Галина Павловна Константинова
Iassa
Глава 19
Борис припарковал свой фольксваген у подъезда. Долго думала, какая легенда у нас будет на этот раз. Сомнительная компания, женщина с двумя мужчинами. Но зато спокойно. Типа, выбрались на пикничок. Да, только на пикничок полностью экипировались наушниками, ноутбуками, фотокамерами. Борис сказал, что всё объяснит по дороге.
Да, время уже, конечно, не совсем тёплое. Но, как ни странно, на пляжах купаются. Да и погода стояла жаркая весь июль.
Мы собрали с собой походные атрибуты – палатки, котелок, складные стульчики, спиральки от комаров и прочей живности.
Шаманизмом люди занимались в конце недели, так что туристическая икебана вполне подходила. Что-то нужно было делать с моей внешностью. Конечно, надоели эти шпионские штучки, но вблизи Галицкая меня не видела. Да, еще в карте я вычитала, что у неё страшная близорукость и отслоение сетчатки. Так что без очков она меня не заметит, а она их не любит носить, видимо, считает, что они её старят. Опасения понятны с таким молодым супругом. Про Пашкова я знала немного, но разница в 15 лет подтверждалась визуально.
Итак, мы ехали по дороге через лес, почти не обсуждали предстоящее.
– Наталья Владимировна, как Вы думаете, бывшая девушка Вашего сына может Вас ненавидеть?
– Меня? За что?
– Ну, Вы вроде как не сильно были в восторге от их отношений.
– Не в восторге, но это не повод для ненависти. Ненависть… Нужно что-то сделать определённое… Или чтобы кто-нибудь рассказал про тебя такое…
– Дальше, дальше… У девушки жизнь не сильно удалась, так? Живет с кем? С бывшим зэком. А могла бы с кем? С перспективным (по крайней мере, не будь этой всей истории, Ваш сын был бы если не инженером, то в любом случае успешным человеком).
– Ну, а я здесь при чём?
– При том, при том.
– Они ведь не тайно встречались, не надо тут параллели проводить с Монтекки-Капулетти.
– Это да. Но вот представим на минуточку, что она могла бы стать, например, матерью Вашего внука или внучки.
– Это о чём?
– Конечно, о рождении ребёнка.
– Мы вроде выяснили, что ребёнок у нее никак не мог быть от Серёжи.
– Да, но ранее.
– Борис, перестаньте говорить загадками. Вы что-то знаете.
– Мы изучили историю болезни.
– И?
– С этой историей происходили чудесатые чудеса. Вы, наверное, знаете, – он оглянулся, обращаясь к Андрею в том числе, – что СУБД устроены очень логично. Например, есть такая штука – сохранять историю изменений. После какого-то времени база, конечно, очень возрастает в размерах, но часто эту функцию использовали для того, чтобы пользователь не мог сказать – я вводил данные, а они не сохранились. Или – тайный сотрудник изменил данные, но это сделал не я, и так далее. Вот. С историей болезни нашей Лады произошли некие чудеса. Ещё месяц назад период её пребывания пятнадцатилетней давности никто не трогал. Вернее, так – электронные истории болезни были введены в единую базу данных несколько лет назад, то есть, как вбили данные, так и вбили, с бумажных носителей. Казалось бы, кому нужны данные о истории болезни, если это не врач. И вдруг происходят удивительная история. Появляется запись, что девушка на самом деле не была в коме, а просто лежала в стационаре на сохранении беременности. Указан факт, что она была в тяжелом состоянии, а далее внесены данные об экстренном прерывании беременности в виду того, что УЗИ плода показывает аномалии, несовместимые с жизнью.
– Вы хотите сказать, что она была беременна? И потом пришлось отказаться от ребёнка?
– Я не это хочу сказать. Я говорю о том, что в истории болезни были такие записи. Причём внесены они месяц назад.
– Почему были?
– Потому что были, а потом снова исчезли. Странная активность, не находите?
– Странно. Так… Правильно ли я понимаю, что всё это об одной компании, которая сопровождает эти истории болезней? Там видно, кем изменения велись?
– Видно. Там есть одна общественная учётная запись, системный администратор, права на изменение данных, добавление, удаление и просмотр. Но этой учётной записью пользуется несколько человек, причём круг может быть до конца не ясен.
– Понятно. А кто мог быть этим таинственным системным администратором, Вы уже поняли?
– Помните, Андрей, Вам прекратили давать информацию.
– Помню, – откликнулся Андрей.
– Тогда прозвучала фамилия – Боков Алексей. Не самый последний человек в конторе. И уж точно может воспользоваться учёткой системного администратора.
– Какие у него мотивы?
– Давайте посмотрим шире. Ваш муж интересуется медицинской картой Галицкой, с помощью Константина. Так? А вот Боков об этом случайно узнает и начинает угрожать увольнением. Конечно, Константин человек молодой, и легко найдёт себе работу. Но вряд ли он хочет срываться с места неожиданно, только потому что помог товарищу из Питера. Смотрим дальше. А с чего это вдруг Бокову беспокоиться о конфиденциальности информации?
– Ну, вроде как персональные данные…, – замямлила я.
– Слушайте, мы прекрасно знаем, что для сотрудников посмотреть что-то в базе данных абсолютно рядовое дело. Выпускать информацию, конечно, не следует, но, если не в промышленных масштабах… Короче говоря, немного порылись в биографии Бокова. Вернее, обрисовали для себя круг его семьи. И что выяснили. Интересные факты. Жена Ирина. Работает в сетевой компании. У Вас какой оператор?
Я сказала.
– Но это ерунда, верно? Дочка, четыре года. Внимание.
– И? – вместе спросили мы с Андреем.
– Девочка с аутизмом. Потом обратились в известный нам всем центр. Кстати, Вы там шороху наделали. Секретарь, кажется, Ваша знакомая, просто ни в какую не признавалась, что Вас знает. Лилия Андреевна дрожала как осиновый лист.
– Я Вам пересылала ту запись, где Галицкая-Пашкова ей угрожает.
– Вот именно. Что-то тут держит всю эту компанию. Думаю, ларчик открывается просто, какие-нибудь связи, мы так глубоко не рыли. Нам важно было установить, а посещает ли дочка Бокова этот центр. Именно. То есть, Лилия смягчилась, когда наш сотрудник наплел ей что-то, ой, мне бы ещё нужен специалист. То есть, целью посещения указали Вас, как настоящей хулиганки. А уж потом нам спели дифирамбы крутейшему специалисту города по аутизму.
– Ясно. Значит, товарищ помогал нашей звёздочке?
– Да. Он немного пошаманил с карточкой, а потом дал доступ. Мы это засекли по переписке. Скорее всего, эти изменения нужно было кому-то продемонстрировать. И теперь я снова спрашиваю Вас, Наталья Владимировна, а точно после такой информации Лада Вас бы полюбила всей душой?
– Мне кажется, это только догадки.
– Не совсем. Мы установили личность человека, который посадил Вас в кабинку колеса обозрения, взгляните.
Борис протянул назад фотографию.
– Ну да, похож. Я не сильно его запомнила, а уж после приземления не помню, что происходило.
– Будете смеяться, но он тоже устроен на работу даже под своим собственным именем. В общем, с тем таджиком он просто подменился. А зовут его Арсен.
– Он уже дал показания?
– Дал, всё отрицает. Отрицает причастность к взрыву и задымлению. Очень топорная работа, на самом деле. Мы послали к нему домой участкового. Живет в пятиэтажке в центре города, у сожительницы. Даже адрес при устройстве на работу дал реальный.
– И что это доказывает?
– Да ничего, наверное, если не считать того, что он живет с бывшей подружкой Вашего сына.
Я сразу вспомнила разговоры, которые были сохранены в облаке почты Пашкова.
– Вы хотите сказать, что вот этот хмырь и Лада как-то связаны?
– Не просто как-то. А живут вместе.
– Так… Значит, Пашков по пьянке попал в какую-то квартиру, его обобрали… А потом ему привезли какие-то вещи…
– Именно. И Пашкова-Галицкая говорит в одном месте, что эту женщину она знает. Но без подробностей.
– Да, без подробностей… Лада… Я её так давно не видела. У Вас есть фотография?
– Да, из социальных сетей.
Борис снова протянул мне фотографию. На ней была довольно плотная бабёнка, правда, всё еще с русой косой. Лицо расплывшееся, не скажешь, что всего тридцать с небольшим. На снимке улыбается, зубы довольно кривые. Да, я это и раньше замечала, конечно. Неужели мой сын мог выбрать такую?
– Ну, а Вы-то её помните юной девушкой, не так ли?
– Да… И давно она живёт… с этим?
– Пять лет.
– Но ребёнок не от него?
– Нет. Замуж не выходила. Ребёнок числится без отца.
– Там, на записи, этот Пашков так умилялся этому мальчику…
– Мальчик действительно очень хороший. Но ясно одно. Умышленно или не умышленно, но Арсен совершил преступление. А совершить преступление ему помогла Лада.
Борису позвонили по телефону. Он быстро выслушал сообщение, потому что дорога была сложной.
– Сообщение про Бокова. Он подтвердил, что изменил данные в истории болезни по просьбе Пашковой. Потом, по сигналу, восстановил. Еще предоставил временную учетную запись для просмотра информации. Далее интереснее. Боков попросил жену установить программу перехвата телефонных разговоров с Вашего телефона, Наталья Владимировна. Кто должен быть слушать информацию, точно не знает. Снова попросила Пашкова. По молчанию понимаю, что есть вопрос.
– Есть, – я будто вышла из ступора, – а почему такая доброта и преступления, во имя чего?
– Боков объяснил, что Пашкова им сильно помогла с ребенком, занимается не первый год, обещает перспективы полного выздоровления.
– Понятно. Она ещё как-то должна была убедить Ладу совершить преступление. И вообще, как она всё успевает?
– Это же маленький город, только кажется большим. Все с кем-то учились, работали, лечились и так далее. Вывод – Ваши телефонные разговоры прослушивались. Ну, и ту историю, в заброшенном здании, подстроили подельники нашего друга Арсена. У Галицкой-Пашковой есть деньги, а у них есть мышцы. Скорее всего, Вас хотели напугать, потому что Вы вышли из тени и обозначили себя. Может быть, слишком рано.
Глава 20
Мы приехали и разместились у реки. Был уже поздний вечер, как говорится, осталось только расставить палатки. Борис выбрал место у костра. А мы с Андреем отправились искать сухие ветки и дрова. Да, туристы из нас уже почти никакие. Я все думала о полученной информации. Но образ Галицкой не казался мне уже таким грозным, как раньше. Постепенно все проясняется. Я верила, что скоро все факты сольются в одну картину. Я чувствовала, что сразу станет легче. Лада ненавидит меня… Что же нужно было ей такое сказать? Что я против их отношений с Серёжей? Ну и что, мало ли кто против. Ненавидеть…До такой степени, что организовать все эти покушения.
– Наташа, – отвлёк меня от мыслей Андрей, – Я пойду прогуляюсь на горку. Надо позвонить, деревня близко, но здесь низкое место.
– Да, конечно.
Борис включил два ноутбука, вывел на экран картинки.
– Что это?
– Да вот, чудеса техники. Рассказываю историю. Пару дней назад я подумал, что близко к дому в Полозово незаметно подойти не удастся. Что делать. Деревенька никакая. Ну, прикинулся грибником, думал, залезу, поставлю камеры с wi-fi. Не тут-то было. В доме шли приготовления к интенсиву. Представьте себе, и девушка Лада была тут, вместе с Галицкой. Что делать?
– И?
– В общем, постучался, типа, так и так, благо удостоверений в кармане всегда хватает. Сказал, что из пожарной инспекции, проверяю соседние дома. А в доме деревянном сигнализация просто необходима. Галицкая начала ломаться, видно, тетка очень жмотистая. Я и предложил, давайте, мол, неофициально поставим, по-быстрому, если пожар, то сирена, то да сё. Ну, девушки филологические, ни фига не понимают в технике. Мужиков тоже в доме замечено не было, Пашков, видать, еще не доехал. Я поставил тут в большой комнате, потом на полянке перед домом. Галицкая довольна была, что парой тысяч только отделалась. Потом я спросил, где тут хорошее место, типа поляны, Лада взялась меня проводить. Пока шли, немного поговорили, сказала мне, что приедут гости, они тут на полянке будут устраивать разные игры и ритуалы. Я прикинулся, что прямо очень интересуюсь шаманизмом. Лада показалась мне очень простоватой. Зная её историю, институт не закончила, работала то няньками, то уборщицами, то в магазинах. В общем, может, раньше она и была умненькой, то сейчас явно деградировала.
– А дальше что?
– Я полянку осмотрел. Сейчас там ничего не происходит, видите, темно. Во дворе и в доме – движуха.
На двух экранах туда-сюда ходили люди, человек шесть.
– А звук?
– Я сейчас пока сделал домашнюю сеть, все записывается, можно потом посмотреть еще будет. Звук включу, просто изображение может тормозить. Пока ничего интересного, на мой взгляд. Так же приехали, разбираются с хозяйством.
– Это, кажется, Пашков? – я показала на экран на одного из мужчин, с тоненькой косичкой.
– Да.
В общем, все в сборе. И Лада там, но, судя по всему, как рабочий персонал. То посуду моет, то готовит. Наконец они уселись в круг и закрыли глаза. Галицкая начала говорить что-то невнятное, потом раскачиваться, петь низким обертонным голосом. Пашков вышел из дому.
Я вылезла из палатки, Андрей спускался с горки. Долго его не было.
– Что-то случилось?
– Ну, как сказать. В Питер звонил, главному бухгалтеру. Она говорит, дела не очень весёлые, потому что ищут документы за пять лет. Первичные.
– Разве они у нас не все подшиты в папках?
– Подшиты. Но вот почему-то не все. Сейчас и понять трудно, кто их мог взять. Нет у нас сейфов для хранения счетов-фактур и договоров.
– Она кого-нибудь подозревает?
– Услышала, говорит, разговор по телефону одной сотрудницы. Та разговаривала почти шёпотом. Почему-то рассказывала, что тут везде ходят налоговые инспекторы. И что некоторые сотрудники думают подавать заявление об уходе, потому что счета арестованы.
– Да, а мы сидим тут в деревне Гадюкино и смотрим интересное кино.
– Пока я на горку поднимался, у меня версия возникла. Кто это мог сделать. Я пока в Питере был, звонила Викуся.
Викуся – это первая жёнушка Андрея.
– Знаешь, так непринуждённо интересовалась делами в фирме. Я насторожился, но с другой стороны, у нее есть часть акций, а мы сейчас акционерное общество.
– Думаешь, она хочет продать свою долю? Или, наоборот, прикупить?
– Так сейчас не понятно, сколько это стоит. Если народ начнет разбегаться, мы не сможем так быстро нанять и обучить сотрудников. Ты же понимаешь, панике только стоит начаться, и всё.
– А как ты почувствовал, что она что-то вынюхивает,
– Никак. Я понял, что она в теме событий. Ей кто-то сливает информацию. Вот только кто?
Так мы и сидели на берегу, Борис смотрел «кино». Я открыла контейнеры с едой, осталось разогреть. Собирались мы довольно хаотично, поэтому пришлось накидать в сумку-холодильник, что было под рукой, и быстро подготовить несколько контейнеров с едой. Я не сильно радовалась перспективе готовить пищу на костре, лучше уж запустить мультиварку или на плите, с горячей водой, на удобной кухне, а не при свете фонарика.
Борис достал нам газовую горелку, он-то точно подготовился. И я спокойно разогрела ужин. Около палатки разложили раскладной стол, вокруг палатки расставили спиральки от комаров. В принципе, нормальный пикничок получается, хоть и без излишеств. Вдруг из кустов вышла мужская фигура. Я вскрикнула.
– Я Вас напугал, простите.
Было уже темно, но я сразу его узнала. Это был Пашков. Интересно. Впрочем, деревенька-то рядом, буквально в километре. Думали, подальше встать лагерем, чтобы никто не дошёл.
– Можно погреться у костра? Вы из города? Я тоже из города, просто тут выехали с компанией.
– Да, присоединяйтесь, – вступил в разговор Борис.
– Любезно с вашей стороны. Меня Александром зовут. Я немного взбудоражен, с женой поругался. Очень ревнивая. Но дело даже не в этом. Оказывается, она использовала эту девушку. Которой итак пришлось несладко в этой жизни.
– Давайте всё по порядку, – очень мягко и вкрадчиво попросил Борис.
Умеет он войти в доверие. Только сейчас мне показалось всё слишком гладким в нашей поездке, как и тогда, с Антоном. Нет, ну никак он не может быть заодно с Галицкой. Зачем ему тогда допрашивать Бокова, Арсена-зэка.
– Хорошо. Как-то я встречался со своим старинным другом, хорошим человеком, посидели и немного повздорили. Даже не повздорили, просто настроение испортилось. Взглянул, что называется, на жизнь иначе. С точки зрения диалектики. Вернее, я тогда еще практически не владел диалектикой. Позвонил жене, она со мной поговорила неласково. Потом сказал, что я тут сижу в центре города, у меня нет денег на дорогу, пусть забирает. Она трубку положила и всё. А во дворе дома травка, я примостился и лежу. А у самого ножичек в руках. Мысль мелькнула – а кому нужна моя жизнь, живу как приживался, чуть что, царица моя топает ножкой. Сама-то она всего достигла. И слава, и почёт, и деньги. И диссертацию докторскую пишет. В общем, жизнь удалась. А я никто.
Да, точно, у этой гнилой женщины всё в ажуре. Я прямо кипела. Ведь нельзя было себя выдать ни в коем случае. Пашков был выпивший, разговорчивый. Откровенный или нет, пока неясно.
– А что дальше было? – стал подгонять Борис. Он оглядывался на палатку, нужно было посмотреть, что там происходит.
– А дальше идёт парочка, баба да мужик. Я смотрю на бабу, вижу, добрая она. Хотя какая-то замученная. В общем, пригласили они меня в дом. А ножичек отобрали. Мол, нечего с жизнью играть. Супом накормили, чаем напоили. Только смотрю малец у них, парнишка такой шустрый, в моей сумке роется. А я всегда ношу с собой зарядки, наушники, отвертки, железки. Кыш, говорю, смотрю он куда-то в другую комнату потащил. Я в другую комнату захожу, а там мужик этот в майке сидит, весь в наколках. Меня аж дрожь пробрала. За мной баба эта, смотрит на мужика умоляюще. Мужик спрашивает, ну что, починишь нам компьютер? Ну, говорю, давайте посмотрю. А сам проверяю, что вытащил этот малец из сумки. Только, говорю, верните вещи-то, а то как-то не по-людски. Он мне – давай, давай, всё вернем, ремонтируй. Еще и денег на дорогу дадим. Я посмотрел, говорю, тут жёсткий диск накрылся медным тазом, нужно покупать и ставить новый. Записали телефон, мол, давай, позвоним. В общем, потом посчитал, сколько вытащили, пара тысчонок. Но, как говорится, спасибо, что живой. Через несколько дней звонит баба эта, говорит, Ладой меня зовут, а на Арсена, мол, не обижайтесь, привезу некоторые вещи, которые нашла. Приехала. Тут моя жена подозрительно так смотрит, та засмущалась да ушла. А вот сюда приезжаем, снова вижу девушку эту. Я с расспросами. А жена мне говорит, мол, девушка мне раньше была знакома. Да и замешана в уголовном деле, но как жертва. Ладно, думаю. А сейчас, говорит, она мне тут помогает, я ей тоже помогла этого гада под статью подвести, с которым она живёт. Как, говорю? Да двух зайцев убиваю сразу, мол, гоняется за мной тетка одна, сын у которой уголовник. Как раз с Ладой этой был связан. Вот я и предложила ей отдать ему долг и мамаше заодно. Поговорила с девушкой, та всё и поняла.
– Понятно, – вздохнули мы почти вместе.
– Вы не думайте, моя жена очень хорошая женщина, просто деспотичная. Ну, на работе устаёт, вот тут еще с тренингом выехала, подзаработать. Постоянно на тренингах, на трёх работах.
– Так как отомстила Лада обидчику?
– Я точно не знаю. Она так ушла от ответа. Просто я на Ладу эту посмотрел, не своя она ходит. Приобнял её, думал, чтобы полегче девчонке было, а тут жёнушка моя, да как набросится на неё с кулаками. Разнимать пришлось. Тут полный дом народу, ну, ушёл погулять, не выдержал. Знаю вот эту тропинку к реке. Чувствую, тут игра какая-то, переворачивание фигурок.
– Да уж фигурок тут достаточно, – я протянула ему кружку с чаем, – угощайтесь, тут печенье, конфеты…
Глава 21
Александр всё не уходил, а мы порывались посмотреть происходящее в Полозово в записи. Наконец он оставил нас.
В большой комнате дома собралось семь человек и Галицкая. Она выглядела очень монолитно, бордовое одеяние в духе времен кардинала, длинные бусы, массивные серьги с рубинами. На стене висела магнитно-маркерная доска.
– Представим себе, что есть Вы и есть Ваша проблема, – она нарисовала крупные буквы «Я» и «П», – Теперь почувствуйте энергии, которые исходят от этих символов.
Я быстро перенесла это на себя. Предложение почувствовать энергию как-то не отозвалось. Но люди-то схватили ручки и стали рисовать.
– Нарисуйте свою проблему. Волны, зигзаги. А теперь отвлекаемся и переносим все внимание на себя. Итак, какой я в этот момент, какая у меня энергия. Можно встать. Начинаем представлять себе какое-нибудь место, которое очень гармоничное для нас. Можно прикрыть глаза. Например, я представляю себе море. Я на берегу, море очень тихое, вечернее. И в этот момент я начинаю поддаваться энергии созданной мною картинки. Нужно уловить это состояние, побыть в нём.
Люди как-то спонтанно задвигались.
– Еще я предлагаю начинать петь. Но закрытым ртом. Вдох – на выдохе звук «ммм».
Все монотонно замычали.
– Теперь я смотрю на себя в этом состоянии и улавливаю какое-то повторяющееся движение, одновременно я вспоминаю о своей проблеме и пытаюсь уловить подсказку Вселенной в её решении. Нужно запомнить этот танец, эти движения, почувствовать подсказку. Теперь подумаем, кто же нам подсказывает. Нам подсказывает Дао, сущностный уровень нашего существования. То есть, мы с вами сейчас занимаемся глубинным искусством, пытаемся решить проблему не своим умственным упрямством, а с помощью вывода своего тела на уровень спонтанности, шаманского танца.
Галицкая взяла бубен и начала монотонно ударять. Слова звучали отрывисто.
– Теперь поднимите руки и продолжайте двигаться по комнате. Старайтесь не задевать других. Когда Вы полностью увидите это движение, которое есть подсказка, повторяйте его. Практикуйте спонтанные звуки и движения. Если звук повторяется, запоминайте его и повторяйте снова. Если движение повторяется, значит, это и есть подсказка, запоминаем его. Так… Ходим, поём, кому удобнее, можете танцевать. Теперь поразмышляем вот на какую тему, что такое добро и зло. Не переворачиваются ли они иногда. Что такое инь и янь. Нет ли в чёрно-белой интерпретации как раз подсказки о том, что это условное разделение на хорошее и плохое. Смотрим эти образы, применяем к своей проблеме.
Все это продолжалось еще минут двадцать, текст практически не менялся. Мы втроем сидели в палатке у Бориса, оба ноутбука работали.
– Стоп. Сейчас смотрим на двор, – сказал Борис.
Во дворе стояло несколько скамеек полукругом, на одной из них сидела Лада.
– Нужно приблизить изображение, – попросил Андрей.
Борис что-то подкрутил, мы увидели заплаканное лицо женщины. Во дворе было темно, только на крыльце тускло светила лампочка.
– Это прямо сейчас происходит? – спросила я.
– Да, это прямо сейчас. А вот и Пашков.
Оглядываясь, к дому подходил Пашков.
– Ой, привет, Ладушка. Почему здесь сидишь? – начала он разговор, мне показалось, немного развязно.
– Так…
– Что случилось? С Анной Васильевной? Она тебе что-то сказала? Скажи мне.
– Я не виновата, я просто хотела отомстить этой женщине…
Она рыдала, а Пашков инстинктивно обнял её за плечи.
– Слушай, я немного знаю, что какая-то история была темная…
– Да… Просто эта женщина… Она так сильно была против наших отношений… А я Серёжу очень любила… И вот… оказалось, что я ребёнка потеряла… из-за неё. А сейчас… Сейчас я хотела начать другую жизнь… И заработать денег… А Арсен… Он ведь пойдёт под суд, как рецидивист… Но он ведь скажет, что это я ему дала все эти данные, и про городской сад, и когда такси нужно было подменить…
Ну, теперь уже картина практически ясна. То есть, перехваченные телефонные звонки предназначались для Лады. Ну, и этот уголовник всё организовал. Другую жизнь, ага. Сейчас тоже посидит под следствием, ребёнка сдадут в детдом. Стоп… Вдруг мне стало жалко эту замученную жизнью женщину, которой приходилось выживать в борьбе.
– Лада, Ладушка… Я тебе помогу. Я вижу, что ты в беде. Давай убежим. Прямо сейчас.
Рыдания прекратились.
– Ты мне веришь? – Пашков держал её за плечи, немного отодвинув от себя, чтобы увидеть лицо.
– Наверное… Но я боюсь приходить домой… Звонили подельники Арсена, они знают, где он живет. Сейчас их тоже постепенно вычисляют. Я боюсь.
– Да… А где мальчишка?
– Пока у бабушек. Но у меня нет денег… Анна Васильевна сказала, что нужно здесь все за гостями прибирать, а потом она заплатит.
– Понятно. У тебя сумка далеко? Я слышу, они там что-то своё поют, то есть отвлекаться никто не будет. У тебя где сумка?
– На втором этаже.
– Ага. Тихонько зайди. Все собери и скинь мне. Потом просто выйдешь, главное. Чтобы никто не заметил сумку.
– Александр, а как мы доберемся до города? Тут восемьдесят километров.
– На попутке. Не переживай, мы вдвоём, я всегда езжу на попутках.
– Я не могу вернуться в дом, я боюсь.
– Слушай, мы доедем до моих родителей. У нас есть такой домик, маленький, на огороде. Там всё есть, в том плане, что это город почти. Там пересидишь, пока вся эта заварушка пройдёт. Там тебя никто искать не будет. А родителям я не скажу, просто ключ возьму от домика и всё. Нужно сейчас быстро собирать вещи и бежать отсюда. Верь мне. Мне эта история тоже надоела уже до чёртиков.
Лада поспешила в дом. Вскоре окно на втором этаже открылось и вниз полетела яркая красная сумка. Через пару минут она вышла. В доме всё еще пели, мы подключились в реальном времени и видели картинку. Сейчас Галицкая стояла в позе «большого дерева» и по-прежнему мычала. Я где-то читала, что мастера цигун могут так стоять всю ночь, так что время у беглецов было в запасе. Пашков и Лада удалялись со двора, дальше за ними следить мы не могли.
– Интересный разворот. Пока наша тётенька тут мычит да в бубны стучит, благоверного и след простыл.
– Мне кажется, пора спать, запись идёт, ничего интересного пока не вижу. Лучше с утречка подскочить, пролистать записи. И вообще, нужно как-то разделиться. А то сидим в засаде, одно и то же смотрим. Да, у меня ведь есть план пребывания на этой «базе отдыха». – Борис достал телефон и открыл группу встречи, – так… А, все по плану. Значит, сейчас медитация идёт, аж до часу ночи. Подъём в семь утра, зарядка, кашка, встреча солнца, медитация, свободное время. Так. Значит, в свободное время эта компашка вполне может прибежать сюда, так что нам нужно изображать весёлую компанию. Потом обед. Хорошо. Что после обеда. А, лекция нашей уважаемой шаманки «Шаманизм, сновидения, путь к излечению». Ну, всё. Самое интересное, ребята, вечером. Костер. Понятно. Обряды на удачу, на денежное изобилие, на поиски любимого, на крепость семьи. Это тоже понятно. Очищающие прыжки через костер. Вечерняя медитация. Тоже. Кстати, до часу ночи. Ну, сон, утром встали. Умылись, и поехали по домам. Ну, порядок ясен. Так что, прошу в свой дворец, а завтра поднимаемся и работать, работать…
Мы забрались в свою палатку, но мне не спалось.
– Слушай, ну вот почему люди идут на все эти тренинги, интенсивы, обряды? Неужели только потому, что хотят самосовершенствования?
– Наташа, в далёкой молодости я читал Олдоса Хаксли. Ну, ты же знаешь, я увлекался фантастикой, утопиями и антиутопиями… Так вот есть у него роман о дивном новом мире. Люди рождаются из пробирок, причём с заранее заданными качествами, которые. Собственно, и определяют касту, к которой принадлежит человек. Старая теория, альфа, бета и так далее. Зачем так сделано? А чтобы у людей не был семьи, источника страданий, по мнению создателей того мира. Страдания возникают от эмоций, эмоции от неудовлетворенных желаний. В этом мире все желания мгновенно исполняются. Ну, например, все младенцы четко получают еду и им не дают расстраиваться, только если прививают нужные качества, например, отвращение к искусству, природе, и так далее. Этим занимаются уважаемые психологи. То есть, есть такая специальная наука, гипнопедия, в которой специально продумываются фразы, которые нужно внушать каждую ночь младенцам в определённом ритме. Зачем все это? А затем, чтобы общество было стабильно, люди были счастливы (они там слушают специальную музыку с запахами, кино у них с ощущениями любого характера, в случае чего жуют гормональную секс-жвачку, а уж в тяжелых случаях используют так называемую «сому»). Чем не рай?
– Как это можно отнести к нашей теме?
– Да просто. Люди всегда что-то ищут для счастья. Сейчас, когда после почти тридцати лет свободы и либерализма, начинаешь понимать, что свободы, вообще говоря, немного прибавилось, становятся нужны такие гипнопеды, которые внушат тебе новые установки. Посмотри на коучей, это же такие же шаманы, как и наша Галицкая. Главное, внушить эту мысль об успехе, что у всех равны возможности, и что ты обязательно завтра станешь миллионером. Я забыл еще сказать главное о том чудном мире. Благодаря внушениям, что все в этом мире важны и нужны, что альфа. Что эпсилон, люди счастливы. И эпсилон с интеллектом обезьянки, потому что их выращивают с помощью облучения радиацией. Он не задумывается, кто такие альфа, почему они управляют. Он просто счастлив отпахать смену и получить порцию «сомы». И альфа не зазнаётся, он знает, что входит в элиту. Вот только там главный герой немного дефективный, с говорящей фамилией «Маркс», все только и говорят, что ему спирту подлили в кровезаменитель, когда он был в пробирке. Это возмутитель спокойствия, не хочет быть счастливым по команде. Но и он сдаётся, когда ему неожиданно представляется случай показывать одного дикаря, как игрушку. Короче, в той антиутопии мировое правительство. Понятно, что Америка рулит, поэтому и сарказм «Наш Форде», вместо Боже. Религия выкинута за ненадобностью, вслед за искусством. Самый главный страх у Главноуправителей состоит в том, что как бы всё не вышло из равновесия.
– Опять это равновесие. Хотя, постой. Равновесие судеб и вообще подобные теории… Они нужны, чтобы не было излишнего бурления в умах… Получается, психологи, коучи, шаманы, которые так расплодились в постсоветское время, очень нужны… Они выгодны государству, они смягчают людям потрясения, которые неизбежны… Да, и находясь в этом постоянном пребывании в сновидении, вряд ли побежишь на митинг, к примеру. И вообще будешь задумываться об устройстве мира, я имею в виду, социальном устройстве, политическом…
– Вот именно, очень нужны эти люди. У Хаксли описано тоталитарное общество, упоминается, что раньше, в эпоху демократии и либерализма, пока не было выращивания людей в пробирках, все было очень грустно. Была излишняя привязанность к семье, партнёру (а общение с партнером в своем чудном мире они называют взаимопользованием). И всё это приводило к тому, что люди были несчастны. И заливали беду алкоголем. Который, как известно, губит мозг. Именно поэтому эпсилонов там не только облучают, но ещё и потчуют алкоголем. Эпсилоны – это такие рабы, которым не нужно думать. Но рабы счастливые, они не восстают и не ропщут. Идеальное общество.
