Гектор Шульц
Светоч мира
Celestial, фанатка комиксов и гик-культуры, о чем говорил ее никнейм, верила в науку и обожала всяческие механизмы. В частности, ее всегда увлекали различные замки и сейфы, которые Celestial любила вскрывать. Ее любовь была столь чистой и незамутненной, что талантливую девушку заметили и пригласили на официальную работу. Днем Celestial вскрывала и тестировала различные сейфы, а ночью совершала налеты на базы данных, выкачивая различную секретную информацию веселья ради.
Ян среди них был самым молодым, но в плане знаний запросто мог дать фору любому. На горделивое замечание Ra1no, что созданную им сеть невозможно взломать, Ян через три часа предоставил другу в доказательство скриншот взломанной сети, а в ответ получил трехэтажную ругань в приватном чате. Их борьба не ослабевала ни на секунду. Ra1no совершенствовал методы защиты, стремясь создать такую сеть, которую невозможно будет вскрыть, а Ян, иногда с помощью Celestial, эту защиту обходил. Порой споры продолжались до утра, когда раздраженный Ra1no уходил спать, Celestial шла на работу, а Ян в университет на пары.
Пусть учеба и отнимала все время, Ян все же возвращался к разработке различных планов. К делу подключилось и увлечение компьютерами. Ян понимал, что хранить дома тетрадь с доказательствами его преступлений попросту глупо, поэтому создал для себя отдельный сервер, где отныне хранилась летопись его похождений. Об этом сервере не знал никто, и даже Ra1no и Celestial знать об этом не знали. Один из планов Ян очень скоро претворил в жизнь. Именно тогда Фенек ввязался в по-настоящему сложное и опасное дело.
Виной всему обычная газета, в которой Ян увидел статью о проходящем в Москве аукционе, на котором будет выставлен уникальный в своем роде «Рубин Цезаря» – подвеска в виде малины, изготовленная из не огранённого рубеллита и принадлежавшая когда-то императрице Екатерине Второй. В статье рассказывалось об истории украшения, в частности о легенде, согласно которой камнем когда-то владела сама Клеопатра, получив сокровище из рук Юлия Цезаря.
В легенду Ян не верил, однако статья его заинтересовала. И заинтересовала в первую очередь скандалом, связанным с украшением. Как оказалось, на аукцион подвеску выставил известный бизнесмен Сорокин, о котором ходили слухи, что в сытых девяностых господин Сорокин самолично вывозил конкурентов в подмосковные леса, где те и заканчивали свой жизненный путь. Сейчас же Сорокин был известен тем, что владел целой коллекцией сокровищ, имеющих довольное мутное происхождение. Конечно, на руках у Сорокина были все бумаги, подтверждавшие факты покупки или дарения ценных предметов, но тут неожиданно появилась внучка Агафьи Тарасовой, рассказавшая довольно занятную историю о господине Сорокине и подвеске Екатерины Второй.
Эта подвеска передавалась из поколения в поколение в семье Тарасовых с тысячи девятьсот семнадцатого года. Никто не знал, откуда она взялась, а сам Иван Тарасов, красавец-красногвардеец и участник штурма Зимнего дворца, предпочитал об этом не рассказывать. Рассказал лишь на смертном одре о подвеске самой Екатерины Второй, которую он спас от загребущих рук солдат во время штурма Зимнего. В бреду высохший и безумный Иван постоянно твердил о проклятии, тяготеющем над красивой вещицей, и умолял родных вернуть подвеску обратно в Зимний дворец. Слова Тарасова списали на обычный бред и очень скоро подвеска стала передаваться по наследству, пока не очутилась в руках Агафьи Тарасовой. Перед смертью убеленная сединами старушка тоже говорила о каком-то проклятии и умоляла сына передать подвеску в музей Зимнего дворца. Ожидаемо, что подвеска теперь оказалась в руках Егора Тарасова, мелкого торгаша, держащего в Москве несколько ларьков и маленький вещевой рынок.
Однако очень скоро его пути пересеклись с еще одним бизнесменом. Владленом Сорокиным. Результатом этого пересечения стала пропажа и Егора, и подвески, которая все это время хранилась в резной деревянной шкатулке дома. Правда Егор нашелся весной в подмосковном лесу. Вернее, нашлось его подтаявшее тело. Расследование ничего не дало и безутешная Лена, дочь Егора и внучка бабки Агафьи, нет-нет да вспоминала о пропавшей подвеске и словах отца, сказанных перед его исчезновением. «Права была мама. Нехороший это камень. Не место ему здесь». Поэтому, как только новость об аукционе разлетелась по Москве, где жила Лена, она сразу же узнала и подвеску, и бизнесмена Сорокина, о котором вскользь упоминал отец. Однако на слова Лены обратили внимание только в газете, да и то, только ради того, чтобы хоть как-то привлечь внимание к аукциону. Сам господин Сорокин на все обвинения грозно топорщил усы и показывал журналистам расписку, оставленную Егором Сорокиным, где говорилось о том, что подвеска передается в дар владельцу сей расписки. Глядя в блестящие от слез глаза Владлена Сорокина, говорившего о дружбе с покойным Егором, даже самое черствое сердце вздрагивало и все обвинения отметались прочь. Не верила крокодильим слезам только Лена, обивая пороги типографий и охотно давая интервью любому желающему.
Пусть Ян и не верил в эту историю, но что-то кольнуло сердце. Перечитав заметку несколько раз, он вспомнил об украденном перстне деда, о собственном бессилии, когда пытался добиться справедливости, о гневе, горевшем в груди. Что-то подсказывало Яну, что бизнесмен Сорокин темнит и не рассказывает всей правды, и в этом Ян решил убедиться лично. Обращаться к друзьям он не стал, решив, что сам со всем справится.
Для начала Ян нашел адрес, где проживал Сорокин. Это удалось сделать легко при помощи обычных поисковых систем. А затем в дело вступили специальные навыки. Яну не составило труда узнать провайдера, к которому был подключен дом, и влезть в сеть. Подобные задачки он щелкал, как орешки, вместе с Ra1no и Celestial, соревнуясь, кто взломает больше частных сетей за час. А вот там уже нашлось много интересного.
Оказалось, что уважаемый бизнесмен Владлен Сорокин очень сентиментальный человек, который хранит на своем компьютере множество интересных фотографий. Пароль к этому архиву Ян подобрал быстро, а потом похолодел, разглядывая снимки, на которых бизнесмен тычет пистолетом в стоящих на коленях людей и задорно улыбается. Нашлись там и другие, более страшные фотографии. Ян понял, что зря сомневался в правдивости слов Лены Тарасовой. Владлен Сорокин и правда был чудовищем. Чудовищем, которое необходимо наказать.
Но цифровые фотографии очень легко удалить. Вряд ли следователи будут искать пути, как восстановить удаленную информацию. Ян это понимал, как понимал и то, что сентиментальный Сорокин наверняка где-то хранит и оригиналы снимков, как и украденную подвеску. Думал он недолго. Без доказательств переданную Тарасовой подвеску вероятно всего снова вернут Сорокину, поэтому сначала нужно добраться до настоящих фотографий. Сердце, получив первую порцию адреналина забилось быстрее, а мозг уже выстраивал логические цепочки и рисовал в голове план новой операции.
Как известно в интернете можно найти все, если уметь искать. А искать Ян умел хорошо. Для начала он нашел фирму, которая занималась установкой камер видеонаблюдения на участке, где стоял дом Сорокина. Влез в базу данных выполненных заказов и скачал подробный план, не забыв спрятать все следы своего пребывания. С помощью плана были найдены слепые зоны, за которые Ян был очень благодарен неизвестному проектировщику. Такие зоны нашлись не только на участке, но и в доме, однако Ян не торопился их использовать, предпочитая действовать наверняка. К тому же план только начинал вырисовываться в голове.
Найдя нужные модели камер, он сумел к ним подключиться и провел пару ночей за наблюдениями. Больше всего Яна интересовал маршрут обхода охранников и где находится сейф. Местоположение сейфа, сам того не ведая, выдал Сорокин. Была, конечно, одна проблемка. Разглядеть, какой код использует хозяин, с камер, дававших слишком мутную и зернистую картинку, было невозможно. Зато можно было услышать. Этот сейф Ян уже знал. Celestial как-то хвасталась в приватном чате, что у новейшей модели «CR 450» имеется звуковая функция и каждой кнопке соответствует свой звук, что сразу перечеркивало надежность сейфа. Сорокин, судя по всему, об этом не знал, или же просто надеялся, что мало кому в голову взбредет воспользоваться такой мелочью. Но Ян воспользовался и довольно быстро сумел подобрать код, сравнивая звуки, записанные камерой наблюдения, и звуки с демонстрации сейфа, которую кто-то слил в сеть.
С охраной тоже все решилось быстро. Каких-то точных маршрутов не было, но рядом с дверью в кабинет, где стоял сейф, всегда стоял один охранник. Однако, если он уходил по нужде в туалет, то его никто не подменял. Обычный поход длился около пятнадцати минут. Дело осталось за малым. Зациклить картинку с камер и пробраться в кабинет к сейфу.
Подготовка заняла неделю, заставив Яна серьезно понервничать. Дату вылазки он выбрал аккурат за две ночи перед аукционом, чтобы быть уверенным в том, что подвеска будет в сейфе, и у него будет достаточно времени на проверку плана. План был неоднократно проверен, но Ян не успокоился, пока не расписал пошагово каждое свое действие.
Картинка с камер зациклена и запись хранится на временном сервере, который сотрет все данные в восемь утра. Код от сейфа выучен наизусть, как и все привычки охранников. Ян так же подготовил и запасной план, если вдруг ему придется бежать, не прячась. Но адреналин и страх по-прежнему его не отпускал. Одно дело воровать книги в университетской библиотеке или придумывать операции на бумаге. Кража со взломом это уже другое. Более серьезное, ответственное и опасное.
Но удача благоволила ему, и операция прошла, как по маслу. Пробравшись в кабинет Сорокина, Ян вскрыл за несколько минут сейф, забрал подвеску и кипу фотографий, обличающих бизнесмена, после чего незаметно скрылся в ночи.
А утром вся Москва гудела. Вместо скучных новостей по аукциону газеты трубили о тайне бизнесмена Сорокина, которая всплыла благодаря анонимному лицу, передавшему в полицию жуткие фотографии. О «Рубине Цезаря» никто и не вспомнил, пока однажды Лена Тарасова, заглянув в почтовый ящик, увидела там пухлый пакет, в котором лежала подвеска и плотный кусочек картона с нарисованной лисьей мордочкой. Такой же рисунок нашли и на сейфе Владлена Сорокина, но Лена решила о нем скромно умолчать, когда рассказала, как драгоценная подвеска оказалась у нее. Подвеску ей вернули через три недели, как вскрылась правда о Сорокине. Но Лена не решилась оставить драгоценность у себя и передала её музейному комплексу в Зимнем дворце, как завещали предки. Оттуда подвеску передали в Алмазный фонд, чтобы любой мог полюбоваться знаменитым украшением. Ян ходил на экспозицию трижды. И лишь ради этой подвески, которая стала первой ценностью, которую украл Фенек.
Через три месяца Ян от университета поехал в Германию для обмена опытом. Результатом поездки стало «отлично» в зачетке, а небольшой художественный музей Дюссельдорфа лишился ценной картины, которую затем анонимно подкинули в Третьяковскую галерею. На месте картины работники музея обнаружили нарисованную мордочку лисицы-фенек, а ушлые газетчики довольно быстро вспомнили дело бизнесмена Сорокина, на сейфе которого нашелся такой же рисунок. Через полгода похожий рисунок нашли уже в Ясной поляне, куда доставили пакет с пропавшим во время войны черновиком Пушкина. Через год о таинственном Фенеке знал весь мир, а виной всему возвращение диадемы «Русское поле» на родину. Любимейшая диадема вдовствующей императрицы Марии Федоровны однажды была пущена с молотка и след её затерялся, пока она не всплыла в частной коллекции французского миллионера. Всплыла она как раз в результате ограбления, о котором судачили газеты и новостные телеканалы. На месте преступления бывший хозяин диадемы, месье Флореньи, обнаружил вскрытым сложнейший сейф и рисунок лисьей мордочки, нарисованный перманентным маркером прямо на драгоценном паркете девятнадцатого века. Ян ехидно посмеивался, читая возмущенное интервью миллионера российской газете. Он прекрасно понимал, что Алмазный фонд, куда была передана диадема, ни за какие коврижки не согласится отдать некогда потерянное сокровище. И втайне порадовался, когда университет организовал для отличившихся студентов поездку во Францию. Операцию «Русское поле» Ян разработал довольно давно и как только выпал случай, внес необходимые коррективы в план, после чего успешно осуществил кражу драгоценности.
Преподаватели даже не догадывались, что этот высокий, нескладный и чуть сутулящийся паренек, вечно пропадающий в книгах, на самом деле таинственный Фенек – известный всему миру вор, специализирующийся на краже предметов искусства. В газетах, на новостных каналах, в чатах интернета и даркнета постоянно обсуждались деяния неуловимого Фенека. Обсуждались они и среди трех друзей. Ra1no и Celestial частенько обсуждали очередную проделку известного вора, а Ян, как обычно, посмеиваясь, им подыгрывал, подливая масла в огонь.
Конечно, Ян понимал, какая опасность над ним нависла и очень тщательно разрабатывал планы к каждой последующей операции. Несколько раз он давал себе обещание, что закончит с этим, и каждый раз это обещание нарушал. Впрочем, тщательность в разработке операций была понятна. Меньше всего Ян хотел навредить не столько себе, сколько любимой бабушке. Но и все бросить он не мог. Стоило хоть немного отвлечься, как Ян начинал хандрить и скучать. Развеять тоску не могли даже любимые книги. Ян нарезал круги вокруг компьютера, а потом снова погружался в сводки новостей, программки известных аукционов и легенды, стремясь отыскать себе новое дело. Впрочем, Ян так же не собирался рисковать, предпочитая совершать лишь громкие кражи и подходил к ним с привычной тщательностью. Он верил, что в правоохранительных органах сидят явно не дураки, которые запросто смогут свести воедино необходимые ниточки и затем выйдут на след вора. Поэтому в планы операций добавился пункт про алиби. Из зарубежных поездок Ян привозил кучу чеков, подтверждающих, что в момент преступления он находился в других местах, делал фотографии достопримечательностей и всячески имитировал бурную деятельность. В редких случаях он подменял записи с камер наблюдения и, заметя следы, с чистой совестью принимался за разработку новой операции.
На пятом курсе Ян прошел практику в средней общеобразовательной школе. Практику в целом негативную, так как столкнулся молодой учитель со старой моделью образования и её поборниками. Ян вел уроки не так, как было принято, чем и заслужил нелюбовь престарелых коллег.
Однако расстраиваться он не стал, понимая, что зарплаты обычного учителя на его «хобби» точно не хватит. Да и поездки за рубеж обычная школа покрыть не сможет. Совсем другое дело – частный лицей, где учились дети богатых родителей. Ян как раз нашел подходящий рядом с домом, договорился о собеседовании и уже на пятом курсе, заканчивая университет, получил работу, сразив директора лицея эрудированностью, харизмой и нетрадиционным подходом к обучению. Директор, конечно же, не подозревал, что молодой учитель истории не так прост, как кажется на первый взгляд. Однако со временем и он привык к странностям, спонтанным поездкам и жарким дебатам на уроках Яна.
Прошлое, как это и бывает в приключенческих фильмах, пролетело в мыслях за несколько минут. Яркие отрывки, посвященные успешным операциям, снова вызвали прилив адреналина и улыбку на губах. Вздохнув, Ян убрал черный бриллиант во внутренний карман пиджака и взглянул на часы, доставшиеся в наследство от дедушки. Урок начнется через десять минут. Как раз можно успеть заварить кофе.
Ученики, входя в класс, здоровались и рассаживались по местам. Ян с улыбкой приветствовал их, однако на душе все равно было неспокойно. Подобное уже было, когда Ян держал в руках подвеску «Рубин Цезаря». Он словно чувствовал бурлящую внутри камня энергию. Энергию злую и колючую, обдающую сердце морозом. Сейчас то же самое он чувствовал от осколка «Ока Брахмы».
– Итак, – кашлянул Ян, присаживаясь на край стола. – Сегодня мы совершим увлекательное путешествие в Китай.
– Настоящее? – удивилась сидящая на первой парте рыжеволосая девочка.
– Самое, что ни на есть настоящее. Только ограниченное вашей фантазией, – кивнул Ян, вызвав смешки у класса. – Понимаю, куда приятнее самолично лицезреть Запретный город, однако бюджет лицеем пока не согласован, поэтому отпускаем фантазию в полет. Слава китайским богам, что для этого не нужны визы и восьмичасовой перелет.
– Ян Сергеевич. А что вы думаете о краже бриллианта?
– Но, но, Игорь, – перебил веснушчатого мальчишку Ян. – Второй раз я на это не куплюсь, а то ваш очень красивый и умный учитель пойдет на паперть просить милостыню. Если будет желание, то обсудить вопросы не по теме мы сможем в конце урока. А пока… летим в Китай на крыльях воображения!
Ян не лукавил. Он частенько выбивал у лицея деньги на поездку в нужные ему места, из которых возвращался с очередным произведением искусства в кармане и похвалой от директора за восторженные эмоции учеников и их родителей. Сейчас он согласовывал бюджет на поездку в Китай, в Запретный город, для учеников одиннадцатого класса. Виза у него уже была, остались лишь некоторые организационные вопросы. Правда на душе все равно было неспокойно, но Ян все списал на обычное волнение. Кому в самом деле может повредить обычный камень, пусть и окутанный легендами про страшное проклятие? Только тем, кто в это верит. Ян считал себя скептиком и всегда пренебрежительно фыркал, если натыкался в жизни на людей, верящих в нечто сверхъестественное.
Когда все уроки закончились, Ян с хрустом потянулся на стуле, затем потратил еще десять минут, сверяя оценки и количество отсутствующих учеников на своих уроках, после чего взял с вешалки пальто и вышел из кабинета.
Домой он, однако, не сильно торопился. Сначала зашел по пути в кондитерскую, где взял пять заварных пирожных, которые очень любила бабушка, купил в киоске свежий выпуск «Ведомостей» и наконец-то спустился в метро. Конечно, проще было бы дойти до дома пешком, благо, что путь занимал всего пятнадцать минут, но с неба начал накрапывать меланхоличный дождик, из-за чего Ян и спустился в подземку.
В метро пока еще было немноголюдно, но Ян не стал садиться, а встал напротив дверей и с любопытством оглядел пассажиров. Кто-то мирно дремал, не обращая внимания на роботизированный голос, доносящийся из динамиков. Кто-то читал электронную книгу, а кто-то, как и Ян, просто бесцельно скользил по лицам других пассажиров. Однако в подернутых ленцой глазах Яна сразу же загорелся интерес, когда на станции «Китай-город», в вагон вошел необычный мужчина.
Конечно, для остальных пассажиров это был вполне обычный человек. Но Ян сразу же заметил, что пассажир одет в дорогое кашемировое пальто, на ногах «оксфорды» из хорошей кожи, из-под рукава поблескивает желтый металл наручных часов, а в воздухе разливается легкий, еле уловимый аромат дорогого одеколона. Ян привык обращать внимание даже на незначительные мелочи, но была еще одна причина, по которой пассажир удостоился внимания.
Все дело было в еще одном хобби необычного московского учителя. Изредка, когда операции только разрабатывались, или же Ян отдыхал после успешного дела, он спускался в метро с одной целью. Выудить кошелек у какого-нибудь богато выглядящего пассажира. Этим-то и объяснялся интерес, зажегшийся в глазах Яна при виде дорого одетого мужчины.
Сердце привычно забилось быстрее, получив приток адреналина, а в голове выстроилась логическая последовательность действий, благодаря которой пассажир лишится своего бумажника. Без сомнений, была и опасность. Полупустой вагон, слишком много свободного пространства, но Ян любил сложные вызовы. Усмехнувшись, он поправил газету под мышкой и сделал шаг вперед.
От легкого толчка в спину мужчина в кашемировом пальто вздрогнул и, посторонившись, посмотрел налево, чтобы пересечься с неловко улыбающимся Яном. Тот виновато пожал плечами и поднял с пола газету.
– Простите, – вновь улыбнулся Ян. – Не удержался.
– Бывает, – буркнул мужчина, делая шаг в сторону. Ян в ответ кивнул и занял место у поручня.
– «Станция «Пушкинская». Переход на фиолетовую ветку», – сообщил роботизированный голос. Двери открылись и Ян, довольно улыбаясь, вышел из вагона. В правом кармане пальто учителя лежал толстый бумажник из коричневой кожи. Пассажир даже не заметил, как его обчистили. Как и сотни до него.
Жил Ян вместе с бабушкой в трехкомнатной квартире на Цветном бульваре. Путь до дома всегда проходил по зеленому парку, и Ян не отказывал себе в удовольствии идти чуть медленнее, чем привык ходить. Но сейчас он торопился, потому что небо затянуло тяжелыми тучами и мелкий дождик запросто мог превратиться в серьезный дождь. Промокать до нитки в планы Яна определенно не входило.
Он успел, как раз вовремя, потому что стоило войти в подъезд, как с неба хлынул ливень, забарабанив по жестяному козырьку над подъездом. Вдалеке заухал гром и противным писком отозвались ему припаркованные возле дома машины. Но на настроении Яна это никак не сказалось. Насвистывая веселую песенку, он поднялся по ступенькам на третий этаж и открыл тяжелую дверь, после чего потянул носом, почуяв вкусный запах, идущий из самых глубин квартиры.
– Бабуленька, я дома, – сообщил он, как и всегда, переступая порог квартиры.
– Опять сладкого купил? – спросила бабушка, забирая у Яна пакет. Однако её губы тронула улыбка. – Заварные. Ой, лис, ой, лис.
– Все, как ты любишь. Свежайшие.
– Так, дуй руки мыть и за стол. Голодный поди?
– Как медведь, – улыбнулся Ян, целуя бабушку в щеку. – Сейчас приду. Надо по работе отчет отправить.
– Куда он денется, отчет твой, – вновь проворчала бабушка, но Ян уже умчался в свою комнату.
Впрочем, Ян слукавил. Отчеты по работе он никогда не слал из дома. Просто ему хотелось посмотреть содержимое украденного бумажника. Это нехитрое занятие тоже давало свою порцию адреналина, и Ян не отказывал себе в удовольствии подольше посмаковать этот момент. С добычей он всегда поступал одинаково: наличность передавалась в благотворительные фонды, если в бумажнике находились какие-либо документы, то они анонимно подбрасывались владельцу. Картами Ян не пользовался, чтобы, во-первых, его не вычислили, и, во-вторых, обогащаться за счет обычных людей он не собирался. В цифровой век немногие носили в бумажниках наличность, предпочитая пользоваться картами, поэтому Ян не терзался душевными муками, отдавая награбленное в благотворительный фонд.
Этот кошелек, без сомнений, постигнет та же участь. Ян уселся за рабочий стол и внимательно осмотрел трофей. Бренд итальянского модного дома, выдавленный на хорошо выделанной коже. Выглядит строго и солидно, как и подобает дорогой вещи. Внутри отделение для пластиковых карт, немного звенящей мелочи… Ян присвистнул, вытащив из отделения для налички триста долларов и пару пятитысячных купюр. Что же, в этот раз благотворительному фонду достанется хорошее пожертвование. Но брови Яна сошлись на переносице, когда он нахмурился, вытащив стандартную на первый взгляд ключ-карту с фотографией того самого мужчины из метро и логотипом компании, где тот, судя по всему, работал.
– «Рихтер Инкорпорейтед», – прочитал Ян. – «Михаил Лобанов. Старший аналитик отдела поиска». Что ж, достойная зарплата у старшего аналитика. Так, а это что?
Этим «что-то» оказалась небольшая монетка из желтого металла. Опытный Ян сразу же понял, что перед ним золото. Удивленно хмыкнув, он достал из ящика стола лупу и погрузился в изучение монеты, которая оказалась куда интереснее, чем все содержимое кошелька.
Первым бросалось в глаза лицо на аверсе. Четко выдавленное, но донельзя странное. У лица неизвестного человека был зашит рот, причем на губах виднелись даже тоненькие нити. На реверсе же оказалась обычная рука. Вот только вместо стандартных пяти пальцев, на руке было лишь четыре. Вместо мизинца был какой-то отросток, словно палец когда-то отрезали или отрубили. На гурте монеты Ян обнаружил надпись. Пришлось напрячь зрение, чтобы её рассмотреть. «Custodes Tenebrarum».
– «Custodes Tenebrarum», – повторил вслух Ян и откинулся на спинку стула. Латынь. Причем фраза построена неправильно. В этом Ян был уверен, потому что латынь выучил еще в школе, увлеченный древним Римом. – Глупость какая-то. «Теневые стражи»? Или же имелись в виду «Хаотичные стражи»? «Стражи тьмы»?
– Янчик, иди кушать! – позвала с кухни бабушка.
– Сейчас, – откликнулся он и, взяв монетку в правую руку, пустил её гулять между пальцев. Этому трюку он научился еще в школе, к тому же подобное занятие всегда помогало сосредоточиться во время разработки очередной операции. – «Custodes Tenebrarum». Ни года, ни номинала. Только арабская вязь и латынь на гурте. Аналитик отдела поиска… Что же ты искал, Михаил Лобанов? И кто такие «Стражи тьмы»?
