Ганс Христиан Андерсен
«Есть же разница!»
– Разница? – отозвался солнечный луч и поцеловал цветущую ветку, но поцеловал и жёлтые чёртовы подойники, росшие в поле; другие братья его – солнечные лучи – тоже целовали бедные цветочки наравне с самыми пышными.
Ветка яблони никогда не задумывалась о бесконечной любви господа ко всему живому на земле, никогда не думала о том, сколько красоты и добра может быть скрыто в каждом божьем создании, скрыто, но не забыто. Ничего такого ей и в голову не приходило, и что же? Собственно говоря, это было в порядке вещей! Солнечный луч, луч света, понимал дело лучше.
– Как же ты близорука, слепа! – сказал он веточке. – Какое это отверженное растение ты так жалеешь?
– Чёртовы подойники! – сказала ветка. – Никогда из них не делают букетов, их топчут ногами – слишком уж их много! Семена же их летают над дорогой, как стриженая шерсть, и пристают к платью прохожих. Сорная трава, и больше ничего! Но кому-нибудь да надо быть и сорною травой! Ах, я так благодарна судьбе, что я не из их числа!
На поле высыпала целая толпа детей. Самого младшего принесли на руках и посадили на травку посреди жёлтых цветов. Малютка весело смеялся, шалил, колотил по траве ножками, кувыркался, рвал жёлтые цветы и даже целовал их в простоте невинной детской души. Дети постарше обрывали цветы прочь, а пустые внутри стебельки сгибали и вкладывали один их конец в другой, потом делали из таких отдельных колец длинные цепочки и цепи и украшали ими шею, плечи, талию, грудь и голову. То-то было великолепие! Самые же старшие из детей осторожно срывали уже отцветшие растения, увенчанные перистыми коронками, подносили эти воздушные шерстяные цветочки – своего рода чудо природы – ко рту и старались сдуть разом весь пушок. Кому это удастся, тот получит новое платье ещё до Нового года, – так сказала бабушка.
