Галюсик Лаврентьева
Тени над озером
Анна остановилась и посмотрела на него, её решительные глаза больше не выражали страха, вместо него там было твёрдое намерение.
– Уйти не вариант, Рома. Я не могу просто оставить всё это без ответа. Если существует хоть малейшая возможность всё изменить, мы обязаны хотя бы попытаться.
Рома кивнул, разделяя её решимость.
– Ладно, – сказал он, вставая, – значит, мы займемся исследованием этого озера. Но завтра. А сейчас, я был бы весьма признателен, если ты постелешь мне на диван бельё, чтобы я мог остаться здесь на ночь. Уже поздно, а блукать по улицам небезопасно.
Анна с усталым, но понимающим кивком вздохнула и отправилась в спальню за чистым бельём. Она старалась не думать о том, что услышала от Ромы, но мысли не отпускали и продолжали звенеть в её голове, словно предупреждение.
Проходя мимо окон, она почувствовала странное холодное дуновение, будто комната вдруг наполнилась неизвестным присутствием. Остановившись, она слегка приоткрыла занавеску и выглянула на улицу. Ночная тьма скрывала все вокруг, создавая иллюзию безопасного спокойствия.
Справившись с собой, она вернулась в гостиную, где на диване уже сидел Рома, явно взволнованный не меньше её. Анна аккуратно постелила постельное бельё на диван, стараясь не встречаться глазами с Ромой, но чувствовала его пристальный взгляд.
– Спасибо, Ань, – тихо сказал Рома, принимая из её рук подушку и укладывая её на диван.
– Не за что, – ответила она, всё ещё чувствуя холод внутри. – Я пойду спать, завтра нам предстоит длинный день.
Рома кивнул, умело скрывая внутренний беспокойство.
– Спокойной ночи, Ань.
– Спокойной, – ответила она и направилась в свою спальню.
Утро
Кошмарный мир кружил в голове,
Тревога шептала: "Смотри на себе".
Тень под фонарем, как оставить следы,
Что прячут в сердцах невидимые сны.
Анна проснулась от настойчивого звона будильника. Солнце пробивалось через занавески, освещая комнату мягким светом. На мгновение ей показалось, что вчерашний кошмар был всего лишь плодом воображения, но тревожное ощущение не покидало её. Казалось, что тень, сидевшая на фонаре, продолжала наблюдать за ней даже сейчас.
Она быстро приняла душ, стараясь смыть остатки ночного кошмара, и оделась. Убедившись, что её внешний вид в порядке, Анна отправилась на кухню, где её уже ожидал Рома с чашкой кофе в руках.
– Доброе утро, – тихо сказал он, поднимая глаза на девушку. В его взгляде скрывалась не меньшая тревога, чем у неё. – Как спалось?
Анна усмехнулась, пытаясь скрыть беспокойство
– Трудно назвать это сном, скорее было что-то ближе к борьбе с хаосом в голове. А ты как?
Рома вздохнул и покачал головой.
– Не лучше. Едва ли смог уснуть на пару часов.
Анна и Рома долго молча сидели за столом с чашками кофе, каждый погруженный в свои собственные мысли. Интенсивность ночных событий оказывала на них давление, но они знали, что должны собраться и действовать. Тишину прервал звук дверного звонка.
Анна с тревожной ноткой в голосе спросила:
– Ты кого-то ждал?
Рома отрицательно покачал головой.
– Ань, твой дом… Кого мне ждать, если ты сама здесь?
На вопрос Громова Аня не ответила, лишь медленно проморгала, всматриваясь в его лицо.
Тревога усилилась по мере их неспешного приближения к входной двери. Рома осторожно встал, и шаги его по полу деревянного дома звучали глухо, разрывая тишину утреннего часа. Он вглядывался в глазок двери, но ничего не увидел, кроме непроглядной тьмы.
– Ничего, – прошептал он, но Анна видела, как его взгляд напрягся.
– Может, это просто злой розыгрыш? – нервно предложила она.
Рома открыл дверь на небольшую щель, и холодный ветер ворвался в дом, пробравшись до самых костей. На пороге лежал маленький конверт. Никаких признаков людей или машин поблизости не было видно.
Громов осторожно поднял его и, вернувшись в гостиную, вскрыл конверт. Внутри лежала маленькая записка:
"Не пытайтесь остановить то, что уже началось. Озеро не прощает тех, кто его трогает."
Анна почувствовала, как её руки леденеют, а внутри нарастает страх.
– Что это значит? Кто мог это написать? – прошептала она, глядя на Рому, ожидая от него какого-то решения.
– Похоже, кто-то знает о наших планах… – произнес он нервно. – Но я не уверен, кто именно. Это может быть предупреждение, а может – попытка запугать нас.
Анна и Рома обменялись тревожными взглядами, и напряжение в комнате стало осязаемым. Оба понимали, что отступление сейчас – не вариант.
– У нас не так много времени, – тихо сказал Громов, озираясь по сторонам, словно пытался обнаружить незримого наблюдателя.
Анна кивнула.
– Нам нужно понять, что именно происходит. Давай начнем с… – её голос дрогнул, – …с озера.
Рому пробрала дрожь.
– Сразу туда? Может походим по домам, – предложил Громов, нервно улыбаясь.
– У нас не так много времени… – ответила Аня, игриво цитируя слова Ромы, стараясь подражать его интонации.
– Хорошо, начинаем с озера, – решительно сказал Рома, бросив взгляд на записку, которая казалась грозным предупреждением, и сунул её в карман.
Выйдя из дома, они почувствовали неприятный холодный ветер, который словно подчёркивал ощущение надвигающейся опасности.
– Ладно, давай двигаться, – угрюмо сказал Рома.
Они направились к озеру, каждый шаг давался с трудом. Тревожная тишина окружала их, казалось, даже природа затаила дыхание.
– Тишина на меня морально давит. Так и будем молча идти? – сказав это, Солнцева остановилась.
Рома, следуя ее примеру, остановился, погрузившись в задумчивость. Мысли мелькали в его голове, как мимолетные тени, прежде чем он решился на ответ.
– Это место всегда было мне чуждо, – тихо начал Рома, словно боясь нарушить напряжённую тишину. – Сначала я думал, что это просто суеверия, но чем больше времени я тут провожу, тем больше понимаю, что здесь что-то действительно не так.
Анна посмотрела на него с удивлением. Она не ожидала такой откровенности.
– Ань, – продолжил он. – Ты ведь тоже чувствуешь это, да? Чувствуешь, как это место дышит ненавистью и страхом?
Солнцева кивнула. Она не хотела признавать это, но то, что происходило вокруг, укрепляло её в убеждении, что Рома прав.
– И это послание… – добавил он, понижая голос. – Тот, кто его оставил, знает явно больше, чем мы.
Они шли, и каждый метр казался им подвигом. Озеро скоро показалось впереди, укрытое в тумане, который не поспешил рассеяться вместе с утренним солнцем. Присутствие чего-то зловещего становилось всё более явным.