Ганс Христиан Андерсен
Идочкины цветы
В той комнате не горело ночника, а было всё-таки светло, как днём, от месяца, глядевшего из окошка прямо на пол, где в два ряда стояли тюльпаны и гиацинты; на окнах не оставалось ни единого цветка, там стояли одни горшки с землёй. Цветы очень мило танцевали друг с другом, взявшись за длинные зелёные листочки, точно за руки. На фортепьяно играла большая жёлтая лилия, – это, наверное, её Идочка видела летом! Она хорошо помнила, как студент сказал: «Ах, как она похожа на M-elle Лину!» Все засмеялись тогда над ним, но теперь Иде и в самом деле показалось, что длинная жёлтая лилия была похожа на Лину; она и играла так же, как Лина: то поворачивала своё продолговатое лицо в одну сторону, то в другую и кивала в такт чудесной музыке. Никто не заметил Иды.
Вдруг, Идочка увидала, что большой голубой крокус вскочил прямо на середину стола с игрушками, подошёл к кукольной кроватке и отдёрнул полог; там лежали больные цветы, но они живо встали и кивнули головками, давая знать, что и они тоже хотят танцевать. Старый Курилка с сломаною нижнею губой встал и поклонился прекрасным цветам; они совсем не были похожи на больных, прыгали и веселились не хуже других. В эту минуту где-то стукнуло, как будто что-то упало на пол. Ида посмотрела в ту сторону, – это была верба; она тоже спрыгнула со стола к цветам, считая себя сродни им. Верба была довольно мила; на верхушке её сидела восковая куколка в большой широкополой чёрной шляпе, точь-в-точь, как у советника. Верба прыгала посреди цветов и громко топала своими тремя деревянными ходульками, – она танцевала мазурку, а другие цветы не могли, потому что были слишком легки и не могли так топать.
Но вот восковая куколка на вербе вдруг вытянулась, завертелась над бумажными цветами и громко закричала:
– Ну, можно ли набивать ребёнку голову такими бреднями! Глупые выдумки!
Теперь кукла была точь-в-точь сам советник, в его чёрной широкополой шляпе, такая же жёлтая и сердитая! Но бумажные цветы ударили её по тонким ножкам, и она опять съёжилась в маленькую восковую куколку. Это было так забавно, что Ида не могла удержаться от смеха. Верба продолжала плясать, и советнику волей-неволей приходилось плясать вместе с нею, всё равно – вытягивался ли он во всю длину, или оставался маленькою восковою куколкой в чёрной широкополой шляпе. Наконец, уж цветы, особенно те, что лежали в кукольной кроватке, стали просить за него, и верба оставила его в покое. Вдруг, что-то громко застучало в ящике, где лежала кукла Соня и другие игрушки. Курилка побежал по краю стола, прилёг на живот и приотворил ящик. Соня встала и удивлённо огляделась.
