Тамара Рыльская
Креахоновая крепость. Водовороты времени

– За ними мы не пойдём, – сказал Гермес, хотя Яналия и не собиралась предлагать что-то подобное.

– Конечно нет, у нас же другой план, – кивнула она. – Теперь в «Клевер»!

Друзья встали со скамейки и направились в ресторан.

– Ты заметила, какой у агента со шрамом галстук? – спросил Гермес, придерживая дверь и пропуская Яналию вперёд.

– Э-э-э, нет, – Яналия вглядывалась в их лица, и не обратила внимания на одежду. В конце концов все секретные агенты одевались одинаково.

– Голубой… с уточками!

– С какими ещё уточками?

– Жёлтенькими.

– Шутишь?

– Серьёзно! Сегодня на допросе обрати внимание!

Яналия почувствовала, что не горит желанием беседовать с этими двумя. Встречи в парке было вполне достаточно.

– Если я вообще на этот допрос попаду, – небрежно произнесла Яналия. – У меня репетиция в это время.

– Ага, репетиция. Хочешь, чтобы Роджер Моррисон за тобой роботов прислал? Вот будет потеха!

Яналия и сама понимала, что избежать встречи с агентами не получится. Если она начнёт прятаться, это лишь вызовет лишние подозрения.

В этот час в ресторанчике были заняты всего три столика.

– Сядем туда, где были агенты, – прошептала Яналия.

– Думаешь, они оставили тебе улику?.. – в тон подруге прошептал Гермес. – А может, кто-нибудь из них по рассеянности забыл на спинке стула кобуру с бластером?

– Да ну тебя! – махнула рукой Яналия, переходя на обычную речь. Она прошла чуть дальше и уселась за стол, где только что обедали оргулы. К ней сразу же подошла Кити и молниеносно протёрла тряпкой столешницу.

– Добрый день! Чего желаете?

– Свежих сплетен! – сказала Яналия.

– Могу предложить свежий коддл. Сосиски для него шесть минут как клонировали.

– Слушай, Кити, мы не обедать пришли! – сказала Яналия.

– Это ресторан, сюда приходят, чтобы есть и пить, – заявила Китти, строго мигнув индикаторами.

Что поделать – сплетни сплетнями, но прежде всего официантку запрограммировали на обслуживание посетителей. Вздохнув, Яналия произнесла:

– Ну хорошо, принеси, пожалуйста, две газировки.

Кити отчалила, а Яналия откинулась на спинку стула и принялась осматриваться. Гермес тем временем кидал заинтересованные взгляды на соседний столик, за которым сидели две малознакомые Яналии смазливые девчонки и ели мороженое. Скорее всего – дети балаганщиков или кого-нибудь из техперсонала, но точно не циркачки.

– Ты вообще помнишь, зачем мы здесь? – прошипела Яналия.

– Конечно. Кстати, эти две подружки могли слышать что-нибудь интересное. Можно их спросить.

Яналия сверкнула глазами и отрицательно покачала головой, достаточно медленно и выразительно, чтобы до Гермеса дошло – это очень плохая идея. Тем временем вернулась Кити с двумя стаканами содовой. Прежде чем она ушла, Яналия поинтересовалась:

– Кити, до нас тут сидели два оргула. Ты слышала, о чём они говорили?

– Да, конечно! Они поздоровались, сделали заказ – тушёную баранину с картофелем и луком и безалкогольное пиво. В конце поблагодарили и расплатились.

– И это всё?.. – разочаровано протянула Яналия. – Ты больше ничего не слышала? Может, о чём они говорили за столом? У тебя же прекрасный модуль распознавания речи!

– Ага, – встрял Гермес. – Ты умудряешься понимать речь господина Ли, даже когда он заказывает десятую кружку эля за вечер!

– Это верно, – судя по миганию индикаторов, Кити была польщена. – Однако тут было нечего распознавать. Вначале оргулы обсуждали, что заказать. Во время еды молчали. Если это имеет значение, один раз тот, что со шрамом, попросил своего товарища передать перец.

– Понятно… Спасибо, Кити.

Официантка отошла.

– Что ж, хоть и не хочется, а остаётся одно – расспросить девушек за соседним столом… – мечтательно протянул Гермес. – Я могу взять на себя эту неприятную и тяжёлую, но столь необходимую…

Яналия смяла лежавшую на столе салфетку, и запустила получившимся снарядом приятелю прямо в нос.

* * *

Несколько капель пота скатились со лба и упали на пол. Внизу уже блестела приличная лужа, что, по мнению Яналии, висевшей вниз головой на гимнастических кольцах, с гантелями в руках, было наглядным свидетельством её упорства и старания. Превозмогая усталость, девушка ещё несколько раз согнула и разогнула руки. Она не любила это упражнение, но надо – значит надо. Потом можно будет заняться чем-нибудь поприятнее, например, сделать стандартный комплекс упражнений на растяжку.

– Молодцова! – послышалось снизу. Этот командирский голос, знакомый каждому гимнасту «Олимпа» принадлежал, конечно же, Анфисе Стрикт. Поборов желание уронить ей на голову гантели, Яналия напрягла пресс и подтянула корпус вверх, приняв, таким образом, вертикальное положение.

– Что?!

– Ты ещё час назад должна была явиться на ЦПБ! Быстро спускайся, тебя Моррисон ищет!

Яналия скрипнула зубами. Она специально решила опоздать, а если спросят, сослаться на то, что тренировалась и потеряла счёт времени. А там, чем чёрт не шутит, вдруг бы Моррисон решил, что допрос и без того затянулся? Но, конечно же, начальник охраны был не из таких, и, если Яналия не хотела повеселить Гермеса, явившись на ЦПБ под конвоем, ей следовало поторопиться. Аккуратно бросив гантели на гимнастический мат, Яналия высвободила ноги и спрыгнула вниз.

– Уже иду, – буркнула она, проходя мимо тощей, как сушёный халлак, инспекторши.

Ополоснувшись под душем и переодевшись, Яналия первым делом набрала Гермеса.

– Как прошло? – вместо приветствия поинтересовался тот.

– Пока никак. Иду на ЦПБ. Ты тоже подтягивайся.

– Хорошо, скоро буду.

Яналия дала отбой. Ей было любопытно, о чём станут спрашивать агенты, но вот перспектива стать жертвой оргульских штучек не прельщала совершенно. Размышляя, существуют ли какие-то законы, запрещающие использование телепатии при допросах, и если да, то каким образом доказать, что телепатическое воздействие действительно было, Яналия подошла к двери Центрального поста безопасности.

Помещение, где Роджер Моррисон проводил большую часть времени, не имело предбанника или комнаты ожидания с секретарём. Поэтому в сегодняшней – исключительной – ситуации возле ЦПБ были выставлены металлические стулья, лишь один из которых сейчас был занят. Ксин Ли, о размерах зарплаты которого совсем недавно дискутировали Яналия и Гермес, сидел, прикрыв глаза. Издали казалось, что он задремал, однако стоило Яналии подойти поближе, как господин Ли приподнял веки и произнёс:

– Тоже вызвали?

– Ага, – Яналия присела рядом с барабанщиком, ощутив исходивший от его кожи лёгкий запах алкоголя. Наверняка, прежде чем идти к агентам, Ли решил поднять себе настроение кружечкой-другой тёмного эля. – Слышали какие-нибудь новости? Агенты нашли причину скачка?

– Думаешь, они так быстро во всём разберутся? – вздохнул Ксин Ли. – А если и разберутся, то нам не скажут. Кто мы такие, чтобы Служба Космической Безопасности перед нами отчитывалась?

– А что вы сами думаете по этому поводу? – полюбопытствовала Яналия.

– Ума не приложу, что это могло быть. Одно скажу тебе точно – я рад, что причина не в коньяке, который я продегустировал перед представлением… а ведь когда всё случилось, я так и подумал!

В этот момент дверь поста безопасности распахнулась, и оттуда вышел Руф Лок, старший ихтиолог. Ни с кем не поздоровавшись, он быстрым шагом удалился в сторону лифтов.

Ксин Ли поднялся со стула и, кивнув Яналии, отправился на допрос.

* * *

– Итак, вы утверждаете, что, прежде чем увидеть диких борирров с костяными гарпунами, вы ехали в лифте? – уточнил круглолицый оргул, слегка приподняв бровь.

– Да, я немного опаздывала на представление… – Яналия пыталась говорить уверенно, не привлекая к этому факту особого внимания, как вдруг Роджер Моррисон издал неопределённый звук, нечто среднее между хрюканьем и смешком. Учитывая, что Яналия никогда прежде не слышала, как смеётся начальник охраны, этот звук мог означать что угодно.

– Могу я узнать, что вас задержало, Молодцова? – поинтересовался Моррисон.

– Мы с друзьями отдыхали на пляже и забыли про время, – сказала Яналия, глядя бывшему секретному агенту прямо в глаза.

– И с кем именно вы были на пляже?

– Это была Тиша Крейн, Гул…

– Какая нам разница, с кем она была на пляже?! – резко сказал агент в голубом с жёлтыми уточками галстуке. – Вы считаете, это как-то связано с аномалией?

Моррисон скривился, словно его заставили выпить стакан пангоидской настойки от кашля, но процедил:

– Нет, не связано.

– Что ж… – круглолицый почесал подбородок. – У нас ещё остался кто-то, с кем мы не успели поговорить?..

– Нет, – ответил Моррисон. – Я могу пригласить директора.

– Будьте любезны.

Яналия не без удовольствия заметила, как легко агенты СКБ ставят Моррисона на место. Видимо, бывший коллега, пониженный до охранника, не вызывал у них особого уважения. С другой стороны, кого вообще уважали оргулы, кроме себе подобных?

– Можете идти, Молодцова, – с кислой миной произнёс начальник охраны.

Яналия, не вставая, потянулась к рюкзаку, который оставила под столом, и тут её озарило. Сразу после неё в кабинет придёт Валрус, а значит, самое интересное будет обсуждаться прямо здесь и сейчас! Очевидно, что никто не позволит ей остаться и послушать разговор… но что, если…

Молясь всем известным и неизвестным богам, чтобы это осталось незамеченным, Яналия наклонилась к рюкзаку, расстегнула боковой карман и извлекла оттуда коммуникатор. Мгновенно найдя номер Гермеса, она аккуратно положила телефон возле ножки стола и нажала вызов. Проделав все эти манипуляции, Яналия схватила рюкзак, поднялась на ноги и стремительно выскользнула из кабинета.

Гермес стоял у входа в ЦПБ с коммуникатором в руках.

– А-а-а, так ты уже здесь… – он хотел сбросить звонок, но Яналия замахала руками и зашипела:

– Не отключай! Не отключай!!!

На всякий случай она выхватила коммуникатор из рук Гермеса.

– Я оставила своей телефон на ЦПБ, мы можем послушать, о чём они там говорят!

Секунду Гермес переваривал услышанное, после чего произнёс:

– Понял. Круто. Только давай отойдём отсюда.

Друзья прогулочным шагом пересекли вестибюль и завернули в один из технических коридоров. Убедившись, что их никто не подслушивает, Яналия нажала «принять вызов» и включила громкую связь.

– Ну а что ещё вы хотели от них узнать?! – голос Валруса загремел в узком коридоре, и Яналия сделала динамик немного тише. – Я сразу сказал, что мы здесь ни при чём, что вам надо искать причину этой аномалии на Корот! – директор недовольно засопел, а потом произнёс, чуть понизив голос: – «Олимп» – известный цирк, у нас много конкурентов и завистников. Помните, я говорил, что перед инцидентом мне поступил странный звонок с угрозами. Кто-то обещал сорвать представление, если мы не покинем планету!

Яналия и Гермес переглянулись. О подозрительном звонке они слышали впервые.

– Почему же вы проигнорировали угрозу? – поинтересовался один из агентов. – И… могут ваши дроиды здесь не мельтешить?!

– Не могут, – пробасил Валрус. – Они мне нужны!

Гермес усмехнулся и поднял указательный палец вверх, словно показывая, что эта фраза имеет особое значение.

– Если бы звонивший сказал, что корабль заминирован, – продолжил Валрус, – или ещё что-то в этом духе, то мы бы, конечно, приняли меры. Вы думаете, такое редко случается? Хулиганов и сумасшедших на любой планете хватает! Но, почувствовав реальную угрозу, мы бы отменили представление.

Яналия замотала головой и беззвучно произнесла слово «нет», пытаясь донести Гермесу, что Валрус мог отменить представление только в одном случае – если бы корабль уже взрывался. Гермес ухмыльнулся и согласно кивнул.

– Но тут… – директор громко вздохнул, – да, наша вина. Мы подумали, это просто чья-то дурацкая выходка, и не отреагировали должным образом.

– Где запись звонка? – спросил агент.

– К сожалению, – вступил в разговор Моррисон, – в системе недавно произошёл сбой, и все записи стёрлись. Моё упущение.

Несколько секунд из коммуникатора не доносилось ни звука. Потом один из агентов медленно произнёс:

– Я наблюдал за вами весь день, и вы не производите впечатления рассеянного человека, который может просто взять и потерять все записи. Тем более, настолько важные записи.

– От проблем с техникой никто не застрахован, – отозвался начальник охраны. – Корабль не новый, центральный компьютер давно пора обновить.

– А почему на допрос не явился главный механик? – резко сменил тему один из оргулов. – Как его там?..

– Расул Морт, – сказал Валрус. – Он в больничном крыле с коротским лёгочным вирусом. Врач дал строгое предписание на его счёт – он в боксе и к нему сейчас нельзя.

В телефоне снова повисла напряжённая тишина. Яналия удивлённо посмотрела на Гермеса – во время их с Расулом последней встречи тот выглядел здоровым. Яналия вообще не помнила, чтобы главный механик «Юрия Гагарина» хоть раз страдал чем-то серьёзнее мозолей. Гермес, кажется, тоже был удивлён.

– Ясно. Мы хотим ещё немного осмотреться, – недовольным тоном произнёс кто-то из агентов.

В трубке послышался грохот отодвигающихся стульев, шаги и привычный бубнёж Валруса. Яналия сбросила вызов.

– Мне надо вернуться за коммуникатором. Жди здесь.

Она покинула технический коридор и проводила взглядом оргулов, направлявшихся к лифтам и топавшего за ними директора. Моррисон, судя по всему, остался на своём рабочем месте. Дождавшись, пока агенты и Валрус зайдут в кабину, Яналия подошла к дверям поста безопасности и нажала кнопку вызова. Через секунду двери разъехались в стороны.

Моррисон сидел на вращающемся кресле, за его спиной мерцали десятки мониторов. Это была привычная картина, хотя сам начальник охраны выглядел хуже, чем обычно. Галстук слегка сбился набок, а волосы, прежде уложенные волосок к волоску, слегка растрепались. Чувствовалось, что день, проведённый в компании агентов СКБ, прошёл для него нелегко. Что, в общем-то, было неудивительно – в присутствии оргулов ему наверняка приходилось каждую секунду контролировать свои мысли и эмоции. Иначе агенты уже бы знали об огромной цистерне, привезённой на корабль прямо перед скачком.

– Прошу прощения, кажется, я забыла коммуникатор.

Моррисон поджал губы, а складка между бровей стала ещё глубже:

– Вот как? Прямо здесь?

– Да, больше негде, – Яналия для приличия немного поозиралась и, изобразив удивление, обнаружила его там же, где оставила пятнадцать минут назад. – А! Вот он!

– Дай сюда, – сказал Моррисон, вставая со стула.

– С какой это стати? – ответила Яналия, засовывая коммуникатор в карман. – Вы не имеете права его забирать, тут моя личная информация.

Желваки начальника охраны напряглись. Несколько секунд он в упор смотрел на Яналию, с таким видом, словно размышлял, не забрать ли коммуникатор силой. Однако этого не случилось – Моррисон опустился в кресло и прошипел:

– Что ж. Иди тогда.

Не дожидаясь особого приглашения, Яналия выскочила в вестибюль. Пока по кораблю шастали оргулы, лучшего места для совещания, чем её личная гримёрка, просто не существовало. Поэтому заглянув в технический коридор, Яналия бросила:

– Идём отсюда, пока Моррисон не передумал и не послал за мной всех своих роботов!

Открыв дверь в небольшую квадратную комнату, расположенную в коридоре, ведущем под купол цирка, Яналия мысленно порадовалась, что накануне выбросила-таки накопившийся мусор и вернула костюмы в шкаф. Рухнув на диванчик, она произнесла:

– Как думаешь, что с Расулом? Позавчера он выглядел здоровым, как дюжина пангоидов!

– Ну, заболел, с кем не бывает? – пожал плечами Гермес. – Надо будет сходить его проведать, когда Витц позволит.

– Честно сказать, – произнесла девушка, отскребая с подлокотника засохшую каплю шоколада, – теперь у меня ещё больше вопросов. Что за телефонный звонок? Кто хотел сорвать представление?.. А про скачок вообще ничего непонятно!

– Может, и не было никакого звонка, – сказал Гермес, расположившись на высоком стуле перед гримёрным зеркалом.

– А зачем Валрусу и Моррисону такое выдумывать? – удивилась Яналия.

– Мало ли! – юноша сделал рукой неопределённый жест. – Во-первых, я очень сомневаюсь, что запись могла таинственным образом испариться. Сбой в системе? Ха! Когда это центральный компьютер «Юрия Гагарина» успел устареть? Да у нас на корабле самая передовая электроника, это тебе любой дурак скажет!

– Ага, – согласилась Яналия.

– Во-вторых, если бы у Валруса имелись доказательства, что представление кто-то сорвал, мы бы не сбежали с Корот, – продолжил размышлять Гермес. – Да он бы наверняка потребовал компенсацию и первым же вызвал Службу Космической Безопасности!

– И это тоже верно.

– А в-третьих, ты слышала, что сказали оргулы Валрусу?

– Что? – Яналия терпеть не могла, когда Гермес так делал. Заметив какую-то незначительную, но важную деталь, он обязательно уточнял, нашёлся ли ещё кто-нибудь настолько же проницательный.

– Они просили убрать Айзека и Чапека! Помнишь, один из агентов сказал: «Могут ваши дроиды здесь не мельтешить?»

– И? – девушка всё ещё не могла понять, что в этом такого. Летающие роботы-секретари Айзек и Чапек действительно раздражали своим бесконечным кружением вокруг мощной фигуры директора.

– Ставлю свой лучший цилиндр на то, что они могут генерировать помехи, которые не позволяют оргулам читать мысли!

Яналия с сомнением почесала подбородок, но спорить не стала:

– Думаешь, Валрус знает, что стало причиной скачка? И пытается повести агентов по ложному следу?

– Может да, а может, и нет. Но что-то здесь нечисто!

– Получается, под подозрение попадает не только Моррисон, но и Валрус. А ключ ко всему – та самая цистерна, из-за которой меня едва не убили на парковке! Гермес, нам надо найти её!

– На корабле мы будем искать её до Т’мумского Нового Года! Моррисон мог спрятать груз где угодно, в любом ангаре! И приставить охрану из роботов.

– Ты прав… – опечалилась Яналия. – Надо поговорить с Расулом, когда он выйдет с больничного. Он знает корабль вдоль и поперёк! И, возможно, видел что-нибудь необычное.

Утвердив этот план, Яналия и Гермес ещё немного поболтали и отправились по своим квартирам.

Глава 5
Натянутый хлыст

07.08.2813. Открытый космос.

Корабль находился в полёте уже шесть дней. Начались однообразные будни: Яналия ходила в школу, тренировалась в спортзале и отрабатывала акробатические элементы под руководством отца. На шестой день, перед уроком этики, Гермес сообщил Яналии, что намерен опробовать новый трюк.

– Когда? – оживилась Яналия.

– Сегодня вечером. Если ты не занята.

– Я свободна!

Хорошая порция адреналина – как раз то, чего недоставало Яналии во время скучных межпланетных перелётов. Благо, их дуэт имел уникальный талант – находить приключения, даже не покидая корабля.

Занятия по этике проходили в классе номер три, а преподавателем был флегм по имени Ганза Га. Его родная планета Исла вращалась вокруг звезды Бетельгейзе, где-то в созвездии Ориона. Флегмы обладали весьма колоритной внешностью. В том, что именно флегм учил их толерантности, была своеобразная ирония. По меньшей мере, студенты Ганзы Га были вынуждены брать под контроль брезгливость, зачастую мешавшую нормальному общению между инопланетянами.

Все были на своих местах, когда в дверях возник Ганза Га. Оставляя за собой блестящий, быстро высыхающий след, он медленно прополз через аудиторию. Во время движения его мясистое тело судорожно сокращалось, а передняя, приподнятая над землёй часть мерно покачивалась. Флегмы напоминали гигантских, метров семь-восемь от макушки до хвоста, розовых слизней. На голове у них имелось подобие лица: широкая зубастая пасть и два влажных навыкате глаза. С точки зрения людей, а также борирров и оргулов, лица флегм выглядели страшными и комичными одновременно.

Из ниши в стене появился маленький, стремительный робот-уборщик. Он вытер слизь, обозначившую маршрут учителя, и юркнул обратно, как мышь в нору. Ганза Га повернулся к студентам и посмотрел на них так, словно впервые видел.

Однажды Игорь Ланде состряпал видеоролик, взяв за основу кадры из фильма «Алиса в Стране Чудес» и голос учителя Ганзы, записанный на диктофон. Огромная говорящая гусеница ползала по грибу, курила кальян и рассуждала о межвидовом гуманизме. Яналия, коллекционировавшая бабочек, признавала, что внешне учитель Га напоминал жирную гусеницу, а его манера говорить, мутный взгляд и ленивые движения наводили на мысли о кальяне и грибах. Ролик был смешной и, как любая шутка Игоря, слегка выходил за рамки.

– У нас запланирован доклад, – произнёс учитель, словно опомнившись. У него был низкий, печальный голос.

Гулфи Ток схватил планшет:

– Я, это я готовил!

– Прекрасно, Ток, – учитель по обыкновению издал длинный, полный трагизма вздох (стоит ли говорить, что некоторые юные циркачи умели мастерски пародировать горестные вздохи учителя Га). – Выходи, рассказывай.

Яналия заскучала, сообразив, что их ожидает рассказ о культуре борирров. В цирке было полно уроженцев планеты Корот, и девушка не рассчитывала узнать что-то новое (если, конечно, Гулфи не собирался поведать, чем был вызван скачок, случившийся как раз во время последнего визита на его родную планету).

На уроках этики инопланетяне учились уживаться друг с другом. Сейчас, когда космические путешествия стали обыденностью, а межпланетная миграция достигла невиданного размаха, это был полезный навык. «Пугает и отталкивает то, что непонятно, – говорил Ганза Га. – Здесь мы учимся понимать друг друга».

Гулфи Ток поднялся и, подглядывая в планшет, повёл рассказ:

– Моя родная планета – Корот, звезда Корот-7. На Земле эта область космоса известна как созвездие Единорога. В нашем классе много людей, – Гулфи оглядел одноклассников. – Вам, наверно, будет интересно узнать, что моя планета напоминает Землю. У нас похожий климат, леса, моря, реки. Наши сутки почти равны земным, Корот вращается вокруг звезды за 26 часов.

– Да, мне очень интересно, – вполголоса прокомментировала Яналия. – Как я раньше жила, не зная всего этого…

На Земле Яналия бывала не чаще, чем на Короте, и то лишь во время гастролей. Вообще, она не испытывала к Земле особых чувств. Ну, планета и планета… Яналия родилась в цирке, и это был её дом.

Рассказав про полезные ископаемые, флору и фауну Корота, Гулфи Ток перешёл к истории своего народа. Вся жизнь борирров была связана с водой. В цирке они работали в аквариумах, дрессировали морских обитателей, подосов и халлаков. Эволюция наградила борирров пузырём, благодаря которому они могли дышать под водой. Прозрачный, пронизанный сетью кровеносных сосудов пузырь окружал голову, словно шлем скафандра.

Дыхательный пузырь сделал борирров героями бесконечного числа анекдотов. Первой на ум приходила старая шутка: «Почему самые лучшие работники – борирры? Потому что они окунаются в работу с головой!» Или другая: «– Папа, папа, купи воздушный шарик! – Дочка, прекрати ныть! И вообще, оставь в покое дядю борирра!»

У Гулфи пузырь был упругий и эластичный, он слегка раздувался и опадал вместе с дыханием. У пожилых борирров пузырь становился дряблым. Яналия привыкла к бориррам, их знаменитому пузырю, чуть вытянутым лицам, лишённой волос зеленоватой коже… Она даже не могла сказать, действительно ли борирры такие забавные, как считалось, или это просто очередной стереотип.

– Борирры строят города не только на суше, но и под водой, – вещал Гулфи Ток. – Если точнее, большинство наших городов стоят на берегу, но мы обживаем и сушу, и дно. Под водой есть здания и дороги, по улицам плавают разные рыбы, борры и медузы. Это очень красиво!

– Все в курсе, что у нас в цирке обитает борр? – Ганза Га словно очнулся от дремоты.

Класс вяло загудел. Все знали, что сейчас речь пойдёт о Жужике, дрессированном борре. В своей борьбе за равенство Ганза Га не знал удержу. Он вбил себе в голову, что борры, существа с планеты Корот, напоминавшие земных дельфинов, разумны. Борры не строили города, не создавали машин, они просто плавали в океане. Но, по мнению Ганзы, отсутствие материальной культуры ещё ни о чём не говорило.

– Ток, скажи, какая зарплата у Жужика? – потребовал учитель Га.

– Ему не платят, кажется, – смутился Гулфи. – Но я приношу Жужику улиток!

– Улиток! – презрительно повторил учитель. – А медицинская страховка? У Жужика есть медицинская страховка? Он состоит в профсоюзе?

Гулфи Ток стоял с виноватым видом и, похоже, мучительно соображал, как нужно ответить, чтобы преподаватель остался доволен.

Гермес наклонился к Яналии:

– Ты знаешь, что учитель Га недавно написал петицию, чтобы Жужика вернули на родную планету?

– Куда написал?

– В какую-то ассоциацию или комитет по защите животных, не знаю, – пожал плечами Гермес. – А там не придумали ничего лучше, чем переслать это письмо мистеру Валрусу, с припиской «обратить внимание на условия содержания».

Яналия усмехнулась:

– Могу представить, как разозлился Валрус!

– Ещё бы! Отец говорит, он пообещал выслать учителя Га на Ислу, если такое повторится.

Девушка многозначительно кивнула. Поговаривали, что на родной планете Ганза Га был приговорён к пожизненному заключению. Сам учитель не подтверждал, но и не опровергал эти слухи.

– «Все разумные существа равны» и «все разумные существа имеют равные права» – это не одно и то же! Кто объяснит разницу? – Ганза Га обвёл класс потухшим, расфокусированным взглядом.

Алисия Эм, как обычно, первая вскинула руку, дёрнувшись, словно к её стулу было подведено электричество.

– Да, Алисия… мы слушаем.

– «Все разумные существа равны» – это главный постулат межвидового гуманизма. А «Все разумные существа имеют равные права» – постулат юридический. Это закон, записанный в Конституции Пангалактической Федерации, – заученно оттарабанила Алисия и с видом победителя села на своё место.

– Правильно! – сказал Ганза Га. – Но кто решает, какое существо является разумным, а какое нет? Кто устанавливает критерии?

– Понеслось, – пробормотала Яналия.

Учитель завёл свою обычную шарманку про угнетённых и угнетателей. Циркачи возраста Яналии знали эту лекцию наизусть. Класс погрузился в оцепенение, а Дэн Фейдон под конец и вовсе уснул. По его челюсти, похожей на ковш бульдозера, стекала струйка слюны.

– Таким образом, расовая дискриминация происходит даже здесь, у нас под носом! – сообщил учитель Га. – Я закончил. Ток?

– Я тоже закончил! – с облегчением сказал Гулфи.

– Отлично, – произнёс учитель. – Вопросы?

– Гулфи, а как борирры едят? – поинтересовался Игорь Ланде.

– Ну как… – юный борирр слегка растерялся, – по-разному… с аппетитом, как правило.

– Да я о другом. У вас же пузырь, верно? А куда вы засовываете ложку?

Игорь явно издевался, но Гулфи – святая наивность – этого не понимал. Учитель Га, видимо, тоже.

– Мы втягиваем планктон через жаберные щели, – сказал Гулфи.

Близнецы-оргулы мрачно переглянулись:

– Какая… – начала Линда.

– …мерзость, – закончила за неё Терри.

– Планктон? И что, вкусно? – полюбопытствовал Игорь.

– Отстань от него, – сказала Яналия. Её бесило, когда кто-нибудь начинал глумиться над Гулфи, пользуясь его простодушием.

– А что, мне правда интересно! Я хочу это… – Ланде пощёлкал пальцами, подбирая нужные слова. – Увидеть мир глазами борирров! Для того мы здесь и собираемся.

– У борирров отсутствует понятие вкуса, – пояснил учитель Га. – Они поглощают планктон, фильтруя воду. Их жабры лишены вкусовых рецепторов, но чувство насыщения вызывает состояние психологического комфорта. Я правильно сформулировал, Ток?

– Да! – бодро отозвался Гулфи.

– Хорошо, – вздохнул учитель Га. – А вы, Ланде, к следующему занятию подготовьте доклад на тему «Как едят люди».

Яналия усмехнулась, довольная тем, как учитель поставил на место Игоря. Флегм, возможно, казался тормозом, но это было обманчивое впечатление.

– Что за ерунда, – вполголоса возмущался Игорь. – Как едят люди! Да как все, чего тут непонятного!

Ганза Га на самом деле был не так прост. В молодости он поддерживал революционное движение, сражался с оружием в руках (точнее сказать, щупальцах) за освобождение рабов. Учитель Га ненавидел Федерацию, поощрявшую, по его мнению, рабство и угнетение разумных видов.

Ганза Га прочно и всерьёз помешался на теме расовой несправедливости. По его убеждению, десятки разумных видов на планетах Федерации находились в положении угнетённых рабов. Эта информация, само собой, шла вразрез с официальными данными; с таким докладом учителю Га не светило выступить на Пангалактической Ассамблее. Яналия подозревала, что за подобные разговоры его даже могли уволить… откуда-нибудь ещё, только не из их школы, разумеется.

Здесь, в школе при шапито, учителям прощалось многое. Оторванные от остального мира, они могли преподносить свой предмет так, как считали нужным. Директор Мут, конечно же, отчитывалась перед Министерством образования, обеспечивала проведение ЕГЭ – Единого Галактического Экзамена. Однако, по наблюдениям Яналии, она больше была озабочена тем, как прикрыть своих подчинённых. Иногда казалось, что учителя средней школы «Олимпа» могли натворить больше бед, чем их ученики. Боффин, одержимый наукой; Ганза Га, мечтающий о революции; Ламий, тихо ненавидящий всех и каждого; Фанделина, преданная искусству, но ничего в нём не смыслившая… сброд, а не педагоги. Мут, строгая и властная, по какой-то неведомой причине чувствовала ответственность за каждого из них.

Лекция закончилась, ученики потянулись к выходу. Ганза Га смотрел им вслед, чуть приоткрыв розовую, утыканную треугольными зубами пасть. Со стороны могло показаться, что он полностью ушёл в себя.

* * *

– Я хочу кофе, – сказала Яналия, увлекая Гермеса к торговым автоматам. – Лекции о толерантности действуют на меня как снотворное!

– Не на тебя одну, – Гермес кивком указал на Дэна. Тот плёлся через холл, зевая и потирая кулачищами глаза.

Расплатившись электронными карточками, Яналия и Гермес достали из ниши картонные стаканчики с кофе. Девушка сделала глоток, размышляя, не взять ли ещё шоколадный батончик. Тем временем мимо них прошёл Гулфи Ток. Обычно он лучился оптимизмом, причём, как правило – беспричинным, а сейчас почему-то сник.

– Гулфи, – окликнул его Гермес. – Чего такой мрачный? Из-за Жужика, что ли?

– Да, из-за него, – отозвался Гулфи, рассеянно теребя лямки своего комбинезона.

– Да ну, не бери в голову.

– Точно, – поддакнула Яналия. – Ты же знаешь учителя Га. У него одно на уме!

– Учитель Га здесь не при чём. Он тоже заботится о Жужике, только по-своему – думает, ему нужна зарплата и страховка.

– А что тогда? – удивилась Яналия.

– С Жужиком что-то не так, – пожаловался Гулфи. – Я думаю, он заболел!

– Вот бедняга, – искренне посочувствовала Яналия. Общительный и весёлый, дрессированный борр был всеобщим любимцем. – А что с ним?