bannerbannerbanner
Библейские чтения: Пятикнижие

Георгий Чистяков
Библейские чтения: Пятикнижие

Полная версия

12. Книга Бытия. Гл. 10. Ст. 1–32

Вот родословие сынов Ноевых: Сима, Хама и Иафета. После потопа родились у них дети. Сыны Иафета: Гомер, Магог, Мадай, Иаван, (Елиса,) Фувал, Мешех и Фирас. Сыны Гомера: Аскеназ, Рифат и Фогарма. Сыны Иавана: Елиса, Фарсис, Киттим и Доданим. От сих населились острова народов в землях их, каждый по языку своему, по племенам своим, в народах своих. Сыны Хама: Хуш, Мицраим, Фут и Ханаан. Сыны Хуша: Сева, Хавила, Савта, Раама и Савтеха. Сыны Раамы: Шева и Дедан. Хуш родил также Нимрода; сей начал быть силен на земле. Он был сильный зверолов пред Господом (Богом); потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом (Богом). Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сеннаар. Из сей земли вышел Ассур, и построил Ниневию, Реховоф-ир, Калах и Ресен между Ниневиею и между Калахом; это город великий. От Мицраима произошли Лудим, Анамим, Легавим, Нафтухим, Патрусим, Каслухим, откуда вышли Филистимляне, и Кафторим. От Ханаана родились: Сидон, первенец его, Хет, Иевусей, Аморрей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цемарей и Химафей. Впоследствии племена Ханаанские рассеялись. И были пределы Хананеев от Сидона к Герару до Газы, отсюда к Содому, Гоморре, Адме и Цевоиму до Лаши. Это сыны Хамовы, по племенам их, по языкам их, в землях их, в народах их. Были дети и у Сима, отца всех сынов Еверовых, старшего брата Иафетова. Сыны Сима: Елам, Ассур, Арфаксад, Луд, Арам (и Каинан). Сыны Арама: Уц, Хул, Гефер и Маш. Арфаксад родил (Каинана, Каинан родил) Салу, Сала родил Евера. У Евера родились два сына; имя одному: Фалек, потому что во дни его земля разделена; имя брата его: Иоктан. Иоктан родил Алмодада, Шалефа, Хацармавефа, Иераха, Гадорама, Узала, Диклу, Овала, Авимаила, Шеву, Офира, Хавилу и Иовава. Все эти сыновья Иоктана. Поселения их были от Меши до Сефара, горы восточной. Это сыновья Симовы по племенам их, по языкам их, в землях их, по народам их. Вот племена сынов Ноевых, по родословию их, в народах их. От них распространились народы по земле после потопа.

Быт 10:1–32

В этом тексте, в десятой главе Книги Бытия, говорится о том, каким вышло человечество из того испытания, которым был для всех людей по всей земле Всемирный потоп. И вновь, как и в самом начале Книги Бытия, подчеркивается здесь, что всё человечество внутренне едино, что все эти семьдесят народов, которые перечислены в Библии среди потомков Ноя, происходят от одного корня. Все они восходят к одному человеку по имени Ной и к трем его сыновьям.

Ной, вышедший из ковчега со своей семьей, как бы воедино связывает всё человечество. Второй раз уже Библия говорит о том, что человечество внутренне едино, о том, что нет у Бога пасынков в этом мире, а все только Его сыновья. Но не только чисто моральный урок содержит эта библейская глава, в которой перечислено столько имен собственных, столько потомков Ноя, о которых иногда нельзя сказать ничего, особенно на первый взгляд. Но для того, наверное, и существует библейская наука, чтобы за одним именем, просто упомянутым в Библии, мы могли увидеть целую историю. Так, например, в самом начале десятой главы среди сынов Иафета упоминается Гомер. Это слово из иврита соответствует аккадоязычному термину ‹гимирраи› и греческим киммерийцам (Κιμμέριοι), о которых мы знаем как из Гомера, так и из других греческих авторов. Значит, Гомер – это не просто имя собственное, а это слово, за которым стоит история целых племен, живших, с точки зрения как вавилонских писателей, так и Библии, а равно и греков, где-то на севере, в Причерноморье.

Кто такой Магог или страна Гог? Ученые обычно сопоставляют это название с именем Лидийского царя Гига. А Иаван – это греки, ‹йавáн› – это на иврите протранскрибированное таким образом слово «ионийцы», то есть те греки, которые жили в Ионии, в Малой Азии.

Елиша[17] или Елиса – это Алаш: так называли вавилоняне остров Кипр. Наконец, Таршиш – это Тарсис (Фарсис), или Тартес, государство на юге Пиренейского полуострова. А Доданим, упомянутый здесь же, в 4-м стихе, – это дорийцы, то есть те же греки, о которых еще раз – сначала об ионийцах, а затем о дорийцах – упоминает Библия. Куш – это Эфиопия, или Хуш. Кенаан – это Ханаан. И так далее.

Можно разбирать каждое из перечисленных здесь семидесяти имен собственных, и мы всё время будем убеждаться в том, что за каждым из имен стоит история, что о каждом из имен можно написать целое исследование. Здесь не просто дается список загадочных, непонятных, экзотических, быть может, иногда красивых, а иногда просто чудны́х имен. Нет, здесь рассказывается о реальной географии тех народов, которые населяли тогдашний мир, которые были известны когда хорошо, когда по одним только именам, – но, во всяком случае, были известны людям, населявшим Палестину в глубокой древности.

Задача библейского автора заключается, таким образом, не просто в том, чтобы рассказать нам о родословной человека по имени Ной. Задача его заключается совсем в другом: в том, чтобы представить всю тогдашнюю землю, географию всех народов, которые были хоть сколько-нибудь известны в библейские времена, чтобы показать, что человечество не на словах только, не в идеале только едино, но едино по своей сути, едино в своей конкретной истории. И это еще одна очень важная черта библейского повествования. Здесь мы имеем дело не только с моральным уроком, не только с этикой и теми требованиями, которые предъявляет нам Бог через Своих пророков, – здесь мы имеем дело с конкретной жизнью.

Задача Библии заключается в том, чтобы предложить нам историю, конкретную историю живых и реальных, а не вымышленных, не являющихся только образами, людей. Древние читатели Священного Писания в первые века истории Церкви очень часто видели за библейскими персонажами одни только образы. Современные читатели иногда видят за библейскими персонажами только конкретных людей. А наша с вами задача – увидеть за каждым из имен, упомянутых здесь, в десятой главе Книги Бытия, целую историю, увидеть перечисление тех реальных народов, которые были известны в те времена, с их реальными судьбами, и услышать голос Божий, который нам настойчиво, именно из среды человеческой реальности, говорит о том, что мы все – люди, населяющие лицо земли, как тогда, во времена Ноя, так и теперь, в ХХ веке, внутренне едины, потому что мы все действительно связаны общей генеалогией.

13. Книга Бытия. Гл. 11, 1–9

На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину, и поселились там.

И сказали друг другу: наделаем кирпичей, и обожжем огнем.

И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать. Сойдем же, и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город (и башню). Посему дано ему имя: Вавилон; ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле.

Быт 11:1–9

Перед нами рассказ о вавилонском столпотворении. Башня по-славянски обозначается словом «столп», поэтому «столпотворение» в переводе на современный русский язык – это всего лишь строительство башни. Так вот, в библейском рассказе о вавилонском столпотворении, как и в большинстве других библейских историй, есть историческая основа.

В вавилонском эпосе «Энума Элиш» говорится:

 
Как услышал Мардук эти речи,
словно ясный день просиял он ликом:
«“Врата бога” постройте, как вы возжелали!
Кирпичи заложите, создайте кумирню!»
Лопатами замахали Ануннаки.
В первый год кирпичи для храма лепили.
По наступленье второго года
главу Эсагилы, подобье Апсу, воздвигли.
При Апсу построили зиккурат высокий[18].
 

Вот об этом зиккурате, который назывался Этеменанки, и рассказывается в Библии как о строительстве Вавилонской башни.

Как и в эпосе у вавилонян, так и в Священном Писании подчеркивается, что строится этот столп не из камня, а из кирпичей, но только если в эпосе рассказывается исключительно об историческом событии и говорится о том месте в вавилонской религии, которое занимает рассказ о строительстве зиккурата у вавилонян, то в Библии в этом рассказе есть еще иное, более важное, содержание. В Библии этот рассказ обращен действительно к нам.

Смотрите, чтó говорят люди, которые собрались для строительства башни: «Построим себе, – именно себе, для себя, – город и башню, высотою до небес». Небо, небеса – это всегда синоним слова Бог: то есть сравняемся с Богом, построив эту башню. Дойдем, достигнем до Бога – вот каков, с точки зрения Библии, замысел людей, которые стараются строить Вавилонскую башню. «И сделаем себе имя», – опять они настойчиво подчеркивают, что строят эту башню для себя и для своей славы: возвеличим не Имя Божье, а свое собственное, «прежде нежели рассеемся по лицу всей земли».

 

Вот это стремление к славе, желание возвеличиться, стремление прославить не Бога и Имя Святое Его, а себя самих, и приводит к вражде, это стремление и приводит к тому, что люди начинают ссориться друг с другом и перестают понимать друг друга. Потому что язык – это не только чисто лингвистическое понятие. Здесь слово употребляется в другом, более широком, смысле. Не язык аккадский или шумерский, или еврейский, или греческий и т. д., – а язык взаимопонимания. Люди в стремлении своем к славе, желая возвеличиться, перестают понимать друг друга. И так начинается новый этап истории – истории взаимонепонимания между людьми, истории действительно великого взаимонепонимания.

Если мы начнем читать историю египетскую, или греческую, или вавилонскую, или любую другую, то обнаружим везде одну и ту же точку зрения: чужой, житель другой страны – это враг, его надо покорить, его надо уничтожить, его надо, прежде чем уничтожить, высмеять. Он и выглядит смешно, и боги у него какие-то смешные, и архитектура этого народа, какой бы он ни был, смешная, нелепая и глупая и т. д. Для всей древней истории в высшей степени характерна ксенофобия, характерно неприятие другого языка, другого племени, другой культуры.

Поистине сама история демонстрирует нам результат того, чтó произошло в Вавилоне. Люди перестали понимать друг друга, а исток этого великого взаимонепонимания лежит в том, что им хотелось быть великими, им хотелось своей, личной, человеческой славы.

Но в какой-то момент всё изменяется: Бог возвращает человечеству возможность взаимопонимания между людьми разных народов, возвращает человечеству слух по отношению к человеку, непохожему на тебя с точки зрения его внешности, его языка, его верований и т. д.

И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небесами. Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение; ибо каждый слышал их говорящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились, Парфяне и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, Критяне и Аравитяне, слышим их нашими языками говорящих о великих делах Божиих?

Деян 2:4–11

Как напоминает этот рассказ из второй главы Книги Деяний Святых Апостолов – перечисление разных народов по именам их родоначальников – десятую главу Книги Бытия, где содержится список, перечисляющий семьдесят народов, семьдесят потомков Ноя и его сыновей. Трагедии, произошедшей в Вавилоне, когда люди перестали понимать друг друга, когда выяснилось, что все говорят на разных языках, взаимоисключающих и непонятных, приходит конец. В Иерусалиме в день Пятидесятницы люди вдруг обнаруживают, что они друг друга понимают, что галилеяне, ученики Распятого и Воскресшего, говорят на тех самых языках, которые родились в результате вавилонской трагедии, в результате вавилонского столпотворения. Люди разных языков, люди разных племен, люди, никогда не видевшие друг друга и, может быть, друг о друге никогда не слышавшие, вновь заговорили на одном языке. Разумеется, не в смысле чисто лингвистическом, а в смысле психологическом, в смысле духовном, в смысле несравненно более важном, чем лингвистические различия. Они понимают друг друга, потому что пришел Христос и вернул человечеству то изначальное единство, о котором повествует Ветхий Завет, то изначальное единство, которое связывается в Книге Бытия сначала с именем Адама, а затем – с именем Ноя.

Вот почему Иисуса называют новым Адамом и апостол Павел, и, вслед за ним – отцы Церкви. По той простой причине, что в новом Адаме, во Христе Иисусе, человечество вновь становится единым, уходит из его истории языческая ненависть одного народа к другому, языческое взаимонепонимание между людьми и между народами.

14. Книга Бытия. Гл. 12, 1–5, 7–8; Гл. 17, 1–7

И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, (и иди) в землю, которую Я укажу тебе. И Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое; и будешь ты в благословение. Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные. И пошел Аврам, как сказал ему Господь; и с ним

пошел Лот. Аврам был семидесяти пяти лет, когда вышел из Харрана. И взял Аврам с собою Сару, жену свою, Лота, сына брата своего, и всё имение, которое они приобрели, и всех людей, которых они имели в Харране; и вышли, чтобы идти в землю Ханаанскую; и пришли в землю Ханаанскую.

Быт 12:1–5

И явился Господь Авраму, и сказал (ему): потомству твоему отдам Я землю сию. И создал там (Аврам) жертвенник Господу, Который явился ему. Оттуда двинулся он к горе, на восток от Вефиля; и поставил шатер свой так, что от него Вефиль был на запад, а Гай на восток; и создал там жертвенник Господу и призвал имя Господа (явившегося ему).

Быт 12:7–8

Аврам был девяноста девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен; и поставлю завет Мой между Мною и тобою, и весьма, весьма размножу тебя. И пал Аврам на лице свое. Бог продолжал говорить с ним, и сказал: Я – вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов. И не будешь ты больше называться Аврамом; но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов. И весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя. И поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя.

Быт 17:1–7

Бог говорит Аврааму: «Пойди из земли твоей, от родства твоего».

Что значат эти слова? Бог посылает этого человека неизвестно куда, в какое-то непонятное странствие по неизвестной дороге. У Авраама нет ни карт, которыми располагают современные путешественники, ни географических трактатов или путевых записок, которые всегда были в распоряжении у египтян, у греков, у римлян, у других древних народов. Сегодня, изучая историю Древнего Востока и историю античной науки, мы находим эти трактаты, эти путевые записки, эти словесные карты во множестве, а у Авраама их не было. У него вообще не было ничего, кроме того посоха, опираясь на который он отправился в путь. Эти главы Книги Бытия называют его еще именем Аврам, что значит «Отец любит» или «Отец высот», а затем имя его изменяется. Он становится Авраамом – «Отцом множества». И Бог обращается к нему со словами: «Благословятся в тебе все племена земные». Именно эта фраза затем будет звучать в Книге Бытия еще как минимум четыре раза. Если хотите, ее можно назвать ключевой фразой всей этой книги – первой книги Ветхого Завета: «И благословятся в тебе все племена земные».

Действительно Авраам становится отцом множества. Действительно становится он, человек, пошедший в путь, не имея ничего, кроме пастушьего посоха, отцом множества народов. Но только в каком смысле? Не в смысле расы, а в смысле веры. Отцом всех верующих называем мы Авраама сегодня. И действительно, за что именно Авраама, а не кого-то другого благословляет Бог таким особым благословением: «Благословятся в тебе все племена земные»? И Библия прямо объясняет, за что: за его веру. В пятнадцатой главе Книги Бытия есть два такие стиха:

И вывел его вон, и сказал (ему): посмотри на небо, и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков. Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность.

Быт 15:5–6

Он поверил Богу: апостол Павел затем повторит эти слова в Послании к Галатам (глава 3, стих 6) и в Послании к Римлянам (глава 4, стих 3), ибо, в сущности, именно здесь, в рассказе об Аврааме, ярче всего сказано в Писании, что такое вера.

Авраам поверил Богу. Поверил – то есть доверился. Поверил – то есть принял то поручение, которое дал ему Бог, не задумываясь, как не задумываясь выполняет ребенок то, о чем просит его кто-то из близких – мать, отец или бабушка. Он полностью доверился Богу и, как ребенок идет за матерью, как ребенок идет за отцом, пошел в путь по той дороге, которая вела куда-то, а куда – он еще не знал.

И вот эта особенность Авраамовой веры, его полное доверие Богу делает его уже не рабом Бога, а Его другом. Если вы откроете Вторую Книгу Паралипоменон, вы найдете там такие замечательные слова:

Не Ты ли, Боже наш, изгнал жителей земли сей пред лицем народа Твоего Израиля, и отдал ее семени Авраама, друга Твоего, навек?

2 Пар 20:7

Так говорит Иосафат: «Авраама, друга твоего». Авраам уже не просто раб Божий, но друг Бога. Вчитываешься в это место из Ветхого Завета и вспоминаешь сразу прощальную беседу Иисуса с учениками в Евангелии от Иоанна. Ту прощальную беседу, которая читается на утрене Великой Пятницы первым из «двенадцати Евангелий».

Я уже не называю вас рабами, – говорит Иисус, – ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам всё, что слышал от Отца Моего.

Ин 15:15

Друзьями Божьими становятся апостолы, другом Божьим за много веков до апостолов и святых стал Авраам, отец верующих. В древности богов, которых считали носителями некоей силы, и иногда очень могущественными носителями этой силы, во-первых, боялись, во-вторых, подкупали жертвами, но при этом обманывали и, кроме того, боясь, зачастую презирали, и даже ненавидели. Таковы были отношения между людьми и богами и у египтян, и у вавилонян, и у греков, и у римлян, и у многих других древних народов.

Авраам же открывает новый тип отношений с Богом: доверие, полное доверие. Так могучий Бог, или Бог высот, ‹Эль Шаддáй› Ветхого Завета, становится уже не одним из тех, кому поклонялись люди в древности, а Единственным, «Богом сердца моего», как потом воскликнет псалмопевец[19]. Бог наш – это «Бог Авраама, а не философов и ученых», – эти слова записал Блез Паскаль на листке бумаги и затем носил этот листок во внутреннем кармане своего сюртука всегда, не расставаясь с ним до самой смерти.

«Бог Авраама, а не философов и ученых». Бог, Который открывается человеку в опыте доверия. Бог непостижимый. В Литургии святителя Иоанна Златоуста мы говорим о Боге, что Он «неизреченен, недоведом, невидим и непостижим». Непостижимый, в отличие от языческих богов, о которых, благодаря мифам древних народов, как кажется носителям этих мифов, всё досконально известно. А наш Бог, Бог истинный, неведом и непостижим. О Нем известно только то, чтó Он Сам открывает человеку. Причем, повторяю, открывает в опыте нашего Ему доверия, веры Авраамовой. Это не бог философов, античных или новых, – бог, которого можно представить себе средствами ума, описать в философском трактате. Нет, это Бог, являющий нам Себя Сам, Бог, Которому хочется полностью довериться. Довериться Ему, как доверился Богу Авраам.

15. Книга Бытия. Гл. 12. Ст. 7–8; Гл. 15. Ст. 12–15

И явился Господь Авраму, и сказал (ему): потомству твоему отдам Я землю сию. И создал там жертвенник Господу, Который явился ему. Оттуда двинулся он к горе, на восток от Вефиля; и поставил шатер свой так, что от него Вефиль был на запад, а Гай на восток; и создал там (Аврам) жертвенник Господу и призвал имя Господа.

Быт 12:7–8

При захождении солнца крепкий сон напал на Аврама; и вот, напал на него ужас и мрак великий. И сказал Господь Авраму: знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет. Но Я произведу суд над народом, у которого они будут в порабощении; после сего они выйдут (сюда) с большим имуществом. А ты отойдешь к отцам твоим в мире, и будешь погребен в старости доброй.

 

Быт 15:12–15

«Призвал имя Господне», – так несколько раз говорится в Библии, когда речь идет об Аврааме. «Призвал имя Господне» – то есть обратился к Богу с молитвой. Молитва Авраама – это не просто монолог, иногда очень красивый и цветистый, монолог, с которым обращались к своим богам египтяне, или греки, или вавилоняне. Нет, молитва Авраама – это диалог, это его живая беседа с Богом, причем говорит в этом диалоге, в основном, как раз не сам Авраам, а Бог. Авраам только призывает Его Имя, а Бог открывает Своему рабу и Своему служителю Свою святую волю. В молитве Авраама, которая заключена только в одном призыве Имени Божьего, нет ни многословия, ни плетения словес, ни внешней красивости. Это просто порыв к Богу, порыв навстречу Творцу, но порыв от всего сердца.

Отец Жак Лёв, французский священник, который много бывал в России и, встречаясь с верующими и людьми, искавшими Бога в то время, в 1960–1970-е годы, всегда говорил о вере Авраама и о молитве Авраамовой: «Это молитва не подчинения или зависимости, при которой просят, вымаливают или теряют дар речи перед великим Богом. Это, – говорил отец Жак Лёв, – установление связи, жизнь в присутствии». Авраам живет в присутствии Божьем. Авраам живет, ощущая, что Бог рядом всегда, вне зависимости от тех обстоятельств, в которых он сегодня находится, вне зависимости от его настроения или погоды.

После сих происшествий было слово Господа к Авраму в видении (ночью), и сказано: не бойся, Аврам: Я твой щит; награда твоя (будет) весьма велика.

Быт 15:1

«Не бойся!» – здесь, в Священном Писании, первый раз звучит этот призыв от Бога к нам, – призыв, который, как утверждают библеисты, будет потом повторен не менее чем 365 раз на протяжении Священного Писания: «Не бойся!»

Связь с Богом, о которой он, Авраам, в сущности, еще ничего не знает, ибо он вообще еще ничего не знает о Боге, уже установлена. Жизнь Авраама теперь – это диалог. Он учится вслушиваться в то, чтó говорит ему Бог. Жизнь его, повторяю, – это вслушивание в Бога.

Темная южная ночь, безграничное небо – его как-то особенно чувствуешь, когда читаешь о странствиях Авраама по странам Востока, – звезды над головой, овцы, за которыми он, пастух, идет, не спеша, не боясь никуда опоздать, опираясь на свой посох, – всё это, в общем, благоприятствует тому, чтобы слушать. Но, конечно, не было бы сердце Авраама раскрыто навстречу Богу, и в этих условиях тоже, несмотря на то, что они благоприятны, он бы всё равно не сумел услышать, чтó говорит ему Бог. Поэтому главное тут – всё-таки сердце.

Но вот на Авраама нападает «ужас и мрак великий»: ему плохо, ему трудно. И трудно, и плохо ему именно потому, что он уже научился слушать Бога. Пока человек живет вне Бога и не чувствуя Бога, от него скрыта «красота красот», как говорил святитель Тихон Задонский. Но и ужас, который царит в мире, боль, горе, беду такой человек, живущий вне Бога, тоже видит как будто издали, не касаясь всего этого мрака жизни сердцем. Такого человека развлекают книги, кино, телевидение; он живет и многого вокруг себя из того страшного, что происходит в мире, просто-напросто не замечает. Но, когда Бог открывает нам Себя, Он в то же время открывает нам и глаза на мир. И человеку становится больно от чужой боли. Человеку, который поверил в Бога, становится больно, а временами невыносимо больно жить. Это состояние боли, тоски или даже отчаяния известно почти каждому, кто для себя Бога открыл, кто научился хоть как-то молиться, таким образом ведя разговор с Богом. Это боль за мир, в котором так много зла, в котором так многим людям чудовищно больно. Эта боль открывается нам, когда мы открываем Бога.

Отец Жак Лёв, о котором я уже упоминал, говорит, что монахи и отшельники, которые не читают газет и не смотрят телевидения, а поэтому не знают о новых несчастьях, о голоде, войнах и катастрофах, тем не менее, проникают в человеческую природу много глубже, чем обычные люди. Они прикасаются к первоистокам тех явлений, о которых сообщают средства массовой информации, и поэтому в тишине и полумраке своих затворов эти отшельники обливаются слезами и зачастую переживают состояние отчаяния, переживают тот ужас и мрак, которые пережил Авраам. Причем много острее, чем тот, кто только что увидел по телевидению рассказ о какой-нибудь страшной катастрофе; много острее и с много большей болью, потому что Бог открыл им всю глубину человеческой боли, открыв им Себя Самого.

Авраам переживает именно это: боль, которой живет и будет еще долго жить человечество. Эта боль – не его, это боль других людей, но она становится его личной болью, болью, которая потрясает его сердце, болью, которой он, открывший Бога человек, болеет за всех людей мира.

17Автор приводит транскрипции древнееврейских имен, отличающиеся от принятых в синодальном переводе. Сравн. эту цитату по изданию: Учение. Пятикнижие Моисеево / Перевод, введение и комментарии И.Ш.Шифмана. М.: Республика, 1993. С. 65–66. – Прим. Т.А.Прохоровой.
18Энума Элиш. Таблица VI; строки 55–63 в переводе В.К.Афанасьевой. Цит. по: «Когда вверху…» – «Энума Элиш»: Поэма о сотворении мира // Я открою тебе сокровенное слово: Литература Вавилонии и Ассирии / Перевод с аккадского. М., 1981. С. 45–46. – Прим. Т.А.Прохоровой.
19См. Пс 72:26 в церковнославянском переводе.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29 
Рейтинг@Mail.ru