Гай Юлий Орловский
Ричард Длинные Руки. Удар в спину

Глава 7

Дверь кабинета распахнул Периальд, но, оттолкнув его, на пороге появился Милфорд, помощник сэра Норберта.

– Ваше величество! – крикнул он звенящим голосом. – Пымали!

– Кого? – спросил я автоматически, спохватился: – Гонца?

– Да, ваше величество!..

– Обезврежен?

– И руки за спиной так, что уже скулит.

– Ко мне, – велел я. – Бегом!.. Сэр Джулиан…

Лорд-канцлер откланялся и поспешно удалился, а через минуту из коридора двое ввели, держа за плечи, низкорослого и неприметного человечка в одежде дворцовой прислуги. Рукава камзола оторваны, на щеке ссадина, один глаз подбит и уже начинает заплывать кровоподтеком.

Следом двигается Чекард, хищный и готовый прыгнуть на пленника в любой момент, как большой кот на мелкую мышь.

Я поднялся из-за стола, даже обошел его и встал с другой стороны, с интересом рассматривая схваченного.

– Точно он?

– Ваше величество, – отрапортовал Чекард, – взяли в момент, когда подбросил письмо!.. В самый-самый! Не отвертится.

– Письмо с вами?

Он сделал шаг к столу, вытащил из-за пазухи листок бумаги и протянул мне.

– Сама маркиза и увидеть не успела!.. Все быстро. Какой-то он совсем… не опасный.

– Зато местный, – определил я. – Я его раз видел, у меня память все схватывает. Только на мой этаж доступа местным слугам нет.

Пленник ответил хриплым голосом:

– Но я уже здесь.

– Но не по своей воле, – напомнил я.

– Уверены? – поинтересовался он. – Думаете, я не мог покончить с собой раньше? Я же догадываюсь, зачем рукава обрывали. Дикари.

Я некоторое время рассматривал его молча, уже чувствуя, что перед моим столом держат не бывшего крестьянина, попавшего из-за старательности в дворцовую прислугу.

Сдержанная интеллигентность чувствуется как в поведении, так и в хорошо построенной речи, где проскальзывают нотки превосходства, которое демонстрировать не старается, но заметно и то, что оно есть и что демонстрировать не старается.

– Имя? – потребовал я.

Он ответил после секундной паузы:

– Кертис, ваше величество.

Я кивнул на него Чекарду:

– Развяжите руки этому Кертису, а то затекут.

– Хорошо, ваше величество, – ответил Чекард, – хотя все равно отрубим, стоит ли возиться?.. А голову потом…

Я взглянул сердито, чего вдруг перечит, потом сообразил, что разведчик старается подыгрывать, насколько понимает ситуацию.

– Развязывай, – распорядился я. – Рубить руки не будем. Просто повесим или посадим на кол. Так красивше.

Чекард, зло ухмыляясь, разрезал веревку на руках пленника. Его подчиненные на всякий случай крепче вцепились в тощие плечи такой ценной добычи, что заинтересовала самого императора.

Я продолжал рассматривать схваченного. Он со вздохом облегчения опустил руки, но массировать не стал, хотя следы от врезавшейся веревки остались глубокие, молодец, терпит.

– Ну и что, Кертис? – спросил я. – Попался, ворона?..

– Да, – ответил он тонким бесцветным голосом. – Ваши люди сработали недурно.

– Ты не слуга, верно? – спросил я. – Давно внедрился?

– Давно, – ответил он. – Три года, если для вас это важно.

– Не очень, – ответил я. – Итак, ради чего решились нанести мне такое неслыханно мелкое оскорбление, которое смыть можно только большой кровью и бесчеловечными разрушениями?..

Он вскинул голову, всматриваясь в мое грозное, надеюсь, лицо, помедлил, прежде чем ответить:

– Я всего лишь посланник. Но, конечно, могу предположить…

Я вскинул ладонь, он послушно умолк.

– Прежде всего, – сказал я внушительно, – чтобы продолжать разговор, я должен убедиться, что с маркизом все в порядке.

Он ответил смиренно, но с твердостью в голосе:

– С ним все в порядке!

– Да ну, – ответил я нагло, – вот так должен и поверить?

Он слегка поклонился.

– А что остается?

В его тихом интеллигентном голосе почудилась скрытая ирония, я ответил с надлежащей моменту напыщенностью:

– Поверить людям, у которых недостаточно благородства сойтись лицом к лицу? Которые исподтишка и подло похищают людей без их письменного согласия?

– Сэр, – напомнил он, – разве это не оскорбление?

– Верно, – согласился я. – А что?.. Да, оскорбление!

Он умолк, я затаил дыхание, если наш разговор слышат, а это вполне возможно, Карл-Антон предупреждал, то сейчас там идет спор, как вести дела с таким варваром, если из-за своей гордыни и гонора почти готов оборвать этот торг и послать их к такой матери.

Наконец он произнес почти тем же прежним тоном:

– Ваше величество, мои хозяева просто казнят маркиза, если продолжите переговоры в том же тоне…

Я уловил в угрозе нотку поражения, взыграл и сказал с привычной наглостью государя:

– Да хоть щас!.. Мне-то что?.. Его жена больше поплачет – меньше пописает.

– Слезы маркизы, – ответил он, – и даже возможный отказ продолжать быть вашей любовницей… что вообще-то маловероятно, мы понимаем, вовсе не сокрушительный удар по вашему положению. Однако укол болезненный, а зачем это вам, если желаем совсем немногого?

Примирительный тон стал заметнее, я в ответ как бы сделал шаг навстречу, но завуалировал его под обычное любопытство:

– Ну и чего вы бы хотели за его освобождение?.. В случае, если бы я вот с какой-то дури решил ради счастья маркизы… а вы знаете сколько в моей отныне империи маркиз, герцогинь и даже принцесс?.. Да, так вот, если бы спьяну и решил милостиво или даже всемилостивейше пойти вам навстречу?

Он ответил с явным облегчением:

– Мои хозяева, как вы их называете, хотят вообще-то лишь крошки с вашего стола.

– Ну-ну? – сказал я с интересом. – Начало хорошее. Мне ндравится. Я хозяйственный и даже прижимистый, но в меру, в меру, не перебарщиваю. Так что за крошки?

Он уточнил:

– Даже не крошки, а одну-единственную!.. Которую вы даже не замечаете.

– Подробнее, – велел я.

Он собрался и заговорил ясным голосом вполне развитого человека, явно не слуга, судя по его внятной речи:

– Как вы, возможно, знаете, хотя для императора это и необязательно, кроме ваших двадцати восьми королевств в империи сотня с лишним княжеств, герцогств и даже баронств. Мы хотим, как уже вам сообщили, чтобы крохотному герцогству Клауренскому, которое вы даже на карте не отыщете, предоставили автономию. Вообще идеальным вариантом была бы полная самостоятельность, но герцогство, к сожалению, зажато между королевствами Арелат и Овернией, у него нет выхода ни к морю, ни даже к соседним империям.

Я посмотрел с интересом.

– Там чем же оно вам так интересно?.. Запасами нефти?.. Или ценных ископаемых?

Он едва заметно переменился в лице, а у меня екнуло, не думал, что вот так сразу попаду в цель, но он тут же сказал совершенно спокойно:

– Насколько знаю, ближайшие золотоносные пески расположены в королевстве Базош, а это далековато от границ герцогства. Что такое нефть? Не слышал о таком минерале…

– Но дело в недрах? – уточнил я, наши взгляды встретились. – Что в них ценного?

Он ответил с заминкой:

– Ваше величество, я всего лишь посланец.

– А если спросить строже?

Он прямо взглянул мне в глаза.

– Как только мне станет больно… очень больно, я умру сразу. Очень простое заклятие, ваше величество. И не надо было напрасно отрывать воротник и рукава.

Я сделал отметающий жест.

– Северная специфика. Ничего, скоро все тонкости и южной усвоим. Но верю, верю. Я бы сам не стал доверять простому посланцу что-то важное. Или не простому?

Он посмотрел с некоторым удивлением.

– Ваше величество?

– Ваша речь, Кертис, – пояснил я, – говорит о достаточном развитии. Не простонародном.

– Ваша тоже, – ответил он вежливо.

– Я как раз из простого народа, – сообщил я. – Только у нас весь народ не простой.

Он взглянул на меня с интересом.

– У нас тоже.

Стражники по-прежнему держат его за плечи крепко, не сводя с него злых взглядов, только Чекард поглядывает то на меня, то на пленника, в глазах мелькнуло удивление, как это император может быть из простого народа.

– Ладно, – сказал я, – ты хорошо говоришь и держишься, Кертис, но разговор на этом прекратится, если не получу ясных и четких доказательств, что маркиз жив и здоров.

– Он жив и здоров…

Я прервал отметающим жестом:

– Я варвар, на слово верю только варварам. Да и то северным. А вы должны предоставить доказательства ясные и четкие. Я должен увидеть маркиза и поговорить с ним… Хотя на хрена это мне? Пусть маркиза увидит и поговорит! Иначе весь этот разговор в пользу бедных.

Он покачал головой:

– Но это пока невозможно.

Я молча обошел стол, расположился в кресле и, откинувшись на спинку, посмотрел через всю ширь стола так, словно между нами океан.

Кертис напрягся, Чекард и его воины застыли в ожидании приказов.

– Тогда, – произнес я грозно и обрекающе, – к чему этот бессмысленный разговор? Я не допущу обмана!.. Здесь все подлые и постоянно врут!.. Чекард! Выведи его во двор, пусть там срубят голову.

Чекард сказал с готовностью:

– Могу и здесь!..

– Ковры перепачкаешь, – ответил я брезгливо. – Тащи! Переговоры окончены.

Чекард не успел даже кивнуть стражам, те с готовностью подхватили ошеломленного пленника и бодро потащили к двери.

Тот опомнился уже на пороге, закричал, выворачиваясь в их руках в мою сторону:

– Погодите, погодите!.. Разговор возможен…

Я перевел дыхание, сработало, кивнул Чекарду. Тот с показной неохотой и громко бурча, велел своим остановиться, вздохнул тяжко и жестом приказал втащить обратно.

Кертис смотрит затравленно, не так уж и стоек, в глазах страх и в то же время надежда, пошел торг, а умные люди в торге с дикими варварами должны выигрывать.

Я сказал резко:

– Вы там не из благородного сословия! Благородные люди встречают противника с открытым забралом!.. Или даже не знаете, что такое забрало? Прячетесь где-то с кинжалом в рукаве… А раз неблагородные, то и я буду с вами без присущего мне благородства и великой скромности.

Он произнес униженно, как и подобает умному человеку разговаривать со спесивым и недалеким варваром:

– Со всем почтением слушаем вас, ваше величество. С великим почтением.

– Если выполню ваши условия, – сказал я и, заметив вспыхнувший блеск радости в его глазах, уточнил: – Если восхочу выполнить, то где гарантия, что отпустите маркиза, а не возжелаете еще каких-то уступок?

Он сказал таким же робким голосом:

– Мы не благородного сословия, вы правы, но мы немедленно отпустим маркиза.

– А почему, – потребовал я, – я должен этому верить?

– Потому что на соблюдении договоров держится мир.

– Как раз договора и не вижу, – отпарировал я. – Только шантаж, только шантаж!.. И что потом? Снова выкрадете несчастного мужа, чтобы потребовать… что у вас дальше в списке?

Кертис ответил вежливо:

– Нам достаточно независимости герцогства в вопросах экономики и развития. А платить налоги вам будут в прежнем объеме.

– А герцогство вообще платило? – напомнил я.

Он смутился только на миг, но ответил, как мне показалось, искренне:

– Сколько собиралось за год, столько будет отправляться вам в столицу.

– А себе? – поинтересовался я. – На дороги, дураков, фестивали, любовниц и коррупцию?

Он ответил скромно:

– На это идут крохи. Все нужды герцогства обеспечены.

Я подумал, что теперь населению придется работать самому, это может вызвать массовый бунт бездельников, но такую информацию стоит придержать.

– Ладно, – сказал я, – перейдем к следующему вопросу. В чем эта самостоятельность и независимость будет проявляться?

Он развел руками:

– Это такие мелочи, что императору даже неприлично ими интересоваться.

– Я же варвар, – напомнил я. – Весь из себя неприличный по здешним меркам. И не собираюсь становиться приличным. Опять же по здешним вбоквельным от основного русла цивилизации меркам. Потому выкладывайте.

Он слегка повел плечами.

– Если вам угодно… Наблюдая за герцогством, мы заметили, ему не помешали бы еще две-три дороги, что свяжут города Ильбрук и Опойя.

– А багеры? – поинтересовался я.

– Багеры туда не ходят, – напомнил он. – Багеры над герцогством если и останавливаются, то над пустыми местами. Так что дороги здесь не помешают.

Я в чем-то дал слабину и как-то выдал, что моя ярость не совсем настоящая, он уже собрался и отвечает со спокойным и благожелательным видом, как опытный юрист, защищающий клиента от жалоб новичка.

Все же я старался держать лицо злым и раздраженным, как бы и не догадываюсь, что одна из дорог пойдет к руднику с чем-то особо ценным, а две других просто для отвода глаз, их могут сделать даже более красивыми и нарядными, чем та, важная.

– Так что же?

Он ответил нехотя:

– У нас есть все для счастья. Потому желание облегчить жизнь и другим. Но сил не настолько, чтобы хватило на империю, однако в масштабах небольшого герцогства попробовать можно.

Не потерплю реформаторов, мелькнула злая мысль. Я сам реформатор, обойдусь без соперников.

– Хорошо, – сказал я с величавой небрежностью сатрапа, – пробуйте. Даю соизволение. Где маркиз? Не вижу!

Глава 8

Он помедлил, у меня все больше крепло ощущение, что через него наш разговор слышат его непосредственные хозяева, а то и подсказывают ответы, наконец ответил с осторожностью в голосе:

– Увидеть его можно… Но только увидеть, ваше величество. Сожалею. Он в таком месте, что недоступен даже для вас со всей вашей мощью победителя Великого Мага Гатонеса. И, уж простите, великого властелина Багровой Звезды.

Я сказал бодро:

– Давайте показывайте.

Он сказал виноватым голосом:

– Ваше величество, увидеться с ним можно, но не все так просто… В герцогстве есть такая странная расколотая гора… Как будто острым мечом разрубили от вершины и до подножия. Одна половинка осталась целой. Ее и называют Расколотой. Одна такая на герцогство. Думаю, и на всю империю.

– Ну-ну?

Он сказал с еще большей неохотой, расставаясь с одним из секретов, возможно, самым большим:

– Ночью или вечером можно увидеть на плоской стороне… в общем, можно увидеть маркиза и даже пообщаться с ним. Но стоит ли так утруждаться?..

Мне показалось, что-то недоговаривает, но смотрит честными глазами, как если бы сказал все-все, любой пункт можно проверить и перепроверить, все соблюдено, а если хочу чего-то еще, то об этом в договоре не сказано.

– Ночью или вечером, – повторил я. – Днем, при солнечном свете, значит, не видно. А если плотные тучи и дождь?

На его лице мелькнуло удивление, но совладел с собой и ответил бесстрастно:

– Быстро схватываете, ваше величество. Не случайно вы во главе могучей империи, где кроме мощи рук нужна и сообразительность. Да, когда тучи, тоже видно, вы правы. Но слабо, лучше всего ночью.

– Понятно, – ответил я и, видя в его глазах вопрос, добавил: – Слабое колдовство, мощи недостает. Но для нас это неважно, верно?.. Я привезу маркизу к той горе! И если не состоится счастливое свидание неутешных супругов, я и герцогство разорю в праведном гневе и благородной ярости!..

Он поклонился, я еще подумал, двигая складками на лбу, так вроде бы и мысли идут шибче, кивнул Чекарду:

– Пленника в отдельную камеру! Возможно, еще поговорим перед казнью.

– Есть, – ответил он четко.

Стражники развернули схваченного и потащили к выходу. Через распахнутую дверь в коридоре мелькнули фигуры Альбрехта, Норберта и еще кого-то из вельмож с Севера.

Альбрехт вошел быстро первым, спросил с середины кабинета:

– Что узнали?

Остальные вошли молча, но остались у двери, в глазах тот же вопрос, только Альбрехт подошел к столу и вперил в меня требовательный взгляд.

– Кое-что есть, – подтвердил я. – Очень им не хотелось, чтобы я хоть одним глазом заглянул в то герцогство! Но заставил чуточку приоткрыться. Сэр Норберт, подойдите, пожалуйста. Нужны ваши самые подробные карты.

Норберт подошел, кивнул в сторону Альбрехта:

– Самые подробные у герцога. Или он все-таки принц?

Альбрехт сказал зло:

– Да пошли вы все… Самые подробные у лорд-канцлера, но, думаю, нашему доблестному вождю не нужны засоряющие его плотную голову подробности. Что нужно конкретно?

– Герцогство Клауренское, – сказал я. – Правда, багеры в нем не останавливаются.

– Разберемся, – пообещал Альбрехт. – Десант готовить?

– Вы прям мысли мои читаете, – сказал я с удовольствием. – Опасный вы человек, герцог! Убивать пора. С дураками приятнее, хоть и неинтересно. Десант готовьте, но занятых не отрывайте, здесь и так работающих с воробьиный нос. Обойдемся теми, кто слоняется из угла в угол, изображая государственную деятельность.

– Я отберу лучших, – сказал Норберт. – Лучших из незанятых, а то бесполезных у нас нет. Не люблю эти странные места, где пахнет колдовством.

– Я тоже, – ответил я. – Обещаю, мы разделаемся с ними еще до прихода сюда церкви. А отец Дитрих просто подчистит.

Оба откланялись и ушли, а я опустился обратно за стол и, уперев лоб в кулаки, старательно перебирал десятки вариантов, постепенно сокращая до тех пор, пока не остались только две возможности укрыться от моих загребущих.

Первый – неведомый враг скрывается на одном из скайбагеров, второй – где-то в Зачарованных Местах.

Все остальные отпадают, Багровая Звезда доставит меня куда угодно в империи, а заговорщики уверяют в своей недосягаемости. Правда, скайбагер тоже в досягаемости, хотя об этом могут и не знать, а вот Зачарованные Места и в предыдущие визиты Маркуса оставались в неприкосновенности.

В момент то ли Великой Войны Магов, то ли глобальной катастрофы удалось закапсулировать часть пространства, сберегая его от разрушения, но, когда отгремели Войны Великих Магов, на земле уже не было тех, кто мог бы снять барьеры, а изнутри то ли не умели, то ли не было сил.

Это можно рассматривать типа того, как при появлении Маркуса все прятались в пещеры. Возможно, в эти места, закрытые мощными силовыми полями, отправили женщин и детей? Это поясняет, почему не могли пробиться обратно, когда здесь погибли все их мужья.

И даже Маркус не мог достать участки пространства, названные в народе Зачарованными Местами. Их вряд ли можно назвать параллельными мирами, не тот масштаб, однако эти земли определенно были вырваны из общего течения времени.

А при появления Маркуса скайбагеры уцелели потому, что он был нацелен на планету, мертвые металлические пылинки, плавающие высоко над атмосферой, его не интересовали, или просто не замечал такую мелочь.

Так что на скайбагерах могла сохраниться как древняя технология, так и потомки тех инженеров. Пусть в виде одичавших, но все же, все же…

Кстати со скайбагеров поверхность планеты мониторить проще. При достаточной мощи аппаратуры можно наблюдать за любым человеком и даже рассматривать узоры на гребешках в женских прическах.

И, пожалуй, пора бы посмотреть, что там за.

Карл-Антон прошел через двор в сопровождении трех таких же фигур в длинных халатах и в одинаковых шляпах с широкими полями и высокими тульями, но, когда все трое исчезли, я не заметил, хотя следил за чародеем внимательно.

Здесь на Юге даже его ближайшего помощника Зейса не видел, хотя знаю, что чародей захватил с собой несколько человек из младших магов, поклявшихся ему в верности.

Едва фигура чародея исчезла со ступеней здания, в кабинет заглянул Хрурт.

– Ваше величество, – провозгласил он, – вас тут ждет наш колдун. Гнать или впустить?

– Давно ждет? – спросил я с интересом. – Впусти.

Карл-Антон переступил через порог, коротко поклонился, знает, что ненавижу глубокие поклоны покорности, а признаю только легкий поклон вежливости.

– Не запыхались? – спросил я. – А то на четвертый этаж так быстро… Садитесь, Карл. Что пьете?.. Вижу, скачете, как кузнечик. Не только к двери моего кабинета, для вас любые расстояния не расстояния, верно?

Он осторожно опустился в кресло.

– Ваше величество?

Я пояснил:

– До скайбагера ближе, чем до империи Генриха, которую недавно покинули. Как для вас насчет скакануть не вдоль, а вверх?

Он заметно напрягся, даже щеки побледнели.

– Сэр Ричард, кузнечики не скачут на любые… И вообще вы меня пугаете.

– Чем?

Он вздохнул, подвигался в кресле.

– С такой легкостью о таких вещах… Даже простые багеры у меня язык не поворачивается называть простыми! Это для простолюдинов, привыкших видеть их с рождения, привычны, хоть и непонятны, но мудрецы и здесь, уверен, от них в священном ужасе!

Я кивнул:

– Ну да, вы правы.

Он бросил на меня пытливый взгляд.

– Вы, конечно, не в ужасе, тут-то и странность. Вы не простолюдин, и если вас багеры не ужасают своей непонятностью, то получается…

Он умолк, выжидая, я сказал нетерпеливо:

– Да-да, они понятны, как все механизмы. Вас же крестьянская телега не пугает? Багеры те же телеги, только посложнее. Одни ползают по земле, другие по воздуху, а третьи вообще за пределами атмосферы.

– За пределами, – спросил он быстро, – за пределами… чего?

Я отмахнулся:

– Выше слоя воздуха, которым дышим. Он толстый, хоть вообще-то тонкий. Ладно, я подумаю, как туда попасть. Как полагаю, это не сложнее придворного флирта. Вдруг таинственный шантажист на скайбагере?

– Он не один, – напомнил он.

– Добраться до одного, – ответил я, – добраться до всех.

Он промолчал, взгляд оставался пытливым, я уже видел, как в его мозгу формируется вопрос, откуда знаю про какую-то атмосферу и ее пределы, если туда даже птицы не поднимаются, но не спросил, только напомнил со вздохом:

– Могу перемещаться, хоть и с большими затратами магии, в места, что хорошо помню. А на скайбагерах не бывал!.. И что это, даже не представляю!.. А вы?

Вопрос был с подколкой, но я ответил мирно:

– Представляю. Так, в общих чертах. Как бы вот.

Он спросил быстро:

– Насколько в общих?

– Если попаду вовнутрь, – ответил я со свойственной мне скромной наглостью, – скорее всего, разберусь. В смысле, чтоб не вдарило. И вообще в общих чертах. Хоть и не сразу. Не на уровне пилота, конечно, это такой кучер или ямщик, а на уровне туриста Ваньки-Пряника в картинной галерее… Правда, это мало что даст для наших приземленных целей, скажу как бы вскользь, но в лоб.

Он смотрел почти с испугом.

– Разберетесь?

– А что сложного? Технологии – не магия. В технологиях все по правилам. Кирпичик к кирпичику, ступенька за ступенькой… Скучно, медленно, зато неостановимо и без всяких там начинаний с нуля, как в магии. Без откатов. В смысле, без отступлений, а только как стая крокодилов вперед и вперед к грядущей эре. Все увидите, сэр Антон! Вы же алхимик, переходная ступень от магии к науке!.. А кольцами на скайбагер никак?

Он покачал головой:

– Увы. Но наука меня теперь интересует все больше.

– Ладно, – сказал я, – соберите все, что знаете о Зачарованных Местах, они же Пятна, Топи, Пустоши, плеши и прочие заколдованные штуки. Среди них могут быть области, никакого отношения к магии не имеющие, эти меня интересуют даже больше, чем уже привычная затрапезная магия.

Он поклонился:

– Все сделаю.

После его ухода, я вскочил, не в силах сидеть за столом, я же император, а не всего лишь президент или канцлер, должен на троне, хотя и на троне скучно и тягостно, а за столом так и вообще, если это, конечно, не праздничный стол с хорошим вином и роскошными яствами.

Хрурт от двери наблюдает за мной из-под прикрытых век, помалкивает. Даже верные соратники, следующие за мной от моего самого первого замка Амальфи, не смеют отвлекать от высоких мыслей.

– Марш в коридор, – велел я. – Мне нужно уединиться.

Он послушно вышел, а я сразу же потер колечко на пальце.

– Серфик, – позвал я. – Давай ко мне. Господин и повелитель изволит.

Мелькнула мысль, что всем нам кажется, весь мир такой, каким видим, хотя собаки видят его иначе, птицы тоже по-другому, а насекомые с их фасеточными глазами вообще…

Для демонов он тоже иной, даже меня видят то ли как клубок нервных нитей, то ли как тепловое пятно, хорошо бы учитывать это тоже, но трудно учитывать то, чего не знаешь.

В комнате вспыхнула огненная спираль, крохотный демон на радостях пронесся вокруг меня с изящным вывертом, для него воздух совсем не то незримое вещество, даже не берусь и представить, как и что видит существо из огненного мира плазменных вихрей.

– Господин?

Писк его показался веселым и задорным, я всмотрелся в его крупные глаза, когда завис перед моим лицом, так часто махая крохотными красными крылышками, что слились в розовое марево.

– Хорошо выглядишь, – сказал я. – И морда сытая. Серфик, мне нужен демон, который может подняться до скайбагеров.

– А что это?

– Это те штуки, – пояснил я, – что двигаются высоко-высоко, куда не залетают даже орлы.

– А драконы?

– Тем более, – сообщил я. – У драконов задницы тяжелее супружеского долга. А с супружеским долгом не полетаешь.

Он не понял, пискнул с озабоченностью в голосе:

– Что мне сделать?