Иван Ауслендер: роман на пальмовых листьях – Герман Садулаев

Ленин утверждал, что интеллигенция – не мозг нации, а её говно. Но так ли это на самом деле? В своё время Алексей Максимович Горький в романе-эпопее «Жизнь Клима Самгина» взялся исследовать природу русской интеллигенции. И, на мой взгляд, пришёл к тому же выводу, что и Владимир Ильич. А Садулаев? Что он думает по этому поводу? Современная интеллигенция – мозг нации, или всё та же какашка?События романа разворачиваются в тот короткий исторический период, когда… Когда страна забурлила протестами, словно желудок солдата, с голодухи переевшего гороховой каши (вернее, забурлило только в двух-трёх больших городах, но взгляду рассерженных горожан так и представлялось, что вся Россия вот-вот возьмётся за дубьё и пойдёт колошматить внутреннего француза)…Митинги, белые ленты, «честные» выборы… Далёкий от политики университетский преподаватель Иван Ауслендер, человек средних интеллектуальных способностей, лишённый каких-либо ярких качеств, по нелепому стечению обстоятельств становится активным участником протестного движения. Интеллигенция и революция… В этой связи вспоминается ещё один наш многоуважаемый классик Алесан Саныч Блок. Неисправимый идеалист, романтик, так наивно верящий в то, что революцию следует делать если не в белых перчатках, то уж непременно в белом венчике из роз. В своей статье «Интеллигенция и Революция» (1918) Блок писал: «Демократия приходит, „опоясанная бурей“». Да уж! Кто сеет ветер, обязательно пожнёт бурю. Эту простую библейскую истину наши просвещённые сеятели никогда не воспринимали всерьёз. А зря! Потом уже на Соловках раскаялись, но было поздно. Ауслендер с большим удовольствием выступает на митингах (мероприятия собирают широкий спектр оппозиционных партий: коммунисты, националисты, анархисты, либералисты, хренавступисты… все флаги нынче в гости к нам!). Ветер перемен свистит в ушах протестной толпы, внимающей ауслендеровским словам: «Мы хотим справедливости! Мы не дадим, не допустим! Хватит!» Толпа одобрительно гудит и никого не смущает обилие пустой болтовни и общих фраз. Ауслендер продолжает «жечь»!Наш премьер сказал, что белые ленточки и шары похожи на презервативы. Но посмотрите сами! Кто-нибудь, отпустите шары! Отпустите шарики в небо! Разве они похожи на гондоны? Нет! Это сперматозоиды! Власть! Это вы гондоны! А мы – сперматозоиды новой жизни! Ура!Сперматозоиды новой жизни. Ай да Ауслендер! Ай да сукин сын! Его формулировка многое объясняет. Теперь я ясно представляю себе истоки российского протестного движения. Но вернёмся к вопросу: ху из современная интеллигенция? Мозг или говно? Внимательно рассмотрев фигуру такого, по моему мнению, типичного интеллигента, как Ауслендер (я убеждена, что нынешняя интеллигенция, в большинстве своём, состоит из Ауслендеров) можно попробовать сделать вывод. Не знаю, что увидят другие читатели, я лично разглядела всё тот же классический высер. Впрочем, мой угол зрения – это только мои проблемы.

Почему решил прочитать: очень заинтересовала аннотация. Шорт-листы премий.

В итоге: отлично написано! Легко, тонко и саркастично.

Главный герой чем-то похож на Дмитрия Быкова (полнота? преподавание? либерализм?).

Очень впечатлило. Открыл для себя нового автора!

Обратил внимание на заинтересовавшие меня романы автора – всё, кроме военной прозы.

Текст похож и на Быкова, и на Пелевина, и в то же время ни на что ранее читаное.

А ещё там очень много веданты! Последняя треть так просто какая-то новая упанишада! Да кристальной афористичности Пелевина текст не поднимается, но сама эзотерически-индуистская тема очень хороша.

9(ОТЛИЧНО)

Очень смешной роман об очень печальных вещах. Это удовольствие, лежащее исключительно в пространстве искусства слова. И счастье, когда мир литературного произведения оказывается близким и понятным настолько, что писателя, кажется, понимаешь с полуслова и ловишь все изящные намеки. Вообще, университетская среда, будь это «Соловьёв и Ларионов» Водолазкина или «Покорность» Уэльбека – крайне питательная, полная иронии и сарказма, рыцарско-романтических приключений и жесткой до жестокости правды. Но она открывается до конца лишь причастным. Особенно, если речь идёт о гуманитариях, живущих только своим предметом, и, будучи вырванными из среды, совершают поистине донкихотовские подвиги. Таков и Иван Ауслендер у Германа Садулаева. Влекомый случаем, герой примыкает к политической оппозиции, совершает романтический евротур a la Онегин и становится мистификацией сектантов. Текст «на пальмовых листьях» – очевидная и не требующая перевода постмодернистская игра, вобравшая в себя сразу множество узнаваемых приемов и жанров мировой литературы. Его обманчивая бойкость, легкомысленность и жизнерадостность направляет публицистическое жало против дня сегодняшнего. В романе много упоминаний реальных событий прямиком из новостных, еще не остывших сводок. Ирония в том, что совершенно непонятно, кто в данный момент оценивает их и говорит с читателем – автор или его герой. Садулаев не прячется за мысли персонажа, но безжалостно предоставляет читателю самому сделать выбор. Обаяние Ауслендера таково, что вслед за ним тоже легко поддаться очарованию протестных митингов, а в лекциях увидеть борьбу за правду. Беззубый, контролируемый мятеж, построенный исключительно на эмоционально-интеллектуальных спекуляциях – лишай, забирающих лучшие силы. Но лучшие ли? У Садулаева заглавный персонаж – типичный слабохарактерный чудак, неустроенный в жизни, лишенный буржуазных мотивов в социализации и не без уязвленных амбиций посвящающий себя «игре в бисер». Получается порой сентиментально, порой умилительно, но без всякой надежды на оправдание. Казалось бы. Лишь пройдя путь ошибок, болезни, подойдя к смертной черте (за этим тоже иронично и смутно угадывается пародия на канон духовного пути), Ауслендер начинает видеть жизнь, что называется, «философски» и надмирно, ценя даже несколько минут этой жизни.

«Иван Ауслендер» читается в первую очередь как прививка против бытового сектантства – будь это политика или религиозность. На отечественной почве, истерзанной чрезмерной доверчивостью, растерянностью, душевным горением по любому поводу, это очень полезно. Даже в финальной части, где Садулаев не поленился реконстуировать учение, приписанное его герою последователями, есть смесь деконструкции и отрезвления. Это учение убирает всё ложное, порочное и лукаво говорит: хочешь просветления – умри. Никаких полумер, комфорта и утешения. Если не готов, живи как жил честным человеком и не поддавайся на провокации.