Galinca
Лучик
Добравшись до квартиры, она поежилась – дома еще не топили, а на улице было прохладно. Включив камин в комнате, она пошла в ванную. Долго стояла под горячим душем, позволяя воде смыть все тревоги этого дня. Затем, завернувшись в плюшевую пижаму, она сделала себе большую кружку чая, кинула туда лимон, и, подхватив с собой тарелку пирожков, присланных мамой, пошла в комнату. Неторопливо поужинав, она уселась на подоконник, глядя, как ветер гоняет листья и мусор, как люди после работы спешат домой и, думая о нем. «Какой же он красивый! А какой у него взгляд, ммм… боже, да что со мной? Я, наверно, сошла с ума, точно, сумасшедшая. Надо спать ложиться, а то сейчас начну придумывать имена нашим будущим детям!» – хихикнула она и улеглась под одеяло.
Она на удивление быстро заснула, и ей снилось синее, бескрайнее море с белыми барашками волн, и чайки, летящие высоко в небе.
Проснулась она за несколько минут до звонка будильника. Побежав в ванную, она умылась и потом долго рассматривала себя, не понимая, что в ней могло измениться за один день. А потом поняла – у ней изменились глаза, они лихорадочно блестели. Удивившись, она подхватила сумку и побежала к метро в радостном предвкушении.
Войдя в вагон, она села на диванчик и стала осматривать лица, пытаясь найти вчерашнего парня. Но, … но его не было! Она почувствовала жуткое разочарование, а потом мозг начал работать в усиленном режиме. «Может, я рано вышла? Да нет, время такое же, как и вчера. А может, я не в тот вагон села?». Не выдержав, она прошла в другой вагон, поискала его глазами, – нет, и тут его не было. От безнадежности, она стукнула кулаков по стенке. «А что, собственно, я психую? Человек не может поехать раньше или позже? Может. А может, он вообще сегодня не работает?» – успокаивала себя Алена.
День тянулся долго и уныло. От утреннего настроения не осталось и следа. Она снова замкнулась в себе, ходила хмурая и не с кем не разговаривала. Дашка пыталась что то разузнать, но она лишь отмахивалась на нее. Вечером того же дня она сидела дома, как обычно на подоконнике, смотря в одну точку. Пронзительный звонок в дверь заставил ее вздрогнуть и очнуться от размышлений. Открыв дверь она увидела на пороге Дашу с тортом в руке.
– что, хандришь, старушка? – улыбнулась Даша.
– ты вроде на свидание должна быть? – буркнула Алена, пропуская ее вперед.
– ага, и оставить тебя в таком состоянии? А вдруг вешаться надумаешь? – Дашка скинула куртку, сунула ноги в пушистые тапки и отправилась на кухню. – К тому же, Гоша теперь от меня никуда не денется.
Алена вздохнула и обреченно побрела на кухню, где вовсю хозяйничала Дашка, доставая кружки и заваривая чай.
– ой, Аленка, ты не представляешь, какой он классный! Мы ведь встретились с ним уже и решали куда идти. А я ведь беспокоилась за тебя, он спросил, в чем дело, а потом спокойно меня отпустил, сам сказал, что я тебе нужнее. Ну, ты чего стоишь? Торт режь, – болтала Дашка, наливая в кружки чай.
Алена разрезала торт на кусочки, взяла в руки кружку и пошла в комнату, позвав с собой подругу. То, что она пришла к ней, несмотря на свидание, было ей приятно, к тому же надо было с кем-то поделиться, ей было тяжело все держать в себе. Они уселись на диване, стали пить чай и есть торт, который оказался очень свежим и вкусным.
– Даш, я тебе рассказать хотела… – начала Алена, протяжно вздохнув.
– да неужели? Я уже думала, ты некогда не решишься! Я так понимаю, все началось со вчерашнего дня и с метро? – прищурилась Дашка, отхлебнув чай и накладывая себе еще один кусок торта.
– да. Вчера мне всю ночь снились кошмары, и проснулась я в ужасном настроении. Погода тоже не радовала, поэтому, когда я вошла в метро, ничего хорошего я там увидеть не надеялась. Подай чайник, пожалуйста! – она налила себе еще чаю и, сделав глоток, продолжила. – Так вот, я вошла в вагон, села и от нечего делать стала рассматривать пассажиров. Все было как обычно – сонные, хмурые лица, но вдруг он… лучик света…
Дашка засмеялась: – ну ты скажешь – прям таки лучик?
– именно лучик и не надо смеяться! Он просто светился весь и был такой… ах, Дашка, он мечта… – задумчиво протянула Алена и замолчала, очарованная своими воспоминаниями.
Даша промолчала, внимательно глядя на подругу. Никогда раньше она не видела ее такой… нормальной? Она всегда была немного странной, никогда открыто не высказывала своих чувств и эмоций, а тут такая реакция из-за какого то нереального парня. Это было невероятным, но по всем признакам выходило, что Алена влюбилась.
– неужели наша Снежная Королева начала оттаивать? – не удержалась от подколки Дашка.
– незнаю, похоже на то. Короче, я вышла на своей остановке, а он уехал дальше. А сегодня я думала, что опять его увижу, но его не было, – всхлипнула Алена и вдруг, неожиданно для себя, расплакалась.
– Аленка, дорогая, ну что ты? Не надо, не плачь, подумаешь, сегодня его не было. Мало ли, какие у человека могут быть дела? – принялась утешать ее подруга, гладя по плечам и голове. А та рыдала горько и безудержно, как ни плакала никогда. Слезы струились по щекам, плечи судорожно вздрагивали, но на душе стало легче.
– Дааш, ну наверняка у него есть девушка, такой парень не может быть одиноким, – вздохнула Алена, вытирая слезы.
– ну не факт… – протянула Даша, хотя думала совсем иначе.
Неожиданно запиликал телефон. Дашка полезла в сумку и, прочитав смску, расплылась в улыбке.
– это Гоша, спрашивает, сможем ли мы сегодня встретится, – пояснила она.
– ну так иди, мне уже легче, правда. Спасибо тебе большое, Дашуля, – улыбнулась Алена.
– правда? Ой, здорово, мы сможем часа полтора погулять, а потом домой надо будет идти, – подскочила Даша и помчалась в коридор одеваться.
Проводив подругу, она убрала посуду и легла спать, долго думая о нем и вздыхая. Ей было гораздо легче после разговора, но все равно чувство безысходности не давало ей покоя. Проворочавшись полночи, она, наконец, заснула, но сны были путанными и странными.
Она встала абсолютно разбитой, голова жутко болела, глаза опухли от слез, и жизнь казалось никчемной и бессмысленной. Его опять не было в метро, и она уже отчаялась увидеть его. Она не хотела ни с кем разговаривать, мало ела и ходила бледная и задумчивая.