Геннадий Владимирович Ищенко
Проверка. Книга вторая
Глава 19
Пенсионеров, которых привезли автобусами и легковыми машинами, было около трёхсот, поэтому Настя управилась с ними за полчаса, но потом пришлось ездить к тем, кого рискованно было возить даже на «скорой». Таких набралось пятнадцать человек, и ей пришлось уменьшать паузы между заклинаниями, чтобы успеть в школу.
– Я наплевала бы на экзамен и сдала его в другой день, если бы от моей работы было много пользы, – сказала девочка возившему её Зеленину, – но ваши лежачие пенсионеры в таком состоянии, что им не поможет никакая магия. Магические силы не заменят своих.
– Вам видней, – пожал плечами полковник. – Я не разбираюсь ни в обычной медицине, ни в магической. Будет хоть какое-то облегчение?
– Не знаю, – честно ответила она. – Магия должна направить все их силы на исцеление, а моя сила поддерживает не больных, а заклинание.
Когда закончили с последним пациентом, было уже пятнадцать минут второго.
– Уходите, Дмитрий Павлович, – сказала Настя Зеленину. – Я почищу им память и улечу в сфере. Нет у меня времени разъезжать с вами в машине.
Полковник ушёл, а она заперла за ним дверь и подошла к неподвижно лежавшему на навороченной медицинской кровати старику и его застывшей в кресле жене. Заставив их забыть её появление, девочка вызвала сферу и через несколько минут была дома.
– Наконец-то! – недовольно сказала мать. – Иди на кухню обедать, пока всё тёплое.
– После экзамена, – ответила Настя, поцеловала её в щёку и побежала переодеваться.
В последние дни похолодало, и она предпочитала платьям костюм. Не всем учителям нравилась такая вольность в одежде, но ей было на это плевать. Пусть следят за своими ученицами. Плащ заменила лёгкая куртка, а на голову она пока ничего не надевала. Олег ждал на улице, напротив будки охраны. Он тоже был в куртке и простоволосый.
– Опаздываем, – недовольно сказал юноша. – Я поспрашивал об учителях и узнал, что историчка у них стерва. Её и прозвали истеричкой за сволочной характер. Есть ещё учитель истории, но он сейчас болеет. Она может и так нас не принять из-за того, что приходится пахать за двоих, а если опоздаем…
Они очень быстро пошли, а перед школой пробежались, поэтому были у учительской с запасом в пять минут.
– Задерживаетесь и задерживаете меня, – неприязненно сказала им худая высокая женщина в очках с большим минусом. – Берите вопросы. Хватит десяти минут на подготовку?
Представляться она не сочла нужным, а своего отношения к ним не скрывала. На пятёрки по истории можно было не рассчитывать. Олег это тоже понял и приуныл.
– Я могу ответить без подготовки, – предложила Настя. – Можно?
– Отвечай, я слушаю, – разрешила историчка.
Настя почти по учебнику ответила на вопросы и замолчала, ожидая, что скажет эта мымра.
– Ну что же, неплохо, – нехотя сказала учительница. – Ставлю четыре. Где твой табель?
– Ставите пятёрку, – приказала девочка, передавая ей табель. – Ему тоже. Олег, отдай ей свой табель.
– Не скажешь, что я сейчас наблюдал? – спросил он, когда вышли из учительской.
– Гипноз, – ответила она. – Я стараюсь им не пользоваться, тем более в школе, но она специально занижала нам оценки. Мне не очень важно, четыре поставят или пять, просто не люблю таких, как она, и не собираюсь под них прогибаться.
– А что ещё я о тебе не знаю? – спросил юноша, помогая ей надеть куртку.
– Ты ничего обо мне не знаешь, – ответила Настя, – и чем меньше будешь знать, тем будет лучше.
– С последним утверждением категорически не согласен, – заявил он и взял за руку. – Настя, ты слишком быстро сдаёшь экзамены. У тебя и так их меньше, а ты часто умудряешься сдавать за один день сразу два.
– Бедный, – пожалела его девочка. – Придётся ходить в школу одному.
– Это я переживу, но мы должны хоть ненадолго встречаться.
– Могу дать тебе свой скайп, – предложила Настя, – только с условием, что ты не станешь часто названивать.
– Давай, – согласился он, – только мне этого мало. Чем думаешь заняться?
– После восьмого класса нужно будет сдавать девятый, – ответила она, – а потом ещё два. Я намерена в этом году разделаться со школой.
– Четыре класса за год? – недоверчиво спросил он. – Я тоже собираюсь сдать одиннадцатый, но четыре – это слишком много, и тебе будет очень трудно самой учиться в старших классах. Хочешь, помогу?
– Там будет видно, – ушла от ответа Настя. – Сначала нужно разделаться с девятым.
– Давай зайдём ко мне, – предложил Олег. – Посмотришь на моё житьё-бытьё, поговорим, а то всё общение на бегу. Отца дома нет, но я ничего…
– Это понятно, – насмешливо сказала девочка. – С оторванными руками ты ничего не сможешь мне сделать. Ты сказал об отце, а мать?
– Умерла, – ответил он. – Сестра тоже умерла, когда ей был всего год, так что у меня только отец. Есть ещё семья тёти и дед.
– А деда зовут не Алексей Иванович?
– Откуда ты его знаешь? – удивился Олег.
– Познакомились на одной вечеринке, – рассмеялась Настя. – Он мне понравился.
– Лучше бы тебе понравился я, – сказал он. – Так что, зайдёшь навестить почти сироту?
– Ладно, сирота, – согласилась она. – Но учти, что зайду ненадолго.
Они прошли калитку и свернули к дому, в котором жили Брагинские. К квартире пришлось подниматься на лифте, потому что она была на восьмом этаже.
– У нас только двухкомнатная, – сказал Олег, помогая девочке снять куртку. – Здесь сумасшедшие цены, поэтому и её потянули только с помощью деда.
– А кто твой отец? – спросила она.
– Главный инженер. Дед хотел, чтобы отец занимался наукой, а он занялся производством.
– Тоже нужное дело, – сказала Настя. – Твоего деда я знаю, об отце ты рассказал, а чего хочешь ты? О любви можешь не говорить, я имею в виду работу.
– Проходи в комнату, – пригласил он. – Садись где удобно. Хорошо, что я тебя заинтересовал, только на твой вопрос трудно ответить. Я слишком талантлив во всём, и у меня много интересов. Настя, не хочешь чай или кофе? Вино не предлагаю, а то сразу уйдёшь.
– Меня дома ждёт обед, – ответила девочка, – поэтому обойдусь без чая. Жаль, что ты не хочешь о себе говорить. Я для того и зашла, чтобы лучше тебя узнать. Но если…
– Расскажу что хочешь, только не уходи, – попросил он. – Мы приехали сюда полгода назад, а друзья остались в Новосибирске. Сижу один в этой квартире и грызу учебники… Общаемся в интернете, но уже редко. У них своя жизнь, от которой я откололся. Знаешь, как плохо одному?
– Ты не страдаешь излишней скромностью, – сказала Настя, – язык тоже хорошо подвешен. Непонятно, почему до сих пор ни с кем не познакомился.
– А с кем? Соседи здесь живут сами по себе и ни с кем не общаются. Ты часто видела кого-нибудь во дворе? Если и появятся, то бегут к своим машинам или к калитке. Идти знакомиться в школу? Из-за моего возраста и экстерната возможностей почти никаких. И потом я хочу общаться не с кем-нибудь, а с теми, кто мне нравится.
– С такими, как я.
– С такой, как ты, – поправил он. – Я ведь дружил с девчонками, но всё это было так…
– А со мной не так, – засмеялась она. – Конечно, я моложе их…
– Ты другая! – перебил Олег. – Знаешь, может, мне просто не повезло, но все красивые девчонки, с которыми я знакомился, оказывались либо дурами, либо расчётливыми и эгоистическими особами.
– А запасть на некрасивую не получилось, – сочувственно сказала Настя. – Нам подавай лучшее!
– Все тянутся к красоте, – возразил он, – я в этом не исключение. Наверное, мог бы увлечься и некрасивой, но она должна быть для этого замечательным человеком. Мне такие не встречались. Ты всё-таки уходишь?
– Подойди ко мне, – встав с дивана, сказала девочка. – Обниматься с тобой не буду, просто дай руки.
Она взяла его ладони в свои и вызвала сферу. Миг – и они очутились над небольшим островом, напоминавшим формой запятую. В его середине зеленели какие-то кусты, над которыми возвышались пальмы. Сфера опустилась в десяти шагах от воды и исчезла.
– Я уже раз двадцать здесь отдыхала, и всегда было солнечно, – опустившись на тёплый песок, сказала Настя, – а такие облака вижу в первый раз. Наверное, будет шторм. Ладно, ветер тёплый и нам не помешает. Садись рядом, я расскажу тебе сказку.
– Что это? – спросил ошеломленный юноша. – Как такое может быть? Кто ты?
– Мой дед называет ведьмой, – засмеялась девочка. – Всё узнаешь, когда меня выслушаешь. Можешь слушать стоя, но учти, что рассказ будет долгим. Я могла бы рассказать в твоей квартире, но тогда пришлось бы показывать груду барахла, здесь моим словам будет больше веры.
Он тоже сел на песок, всё ещё не веря в то, что случилось.
– Жила-была девочка, – начала рассказ Настя. – Ей не было четырнадцати, когда…
Она уже, наверное, в десятый раз рассказывала о своих приключениях. Закончила вечеринкой, на которой познакомилась с его дедом.
– Может, это тоже твой гипноз? – спросил он, когда девочка замолчала.
– Бросить тебя в воду, чтобы поверил? – задумчиво спросила Настя. – Так и сделаю!
Она вскочила с песка, схватила юношу за ногу и с неожиданной для него силой потащила к воде.
– Отстань, сумасшедшая! – закричал Олег, не имея возможности встать или за что-нибудь ухватиться.
Бить второй ногой по руке он не стал.
– Вот она мужская любовь! – сказала Настя, отпустив его ногу. – Все ваши слова…
– Как поверить в сказку? – спросил вставший с песка юноша. – Ладно, я верю, что всё это не сон и не глюки. Ты перенесла меня с помощью какой-то инопланетной штуковины. Но боги, другие миры и эти орки… Девчонка просто не могла бы сделать то, о чём ты рассказала!
– Да, не получилось, – с сожалением сказала она, подходя к Олегу. – Жаль! Ладно, будешь и дальше в гордом одиночестве грызть гранит науки, а обо всём этом забудешь. Дай мне руки.
– Я не собираюсь ничего забывать, – возразил он. – Расскажи правду…
Остров исчез, а под сферой где-то далеко внизу виднелся двор. У юноши закружилась голова, и он поспешил сесть. Через минуту, когда он открыл глаза, они уже находились в той комнате, откуда ушли на остров. Оставив в ней Олега, Настя оделась в прихожей и опять вызвала сферу.
«Почему не довела дело до конца? – спросил Раш. – И память ему не стёрла, а только заблокировала. Трудно было показать магию и достать что-нибудь с хранения?»
«Отстань, Раш! – сказала девочка. – Нет у меня настроения с тобой разговаривать. Жила я без такой дружбы, проживу и дальше. Мне вместе с ним сдавать только три экзамена. Фээсбэшники, для которых я была только объектом работы, поверили, а этот… Пошёл он к чёрту!»
Дома её ждал выговор.
– Можешь не показывать свою пятёрку! – сердито заявила мать. – Ушла в половине второго, а уже четыре! Я дважды грела, теперь иди греть сама! У тебя нет телефона позвонить, чтобы я не переживала?
Когда Настя разогрела и поела обед, к ней на кухню пришла Джуна. Возбуждённая мартышка хлопала себя ладошками по мордочке и явно пыталась что-то сказать. Всмотревшись, девочка увидела, что её глаза стали заметно больше, и начали разглаживаться идущие от носа складки.
– Скоро будешь красавицей, – пообещала она обезьянке, взяла на руки и понесла в свою комнату.
Там за столом, обложившись учебниками, сидела Оля, а на её кровати с «Природоведением» в руках лежал домовой.
– Тоже готовишься к экзаменам, Марк? – пошутила Настя. – Как у вас идут дела?
– Я слышала о твоей пятёрке, когда ругала мама, – ответила Оля, – а мои пятёрки впереди! Через три дня должна всё закончить и пойдём с мамой сдавать. А Марка не трогай, пусть читает.
Девочка отпустила Джуну и легла на кровать.
«Со стариками ты закончила, – тут же взялся за неё Раш, – а до этого закончила с оптимизацией. Остались всего три экзамена, к которым не нужно готовиться, а лечение будет не раньше чем через месяц. Чем думаешь заняться? У тебя были наполеоновские планы, а вместо их выполнения вижу попытки охмурения парней и хандру».
«Я просила тебя отстать? – сказала Настя. – Завтра с утра займусь министерством обороны. Доволен?»
С утра заняться своими делами не получилось. Сразу после завтрака позвонил Зеленин и попросил, как он выразился, подскочить.
– У руководства к вам просьба заняться тем, что вы делали до лечения, – сказал он, – так что рассчитывайте на то, что задержитесь на полдня. Можете взять учебники.
Когда девочка влетела к нему в кабинет, в нём, кроме самого полковника, находился Блинов. Она убрала сферу, поздоровалась с обоими и села на свободный стул.
– Эффект от оптимизации превзошёл все ожидания, – сказал Зеленин. – Мы сформировали вторую группу, в которой полторы сотни офицеров. Они ждут вас в том же классе. Директор просил передать, что любые ваши просьбы…
– Мне нужны автоматы, – перебила она полковника. – И добавьте к ним побольше патронов. Не помешают хорошие пистолеты. Всего сделайте по десять стволов.
– Зачем вам оружие, да ещё столько? – поразился он.
– Я же не спрашиваю, зачем вам столько суперменов, – ответила она. – Как там говорил директор? Любые просьбы? Оружие отправится на хранение, вам только нужно научить меня с ним обращаться. У меня, Дмитрий Павлович, впереди может быть всё, и я хочу к этому «всему» подготовиться. Магия – это сила, но у неё есть серьёзный недостаток: она не отличается дальнобойностью. Если у директора будут сомнения, скажите ему, что я могу обойтись и без вашей помощи. Смотаюсь в Донбасс и разоружу там какую-нибудь батарею, а оружие отправлю на хранение, даже не выходя из сферы.
– Я передам, – согласился Зеленин. – А как наша группа?
– Сейчас займусь, – пообещала Настя. – Валентин Сергеевич, вы вроде хотели поделиться со мной какой-то методикой увеличения силы?
– Возьмите, – отдал ей тетрадь Блинов. – Здесь описана методика медитации, которая увеличила нам силу в несколько раз. До медитаций я мог взглядом только шевелить спичку, а после них гонял её по столу. Я считаю, что эта медитация очищает каналы, по которым в нас поступает сила. Только заниматься нужно долго. У меня увеличение пошло после двух месяцев занятий, а у самых слабых в группе – через полгода. Я переписал методику из первоисточника и добавил свои комментарии.
– Спасибо, – поблагодарила девочка. – Полетела заниматься вашей группой.
«Не скажешь, зачем тебе столько оружия?» – спросил Раш.
«Пригодится, – ответила Настя. – Часть оставлю в убежище, а остальное пусть лежит на хранении под рукой. Моя просьба очень не понравится директору, посмотрю, пойдут мне навстречу или начнут убеждать, что оружие мне ни к чему, потому что я за ними как за каменной стеной».
Три следующие дня она до обеда занималась офицерами, а к двум вместе с Брагинским шла сдавать экзамены. Олег вёл себя дружелюбно, но ухаживаний больше не было. Сдав последний экзамен, Настя отнесла табель директору и тут же написала заявление об экстернате на девятый класс. После выходных она опять занялась оптимизацией, совмещая работу с учёбой. Когда группа была обработана, девочка спросила Зеленина, как обстоят дела с её просьбой.
– Всё готово, – ответил полковник, – но ничего не получите, пока не пройдёте подготовку. Завтра пятница, так что можете появиться сразу с утра.
Когда на следующий день прибыла в кабинет Дмитрия Павловича, он вызвал одного из подчинённых и приказал ему отвести её в тир. В тире встретил инструктор, который выложил перед ней на стойку автомат и пистолет.
– Это автомат СР3М в максимальной комплектации. Как видите, у него установлены глушитель и оптический прицел. С ним можно прицельно стрелять на дальность до четырёхсот метров. Патроны дозвуковые, поэтому стрельбы почти не слышно. Передняя рукоятка и приклад могут складываться. Вес с магазином в тридцать патронов чуть больше трёх килограммов. Разборку будете изучать?
– Обойдусь, – ответила Настя. – Покажете только, как снять оптику. Главное – это стрельба.
– Хозяин – барин, – пожал он плечами. – Теперь пистолет. Это модель ПСМ, которую отличают малый вес и размеры. В магазине восемь патронов пять и сорок пять на восемнадцать. Несмотря на несерьёзный вид, это очень хорошее оружие. Разборка тоже не нужна? Ну тогда начнём с правил безопасности при стрельбе.
В тире задержалась почти на два часа. После того как обработала инструктора, он всё-таки настоял на изучении разборки и сборки оружия, затем она расстреляла по десять магазинов, собственноручно набивая их патронами. Инструктора удивили результаты стрельбы.
– Не снайпер, но очень неплохо, – одобрительно сказал он. – Немного потренироваться, и дотянете до уровня наших оперативников. Я сообщу, что вы всё сдали.
Настя не подписывала никаких бумаг ни после обучения, ни когда получила стволы и сумки, набитые магазинами.
– Учитывая условия хранения, вам дали не цинки, а снаряжённые магазины, – сказал ей Зеленин. – И оружие не в консервации, а готовое к бою. Руководство надеется, что вы хорошо подумаете, прежде чем всё это использовать.
– Не беспокойтесь, Дмитрий Павлович, – ответила девочка, отправив все храниться. – Я не умею плохо думать. Не скажете, когда начнётся лечение?
– Лечение – примерно через месяц, – ответил он. – Обучать языкам на постоянной основе начнёте в ноябре или декабре, пока точно не скажу. Но до этого вас попросят обучить языкам наших сотрудников. Возможно, обратятся и с лечением.
– Всё сделаю, – пообещала Настя, – только будет просьба дать мне неделю на отдых и не дёргать без необходимости. Я не улечу из Москвы, просто хочу от всего отдохнуть, ну и заодно опробую медитацию Блинова.
– Я передам руководству, – сказал полковник. – Думаю, что никто вас не побеспокоит. Отдыхайте, только постарайтесь действительно никуда не улетать. На вас возлагают очень большие надежды, и будет плохо, если вы их разрушите каким-нибудь необдуманным поступком.
Всю следующую неделю, с десяти утра до пяти вечера, она облетала намеченные министерства и службы, делая себе небольшой перерыв на обед. Из-за того, что приходилось постоянно использовать «Полог тишины», сил к концу дня оставалось на донышке, а за ночь Настя не успевала восстановиться. Приходилось восполнять потери у Раша, но для него такие траты были мелочью. Девочка летала по коридорам и читала таблички на дверях. В двери, на которых их не было, приходилось заглядывать. Воздействию подвергались только начальники. Как правило, они имели отдельные кабинеты, а не сидели по несколько человек в одной комнате. В тех случаях, когда она не могла определиться, чиновника приходилось допрашивать. Всего у неё «в друзьях» оказалось около трёх тысяч начальников из четырёх министерств и шести служб и комитетов.
«Теперь осталось обработать редакторов основных СМИ, – сказал ей Раш. – На закуску оставь парламентариев. Там тоже ни к чему заниматься массовкой, работать нужно только с теми, кто что-то решает. Будешь заниматься администрацией президента?»
«Не буду я ими заниматься, Раш, – ответила Настя, – и парламентариями не буду. Обработаю редакторов – и на этом все. Я сказала, что буду отдыхать, а сама устала как собака. Мне уже противно произносить это внушение. Между прочим, президент ко мне так и не обратился».
«Он получил от тебя всё, что ты могла дать, кроме языков, – сказал Раш, – а их всегда может выучить, когда заработает центр. Наверное, решил, что разбираться с противниками с твоей помощью слишком рискованно. Да и ты начала ставить условия. Мне на его месте такое не понравилось бы. Ладно, закончим с политикой. Не скажешь, чью фотографию ты сегодня смотрела на дисплее телефона? Это был не Олег?»
«Запретить тебе, что ли, смотреть моими глазами?» – задумалась девочка.
«Обижусь и перестану с тобой общаться, – предупредил браслет. – Если тебе плохо без Олега, зачем было накладывать на него эти запреты? И память ты не стёрла, а заблокировала. Сказать, к чему это приведёт? Со временем он будет кое-что вспоминать, мучаясь из-за того, что не может вспомнить всё. И сейчас он будет мучиться, потому что его тянет к тебе, а непонятно что запрещает проявлять хоть какую-то инициативу. Если хочешь с ним порвать, сделай всё так, как надо!»
Олег в это время сидел в своей комнате и смотрел на фотографию Насти. Он тайком фотографировал её телефоном, а потом выбрал лучший снимок и отнёс его в ателье. Недавно позвонил дед и сказал, что скоро приедет. Два дня назад юноша сдал последний экзамен и перешёл в одиннадцатый класс. Всё было сдано на отлично, и такой подвиг, по мнению деда, нуждался в поощрении. Когда прозвенел дверной звонок, Олег положил на столик фотографию и пошёл открывать.
– Здравствуй, – поздоровался вошедший в прихожую Алексей Иванович. – Отец ещё не приехал?
– Если не задержится, приедет через полчаса, – посмотрев на часы, ответил юноша. – Пойдём в мою комнату.
– Что тебе подарить за сданную на отлично сессию?
– Можешь ничего не дарить, – ответил он. – Я сдавал экзамены для себя, а не для вас с отцом.
– А всё-таки?
– Садись в кресло, – пригласил он деда. – Если хочешь сделать мне приятно, подари деньги. Я найду, куда их пристроить.
– Откуда у тебя эта фотография? – спросил старик, пододвинув к себе оставленную на столе фотографию Насти. – Это ведь Настя Никитина?
– А ты откуда её знаешь? – удивился Олег, который не помнил разговора о вечеринке.
– Я первый задал вопрос! – рассердился дед.
– Мы с ней на пару сдавали экстернат, только у неё он был за восьмой класс. Сдала, как и я, на одни пятёрки и сейчас готовится сдать экзамены за девятый класс. Говорила, что хочет в этом году разделаться со школой.
– Нам она говорила то же самое, – сказал старик. – Умная и очаровательная девочка, но я советую найти другую!
– Но почему? – не понял внук. – Что в ней такого, чтобы я сторонился?
– Настя – внучка моего старого друга. Он привёз её на одну из наших вечеринок. Объяснил этот не совсем обычный поступок желанием познакомить её с ректором МГТУ. Обычно мы собираемся у Снеговых. С нами она не сидела, ушла болтать к племяннику Николая. Потом вернулась оттуда верхом на собаке, к которой боится подойти Александра.
– Я сам побоялся к ней подойти, когда мы там были, – сказал Олег. – А как на Настю отреагировал Андрей?
– Не знаю, – ответил дед, – меня это не интересовало. Главное было в другом. После этого вечера мы дружно избавились от болезней и сильно помолодели. Ты ведь помнишь, каким я был?
– Конечно, помню. Мы с отцом тогда сильно удивились.
– Мы помалкивали, не стал молчать Олег, который за несколько дней излечился от убивавшей его саркомы. Как я позже узнал у Николая, он пригласил сына по настоятельной просьбе Никитина, и пригласивший его Сергей за весь вечер не разговаривал с молодым Снеговым, так, перебросился парой фраз.
– Он хотел, чтобы Настя вылечила сына его друга, а вам повезло оказаться рядом! – догадался Олег. – Кто же она такая?
– Не знаю, – сказал старик. – Через некоторое время нашей вечеринкой заинтересовались в ФСБ и стали задавать много вопросов. Догадываешься, о ком спрашивали больше всего? Я говорил с Сергеем, но он не захотел рассказывать о внучке. Когда что-то скрывают от старых друзей, это «что-то» должно быть не просто очень важным, но и опасным. Кстати, на той вечеринке она в шутку называла себя ведьмой.
– Не верю я ни в какую чертовщину! – с возмущением сказал юноша. – И ты никогда в неё не верил! Она просто пошутила!
– Я и сейчас не верю, – успокоил его дед, – но что-то с ней не так. Какие у вас отношения?
– Никаких! – мрачно ответил Олег. – Пока сдавали экзамены, виделись каждый день. Я даже начал за ней ухаживать. Сначала она меня послала, а потом уже принимала нормально. А в последние дни словно что-то случилось. Она воротила от меня нос, а я не мог набраться смелости и спросить, в чём причина! Только соберусь, и сразу накатываются страх и нерешительность. Не помню, чтобы со мной такое когда-нибудь было. А теперь вообще не видимся. Сижу и вместо занятий смотрю на её фото! Я понимаю, что она ещё девчонка, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать!
– Не так уж это и глупо, – сказал дед. – Через три года вы будете взрослыми. Конечно, вовсе необязательно жениться только потому, что это уже можно сделать, но если будет любовь, то почему бы и нет? Умным людям брак не помеха, а материально я вам помог бы, так что могли бы дальше учиться. Только я всё-таки хотел бы видеть твоей избранницей другую. Надеюсь, что так и будет.
– Вряд ли ей нужна твоя помощь, – сказал Олег, пропустивший мимо ушей последние фразы. – Их семья живёт в доме напротив в четырёхкомнатной квартире. Знаешь, сколько они стоят?
– Странно… – задумался Алексей Иванович. – У неё отец полковник полиции, а мать вообще не работает. У Сергея есть сбережения, но не такие. Эта семья переехала сюда из Ростова через два месяца после разборок с нашей вечеринкой. Может, это не их квартира?
– Хочешь сказать, что им её купили из-за Насти? Кто же она такая?
