Георгий Смородинский
Завещание Единого Бога
– Да, прости. – Аста вытерла слезы и, подняв взгляд на приятеля, уточнила: – У нас же двое раненых? Так?
– Ну да. – Не понимая, куда она клонит, Зод нахмурился и, поправив ножны на поясе, пояснил: – Но там ничего такого: у Рэма рука сломана, у Сарта пробито бедро и кость не задета.
– Отлично! – Аста кивнула. – Тогда тащи их обоих на первый этаж. Я сейчас буду лечить.
– Ты точно в порядке? – озабоченно выдохнул Зод. – Не падала? Головой не ударилась?
– Отстань! – Аста нахмурилась, вдохнула, выдохнула и пояснила: – У меня Печать Жизни появилась! И я теперь могу лечить за эфир! Не знаю как, поэтому нужно потренироваться. Иди уже за ними! Я сейчас сапоги надену и вниз!
– Печать Жизни… М-да… И чего-то я совсем не удивлен. – Комтур покачал головой, хмыкнул и улыбнулся. – Но это ведь хорошо. Значит, и правда ничего еще не закончилось.
Подмигнув подруге, Зод обернулся и направился вниз. Аста улыбнулась ему в спину и пошла надевать сапоги.
Глава 2
Приграничье, Имперский тракт.
1039 оборот от Великого Разлома,
22-й день второго весеннего месяца.
– Вижу Акарем! – весело проорал командир пятерки разведчиков, и этот крик словно бы прочертил невидимую черту.
Рыцари за спиной радостно зашумели, и эта радость была понятна. Отправляясь в поход, мало кто из них верил, что получится вернуться назад. Но все уже позади! Завтра они будут в Джарте. Кто-то напьется, кто-то обнимет родных…
Семь дней назад отряд пересек границу Поганых земель, и вот их поход завершается. Всего семь дней… но кажется, что прошла целая вечность. Их отряд потерял в этом походе девятнадцать бойцов. Взрослых, сильных мужчин, каждый из которых был настоящим воином. Погань взяла огромную цену, но… Но теперь ее больше нет!
Хаос ушел! Твари подохли или сбежали, земля очистилась от заразы, и скоро здесь снова появятся люди. Города и поселки очнутся от спячки. В окнах снова загорится свет, во дворах зазвучит детский смех, народ потянется в храмы.
Сегодня хороший день! Отряд возвращается из похода с победой. Двадцать оборотов назад она поклялась отомстить Погани за гибель родителей, и теперь эта клятва исполнена, а об их походе напишут легенды! Она сама их напишет. В память об этих девятнадцати воинах – и обо всех тех, кого потеряла за эти двадцать три оборота.
– Ну вот… Отдых закончился, – со вздохом произнес едущий рядом Зод. – Пора снова браться за службу. Погуляли, что называется, и хватит.
– Ты в своем уме? – Аста посмотрела на приятеля и поморщилась. – Двести лиг в седле для вас прогулка? Да я себе стерла все что только можно!
– Так подлечи, ты ж умеешь теперь, – невозмутимо произнес комтур. – И да будет вам известно, лера, что на службе отдыхом можно называть все, что происходит вдали от начальства. Вам этого, конечно же, не понять. У вас-то начальство в Лоране, а мы люди маленькие. Нас лер Грат дожидается и с нетерпением потирает ладошки. Всего-то день гулять и осталось. Воздухом дышать, на птичек смотреть…
Эти слова Зод произносил с каменной физиономией, медленно шевеля нижней челюстью и спокойно глядя вперёд. Фразы звучали монотонно, как на проповеди, и тем смешнее оно выглядело со стороны. Ростом комендант был ненамного ниже самого Зода, и «ладошки» у него были соответствующего размера. Представить, как он их «с нетерпением потирает» было очень непросто. Аста попыталась это сделать, но не смогла и, сдержав улыбку, ответила:
– Между прочим, меня там тоже работа ждёт! И отчеты не один день придётся писать.
– Ага. – Зод серьезно кивнул и посмотрел в спину едущего впереди Рэя. – Знаю я, кто их будет писать…
Аста улыбнулась и ничего не ответила. Говорить не хотелось. Зачем нужны слова, когда такое хорошее настроение? Не только у тебя, но и у всех вокруг. При этом погода вполне соответствовала.
Солнце висело над виднокраем и окрашивало небо на востоке в желто-розовые тона. Степь вокруг пробудилась ото сна. Легкий прохладный ветерок ласкал лицо и шевелил волосы. В воздухе густо пахло цветами и свежими травами, откуда-то издали доносилось пение птиц.
Нет, Зод, конечно же, прав. Дорогу назад можно считать легкой прогулкой. Четыре с небольшим дня, без дождя, по хорошей дороге, на отдохнувших конях. Никто на них не напал, все страшные твари подохли или сбежали туда, откуда когда-то пришли.
В тот день, когда у нее появилась Печать Жизни, ребята в одной из усадьб нашли две почтовые повозки с рессорами. Перегрузив на них все, что лежало в телегах, бойцы перепрягли лошадей, и на обратном пути отряд ничего не задерживало. Повозки отлично выдержали дорогу, и в Шанаре на них, помимо всего прочего, погрузили тех раненых, которые не могли пока что ходить. Впрочем, сейчас их состояние заметно улучшилось, но в седла они пересядут в лучшем случае завтра.
С новой Печатью все оказалось непросто. Заклинание действительно лечило раны и повреждения, однако полное исцеление происходило не сразу.
В тот день она первым делом взялась лечить колотую рану бедра. Заставив раненого снять штаны и уложив его на пол, Аста осмотрела повреждение и, прикрыв глаза, привычно потянулась к эфиру.
Сейчас забавно было это вспоминать, но тогда ей оказалось совсем не до смеха, поскольку заклинание не активировалось. Его образ при обращении к нему не откликнулся! Так никогда не случалось со Светом, и в первый миг Аста запаниковала, не понимая, что с этим делать.
Впрочем, все разрешилось как нужно – и даже лучше, чем она ожидала. Образ Лечения откликнулся, как только она положила на рану ладонь, и снова погас: после того как заклинание было прочитано. При этом повторно его использовать было нельзя, и это лишний раз подтверждало теорию о том, что Элементы при обращении к ним сами способны определять степень своего воздействия на живые и неживые объекты.
То есть в каждом конкретном случае заклинание забирало определенное количество эфира и усиливало в организме процесс излечения. Причём в некоторых случаях требовалось дополнительное вмешательство со стороны. В тот, самый первый, раз раненый почувствовал резкую боль. Отрядный лекарь, которого Зод привёл наблюдать за процессом, сообразил, что происходит, и вскрыл рану специальным ножом.
Все закончилось хорошо. Из раны вытекло сколько-то гноя, она очень быстро зарубцевалась и уже к концу следующего дня перестала беспокоить бойца. Сломанная кость руки у второго раненого срослась на второй день пути, а захромавший бреонец забегал уже через пару часов.
Как бы то ни было, с Лечением все оказалось лучше, чем можно было мечтать. Ей не нужно переживать и думать, как поступить в каждом конкретном случае. Достаточно наложить руки и активировать заклинание, а оно уже само определит степень воздействия и заберёт необходимое количество эфира. При этом даже не нужно касаться ладонями кожи. Достаточно просто приблизить их к ране на пару ногтей. То есть лечить можно даже через стальную кирасу.
Порезы, ушибы, синяки и царапины заживали в течение одного-двух часов. Разобравшись с тем, как действует заклинание, Аста заставила бойцов отряда предъявить ей все свои травмы и вылечила их, потратив большую часть оставшегося эфира. Правда, на совсем уж мелкие царапины образ Лечения не откликался, легкий кашель она тоже вылечить не смогла, а вот воспалившееся родимое пятно у одного из бойцов потребовало больше эфира, чем колотая рана бедра.
Нет, понятно, что с этим лечением быстро разобраться не получится. Нужно изучить симптомы болезней, чтобы точно знать, куда прикладывать руки, но этим она займётся уже по приезде в Джарту. Сходит в госпиталь и городские лечебницы, пообщается с лекарями, почитает нужные книги.
Без этого никак… Если кто-то подарил тебе оружие, то нужно учиться им пользоваться и постоянно совершенствовать свое мастерство. Жизнь оказала ей великую честь, и она подтвердит, что достойна носить на плече ее Знак.
Всю дорогу от Сарна до Када Асту не оставляло прекрасное настроение, а после переправы оно только улучшилось. В тот момент, когда их отряд перебрался через Синюю и уже собирался продолжить движение, в городе появились разведчики герцога Рида.
Они с Зодом не ошиблись в своих предположениях. Почувствовав, что концентрация Хаоса резко упала, брат короля Эдварда собрал всех свободных конных бойцов и двинул в сторону Сарна. Без обоза, с небольшими запасами продовольствия и воды.
Поначалу к ним отнеслись холодно, но оно и понятно. Герцога Рида совершенно не обрадовало, что в столице Лидда уже кто-то успел до него побывать. Впрочем, все разрешилось достаточно быстро. Увидев голову демона, герцог проникся и попросил рассказать в подробностях о походе, а потом во главе арьергарда в город въехал Одноглазый Медведь.
Геб совершенно не изменился. Такой же огромный, лохматый и кряжистый. Увидев их издали и сразу же узнав, Медведь дал коню шенкеля, подъехал и спешился. Пробежав взглядом по улыбающимся лицам бойцов, он широко улыбнулся и выдохнул: «Лиска, Зод, мальчишки… Как же вы все подросли!»
Спрыгнув с коня, Аста первой обняла своего седого учителя, а потом они вместе с Зодом три часа рассказывали герцогу о походе и о том, что произошло пять дней назад в окрестностях Сарна.
Понятно, что говорили они не все. Герцогу и его людям незачем было знать некоторые моменты их похода на юг. Аделла в этом рассказе приказала убить Рональда лишь в том случае, если он заодно с демоном, а об отношениях Зода и Джейны вообще не стоило знать никому.
Впрочем, суть произошедшего от этого не изменилась, но лишних вопросов ни у кого не возникло. Бесовка спасла Зода в Шанаре, затем помогла Рональду убить демона, и поэтому никто не пытался ее задержать. О том, что Джейна делала в гарнизоне, можно только гадать, но у герцога хватает дознавателей, и они проведут собственное расследование. Свои мысли Аста ему на эту тему высказала.
Когда рассказ был закончен, герцог долго молчал, очевидно, пытаясь уложить полученную информацию в голове. Затем покивал и громко, во всеуслышание, заявил:
– Все это слишком чудовищно и нереально, но у меня нет причин не верить вам, госпожа. Если все происходило хотя бы наполовину так, как вы говорите, то эта земля перед всеми вами в неоплатном долгу. Там, на месте, я приму решение о награде и сообщу о ней в канцелярию Императора. Сейчас скажу одно: могила на холме не будет забыта. Я лично за этим прослежу. Обещаю вам это, а сейчас нам пора в путь. Спасибо за рассказ, и до встречи!
Герцог по понятным причинам торопился, и с Гебом удалось поговорить не больше четверти часа. Пообещав заглянуть в Джарту, Медведь попрощался и повел своих людей на переправу, а они продолжили свой путь на север по имперскому тракту.
– Внимание, отряд! Стой! – резкий окрик Зода выдернул ее из воспоминаний. Дождавшись, когда все остановятся, командор обернулся к бойцам и скомандовал: – Спешиться! Первый десяток – берем пики! Второй и третий – зарядить самострелы! Десятникам доложить о выполнении!
Их отряд только что въехал на холм, с которого до поста на старой границе было чуть больше полутора лиг пути. Акарем находился впереди справа, но самого поселка отсюда не было видно. Из-за деревьев торчал остов разрушенной церкви, и немного просматривалась часть восточной гарнизонной стены.
– Неспокойно мне, – заметив ее вопросительный взгляд, хмуро пояснил командор. – На посту никого, и стены тоже пустые…
– Но они же почувствовали, что Погань ушла. – Аста проследила за взглядом приятеля и легко пожала плечами.
– И что из этого? – Зод хмыкнул и ещё больше нахмурился. – Если почувствовали, то нужно оставить пост и убрать часовых со стены? Да даже если бы все вокруг возлюбили бы ближних, как монахи в главном храме Лорана, то все равно все бы осталось по-прежнему. Расписание караулов и патрулей утверждается в Джарте второго числа каждого месяца, и ради всеобщей любви Моне его не отменит. Тебе бы послужить у нас пару оборотов, и вопросов бы таких не возникло.
– Спасибо за предложение, но я, пожалуй, воздержусь. – Аста улыбнулась и сделала отвращающий жест. – Мне хватило вашей службы в последние дни и больше как-то не хочется.
– Ну как знаешь. – Зод усмехнулся, затем выслушал доклады десятников и приказал отряду выступать.
Смешки и разговоры затихли. Бойцы забрали из повозок щиты. Первый десяток вооружился пиками и продолжил движение по тракту, второй и третий выдвинулись на фланги. Случись бой – они развернутся цепями, обстреляют противников, а затем будут действовать по ситуации.
Рэя отправили назад, а сама Аста осталась около Зода. В случае обстрела она прикроет десяток Щитом, который легко отразит пару десятков болтов.
Едущие впереди разведчики не выказывали беспокойства и никаких знаков не подавали, но в воздухе висело заметное напряжение. Отряд двигался молча. Только лязг железа, стук копыт, фырканье коней и скрип колес едущих сзади повозок.
В тот момент, когда разведчики проехали пограничный пост, Зод заметно напрягся, но ничего страшного не случилось. Один из бойцов остался на виду у отряда, четверо уехали направо в сторону гарнизона. Вскоре двое из них вернулись, и вместе с ними на пост подошёл пеший солдат в простой пехотной кольчуге, с коротким копьем в руках.
Совсем молодой и безусый. Кольчуга болталась на нем, как на тренировочном манекене, шлем был заметно велик и постоянно сползал на глаза. Впрочем, парень не выглядел ни испуганным, ни потрясённым, и это слегка успокаивало.
Когда они подъехали к посту и Зод вскинул руку, приказывая остановиться, один из разведчиков подтолкнул паренька вперёд, а сам со вздохом опустил взгляд.
В этот момент настроение у Асты испортилось окончательно.
По физиономии бойца было видно, что что-то произошло и это «что-то» определенно никого не обрадует.
– Арек Весло, господин! – поправив шлем, бодро доложил молодой солдат. – Второй десяток дежурной сотни. Командор Ивар оставил меня здесь вас встречать! Он верил, что вы вернётесь, и не ошибся!
– А сам он где? – чуть склонив голову, уточнил у паренька комтур. – В гарнизоне никого не осталось?
– Нет. – Арек потряс головой, поправил съехавший на глаза шлем и пояснил: – Гарнизон ушел в Джарту защищать город от вторжения из Агира.
– Интересно… – Зод вздохнул и, скосив взгляд на Асту, посмотрел на солдата: – Докладывай: когда это случилось и что конкретно просил передать командор.
– Семнадцатого вечером прилетел голубь из Джарты, и командор Ивар приказал всем выступать, – звонко отрапортовал молодой боец. – Вам он просил передать… – Парень прикрыл глаза, вспоминая, затем задрал подбородок и громко, раздельно проговорил: – Всего их четыре тысячи или чуть больше. Тысяча Серых Плащей и три – пехота с обозом. Будут у Джарты двадцать первого – двадцать второго числа, в зависимости от погоды.
– Ясно, – Зод кивнул, задумчиво тронул свой подбородок и снова обратился к солдату: – А ты здесь, значит, один?
– Да! – паренёк ударил пяткой копья о землю и браво выпятил грудь. – Охраняю границу от Погани.
– И не страшно одному-то? – не выдержав, спросила у него Аста.
– По-всякому бывает. – Солдат смутился и опустил взгляд. – Но здесь ещё пятеро местных, кому идти некуда. Мы в гарнизоне ночуем. Ворота закрываем, и уже не так страшно. Зачарованную сталь тварям не пробить, а днём они не показываются.
– Все страшные твари подохли, – в ответ серьезно произнесла Аста. – Погани больше нет, но вы все равно по ночам закрывайтесь.
Нет, она могла не говорить ничего, но этот юный воин заслужил объяснений. Мало кто останется вот так на границе Погани и не сбежит. А этот не ушел. Выполнил приказ командира. Ивар по понятным причинам оставил самого молодого, но боец не подвёл своего командира.
– Погани нет?! – выдохнул парень и, поправив съехавший шлем, поднял растерянный взгляд.
– Закончилась Погань, – поддержал кирию Зод. – Продолжай нести службу, солдат, и не забывай закрывать на ночь ворота.
– Будет исполнено! – выкрикнул в ответ паренёк и отошёл в сторону, освобождая отряду дорогу.
Они проследовали мимо гарнизона и по приказу Зода остановились напротив разрушенной церкви. Выехав вперед и убедившись, что все его видят, командор обвел взглядом бойцов и произнес:
– Вы все слышали, что сказал этот мальчишка. Тысяча латной конницы и три тысячи пехоты Агира – это очень немало. Джарту такими силами им не взять, но в поле у армии города против них нет ни единого шанса. Даже с учетом прибытия всех гарнизонов.
– То есть в ближайшее время на приступ они не пойдут? – уточнила Аста, встретившись с комтуром взглядами.
– Нет, – Зод покачал головой. – Даже если бы они собирались штурмовать город, это произошло бы не раньше, чем через одну-две декады. Только никакого штурма не будет.
– А зачем же они тогда пришли? – она непонимающе поморщилась. – Какой в этом смысл? И почему ты решил, что штурма не будет?
Нет, Аста догадывалась, что подобные вопросы могут звучать глупо, но это волновало ее в последнюю очередь. Когда у тебя в мешке лежит письмо, способное остановить творящийся кошмар, нужно понимать каждую мелочь для того, чтобы правильно его передать.
– Будь это не так, командующий послал бы вперёд тяжёлую конницу без обоза, – подняв на неё взгляд, пояснил командор. – В Джарте, по самым смелым оценкам, можно поставить в строй три сотни конницы, полтысячи копейщиков и тысячу-полторы ополчения, которых придётся собирать несколько дней. Тысяча Серых Плащей разобьёт такое войско в поле без вариантов. – Зод пожал плечами и посмотрел в сторону оставленного гарнизона. – Ивар с его людьми до Джарты добирались не меньше суток, а рыцари Агира были бы там через семь-восемь часов. Ты думаешь, в графстве не знали, что Моне отправит голубей в гарнизоны?
– То есть рыцари Агира могли легко перехватить прибывающие с границы войска, а городской гарнизон никак не смог бы им помешать? – внутренне похолодев, уточнила у приятеля Аста. – А что, если…
– Нет, – Зод покачал головой. – Никакого сражения возле города не было. Выжившие вернулись бы сюда и скрылись бы за стенами гарнизона. Командор Арт, скорее всего, сам отправил известие в Джарту о том, что собирается выступать, и указал точные сроки прибытия. То есть сам он, конечно, никого не отправлял, но громко об этом заявил, чтобы услышали те, кто должен услышать.
– Командор Арт – это тот, кто водил сотню агирцев в Лигею?
– Да, – Зод кивнул. – Барон Арт был правой рукой Конрада и бессменным командором армии графства. В народе его зовут Серым Лисом. Выступи он тогда навстречу армии Вестольда, и я бы не поставил на Рэма и медяка. Только Конрад почему-то решил умереть…
– Интересно, – Аста нахмурилась, не до конца понимая замысла обеих сторон. – Получается, этот Арт пропустил все прибывающие войска и заблокировал их в Джарте?
– Так и есть, – подтвердил предположение Зод. – Барон по какой-то причине не хочет проливать кровь. Полагаю, агирцы встали у города и потребовали выдать им всех тех, кого считают виновными в том, что произошло с Рональдом. Моне, конечно же, никого не отдал, и армия графства встала в пределах видимости с городских стен и перекрыла Имперский тракт. Только Арт не мог знать, что Погани больше нет. Полагаю, в его планах было простоять у Джарты какое-то время и подождать, пока граница Поганой земли приблизится. Других мыслей мне в голову не приходит. – Комтур вздохнул и посмотрел ей в глаза. – Вроде все сказал и теперь хочу спросить, госпожа: что конкретно ты собираешься делать? Письмо у тебя, но…
– Что «но»? – Аста непонимающе поморщилась. – Я поеду и отдам его этому Арту. Пусть читает, собирается и проваливает обратно в Агир!
Услышав ответ, Зод на пару мгновений прикрыл глаза, вдохнул, выдохнул и спокойно произнёс:
– Это опасно. Полагаю, ты первая в списке тех, кого потребовали выдать агирцы.
– Вот поэтому я и передам это письмо сама! – обведя взглядом бойцов, спокойно произнесла кирия. – Да, с графом Агира разговаривала не я, но это ничего не меняет!
– Но что такого случится, если письмо передам я или Рэй? – заметно сдерживаясь, поинтересовался командор. – Зачем попусту рисковать?
– А где тут риск? – Аста удивленно вскинула брови. – Никто же сразу меня не убьёт и даже не ударит, иначе происходящее потеряло бы смысл. Максимум свяжут до того, как прочитают письмо, но, думаю, этого они тоже делать не будут. И к тому же, – Аста посмотрела Зоду в глаза, – не знаю, как объяснить, но я уверена, что должна это сделать. Вспомни наш с тобой разговор!
– Будь по-твоему, – Зод устало покачал головой. – И, как я понимаю, к городу ты хочешь прибыть как можно быстрее.
– Да, – кирия поправила ножны и, похлопав заволновавшегося коня, посмотрела в сторону кладбища. – Все, высказанное тобой, пока что предположения, и непонятно, что происходит около города. Даже если ты кругом прав и Агир не хочет крови, и у них, и у нас хватает отчаянных идиотов. Чем меньше армия простоит около города, тем лучше будет для всех. – Она перевела взгляд на Зода. – Кони у нас отдохнувшие, и к Джарте мы прибудем через четыре часа. Поэтому повозки с ранеными оставляй здесь, с собой бери два десятка бойцов. Самых сдержанных, которые не станут задираться с агирцами и не полезут меня защищать.
– Добро! – Зод кивнул и, обернувшись к рыцарям, принялся раздавать указания.
До Джарты они добирались четыре с половиной часа. Отряд двигался быстрой рысью. Нормально разговаривать при таком темпе было достаточно сложно, но зато думать езда не мешала. А подумать нашлось о чем, особенно в преддверии предстоящего разговора с командором армии графства. Ну или кто там еще будет с ней разговаривать?
Раньше Аста не задумывалась о том, что конкретно произошло десять оборотов назад в Агире. Однако после разговора с Зодом некоторые моменты прояснились настолько, что все вдруг перевернулось с ног на голову.
Да, сейчас можно с уверенностью утверждать, что никакого мятежа не было, но дело даже не в этом. Оказывается, Конрад мог разбить армию Ордена. Зод в этом ничуть не сомневался, и ему верить можно. Комтур не раз бывал в Агире по службе и прекрасно знал, о чем говорит.
Впрочем, никакого сражения не произошло. Граф по какой-то причине вышел навстречу вторгшейся в его владения армии, был объявлен мятежником и казнен. После этого армия Рэма беспрепятственно вступила в столицу графства, и ландкомтур объявил Агир территорией Ордена.
При этом никаких расправ не творилось. Знать не восстала, народ не взбунтовался. Жители графства словно бы не заметили смены власти в столице, но уже через десять дней Рэм и три его полутысячника были убиты приемным сыном казнённого графа. Вскоре возмущение герцогов заставило Императора объявить Агир протекторатом. А еще чуть позже выяснилось, что жена и дочь Конрада сбежали в Бреон.
И все вроде бы просто. После исчезновения большей части Кеная Агир казался легкой добычей, но, как выяснилось, это было не так. Конрад мог разбить вторгшуюся в графство армию, но по какой-то причине этого делать не стал.
Нет, у него, конечно, мог помутиться рассудок, но тогда разума лишилась вся знать Агира. Они отпустили своего господина на верную смерть и не стали мстить его убийцам. И можно было бы рассуждать о предательстве, но никто же не выдал захватчикам сына казненного графа?
Парень определенно встречался с вассалами, потом отомстил убийцам отца и сбежал. Не стал поднимать армию и народ, а просто отомстил и ушел, оставив голову Рэма на алтаре Отриса.
Страшное святотатство, но это определенно был знак. Послание Светлому богу или кому-то из его верных подвижников.
Да, все так, и не нужно быть Рэем, чтобы разобраться в случившемся. Разгром армии Ордена для Империи мог очень плохо закончиться, и кто-то из подвижников вмешался в происходящее. Конрад, очевидно, согласился с доводами Посланника Света, а вассалы принесли графу клятву, что не поднимут восстания до тех пор, пока его приемный сын жив и свободен. Эта договоренность оставалась в силе до недавнего времени, но два ничтожества возжелали землю соседа-алхимика и донесли на него в магистрат. Сложившуюся ситуацию можно было исправить, и в Агире не начались бы волнения, но в Джарту из столицы приехал ландмейстер. Тот, кто санкционировал поход Рэма в Агир…
Во всей этой истории было несколько непонятных моментов. Достаточно важных, чтобы попытаться в них разобраться. Рональд ведь не мог не знать о принесенной дворянами клятве, но, сбежав с эшафота, почему-то не поехал в Агир. Ещё непонятно, что происходит с женой казнённого графа и его дочерью, а самый главный вопрос находится там, впереди, около города.
Всю дорогу Аста обдумывала сложившуюся ситуацию, но главного ответа так и не нашла. Дело в том, что поход на Джарту не имел смысла. Нет, недалекого человека вполне могло бы удовлетворить то, что лежит на поверхности. Подданные пришли мстить за своего господина и блокировали город в надежде, что Погань расширит свои границы и приблизится к городу?
Да, конечно… Опытный военачальник решил потратить кучу золота, не получив ничего взамен. И он, конечно же, не знал, что Пятна могут не появляться по несколько месяцев, а каждый день простоя армии обходится в круглую сумму? И ладно бы они разгромили прибывающие гарнизоны, но Зод уверен, что этого не случилось.
Так и не придя ни к каким выводам, Аста решила, что разберётся с этим потом, и всю оставшуюся часть пути готовилась к предстоящему разговору.
Примерно в пяти лигах от Джарты им встретился конный разъезд агирцев. Заметив вдали отряд рыцарей Джарты, разведчики уехали за холм в сторону города, и Зод приказал снизить темп. Засады не опасались. Местность вокруг тракта просматривалась на пару сотен шагов, но двигаться с прежней скоростью было не лучшей идеей.
На холм Аста заехала первой, готовая в любой момент прикрыть бойцов полученным в Сарне Щитом. Придержав поводья, она обвела взглядом открывшееся пространство и выругалась.
Армия Агира, как и предполагал Зод, встала в двух лигах от города напротив Северных ворот. Издали лагерь походил на огромный людской муравейник. Солдаты устанавливали разноцветные палатки, выкапывали рвы, забивали в землю колья и возводили какие-то странные конструкции. Телеги обоза агирцы установили четырьмя огромными квадратами между лагерем и холмом – и запустили внутрь лошадей. Боевые кони паслись в расположениях сотен, которые растянулись на лигу вдоль городских стен. Над почтовой станцией, вокруг которой ровными рядами стояло два десятка армейских шатров, развевалось знамя с оскаленным волком. Густо дымили костры.
Аста никогда не видела столько людей в одном месте одновременно, и поэтому ей понадобилась пара мгновений для того, чтобы уложить в голове это зрелище.
– Прямо на лагерь! – рявкнул над ухом догнавший ее Зод и, подняв над головой орденский штандарт, первым поехал по склону вниз.
Аста вздрогнула, кивнула и направила коня следом за командором.
На этом флаге настоял Зод, и его решение поддержал даже Рэй. Мятежники должны видеть, что в их лагерь едут рыцари Ордена. Никто тут свою честь не уронит и не свернет с выбранного пути.
Мальчишество? Да, наверное, но пытаться изменить мужчин бесполезно. Аста согласилась с этим решением, но у нее имелись на то причины. Под штандартом Меченосцев их заметят гораздо быстрее и сразу же доложат командующему. Никому не придется ничего объяснять. Так что мужчины пусть меряются длиной своего оружия, а она этим воспользуется и даже немного им всем подыграет.
Их заметили отовсюду. Между холмом и лагерем находилось шесть небольших отрядов агирцев, но ни один из них не попытался остановить рыцарей Джарты. Больше того… Во взглядах агирцев не было ненависти, а на неё так вообще смотрели с нескрываемым восхищением. Не все, но большинство встреченных по дороге мужчин.
Зод не просто так пересадил ее на бреонца. Женщина на боевом коне смотрится лучше любого рыцаря. На мужской, конечно же, взгляд.
Незнакомое, непередаваемое и в чем-то пугающее ощущение правильности… Ехать вот так, впереди отряда рыцарей, к огромному лагерю неприятеля, под взглядами сотен мужчин. Наверное, поэтому Зод убедил отправляться с поднятым штандартом. Чтобы она почувствовала и поняла…
Разведчики, заметившие их перед холмом, уже добрались до лагеря, и навстречу их небольшому отряду выехала дежурная полусотня.
Закованные в сталь рыцари с поднятыми забралами, в серых плащах, под штандартом с оскаленным волком… Со стороны это напоминало торжественный выезд, и Аста в который раз убедилась, что совершенно не разбирается во всех этих символах.
Огромный лагерь мятежников. Город впереди с закрытыми воротами и сотней городской стражи на стенах. Обстановка ужасающая, но мужчины будут до последнего играть в придуманное благородство. Они и живут-то ради этих мгновений.
Только она не идиотка и прекрасно знает, что по-настоящему благородные умирают самыми первыми. Человеческая подлость бесконечна. Она присуща и простолюдинам, и рыцарям, но когда вот так, на виду, все они превращаются в мальчишек. И она сейчас играет в эти же игры…
Когда до преградившей путь полусотни оставалось семь десятков шагов, Аста картинным жестом приказала отряду перейти на шаг, выехала вперёд и, остановив коня в двадцати шагах напротив командира агирцев, звонко произнесла:
– Я Аста лера Шинома! Главный дознаватель Орденской Коллегии Джарты! Назовитесь, господа! И объясните, по какому поводу вы здесь собрались?
Командир полусотни явно не ожидал такого наката, но на его бесстрастном лице не дрогнул и мускул. Смерив ее спокойным взглядом, он кивнул и холодно произнёс:
– Та самая рыжая девка из Джарты? Ты-то нам как раз и нужна.
При этих его словах в воздухе повисло ощутимое напряжение. Глаза Серых Плащей заледенели. Лязгнуло железо у нее за спиной. Ребята пообещали молчать, но агирец ее оскорбил, и ситуацию необходимо было вытаскивать. Иначе случится непоправимое, и все выжившие потом пожалеют…
– А в Агире принято оскорблять женщин? – выплюнула она, смерив рыцаря презрительным взглядом. – Только здесь не Агир! В Джарте за оскорбления принято платить кровью! – Усмехнувшись в хмурые физиономии Серых Плащей, Аста демонстративно сняла перчатку и швырнула ее на траву. – Вот! В любое время и в любом месте! После того как я переговорю с твоим командиром и он прочитает письмо вашего графа!
– Ищейка не жен… – начал было агирец, но услышал ее последние слова и осекся. – Письмо от графа? – вскинув брови, выдохнул он. – Что за письмо?
– Вот это! – облегченно выдохнув, Аста выхватила из-за пояса свиток и, подъехав, продемонстрировала агирцу печать. – Рональд написал это для вашего командира, и я передам его лично!
На бесстрастном лице молодого мужчины промелькнула целая гамма эмоций. Он растерянно хмыкнул, слез с коня, подобрал перчатку и убрал ее куда-то под плащ. Затем легко запрыгнул в седло, кивнул и представился:
