Галина Голицына
Агентство «Ангелы»
– Что ты, – удивилась я, принимая пакеты, – муж-олигарх и жена-модель вряд ли обрадуются такой гостье…
– А нет их дома никогда, – улыбнулась няня Маня. – Я день-деньской одна сижу с ребёнком, ты заходи, правда, хоть пообщаемся!
Забрав свои пакеты, я пошла к дому. Уже имело смысл поторопиться, потому что время близилось к обеду, а обеда у меня ещё не было.
Я позвонила в дверь. Открыл мне Игнат. Подхватив два пакета из трёх, он потащил их в кухню, отдуваясь и приговаривая:
– Это ты их на себе тащила, как вьючная лошадь?
– Ну, сегодня мне повезло. Соседка подвезла на детской коляске, – честно ответила я. – Но вряд ли мне будет так фартить каждый день. Так что или ты будешь возить меня на машине раз в неделю для капитальных закупок, или будешь заниматься закупками сам, или будем вызывать каждый раз службу доставки. Ну, потом решим.
Я вдруг сообразила, что негоже так разговаривать с работодателем, но слово – не воробей…
Но работодатель мой нисколько не обиделся, а наоборот, засмеялся:
– Ты забыла, душа моя, что машина вчера вечером почила в бозе?
– Ну ты же купишь другую…
– А если у меня на другую денег нет?
Я прекратила разбирать покупки и прищурилась:
– А зарплату мне платить у тебя деньги есть? Или я терплю эту каждодневную канонаду только из любви к шуму и грохоту?!
– Есть, есть у меня деньги, успокойся, – поднял он руки в знак примирения. – И машину новую я сегодня же куплю. Могу и за тобой закрепить машину с водителем для поездок по супермаркетам и химчисткам. Хочешь?
– Не хочу, – буркнула я, пытаясь втиснуть в дверцу холодильника ещё один пакет молока. – У меня самой права есть. Нечего мне уродов всяких в шофёры подсовывать…
– У тебя есть права? – остолбенел Игнат. – Это как же так получилось? – И засмеялся: – Понял! Ты же у нас – девочка из деревни… Наверное, ты там у себя курсы механизаторов окончила? Так это не одно и то же…
– Слушай, не делай из меня совсем уж дуру деревенскую, – разозлилась я. – Просто хотела я такси водить, они вроде бабки неплохие зарабатывают, вот и научилась водить профессионально. Но потом в газете написали, как какие-то сволочи решили ночью машину угнать, а женщину-водителя, которая оказала сопротивление, они просто убили и выбросили из машины. Я испугалась и в такси работать не пошла, а пошла уже на курсы домработниц. Но права-то у меня остались! И навыки, конечно… Кстати, и с этой работой я тоже, выходит, попала пальцем в небо… Думала, что домработница – это самая что ни на есть мирная профессия, а живу здесь, как на передовой! Сплошные взрывы и бомбёжки!
Работодатель мой порозовел, крыть ему было нечем. Он попытался увести разговор в сторону, стал задавать вопросы насчёт будущего обеда.
Я прогнала не в меру любопытного Игната из кухни и метнулась к своим любимым кастрюлям. Работы-то – непочатый край!
Пока в самой большой кастрюле варилась картошка, а в сковородке готовилась для неё луковая зажарка, я приготовила два овощных салата: огуречно-помидорный заправила растительным маслом, а капустный – майонезом. Я же не знаю, кому из работников что нравится, кто к чему привык… Пусть лучше будет разнообразие. Картошку я тоже решила подать в двух вариантах: одну часть полить луковой зажаркой, а другую перемешать с тушёнкой. Чтобы, значит, тоже угодить на любой вкус. И пару селёдок разделала. Пожалуй, хватит.
Быстренько перехватив на ходу селёдочный хвостик, одну картофелинку и половинку свежего огурчика, я вышла в холл и стала стучать ложкой по дну пустой кастрюли.
Несколько голов высунулось из разных комнат.
– Что за какофония? – недовольно морщился Феликс.
– Случилось чего? – зычно вопрошал из гостиной Андрюша, чинивший там окно.
– Кто работал, кто устал, – час обеденный настал. Обе-еда-ать! – прокричала я зычным голосом поварихи с полевого стана. – Только, чур, каждый приходит со своей стулкой!
Стол-то в кухне большой, круглый, а стульев там как было два, так и осталось. Вчера, когда Кирилл пришёл, Игнат ему стул из кабинета притащил, но потом назад отнёс. Сегодня он на правах хозяина обрыскал весь дом и собрал необходимое количество стульев. Я обедать со всеми вместе отказалась, их осталось только семеро, и они все отлично разместились за столом. Заварив чай в двухлитровом пузатом заварочном чайнике, я накрыла его салфеткой и ушла из кухни.
Поднялась в свою комнату, улеглась на кровать и с наслаждением вытянула ноги. Однако устала я сегодня!
День этот тянулся бесконечно, но известный всему миру мудрец уверял, что всё проходит. Он-таки был прав! Прошёл и этот бесконечный день.
Когда умельцы покинули дом, я прошлась с пылесосом по всем помещениям, а потом позвала Игната на кухню чай пить. Чаепитие превратилось в лёгкий ужин. Мы с ним доели из кастрюли остатки картошки, а из холодильника – остатки огурцов. Господи, завтра опять в магазин тащиться за овощами, ну что за жизнь!..
– Слава богу, все окна на месте, сегодня можно спать спокойно, – сказала я, прихлёбывая зелёный чай. – А как успехи у шустрого паренька с чудо-чемоданчиком?
– Представь себе, успехи есть, – сказал Игнат, отрешённо глядя в окно, за которым стремительно темнело. – Ещё два «жучка» нашли. Один был у меня в спальне, в телефонном аппарате, а другой – в кабинете, да так хитро замаскирован, что мы еле-еле его нашли. Прибор показывает, что «клопик» тут есть, а где именно? Всё вверх дном перевернули десять раз подряд, потом Феликс хлопнул себя по лбу и велел парнишке тройник раскручивать – ну, тот, куда у меня включены принтер, сканер и стационарный компьютер. И представь себе, «клоп» сидел именно там! Внутри удлинителя, с ума сойти… Век можно было его не обнаружить, если бы не этот замечательный чудо-чемоданчик!
– Какой Феликс умный, что купил его, – уважительно сказала я.
– Купи-ил? – засмеялся мой работодатель. – Такой чемоданчик стоит дороже приличной иномарки. И состоит на вооружении у наших доблестных спецслужб. А такие, как Феликс, арендуют это оборудование по мере надобности. Вместе с оператором. Парнишка, который состоит при этом чемоданчике, не у Феликса работает, а в ФСБ. Они, эфэсбэшники, сдают напрокат мальчика с чемоданчиком за очень неплохие деньги. Чёрт, мне Феликс за эту операцию такой счёт вкатал!.. Да ещё и наперёд пришлось деньги заплатить.
– Но ведь и результат конкретный есть, – утешила я его.
– Да, результат есть, – согласился Игнат, – только ничего разгадать этот результат не помог, а только добавил новых загадок. Кто понатыкал по всему дому этой дряни? Когда? Каким образом? Ведь не при мне же всё это ставилось, сама понимаешь… Я ухожу на работу, а сюда подкрадываются какие-то злодеи и делают своё чёрное дело… А я и подумать ничего такого не мог! Теперь ты понимаешь, для чего мне в доме нужен «живой замок» в твоём лице?
Я кивнула.
Конечно, теперь в доме уже есть и сигнализация, и я, и «наружка» из охранного агентства день и ночь глаз с клиента не спускает, но когда-то ведь ничего этого не было. Вот вам и результат…
Следующий день прошёл на удивление спокойно. Я окончательно навела порядок в доме, сделала небольшую постирушку, потом занялась приготовлением ужина.
Игнат явился рано, где-то около пяти часов вечера. Хотя, конечно, в июне пять часов называть «вечером» – это форменное издевательство. Солнце-то высоко, почти в зените. Но рабочий день у большинства людей в это время всё-таки заканчивается.
Прикатил он на какой-то таратайке немыслимого грязно-зелёного цвета. Ещё только подъезжая к дому, стал истошно сигналить. Я бросилась к окну в холле. Он с шиком подкатил к крыльцу, лихо развернулся и замер напротив входной двери.
Я выскочила на крыльцо и тоже замерла.
Игнат вышел из машины, картинно облокотился на приоткрытую дверцу со следами ржавчины по периметру и, плавным жестом указав на зелёное убожество, спросил:
– Ну, как тебе карета?
В «карете» с трудом угадывалась гордость советского автомобилестроения, мечта любого «совка» середины семидесятых годов – автомобиль «Жигули», который для зарубежных граждан был переименован в «Ладу», чтобы у иностранцев не возникало ассоциаций со словом «жиголо».
Машину, стоящую сейчас у крыльца, идентифицировать было невозможно. То есть этот автомобиль был точно из модельного ряда «Жигулей», но то ли собирался он из деталей, подобранных на свалке, то ли с течением времени, теряя свои родные детали, соглашался на неравнозначные замены, но его с одинаковым успехом можно было посчитать и «пятёркой», и «шестёркой», и «семёркой», потому что от всех этих моделей ему что-то, да перепало. И самое главное – капот этой зелёной каракатицы венчал значок «мерседеса», так называемый «прицел». Словом, это была не машина, это было нечто!
– Чего молчишь?
Я забормотала, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть хозяина:
– Ну, что я могу сказать… «Шкода», безусловно, смотрелась лучше, да и шла тебе больше… Но что же делать, раз горе такое… Эта тоже ничего, ничего… Ездит же, вот и ладно! А ты себе на хорошую ещё заработаешь, не сомневаюсь!
– Да при чём здесь я? – весело удивился Игнат. – Не мне же на ней ездить!
– А кому? – удивилась я в ответ.
– Да тебе же, дурочка! – захохотал он.
– Что значит «мне»? – оторопела я. – Ты хочешь, чтобы я была твоим личным шофёром? Я, конечно, могу, категория мне позволяет, но как же тогда идея «живого замка» в доме?
Он подошёл ко мне и потряс за плечи, как сомнамбулу:
– Аня, очнись! При чём здесь я? Себе я куплю машину другого класса, уже заказал, завтра мне её пригонят. А эту я купил для тебя, чтобы ты на рынок ездила, в супермаркет, химчистку и вообще – чтобы куда надо, туда и ездила. Ясно тебе? Алё!
Он пощёлкал пальцами у меня перед лицом, и я действительно очнулась.
Ну да, точно. Он же вчера действительно пообещал мне машину с водителем. От водителя я наотрез отказалась, точно помню. Но от машины не отказывалась, вот он её и купил. Человек слова, да-а…
Я стояла и размышляла, как мне сейчас поступить. С одной стороны, мне полагалось запрыгать от радости и облобызать щедрого хозяина. С другой стороны, о такой машине я никогда не мечтала, да и никто на свете не может мечтать о таком монстре. А с третьей стороны, не может же хозяин, сам оставшийся без колёс, покупать домработнице шикарный лимузин для поездок на рынок за мясом и овощами…
Заморгав быстро-быстро, как сломанная кукла, я тряхнула головой и медленно произнесла:
– Поверить не могу… У меня теперь что, будет своя машина?
– Ну! Дошло наконец-то! – обрадовался он.
– Обалдеть… И мне не надо будет таскать в руках эти тяжеленные сумки? Спасибо тебе, Игнат! Огромное спасибо, правда! – с чувством произнесла я.
Он засмущался:
– Да чего там… Ты ведь тоже человек…
Надо же, заметил! А мог и не догадаться…
– Быстренько дай мне свой паспорт, я съезжу к нотариусу, пока конторы не закрылись, оформлю на тебя доверенность.
Я сбегала наверх, вынесла свой паспорт, отдала.
– А моё присутствие при этой процедуре не требуется?
– Нет, там достаточно только данных паспорта. А ты ставь шампанское в холодильник, обмоем вечером это дело!
Он уехал к нотариусу, я же выбрала в баре шампанское, сунула его прямо в морозилку, чтобы быстрее остыло, и бросилась к плите. С ужином действительно следовало поторопиться.
Конечно, доверенность мне он сделал не генеральную, а просто доверенность на право управления автомобилем. А с другой стороны, зачем мне генералка? Даже если бы я была по натуре аферисткой, продать эту машину всё равно бы не смогла. Ну разве что за пять копеек… Хотя – какие там пять копеек? Размечталась… За пять копеек её Игнат купил. Продать теперь можно будет разве что за три…
Но шампанское мы всё-таки выпили. И заели его макаронами под соусом «болоньез».
Шампанское – вино очень коварное. Оно здорово ударило своими пузыриками Игнату в голову, и он вдруг разговорился. Стал рассказывать мне о жизни своей «поломатой», как он сам выразился. Я спросила, почему он променял столичное житьё-бытьё на наше захолустье, и он рассказал странную историю.
Оказывается, в столице он имел хорошо налаженный бизнес, который приносил неплохой доход. Но в один прекрасный момент фортуна отвернулась от него, и всё стало рушиться. Пошли проверки за проверками, «наезды» за «наездами», сплошное вымогательство. Как выразился сам Игнат, «кислород» ему перекрыли по всем направлениям сразу. И бизнес-то у него был вовсе не криминальный. Вполне легальный бизнес. Держал сеть винных бутиков. Вино, кстати, там было всегда только отменного качества, никакого фальсификата.
– Ну, я слышала, на алкоголе ведь большие деньги делаются! Ты, наверное, кому-то дорогу перешёл? Может, покупателей чьих-то переманил?
– Ничего-то ты не знаешь, глупенькая девочка… Это минеральной воды наши люди выпивают не слишком много. А того, что с градусами… Для алкогольщиков рынок наш, можно сказать, неисчерпаем. Или нет, незаполняем… Словом, – махнул он рукой, – эта продукция всегда найдёт сбыт. Ну, страна у нас такая, что поделаешь…
– Да, я никогда не занималась бизнесом, но живу-то среди людей! – не сдавалась я. – И знаю, что среди продавцов – любых – идёт жестокая борьба за покупателя.
– Откуда знаешь?
– Так в газетах написано! – горячилась я. – Любую почитай! А ты, наверное, чьих-то покупателей «увёл». Или, наоборот, кто-то вознамерился «увести» твоих покупателей!
– Ну, знаешь, в твоих доводах был бы смысл, если бы речь шла о каком-нибудь земельном участке или, скажем, старинном замке, существующем в единственном экземпляре. Тогда – да, тогда – борьба жесточайшая, причём не на жизнь, а на смерть. Но я же тебе о чём толкую? О том, что возможности нашего человека по потреблению горячительных напитков практически неисчерпаемы. К тому же острая конкурентная борьба идёт между владельцами винных «точек» на базарах и вокзалах, где торгуют «палёной» водкой. В моих же магазинах вина продавались элитные. Ты понимаешь, что это такое?
– Для элиты, что ли?
– Ну, можно сказать и так, – устало махнул он рукой. – Понимаешь, если бутылка вина стоит столько, сколько ты зарабатываешь за месяц, то понятно, что за право купить эту бутылку не будут драться рядовые алкоголики и бомжи. И это, представь, самое средненькое винцо в моём магазине! А вообще-то в продаже у меня были вина, стоимость которых доходила до нескольких тысяч долларов за бутылку, представляешь?
Я только молча покачала головой.
– И ещё у нас была такая «фишка»: мы не просто продавали вино, мы принимали заказы. У нас по каталогам можно было заказать любое вино любого урожая из любой части света. Даже если этого не было в каталогах, мои специалисты всегда знали, где можно найти искомое. Ну о какой такой особой конкуренции здесь может идти речь? Да в моих магазинах и толпы-то никогда не было! Так, зайдут прилично одетые люди, ознакомятся с ассортиментом, с каталогами, поговорят с менеджером, оставят заказ, предоплату и свои координаты. А мы найдём для них то, что надо, закажем, выкупим или даже сами съездим, если что… А потом звоним: Иван Иванович, извольте получить! Или желаете, чтобы мы сами вам на дом бутылочку доставили? Так ведь с превеликим нашим удовольствием! – дурашливо кривлялся Игнат.
– Что, из-за одной-единственной бутылочки столько кутерьмы? – не верила я.
– А что такого? Если эта бутылочка по стоимости – дороже квартиры в спальном районе, так можно и подсуетиться…
– Это конечно, – пришлось мне согласиться. – А что случилось потом?
– Потом пошла полоса невезения. Сначала налоговики придираться стали. Но там у меня всё чисто было, придраться особо не к чему. Хотя налоги – это такое дело, что даже при полном ажуре нанервничаешься так, что не дай бог… Потом санэпидемстанция придираться начала. С пробирочками ходили, смывы какие-то брали, сотрудников гоняли чуть не каждый день посевы сдавать… Народ у меня потихоньку увольняться начал, устав от этих изощрённых издевательств. А работники мои – это же специалисты экстра-класса! Растерять их легко, а вот набрать новых… Годами ведь растил! Учил, холил, лелеял…
– Ну, можно было набрать новых людей, их тоже постепенно выучить, – предположила я.
– Да что ты понимаешь! – оскорбился корифей винного бизнеса. – «Но-овых», – передразнил он меня. – У меня же не лоток на улице был, а сеть винных бутиков с весьма эксклюзивным товаром! Когда мой бизнес процветал, знаешь, сколько желающих было устроиться ко мне на работу? Толпами осаждали! Но кастинг проходили очень немногие, потому что отбирал я только самых лучших специалистов. Да-а, было время, когда все бежали ко мне… А потом настало время, когда все побежали от меня! Конечно, с таким запасом знаний, квалификацией и опытом работы они мигом трудоустраивались, причём в очень денежные места. А главное – на новой работе никто не заставлял их еженедельно сдавать посевы из носоглотки и прочих мест…
Игнат горестно промолчал, отхлебнул шампанского, потом вдруг стукнул кулаком по столу и взорвался:
– Нет, ну при чём здесь санстанция, ты мне объясни! Я же не колбасой торговал, не молоком разливным! Да пусть бы хоть все мои работники разом заболели гепатитом, дизентерией и сифилисом! На качестве вина, закупоренного корковой пробкой и заключённого в бутылку, обросшую с годами благородной пылью, это бы никак не сказалось. А одна дура из санстанции вообще заявила, что бутылки очень пыльные, их все надо немедленно помыть. Помыть!.. Смыть следы времени, всколыхнуть осадок, побеспокоить вино! Немыслимо… Я идиотке этой стал рассказывать, что во Франции в таких же бутиках, как у меня, очень пыльные бутылки красуются в пуленепробиваемых витринах на шёлке и атласе, что чем больше на них пыли, тем ценнее вино… Бесполезно. Пыль, говорит, смыть, завтра лично приду, проверю. Представляешь?
Я пожала плечами:
– Честно сказать, я сама пыль не очень жалую, но если ты говоришь, что она особо ценная, тогда, конечно, другое дело…
Игнат продолжал горевать:
– Смыть с винной бутылки вековую пыль, гордость и производителей, и хранителей вина, и продавцов, и потребителей… Тогда надо из рокфора всю плесень повыковыривать, а ещё лучше этот сыр вообще уничтожить, потому что плесень же… И хлеб печь перестать, потому что дрожжи – это тоже грибки, тоже, выходит, плесень!
Словом, разбушевался он не на шутку. Я хотела ему дать что-нибудь успокоительное, но, во-первых, не знала, что именно, во-вторых, не знала, где у него аптечка, а в-третьих, не была уверена, что успокоительное можно сочетать с алкоголем. Пришлось дожидаться, пока успокоится сам.
– Но окончательную точку в этой истории поставили пожарные. Велели решётки железные с окон убрать. Я говорю: как же так, ведь в помещении хранятся ценности неимоверные! А они мне: не положено с решётками! Вдруг пожар начнётся, как нам работы проводить? Я продолжаю не понимать и удивляться – с чего вдруг пожар? Что там может гореть? Это же не склад лакокрасочной продукции, не бензозаправка. Бутылки стеклянные. Внутри – жидкость. Такое даже нарочно не подпалишь, сколько не старайся. А пожарники мне: алкоголь – штука горючая. Так это чистый спирт горит! Или, по крайней мере, жидкость, где спиртов содержится больше пятидесяти процентов, причём значительно больше. А вино… Это же двенадцать градусов, семнадцать, двадцать… Его не то что поджечь невозможно, им, наоборот, уже начавшийся пожар загасить можно! Потом, со временем, до меня дошло, что и пожарники, и санитарный врач надо мной просто издеваются. Можно было, конечно, отстаивать свои права в суде, как это принято в мире. В мире, но не у нас. Суд бы, может, и восстановил справедливость, только мне от этого какая радость? Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… Магазины мои опечатаны, а дела-то в судах рассматриваются годами. Как ни крути, вылетаю я в трубу… Мне один человек опытный объяснил: кто-то, говорит, тебя «заказал». Пока что тебя – ну, меня в смысле – выдавливают экономически, так ты это понять должен и меры принять. А не поймёшь, так и стрельнуть могут.
– И ты сдался? Отдал свой бизнес?
– А что мне было делать? Ждать, когда и впрямь застрелят? Тогда бы мне бизнес уже точно не пригодился. И потом, против танка не попрёшь… Если кто-то серьёзный задумал меня с дороги убрать, то с этим надо было считаться.
– А ты нашёл заказчика? Ну, того человека, которому ты мешал?
– Ну как его найдёшь… Да и зачем искать? Чтобы убедиться, что он и в самом деле хочет или моей смерти, или ухода с этого сегмента рынка? Так это я и сам понял. Короче говоря, бизнес я свернул, помещения продал, вина свои драгоценные по другим торговым точкам попристраивал за бесценок. Хозяева магазинов, прослышав о моих плачевных делах, скупали у меня товар за копейки и тут же выставляли в продажу по реальной цене, нисколько меня не стесняясь. Я от обиды готов был удушить каждого лично. Но что мне оставалось?
– А к нам ты зачем приехал? Думал, здесь твоему бизнесу лучше будет?
– Нет, Аня, к вам в город я попал случайно и по другой причине. Я как-то зашёл пообедать в один тихий ресторанчик. Там кухня замечательная, лучше всех готовят! Ну, сделал заказ, жду, как полагается. А за соседним столиком мужик сидит, десерт доедает. Знакомым мне показался. Я пригляделся: мама дорогая, да это же Серёга, дружок мой школьный! Важный такой стал… Но мне, понятное дело, он тоже обрадовался. Расцеловались мы с ним, он за мой столик пересел. Рассказал, что здесь, у вас, большим чиновником работает. Расхвастался так… Потом, правда, догадался спросить, как я поживаю. Хотел я было туману напустить, прикинуться крутым столичным бизнесменом, каковым, собственно, раньше и являлся, а потом подумал: зачем? Какой смысл? Вот взял да и рассказал ему всю правду. В двух словах, конечно, но суть он уловил. И спрашивает: так ты, Игнатушка, не знаешь, чем тебе теперь заняться? Да, говорю, я нынче – витязь на распутье. Направо пойдёшь – голову отрубят, налево – съедят, а прямо поедешь – и вовсе погибнешь. В общем, куда ни сунься, везде мне выходит либо дом казённый, либо гроб тесовый. Перспективка, что и говорить…
Я, в принципе, человек жалостливый, но когда жалуется мужчина, да ещё и так долго, это, согласитесь, утомляет. Чтобы не заснуть под его причитания, я встала и начала потихоньку наводить порядок в кухне: собрала со стола тарелки, смела крошки, заварила чай. Чай, правда, взяла в пакетиках и заварила прямо в чашках. Рассуждала я так: если я заварю в чайнике, то чаепитие может затянуться до полуночи, а значит, мне предстоит ещё долго слушать причитания взрослого мужика, который ведёт себя, как дитя малое. А если чая перед ним будет только одна чашка, он, может быть, выпьет его и уйдёт спать.
Игнат взял свою чашку и стал задумчиво полоскать пакетик в кипятке. Скорее всего, он не понимал, что делал, то есть просто не думал в тот момент о каком-то там чае. Он сейчас мысленно сидел в том самом ресторане, где встретил своего одноклассника.
– Тогда Серёга предложил мне приехать сюда. Сказал, что винный бизнес здесь вряд ли пойдёт так же хорошо, как в столице, да и неизвестно, пойдёт ли вообще. Но обещал, что без работы я не останусь. Вот так я сюда и попал. Дом здесь купил, работать начал…
– А можно у тебя спросить – чем ты занимаешься теперь? Уже, наверное, не вином?
– Нет, Аня, уже не вином. К большому моему сожалению… Сейчас я, Сергей и Кирилл, третий наш одноклассник, затеяли масштабное дело, очень перспективное.
– Кирилл – тоже ваш одноклассник? – ахнула я. – Вы что, договорились?
– Нет. Кирилл попал сюда по причине женитьбы на местной барышне.
– Бедная барышня! Жить с таким грубияном…
– Не волнуйся, уже никто ни с кем не живёт. Он с ней давным-давно развёлся, но отсюда не уехал, потому что бизнес у него здесь, к тому же он – депутат облсовета, да и вообще привык здесь человек… Уехала она, его бывшая жена, а он так здесь и осел. Кстати, я когда узнал от Серёги, что здесь живёт Киря, да ещё и типа дружит с ним, так ехать сюда поначалу раздумал. С самой школы Кирюху не люблю. Мы с ним тогда вечно дрались. Но потом подумал, взвесил: а что мне Кирюха? Не детей же мне с ним крестить… А Серёга мне поможет по новой на ноги встать. В общем, закрыл я глаза на то, что придётся иметь дело с бывшим школьным недругом. Так рассудил: в жизни никогда не бывает так, чтобы было всё абсолютно хорошо. Даже при самом классном раскладе, когда масть сама в руки идёт, огромную бочку мёда обязательно испортит капля дёгтя. В той ситуации капризничать было бы просто смешно.
Чай был допит. Я решила, что на сегодня хватит уже откровений. Подошла к раковине и стала демонстративно мыть посуду. Что мне за дело до их бизнеса, до давней школьной дружбы и вражды? Главное, чтобы сегодня к нам не влетела никакая граната. А то уже смешно будет третий день подряд оконных мастеров вызывать. Да и перед соседями неловко – каждый день взрываться… Это что же о нас люди подумают?!
Назавтра оказалось, что Игнат на работу не торопится.
– Ты сегодня весь день дома будешь? – уточнила я.
– Нет, не весь. Но ещё пару часов побуду. А что, мешаю тебе?
– Пару часов? Отлично! – обрадовалась я. – Как раз успею смотаться за продуктами. А ты сиди, дом карауль. Потом я приеду, а ты уедешь. Так и будем жить, как в армии: смену сдал – смену принял.
Я поехала в супермаркет и затарилась там от души. Теперь возможности мои были ничем не ограничены. Тяжеленные сумки не придётся тащить в руках, их будет везти машина.
Вернувшись, обнаружила, что у нас дома гости. Кирилл с Игнатом стояли около крыльца и явно поджидали меня. Припарковав свою зелёную уродинку рядом с породистым скакуном французских кровей, тёмно-синим «рено», я вышла из машины.
Критически оглядев «Жигули» неизвестной модели, Кирилл возвестил:
– А вот и наша лягушонка в коробчонке прибыла!
– Что выдали, на том и езжу, – огрызнулась я, доставая из багажника пакеты с провизией.
Подхватив сумки, я потащила их к двери. Никто из «кавалеров» не вызвался мне помочь. Понятно. Я же не благородная дама, я – домработница. Как только женщина начинает выполнять конкретную работу, она тут же перестаёт быть женщиной. Осознав это, я безропотно потащила тяжести в кухню.
– Мы уезжаем, двери закрывай! – крикнул мне вслед хозяин.
Сев в машину Кирилла, они укатили. Я же сильно хлопнула дверью, как бы отсекая от себя ненавистного «школьного товарища», при котором Игнат стесняется быть галантным. Нет, что ни говори, Серёга во сто крат милее и приятнее. Жалко, что не он сегодня заехал за Игнатом. А этот грубиян испортил мне настроение на весь день.
Оказывается, поехали они в автосалон, забирать новую машину Игната. Это была «тойота», тоже серебристая, как и покойная «шкода». А он постоянен в своих пристрастиях!
Надо ли говорить, что в середине дня хозяин позвонил домой, похвастался новым приобретением и велел приготовить ужин на четыре персоны.
– С ребятами обмоем покупку.
– С какими ребятами? – уточнила я.
– Ну, с какими… Серёга с Кириллом, ты ж их знаешь!
Серёга с Кириллом – это двое. Третий – сам Игнат. Но ужин-то заказан на четыре персоны! Значит, четвёртой персоной буду я?
Я приосанилась. А ставки-то мои растут!
Уж конечно, я постаралась превзойти все их ожидания. Приготовила крабовый салат из настоящих крабов, а не из ширпотребовских крабовых палочек. Налепила вручную сотню пельменей. Пожарила молоденькие кабачки и переслоила их чесночно-майонезной заправкой. Испекла шарлотку с яблоками. Из купленной утром курицы сделала галантин. Праздник – так праздник. По полной программе! Хозяин объяснил мне, какое именно вино взять в баре и в какое время поставить его в холодильник. Сказал – ни в коем случае не раньше, а то вино переохладится! Ну, тонкий знаток, что поделать…
Так и день промелькнул.
К назначенному часу я накрыла стол в гостиной: постелила белоснежную скатерть, поставила четыре прибора, винные бокалы, свечи в подсвечниках. Хорошо бы ещё небольшой вазончик с живыми цветами – для пущей нарядности, да теперь уж за цветами не побегу, скоро люди явятся…
Сама оделась поприличнее, медвежьи тапки сменила на белые босоножки, взбила перед зеркалом кудряшки. Ну, так, ничего, смотреть можно…
Ровно в семь часов, как и обещал, подъехал счастливый обладатель новой машины, привёз с собой всех гостей. Я выскочила на крыльцо, стала ахать и причитать около серебристой красавицы.
Гости вылезали из салона.
Серёга, похлопав рукой по крыше машины, улыбнулся, обращаясь ко мне:
– И как тебе эта красавица?
Я только молча выставила большой палец.
– Одобряешь? – всё никак не мог успокоиться Игнат.
– Ещё как одобряю! – радостно кивала я.
И тут я заметила, что рядом с Кириллом жмётся какая-то девушка, всё время как бы прячась за его плечо. Господи, новая жертва Синей Бороды… Интересно, он рассказал ей о своём предыдущем браке, о своих людоедских манерах?
– Ну, давайте в дом! – скомандовал хозяин. – Там Аня уже стол накрыла, да?
– Конечно, конечно! – радостно подтвердила я. – Всё уже на столе, можно сразу садиться!
Мы всей толпой двинулись к дому. С девушкой меня никто не познакомил, но я не обиделась. За столом и познакомимся.
Шумная толпа ввалилась в гостиную. Стали рассаживаться. Я метнулась в кухню – доставать вино из холодильника. Эх, не мог Игнат предупредить, что будет ещё один человек… Ладно, сейчас я быстро поставлю пятый прибор.
Вернувшись в гостиную, я обнаружила, что мест хватило всем. Девушка села рядом с Кириллом. Напротив сели Игнат с Серёгой.
– Давай, давай бутылку, – поторопил меня хозяин. – Пойди на кухню пока. Мы позовём, когда надо будет.
На деревянных ногах я молча проследовала в указанном направлении. Там я даже сесть не смогла, потому что ноги не гнулись. Встала у окна и задумалась. Господи, размечталась! «Четвёртая персона – это я!» Жди, как же… Никто тебя, Аня, в эту тёплую компанию звать и не собирался. Хорошо ещё, что не успела поставить на стол пятый прибор! Вот бы уж наслушалась вволю ядовитых замечаний от Кирюхи! Да и хозяину моему было бы за меня неловко…
В кухню заглянула девушка Кирилла:
– Извините, вы мне не покажете, где здесь можно вымыть руки?
Господи, хоть одна сообразила, что руки перед едой положено мыть с мылом! Хотя, может, ей просто в туалет понадобилось…
– Здесь, внизу, предусмотрен гостевой санузел, но он не оборудован пока что. Пойдёмте наверх.
Я отвела её в свою комнату, оставила в ванной. Сама спустилась, снова вернулась в кухню, снова заняла наблюдательный пост у окна. Услышала, как девушка спустилась по лестнице и пошла в гостиную.
Сама я в гостиную решила какое-то время не соваться. Холодные закуски на столе, вино у них есть, грязную посуду собирать пока что рано.
