Геннадий Кучерков
Возвращение не гарантировано
– Почему без остатка, – сказал Агроном. – Этот Белый город прекрасный памятник им, и будет стоять миллионы лет, как свидетель величия погибшей космической цивилизации.
– Другой вариант: мы имеем перед собой гигантский подводный саркофаг. «Высокотехнологичное кладбище», —сказал кто-то без иронии.
– А почему это мы их похоронили? – возразил Вадим с обычной для него живостью. – Почему вы решили, что они не успели спастись? Да они, может, там внутри, живые!
– Действительно, почему сразу кладбище? А не комплекс ли это капсул, камер или ванн для анабиоза? – поддержал Вадима Врач. – Они успели сюда добраться и залегли в сон до лучших времен. Мы ведь не знаем строения их организмов, их физиологии и ее возможностей. Мы привыкли всех разумных существ во вселенной подгонять под себя, под гуманоидную внешнюю ипостась.
–Если это так, то подводную «хатку», действительно можно считать стратегическим объектом и такая охрана под стать ей.
– Как бы то ни было, – подвел итог гаданиям команды Командир, – истину нам установить не удастся. Упорствовать нам не стоит. Я остаюсь при своем мнении, что мы имели дело с катерами – роботами. Не исключаю, что с поверхности планеты ими управляют, но это ничего не меняет. Мы не знаем, какая программа закачана в мозги катеров на случай, «непослушания», так сказать, слишком любопытных чужаков. Демонстративно выбросив в пространство нашего робота, они без экивоков дали нам понять, что не подпустят нас и на пушечный выстрел к городу. Точно также, как и к тому автоматизированному производственному комплексу, который мы видим внизу. И таких здесь, думаю, немало. Эта планета – всего лишь производственная зона, вынесенная за пределы планеты-матки. Здесь не с кем устанавливать контакты. Всем управляет скорее всего то, что мы называем Искусственным Интеллектом. Возможно, Белый город таковым и является. А раз так, то и загадки этой планеты нам некому раскрыть. Спрашивается, ради чего тогда нам стоит здесь оставаться.
–Но ведь обидно же уходить ни с чем, – не унимался Вадим.
–Обидно, говорите? Весь космос – это загадка. Есть неразрешимые. Во всяком случае, пока. Их большинство. А делая попытку приступать к разрешению, нужно сообразоваться с необходимостью. Риск должен быть оправдан. Какая нам необходимость разгадывать секреты этой планеты? У нас другая задача.
–Ну решим мы нашу задачу, откроем планету, вернемся, доложим. И все! – Не сдавался Вадим. Нас тут же и забудут. Скучно. Мы будем просто неинтересны никому. Нам же самим нечего будет вспомнить. Будем до конца жизни переживать, что прошли мимо чудес и даже не сделали попытку полюбоваться. Другое дело, если мы к отчету о планете приложим научные отчеты о разрешенных загадках Космоса.
–В словах Вадима, конечно, есть резон, – подытожил Капитан. – Но лучше мы займемся загадками на обратном пути, когда выполним свое основное задание. Думаю, цивилизация, создавшая эти чудеса, жива и здорова и цивилизация эта, безусловно, древнее нашей. Но искать ее надо не на этой планете и не в том направлении, куда нам посветили катера. Полагаю, они случайно направили свои лучи в том направлении, где когда-то рванула сверхновая.
– Заводите мотор, ребята, – обратился Командир к бортинженерам. – Штурман! Идем прежним курсом. Возражения, предложения? Если нет – разойдись.
Прежде, чем покинуть планету окончательно, пилоты все-таки немного «порыскали», то есть скорректировали курс корабля на орбите так, чтобы попытаться обнаружить конечный пункт контейнеров, доставляемых баржами к пристани у подножия гор. Космодрома, с которого, по мнению большинства, осуществлялся вывоз руды с планеты, они так и не нашли. Но на противоположной стороне океана обнаружили выход Белого города из-под воды на берег. Здесь, непосредственно на почве, стояли несколько больших белых прямоугольных зданий. От них уходили под воду длинные крытые широкие наклонные переходы, которые, видимо, состыковывались с подводными сооружениями, где-то под водой. К этому береговому комплексу тянулись подъездные пути, выходящие из тоннельных порталов того же горного хребта, у подножия которого с другой его стороны находилась пристань.
Сомнений не оставалось: цикл замкнулся. Продукция горных разработок доставлялась в подводную часть Белого города в океане. Зачем, что там с ней происходит? Каков конечный результат всего производственного цикла? Каково назначение конечной продукции? Звездолетчики «Новой Земли» покидали эту загадочную планету, даже не подступив ни к одной из ее тайн. Многие не скрывали своего огорчения. И успокоительное восклицание Доктора: «Что вы хотите – это же Большой Космос! И это, наверно, не самые впечатляющие его тайны», мало кого ободряло.
–Вроде бы ничего плохого они нам не сделали, – задумчиво проговорил Доктор, когда они с Биологом возвращались в свои каюты. – А вот не могу избавиться от какого-то предубеждения против этой цивилизации. Хотя понимаю, что, скорее всего, мы имели дело не с ее непосредственными представителями, а с автоматами или силами безопасности.
–Думаю, в подобной ситуации на Земле мы вели бы себя значительно менее деликатно, – ответил Биолог. Представь себе появление на орбите Луны чужака, беспардонно разглядывающего наши промышленные объекты, без продукции которых рухнет вся энергетика Земли. Сторожевые псы стратегических объектов в космосе не могут быть лицом обществ их создавших.
–Надеюсь, что это так и в данном случае. Хотя от осадочка избавиться не могу, – виновато улыбнулся Доктор на прощанье.
Саркофаг в космосе
С чего все началось
Звездолет «Новая Земля» шел в направлении созвездия Большого Пса, находящегося на удалении от Земли примерно в 10 световых лет или 3-х парсеков. Там находится Сириус, ближайшая к Солнечной системе и ярчайшая на земном небосклоне звезда. Уже давно, еще в 21 веке, математически было рассчитано существование в этой части космического пространства, по меньшей мере, четырех планетарных систем. Как бы это не казалось странным для ученого мира, но одним из косвенных оснований для выбора направления полета экспедиции был широко известный факт бытования у древнего африканского народа Догонов предания о посещении Земли пришельцами с Сириуса. Любопытно, в связи с этим отметить, что давнее весьма скептическое отношение академического научного мира к фактографии древних мифов к этому времени стало себя изживать. И сторонников альтернативной истории, привлекающих внимание науки к мифам, уже не клеймили ярлыком «лжеученых».
Мысль о полетах в глубину Космоса, к другим планетам, родилась задолго до того, как на орбиту Земли были выведены первые космические аппараты. Но технические возможности для осуществления таких предприятий возникли только сейчас, на рубеже 22 и 23 веков.
За полетом «Новый Земли» в Большой Космос стоял отнюдь не праздный интерес ученых. Главной задачей экспедиции был поиск планеты с достаточно приемлемыми для проживания людей условиями, чтобы в перспективе она могла стать местом для переселения на нее избытков земного населения.
К этому времени ресурсы Земли катастрофически сократились. Качество жизни росло, росла и средняя продолжительность жизни. Африканское и азиатское общества продолжали отстаивать многодетность семей, как незыблемую традиционную общественную ценность. Между тем, вопреки оптимистическим прогнозам и ожиданиям, имевшим хождение в научной и политической среде в прежние время, человечество и в конце 22 века так и не поумнело, никак не могло договориться о рациональном и справедливом распределении скудных остатков минеральных и других жизненно важных богатств планеты. Оставались крайне политизированные и идеологизированные нации, желавшие строить свое благополучие за счет других.
Сбросить давление этих негативных факторов, отравляющих жизнь земной цивилизации, предполагалось открытием новых планет, пригодных для колонизации. Космические державы этим и занялись, как только возникла техническая возможность строить космические корабли, способные разгоняться до соответствующих скоростей. В Солнечной системе найти что-либо более подходящее, чем проблемный Марс, было невозможно. Поэтому звездолеты «рванули» в ближайшие ее окрестности. Одни уходили к звездной системе Альфа Центавра примерно в 5-ти световых годах от Земли, других манило Созвездие Большого Пса с Сириусом А и ее «щенком» Сириусом Б, вращающихся вокруг единого центра масс.
Корабль федерации евроазиатских государств, в состав которой входила Россия, выбрал второе направление, хотя ему предстояло преодолеть почти в два раза большее расстояние.
«Новая Земля» находилась в полете уже почти десять лет. Выбор названия звездолета был обусловлен тем, что в случае, если его экипажу удастся основать где-либо земную колонию, ее наименуют «Новой Землей». В идеале такое имя должна была получить и планета, если она будет из числа впервые открытых и еще никем никак «не окрещенной».
В целях сохранения психической адекватности и экономии жизненных припасов время от времени, но строго по графику, часть экипажа отправлялась в «длительный отпуск» – в сонные капсулы, оставаясь в них по месяцу два раза в год. В остальное время астронавты выполняли свои служебные обязанности в соответствии с должностями по штатному расписанию.
«Новой Земле» предстояло выполнить первый в истории многолетний полет в Космосе. Проблема состояла в том, чтобы обеспечить физическое и психическое «выживание» людей в замкнутом пространстве в течение столь длительного времени.
Разработчики и организаторы экспедиции постарались предусмотреть все возможное, чтобы повседневная жизнь на корабле как можно в большей степени была похожа на образ земного времяпровождения. В полете люди имели возможность заниматься поддержанием своей физической формы, посещать сеансы психологической разгрузки, совершать в виртуальной форме «туристические поездки» по странам, городам, экскурсии по музеям, театрам, концертам во всем мире. Объем программ, загруженных в память бортового компьютера, был безграничным.
В ходе отбора участников полета были тщательно выявлены их творческие способности и запросы, их увлечения, «хобби», то есть все, что сопровождало их жизнь помимо профессии, рабочей специальности. Итогом стало то, что для каждого члена экипажа в индивидуальном порядке на борту были предусмотрены условия для реализации его творческих склонностей. Люди имели возможность заниматься личным или коллективным творчеством, устраивать свои персональные выставки, ставить любительские спектакли и проводились музыкальные вечера.
В идеале модераторы экспедиции видели в этих творческих людях зачинателей культурной жизни земной колонии на далекой планете с первых дней ее существования.
Некоторым членам экипажа доставляло удовольствие отвлекаться на работу в сельскохозяйственной зоне корабля. Они помогали агроспециалистам в выращивании витаминно-овощных культур, в уходе за мелкой живностью, вроде кроликов и кур, взятых в длительный полет по причине плодовитости и круглогодичной способности к быстрому размножению,
Чтобы исключить возможную психологическую напряженность в отношениях между членами экипажа, годами проводящих много времени вместе в ограниченном пространстве, Компьютер так рассчитывал состав рабочих смен и дежурств, чтобы люди «не надоедали» друг другу своим излишне частым присутствием рядом.
Состав экипажа был исключительно мужским. Принятию решения на этот счет предшествовала долгая дискуссия в научных кругах, которая вылилась даже в общественную сферу. Однополое комплектование обусловливалось множеством причин, как психологического порядка, так и вытекающих из специфических особенностей женского организма. За два с половиной века космической истории Земли выяснилось, что в краткосрочных полетах эти особенности не имеют существенного значения. Но в многолетних странствованиях, даже такое, казалось бы, малозначительное обстоятельство, как гигиенический расход воды, более значительный у женщин, чем у мужчин, приобретало громадное значение вследствие трудностей с пополнением запасов воды в условиях космоса. В принципе к моменту старта проблема со свежей водой в космосе была учеными теоретически решена. Но практическим подтверждение теории как раз и должен был стать полет «Новой Земли». Пока же рисковать включением женщин в состав многолетней экспедиции не стоило.
Кроме того, никуда не денешься от такого извечно присутствующего в человеке природного фактора как соперничество мужчин из-за женщин и женщин из-за мужчин, что осложняло бы поддержание, итак, хрупкой психологической атмосферы в коллективе в условиях замкнутого пространства.
Ну и, конечно, в ходе многолетнего совместного полета невозможно было гарантированно избежать беременности и рождения детей. А это порождало множество медицинских и технических проблем на борту. Кроме того, двухвековые опыты в этой области оказались крайне неоднозначны, и от них отказались. Дети, зачатые в космосе, но рожденные на Земле, уже представляли и медицинскую, и общественную проблемы. Не говоря уже о рожденных в космосе и впоследствии доставленных на Землю.
–Но как быть с естественным природным сексуальным инстинктом мужчины, – говорили сторонники участия женщин в космическом полете. – Ведь с точки зрения медицины это наносит ему не только психический, но и прямой физический вред.
–Допустим, – поддерживали этот тезис другие, – цель экспедиции достигнута, пустая планета найдена, колония создана, возврат корабля домой, на Землю, невозможен. А как быть с дальнейшим размножением человеческой популяции. Ведь женщин нет? Даже местных аборигенок нет или половой контакт с ними невозможен, или противоестественен по чисто физиологическим причинам. Мужчины же просто вымрут естественным образом и стоило ли тогда затевать эту экспедицию?
В конечном счете остановились на уже опробованном космическом опыте, который решал проблему удовлетворение мужской природной сексуальной потребности без женщин. В среде космического мужского братства к тому времени уже был преодолен ханжеский подход к сексу в космосе, препятствовавший использованию женщин-биороботов. Возобладали чисто прагматические соображения, опирающиеся на заключения космической медицины. Спутницами космонавтов стали БКД – биокибердевы. Производители достигли невероятных успехов в придании таким «девчатам» трудно отличимых от настоящих женщин качеств, причем, не только физических, но и умственных, и даже некоторых душевных, причем, ничуть не хуже, чем у «блондинок».
Кроме того, БКД становились важным подспорьем в деле воспроизводства человеческой популяции на другой планете. Оставляемое в них мужское семя собиралось и консервировалось в криогенных камерах, впредь до времени, когда на новой планете будут созданы условия для запуска Искусственной Матки.
Это выдающееся творение человеческого ума, вызвавшее шквал научной и общественной критики на Земле и повсеместное осуждение, загнало его изобретателей в подполье.
–Но коль на Земле применение Искусственной Матки не может быть санкционировано ни при каких условиях, то на дикой планете закон еще не писан, – рассудили организаторы экспедиции и втайне загрузили в звездолет установку. Одновременно были заготовлены и законсервированы в специальной крио камере несколько сотен женских яйцеклеток. Один из создателей Искусственной Матки стал членом экипажа корабля под веселым именем «Акушер». Ему предстояло запустить Матку для соединения мужских и женских яйцеклеток, чтобы положить начало автохтонному населению планеты под названием «Новая Земля».
Все члены экипажа были многопрофильными специалистами, владели профессиональными знаниями и навыками в разных областях науки и техники. И хотя штатное расписание четко определяло названия их должностей, на корабле они в любой момент могли подменять друг друга или совместно выполнять сложные операции. Всего на борту было 47 человек, две трети из которых являлись специалистами, непосредственно обслуживающими корабль или обеспечивающими членам экипажа достойные условия существования. Остальные были учеными.
Комплектование состава экипажа звездолета производилось исключительно на добровольной основе, при безоговорочном принятии кандидатами на полет обязательного условия: не рассчитывать на возвращение домой. Достигнув конечной цели экспедиции, открыв искомую планету, звездолетчики оставались на ней в качестве первопоселенцев, закладывали основы будущей ее колонизации землянами. В принципе возвращение корабля на Землю не исключалось, но не было гарантировано. Оно было возможно только в случае, если цель полета окажется несостоятельной, планета не будет найдена, и надежда на ее обнаружение окончательно иссякнет через двадцать лет. Но этот вариант не был известен даже Капитану – Командиру корабля и Главе будущей колонии. Он описан был только в документе, находящемся в опечатанном конверте, который надлежало вскрыть Капитану через двадцать земных лет полета. Ресурс корабля был рассчитан на 50 лет и даже с учетом непредвиденных обстоятельств его должно было хватить на обратный полет. При этом за Капитаном сохранялось право по прочтении документа поступить по своему усмотрению.
Космический призрак
Капитан звездолета «Новая Земля», передав вахту новой смене, переодевался в рабочий комбинезон, чтобы пройти в свой «сад», к паре плодовых деревьев, собственноручно выращенных им за время полета. Уход за ними был для него приятным времяпровождением. Услышав по общекорабельной связи голос вахтенного офицера, приглашающего его вернуться в Рубку, поспешил туда.
Рубка была чуть подсвечена желтым светом, исходящим от огромного диска оранжевой звезды, уже много дней висевшего справа по ходу корабля. Но сегодня диск выглядел не совсем обычно. Как бы перечеркивая его по диаметру, перед ним находилась трехкорпусная конструкция, которая по форме не могла быть ничем иным, кроме как космическим кораблем. Это стало совершенно очевидно, когда изображение с наружных камер в увеличенном размере было выведено на большой монитор. Немного стреловидная обтекаемая носовая часть центрального корпуса была сходна с земными образцами космических кораблей. Резко выделялась корма. Внешне она выглядела подобием положенного набок абажура или зонтика непропорционально больших размеров. Сам корабль был ориентирован почти в том же, попутном для звездолета, направлении.
– Думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что мы видим исчезнувшую больше века назад «Новую Европу», – сказал Астронавигатор, прервав долгое молчание собравшихся в Рубке людей. – Мне не раз приходилось видеть изображение этого корабля, но пойду освежу память, расспрошу о нем поподробнее «Нашего парня».
Компьютер подтвердил, что перед экипажем, действительно, предстал земной космический корабль. Это была «Новая Европа» – единственное детище объединенной Европы в конце 21 веке. В его конструкции была предпринята попытка реализации идеи фотонного двигателя на основе, так называемой» «ядерной лампы», придуманной немецким теоретиком Зенгером еще в середине 20 века. «Абажур» на корме корабля и являлся той самой «ядерной лампой», гигантским отражателем – преобразующим свет в энергию движения.
Корабль отправился в полет к Марсу с целью создания там постоянной марсианской базы и европейской колонии землян. Рассчитывали, что фотонный двигатель позволит достичь Марса в рекордные сроки – не более трех месяцев. Двигатель был объявлен последним чудом техники, открывающим эпоху звездоплавания, то есть пилотируемых полетов за пределы Солнечной системы. К чему и собирались приступить сразу после возвращения корабля с Марса. Сам полет на Марс рассматривался как последнее испытание для доводки двигателя. И его Конструктор, молодой гений из вундеркиндов с запредельными амбициями, с под стать ему такими же помощниками, вошел в состав экипажа. Он планировал впоследствии возглавить первую межзвездную земную экспедицию на этом же корабле.
«Новая Европа» успешно стартовала. Умело используя гравитационные особенности планет Солнечной системы и новейшую фотонную установку, экипаж разогнал корабль до невиданных скоростей. В стремлении определить максимальные скоростные возможности нового двигателя, его изобретателя обуял азарт. При попустительстве безоговорочно доверявшего ему Командира корабля, с какого-то момента Конструктор перестал считаться с мнением других специалистов. Принимая исключительно единоличные решения, он упустил время перехода к торможению корабля, чтобы благополучно совершить выход на орбиту Марса.
Больше того, чтобы бортовой компьютер не мешал ему и его команде проводить испытания постоянным напоминанием об отклонении от программы и блокированием некоторых начинаний испытателей, он отключил часть опций электронного управления кораблем, переведя их в ручной режим. Он проигнорировал предупреждение электронщиков о том, что в Главный бортовой компьютер заложена программа принятия самостоятельного решения, если он обнаружит вмешательство в свою работу. Конструктор создавал двигатель, а программа обеспечения безопасности корабля разрабатывалась другой конструкторской группой. И когда испытатели попытались вернуться к исходной схеме, Компьютер уже перенастроился в аварийный режим и заблокировал выход из него. Он решил, что торможение может разрушить корабль и единственным спасением для него является дальнейшее движение, не снижая достигнутой гигантской скорости. Штатный экипаж перестал справляться с управлением. Двигатель отказывался выполнять команды на торможение и коррекцию полета.
Корабль выскочил с рассчитанной на Земле траектории, пронесся мимо Марса и ушел в свободный полет в космическое пространство. Пока сохранялась связь, Земля пыталась помочь восстановить управляемость «Новой Европы». Но разблокировка ее электронной системы, вывод управления кораблем из аварийного режима оказалась невозможны. ЦУП не смог отправить на борт соответствующий кодированный сигнал, потому что хранивший код в своей голове другой вундеркинд, компьютерный гений, создатель электроники корабля и любитель острых ощущений, скоропостижно скончался. После успешного старта экспедиции, он отправился в горы отдохнуть, где разбился на смерть на своем супер-байке при попытке на спор взобраться на нем на скалу.
Все население планеты в режиме реального времени отслеживало эпопею «Новой Европы» с самого начала ее полета. ЦУПу не удалось скрыть от прессы случившегося, но операторы резко ограничили информацию о полете. Что было расценено публикой, как попытка скрыть реальное положение дел на борту. Потому что мало, кто сомневался, что там кипят страсти. Почти сотня человек: многочисленный экипаж и несколько десятков колонистов оказались обречены на смерть в космической бездне. Все были уверены, что смириться с этим они не могли. Ждали сообщений от командования корабля о беспорядках на борту. Люди на Земле были уверены, что такие сообщения уже имели место, но их от них скрывают. И, действительно, такие сообщения поступили в ЦУП, но их тут же строго засекретили.
Примерно через год планета была извещена о том, что связь с кораблем потеряна. Еще через несколько лет была рассекречена информация, что общение с командованием корабля на самом деле прервалось значительно раньше, а радиосигнал продолжал поступать с автоматического устройства. Но и он пресекся три года спустя, скорее всего из-за чрезвычайной удаленности корабля от Земли. Многие были уверены, что «Новая Европа» с мертвыми пассажирами продолжает свой путь в глубоком космосе.
Но предложение об траурных мероприятиях европейскими властями было отклонено. Потому что были сомневающиеся в гибели всех. Они не исключали, что, если на борту кто-то захватил полный контроль над значительными продовольственными запасами, предназначенными для марсианской колонии, то, избавившись тем или иным способом от остальных, небольшая группа людей могла протянуть еще несколько лет.
Церковь также не дала своего согласия на отпевание, ссылаясь на недостоверность доказательств смерти. Она продолжала десятилетиями возносить мольбы о здравии пассажиров «Новой Европы».
На борту "Летучего голладца".
Первой и естественной мыслью у всех, кто находился в Рубке «Новой Земли», был вопрос о судьбе экипажа и пассажиров этоо космического "Летучего голландца". О том, что люди могли выжить, речь идти не могла. Все-таки минуло больше столетия. Но в любом случае, пройти мимо, не попытавшись разобраться, что с ними произошло, не воздать должного памяти своих предшественников, космонавты не могли.
Однако прежде нужно было выяснить, находится ли «Новая Европа» в свободном дрейфе или уже захвачена гравитацией желтой звезды и движется по орбите вокруг нее. Компьютер доложил, что корабль проходит по касательной к зоне притяжения этого небесного тела. Его нахождение на фоне диска звезды является случайностью. И Капитан приказал произвести торможение, чтобы уравнять скорости своего корабля и космического странника, «Призрака» или «Предка», как уже окрестили обнаруженный космолет. Это оказалось нетрудно сделать, потому что тот двигался по инерции с приличной скоростью, заданной ему когда-то его двигателями. Судя по тому, как далеко занесло «Новую Европу» в космос, фотонная «лампа», видимо, работала годами уже и после смерти людей на борту.
Не дожидаясь окончания операции по торможению корабля, был снаряжен космобот. Капитан, руководствуясь принципами космической этики для таких случаев, лично возглавил команду из трех человек, отправившихся к «Новой Европе».
По мере приближения к кораблю-призраку грандиозность сооружения производила все большее впечатление. Их родной корабль тоже был не мал, но этот казался значительно большим из-за своего гигантского отражателя.
Облет «Странника» показал, что по нему прошелся компактный поток небольших метеоритов или осколков распавшегося металло-каменного астероида. В корпусе зияли дыры. Возможно, были и сквозные. Некоторые куски метеоритов застряли в обшивке. Другие, вероятно, валялись внутри. «Будь камней немного больше, или покрупней, – подумали космонавты, – они могли разрезать корабль на две части». Через одну из дыр при желании можно было попасть во внутренние помещения. Больше всего оказалась изуродована обитаемая часть корабля и зона управления. Корма и «абажур» никаких следов разрушения не несли. Из двух боковых корпусов, выполнявшие роль грузовых камер для доставки на Марс необходимого оборудования и материалов, пострадала лишь одна.
Предложение сразу проникнуть внутрь основной ракеты через один из внушительных проломов было отклонено Капитаном. Сначала следовало завершить внешний осмотр «Новой Европы».
– Когда это случилось, где? – размышляли космонавты, разглядывая повреждения. – В Поясе астероидов между Марсом и Юпитером, или позже, наткнувшись на рой обломков какого-нибудь астероида, одного из «бродяг» Космоса. Было ясно, что результатом столкновения стала почти мгновенная разгерметизация корабля. Люди выжить не могли. Они должны были умереть от удушья. Это обычная смерть в безвоздушном пространстве. Хотя, может быть, погибли и не все одновременно. Некоторые, возможно, успели на какое-то время изолироваться в отдельных помещениях. Вероятно, там до сих пор остаются их останки.
Как поступить, если будут обнаружены тела погибших людей? Этот вопрос встал перед командованием звездолета сразу же, как только был обнаружен космический «призрак». Предлагалось оставить тела там, где людей застал смертный час. Или взять корабль на буксир, пока не представится возможность совершить акт кремации или захоронения погибших на каком-нибудь космическом теле. По мнению большинства., корабль следует признать коллективным саркофагом. В конце концов для космонавтов это как бы даже естественный выбор. Большинство из них предпочтет захоронение в космосе всякому другому.
Так рассуждали на «Новой Земле» и решили принять окончательное решение после осмотра аварийного корабля. И никто в этом безбрежном пространстве не мог освободить их от принятия этого решения, которое в любом случае будет спорным.
Перемещаясь вдоль корпуса «Новой Европы», исследователи обратили внимание на разведенные створки грузового отсека основного корабля и подвели к проему свой космобот. Осветили прожектором помещение и удивились тому, что обнаружили. Они ожидали увидеть обычное оборудование подобного рода отсеков космических кораблей: стеллажи, приспособления для крепления грузов, транспортировочные механизмы и прочее. Но ничего этого там не оказалось. Только в самом конце большого помещения луч света высветил что-то черное, что показалось людям цилиндрами.
Проверив свои скафандры и ракетные ранцы, Капитан и Второй пилот покинули Бот и проникли в отсек. Он был совершенно пуст, если не считать сплошной ленты закругленных сверху черных цилиндров, стоящих полукругом в его конце. Высота и толщина их примерно соответствовали размерам человеческого тела. Своими концами лента упиралась в боковые стенки отсека. Все это наблюдатели увидели в свете своих головных фонарей еще у входа. Второй пилот успел сосчитать цилиндры, напоминающие своим видом половинки больших капсул. Их оказалось 53.
Включив электромагниты башмаков своих скафандров, исследователи двинулись вглубь помещения. Оглядевшись, они обнаружили на стенах свидетельства того, что первоначально оно действительно было оборудовано стеллажами и соответствующими для грузовых отсеков приспособлениями. Но все это было аккуратно демонтировано. Черные капсулы были здесь явно чужеродным элементом. Это впечатление усиливалось тем, что они как будто поглощали падавший на них свет фонарей.
Исследователи двигались прямо к центру черной ленты. Когда до первых капсул оставалось примерно три метра, они, вздрогнув от неожиданности происходящего с лентой, остановились. Все капсулы вдруг одновременно стали наливаться светом и в них постепенно стали проступать человеческие фигуры.
Но что это были за фигуры! Это были высохшие мумии, скелеты, обтянутые до предела усохшей кожей. Тела находились в разных, хотя и не сильно отличающихся, позах. Судя по ним, люди погибли от нехватки воздуха. Руки многих были подняты к широко открытым ртам, к горлу. Лица части мумий были завернуты в какие-то тканевые материалы. Было очевидно, что люди отчаянно боролись за жизнь, пытаясь сохранить остатки воздуха, используя все, что подворачивалось под руку, или до чего могли добраться. Большинство было одето в повседневные космические комбинезоны, но некоторые оказались в скафандрах.
