Спала до десяти утра, затем долго принимала душ, и когда, наконец, решила позавтракать, в дверь позвонили. Как была в ситцевом халатике и стоптанных тапках, бросилась открывать дверь.
– Фи… Филипп? – сначала увидела огромный букет хризантем, затем лицо парня. – Ты? О, господи! Откуда ты… Да я… – слова терялись и застревали в горле.
– Для меня нет ничего невозможного, особенно когда это касается понравившейся мне женщины, – протянув букет, смерил меня взглядом с головы до ног, заставив покраснеть от смущения. – Жду в машине.
Тут же скрылся, оставив меня в раздрае. Что делать? Парень симпатичный и упертый. Да и пора начинать личную жизнь. По сравнению с моими сверстниками, с которыми раньше тискалась по подъездам, Филипп казался взрослым и матерым, знающим толк в ухаживаниях.
Уткнувшись лицом в букет, вдохнула аромат. Никто до этого даже не думал дарить мне цветы, а тем более приглашать на ужин. А еще никто из моих предыдущих ухажеров не мог позволить себе такую роскошную тачку.
***
Филипп за мной ухаживал красиво – дарил цветы, подарки, водил в дорогие рестораны – у нас таких было всего два, а весной мы собирались поехать в Крым, где у его дяди коттедж в Новом Свете. Я влюбилась в парня по уши и готова была делать для него все, чего он желал. Фил стал моим первым мужчиной.
Он только-только купил новую квартиру и, конечно же, пригласил меня отпраздновать новоселье. С радостью согласилась. От счастья кружилась голова. Была уверена, что эта покупка не просто так, а особый знак. Знак того, что рано или поздно – а я надеялась, что совсем скоро – мы будем жить вместе как законные муж и жена. Всё, чего оставалось ждать – это предложения руки, сердца и кольца.
В тот день я отпросилась с работы пораньше, долго собиралась, делала прическу, перемерила невообразимое количество платьев и к семи вечера уже с замирающим сердцем стояла у двери новехонькой квартиры. Я догадывалась, что должно было произойти сегодняшней ночью.
Стол был накрыт на двоих – свечи, бутылка шампанского в ведерке, красиво оформленные закуски.
– Ну, вот моё новое жилье, – парень обвёл рукой помещение. – Нравится?
Я только кивнула. От волнения в горле стоял ком. Словно поняв, что я нервничаю, Филипп откупорил бутылку и налил в фужер шипучий напиток.
– Нет, – замахала рукой. – Я же не пью, ты знаешь.
– Дурочка, это безалкогольное.
С сомнением поглядев на бутылку, всё-таки взяла из рук парня бокал. Я принципиально не употребляла алкоголь. Моя мать была алкоголичкой, спилась до самого низа после того, как мой отец бросил ее.
Напиток мне понравился и, когда Фил наполнил мой бокал еще раз, согласилась. Я ему верила. Не будет же мой парень обманывать меня! Да и зачем?
Мы весело болтали, затем он пересел на диван рядом со мной. От волнения начала кружиться голова, и стало как-то легко. Ладонь Филиппа скользнула по коленке вверх, заставляя все внутри сжаться. Он привлёк меня к себе, губами скользнул по виску, захватил мочку уха. Стало невероятно трудно дышать. А парень уже расстёгивал пуговички на моей блузке.
– Что ты делаешь? – прошептала несмело.
– Тсс, я хочу любить тебя, – взяв мою руку, положил себе между ног, где уже, пытаясь вырваться из плена тесных джинсов, выпирал затвердевший орган. – Ты моя девочка, моя красавица, только тебя люблю, одну… – Ртом с вожделением впился в мои губы, вбирая в себя страстные стоны. – Скажи, ты будешь моей? – спросил, на миг отстранившись.
Конечно! Конечно, буду! Я только и мечтала об этом. Дурочка, думала, что это и есть предложение руки и сердца.
Филипп был нежен и осторожен. Мне было больно, очень больно, когда он проник в меня, но парень шептал ласковые слова, целовал, и я расслабилась. Я даже не могла подумать, что это было началом конца наших отношений.
Мы продолжали встречаться, заниматься любовью и ходить по ресторанам, но уже не таким дорогим. Да и встречи стали всё короче и однообразнее: секс в его новой квартире, на заднем сиденье автомобиля… Все чаще Фил отменял свидания, ссылаясь на занятость. Я бы продолжала верить, пока коллега не открыл мне глаза.
В груди поднялась ярость при воспоминании об этом.
Алик подошел ко мне, смерил заинтересованным взглядом, на губах странная усмешка:
– Ну что, Тоха, и ты туда же?
Отложив в сторону разводной ключ, нахмурилась.
– Ненавижу, когда говорят загадками.
– Да? Ну тогда можно и проще. Я к тому, что ты тоже по рукам пошла?
Пожалела, что отложила ключ – захотелось врезать этому идиоту.
– Что значит «по рукам», и что значит «тоже»? Если сказал А, то говори и Б.
– Ну а как еще, Антоха, если сначала спишь с одним, а потом с другим? Да еще за бабло. Уж от тебя этого не ожидал…
Алик не договорил, побледнел, попятился, увидев, как сжались мои кулаки.
– Да ты рамсы попутал, падла! – я уже собиралась наброситься на него, но вдруг поняла, что Алик просто так никогда бы подобного не брякнул. Дыма без огня ведь не бывает. – Ладно, – кивнула, – что за базар?
– Тох, Тох, прости, правда… – испугался придурок. – Просто разговоры идут о тебе и Филе.
– Говори, что еще за разговоры! – мне было ясно, что все это ерунда, и даже предвкушала, как расскажу об этом своему парню, и мы вместе посмеемся.
– Ну, что Фил отдал тебя Усольеву в обмен на его дочку и теперь крутит с ней.
Я потрясла головой. То есть как это?
Алик виновато смотрел на меня глазами побитой собаки.
Усольев – владелец деревообрабатывающего завода, ему уже было за пятьдесят. Во всяком случае, мне так казалось. Мне он не нравился. Все время, заходя в наш автосервис, зырил на меня своими маленькими маслянистыми глазами. И дочка у него еще та тварь, хотя на личико достаточно смазливая. Я решила, что разберусь с этим бредом позже, спрошу у Филиппа напрямую.
Сразу это сделать не получилось. Фил опять явился с цветами, вытащил меня покататься на машине, потом мы поехали к нему домой и так хорошо провели вечер, что все тревоги вылетели из головы.
Уже утром, когда я собиралась на работу, а он, лежа в кровати, тянул сигарету, вспомнила про наш с Аликом разговор.
– Фил, – улыбнулась, присела рядом, чтобы поцеловать на прощание. – Ты меня любишь?
– Конечно, малышка, – хохотнул, сбросил пепел в стакан.
– Почему бы нам тогда не подать заявление в ЗАГС? – сказала, а у самой сердце в пятки ушло.
Вопрос давно вертелся на языке, но я ужасно боялась услышать отрицательный ответ.
Парень снисходительно улыбнулся, потрепал меня по щеке:
– Тось, ты с дуба рухнула? Какая женитьба? Нам надо с тобой еще добра нажить, чтобы свадьбу сыграть шикарную, и лучше где-нибудь в Дубаи или на Коста-Рике. – Откинув одеяло, спустил ноги на пол. – Кстати, Максим Валерьевич просил посмотреть его авто. Я сказал ему, что ты самый лучший спец по двигателям и электронике.
– Усольев?
Вот и всё! Сердце на миг остановилось.
– Да, он просил тебя вечерком заехать к нему на дачу, будет тебя ждать. Обещал шикарно отблагодарить.
– Поехали вместе?
– Не могу. Папашка устраивает прием, мне надо там быть.
– Ну тогда договорись с Усольевым на завтра, а на прием пойдем вместе.
– Слушай, Усольев уезжает завтра, ему надо срочно проверить движок…
Изо всех сил стараясь не выдать того, что чувствую, попрощалась и вышла из квартиры.
В этот же вечер, надев одно из лучших платьев, отправилась в тот самый ресторан, где должен был проходить прием. Успешно притворившись одной из приглашенных, прошла внутрь. Похоже, ужин уже закончился, и гости развлекались кто как. Кто-то стоял в сторонке и беседовал, кто-то пил, сидя за столом, а некоторые уже пошли в пляс.
