Геннадий Добряков
S-T-I-K-S. Водила книга 3
Разведка
Утренний подъём в 6.00 по сигналу будильника поднял обитателей кубрика. Фаркоп встал и сразу сделал глоток живчика, чтобы взбодриться и разогнать сонливость. Сработало. Обычные процедуры и поход на завтрак, с последующими сборами происходили почти машинально. Рейдер с вечера не стал относить свой вещмешок в броневик, посчитав, что ему будет удобней взять его из комнаты. Всё необходимое в рейд приготовил ещё накануне, оставалось только снарядить магазины патронами и экипироваться. Некоторое время поразмыслив, Фаркоп убрал подсумок с тремя магазинами к автомату набитыми патронами в вещмешок, туда же россыпью в пакете отправил 30 штук винтовочных. Затем, по-другому собрал свой обвес на ремне. Три подсумка от СВДС потеснили кобуру от ПБ, ножны, флягу и клевец. Один спереди и два сзади. Двигун заметил изменения в привычном виде амуниции товарища, хотел что-то спросить, но когда увидел, для чего рейдер зацепил на ремень непривычные подсумки, вопросы ушли в другую плоскость. Парень не стал мешать рейдеру собираться, но любопытство и интерес у него были написаны на лице. Фаркоп проверил, всё ли взял, последним действием закрепил свёрнутый плащ к вещмешку, после чего закинул его за плечи. Зацепил на пояс клевец, укорот и СВДС повесил на ремнях за плечо и направился на выход. Команда оказалась в ангаре полностью в сборе за пять минут до назначенного времени. Обновку Фаркопа заметили сразу. Ворон не стал миндальничать, сказав:
– Молодец, правильное решение, теперь ты стал ещё опасней.
– По-настоящему он станет опасным за прицелом нашего главного аргумента, – вставил своё мнение Краб.
– Кто б спорил, но тридцатка это крайний довод и весьма не дешёвый, а инструмент, рассчитанный на точный выстрел с открытого прицела до 1200 метров не самым редким и дорогим боеприпасом очень даже не мало. Ладно, поговорим ещё потом при случае. Жалобы, вопросы, пожелания есть? – спросил лидер группы, окидывая экипаж взглядом. – Ну, раз нет, грузимся. Маэстро за руль. – Отдал распоряжение Ворон.
Рейдеры без суеты стали располагаться в машине. Через некоторое время дизель глухо рыкнул, запустившись. Когда обороты двигателя немного упали, лидер дал отмашку на выдвижение.
Наверху моросил мелкий дождик. Выбравшись на асфальт, броневик покатился в сторону сосняка. Ворон выглянул в проход и сказал: «Сейчас едем дорогой до турбазы, далее через кемпинг с АЗС, где мы уже почистили тварей. Из перезагрузившихся недавно на нашем пути, это ближайший к нам участок с сосновыми борами и кластер с коротким циклом после озера с базой отдыха. В любом случае смотрим в оба. Рабочий канал группы в рациях 4». До кластера, куда частенько вывозили народ для профилактики из Лесного, добрались спокойно, без сюрпризов. Противный моросящий дождь прекратился, небо расчистилось от туч. Когда подъезжали к новому участку Улья, местность пошла вниз и в поле зрения попал переход от сосняка к холмистой местности поросшей смешанным лесом. Примерно через километр движения по петляющему шоссе Ворон распорядился скинуть ход и осмотреться. Впереди показался достаточно прямой и относительно открытый участок дороги, который просматривался примерно на один километр, прежде чем путь начинал обходить достаточно высокие холмы поросшие деревьями. Ещё через сто метров лидер группы дал команду остановиться и заглушить мотор. Впереди в камеры внешнего обзора на дороге просматривалось три машины. Две на обочине, а одна стояла прямо на дороге.
– Краб, что видишь? – спросил Ворон по внутренней связи.
– В шестистах метрах от нас седан, двери приоткрыты, со стороны обочины останки человека и разодранной одежды. Немного в стороне вижу следы волочения с тёмно-бурыми следами от крови. Чуть дальше ещё одна легковушка. Хэтчбек с разодранной крышей и заляпанным кровью салоном и лобовым стеклом. В рваной дыре, через которую извлекли водителя остатки клочьев одежды. Пассажирская дверь закрыта не плотно. Заметны вмятины на капоте и крыше. Рядом ещё какие-то отпечатки на асфальте, ведущие в сторону обочины с засохшими бурыми смазанными пятнами. Дальше, от нас на расстоянии 800 метров по ходу движения стоит фургончик. Из-за будки кабину не вижу, водительская дверь прикрыта.
– Глянь в сторону, куда утащили тела или их части, видишь что-нибудь? В оптику мне показалось, я заметил движение у леса. Это там, где кусты отдельно растут, – попросил лидер группы.
– Вижу. Что за хрень, я такого ещё не встречал, только слышал, – сказал Краб и коротко выругался.
– Конкретнее, – потребовал Ворон.
– Там что-то типа твари переродившейся из большой рыси. Лежит у кустов и жрёт человеческую ногу, – дальше глазастый рейдер выдал непередаваемый набор фраз и звуков, в котором из литературного было только «в» и «на».
– Дистанция до цели, направление ветра, – прервал словесные упражнения в ругательствах члена команды лидер.
– До цели 785 метров, ветер, судя по движению растительности, в нашу сторону и не сильный, – чётко ответил Краб.
Ворон высунулся в проход и взглянул на Фаркопа, сказав:
– Походу твой выход. Выбирайся на крышу и проверь на цели своё приобретение. Лучше нет практики, чем полевая. Тем более эта тварь быстрая, начнём подъезжать она может затаиться, если сочтёт нас не вкусной или проблемной добычей или того хуже, свалит, прихватив с собой недоеденное в лес.
Фаркоп достал оптический прицел, закрепив его на штанное место, загнал патрон в патронник, поставил СВДС на предохранитель и полез через верхний люк на крышу, стараясь не шуметь. Рейдлидер по внутренней связи остальным дал команду следить за периметром и секторами вокруг броневика. Мужчина расположился для стрельбы за башней и через оптику стал искать цель. Переродившийся зверь выдал себя движением, когда перехватывал кусок ноги поудобнее в пасти. На рысь существо походило крайне удалённо. Это была уже какая-то химера, в основе которой когда-то была лесная кошка. Сильно раздавшиеся челюсти, изменившийся череп, массивные лапы с перевитыми мышцами и сухожилиями с уродливыми наростами. Большие мощные зубы и когти. Часть морды и головы покрывали небольшие затвердевшие участки лишённые всякой растительности. Остатки шерсти кое-где клоками попадались на серой шкуре. Размеры твари то же были далеки от тех, какие имеют обычные рыси. Чуть менее метра в холке и длиной не меньше полутора. Всё это рейдер прикинул относительно пропорций ноги человека, которую было отчётливо видно зажатую в грызущей её пасти. Фаркоп взял тварь на прицел. Нужный импульс, словно лёгкий укол электрического разряда в подушечку пальца нажимающего на спусковой крючок дал отчётливый сигнал к действию. Выстрел и с ощутимой задержкой по времени голова переродившегося зверя взрывается фонтаном содержимого из выходного отверстия в черепе. Обмякшее тело падает на землю, выпуская из пасти так и не доеденную ногу, обутую в ботинок.
Фаркоп прикрыл оптику, подобрал стреляную гильзу и спустился вниз, закрыв люк. Народ молчал. Ворон подал команды по внутренней связи: «Маэстро подкатывай поближе. Краб на тебе прикрытие. Как встанем недалеко от твари, к телу со мной идут Двигун и Шмель, остальным наблюдение и прикрытие. Фаркоп, из общака восполни патрон, куда кидать стреляные гильзы сам знаешь». Машина подъехала к месту, напротив которого распластался труп убитой переродившейся лесной кошки. Лидер в сопровождении двух рейдеров направился к приметному кусту. Вскрыв споровый мешок, Ворон быстро перекидал его содержимое в пакет, оглянулся и дал команду возвращаться в машину. «Четыре спорана и горошина. Тварь успела отожраться до матёрого лотерейщика. Ещё немного и начала бы покрываться многоугольными бляшками, характерными для топтунов», – сказал лидер, устраиваясь на своём сиденье. Тем временем Фаркоп снял и убрал на место оптику, разрядил винтовку, сложил её приклад и добил магазин, восполнив истраченный патрон, а гильзу закинул в специальный накопитель. Занимая своё место, он ловил взгляды членов команды, находящихся в центральном отсеке. Критический выстрел в голову твари с большой дистанции из не пристрелянной лично винтовки произвёл впечатление. Шмель спросил крестника:
– Как ты себя ощущаешь? Не мутит, живчика не просит организм?
– Нет. Нормально всё. Я же только один раз стрелял и по малоподвижной цели, – ответил мужчина.
Крёстный понимающе кивнул головой, не став более задавать вопросы. Лидер группы дал команду продолжить путь и смотреть в оба. Двигаясь по шоссе дальше, увидели на обочинах в разных местах ещё три автомобиля. Два грузовика и небольшой автобус. Броневик подъехал ближе, и появилась возможность рассмотреть детали. В кабинах грузовиков никого не было, как ни странно, рядом, то же. Водитель автобуса оказался на месте. Это был пустышь, который не мог покинуть машину. В салоне кроме него никого не увидели. Разбираться с медляком и проверять технику в поисках полезного не стали. Пропетляв между холмов ещё какое-то время, путь развернулся на восток и шёл по высокой насыпи, по краям от которой располагалась сильно заболоченная местность с чахлыми деревьями. Грубый срез кластеров с высокой ступенькой вынудил Маэстро скинуть скорость и осторожно переехать через препятствие. Фаркоп, глядя на экран, представил, как тут по темноте можно было влететь на скорости и чем это могло обернуться.
Новый отрезок пути был недавно посещён их группой. В памяти были ещё свежи воспоминания о стычке с заражёнными и ночёвке. Местность повысилась, смешанные перелески и небольшие озёра оказались в поле зрения. Показался и кемпинг с АЗС. С последнего визита здесь особо ничего не поменялось. Обгоревшая груда останков на месте, куда их стащили рейдеры, а потом подожгли. Засохшие бурые пятна крови и части останков в разных местах на парковке у кемпинга «Подорожник». Маэстро сразу подъехал на заправке к ящикам, крышки которых закрывали специальные колодцы. Лидер группы использовал свой дар, чтобы проверить окрестности для обнаружения живых. Таковых не выявил и дал команду Двигуну и Шмелю следовать за ним в торговый зал АЗС. Краба и Фаркопа озадачил наблюдением и прикрытием. Тем временем Маэстро преступил к заливке солярки в бак при помощи электронасоса, запитанного от бортовой сети и длинного шланга, опущенного в трубу вместо метрштока. После того, как склад этой заправки с товарами они в прошлый раз основательно вычистили, в зале оставалось некоторое количество напитков и упакованных герметично продуктов. Собрав немного припасов в дорогу лидер, с сопровождающими его рейдерами вернулся в машину. Через несколько минут бак был полностью заправлен и Ворон дал отмашку на движение.
Участок пути с приличным обзором плавно вилял то влево, то вправо. Характер местности не менялся. Некоторое время спустя увидели странную картину. Два байка слетели с дороги и исковерканными кучами железа с сильно повреждёнными колёсами лежали недалеко от дороги рядом друг с другом. Чуть дальше обнаружилось два частично разложившихся сильно обглоданных тела в мотоциклетных шлемах на головах и сильно изодранных кожаных куртках. Нижних конечностей не было вовсе. Косвенно оставленные повреждения указывали на то, что их оторвали. «Походу байкеры улетели с дороги в тумане. Сильно побились, но возможно были живы, пока их не нашли твари…» – подумал Фаркоп, прикидывая, что тут случилось. Людей довольно далеко выкинуло с двухколёсных машин, но грунт, куда они упали, был достаточно мягким и если они не переломались в результате схода с шоссе, то вполне могли выжить в своей экипировке со специальной защитой. Улей решил по-своему. Проехали ещё какое-то расстояние, и Краб попросил сделать кратковременную остановку на открытом месте, чтобы слить лишнюю жидкость из организма. Такое место нашлось, все желающие не преминули воспользоваться случаем. Движение возобновилось, вскоре показался новый отрезок пути. Дорожное покрытие не обрадовало. Ухабистая грунтовка с большим количеством ям и ямочек пристыковалась к шоссе. По сторонам от идущей по насыпи дороги располагалась сильно заболоченная местность с редкими чахлыми деревьями и кустами на ней. Скорость резко упала. Броневик словно на ощупь выбирал менее исковерканные места, под управлением Маэстро огибая глубокие рытвины. Раскинувшиеся по сторонам болта и длинные прямые участки давали хороший обзор. Движения живых существ, транспорта и вообще хоть каких-то объектов в поле зрения не попадало. За весь отрезок в полтора десятка километров кроме пары съездов на узкие грунтовки, уходящие по насыпям вглубь болот, ничего приметного так и не увидели. Следующий кластер порадовал мало. Густой еловый лес, с заболоченными участками и отвратительного качества грейдер. Тут так же было пустынно. Никаких строений, техники, или иных следов деятельности человека в поле зрения не попало. Около часа Маэстро преодолевал осторожно этот отрезок пути, который все-таки закончился, уперевшись в старое, асфальтированное двухполосное шоссе. Местность стала выше и шла, немного поднимаясь дальше. Вокруг были перелески и луга с жирной высокой травой. Проехали ещё километра три, когда рельеф стал более холмистым. В сторону одной из возвышенностей вёл съезд в виде полевой колеи. Лидер дал команду свернуть на неё. Через метров 600 броневик забрался на холм, где Ворон распорядился остановиться. Отсюда хорошо просматривалось всё вокруг минимум на полкилометра. «Маэстро, разверни машину мордой к дороге и заглуши мотор, тут заночуем. Сейчас разбиваем лагерь, едим, ставим ловушки, закрываем машину масксетью. Дежурства по полтора часа. Первый Фаркоп, далее я, Маэстро, Двигун, Краб, Шмель», – раздал указания Ворон. Началась обычная суета по обустройству места остановки. Но что-то лидеру не нравилось. Он забрался на бронемашину и стал изучать округу через оптику.
– Что не так, командир? – спросил Краб.
– Да вроде всё так, только трава тут высокая и густая. Мы над ней хоть и видим отсюда далеко, но в самом ковре зелёной растительности можно кого-то и не рассмотреть. Ты же помнишь, что не все твари на двух ногах перемещаются, – ответил Ворон.
После импровизированного ужина тушёнкой с хлебом рейдеры стали устраивать места на ночлег. Фаркоп в этот момент нёс свою вахту наблюдателя. Выбравшись через верхний люк бронемашины, накрытой масксетью, он обозревал окрестности, периодически прикладываясь к биноклю. Лидер группы решил внести изменения в подготовку рейдеров к ночлегу: «Всем спать снаружи машины не стоит. Сделаем так. В грузовом отсеке разместим три спальных места. С наружи около самого входа в броневик обустроят себе места Маэстро и Шмель». Народ кивнул, пожал плечами и стал оборудовать лёжки в соответствии с указанием Ворона. На фоне тёплого летнего вечера, наполненного запахами луга и звуками стрёкота кузнечиков и трелей маленьких птах, экипаж испытывал некоторое умиротворение всем, что их окружало. Однако в рейдах прямые распоряжения лидера не обсуждались, поэтому мужчины, посчитав, что у Ворона есть причины перестраховаться, просто сделали, как он сказал. Глава группы снова поднялся наверх к дежурному. Оглядывая местность и наблюдая за незаметно опускающимся солнцем к горизонту, он спросил у Фаркопа:
– Где АК-74 с приделанной к нему вместо штатного пламегасителя банкой глушителя в броневике находится, помнишь?
В ответ рейдер утвердительно кивнул.
– Так вот, если нас кто-то ночью побеспокоит, то решать вопрос с визитёром будем стараться тихо. Если ПБ на него не хватит, то сразу доставай тот автомат.
– Хорошо, понял тебя, – ответил мужчина, не задавая лишних вопросов.
Сумерки подкрались как-то неожиданно. Большая часть людей в импровизированном лагере уже дремали после сытного ужина, под убаюкивающие звуки вечернего луга. Фаркоп наблюдал, как солнце последними тёмными всполохами разметалось по горизонту. Он не первый раз наблюдал эту жутковатую, но захватывающую картину, которую впервые увидел только в Улье. До его очередной смены было ещё далеко и не теряя времени, он забрался в грузовой отсек, где занял место своего ночлега. Сон быстро пришёл, но продлился не долго. Посреди ночи Двигун тихо разбудил Ворона, а тот поднял остальных. Краб, со своей способностью видеть в темноте сразу стал изучать причину тревоги. Двигун через систему внешнего обзора бронемашины, имеющей встроенную систему ночного виденья, заметил вдоль дороги движение.
– Что там? – тихо спросил лидер, стараясь рассмотреть на экране причину побудки.
– Там группа из трёх тварей. Движутся вдоль шоссе, часто останавливаются, словно принюхиваются. Похожи на мигрирующую компанию лотерейщиков, одежды на них почти не осталось, – ответил крепыш.
– Дистанция, направление? – потребовал уточнения Ворон.
– 11 часов, около 700 метров.
– Тогда делаем так. Все в машину, Фаркоп с тихим автоматом на крышу, Краб рядом. Попробуйте сработать в тандеме. Как вариант целиться, наводя мушку на голову твари, будет крепыш, а наш уникум устроится рядом и постарается свою руку положить поверх конечности стрелка. Не знаю, сработает ли предложенный мной способ. Попробуйте сами что-нибудь импровизировать в таком духе. Либо пусть Фаркоп наводится и стреляет сам, по указанию на цель со стороны Краба. Бьём одиночным. Остальным приготовить ПБ с глушителями. Двигун наблюдение.
Стараясь не шуметь, рейдеры стали действовать согласно распоряжению лидера. Фаркоп сильно сомневался, что он сможет, не видя цель использовать свою способность. Так и получилось, что ни сам, ни с корректировкой со стороны товарища он не смог ощутить момент нажатия на спусковой крючок. Тем временем, лидер группы тихо что-то извлекал из запасников различных полезных вещей, хранящихся в недрах бронемашины. Наконец он высунулся из люка, протягивая прибор ночного виденья с оголовьем Фаркопу. Такой же был надет на голову самого рейдлидера. В потёмках рейдер не сразу понял, что ему дают. Еле слышно Ворон сказал: «Одень на голову оптикой перед глазами, он уже включен». Фаркоп понял, что от него требуется, приспосабливая устройство на себе. Картинка поменялась с «практически ничего не могу разглядеть» на «зеленоватое марево с различными оттенками и контурами». Немного освоившись с особенностью изображения объектов, посмотрел в сторону шоссе. Словно, рассматривая негатив в зеленоватых тонах не слишком хорошего качества, он увидел цели. Напротив съезда, где они свернули на холм, стояло три крупные фигуры с мощно развитой мускулатурой и изменившимися пропорциями и опущенными вперёд плечами. Раздутые челюсти и остатки лохмотьев вместо одежды дополняли вид тварей. Подобные попадались уже не раз и, хотя через ПНВ деталей и цвета кожи было не рассмотреть, кто это стало понятно. Автомат с самодельным глушителем оказался в руках мужчины. Он занял удобную позицию, опершись о башню. Поймал голову первого, задравшего её вверх. На выдохе почувствовал импульс. Прозвучал хлопок за ним с разницей в мгновения ещё два. Захотелось живчика, не стал себе в этом отказывать. Пока занимался флягой, заметил, что фигуры упали, но две из них подавали признаки жизни. Ещё четыре раза стрелял Фаркоп, пока подранки перестали шевелиться. Снова захотелось отхлебнуть живца. Убедившись, что по близости никого, спустился внутрь броневика и там снова приложился к своей фляге.
– Худо? – спросил тихо Шмель.
– Да, что-то попросил организм нектара, но в целом, я почти в порядке, – ответил рейдер.
– Тут более 500 метров, без оптики с автомата одиночным и при свете попасть в башку будет проблемой, плюс второй и третий заражённые стали двигаться, как только раздался первый хлопок и их сородич пораскинул мозгами. Удивительно, что ты вообще ещё на ногах, – высказался крёстный.
– Он прав. Добить подранков могли уже и другие. Старайся правильно оценивать расход сил в соответствии с ситуацией, – вставил своё мнение Ворон, продолжив. – Шмель, забирай у Фаркопа ПНВ, сходим с тобой до тварей. Остальным следить за обстановкой. Краб прикрытие.
Лидер с сопровождающим его рейдером, используя надетые приборы ночного виденья, выдвинулись к шоссе, где проверили тела убитых заражённых. Быстро вскрыли споровые мешки и, забрав содержимое, вернулись назад. Разбирать трофеи до утра не стали, оставив их в пакете. Остаток ночи прошёл немного нервно. Народ периодически просыпался, потом снова укладывался. Фаркоп почувствовал необходимость подкрепиться, тихо, чтобы не мешать спящим достал несколько шоколадных батончиков, прихваченных с АЗС. Медленно, контролируя уровень воспроизводимых звуков, распечатывал их и так же не спеша пережёвывал. Запив съеденное глотком живчика, мужчина почувствовал, как потянуло в сон. На рассвете лидер группы поднял команду. Фаркоп, открыв глаза и поняв, где находится, увидел рядом с собой пять упаковок от сладостей, которые он ночью смолотил, даже не заметив, сколько их было.
– Похоже, ты нащупал свой предел на текущий момент, переходить который не стоит, – сказал Шмель, протягивая рейдеру бутылку с минералкой.
– Наверно ты прав, – отозвался Фаркоп, беря в руки воду и делая несколько глотков.
– Ворон запретил тебя будить до последнего момента. Автомат с приделанной к нему банкой глушителя почистили. Сейчас быстро перекуси и поедем.
Мужчина не стал долго раскачиваться. Плотно позавтракал содержимым ИРП, избавил организм от лишнего, умылся из баклажки с водой и был вполне готов к действиям. Слабость, что накатила на него после ночных стрельб, пропала.
– Очухался? – спросил Ворон, внимательно рассматривая Фаркопа.
– Вполне.
– Старайся до такого состояния не доходить в полевых условиях. Будем считать, что ты получил опыт, как не надо делать. Всегда оценивай ситуацию не только по количеству целей, но и по прочим факторам, существенно увеличивающим расход жизненной энергии. Возможно, я покажусь тебе занудой, что снова возвращаюсь к сказанному, но пусть это у тебя крепко уложится в голове.
– Понимаю, но у меня действительно не было опыта ночных стрельб с ПНВ, да ещё и на такой дистанции по трём целям.
– Теперь есть. Кстати, эти твари принесли в копилку команды ещё 9 споранов. Увы, гороха не дали, – сообщил Ворон.
– Что за приборы ты дал мне ночью? – спросил рейдер.
– Это ПНВ-10Т. По классификации разработчиков, о которой сказано в руководстве, это поколение 2+. Сделано устройство для вождения автомобиля и чтения документов в тёмное время. С оптической насадкой, устанавливаемой отдельно, может приближать изображение в 2,5 раза. Питается от двух пальчиковых батарей тип АА. Чётко даёт монохромную зеленоватую картинку на расстоянии до 15 метров, дальше 150 рассмотреть не подсвеченные объекты через этот прибор сложно. На нашем бронеавтомобиле стоит похожая, но более мощная система. За счёт того, что ИК подсветка внешних камер броневика мощнее, то и в этот прибор можно было рассмотреть объекты существенно дальше. Переключатель в нём имеет три основных положения: включено, пассивный режим и с ИК подсветкой.
– Тяжёленький, – сказал рейдер, рассматривая устройство при дневном свете.
– Около одного килограмма, без оптической насадки. С ней плюс ещё триста грамм. Этим устройством пользуемся в последнее время не часто, хотя раньше приходилось их регулярно надевать. В своё время мы с Маэстро обзавелись такими девайсами по случаю. Краб может обходиться и без него, но, а нам было нужно, как то выкручиваться. Это потом, когда установили на броневик более продвинутую систему внешнего обзора с функцией ночного виденья, их актуальность сильно уменьшилась. Тем не менее, потраченные на них спораны они до сих пор отрабатывают. Я про них и забыл, если честно, но тут случай память прочистил.
– Такие штуки или им подобные были бы полезны всем в отряде, ну кроме Краба только, – высказал своё мнение рейдер.
– Думаю, ты прав, но в Лесном на продажу таких никогда не было. У безопасников есть несколько подобных и даже более серьёзных приборов, в том числе и на основе тепловизеров, но для оснащения групп, кроме как в виде дополнения и интеграции в системы внешнего обзора машин они не предлагались. Если тема интересна, изучи материалы. В той же локалке на базе кое-что есть, – свернул разговор рейдлидер, убирая прибор в специальный мягкий кофр и запирая всё это в специальном ящичке.
Тем временем группа собралась и была готова выдвигаться. Лидер дал команду грузиться, неожиданно за руль, посадив Шмеля. Фаркоп, правда, тут же вспомнил, что в группе Гвоздя именно его крёстный был водилой. Мотор завёлся и несколько минут спустя броневик двинулся по склону холма к шоссе. Около получаса машина шла по довольно живописной, но ничем не примечательно местности. Потом показался стык с широким шоссе, прямым, как стрела и двумя полосами в каждую сторону. Металлические ограждения с обеих сторон дороги, высокая насыпь, поднимающая дорожное полотно над местностью и облагороженные и подстриженные скосы, идущие от края обочины к придорожным канавам, создавали сильный контраст с большинством пройденных отрезков пути. Растительность особо не изменилась. Перелески, обширные луга, небольшие ручьи. Двенадцать километров отличного асфальта проехали очень быстро, не встретив ничего на дороге и даже ни одного съезда. Шоссе плавно свернуло с восточного направления на север.
Новый отрезок сразу дал понять, что с ветерком его проехать не получится. Выверт Улья состыковал с куском магистрали не слишком широкую грунтовку, сильно разбитую колёсами. «Обалдеть переходы», – отметил про себя Фаркоп. Местность снова стала понижаться. Еловый лес с большим количеством заболоченных участков и отсутствием следов человеческой деятельности оптимизма не внушал. Километров через семь показался т-образный перекрёсток, у которого был указатель. Стрелка, показывающая прямо, сообщала, что до Ракитино осталось 9 километров, а указатель направо, что до Авдеевки 13 километров. Бронемашина свернула направо. До Авдеевки, разумеется, не доехали, примерно через шесть километров двигаясь по убитой грунтовке, выехали на новый кластер. Маэстро, следивший за округой через монитор, увидев новый отрезок пути, некультурно и весьма витиевато выругался. Фаркоп заинтересовался, что так не понравилось товарищу и, на некоторое время переключился с левого сектора, за которым обычно присматривал, на фронтальную камеру. На экране был дремучий ельник с вывороченными с корнями деревьями в результате сильного шквалистого ветра, пронёсшегося над этой местностью какое-то время назад и очередной гряземес вместо дороги. Когда Шмель, аккуратно переехав границу территорий, стал пытаться без пробуксовки вести машину, то найти подходящий темп сразу не получилось. Всё же ему удалось поймать нужный ритм и броневик, в натяг стал прокладывать себе колею, выдавливая колёсами размякшую грязь в стороны. Звук от работающего мотора подолгу зависал на одной ноте. Минут сорок машина боролась с тем, что под её колёсами считалось дорогой. Относительно небольшой по расстоянию участок всё же закончился. На его протяжении в стороны отходило несколько подобных отворотов, которыми судя по колеям от тяжёлой техники, пользовались лесозаготовители. Новый кластер, кроме того, что по сторонам теперь был смешанный лес, ну вообще не порадовал. Зубастые колёса по-прежнему месили грязь. Для лучшего сцепления Шмель немного стравил в них давление. Общее направление на восток сохранилось, но путь была отнюдь не прямой. Кроме того добавилось большое количество небольших водоёмов и заболоченных участков. К первому ручью, широким разливом, пересекающимся с разъезженной и размякшей грунтовкой, подъехали километра через четыре. Машина вполне уверенно прошла вязкое, но не глубокое место. Примерно через километр заметили перекрёсток, где в их раскисшую дорогу слева упиралась точно такая же. Примечательным было то, что с неё вели относительно свежие следы. Получалось, кто-то с севера повернул на восток и где-то впереди проехал или едет перед ними. Фаркоп сам не определил бы, насколько следы свежие, но старожилы группы сразу сказали, что им от силы несколько часов. Рейдер полюбопытствовал у Маэстро, как он определил, что колея оставлена транспортным средством недавно.
– Да очень просто. Когда сам много раз оставляешь следы в подобном месиве грунта и воды, то начинаешь подмечать мелочи, – ответил он, продолжив. – Ну, например, мы ездили в Городок, вспомни, какими были отпечатки покрышек на подобных этому участку пути, когда мы двигались туда, а потом на следующий день возвращались. Особенно верхние части грунта, выдавленные колёсами и образующие гребни.
– Если ты не забыл, я ехал за тобой на Урале, и мне было не до того, – возразил Фаркоп.
– Скорее ты просто не обратил на это внимание. Впрочем, не важно. Видишь, дорога, попавшая вместе с куском территории сильно насыщенна водой. В том месте, откуда её скопировало, нет такой тёплой погоды, да и солнце вполне вероятно греет не так сильно. Попав в Улей, не сразу, но она начинает подсыхать и в первую очередь её верхние пласты. Особенно, если это отвалы от колёс. Они первыми теряют влагу, у них даже цвет становится светлее. Если такой кластер окажется долгим, то засохшие борозды и колеи могут представлять не меньшую проблему для машины, чем сама грязь. Они твердеют высыхая. Особенно если в земле достаточно много глины, так там вообще можно получить окаменевшие колдобины, которые проще по обочине объезжать.
– То есть ты по цвету подсохшей грязи ориентируешься? – уточнил рейдер.
– Чем тебе не маркер? – встречным вопросом Маэстро поставил мужчину в тупик.
Беседу прервал голос Краба по внутренней связи:
– Впереди, на удалении около одного километра движение, доработанный под Улей пикап в глубокой луже или броде через речку застрял.
– Нас заметили? – спросил Ворон.
– Похоже, да, но агрессии не выказывают. За пулемёт никто не хватается. Если не путаю, у них ПКМ на сошках и банкой на 100 патронов в люке над вторым рядом сидений салона в креплении стоит.
– Принял. Присматривай за ними, подъедем, познакомимся, что за люди тут оказались в этой глухомани. И да, махни им какой-нибудь тряпкой и чуть отверни в сторону стволы башни, – распорядился Ворон, переключаясь на оптику дальнего обнаружения. Фаркоп ещё рассматривал трёх рейдеров, двух молодых парней в чулках ОЗК растягивающих лебёдочные тросы и средних лет кряжистого бородатого мужчину в таких же чулках, салатового цвета, выходящего из воды в сторону медленно приближающегося броневика, когда Шмель сказал:
– Я знаю эту команду. Это Камышские, я пару раз пересекался с ними. За старшего у них Весло, он в нашу сторону идёт. Парней по именам не помню.
