Фастовский
Принцесса и Ушлый: Любовь и Мошенничество
– Шикарный вид! Вот каким лекарством от тебя пахло! – закричал он, – шалфей! Известное средство от призраков. Приз! Он, похоже, про тебя знал!
Убийца лежал молча, из-за отсутствия света видны были только его глаза, которые ничего не выражали, казалось он чего-то ждал.
– Слушай сюда, бесово отродье, – продолжил Ушлый, – сейчас, не поверишь, я тебя развяжу, уберу твое пропахшее шалфеем оружие, и мы один на один решим нашу проблему, если согласен, кивни.
– Боже ж мой, узнаю моего честного, благородного сыщика! – послышался от двери грубоватый женский голос, – чувство справедливости тебя когда-нибудь точно погубит. Противник повержен, убей же его, на худой конец, сдай в полицию, так нет, «честная битва», «один на один»! К чему эти понты, дорогой!
– Приз! Свет! – заорал детектив, хотя этот голос он узнал бы и в темноте, расслышал бы сквозь порывы ветра, и грохот водопада. Это был голос его любимой!
И действительно, как только зажегся свет около открытых дверей в зал он увидел Великую Мошенницу! Слегка постаревшую, но такую же прекрасную для него. Все та же копна рыжих, как огонь волос, правильные, слегка припухшие черты лица, длинные стройные подкачанные ноги.
– Как!? Ты же… – запнулся сыщик.
– Умерла? – продолжила за него Мошенница, – ты меня обижаешь, Ушлый, как ты мог подумать, что я соберусь помирать не попрощавшись с тобой! Не дождешься. Уж кто-кто, а ты знаешь, что это были мои не первые похороны, и уж точно не последние. Ну, что стал как ушибленный, может обнимешь любимую?
– Чтоб я так жил, – только и смог произнести детектив. На фоне связанного самурая, нежно обняв друг друга, стояла парочка уже не очень молодых людей, и целовала лица друг друга со страстью которая не угасла после долгих лет разлуки.
Глава 5
Утром все собрались за большим обеденный столом.
– Что будет с самураем? – спросила Принцесса.
– Суд решит, – ответила Мошенница, – но думаю, что до него он не доживет. Не выполнив приказ, самурай покрыл свое имя позором, и поэтому, скорее всего убьет себя в тюрьме сам.
– А ты, скажи, как здесь оказалась? – спросил Ушлый, – поведай нам, что тут было-то, потому что я совсем запутался!
– Мой любимый и умный детектив, иногда я сама себя спрашиваю, не дурак ли ты, каким образом у тебя получается раскрывать хоть какие-то преступления, если не можешь просчитать элементарную комбинацию. Еще в то время, когда за нами гнались все пять убийц, я начала чувствовать, что как-то быстро устаю, долго восстанавливаюсь, туплю не по делу, и зашла к докторам. Они обследовали меня и вынесли приговор, жить мне осталось не больше года, причем самочувствие мое будет прогрессивно ухудшаться.
– Господи, мама! – воскликнул Принц, – неужели я снова нашел тебя, только для того, чтоб узнать, что ты неизлечимо больна!
– Не убивайся сынок, ты нашел не только меня, но и своего настоящего отца! А это дорогого стоит, – ответила женщина и продолжила, – когда остался последний из самураев, я поняла, что мне его один на один не одолеть. Вот тогда я и придумала свою, видимо, последнюю аферу.
Здесь Мошенница ненадолго остановилась, чтобы отдышаться и запить горячим чаем свой нездоровый кашель. Все дружно молчали, понимая, что впервые за долгое время, она позволила себе расслабится, и этим дала волю своему тяжелому недугу.
– Я сама нашла последнего из самураев и предложила ему помощь в убийстве своего сына в обмен на мою жизнь. Он сделал вид, что согласился, но я понимала, что как только с Принцем будет покончено, он убьет и меня. Так что по большому счету, совесть моя была чиста.
– А нельзя было его как-нибудь тихонечко придушить или отравить? – наивно поинтересовалась Принцесса.
– Какая кровожадная девочка, – усмехнулась Мошенница, – он не доверял мне ни на йоту, ел и пил только свое, а придушить, даже тихонечко, у меня уже явно не хватало сил. Тем более он мне был даже необходим, какое-то время. Я с ним организовала мои похороны, по высшему разряду, а Принца отправила искать Ушлого, хотя и не знала, как отнесется папаша к неизвестно откуда взявшемуся ребеночку, с кучей проблем.
Прости Ушлый, но прошло двадцать четыре года…
– Восемь месяцев и пять дней,– продолжил детектив.
– Господи, ну ты уж прости меня, глупую, не знала я, что ты все еще меня любишь! – всплакнула женщина, и после короткой паузы продолжила, – а сынуля пошел в папу, полгода учился в Столице, а все стеснялся к тебе подойти, вот и пришлось подстроить аварию воздушного шара.
