Ганс Христиан Андерсен
Тернистый путь славы
Сочная, зёленая, ядовитая цикута! Тебе служить эмблемою Афин, а не оливковой ветви!
Семь городов спорили о чести считаться родиной Гомера[2] – после его смерти. А при жизни? Он проходил эти города, распевая свои песни ради куска хлеба; волоса его седели при мысли о завтрашнем дне! Он, могучий провидец, был слеп и одинок! Острый тёрн рвал в клочья плащ царя поэтов.
А песни его живут и поныне, и в них одних живут древние боги и герои.
Картина за картиною выступает на тёмном фоне; в одной отражается восток, в другой запад, в одной седая древность, в другой недавнее прошлое; но несмотря на всё различие их по времени и месту, все они изображают одно – тернистый путь славы, на котором тёрн зацветает лишь к тому времени, когда нужно украсить цветами могилу.
В тени пальм движутся верблюды, нагруженные индиго и другими драгоценными товарами; они посланы владетелем страны в дар тому, чьи песни – радость народа, слава страны, тому, кого зависть и клевета изгнали из родной страны. Караван приближается к маленькому городку, где певец нашёл убежище; из города выносят навстречу каравану бедный гроб. Хоронят как раз того, кого ищет караван – Фирдуси![3] Тернистый путь славы пройден им до конца!
На мраморной лестнице дворца, в столице Португалии, сидит негр, с грубыми чертами лица, с толстыми губами и чёрными, жёсткими волосами, и просит милостыню. Это – верный раб Камоэнса;[4] без него и без тех грошей, что бросают ему прохожие, господин его, «певец Лузиады», умер бы с голода.
Теперь над могилою Камоэнса – великолепный памятник.
