Галина Ивановна Губайдуллина
Из ведьмы ужасная фаворитка
Франка высказывала своё мнение:
– Подло держать женщин в сексуальном рабстве для своих низменных целей!
Кичась своей родословной, король вновь указал на низкое происхождение девушки:
– Молчи, простолюдинка, не смей хаять устоявшиеся веками дворцовые правила! Все эти женщины счастливы, что живут во дворце на обеспечении самого правителя!
Наложницы недружным хором подтверждали:
– Мы счастливы.
Король выдернул из рук змеи плеть и огрел ею ведьму по мягкому месту. Плеть была из мягкой кожи, и лишь слегка прошлась по ягодицам, тем более толстая ткань бархата смягчила удар. Мужчина толкнул Франческу в руки минотавры, та присосалась к шее новой фаворитки. Другие наложницы бросились к её телу, раздевая, целуя. А Кристениэль стоял и смотрел на эти действа. «Изощрённо издевается, подонок»,– стиснула зубы Франка. Её положили на диван. Мужчина склонился над ней, ведя языком от живота до груди. Его руки накрыли её соски, не доверяя и не желая делиться с другими. Его одежду стаскивали умелые руки наложниц.
– А бить нечестивую, провинившуюся ведьму когда будем?– разочарованно протянула нагайна.
– Я сам накажу эту хулиганку,– хрипло бормотал король,– О, знаю одну замечательную позу…Поднимите её вниз головой с раздвинутыми ногами…
Наложницы непререкаемо исполнили. Мужчина навис над Франкой, согнувшись пополам, вгоняя свой орган в фаворитку. Застонав, он выпрямился.
Дал другое распоряжение:
– Вращайте её вокруг меня. У неё растяжка хрящей позволяет.
Тело предало Франку, отчаянье сменилось лавиной запредельных ощущений, когда её стали кружить вокруг члена любовника. Её голова кружилась от верчений вниз головой, мужчина над ней рваным дыханием хрипел и стонал, вбиваясь в неё сверху своими чреслами. А ещё бесчисленные чужие губы горячили кожу…Оргазм обуял обоих одновременно.
– Положите её и прекратите целовать,– распорядился Кристениэль.
– Как Вам будет угодно, наш король,– отозвались наложницы.
– Не ваш я уже, похоже. Ведьмин,– вздохнул правитель, укладываясь сверху фаворитки,– Брысь все в спальни, оставьте нас одних!
Женщины разбежались.
– Ещё будешь хлестать плетью?– поинтересовалась Франческа.
Её существо всё ещё пело от истомы и наслаждения, аж слёзы катились из глаз от противоречий души и тела.
– Глупая моя…Побить, а затем пожалеть – это так по-мужски…
– Но ты же понимаешь, что, кроме поцелуя у меня ничего не было с портным сегодня?
– Вот. Наказание всего лишь за поцелуй с чужим мужчиной. Подумай, что будет, если ты изменишь по-настоящему.
– Думаешь, я прощу своё унижение? Отрицательные эмоции жгут моё сердце.
– О каком унижении ты говоришь? Один незначительный хлопок по попе так тебя выводит?– искренне удивился дроу.
– Ты унизил меня групповым разглядыванием своих наложниц. Я хотела наслаждаться тобой одна! В одиночестве! А не в толпе развратных девиц!
– Но тебе понравилось!
– Ты принудил меня! Стерпеть такое унижение я не в силах! Заставить меня, свободную ведьму, принимать поцелуи от женщин! Ненавижу тебя.
– Ты не покинешь мой дворец,– инстинктивно король схватил её за руки, с силой удерживая под собой.
– Ходить по дворцу я тоже должна по твоей указке?
– Да!
– Давай завтра сходим в цирк. Посмотрим на наши отношения со стороны.
– Ладно, ходи, где хочешь, из дворца тебя всё равно никто не выпустит.
На неё накатила опустошённость и невесёлые мысли: «Я просто игрушка для Кристениэля. Секс-игрушка».
Настроение испортилось и у короля. Он оделся. Бросил серое платье в фаворитку. Та вяло надела наряд и сорвалась на бег.
Поднялась этажом выше. Вбежала из коридора в какую-то тёмную кладовку со швабрами, села на римскую скамью и обхватила голову руками, в которой путались мысли, чувства, тоска, горе, стыд, разочарование и угрызения совести. «Так сходят с ума»,– была уверена она. Однако не могла восстановить порядок в голове. Она даже не знала, что ей хочется больше: грызть мрамор стен от бессилия и злобы, избить короля или плакать и причитать над горькой судьбой, которую, собственно, она сама и выстроила. Почему она была уверена, что ночь с королём будет одной единственной? Зачем где-то в глубине души надеялась, что Кристениэль захочет взять её в жёны, разведясь с демонессой Корой?
Послышались шаги у кладовки. Франческа вскочила и спряталась в углу, загородившись вёдрами. Дверь открылась.
– Дроу видят в темноте, глупышка. Мы же дети подземелий,– раздался голос короля.
Он не дал ей возможности убежать, перехватив в объятия. Его щека поелозила по её лицу, и ощутила мокроту слёз.
Дроу заметил курьёз:
– Я думал: ведьмы сильные, не плачут.
И его правительственные губёнки потянулись к фаворитке. Но едва коснулись её губ, как та сердито уткнула лицо ему в плечо.
– Ты ж моё горе,– грустно вздохнул король, а затем интимно зашептал,– Знаю очень действенный способ успокоить разбушевавшихся ведьм…
– Покорные ждут тебя этажом ниже,– зло буркнула Франка.
– Действия правителя не нуждаются в направлениях и в пояснениях. И попрошу в дальнейшем не делать глупости, чтоб не нарываться на мои санкции.
И вдруг раздался взрыв. И от пронзительно сладкого дыма Франческа враз растеряла все нити съедающих её размышлений. Она уже не вникала в раздражения внешнего мира, когда король рядом с ней сам обратился в тень, подхватил её на руки и понёс вверх к выходу из дворца. Её мозг отвлечённо рисовал перед ней фантастические картины. Гарь неведомых растений вызвала сонливость и расслабление.
Сквозь марево видений в её иллюзии прорвался крик властелина:
– Кто посмел взорвать бомбу?!
Далее чужие руки держали и поили отваром. Сквозь туман Франка различила черты лица Терона. Архимаг бросился отпаивать других пострадавших, а ведьма решила бежать. На шатающихся ногах побрела к лесу, в толпе придворных её прижал кто-то к себе, зажал рот. Она скосила глаза на похитителя. Снаури Уоррен!
Тот говорил ей:
– Это я устроил взрыв. Не удалось тебя вытащить в чемодане, взорвал бомбу с нервнопаралитическим газом. Элджин уже в городе, ждёт нас.
После этих слов брат портного вздрогнул и выпустил Франческу. Та отпрыгнула и воззрилась на неудавшегося похитителя. Его опутали магические путы, кои плёл Терон.
Девушка попросила:
– Шеф, отпусти мальчика.
– Стража, увести фаворитку короля в её комнату,– не глядя на неё, распорядился Лалониэль Терон,– А затем уведите этого преступника, который взорвал бомбу.
И кричащую Франку уволокли в уже проветренный дворец.
Но ведьме не сиделось у себя, через час она приказала отвести её в кабинет правящего Кзерни.
Отстранённый от всего белого света, задумчивый, весь такой в запредельный далях властелин королевства дроу стоял у камина и смотрел на огонь. На вошедшую не взглянул.
Но, видимо, почувствовал: кто именно нарушил покой, заворчал:
– Вольностей уже много себе позволяешь. Врываешься без объяснений, без стука…А вдруг я здесь с дамой любезничаю?
Франческа рывком преодолела пространство до камина, упала венценосному дроу в ноги, молила о снисхождении:
– Властелин наш! Умоляю: не убивайте мальчика!
– Как я понял из допроса, это брат твоего любовника Элджина, который разрушил предстоящий твой брак со знатным эльфом. И этот портной опять хотел разрушить твою жизнь. Подумай, может, он собирался держать тебя где-нибудь в подвале, у него же есть семья…
Подавляющий взгляд короля, казалось, заставлял съёжиться. Элджин, безусловно, сволочь, но мальчишка Снаури был на побегушках…
– Правитель должен быть милосердным,– убеждала подданная властителя.
– Благодеяньями не раскидываюсь,– отгораживался он от её проблем,– Мне бы ещё всякие ведьмы не указывали…
– Ты действительно тиран и сатрап,– всхлипнула Франка.
Встала с колен и вмазала королю со всей дури кулаком в надменную рожу. И сердцу её сразу так хорошо стало…
– Ну и повадки у тебя!– простонал Кристениэль.
– Можете казнить меня вместе со Снаури,– пыхнула она ему в лицо.
– Соблаговолю простить тебя, ведьма,– процедил Кзерни,– Марш к себе! И чтоб из комнаты никуда!
Через час король вошёл также без стука в комнату Франки. Девушка даже не ложилась на отдых, хотя была середина ночи, сидела на кровати и думала, уставившись в пол.
Она бесстрастно вопрошала:
– Чем обязана лицезреть Ваше Величие?
Дроу прошёл к ней, наклонился и мазнул поцелуем по её щеке. Девушка отпрянула. Он силой притянул её в свои объятия, ставя на ноги. Ведьма притопнула ногу привилегированной особе.
Кристениэль охнул и вздохнул:
– Чуток недооценил тебя, бестия. Далее, что, укусишь меня?
– Мысли мои читаете, Ваше Великолепие.
– Хватит зверствовать. Отпустил я твоего друга нежной юности.
– Он здоров?– замерла в руках короля девушка.
– Ну как…Всыпали ему тридцать плетей. И брату Элджину столько же.
– Элджина в городе нашли?
– Да, тот в моей столице поселился. Теперь, видать, дёру даст не только из столицы, но и из моего королевства.
– Я могу Вам верить?– всё же сомневалась она.
– Оскорбляешь…Слово королей незыблемо.
– Может, всё же отпустите?– жалобно завела повторную «песню» девушка.
– Ты, как всегда, глупа и недальновидна. Что тебе делать в деревне или в лесу? Здесь любые развлечения – только пожелай. Сколько ты зарабатываешь в деревне на взварах? А сколько здесь во дворце? Тот-то.
– Я не соответствую высоким требованиям. Вдруг соседние венценосные особы над Вами по этому поводу потешаться вздумают? Ведь дворянских титулов я не имею.
– Здесь всё решаю я. Даже законы издаю, если кто не знал. И прецедентов в истории с возвышением простолюдинок полно в каждом государстве!
– Законы он издаёт…– разозлилась ведьма,– Жизнями распоряжается…А то, что мирное население изнывает от прорывов нежити ты знаешь?!!! Или на то это и Тёмное королевство, чтоб народ мучить?
– Ты очень потрясающая девушка! Меня от тебя трясёт!
– О, я понимаю: на вершине мироздания и на самом верху лестницы иерархии простых людей совсем не видно…
– Быть величественным и жестоким мне по статусу положено.
– А статус: гегемон, ага-ага.
– Хочешь править за меня?– напыжился король,– Может, мне тебя уже «Ваше Величество» называть?
– Пойми: я на стороне людей и добра. Разберись с ситуацией. Меня саму недавно в лесу едва нежить не разодрала…
– Не нужно мной манипулировать!– он надменно заломил брови и скривился.
– С детства вас, аристократов, видимо, специально учат и муштруют делать такую пакостнодельную рожу и сквозь зубы с народом разговаривать. Откровенничаю тут с тобой, а тебе на меня по фиг! И на всю страну по фиг! За собственным сиянием никого не видишь! И ведь нежить не сама по себе просыпается, надо полагать. Какие-то чёрные маги явно злобствуют!
– Теоретически можно предположить, что на территории моего государства проходят запрещённые мистерии чёрных магов и некромантов… Но даже такой сильный маг, как я или Терон не сможем охватить обзором всё королевство.
– Ну, ты хоть попробуй! Начти с моего леса. Направление, откуда бегут к нам зомби, я укажу. Это близко от границ светлых и русых эльфов.
Кристениэль состряпал хитрую моську и с улыбкой намекнул:
– Без поощрений у меня нет стимула начинать это дело.
Её сердце ёкнуло, когда король приблизил к ней своё лицо. Целовать первой было непривычно, но из чувства благодарности за будущее спасение народа от нежити, она восторженно прильнула к его губам, обняла. Он трепетно прижал Франческу к себе, облегчённо выдохнув. Венценосный тёмный принял участие в целовании, упоённо скользил губами по её губам, тянул её уста, всасывая. Она тоже упивалась поцелуем, смакуя, причмокивая. Она не заметила, как стала руками водить по его подтянутой спине с прекрасной осанкой.
Франка первая прервала поцелуй, напомнила о государственно важном мероприятии.
Мило улыбаясь, дроу ехидно уточнил:
– Может, завтра?
– Вам не удастся меня провести,– покачала головой девушка.
– Терона и охрану возьмём,– согласился правитель.
Франка настояла, чтоб король с отрядом магов и охранников проинспектировала на наличие зомби её лес близ города Доэт. Её и спутников овеяла тьма, вылезшая из очертаний фигуры правителя государства дроу. Дымный мрак сгущался, а когда развеялся, то Сигер обнаружила себя и компанию дроу в своём родном лесу. Об росу низ платья намок и тяжёлый бархат лип к ногам, холодя кожу.
Кристениэль Кзерни дал ей приказ:
– Иди вперёд. Наживкой будешь.
«Не дорожит…А, что, у короля таких, как я – целый гарем»,– угрюмо думала Франческа.
Она пошла вглубь ночного леса, и сумерки поглотили очертания фигур магов.
Ей стало страшно, зашептала:
– Сквозь чёрные тучи пусть выглянет хоть одна звезда…Пошли мне её, о Владыка Небес!
Но вместо звёзд впереди загорелось множество багряных глаз зомби. Девушка испуганно закричала. Из-за туч вышел тонкий месяц и осветил мглу. Нежить неслась, кто, как звери на четырёх конечностях, кто прямо, но раскачиваясь, в тиши гремели их сухие кости. Оборванная одежда развивалась. Здесь были и умершие тела эльфов, и громадные орки, а также скелеты редких народностей, типа гоблинов и просто почившие люди. Франка забыла обо всём, растерялась и бухнулась на колени, прощаясь с жизнью.
И вдруг мрак стал сгущаться вокруг зомби, а те просто превращаться в тлен, горсткой пепла развеваясь на траву.
Подошедший к фаворитке властелин осушил её одежду магией.
Небо робко мазнули светлые краски на восходе.
Король зачем-то отчитывался перед ней, наверно, как перед частью народа:
– Я оставлю часть своего мрака на границе. Пусть охраняет территорию королевства в этой части леса. Сдаётся мне, что это светлые эльфы что-то темнят и насылают зомби на нас со своих земель.
– Зачем?– тупо переспросила ведьма.
– Ясно же! Чтоб люди были недовольны моей властью, и просились под юрисдикцию другого государства. В данном случае: к Светлым эльфам.
Девушка покивала, отворачиваясь.
Кристениэль догадался о её обиде за использование в качестве наживки:
– Думала, что ты как-то рискуешь? Но ведь я был рядом! Что мне твои зомби, когда у меня полный дворец министров и администраторов?
– На нас смотрит группа охотников,– предупредил Терон.
Кзерни кивнул:
– Ну и замечательно. Пусть видят, что король помнит о подданных и следит за порядком.
Поодаль на коленях стоит группа мужчин с добычей в виде оленя.
– Франческа,– позвал девушку её знакомый орк Бугаром.
Она протянула было к другу руки, но опомнилась: как бы и на него не навлечь гнев правителя, опустила длани, попросила:
– Передай родителям, что у меня всё хорошо.
– Точно всё нормально?– усомнился хорошо знающий все грани её настроения друг.
– А ты с людьми уже дружишь, вон охотитесь вместе… Молодец…– перевела Франка разговор в другое русло.
– Ещё один друг юности?– зло уточнял Кристениэль.
Орк взвёлся:
– Вы на что намекаете?! У меня жена есть!
– У портного она тоже имеется,– сплюнул чёрным мраком король.
– Повелитель Теней и Темнейший лорд, Вы бы в администрации порядок навели, нижайше просим, а то за жильё и воду цены растут,– предварил прошение один из охотников.
– Что ж…я помню, где находится администрации этого городишки, но сначала бы позавтракать, всё равно час ранний,– согласился с доводами самодержец.
– Будем рады разделить свою добычу,– предложил орк.
– Кормите свои семьи, а нам укажите трактир.
– От ратуши налево круглосуточная таверна «Шальная ведьма»,– дал ориентировку один из охотников.
Король окутал тьмой своё окружение и переместил в данный район города Доэт. Народ на улице, а затем и в таверне благоговейно упал на колени перед венценосной особой. Особо усердные пали ниц и отбивали поклоны, ударяясь лбом о пол. Кристениэль хмыкнул, завидев в углу метлу ведьмы в дизайне таверны.
Кзерни сел, дал разрешение сесть охране, другу и любовнице-ведьме. Он абстрагировался от всех и сидел в задумчивой позе.
Вывел из абстракции его гулкие рулады в животе Франки, он иронизировал:
– Судя по звукам, бабочки в твоём животе ездят на скрипучих телегах.
Та не отреагировала, вчитываясь в меню.
Разрядить обстановку решил Терон:
– В детстве я думал, что счастье есть, но, повзрослев, понял – счастье пить. Официант, принеси мне лучшее вено.
Повелитель поддержал это начинание:
– Всё моё окружение знает, что король дроу любит 4 вещи: магию, еду, вино и женщин…и когда они вместе.
Франческа заказала несколько блюд: салаты, жаркое и кексы с киселём. И теперь быстро всё поглощала, особо не чувствуя вкуса.
Архимаг Терон воззвал к её разуму:
– Что творишь? Потолстеешь…
Она отвечала:
– Хочу пережрать сложный период в жизни.
– Хотела сказать «переждать»?– уточнил шеф.
– Сказала, что сказала,– буркнула ведьма, отпивая кисель.
Кристениэль осадил друга:
– Пусть ест! Ей надо толпу тараканов в голове кормить.
– И кошек в душе,– мрачно буркнула Франческа.
Лалониэль Терон уточнил у короля:
– Франка злится от того, что была наживкой для зомби?
Тот нехотя отвечал:
– Отчасти от того, а в основном из-за того, что я познакомил её со своим гаремом.
– Уже!?– пришёл в замешательство маг.
Несколько охранников из эскорта короля позволили себе скабрезные смешки.
– Поела?– поторопил девушку Кзерни.
Она согласно кивнула.
Из тьмы в своей руке король достал блокнот с ручкой.
Сообщил ведьме:
– Ты ж на королевской службе, будешь соблюдать формальности. Станешь записывать мои распоряжения и фамилии провинившихся.
– Кроме этого у неё же почётное звание королевской фаворитки,– напомнил Терон.
Правитель отмахнулся:
– Думаю, что в её родном городе об этом знать не стоит. Чтоб, когда вернётся, ей этим глаза не кололи. А так скажет, что была придворной ведьмой и секретарём. Может, какой-нибудь дурачок в этом городе её с хорошим приданым замуж возьмёт.
Король переместил порталом из тьмы своих приближённых в администрацию города Доэт. Служащие упали на колени, с благоговением смотрели в рот державцу, и некоторые даже дышать от страха перестали. Только сейчас до Франки дошло, что она связалась с не абы каким дроу, а с самим королём. Почему же она всегда воспринимала Кристениэля Кзерни по-простому?
– Отчёты мне по распределению муниципальных средств!– взревел правитель.
Читал Кзерни стремительно.
Сквозь зубы выдал градоначальнику:
– Как с быком не биться, а молока от него не добиться.
Ударом ладони по шее король отправил мэра в бессознательное состояние.
Процедил остальным администраторам:
– Пусть этот олух немного полежит, отдохнёт от жизни. Очухается уже в тюрьме.
Затем он расквасил носы нескольким финансистам и бухгалтерам по социальным выплатам и налогам.
– Дайте кровоостанавливающее средство,– пробормотал налоговик.
Ведьма, чиркающая в блокноте, выдала постулат:
– В нашем королевстве все имеют право на бесплатную медицину: для этого вдоль дорог растёт подорожник, а в лесах – чабрец и почки берёзы.
Кзерни резко развернулся к своей фаворитке, сузив глаза с полыхающей тьмой, безошибочно определил:
– Это ты мягко намекаешь на необходимость открытия больниц для малоимущих граждан?
– Король обязан заботиться о подданных, чтобы они дольше жили, работая во благо государства,– закивала Франческа.
Светло-бежевые глаза короля вновь подернулось тьмой.
Он процедил:
– Провозглашу, наверное, очередной закон, изгоняющий ведьм с моих земель.
– Дельный будет закон,– засмеялся Терон.
Франка хмыкнула:
– Тогда люди совсем без медицины загнуться. Если и ведьмы ещё помогать не будут.
Правитель выговаривал ей:
– Вокруг меня одни аналитики! Так и прогнозируют крах моего правления!
Та оппонировала:
– Конечно. Ведь у Вас в администраторах одни казнокрады.
Король внёс ремарку:
– Денежные вливания, драгоценные подношения…к этому быстро привыкаешь! Я не могу стоять возле каждого и контролировать их поведение.
Подданная парировала:
– Ваша Тьма может проникнуть в любое административное здание в течение мгновения. Чаще надо инспекции делать, а не в гареме и на праздниках пропадать!– и фаворитка указала на администраторов Доэта,– Вот наглядный пример бесчинств преступников у кормушки казны!
– Ты при людях меня поносишь и не боишься, ведьма?!– взревел Кзерни.
– Умейте, Ваше Величество, выслушивать критику в свой адрес,– одёрнула самого высокородного дроу девушка из народа.
– Хорошо, неугомонная моя, какие ещё мне народ злодеяния приписывает? Кроме сластолюбия и сибаритства?
– Кроме того, что королю дроу на народ плевать? Этого мало?
Архимаг пытался загладить конфликт:
– У каждого своя глубина измерения реальности. Кто-то видит вокруг красоту природы, а кто-то – источник обогащения: спилит лес и продаст на дрова.
В тон ему Франка продолжила:
– А кто-то не хочет замечать ни того, ни другого.
Кристениэль взревел:
– Клянусь: самолично инспектировать и совершать ревизии в каждом городе своей страны!
Фаворитка радостно обняла короля, прошептала ему:
– Я попытаюсь привыкнуть к тебе…со всеми твоими недостатками.
К ужину в дворцовую столовую король опаздывал. Августейшее семейство и государственные деятели стояли возле стульев в ожидании высочайшей особы. Франка, ведомая архимагом Тероном, вошла в столовую.
Её встретила эльфийка Кабота насмешкой, завуалированной под беспокойство и попечение:
– Удобно ли Вам, Франческа, по скользкому полу хаживать? Навыков-то нету…
Министр финансов тоже смешком вопросил:
– Вы часом комнату не перепутали? Нет? А страну?
«Как же придворные ненавидят меня»,– в очередной раз глотала обидные слова ведьма, но не подавала виду.
Голос монарха, материализовавшегося тьмой в углу комнаты, заставил всех побледнеть и вздрогнуть:
– Сейчас кто-то договорился до ссылки, а кто-то лишился жалованья за месяц.
Жена министра горестно вскрикнула.
Франка восхитилась Кристениэлем: как же он умеет величественно смотреть!
Брат короля Кувирруэль насупился, заиграл желваками, но молчал. Их сын Руэрру поник.
Жена королевского брата Кабота взмолилась:
– Пощадите, государь!
Тот важно приструнил виновных:
– Мой дворец – мои правила. А ты не уважаешь мою фаворитку и не ценишь жизнь при дворе.
Каботе, которой уже нечего было терять, выплюнула обвинение:
– Да король от любви с ума сходит!
Принцесса Стэйси переспросила:
– Папа, а вот ты, как только маму увидел…тоже с ума сошёл?
Правящий дроу огрызнулся:
– Нет, когда женился.
Девочка насупилась. Она тоже зло поглядывала на новую фаворитку отца.
Обладатель королевского трона дал знак остальным садиться за стол.
Попавшая в немилость Кабота шла к двери и кричала:
– Диктатуру в своём дворце развёл этот Кристениэль Кзерни! Выгнать родственницу из-за какой-то девчонки из леса!
Король ехидно парировал:
– У этой ведьмы неизмеримые и неисчислимые заслуги перед королевством.
Стэйси всерьёз переспросила у Терона:
– Эта Франческа на самом деле имеет философское образование? Она незаменима в политике?
Лалониэль отвечал:
– Обычно у самых щедрых людей нет денег. У самых мудрых не бывает образования. А самым добрым всегда причиняют боль больше всех. И всё это можно соотнести к этой вот ведьме…
Принцесса удивлённо узнавала:
– Разве счастье положено не всем?
– Счастье ускользает скоротечно…Редко, кто довольствуется им постоянно,– подтвердил архимаг, затем выразительно посмотрел на Франку и добавил,– Взрослые иногда нуждаются в сказке даже больше, чем дети.
– Как это?– вновь приставала принцесса.
– Когда реальность заменяешь на сладкую сказку, в которую веришь только ты…– грустно поведал Лалониэль.
Он накладывал Франке на тарелку деликатесы и мудрёные салаты, красивые закуски. Та кивнула в знак благодарности и задумчиво поглощала предложенное.
Король заметил:
– А ты хороший начальник, Терон. Вон как о подчинённой ведьме заботишься.
– Кто, если не я?– резонно отвечал тот, намекая, что правителю несподручно по положению ухаживать за нищей девушкой из леса, а остальные её ненавидят.
Кристениэль постановил:
– Надо тебе в обучение побольше магов прислать. Вон какой ты ответственный.
Архимаг заерепенился:
– А Академии у нас на что?
Правящий друг прикрикнул:
– Молчать и исполнять!
Жена министра финансов зашептала мужу:
– Чего это король взбесился на ровном месте?
– Приревновал. Однозначно,– отвечал её муж.
Стэйси заметила:
– Мне, как будущей королеве, тоже надо командный голос вырабатывать. На ком бы потренироваться? Эй, Руэрру, отдай свою грушу!
Эльфёнок вздрогнул, но протянул десертную тарелку с требуемым фруктом. Девочка улыбнулась.
Отец заметил своей дочери:
– Какая же ты всё-таки вредная!
Принцесса добро отбивалась:
– Все претензии к производителям.
Правящий Кзерни рыкнул ей:
– Верни грушу кузену и извинись! Ты наказана за неправомерную наглость и грубость по отношению к брату: месяц без сладкого!
Стейси со слезами напомнила:
– А себе ты, папа, ни в чём не отказываешь…
– Два месяца без сладкого,– грозно добавил наказаний отец.
Его дочь притворно реветь прекратила. Угрюмо надулась.
Король встал из-за стола и всем своим недовольным видом давал понять двору, что сейчас его лучше не трогать.
Следующим днём Франческа с Тероном и новыми лаборантами-магами проработала над новыми эликсирами для выздоровления демонессы.
Вечером она так устала, что в задумчивости спустилась этажом ниже, минуя пролёт со своей комнатой.
И в коридоре нижнего яруса увидела, как Кристениэль Кзерни вышел из дверей гарема, он не видел фаворитку-ведьму, потому что увлёкся поцелуем с синей дроу. Франке показалось, что её сердце разлетается на миллион осколков. А ведь говорил наложницам, что отныне только ведьмин…
Синяя дроу ласково ворковала:
– Дорогой мой неутомимый любовник, скажи мне, пожалуйста, ещё раз 3 моих любимых слова.
Официальная фаворитка вздрогнула.
«Нет! Только не объяснение в любви!»– кричала душа ведьмы.
Король ласковым голосом ошарашил Франку ответом:
– Я тебе куплю.
Наложница отлипла от повелителя и захлопала в ладоши.
Франческа припустила в свою комнату, глотая слёзы. Боль рвала душу, терзала душу.
В комнате она села за стол и впала в прострацию, обхватив голову руками, мысли изводили: «Лалониэль Терон во всём прав: Крис – испорченный властью мерзавец, неспособный на любовь. Неужели мне каждый раз надо будет прощать и перешагивать через свою гордость? Не король, а кроль…Я так не смогу…Мне надо бежать…Но его измена вызвала мощную бурю переоценок во мне. Я вдруг поняла, как чудовищно люблю Кристениэля! И не хочу его кому-то отдавать, делиться с ним…Но это невозможно! Он – король с целым гаремом наложниц!» Её тело заходило ходуном от мощных всхлипов.
Открылась дверь и с порога голос Терона ворвался в её комнату:
– Коллега, я вот вспомнил ещё одну травку…
Мужчина подскочил к ней, обнял со спины, пытаясь утешить.
Спросил:
– В чём причина твоей истерики?
–Он…он там…в га-ре-ме-е-е…
– Я за вином,– быстро проговорил маг и скрылся за дверью.
Вернулся с тремя бутылками и бокалами. Налил себе и ведьме.
Уговаривал, поднеся к плачущей бокал с вином:
– Пей, пей – легче будет.
Но обещанного покоя не наступало. Мозг сосредоточился на неотвратимости разлуки, и сердце ныло. Жалость к самой себе выдавливала слёзы. И вновь рыдания стиснули горло. Вместе с плачем и стонами девушка, казалось, пытается исторгнуть горе и любовь из недр оскорблённой души.
Лалониэль пытался отвлечь Франку бубнежом:
– Я и Кристениэль так давно знаем друг друга, что наши кукухи давно съехались гнёздами. Ты никогда не сможешь перевоспитать и отвратить от гарема избалованного, развращённого мужчину. Особенно короля: властного, непоколебимого самодержца.
– Я понимаю,– меланхолично отозвалась девушка, но реветь стала меньше.
Слёзы просто катились из её глаз, уже без всхлипов. Но вдруг отчаянье стало давить на разум: захотелось что-то сломать, заорать. С криком она соскочила с табурета, схватила этот табурет и запустила его в зеркало, украшенное ромбиками. Затем стала пинать белые напольные пузатые вазы.
Шеф поражённо спросил:
– Ты всё-таки любишь Кристениэля?
– Он самый в мире красивый…Он залез в моё сердце…– говорила девушка, опустив плечи,– Зачем я только явилась в этот проклятый дворец короля дроу!
Дворцовый чародей напоминал:
– А я ведь гнал тебя…Вот чувствовал, что тебе здесь разобьют сердце…
– Да ладно! А сам-то что тогда приставал?!
– Бес попутал,– с кривой усмешкой изрёк начальник, помолчав, пояснил,– Все мужики вьются вокруг красивых баб…Так же, как красавцам не составляет труда найти игрушку на ночь. Ещё по бокальчику? Или продолжишь всё крушить?
– Лал, если бы я выбрала тебя, ты бы тоже разбил моё сердце?
Мужчина отвёл глаза в сторону, бубнил:
– Несомненно…Ты это…не отчаивайся…Кристениэль не объявлял о том, что бросает тебя…Он, может, вернётся.
– Что толку? Он же говорил вчера, что планирует отпустить меня в мой город, чтоб я за дурачка замуж вышла. Он сам понимает, что я – временная пассия. Я устала, шеф, пойду, лягу.
Дроу подхватил её на руки, боясь, что девушка поранится об осколки зеркала и керамики, отнёс, уложил на кровать. Укрыл покрывалом, подогнув край. Отважился поцеловать в волосы. Вздохнул горько.
Посетовал:
– Радею тут за недостойную человечку, слабую ведьму, а она даже спасибо сказать не может.
Глаза Франки уже слепились, но она поблагодарила Лалониэля:
– Спасибо, один ты здесь у меня друг…
Несколько дней Франческа в окружении магов работала в лаборатории. Коллеги спорили, варили новые и новые зелья. Испытывали. Но Кора не желала выздоравливать. Еду маги с ведьмой принимали тут же, в лаборатории.
В одно утро слуга объявил, что король желает видеть свою фаворитку в кабинете.
Франка сняла фартук и в платье цвета пыльной розы отправилась к монарху.
В кабинете присутствовали другие дроу в мундирах военных: в серых мышиного цвета камзолах и таких же брюках, в чёрных рубашках, на плечах погоны с железными шипами, на лацканах и манжетах формы золотом вышиты колосья пшеницы.
Девушка набросила на лицо улыбку, как учила мама, чтоб никто не догадался: сколько на душе боли.
Она решила обозвать короля как-нибудь паршивенько, чтоб её сразу выставили за дверь:
– Крис, темнюсенький мой зайчонок, соскучился, да?
Суровые военные начальники пытались скрыть улыбки, потупили глазки в ковёр.
Кзерни сморщился так, словно жевал лимон, выдавил из себя:
– Вот просто умилило такое обращение…Но официальное обращение к правителю никто в моём королевстве не отменял!
Ведьма наглела дальше:
– О, самолюбование здесь возвели на пьедестал…Ваше Величие…
Красные глаза выдавали её плач по ночам, взволнованность всё же тоже читалась в чертах лица, а слёзы были уже на подступе, их сдерживало только чувство гордости.
Король сузил глаза и узнавал у фаворитки:
– У тебя сердце с утра что требует? Мордобоя или простым скандалом успокоится?
– Я там отвар не доварила…– намекнула на кучу дел Франка.
И даже к двери пошла.
– Стоять! Я не отпускал!– прикрикнул Кристениэль, а затем военным,– Вы свободны, господа. Я выслушал важные политические новости.
