Геннадий Куртик
Очерки истории шумерской астрономии

Полная версия

Введение

Хорошо известно, что Месопотамия (или Междуречье) – область между реками Тигр и Евфрат – стала центром возникновения и расцвета одной из самых древних в истории цивилизаций (IV–I тыс.)¹. С ней связывают много выдающихся достижений, в том числе развитие городов, изобретение системы искусственного орошения, создание одной из самых ранних форм письменности и т. д. Выдающимся достижением древней Месопотамии следует считать также развитие звездной астрономии, оказавшей влияние на астрономические воззрения во многих соседних регионах, в частности в античной Греции.

Географически Месопотамия подразделяется на два региона – Северную (Верхнюю) и Южную (Нижнюю), протянувшиеся с северо-запада на юго-восток от предгорий Кавказских гор до Персидского залива. Ее территория была заселена уже в период так называемой ранней древности (с древнейших времен и до середины II тыс.). В IV–III тыс. население Южной Месопотамии говорило на шумерском языке, не родственном ни одному из известных в настоящее время языков. Во второй половине IV тыс. в Южной Месопотамии вокруг храмовых комплексов стали возникать города, в создании которых основную роль сыграли, по-видимому, шумеры². Наиболее значительные из них: Урук, Ур, Эриду, Ниппур, Адаб, Умма, Лагаш, Эшнунна, Сиппар, Киш, Шуруппак и др. Некоторые из этих городов продолжали играть важную роль в Месопотамии вплоть до конца I тыс.

Основой экономического процветания Месопотамии служила сеть оросительных каналов, созданная и поддерживаемая шумерами. Шумерам принадлежит также честь создания в конце IV – первой половине III тыс. одной из самых ранних известных форм письменности – клинописи, которая первоначально имела вид пиктографического (рисуночного) письма. Материалом для письма служили глиняные таблички, а инструментом – тростниковый стиль. Клинопись как форма письма просуществовала вплоть до I в. н. э. Клинописная цивилизация – одно из самых распространенных образных обозначений древней Месопотамии.

С начала III тыс. (а возможно, и раньше) на территорию Месопотамии с севера и северо-запада начинают проникать семитические племена, говорившие на аккадском языке, численность которых постепенно растет. Шумер и Аккад – географическое подразделение, отражающее сложившуюся во второй половине III тыс. языковую ситуацию. Соотношение между шумероговорящим и аккадоговорящим населением менялось с течением времени. К концу III тыс. шумерский язык перестает служить средством живого общения, его место занимает аккадский язык. С этого времени шумеры как самостоятельный этнос перестают играть какую-либо роль в Месопотамии. Однако шумерский язык продолжает использоваться наравне с аккадским языком в различных областях месопотамской культуры.

Во II тыс. аккадское население Месопотамии стало подразделяться на два близких народа, говоривших на родственных языках, – ассирийцев и вавилонян. Центром Ассирии была Верхняя Месопотамия со столицей в Ашшуре (позднее Калахе, Дур-Шаррукине, Ниневии), центром Вавилонии – Нижняя Месопотамия со столицей в городе Вавилон. В культурном отношении, в частности в том, что касается астрономических представлений, вавилоняне и ассирийцы были очень близки.

Месопотамские писцы, отвечавшие за поддержание письменной традиции, пользовались двумя языками – шумерским и аккадским. Они создали огромную литературу на шумерском и аккадском языках, позволяющую осветить самые разные стороны культурной жизни в Месопотамии, в том числе представления о небе и небесных светилах.

Помимо письменных источников, до нас дошло также большое число изображений в глиптике и на керамике, имеющих или могущих иметь астрономическое значение. Особую важность в связи с этим представляют изображения, относящиеся, предположительно, к фигурам созвездий.

Большинство источников, как письменных, так и изобразительных, были получены в результате археологических раскопок, производившихся на территории Верхней и Нижней Месопотамии в XIX–XX вв. н. э. Однако это относится не ко всем источникам. Месопотамия в культурном отношении оказывала мощное воздействие на окружающие регионы. Месопотамская клинопись получила распространение во многих соседних странах, среди которых древняя Эбла, Сузы, Угарит, Мари, хеттское царство, Эмар и др. Происходящие из этих регионов тексты и изображения содержат иногда ценные данные по истории месопотамской астрономии.

Истории месопотамской астрономии посвящена обширная научная литература. В основном она относится ко II–I тыс., вопросы более раннего времени в ней затрагиваются в небольшой степени. Среди наиболее выдающихся исследований, имеющих обобщающий характер, отметим книги [Hunger, Pingree 1999; Brown 2000], среди более новых публикаций книгу [Cooley 2013]. В ассириологических журналах и сборниках, кроме того, опубликовано много работ, в которых затрагиваются вопросы истории астрономии. Особое место среди них занимают издания клинописных текстов, включающие автографии (а иногда и фотографии), транслитерации, транскрипции и переводы клинописных табличек с комментариями. В совокупности они образуют огромный материал, позволяющий осветить историю месопотамской астрономии в различные периоды. Значительное число этих работ будет рассмотрено в соответствующих разделах настоящей книги.

Хронологически исследование охватывает период от ранних этапов истории Месопотамии (вторая половина IV тыс.) до середины II тыс. (конец Старовавилонского и начало Касситского периода). Выбор в качестве конечного пункта середины II тыс. обусловлен характером источников, содержащих данные о месопотамской астрономии. Рассмотрение более поздних этапов связано с существенным увеличением объема книги. Отдельные главы, однако, выходят за указанные хронологические рамки. Мы будем цитировать более поздние источники, когда они, как нам представляется, проливают свет на ситуацию более раннего времени.

Существует мнение, согласно которому у шумеров не было науки, которую можно было бы назвать астрономией. Об этом с необыкновенной ясностью высказался выдающий исследователь истории древней науки О. Нейгебауер в книге «Точные науки в древности»:

…о шумерской астрономии ничего не известно. Мифологические представления о небесах, обожествление Солнца, Луны или Венеры не могут быть названы астрономией, также как нельзя считать гидродинамикой веру в божественность шторма или воплощение реки. Названия хорошо заметных звезд или созвездий также не составляют астрономическую науку [Нейгебауер 1968, с. 108].

Позиция О. Нейгебауэра, математика и знатока истории античной астрономии, соответствует его представлению об астрономии как области применения математики. Астрономия начинается там, где ее результаты могут быть выражены математическими средствами. В указанном смысле никакой астрономии в Месопотамии III тыс. действительно не существовало. Такой подход, однако, существенно сужает возможности историка, интересы которого выходят за рамки собственно истории математической астрономии. Некоторые вопросы, имеющие, безусловно, историко-астрономический характер, при таком определении даже не могут быть поставлены. Среди них такая важнейшая проблема, как происхождение системы месопотамских созвездий.

В настоящей работе мы отказались от подхода, принятого в трудах О. Нейгебауэра. Термин «шумерская (месопотамская) астрономия» мы употребляем в самом широком смысле – как обозначение всех культурных рефлексий, связанных с небом и светилами, которые засвидетельствованы в текстах самых разных категорий. Небо и светила – это реальность, с которой столкнулись люди на самых ранних этапах истории человечества, реальность, которая была включена в их картину мира и использовалась для организации и осмысления жизни. Может быть, правильнее, когда мы говорим о ранних этапах истории астрономии в Месопотамии, употреблять термин «археоастрономия» с тем уточнением, что данные, к ней относящиеся, добываются не на основе изучения монументов, а исключительно из письменных источников, а также на основе изображений в глиптике и на керамике.

Даже поверхностное ознакомление с источниками III – первой половины II тыс. позволяет выделить несколько тем, которые должны быть обязательно рассмотрены в настоящей книге. Это вопросы истории календаря, в котором наблюдения Солнца и Луны играли существенную роль; представления, связанные с тремя важнейшими небесными светилами, – Солнцем, Луной и Венерой, – символические изображения которых встречаются уже в начале III тыс.; упоминания звезд в клинописных текстах разных категорий, в частности в шумерских мифах; самые ранние сведения о выделении и распространении системы месопотамских созвездий; данные о планетах как особой категории светил. Это тематический план, который мы стремились реализовать в настоящей книге. Некоторые из перечисленных вопросов уже рассматривались нами в ряде публикаций³. Однако в настоящей книге они во многих пунктах существенно переработаны и дополнены данными из новейших источников.

Перечислим наиболее значительные категории клинописных текстов, изучение которых позволяет пролить свет на астрономические воззрения жителей древней Месопотамии: 1) административные и правовые тексты (содержат материал по истории календаря); 2) лексические тексты (одноязычные и двуязычные), прежде всего списки богов, а позднее также списки названий звезд и планет; 3) литературные тексты разных жанров (шумерские и аккадские мифы, пословицы и др.) с названиями звезд, а также явным и неявным описанием представлений, связанных с небесными светилами; 4) религиозные тексты (молитвы, гимны богам, заклинания и др.) содержат названия звезд и планет, а также данные о почитании светил как божеств; 5) предсказательные, прежде всего астрологические, тексты, которые содержат многочисленные упоминания названий звезд и планет и связанные с ними предсказания, а также результаты астрономических наблюдений.

При цитировании источников мы нередко приводим, помимо переводов, также транслитерации или транскрипции соответственно шумерских или аккадских текстов. В работе над ними неоценимую помощь нам оказали канд. ист. наук И. С. Архипов и Р. М. Нуруллин, взявшие на себя труд прочитать текст этой книги и внесшие ряд существенных исправлений. Приношу им глубокую благодарность. Приношу также сердечную благодарность Г. Ю. Колгановой и Н. О. Чехович, прочитавшим текст этой книги и сделавшим много полезных замечаний, исправлений и дополнений.

Хронологические периоды

В истории Месопотамии IV–I тыс. выделяют следующие основные хронологические периоды:

Протописьменный период

Архаический Урук (4000–3000)

Урук IV (3200)

Урук III (3000)⁴

Джемдет-Наср (3100–2900)

Досаргоновский, или Раннединастический период (РД)

I раннединастический период, сокращенно РД I (ок. 3000–2750)

II раннединастический период, РД II (ок. 2750–2600)

III раннединастический период, РД III a,b (2600–2350)

Архаический Ур (соответствует РД I/II)

Период Фары (ок. 2575–2475?^±30)⁵

Династия Аккада, саргоновский или староаккадский период (2324–2142^±30)

III династия Ура, или новошумерский период (ок. 2112–1997)

Старовавилонский период (2000–1600)

I династия Исина (2017–1794)

Династия Ларсы (2025–1763)

I Вавилонская династия (1894–1595)

Средневавилонский (среднеассирийский) период (ок. 1600–1000)

Касситский период (ок. 1595–1155?)

Новоассирийский период (ок. 1000–612)

Список включает основные исторические периоды, упоминаемые в настоящей книге. Данные о правлении династий и отдельных царей, привязанные к так называемой «средней хронологии», приводятся по книге [Бикерман 1975, с. 179–181] (см. также [ИДВ I, c. 486–491]). Весьма близкие значения находим в авторитетном издании [Mieroop 2007, p. 302–317]. Однако приведенные в них даты правлений царей и династий можно рассматривать только как приближенные. Вопросы хронологии затрагиваются в книге Н. В. Козыревой, посвященной истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности [Козырева 2016, с. 9–11]. Новейшее фундаментальное исследование исторической хронологии древней Месопотамии III тыс., см. [Sallaberger, Schrakamp 2015]. Результаты радиокарбонного датирования раннединастического периода см. [Wencel 2016]. Краткая историческая хронология древней Месопотамии см. также [Brown 2006, р. 70–72].

Глава 1. Небо и звезды в текстах III тыс. до н. э

В настоящей главе мы рассмотрим упоминания о звездах, или более широко – астральной тематике, в текстах и на изображениях, относящихся к шумерскому периоду, продвигаясь последовательно от наиболее ранних свидетельств из архаического Урука (конец IV тыс.) до свидетельств в текстах шумерских мифов и других источниках (конец III – начало II тыс.). Рубежом в данном рассмотрении для нас служит появление самых ранних известных лексических списков звезд, датируемых эпохой царя Самсуилуны (XVIII в.).

Архаический Урук, Джемдет-Наср и Ур

Не вызывает сомнения, что небо, прежде всего звездное небо, интересовало жителей Месопотамии уже в глубокой древности. Тексты из архаического Урука, Джемдет-Насра и Ура свидетельствуют об этом⁶. Они содержат ряд начертаний, предполагающих астрономическое истолкование.

Наибольший интерес в связи с этим представляют изображения восьмилучевой или многолучевой звезды в различных вариантах (рис. 1, 2). В текстах они употреблялись, как правило, в сочетании с другими знаками и почти никогда самостоятельно.

Можно выделить следующие четыре вероятных значения изображений звезды AN в архаических текстах:

1) an – «небо, небесный, верхний»;

2) dingir – «бог, божественный»;

3) ^d – детерминатив божества,

4) mul₀ – «звезда, светило».

Рассмотрим их по порядку.

Пункты 1, 2 и 3 соответствуют стандартным значениям знака AN в клинописи. Весьма вероятно, что он имел эти значения уже в текстах из Урука и Джемдет-Насра, как это принято в некоторых современных изданиях, см., например, [ZATU, No. 31]⁷. В текстах из Урука знак AN мог использоваться также для обозначения имени божества неба Ана, согласно [Englund 1998, p. 70].

Использование изображений звезды в значениях «небо» и «божество» указывает на то, что понятия «божественный» и «небесный» были тесно связаны. Ночное звездное небо, вероятно, в наибольшей степени соответствовало месопотамским представлениям о божественности в этот период.

Предполагается также, что в ряде случаев изображение звезды использовалось в качестве детерминатива ^d перед именами божеств⁸. В самом деле, система детерминативов уже находилась в стадии формирования в Уруке IV–III и в архаическом Уре. Об этом свидетельствуют, прежде всего, лексические списки. В них знаки ku₆ = «рыба», mušen = «птица», giš = «дерево, деревянный» в названиях соответственно рыб, птиц и деревянных предметов, обычно (но не всегда) ставились в той позиции, – в начале или в конце слова – которая соответствовала их позднейшей роли детерминатива⁹.

Однако в том, что касается имен богов, все не так просто. Имена богов в архаических текстах нередко записывали без детерминатива, как, например, – Nanna, Utu и др. [ZATU]. Исключением является имя богини Инанны. Известно много текстов из архаического Урука, в которых рядом со знаком muš₃ (= inana) стоит изображение звезды¹⁰.

Сочетание an muš₃ интерпретируется как ^dinanna в [ZATU, No. 374] и ряде других исследований¹¹. Однако это толкование не является единственно возможным. Например, А. А. Вайман трактовал его как nin₂-an, что означает «Госпожа неба» [Вайман 1998, с. 13–14]. В других изданиях архаических текстов при транскрибировании вместо ^d используется AN, см., например, [Englund 1994, p. 141–142; id. 1998, p. 127; MSVO 1, p. 89]. А. Фалькенштейн, первый издатель текстов из Урука, использовал обозначение ^dInanna, однако считал вопрос нерешенным [ATU 1, S. 35, 48, 52]. В целом вопрос нельзя считать решенным и в настоящее время. Детерминатив перед именами богов как обязательный элемент появляется впервые только в текстах из Фары и Абу-Салабиха [SF, S. 1–4; Krebernik 1986; Mander 1986], в архаическом Уруке это его значение еще не было, по-видимому, твердо определено.

Последнее из четырех приведенных значений (mul₀) не имеет какого-либо клинописного подтверждения. Неизвестны шумерские тексты, в которых знак AN употреблялся в значении «звезда»¹². Однако оно естественно предполагается, поскольку само изображение напоминает звезду. Вероятно, оно предполагалось изначально, но было в дальнейшем вытеснено значениями an «небо» и dingir «божество».

В текстах из Урука изображение звезды входило также в состав более сложных знаков, таких, например, как AMA (GA₂×AN)¹³, EN₂ (ŠU₂+AN)¹⁴, NAB (AN+AN)¹⁵, TILLA₂ (AN+TIL₄+AN)¹⁶ и MUL (AN+AN+AN). Их можно попытаться использовать для прояснения значений изображений звезды, принятых в архаических текстах. Структура и принятые позднее в аккадской клинописи значения этих знаков указывают на то, что изображение звезды в них употреблялось, скорее всего, в значении «божество». Этот вопрос, однако, требует дополнительного исследования [Куртик 2002, с. 278–280].

Особый интерес для нас представляет знак MUL – изображение трех звезд, выстроенных в ряд (горизонтальный или вертикальный) или собранных в трилистник (рис. 4, 5). Стандартные значения в аккадской клинописи:

mul = kakkabu(m), «звезда, светило»;

mul = nabāṭu(m), «(быть) блестящим, сиять»;

mul = namāru(m), nawāru(m), «быть светлым, белым, блестящим» и соответствующие прилагательные.

Этот знак позднее использовался как детерминатив перед названиями небесных светил, а также для обозначения предметов, имеющих форму звезды.

В лексических текстах из Урука он встречается дважды: 1) в списке животных (№ 10) в сочетании ab₂ bar mul, вероятный перевод: «корова, бок светлый» или «корова бок звезда» и 2) в списке рыб (№ 33) – в сочетании mul ku₆¹⁷, вероятный перевод: «рыба-звезда» [ZATU, No. 367; LATU, S. 90, 95]. Знак mul в этих текстах не имел, по-видимому, астрономического значения, а указывал на то, что некий элемент во внешности коровы или рыбы имеет форму звезды [Куртик 2002, с. 280–281]¹⁸.

Изображение трех звезд (AN+AN+AN) над фигурой быка встречается также на цилиндрической печати из Урука [Nissen, Damerow, Englund 1990, S. 45, рис. 5a, I; id. 1993, р. 18, Fig. 18] (рис. 6), которое мы рассмотрим в гл. 4.

Рассмотренный материал позволяет сделать следующие выводы:

1) хотя в урукский период изображение звезды (знак AN) еще не утратило, по-видимому, своего исходного значения mul₀, «звезда, светило», однако в этот же период вводится особый знак MUL для обозначения светил и похожих на звезду объектов; это было сделано, вероятно, для того, чтобы разделить связанные с изображением звезды значения «небо – божество» и «звезда – светило»;

2) знак MUL включает изображения трех звезд, что, по-видимому, указывает на его связь со светилами как множеством небесных объектов; позднее этот знак использовался для обозначения как созвездий, так и отдельных звезд и планет, но значение «звезды» – первичное;

3) можно полагать, что знак MUL еще не использовался в значении детерминатива перед названиями светил в архаическом Уруке.

Фара и Абу-Салабих

Два клинописных архива, обнаруженных в селениях Фара и Абу-Салабих на месте древнешумерских городов Шуруппак и небольшого неизвестного города, датируются одним и тем же периодом РД IIIа (ок. XXVI в.)¹⁹. Тексты из этих архивов отражают промежуточный этап в развитии клинописи – от пиктографии к логографической системе письма. Некоторые положения, выполнявшиеся в архаических текстах нестрого, здесь приобрели уже статус правил; например, использование детерминатива dingir перед именами божеств (клинописный вариант восьмилучевой звезды).

В них использовался также знак mul. Этот знак мог стоять как в начале фразы, так и в середине или в конце. Он присутствует в лексических, литературных, религиозных и административных текстах, вероятные значения – «звезда», «сияющий», а также множественное число от dingir, «божества»²⁰. В текстах из Фары он встречается 7 раз²¹, в текстах из Абу-Салабиха – более 10 раз²². В роли астрального детерминатива знак mul в этот период, по-видимому, не использовался.

В текстах встречается также сочетание из четырех знаков AN+AN+AN+AN²³, которое Б. Альстер транслитерирует как mul-an, букв. «звезда небо» или «небесная звезда» (heaven-star) [Alster 1976а, p. 116–117]. Для подобной интерпретации имеются серьезные основания. В частности, в одном тексте из Фары (VAT 12426) сочетание из четырех знаков AN представлено в виде трех маленьких звездочек и одной большой звезды [SF, 18 vii 6] (рис. 7), что подтверждает интерпретацию Альстера: четыре знака AN – это не один знак, а два знака, из которых один – mul.

В изданиях двуязычных лексических текстов из Эблы сочетание из четырех знаков AN читается иногда как ^dmul [MEE 4, p. 288: 791]. В. Лэмберт предлагает чтение AN-mul [Lambert 1984], принятое уже у М. Коэна [Cohen 1976, р. 89].

В гимнах из Фары и Абу-Салабиха выражение mul-an, «небесная звезда» соединяется нередко с именем богини Нисабы (^dnisaba) – характерная черта, получившая развитие в дальнейшем²⁴. Вслед за именем богини в них идет, как правило, знак EZEN×AN, который в более поздних текстах не встречается. М. Коэн читает его как ug_x, «высокий, возвышенный» (lofty), а сочетание из двух знаков EZEN×AN EZEN×AN (ug_x-ug_x) – как превосходную степень «высочайшая» (the loftiest one) – эпитет Нисабы [Cohen 1976, p. 86 и сл.]. Известно, что Нисаба, богиня письма, счета и меры, в саргоновский период была связанна со звездами [Куртик 2002, с. 290–291]. Эта связь имела место, по-видимому, уже в период Фары и Абу-Салабиха.

Выражение mul-an, «небесная звезда», и производное от него mul-an-gin₇, «подобный небесной звезде», получили широкое распространение в новошумерских и старовавилонских текстах. В ePSD приводится более 30 текстовых примеров, из которых некоторые связаны с богиней Нисабой [ePSD, mul-an].

Особый интерес представляет знак NAP/NAB (AN+AN), две звезды, изображенные рядом, поскольку он мог иметь также астральное значение. В текстах из Фары и Абу-Салабиха он встречается более 20 раз²⁵. П. Мандер выделяет следующие четыре связанные с ним значения: 1) ^dan, обозначение имени бога Ана (однако позднее, насколько нам известно, имя Ана никогда не записывалось с детерминативом); 2) dingir-dingir = «божества» (множественное число от dingir); 3) mul_x, «звезда, светило»; 4) nap [Mander 1986, p. 48–50]. Мы не будем подробно разбирать каждый из четырех указанных вариантов интерпретации²⁶, отметим только одну возможность.

В списке богов из Абу-Салабиха, реконструированном П. Мандером, содержится серия из четырех идущих друг за другом имен богов, начинающихся со знака NAP, это – NAP, NAP.NI, NAP.LAHAR, NAP.DUMU.SAG [Mander 1986, p. 26, no. 83–86, а также p. 48–50]. Похожие названия встречаются также в списке богов из Фары, однако там они не следуют друг за другом, а разбросаны по тексту²⁷. П. Мандер интерпретирует их в комментариях как mul_x / mul_x-ià / mul_x-lahar / mul_x-dumu-sag, предполагая, таким образом, что четыре указанных названия обозначают небесные объекты [Mander 1986, p. 48–49]. Эта же гипотеза сформулирована им в [Mander, Durand 1995, p. 105], где он, однако, делает оговорку: данные названия могут иметь какое-то иное объяснение.

Чтение mul_x встречается впервые, насколько нам известно, в цитированной выше работе М. Коэна, в гимнах Нисабе из Фары [Cohen 1976, p. 88–89]. Оно засвидетельствовано также в заклинаниях, датируемых временем РД IIIa, чуть более поздних, чем эпоха Фары [Veldhuis 2006]. Это прочтение подтверждено на значительно более широком материале лексических и административных текстов из Эблы [Mander, Durand 1995, p. 104]. Есть основания полагать, что знак mul_x (AN+AN) по своему смыслу был в этот период тождествен mul²⁸.

Данный вывод, хотя он достаточно обоснован, не позволяет все же ответить на основной интересующий нас вопрос: имели ли приведенные выше имена из Абу-Салабиха и Фары астрономическое значение как названия созвездий или планет?

Если ответить на него положительно, придется сделать вывод, что знак mul_x использовался в это время как детерминатив. Однако ни одно из имен богов, начинающихся с mul_x, не имеет параллелей в астральной номенклатуре более позднего времени²⁹. Разумеется, это не является решающим доказательством неастральности названий, поскольку названия звезд в середине III тыс. могли радикальным образом отличаться от того, что мы находим в текстах II–I тыс. Тем не менее на данном этапе мы не можем сделать однозначный вывод о присутствии в текстах из Абу-Салабиха и Фары астрономических названий, не относящихся к Солнцу, Луне и Венере, а имеющих какое-то другое астрономическое значение.

В списках богов из Фары и Абу-Салабиха встречается также ряд имен, которые позднее приобрели астрономическое значение как божества созвездий, звезд и планет. В их числе: ^dgu₂-la₂, ^dšul-pa-e₃, ^dza-ba₄-ba₄, ^dpa-bil₃-sag, ^dli₉-si₄, ^dmes-lam-ta-e₃ и др. [Krebernik 1984]³⁰. Однако контекст, в котором они употребляются, не предполагает астральности: нет оснований утверждать, что они имели астрономическое значение уже в этот ранний период³¹.

В текстах из Фары содержится также сочетание mul-an gi₆ [SF, 55 xii 5], букв. «звезда небо ночь», которое Б. Альстер транслитерирует как mul.an-zu_x(MI), букв. «звезда небо знать» [Alster 1976b, p. 116–117], а М. Коэн – mul_x(AN+AN)-mul_x(AN+AN)-MI, букв. «звезды ночь» [Cohen 1976, p. 89]. Астральный смысл могло иметь также сочетание u₄-mul, «день? звезда», встречающееся в различных комбинациях³².

Среди литературных текстов из Абу-Салабиха содержится собрание шумерских пословиц и поговорок, известных под названием «Поучение Шуруппака»³³. Одна из заключительных строк в нем выглядит следующим образом:

kadra [i]nim AN [A]N […].

Соответствующее место в лучше сохранившейся и более пространной версии старовавилонского времени:

[ka]dra inim-inim-ma mu[l-an …],

что означает, согласно Б. Альстеру, «Дар мудрости (букв. слов) (подобен) звездам (небесным)» [Alster 2005, p. 100, 187]. Это самый ранний известный нам поэтический образ в истории литературы, связанный со звездами.

С ним соотносится, возможно, выражение mul.an-zu_x(MI) в транслитерации Б. Альстера, приведенное выше. Поскольку zu = edû, «знать, ведать», возможно, звезды уже в этот ранний период считались источником сверхъестественного знания (представление, получившее позднее развитие в астрологии) или же само знание о звездах рассматривалось как священное.

Таким образом, мы видим, в текстах из Фары и Абу-Салабаха терминология, связанная со звездным небом, получила дальнейшее развитие. В литературных произведениях появились образы, содержащие слово mul «звезда». Имена богов в этот период записывались с детерминативом, однако знак mul еще не использовался, по-видимому, в этом значении. Есть основания предполагать, что в роли звездного детерминатива применялся знак NAB = mul_x, однако доказать это надежно в настоящее время не представляется возможным, как и присутствие в списках богов астральных названий. Исключением является имя богини Нисабы, уже в этот ранний период, по-видимому, связанной со звездами.