Галина Осень
Ведьма с Цветочной улицы
Антония ничего на это не ответила, но все тёткины сентенции намотала на ус. И, похоже, что местные жители захотели составить о новой ведьме мнение в первый же день. Потому что уже к вечеру к домику ведьмы потянулись посетители.
Илия, хотя и присутствовала на этом импровизированном экзамене, но ни во что не вмешивалась и Ние пришлось самой разбираться с мнимыми и настоящими проблемами соседей.
– Ты наша новая ведьма? Надо же какая молоденькая! – всплеснула руками дородная торговка выпечкой.
Перед этим она уже успела шумно доложить Илии, что её заказ на булочки выполнила, и она сама их принесла, раз уж ей всё равно надо было идти к ведьме. Илия поблагодарила, но по поводу ведьминских услуг отослала торговку к Ние. Вот тут она и развернулась к Антонии: «Так ты и есть наша новая ведьма!» И с этой минуты рот Олдеты не закрывался уже минут пятнадцать. Уважаемая Олдета приглашала новую ведьму в дом, чтобы разобраться с барабашками.
– С кем-кем? – не поняла вначале Ния.
– Барабашками здесь зовут злых домашних духов, – с улыбкой пояснила ей Илия.
– А-а, шумник или громник, – кивнула Ния, благодаря за пояснения. – Я зайду завтра в десять утра. Удобно?
– Удобно, госпожа ведьма. Будем ждать, – и крупная торговка вымелась из гостиной, как пушинка.
А Ния после этого визита с благодарностью оценила расположение комнаты для приёма посетителей, которое устроила ведьма Илия. Эта комната имела отдельный вход с улицы и даже отдельную калитку. И, кроме того, комната имела выход во внутреннюю часть дома. В ней стоял шкаф-сейф для зелий и трав, имелась кушетка и стол со стулом. То есть, это был полноценный кабинет для приёма, о котором бабуля и Ния в своей деревне могли только мечтать. И раз он был отдельным, то все эмоции, с которыми приходили посетители – и плохие и хорошие – оставались здесь и не влияли на ауру жилого дома. Это правильно.
Приёмная соединялась с лабораторией и большой, размером с комнату, холодной кладовой для хранения трав и других ингредиентов. Очень удобно. На первом же этаже, только уже в жилой части дома находился и кабинет с библиотекой, где ведьма могла работать с книгами и записями. В общем, домик весь понравился Антонии, и она сразу стала считать его своим. Да и почему нет: ведь он принадлежал их роду – роду ведьм Караджичей уже не одну сотню лет. И здесь всегда жили их ведьмы во время королевской службы. Дом так и называли: дом ведьм Караджичей.
На следующий день Ния полностью работала одна, а Илия начала готовиться к отъезду. Единственно, она поинтересовалась справится ли Ния с домашними духами.
– Должна, – пожала плечами молодая ведьма. – У меня с ними получается договариваться. «Да и помощь есть», – добавила Ния уже про себя.
Ровно в десять утра она стояла перед домом булочницы и изучала его снаружи. Никаких внешних признаков барабашки не проявлялось. «Посмотрим», – решила про себя Ния и постучала в калитку. Мир, сидящий в своей косточке, пока не подавал признаков жизни.
– А-а, уважаемая ведьма! Прошу в дом, – распахнула калитку Олдета.
– Доброго утра, – приветливо ответила Ния и тут же строго потребовала: – Покажите мне дом и выведите из него всех домочадцев!
– Сейчас! Сейчас! – засуетилась булочница и заторопилась выполнять. – Вот, значит, здесь у нас на кухне этот барабашка и есть. Извёл совсем уже, что только не делали: и соль по углам сыпали, и полынь курили, и жрец с ладаном приходил и всё зря! – горестно всплеснула полными руками торговка.
– Посмотрим, – задумчиво ответила Ния. – Выйдите все!
Барабашки – это, собственно, злые домашние духи. Кто-то считает их призраками неупокоенных прежних хозяев, кто-то сгустками энергии, напитанными злобными эмоциями. Но в любом случае Мир здесь будет к месту. Для таких сущностей призраки людей – высшая каста. Ния достала косточку с призраком парня и вызвала его наружу.
– Мир, ты сможешь договориться с местными духами? Говорят, их не взяли ни соль, ни полынь, ни ладан.
– Посмотрим, – повторил за ней призрак и вдруг густым басом произнёс приказным тоном: – Выйди!
Однако, в ответ посуда заходила ходуном, полетели крышки и кастрюли, а в кухне раздался хриплый издевательский хохот. Затем хлопнула, распахиваясь настежь, входная дверь, предлагая непрошенным гостям выметаться, а мощная деревянная ступка недвусмысленно прошлась в полуметре от головы Нии.
– Силён! – признала вслух Ния. – А поговорить? Чего ты хочешь? – а сама споро достала из поясной сумки заранее подготовленные и заговорённые пучки полыни и можжевельника, готовясь их поджечь.
Дым от такого курения если не выгонит духа из невидимости, то проявит его контуры обязательно. А тогда его можно будет легко развеять.
Но дух, видимо, был не в духе и отвечать не собирался. Тогда в дело опять вступил Мир.
– Выходи! Приказываю! – угрожающе начал он.
Призрачный, но вполне видимый силуэт Мира замаячил посередине кухни, и был он гораздо больше обычного его состояния, а изморозь силы, излучаемая им была запредельной для призрака. Любая энергетическая сущность, ниже его рангом и способностями, уже должна была превратиться в мёртвую сосульку и выпасть в реальности на пол.
Но и на этот призыв вновь раздался издевательский хохот. Тогда, остановив жестом Мира, который собирался заморозить сейчас всю комнату силой своей магии, Ния недолго думая и не сожалея, подожгла травы, одновременно начав произносить заклинание развеивания, вкладывая в него побольше силы.
Для Мира этот ритуал был уже безопасен, потому что Ния давно провела обряд и закрепила своего друга в мире живых, а вот для барабашки…
Под действием дыма в кухне проявился бесформенный сгусток энергии и, судя по его плотности, он был очень мощным. Дух дёргался, плевался грязными сгустками, пытался выбраться из полынного облака и надувался всё больше. Но заклинание уже произносилось, а дым от трав не давал духу свободно действовать. Когда Ния торопливо произнесла последние слова, энергетическое тело духа взорвалось и растаяло. В доме что-то ухнуло, воздух завибрировал, прокатилась жаркая волна и … всё стихло. Зато сразу почувствовался свежий поток лёгкого воздуха, исчезла давящая атмосфера и, кажется, даже сам дом вздохнул свободно.
– Ну, ты, Нийка, и даёшь! – уважительно признался Мир. – Тебя уже можно бояться. Ты и меня так развеешь не глядя.
– Не бойся, – Ния устало присела на лавку у окна. – С тобой мы договором связаны, так что ещё поживёшь, – «успокоила» она друга, стирая с лица капли пота. – Сильный зараза был, – призналась она. – Не ожидала.
Посидев немного в тишине, Ния вышла на крыльцо и оглядела семейство булочницы, с тревогой ожидающей её появления.
– Можете заходить, теперь будет всё спокойно, – обратилась она к хозяйке и, не обращая внимания на её благодарственные причитания, направилась к своему дому.
Этот случай сразу взметнул репутацию Нии на небывалую высоту и теперь каждый день был насыщен работой: приготовление зелий, выезд на вызовы, приём посетителей – каждый день с утра до вечера. Она едва находила время для короткого ночного сна.
В этих новых заботах отодвинулся в памяти день приезда, мужчина с серыми глазами и осталась только работа да короткие бодрые послания в Орчу ведьме Бояне. Между собой ведьмы обращались в основном просто по имени, игнорируя родственные названия.
Илия покинула её уже через неделю, и Ния осталась в незнакомом городе совершенно одна. Конечно, и Бояна и Илия в любой момент могли прийти к ней на помощь, стоило только позвать. Но в том-то и дело, что Ния считала такие призывы слабостью и малодушием, оставляя их на самый крайний, трудный случай.
Зато она после отъезда тётки произвела некоторые перестановки и перемены в доме. Во-первых, всё же установила на кухне у окна обеденный стол, снабдив его скатертью и набором тканевых салфеток. Во-вторых, постелила в приёмном кабинете свой ковёр и теперь посетители, не зная того, вынужденно говорили правду. Некоторые из них, Ния это ясно видела, сильно удивлялись своему желанию честного рассказа.
Правда, вторую функцию ковра – полёты проверять было негде, а она скучала по полётам и ночному лесу. Но здесь в столице ни на полёты, ни на лес совершенно не было времени.
Зато от ковра-индикатора был только плюс: не требовались дополнительные и наводящие вопросы. Люди сами всё подробно освещали. И измученной совестью от такого беспредела Антония нисколько не страдала. По её мнению, она всё делала правильно.
Однако, о властном мужчине с серыми глазами она всё равно вспоминала перед сном. Каждый день. Да, крепко он её зацепил. Но искать его и специально знакомиться Ние даже в голову не приходило. Да и не свободен он, наверняка. А Ния не приучена брать чужое.
***
Гелар Джокович выпрыгнул из пролётки почти на ходу и заторопился в канцелярию. Ему очень хотелось оглянуться на эту новую ведьму, которая посмела так резко вступить с ним в перепалку, но самолюбие взяло верх, и он даже не оглянулся, чтобы посмотреть в какую сторону она поедет. Свой адрес ведьма не назвала.
Хотя, никакой тайны нет, тут же понял Гелар. Срок службы закончился только у одной окружной столичной ведьмы – Илии, значит эта приехала на смену ей. И сильная лешачка! Вон как коня смогла стреножить без труда, невольно восхитился дознаватель. Пришлось делиться с ней местом. Ну, это и хорошо! В столице сильные ведьмы нужны. Хотя, опять засомневался Гелар, это может быть совсем посторонняя ведьма, случайно прибывшая в столицу. Надо будет уточнить, решил он.
Что его, кроме силы ведьмы, задели ещё её зелёные глаза, Гелар старался не думать. Не ко времени это. У него была невеста и скоро должна состояться их свадьба. Не совсем желанная, вернее, совсем нежеланная, но кто из богатых и знатных тессов женится по желанию?! Однако, он всё же не забыл дать поручение секретарю выяснить: прибыла ли новая ведьма на замену Илии, и кто она.
А в обед… В обед ему опять было не до ведьмы, хотя её негодующий взгляд так и застыл в его памяти чётким снимком. В обед приехала Снежанна. Снежка – соседская дочь, знакомая ему с её рождения, но невестой ставшая совсем недавно по требованию отца Гелара. И отказать ему Гелар не мог.
– Лари, дорогой, у меня к тебе срочное дело!
– Гелар! – скрипнув зубами, рявкнул дознаватель. – Сколько раз повторять: Ге-лар! Лари меня могла называть только мать, мир её праху.
– Но, Гелар, – невинно хлопнула ресницами Снежанна, – мы почти женаты, и наши отношения…
– У нас нет никаких отношений! – опять заскрипел зубами Гелар. – И вряд ли они наступят и после свадьбы.
Снежанна надулась и, помолчав, несмело продолжила:
– Свадьба через три месяца, я хотела попросить твоей помощи в рассылке приглашений. Твой секретарь вполне мог бы взять на себя эти обязанности.
– Что-о?! – уже не на шутку вызверился Гелар. – Мой секретарь?! Секретарь тайной канцелярии будет рассылать личные приглашения?! Ты в своём уме?!
– А что такого?! – не уступила в этот раз Снежанна. – Все так делают. Сребринка рассказывала, что ей отец сам предложил услуги своего секретаря.
– Это дело советника, что и кому он предлагает, но я не допущу нарушения должностных обязанностей. У тебя есть дворецкий, слуги и в конце концов ты и сама можешь это сделать. Вот и займись. Всё! Можешь идти, Снежанна. У меня много работы.
– Но, милый, я надеялась, что мы вместе пообедаем! Ведь у тебя сейчас время обеда. И я готова разделить его с тобой, как верная спутница, – попыталась соблазнительно улыбнуться его невеста.
Ну, не могла она уйти ни с чем! Ей надо было всем показать, как близка она с женихом, что даже на обед он ходит вместе с ней. Нужная репутация в свете стоила того, чтобы пренебречь презрением в его глазах и неприязнью в отношении к ней. Всё это она припомнит ему потом.
«О, боги! Сколько терпения надо, чтобы вынести этот бред?! Лешачиха её забери!» – мысленно обозлился Гелар, но повода к отказу не было, и он кивком предложил невесте следовать за ним.
Ближайшая от канцелярии ресторация находилась от неё буквально через площадь. У Гелара там был заказан постоянный столик, за который никого не сажали, даже если его долго не было. Бросить спутницу без внимания Гелару не позволяло ни воспитание, ни положение. Поэтому через площадь он вёл Снежанну под локоть, но не прогулочным, а довольно быстрым шагом. Со стороны казалось, что он буквально волочёт девицу за собой, а она с трудом успевает перебирать ногами. За столиком во время обеда Снежка опять его удивила:
– Гелар, я хотела, чтобы ты до нашей свадьбы завершил свои отношения с Любицей.
– Любицей?! – поперхнулся Гелар.
Любица – молодая вдова из ремесленного квартала, была его любовницей последние два года, ещё до помолвки со Снежкой. Но знать об этом его невеста была не должна. Однако ж, знает. Гелар пристально посмотрел на невесту и вдруг ясно понял, что образ вздорной и капризной девицы – всего лишь маска. Удобная, привычная маска. На самом деле перед ним сидела маленькая умная хищница, которая заранее просчитывает свои шаги и своё поведение.
Мда, не хотел он пока начинать откровенный разговор, надеялся провести его за неделю-две перед свадьбой, чтобы у сторонников этого брака не было возможности уладить проблему. И говорить собирался не с невестой, а с её отцом – королевским алхимиком. Для этого и собирал факты. Но раз она сама начала…
– Откуда сведения? – неторопливо и лениво проговорил Гелар, откидываясь на спинку стула.
– Случайно услышала, – пожала плечами девица.
Но Гелар понял: совсем не случайно, а специально узнавала. Что ж, тогда будем разговаривать в открытую, решил он.
– Снежка, мы знакомы с тобой давно. Ты выросла на моих глазах, ведь поместья наших родителей граничили друг с другом, и отцы были дружны. Правда, близко мы начали общаться только после помолвки. Но мне хватило времени, чтобы собрать о тебе подробную информацию. Всё-таки разница в двадцать лет, – пожал он плечами. – Сама понимаешь, прежде меня не интересовала мелкая девчонка. Поэтому, да, я поинтересовался твоей жизнью до меня, раз уж избежать помолвки не получилось.
Девушка насторожилась и вопросительно взглянула на жениха. О, как много в своей жизни она сейчас изменила бы, вычеркнула и забыла! Брак с дознавателем тайной канцелярии стоил того. Да и сам Гелар с детства привлекал её внимание. Мужчина-мечта! Но … уже всё совершено и, похоже, стало известно не только ей. Она вслушалась в то, о чём говорит мужчина и похолодела.
– Я не стану подробно оценивать твои детские опыты над животными. Понимаю, ты училась магии, правда, её уровень у тебя оказался довольно низким. Наверное, поэтому ты интуитивно тянулась к заклятиям крови: они всегда усиливают действие магии. Но, согласись, истязание и препарирование живых животных выглядит мерзко, – невольно скривился Гелар. – Хотя, тебя теперь считают успешным алхимиком.
Он немного помолчал, а девушка втянула голову в плечи и не поднимала головы.
– Не буду напоминать твои академические «забавы» с парнями. Но смерть твоей однокурсницы тебе напомню. Да, я знаю: твою вину не доказали тогда, но мне-то можешь не врать. Девочка погибла от магического яда неизвестного состава и только за то, что тебе понравился её парень. Ты уже тогда стала монстром, Снежка. Однако, твой отец уверял, что ты повзрослела и теперь стала приличной тессой. Сомневаюсь, – язвительно оскалился Гелар. – Так что, если с Любицей что-то случится, я буду знать, где искать следы. Ты поняла меня?
– Да, Гелар, – тихо ответила девушка.
Теперь она не рада была своей смелости, с которой потребовала отставки любовницы. Но Снежанна не хотела, чтобы за её спиной её же подружки сплетничали о любовных связях мужа. Может, надо было поговорить об этом помягче? Или вообще не говорить ничего Гелару, а самой решить вопрос? Но она обещала отцу больше не преступать закон. Уже в прошлый раз он с трудом защитил её от наказания.
– Ну, и последнее, – невозмутимо произнёс Гелар, пристально следя за реакцией невесты. – Ты добровольно принесёшь мне то приворотное зелье, которое пыталась скормить мне или его истинный состав, а также имя ведьмы, которая тебя им снабдила. Ясно?
– Д-да, – едва выдохнула девица.
Про зелье никто не должен был знать! И если Гелар говорит о нём, значит, он его не выпил. Значит, её лазутчик в доме тесса Гелара находится под наблюдением, а то и вовсе работает против неё! Что делать?!
Девица, устрашённая раскрытием своей тайны, уже плохо слушала жениха, говорившего что-то ещё, но это было уже неважно. Главное, нельзя было раскрывать имя ведьмы, иначе смерть. Её смерть, Снежкина.
А вот чего не сказал Гелар, так это того, что он, кажется, нашёл способ отказаться от брака с дочерью королевского алхимика. Её любовника – Стевана, который служил в канцелярии, Гелар переведёт в Лесковец и заставит публично признать связь со Снежанной. А, по договору, доказанная измена со стороны невесты ведёт к расторжению сделки. И у него ещё было три месяца, чтобы подготовить все свидетельства и документы.
Тогда долг отца Гелара соседу-алхимику будет считаться погашенным. А долг укладывался в сумму стоимости их родового поместья. Когда отец, тихий королевский архивариус, успел столько задолжать, Гелар выяснял попутно, подозревая, что отца просто обвели вокруг пальца. Он никогда не был силён в интригах, в отличии от матери. Но мать уже ушла из этой жизни, оставив отца в неизбывном горе. Жаль, что все интриги и нюансы предстоящего брака вскрылись так поздно, но ничего: он, Гелар, постарается исправить эти ошибки и при этом не вступить в затяжную войну богатых кланов возле королевского престола.
Глава 2
– Я тебе уже говорила, дорогуша, что приворотами не занимаюсь! Закон соблюдаю, – сложив руки под грудью, Ния стояла на пороге и не пропускала девицу в приёмную.
Подражая бабуле и тётке, Антония теперь всем без разбора говорила «ты» и не замедляла грубить при малейших намёках на капризы. Сейчас, два года спустя, она с улыбкой вспоминала деревенский говорок тётки и своё удивление по этому поводу, потому что Илия, окончившая академию и защитившая степень магистра, смотрелась при этом очень колоритно. И вот теперь она и сама дошла до этого небрежно-грубоватого говора в общении с клиентами.
– Но, Антония! – возмутилась девица и даже притопнула ногой. – Стешка говорила, что ты давала ей зелье!
– Врёт! – припечатала Ния. – А ещё раз кому так скажет, я ей быстро память поправлю. И тебе тоже, – пригрозила она настырной девке. – Мне репутация моя дорога. Да и разве не знаешь, что приворот откат даёт сильный, а действует недолго? – вдруг пожалела она непутёвую. – Пусть ты найдёшь такую ведьму, которая возьмётся за это дело. Она кровь твою потребует, да не один раз: приворот возобновлять всё время надо. Так и будешь с кровью вместе часть души отдавать. Через несколько лет станешь злыдней бездушной, и мужик всё равно от тебя уйдёт. Оно тебе надо?! Так что уходи и не ищи себе большего горя, чем есть. Насильно мил не будешь. Да и то ли это счастье: жить с человеком, который тебя не любит, унижает и презирает, не приласкает и не пожалеет, а если и целует, то по принуждению, по долгу? Сумеешь ли любить его по-прежнему?
Ния захлопнула дверь перед носом девицы и вернулась в лабораторию. Она знала о чём говорила. Яркий пример судьба Гордина и Синтии. Как ни старалась красавица, а не полюбил её Гор. Та, говорят, снова в Сурате приворот покупала, но опять недолго ласкал её Гордин. Детей им богиня так и не дала, а сама Синтия через время вредной ворчливой и вечно недовольной бабой стала. А лет ведь ей совсем немного. Гордин ушёл от неё и в столицу подался. Здесь время от времени наведывается к Антонии, но всё зря. Нет у Нии к нему никаких чувств: ни плохих, ни хороших. Никто он ей, пустое место. Так-то.
С другой стороны, Гордина было жаль чисто по-дружески, по-свойски: всё же они выросли в одной деревне и когда-то этот парень ей сильно нравился. Но права была Бояна: нравиться и любить – это очень разные вещи. Сейчас Ния это понимала и Гордина теперь воспринимала снисходительно, как дальнего родственника, совершающего регулярные ошибки по жизни.
Пребывая в таких размышлениях, Ния продолжала перетирать травы, отмерять, взвешивать, смешивать… Варить новые зелья она любила, делала это с душой, поэтому они получались сильными. А могли бы быть ещё сильнее, но… она до сих пор не прошла инициацию.
А тем временем ей было уже двадцать четыре года. В этом году был последний, крайний срок ведьминской инициации. С восемнадцати до двадцати пяти ведьма должна была пройти этот ритуал, а если не проходила до последнего срока, то теряла большую часть своих сил. Её природные каналы, по которым она получала силу мира, к этому сроку истончались и пересыхали. Ведьма продолжала помнить и знать многое, но пользоваться самой этими знаниями уже не могла. Те тонкие, мизерные струйки магии, которые ей удавалось получить от мира, уже не могли напитать ни одно серьёзное заклинание. Ведьма скатывалась до уровня сельской знахарки и её сил хватало лишь на самые простые заговоры. И Антония уже начала ощущать снижение своих сил, но пока малозаметное.
Мысли Антонии привычно встревожились. Ну, не нашла, не встретила она ещё нужного мужчины! Вернее, встретила, но как далеки они друг от друга: два разных мира, два разных круга, которые за два года её пребывания в столице пересеклись лишь раз: на вокзале по прибытии поезда. И всё.
Это потом уже Ния узнала и имя, и должность мужчины, и что принадлежит он к старейшему богатому роду герцогов Джоковичей. Потом начала следить по газетам и сплетням за его судьбой. Но ни газеты, ни сплетни не могли свести их вместе. А делать специальные шаги для встречи Ние не позволяла гордость. И если она не хотела потерять свои силы, ей оставалось только принять помощь ковена и провести обряд с назначенным ведьмаком.
– Э-эх, придётся всё же в ковен обращаться, – с раздражением и сожалением вырвалось у Нии. – Видела я тех ведьмаков, – подстегнула она сама себя, – что ни мужик, то индюк самовлюблённый. От таких рожать только кровь портить.
Можно, конечно, и не рожать: обойтись одной инициацией. Ведь даже от ведьмака не обязательно родится сильная ведьма. Тут только любовь нужна. Вот её-то Ния и ждала. Хотела и инициацию, и ребёнка сразу от любимого заиметь.
От этих нерадостных мыслей Нию отвлёк звук колокольчика, известившего о приходе клиента. Убрав готовые зелья и сняв фартук, Ния пригладила рукой волосы и заторопилась в приёмную, хотя теперь у неё была служанка, которая могла принять посетителя и расположить его до прихода хозяйки.
– Это ты ведьма Антония? – высокомерно спросила богато одетая дама средних лет.
– Я, госпожа, – спокойно ответила Ния, безошибочно узнав жену королевского алхимика, особняк которого располагался в её округе.
За два года службы в столице никто из этого особняка к ней не обращался: ни хозяева, ни даже слуги. Видимо, пользовались только услугами магов.
– Мне посоветовали обратиться к ведьме, – раздражённо дёрнула плечом дама. – Но ваша верховная не взялась за мою просьбу и отправила к окружной ведьме. Бред какой-то! – не выдержала дама. – Ещё мне будут указывать к кому обращаться!
Ния молча перенесла этот резкий спич, спокойно ожидая перехода к делу. Дама, видя, что ведьма не реагирует, немного помолчала и приступила к изложению.
– У меня есть дочь двадцати пяти лет. Ещё два года назад она была невестой главного дознавателя тайной канцелярии Гелара Джоковича. Но помолвка распалась из-за интриг бывшего жениха и с того времени Снежанна начала чахнуть.
На этом месте рассказ прервался, потому что женщина не могла произнести следующие слова. Она судорожно сглатывала, пыталась говорить, но… не могла. Ния наблюдала молча. Она-то прекрасно понимала в чём дело: ковёр требовал говорить правду. А если клиент не желал этого делать, то начинал заикаться и задыхаться. И женщине через несколько мгновений пришлось излагать события хотя бы близко к истине.
– Я не обвиняю тесса Джоковича, но целители и маги могут только приостановить процесс, а не излечить окончательно. Наш домашний целитель посоветовал найти сильную ведьму, а ваша верховная направила к тебе. Что скажешь, ведьма Антония? Берёшься? Спрос большой будет, предупреждаю.
– Берусь, госпожа, но вам придётся ответить на несколько вопросов. От них зависит лечение, – с достоинством ответила Ния.
Ния слышала, конечно, эту историю, которая произошла вскоре после её приезда в столицу: брачный договор распался, потому что невеста изменяла жениху и тот смог доказать измену. Она тогда только-только узнала имя мужчины, который смог так внезапно войти в её мысли. И она даже радовалась тогда, что Гелар теперь свободен. Но ничего не случилось: судьба не торопилась пересекать их жизненные пути. И вот его бывшая невеста в беде. Но, кажется, Ния понимала в чём там дело…
– Скажите, тесса, ваша дочь делала привороты на мужчину?
– Да, как ты смеешь, ведьма, подвергать сомнению честь высшей тессы, графини Николич?! – вскричала женщина, но увидев скептически поднятую бровь и готовность отказаться от оказания помощи, присмирела. – Да, – недовольно буркнула она.
– На травах, на заговорах, на крови? – уточнила Ния, не обращая внимание на фырканье посетительницы.
– На заговорах и выделениях пота, которые остались на платке. Кровь не смогли тогда достать, – всё также недовольно и скупо ответила женщина.
– Понятно, – задумчиво произнесла Ния. – Мне необходимо встретиться с тессой Снежанной, взять её кровь и приготовить заговор на здоровье. Это непросто и займёт много времени. Зелье варится три дня непрерывно и не все ингредиенты у меня сейчас есть. И мне нужен подробный рассказ о ритуале. Вы присутствовали? Можете рассказать, чтобы не тревожить вашу дочь?
– Скажи, что необходимо и у тебя будет всё, ведьма. Кровь тоже передадим, её возьмёт наш лекарь, – высокомерно вздёрнула голову тесса. – Что касается ритуала, я расскажу, что помню. Если тебе будет непонятно, можешь спрашивать. Отвечу.
– Хорошо, – кивнула Ния. – Список я сейчас составлю, но мне необходима также любая частица тела того мужчины: волос, слюна, ноготь, кровь. Причём дать её он должен абсолютно добровольно, прощая вашу дочь за сотворённое зло. Иначе ничего не выйдет.
И вот тут женщина сразу растеряла весь гонор. Похоже, общение с бывшим женихом дочери было для неё недоступно и сложно. Но она всё равно сдержанно кивнула и ответила:
– Сделаем, как сможем. А сейчас о ритуале. Его проводила неизвестная мне ведьма в нашем дальнем поместье. Ведьму нашла дочь, но не рассказывала где.
Тут Ния усомнилась в честности тессы, но продолжила слушать молча.
– Ведьма была старая, хотя я не исключаю наличие морока. Она потребовала не только частицы Гелара, но и частицы Снежанны, чтобы связать приворот крепче. И предупредила, что если мужчина не выпьет зелье или ему помогут его вывести, то дочь получит сильнейший магический откат. И вначале всё было хорошо. Первую партию Гелар принял и стал даже внимательнее и ласковее с моей дочерью. Но всё равно не шёл на близкие отношения и даже не целовал её. Ведьма привезла вторую партию. И начались сложности. Долго не удавалось подлить зелье жениху. А потом и вовсе по глупости Снежанны они поссорились, и Гелар совсем перестал бывать у нас и встречаться с нею. Через слуг подлить зелье тоже не удалось. Зато Снежанна начала болеть. А ведьма пропала без следа. Сколько мы не искали, не могли даже следов обнаружить. И вот уже два года моя дочь тихо угасает, поддерживаемая лишь целителями и магами. Поэтому помощь ведьмы– наша последняя надежда. Мне обещала ваша верховная, что сильная ведьма сможет снять любой приворот и его последствия.
– Попробую, – не смущаясь ответила Ния. – Возьмите, – протянула она список. – Как только всё будет готово, я приду к вам.
– Вам всё передадут на днях, – неожиданно перешла на «вы» тесса. – Надеюсь, вы стоите тех хвалебных оценок, которыми полна о вас столица, – и дама, не прощаясь, величественно покинула домик ведьмы.
***
– Слушаю вас, тесса Ведрана Николич, – сухо произнёс Гелар, жестом предлагая женщине занять место. – Не рассчитывал встретиться с вами вновь.
– Я тоже не жаждала нашей встречи, – недовольно буркнула женщина. – Но обстоятельства заставляют меня обратиться к вам за содействием.
– Слушаю, – повторил Гелар.
– Мне нужны ваши биологические материалы: волос, слюна, ногти или кровь. Что-то одно. Снежанна не может преодолеть последствия приворотного обряда и угасает. Он был какой-то сложный и необычный. Нам посоветовали ведьму. Она согласилась помочь, но нужны твои материалы, Гелар, – привычно перешла на «ты» мать его бывшей невесты.
– Что за ведьма? Зачем ей мои материалы?
– Ведьма нашего округа, – коротко ответила женщина. – Её хвалят. Сказала, что без твоего прощения и добровольно отданного материала, зелье не подействует.
– Вам, – сделал акцент Гелар, – я ничего не дам. Сам съезжу к ведьме, и она возьмёт что нужно ей под клятву верности. Иначе ничего не получите.
– Я согласна, Гелар. Снежка умирает, помоги! – наконец-то прорезалось материнское горе.
– Мне нисколько не жаль, – жёстко и равнодушно бросил Гелар. – Я ещё не забыл вашей подлости.
– Но, Гелар! Это всё в прошлом! Мы извинились и отказались от претензий на ваше поместье. Уже пора забыть этот нелепый случай!
– В прошлом?! Забыть?! Нелепый?! – раненым туром взревел дознаватель. – А то, что мой отец потом месяц провалялся в лазарете с больным сердцем, тоже забыть?! А то, что он потерял друга, который оказался так слаб, что плясал под дудку алчной жены и поставил свою подпись под липовым документом, это нелепый случай?! А то, что моя, так называемая, невеста собиралась прикрыть моим именем свои прошлые похождения, своего любовника – это тоже ерунда, не стоящая памяти?!
Гелар задохнулся от возмущения и сделал паузу, но затем продолжил уже спокойнее.
– Я сегодня заеду к ведьме, но не ради вашей дочери и не ради вас. А ради своей совести. Не хочу брать на себя роль богов и решать кому жить, а кому умереть. Поэтому даже такая тварь, как ваша дочь, будет жить, раз боги дают ей это право. Я отдам материалы ведьме. Вы получите зелье. Не благодарите! Вы мне неприятны.
Дама поднялась и, больше ничего не говоря, вышла из кабинета. Видно было, что она едва сдерживает свой гнев, но тягаться с герцогом ей всё же было не по статусу. Поэтому, проглотив кровную обиду и затаив желание мести, женщина лишь молча покинула кабинет. Она сделала главное: добилась биологических материалов Гелара. Всё остальное можно будет решить после выздоровления дочери.
