Георгий Бродский
Цикл феникса. Падение героя
Две луны
Вернувшись от Самиры, принц сразу же упал на кровать и уснул. Спал он долго и крепко, а когда проснулся, уже смеркалось. Слабые лучи заходящего солнца освещали его комнату, находившуюся на втором этаже дворца. После всех приключений Хэймон чувствовал себя ужасно грязным и уставшим.
«Надо бы помыться, – рассеянно подумал принц. – А еще меня ждет Самира. Если не потороплюсь, не успею до комендантского часа».
Хэймон быстрым шагом направился в королевскую баню.
Банная комната находилась на первом этаже в восточной части дворца. В ней располагался большой бассейн с чистой теплой водой. Бассейн имел прямоугольную форму, и над каждым углом висел кран, который подавал как холодную, так и горячую воду. Когда принц зашел в комнату, в ней уже мылся его старший брат и первый претендент на трон – принц Лориус.
– О, Лори, привет. Как дела? – сбрасывая с себя белоснежный халат, спросил Хэймон.
– Когда ты уже запомнишь, что мне не нравится такое обращение? Мы уже не дети, – раздраженно ответил Лориус.
Принц залез в бассейн и принялся себя намывать.
– Ты какой-то активный, Хэймон. Для своей типичной пьянки ты будешь слишком чистым или у тебя намечается что-то интересное? – удивленно спросил Лориус.
– Я сейчас настолько великолепный мужчина, что даже сам завожусь от своего запаха, надо бы немного очиститься. Как твой сын?
– С ним все хорошо. Слава Богам. Крепнет день ото дня. Ему уже восемь лет. Дети так быстро растут.
Когда Хэймон вытащил голову из воды, Лориус неожиданно придвинулся к нему.
– Вообще, я не должен это говорить, но отец хочет тебя завтра отправить на север вместе с небольшим войском, чтобы ты подавил возникшие там трения между нами и герцогом Элеосом Фурье из королевства Верании. Его люди, как обычно, провоцируют местных, что может послужить поводом для начала полномасштабной войны между нашими государствами.
– Но ты ведь понимаешь, если я войду с войском в город, то могу случайно или не очень убить парочку его агентов?
– Я понимаю, но отец думает иначе, поэтому и хочет направить тебя. Будь, главное, аккуратен. Война нам сейчас не нужна. Неизвестно еще, как Сангрия и Ампел себя поведут. Если они атакуют нас вместе, мы не вытянем, а еще у них есть фанатики этого проклятого Ордена.
Лориус сплюнул от пренебрежения.
– А как же парийцы? Они не помогут нам в случае войны?
– Парийцы уже сами не помнят, когда сражались с кем-то, кроме пиратов. Орден перестал совершать походы к ним еще лет пятьдесят назад. Не знаю, в каком состоянии у них армия и откликнутся ли они на наш зов. Рассчитывать на Карскую Республику тоже не имеет смысла, они сами по себе. К тому же такие же иноверцы. Остаются государства с Эвериала, но что мы им предложим взамен? Территории? Это вряд ли, новый соперник нам тут не нужен. Деньги? Вот только где их столько взять? Наша армия вполне хорошо обучена и снабжена всем необходимым, но их численный перевес будет чудовищным. Поэтому, Хэймон, держи себя в руках и не делай вещей, которые приведут к серьезным последствиям.
Лориус по-братски хлопнул Хэймона по плечу и вылез из бассейна. Оставшись в воде, Хэймон размышлял о словах брата.
«Там же наверняка на пару недель затянется. Как же тут Самира без меня? На Деймора надежды нет. Эх…» – устало размышлял принц.
В своих покоях Хэймон оделся в благородные одежды, взял деньги и направился к выходу из дворца. Сейчас принц в элегантном бордово-черном одеянии выглядел как представитель знати, на его поясе висел фамильный меч. Идя в сторону дома Самиры, принц встретил много знакомых простолюдинов, и каждый его приветствовал, но не как принца, а как друга или хорошего знакомого. Хэймон никогда не ставил себя выше обычных людей, чем сильно раздражал многих из знати.
В торговой лавке Хэймон не пожалел денег и набрал полные корзины мяса, фруктов и овощей. Когда он дошел до дома Самиры, на улице уже стемнело. До начала комендантского часа оставалось еще некоторое время.
Хэймон только занес руку, чтобы постучать в дверь, как Самира ее открыла.
– Я ждала тебя, – приветливо сказала она.
Сейчас девушка выглядела не так, как сутки назад. Она улыбалась, а ее взгляд выражал теплоту.
– Заходи, чего стоишь! – открывая шире дверь, пригласила Самира.
Принц с трудом узнал дом. Меньше чем за день девушка убрала и разложила вещи. Комнаты выглядели намного просторнее. Постиранное белье аккуратно висело в одной из них.
– Да тут уже все по-другому! – восхищенно воскликнул принц.
Хэймон отдал корзины с продуктами и уже собирался уходить, как вдруг Самира попросила остаться на ужин. Она хотела отблагодарить хоть чем-то своего спасителя. Слова Лориуса вновь раздались у Хэймона в голове, он предполагал, что завтра с утра отец будет его искать. Гневить короля принц не горел желанием, но в то же время не хотел отказать Самире.
Через час девушка приготовила ужин и герои приступили к трапезе. Никто из них не ел сутки, поэтому они отбросили правила этикета и накинулись на еду. Во время ужина Хэймон рассказал, где покупать продукты, одежду, кого в городе опасаться, а к кому можно обратиться за помощью. В заключение принц поведал, что завтра уезжает на север.
– Как уезжаешь? Ты не говорил, что служишь в армии. А никак нельзя отказаться? – раздосадовано спросила Самира.
– Тут все немного сложнее… – отводя взгляд в сторону, ответил принц.
Возникла неловкая пауза, и никто не знал, как ее преодолеть. Лучшее, что пришло в голову Хэймону, это, поблагодарив за отличный ужин, встать и направиться к выходу. Самира последовала за ним.
– О, чуть не забыл. – Принц обернулся у выхода и засунул руку в карман. – Вот тебе тысяча лот. Пока меня нет, этого должно хватить.
– Тысяча? Так много, ты уверен? Или ты уезжаешь надолго? – нерешительно спросила девушка.
Хэймон не знал, что ответить. Он погладил Самиру по голове, положил монеты ей в руку и вышел на улицу. Герой не дал ей словесного ответа, но девушка все поняла и без слов.
Принц возвращался домой в смешанных чувствах. На него давило, что он не мог рассказать Самире о себе, не мог взять ее с собой на север, не мог никому в семье рассказать о ней. В очередной раз принц вспомнил, как одинок в семье. Отец, братья… Никто из них не понимал его. Они редко общались о чем-то, помимо дел. Алфеус никогда не отличался глубиной в таких вопросах, как, собственно, и Деймор. Но принца волновало не только одиночество. Он не понимал себя. Самира являла собой практически эталон женской красоты в понимании Хэймона. Но испытывал ли он к ней чувства? Принц видел ее заинтересованность, правда, не до конца понимал, вызвана ли она искренним чувством или меркантильным интересом. Тогда почему Хэймон столько делает ради нее? Ответ лежал на поверхности для всех, кто хорошо знал принца, но не для него самого. Все дело в его эго. Он не хотел, чтобы чувства Самиры к нему закончились, если они вызваны не меркантильной стороной. Настолько ему нравилось быть нужным.
Наутро Хэймона разбудила служанка. Его вызывал отец. Одевшись, принц направился в тронный зал, в центре которого на троне восседал король Тимиус. Его голубые глаза пронзительно смотрели на сына. Хотя королю исполнилось шестьдесят лет, у него до сих пор отсутствовала седина. По бокам трона красовались алые драгоценные камни. На стене за его спиной висел герб королевства. Из множества витражных окон лился свет, освещая тронный зал.
– Наконец-то, Хэймон. Я практически потерял терпение! Опять куролесил всю ночь? – грозно спросил король.
Хэймон склонил голову.
– Нет, дорогой отец. Спешил изо всех сил.
Король недовольно махнул рукой.
– Ладно. У меня есть для тебя задание. Необходимо разрешить приграничный конфликт на нашей северной границе с Веранией. Постарайся сделать все правильно, чтобы я не испытывал стыд за тебя, как в прошлый раз. Не забывай, что ты главнокомандующий всех армий Сальмеона. Не позорь свою должность! С тобой пойдут твои люди и два эскадрона всадников, которые обычно защищают столицу. Они будут ждать тебя за городом. Я, конечно, надеюсь, что до кровопролития дело не дойдет, но если выбора не будет, не хочу, чтобы тебя повесили без боя. Ты все понял? Алфеус пойдет с тобой и введет тебя в курс дела. Выдвигайся немедленно.
– Да, отец, я все понял, – кланяясь, ответил Хэймон и направился в свои покои.
Принц облачился в доспех и спустился на плац, на котором завершали последние приготовления гвардейцы с Алфеусом во главе.
– Алфеус, я готов, выдвигаемся, – надевая свой шлем, равнодушно сказал Хэймон.
Увидев, что принц из-за чего-то напряжен, Алфеус скомандовал выдвигаться. Он не проявил инициативу и не узнал в чем же проблема.
По городу быстро разлетелся слух о возможной войне с Веранией. Поэтому многие горожане вышли из своих домов проводить отряд. Среди них была и Самира. Она пыталась понять, кто же из отряда Хэймон. Небольшой рост Самиры не позволял ей разглядеть гвардейцев. К тому же массивные шлемы солдат сами по себе не давали увидеть лицо. Неожиданно, мельком она заметила знакомую рукоять меча, но не поняла у кого, а всадник уже проехал дальше. Девушка моментально сориентировалась и пробежала до главных ворот.
У ворот людей оказалось не так много. Всадники медленно приближались, и Самира с замиранием сердца разглядывала каждого, ища знакомые черты. Вскоре она вновь увидела похожую рукоять, но лица за шлемом не разглядела. Девушка растолкала людей рядом и встала на свободное место. Когда гвардейцы практически поравнялись, она помахала рукой, как ей казалось Хэймону, надеясь, что он увидит ее. Самира мечтала об ответном знаке внимания. Но принц не выказал его, как будто она махала кому-то другому. Девушка еще некоторое время вглядывалась им в след, но все еще не понимала, то ли она ошиблась, то ли Хэймон не хотел ее видеть.
Находясь в сомнениях, Самира подошла к торговке у ворот и решила узнать, кто же тот всадник. На вопрос девушка получила очень неожиданный для себя ответ:
– В первом ряду и с пурпурным гребнем? Скорее всего это наш принц Хэймон. Мало кто знает, как он выглядит, и он практически не покидает дворец. Нелюдим наш принц немного, но солдаты его любят. Мой сын с гордостью говорит о нем и рад служить под его командованием. Он, к слову, тоже в отряде поехал, – с гордостью заявила торговка.
От полученного ответа Самира еще долго приходила в себя. С одной стороны, в ее голове не укладывалось, что Хэймон являлся принцем, а с другой – девушка испытывала сильный стыд за сделанное позавчера. Проще объяснить проявленное великодушие, будь Хэймон обычным простолюдином. В месте, где выросла девушка, простолюдины по натуре проще и добрее, чем знатные люди. Но Хэймон оказался принцем, и она никогда не видела такого отношения знати к простому люду. Мысль, что он сделал ей только хорошее за эти два дня, не покидала ее. Девушка не знала, что думать, как вести себя с ним в дальнейшем. Может ли она вообще мечтать о чем-то с ним? Самира понимала, что, скорее всего, его семья будет против и у нее нет никаких шансов, но при этом не хотела, чтобы он покинул ее жизнь.
***
С момента начала похода прошла неделя. Отряд Хэймона добрался до приграничного городка Нарас. Такие города всегда берут что-то от обеих стран. Всего в сорока километрах располагалась граница с королевством Верания. Хэймон не хотел тревожить местных жителей своим присутствием и нагнетать обстановку. Поэтому он вместе с войском остановился на возвышенности, что находилась в нескольких километрах от Нараса.
Рассматривая город сверху, Хэймон решил лично выдвинуться на разведку, взяв с собой десяток гвардейцев. Алфеус не согласился с идеей, посчитав ее безрассудной, но ему пришлось подчиниться. Выбора ему никто не давал. На тот момент до заката оставалось еще несколько часов.
Золотистые пшеничные поля справа и слева от дороги нежно покачивались от ветра. Единственное, что напрягало Хэймона – это отсутствие людей. Никто не возделывал землю и не выгуливал скот. Сам город Нарас окружал деревянный частокол, повидавший и лучшие времена. В некоторых местах он уже практически сгнил. Войдя через ворота в город, Хэймон взглядом искал людей, но и здесь царило безмолвие. Около центральной площади один из членов отряда заметил лежащее на земле тело воина в доспехе. Алая мантия под ним, без сомнений, выдавала веранское происхождение убитого. Хэймон подошел к мертвецу.
«Рыцарь Верании. Далеко же ты забрался от своей родины. Как же ты тут умер в таком доспехе?» – размышлял принц, пытаясь найти брешь в его защите.
Веранские рыцари использовали кольчугу вместе с составными латами. Это обеспечивало им очень хорошую защиту, правда, и очень дорогую. Лишь богатая знать носила доспехи подобного уровня. Убитый рыцарь явно не так представлял себе свой «путь чести». Пока отряд рассматривал мертвеца, они не заметили, как сами стали мишенями.
Выпущенная стрела ранила одного из гвардейцев в левое плечо. Кто бы ее ни выпустил, стрелять он особо не умел. Последующий десяток стрел пролетел, никого не задев. Ранение гвардейца оказалось несерьезным, наплечник выдержал. Быстро оглядевшись, Хэймон приказал отряду мчаться вперед по улице. Несколько выпущенных вслед стрел вонзились в щиты гвардейцев, которые висели у них на спинах. Пока что обходилось без жертв, но ситуация стала очень опасной. Отряд проскакал еще парочку улиц, но все еще не встретил ни одного местного жителя. С виду город ничем не выделялся: ни разрушений, ни иных следов боя. Но по ветру разносилась резкая отвратительная вонь, которую сложно не узнать. У Хэймона появилась догадка и он поскакал с гвардейцами проверить ее. Через несколько сотен метров отряд наткнулся на поистине ужасную картину. На одной из улиц дорогу преграждали трупы нескольких десятков солдат королевства Верании. Они лежали кучей друг на друге. Среди общей массы тел находились и ополченцы, и рыцари. Их тела гнили уже как минимум несколько недель. Когда Хэймон подошел поближе, то заметил на всех телах признаки насильственной смерти.
«Кто же это сделал? Местный гарнизон? Но если это был он, то почему стреляли в нас? Где вообще гражданские?» – вопросы рождались у принца в голове быстрее, чем он находил ответы.
В таком месте не стоило задерживаться. Вперед не пройдешь, а сзади уже, возможно, подступали неизвестные враги. Принц решил выбираться из города. Медленно продвигаясь вдоль узких улочек, отряд заметил в нескольких десятках метрах от себя маленькую девочку не старше шести лет. Они остановились, но что делать дальше, не знал никто. Гвардейцы вопросительно поглядывали на Хэймона, а тот не знал, как поступить. Маленькая тихая девочка в пустом городе внушала ужас закаленным в боях воинам. Когда принц подошел поближе, то заметил следы крови на одежде ребенка.
Нельзя назвать Хэймона трусом, но в последнее время ему везло на необъяснимые ситуации. Все случившееся в Нарасе явно не походило на обычные людские разборки.
– Что случилось? – осторожно спросил принц.
Склонив голову, девочка молчала. Возникало ощущение, что она не услышала вопрос. Хэймон не хотел приближаться к ней, но и отступать так себе вариант. Если отряд пройдет мимо ребенка, до главных ворот города останется только пара улиц. Принц собрал всю свою решительность и приказал своим людям следовать за ним. На всякий случай он держал руку на рукояти меча. Когда они проезжали мимо девочки, она резко подняла голову и закричала. Неизвестно, что больше напугало солдат: ее крик или пустые черные глазницы в лучах заходящего солнца.
– За мной! – скомандовал принц, и отряд быстро пронесся мимо стоящей девочки.
Отряд так и мчался бы вперед, но когда он практически добрался до ворот, дорогу ему преградили вбитые в землю колья. Единственный путь обхода пролегал через соседнюю улицу, но это большой крюк. Впрочем, оставить лошадей и идти дальше пешком затея еще хуже. Гнетущие мысли не покидали принца.
«Что с этой девочкой? Как она вообще жива еще с такими ранами?» – взволнованно думал он.
Тьма постепенно окутывала город, а Хэймон с гвардейцами все еще двигались по соседней узкой улочке. Проезжая мимо очередного дома, один из гвардейцев заметил странную надпись на двери, Хэймону пришлось приблизиться к ней, чтобы прочитать.
«Ваш свет есть тьма, а тьма есть свет», – гласила надпись.
Хэймон не понимал смысла написанного. В королевстве Сальмеон основной и единственно правильной религией признавался пантеон Шести Богов, среди них не было божества, отождествление которого происходило через тьму. Опосредованно ко тьме можно отнести Бога войны, но ни один толкователь так не делал. По мифам Бог войны лишь даровал воинам благословение в битве и воспринимался верующими скорее как нейтральное божество. Хэймон не являлся верующим человеком, а потому имел скудные знания о религии. Он не верил, что боги ходят по земле, но вполне допускал возникновение мира по их воле. А различных «сверхъестественных» существ принц записывал в новые, еще не открытые виды животных, а не в божественный промысел, созданный для наказания людей. Конечно, Хэймон не так много видел в своей жизни и ни разу не посещал другие страны.
Пока принц обдумывал смысл надписи, солнце окончательно исчезло за горизонтом. Отряд направился к главным воротам. Вскоре гвардейцы услышали чьи-то голоса и остановились. Кто-то приближался. Спешиться и спрятаться или на полном скаку двинуться вперед? Два плана крутились у принца в голове. В итоге он так и не выбрал ни один и замер в нерешительности на месте. На улице показались вооруженные кто чем люди. По виду они походили не на военных, а скорее на граждан города. Их оказалось не меньше шестидесяти человек. Численное преимущество было не на стороне отряда Хэймона. Доспехи гвардейцев хоть и крепки, но если повалят толпой, то не выдержит никакая защита.
– Приветствуем гвардейцев Сальмеона в нашей скромной обители. – Послышался голос из толпы.
– Что тут творится? Мы пришли вам помочь! – воскликнул принц.
Толпа остановилась, и вперед вышел мужчина. В темноте Хэймон не видел его лица.
– Мы теперь свободные люди и не подчиняемся мирским королевствам. Слишком долго мы ждали помощи от короля Тимиуса. Про нас забыли. Веранцы грабили, насиловали и убивали. Но теперь все изменилось. Он дал нам силу, а мы стали орудием в его руках. Мы есть он. Мы несем его волю, а он дарует нам благоденствие, – отрешенно сказал мужчина.
Народ одобрительно загудел в ответ на речь своего глашатая.
– Король никогда про вас не забывал, но не всегда есть возможность направить большой отряд для зачистки местности от бандитов, – парировал Хэймон.
– Мы не принимаем твои лживые слова. Мы разочарованы. Вы нам больше не нужны, у нас есть новый правитель.
– И кто же он?
«Скир!» – зазвучало эхом в толпе все громче и громче.
– Скир? Никогда не слышал о нем, – растерянно сказал Хэймон.
Толпа неодобрительно загудела.
– Не знать Скира – значит, не следовать за ним. Присоединяйся к Скиру. Присоединяйся к нам, – зашумела толпа.
Хэймон понял всю опасность ситуации. Вряд ли толпа позволит отряду пройти. Принц повернулся к своим людям.
– Гвардейцы, готовьтесь прорываться! Обнажите мечи!
Услышав эти слова, толпа незамедлительно двинулась на них. Городской люд держал в руках самое разное оружие, но мало кто боевое. Большая часть людей располагала только серпами, вилами и топорами.
– Вперед. В атаку! – скомандовал принц и понесся вперед.
Гвардейцы без колебаний последовали за ним. Мощный кавалерийский наскок десятка всадников разбросал простолюдинов в разные стороны, но пробиться насквозь не получилось. Происходящее скорее напоминало бойню. Нескольких лошадей убили, но гвардейцы не пострадали, оружие толпы с трудом пробивало их доспехи. Обычно неподготовленная людская психика не способна справиться с ужасом битвы, поэтому часто такие люди бегут с поля боя. Страх – естественное чувство. Но здесь все было иначе. Толпа продолжала сражаться, не обращая внимания на ужасные раны. Даже те, кому в пылу битвы отрубили руку, бесстрашно наступали. Но пусть местные и не чувствовали боли, смерть настигала их.
Вскоре троих человек из отряда принца окружили. Хэймон и семеро гвардейцев тем временем прорвались сквозь толпу. Перед ними открылся путь к воротам, но их товарищи нуждались в помощи. Принц, ни секунды не сомневаясь, приказал развернуться семерым гвардейцам и идти вместе на помощь отставшим.
Хэймон видел на земле мертвых мужчин и женщин, стариков и даже детей. В тот момент он еще не до конца осознавал, насколько это ужасное зрелище. Его поглотил бой. Поэтому рука принца ни разу не дрогнула, и он продолжал убивать всех врагов без разбора.
Когда все крестьяне лежали на земле, а доспех Хэймона приобрел красный от крови оттенок, бой окончился. Четверых гвардейцев легко ранили. Их посадили на лошади, после чего продолжили путь к воротам.
Не встретив больше никакого сопротивления, Хэймон добрался до лагеря, где ждали не самые лучшие известия. В лагерь прибыл сам Герцог Элеос Фурье. Один из крупнейших феодалов королевства Верании и сюзерен тех мертвых солдат, что видел отряд в городе. Герцог выглядел как типичный представитель знати Верании. Его лишний вес с трудом позволял ему нормально ходить, а лицо больше походило на карикатуру какого-нибудь книжного злодея. Маленькие глазки и маленькие губки явно не предполагали такие большие свисающие щеки.
– Эй, ты тут главный или нет? – дерзко спросил герцог Элеос, смотря на Хэймона.
Принц подъехал к герцогу и слез с коня.
– Да, я тут главный, – ответил Хэймон.
– Снимай шлем. Я хочу знать, с кем разговариваю.
Принц и герцог уже встречались несколько раз на полях сражений, но еще никогда не стояли друг перед другом. Когда принц снял шлем, то понял, что герцог не понимал, кто перед ним.
– Я – принц Хэймон, третий сын короля Тимиуса.
– Так вот как ты выглядишь, шлюха безбожная. А теперь скажи-ка мне, кто будет отвечать за смерть моих солдат?
– Сам и будешь отвечать. Радуйся, что я милостиво позволю твоему сброду уйти. Вы находитесь на территории королевства Сальмеон.
– Ты тут мне не дерзи, я сам решу, где мне находиться. Щенок, не дорос еще, чтобы так разговаривать.
На лице Хэймона появилась ехидная ухмылка.
– Этот щенок разбивал твое подобие войска уже несколько раз. Так что осторожнее, я ведь могу и не дать тебе уйти.
Лицо герцога покрылось красными пятнами от гнева.
– Да как ты смеешь?! Я утоплю тебя в твоей же крови! – яростно кричал Элеос.
– Выведите герцога и его свиту за пределы лагеря, – приказал принц.
Алфеус махнул гвардейцам. Когда они подошли к герцогу, его свита обнажила свои мечи, не позволяя тем самым приблизиться.
– Это не последняя наша встреча, – раздраженно сказал герцог и самостоятельно направился к выходу из лагеря.
Спустя некоторое время в шатер к принцу зашел Алфеус. По его виду читалось недовольство итогом разговора с веранским герцогом.
– Не стоило этого делать, – сдерживая эмоции, начал Алфеус.
– Чего именно? Отпускать его живым? – спокойно спросил принц.
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Твои слова и действия могут иметь нежелательные последствия. Кстати, что произошло в городе? Солдаты байки разные говорят. Мол, женщин и детей вы там убивали.
Принц отвел взгляд от товарища и вздохнул. Еще некоторое время Хэймон молчал, подбирая правильные слова.
– Это правда. Абсолютно все. В городе лежат трупы веранских солдат, где большинство гражданских – неизвестно, – отрешенным голосом промолвил он.
Хэймон раз за разом прокручивал у себя в голове обезображенные тела и лица людей, убитых им сегодня.
– Ты там что, совсем обезумел? Что мы скажем королю? – Голос Алфеуса звучал чересчур агрессивно, но принц не одергивал его. – Мы должны были мирным способом разрешить проблему, а в итоге у нас сотня трупов в городе! Где остальные жители, вообще неизвестно? Ты понимаешь, как бредово это звучит? Тут еще этот веранский герцог. У него как минимум тысяча-две солдат с собой. Наше положение очень шатко.
Не успел принц ответить, как в лагере раздался подозрительно громкий шум. Алфеус и Хэймон вышли из шатра и увидели, как солдаты показывали в небо. На ночном небе вместо одной луны красовались две. Частично они перекрывали друг друга. Выглядело это очень неестественно. Солдаты в страхе падали на колени и молились Богу войны Адрастосу.
– Алфеус, почему они молятся именно Адрастосу? – непонимающе спросил принц.
– Когда ты уже выучишь собственную религию? Это его знамение. Считается, что тот, кто увидит двойную луну, увидит саму смерть. Не самое лучшее знамение… Особенно в нашей ситуации, – поглядывая на две луны, сказал Алфеус.
Вскоре к ним подбежал Нилан.
– Принц, капитан, пойдемте, со стороны восточной части города пожар.
Герои прибежали к месту, откуда открывался наилучший обзор на город. Нилан не соврал, часть города объяло пламя, но Хэймона смущало не оно, а жуткие крики, доносящиеся с ветром.
– Неужели этот веранский ублюдок сжигает наш город?! – вспыльчиво воскликнул принц. – Алфеус, готовь солдат. Мы выдвигаемся. Не позволим им безнаказанно убивать наших людей.
– Если они там еще остались… – обескураженно сказал рядом стоящий гвардеец, который сопровождал Хэймона в городе.
Принц развернулся и ладонью слегка стукнул по голове депрессивного гвардейца.
– Мы здесь для спасения людей, а если промедлим, то вокруг будут одни мертвецы. Их кровь останется на наших руках на всю жизнь.
К несчастью для принца, многие в его отряде считали как тот гвардеец. Почему жители ополчились на всех? И кто такой Скир? Никто ничего не знал и не понимал. Это внушало страх.
Спустя полчаса отряд выдвинулся к восточной части города. В лагере остались только повара, снабженцы и лекари. Отряд двигался вдоль частокола и не заходил в город. По мере приближения звуки боя становились все тише и тише. В итоге Хэймон направил разведчиков на предполагаемое место боя, чтобы они узнали позиции всех сторон, а сам вместе с остальным отрядом остановился. Ночь была поистине темна.
«На небе двойная луна, а лунного света почти нет», – раздосадовано бубнил себе под нос принц.
Освещали дорогу лишь факелы в руках знаменосцев. Через некоторое время разведчики вернулись в полном составе и доложили Хэймону и капитану Алфеусу обстановку. По их словам, у восточной границы города произошел бой местных жителей и армии герцога Элеоса Фурье. В темноте у них не получилось оценить потери сторон, но с уверенностью докладывали о высоких потерях армии герцога. Это очень удивило Хэймона и Алфеуса. Армия любого крупного феодала Верании, даже в таком относительно небольшом количестве, отличалась хорошей выучкой и явно не проиграла бы гражданским, пусть у тех и был численный перевес. При этом разведчики не увидели ничего странного. Правда, их смутило, что в одном месте лежало слишком много трупов солдат герцога. Словно они погибли все одновременно. Принц понимал, что лучше самому увидеть все, и отправился с частью войска вперед. Если завяжется бой, то оставшиеся воины придут ему на помощь.
Хэймон взял с собой около сотни всадников, в их число вошли как его гвардейцы, так и армейские всадники. Остальные остались вместе с капитаном Алфеусом.
Над головой нависала все та же двойная луна. Ее присутствие сильно давило на каждого солдата. Приблизившись к полю боя, отряд остановился. У трупов столпились какие-то люди. Заметив всадников, неизвестные побежали в лес неподалеку от города. Принц слез с коня и подошел к первому же трупу. Он лежал на животе, а на его спине зияла большая резаная рана. На мертвеце отсутствовала хоть какая-то защита, а рядом с ним валялся обычный хозяйственный топор. Все в нем выдавало местного жителя. Хэймон перевернул труп. Когда принц увидел его глаза, отпрыгнул назад от неожиданности. Глаза мертвеца не походили на человеческие. Они стали черны, как тьма вокруг. Из-за этой особенности Хэймон осмотрел и близлежащие трупы местных. У всех них оказались такие же глаза.
– Солдаты, кто-нибудь из вас видел, где лагерь герцога? – спросил Хэймон.
Воины смотрели друг на друга, но никто не знал ответа. Ночью искать веранцев или уцелевших местных – опасное занятие, и поэтому Хэймон вместе с отрядом отправился обратно к Алфеусу. После соединения отрядов принц принял решение вернуться в лагерь и ждать до утра.
Когда отряд приблизился к лагерю, Хэймон заметил, что вокруг подозрительно тихо. Некоторые вбитые в землю колья оказались сломаны. Плохое предвестие. Принц не хотел рисковать и загонять сразу весь отряд в возможную ловушку, пусть лагерь и казался безжизненным. Хэймон направил сначала пятерых всадников на разведку. Вскоре разведчики вернулись и сообщили, что в лагере пусто, после чего отряд зашел внутрь. Следов боя не наблюдалось, палатки нетронутые стояли на своих местах, но все люди куда-то исчезли. На момент выхода из лагеря в нем оставалось порядка десяти человек. Они могли постоять за себя, ведь даже женщины в Сальмеоне умели сражаться, хотя это и не приветствовалось.
Пропажа товарищей взволновала отряд, но принц не изменил своего плана и решил ждать до утра. Денек обещал быть тяжелым, Хэймон понимал важность отдыха. Алфеус поставил двойные караулы во избежание неожиданностей. В ту ночь мало кто спал, но в любом случае отдых пошел отряду на пользу. На рассвете принц направил десять всадников на поле ночной битвы, чтобы те нашли следы отступающих и посмотрели, куда они ведут. Спустя несколько часов все разведчики вернулись. Они прошли по большому количеству следов, ведущих от города, однако у леса, куда ночью убегали неизвестные люди, лошади стали странно себя вести. Разведчики решили зайти в чащу, но чем дальше они шли, тем непокорнее животные вели себя. Скакуны пытались сбросить всадников, развернуться и ускакать прочь из леса. Там царила давящая атмосфера. Не было видно и слышно птиц или других животных, а солнечные лучи с трудом пробивалось сквозь густую листву деревьев. Разведчики понимали, что дальше идти слишком опасно, и решили вернуться назад. Следы же, с их слов, уходили вглубь леса.
Отряду не терпелось найти товарищей, но Хэймон медлил. Он опасался. Армию герцога Элеоса хорошо потрепали, но где остальное его войско – неизвестно. Возможно, они отступили обратно в свои владения, а может, еще находились неподалеку. Пропажу всех гражданских без видимых причин не объяснишь не только королю Тимиусу. Без четкого ответа среди народа родятся еще более ужасающие слухи. Волнения, что могли накрыть близлежащие районы, породили бы серьезные проблемы. Но где искать ответы? В лесу? В городе? Казалось бы, вариантов не так много и можно обследовать вначале город, а потом и лес, но время играло против Хэймона. Он понимал, что надо быстро найти своих людей и гражданских. Неизвестно, сколько нужно времени для появления одержимости.
