Фарра Мурр
Отныне и везде
День седьмой. День сюрпризов
Утром остервенело зазвонил будильник. Звук для меня был новым и странным. Потребовалось с десяток секунд, пока пришло осознание, где нахожусь. Восемь. Опять проспал привычное время. Голова ясная, но телу явно не хочется расставаться с постелью. Это, несомненно, тлетворное влияние женщины. Да и как встанешь, когда её рука покоится на груди? До десяти ещё уйма времени, можно и поваляться. Но, тут вспомнилось, какой сегодня день, и радостное ощущение утра слегка померкло. Надо вставать.
На запах свежеподжаренного бекона и яичницы быстро подтянулись остальные. За завтраком поймал себя на мысли, что вот так бы и сидел целый день, попивая лениво чай в лёгкой и непринуждённой беседе. Идиллию разрушил Алик:
– Чем мы сегодня займёмся, шеф?
– Сегодня, по большей части дня, буду вынужден заняться непреложными бытовыми делами.
– Поэтому вы так одеты? – поинтересовалась Катя, оглядывая мою полицейскую форму.
– Иногда, знаешь, китель помогает. Нужно будет забежать на свою бывшую работу, потом в управление – вернуть поисковик знакомому.
– Что нам прикажете делать?
– Анастасия продолжает рыться в подшивках и периодике. А вам придётся вновь повозиться с интернетом. Что не так? – спросил я Олега, заметив его недовольную гримасу.
– Нет, ничего. – поспешил ответить он.
– Насмотрелся детективов и думал, что наша работа состоит из преследований и стрельбы? – осенило меня, – К твоему разочарованию, девяносто пять процентов времени занимают поиски следов, мотивов и доказательств. Я вот, за всю свою жизнь, только два раза по преступникам стрелял. Чаще мирно проходит. Если, конечно, правильно подготовиться. Вот так и в нашем случае, надеюсь, до крайних мер не дойдёт.
– У меня есть предложение. – робко вступила в разговор Катя.
– Выкладывай.
– У нас, у хакеров, есть несколько порталов, где мы обычно тусуемся. Может попробовать расспросить других о мистере Эй Зи?
– Прекрасная идея. Вам и карты в руки. Только, чур, напрямую об этом субъекте не спрашивать, имен не называть, договорились?
– А как же тогда?.. – нетерпеливо прервал меня Алик.
– Поинтересуйтесь, например, не было ли у них странных заказов от кого-либо, чьи следы исчезают сразу после выполнения задания?
– Точно! Вы гений! – радостно потер ладони Олег.
Из всех присутствующих необходимость вовремя приступить к работе была лишь у Анастасии, поэтому решено доставить в первую очередь её. Меня оставили у почтового отделения возле Московского вокзала, а дети отправились курсировать по городу в поисках интернет-кафе, в котором они ещё ни разу не были. Это являлось одним из моих условий дальнейших поисков следов вмешательства во всемирную сеть – каждый день пользоваться интернетом в новом месте…
Сегодня был день получения пенсии, и я поплелся на почту с тяжёлым сердцем. Вообще-то, вовсе не обязательно являться туда регулярно, но я всё время забывал оформить бумаги для автоматического перевода на счёт и потому, кляня себя за бестолковость, понуро пристраивался в очередь за чьей-нибудь сутулой спиной.
В этот раз, тем не менее, на почте царило непривычное оживление. К окошкам выдачи пенсий тянулась длиннющая очередь, но сегодня она была явно в хорошем настроении. Старики и старушки терпеливо дожидались, переминаясь с ноги на ногу, весело подмигивая друг другу и потирая руки. Одно это уже было не обычно. Ещё более я поразился, когда одна чопорная, сухая старуха со сжатыми в тугой узел губами, отойдя от окошка, вдруг расслабилась, улыбнулась и подняла большой палец вверх. Ей захлопали было, но тут кассирши сердитым окриком призвали к тишине и все сразу стихли. Но, что ввело меня в состояние шока, когда один старик с палочкой, отстоявший успешно очередь, проходя мимо с толстым кошельком в руках, остановился, похлопал дружески по плечу и прошептал:
– Спасибо, сынок. Бог тебе здоровья. – и ушёл. Проводил его взглядом, ничего не понимая. Только теперь обратил внимание – сегодня, ко мне не относились настороженно-отстранённо, как обычно бывало при виде униформы. Наоборот, люди приветственно кивали головой и по-доброму улыбались. Я даже украдкой осмотрел себя – всё ли в порядке? Нет, ширинка застёгнута, на пиджаке все пуговицы на месте, на брюках даже стрелка кое-где сохранилась. Поправив на всякий случай фуражку, постарался отвлечься. Вскоре подошла моя очередь, и тут, новое потрясение – мне выдали, вдруг, шестьдесят восемь тысяч шестьсот рублей!
– Это за пару месяцев вперёд? – робко спросил, расписываясь в получении.
– Это у вас надо спросить! – сердито отрезала кассирша, и я отошёл в растерянности от окошка. Пока укладывал деньги, успел заметить, что и следующему пенсионеру выдали примерно ту же сумму. Значит не ошибка. Тут, наконец, обратил внимание на объявление, приклеенное к двери – «В связи с указом Президента от 25 апреля, индексировать пенсии в 2 раза. Указ вступает в силу с мая…» Ещё не успел осознать прочитанное, как раздался телефонный звонок.
– Алло? Это я, Настя. Ну что, это правда?
– Что правда?
– Насчёт повышения пенсий?
– Вроде да. Только что получил.
– Поздравляю. Ты когда придёшь за мной?
– Только к концу рабочего дня.
– Смотри, на радостях всю пенсию не пропей!
– Очень смешно.
С приятной тяжестью в нагрудном кармане кителя, двинулся в сторону Следственного Управления. Надо было забежать на бывшую работу, подписать кое-какие бумаги, а потом ещё заехать к Василию – вернуть поисковик прослушек. И, хотя идти было далековато, решил пройтись пешком. Настроение было приподнятым, светило яркое, ласковое, весеннее солнце, да и вообще – ходить полезно! Только теперь вдруг осознал, что последние две недели не притрагивался к газетам, не слушал новостей и не читал желтой прессы. Будто выпал из мира на время. Хотя и раньше не слишком всем этим интересовался, но всё же был в круге событий, а сейчас…
Подспудно свербила занозой мысль о некоей странности данного указа и о подозрительной стремительности его исполнения, но постарался отогнать её упрямой верой, что просто пришёл черёд празднику на нашей улице.
На работе, однако, свечечку радужного настроя быстро задуло. Хотя никто вслух ничего не говорил, но сразу почувствовал на себе косые взгляды и плохо скрытое раздражение на лицах своих бывших сослуживцев. Чем это я опять провинился? Выяснять ничего не собирался, только решил побыстрее убраться отсюда. Напоследок зашел к Вениамину Юсупову (вспомнил-таки!) чтобы завершить формальности. Увидев меня, тот вяло отозвался:
– А-а-а… это вы. Проходите. Ознакомьтесь с актом проверки и подпишите вот здесь.
– В чём дело, Веня? Что с настроением?
– Вам показалось. Кстати, вы теперь свою квартиру продавать не собираетесь?
– С какого дуру? Отремонтирую её и всё. Так и так собирался. А в честь чего вопрос?
– Ну, вам, с вашими деньгами можно теперь что-нибудь и получше прикупить.
– Ты имеешь в виду пенсию? С дуба рухнул, что ли?
– Какую пенсию, о чём вы? Ваш счёт!
– Счёт? Ты о чём?
– Я о вашем благотворительном счёте, что мы открыли.
– Слушай, Веня. Я понятия не имею, о чём ты говоришь. В счёт этот и не заглядывал даже. У меня ведь и компьютера дома нет. А что с ним, со счётом?
– Вот, смотрите сами, – он быстро пробежался по клавишам и на экране загорелась страничка с моей фамилией:
– У вас на счету, теперь, два миллиона двенадцать тысяч восемьсот рублей.
– Тут какая-то ошибка… какие ещё два миллиона двенадцать тысяч восемьсот?
– Насчёт двенадцать тысяч с гаком могут дать точный ответ – это то, что мы с ребятами наскребли. Кто по сотне, кто по тысяче скинулся. Знали бы, что у вас такие меценаты, вообще бы не заморачивались.
– Какие меценаты? Откуда эти два миллиона?
– Анонимные пожертвования.
– Вень, а ты можешь узнать, кто это?
– Дмитрий Александрович, на то это и аноним, чтобы не знали. Секретный воздыхатель ваш. Или ещё кто.
– Ничего не понимаю. Слушай, а могу я хотя бы эти двенадцать тысяч вернуть вам?
– Нам подачки от миллионеров не нужны. – ответил он и закрыл лэптоп.
* * *
В расстроенных чувствах решил отправиться в библиотеку. Укрывшись в комнатке с надёжной табличкой – «посторонним вход запрещён», попытался расслабиться, пока Анастасия была занята с клиентами. Однако, сюрпризы продолжались. Не прошло и десяти минут, как телефон тревожно завибрировал, требуя к себе внимания. Это Олег.
– Да, слушаю.
– Здрасьте. Есть важная новость. Личного характера.
– Надеюсь, не срочно? Не горит? До вечера подождёт?
– Ладно, понял. Дома поговорим.
Не успел закончить разговор с Аликом, как в служебное помещение вошла растерянная Настя. Она подошла ко мне вплотную, взяла лицо в ладони и посмотрела прямо в глаза:
– Это твоих рук дело?
– Ты о чём?
– О книжке.
– О какой ещё книжке? – оторопел я, отодвигаясь.
– Сберкнижке. Вчера разбирала коробку от Паши и нашла старую сберкнижку. На ней было шестьсот двадцать рублей. Вспомнив об этом сегодня, позвонила туда, чтобы узнать, что нужно делать в таких случаях, а они мне и сообщают, что на счету, в настоящее время, два миллиона шестьсот двадцать рублей и сорок копеек. Это ты?
– Настя, что ты, успокойся. Я, конечно же, любил Пашку, но у меня и в мыслях не было, да и неоткуда. Может проценты набежали?
– Нет, не проценты. Вернее, эти сорок копеек и есть проценты. А остальное… Деньги оказались на счету всего пять дней назад.
– Это не ошибка какая-нибудь?
– Нет. Они там тоже ошарашены. Дело в том, что такие трансакции не проводят без персональных данных, номеров счетов, названий банков и так далее. Так положено, такие правила, но не в этом случае. Деньги есть, они на счету, но откуда они взялись, никто ничего не знает! Они начали внутреннее расследование и попросили меня пока не забирать всей суммы, до выяснения обстоятельств. Ты что-нибудь понимаешь?
– Нет. Более того, как раз собирался тебе сказать, что я тоже внезапно стал миллионером. На мой счет вчера анонимно перечислили тоже два миллиона рублей…
– Честно говоря, я даже не знаю, радоваться этому или тревожиться?
– Родная, там видно будет.
Пытаясь успокоить её, сам, к сожалению, не мог взять себя в руки. Как ни старался, но скачка мыслей не прекращалась. Всё-таки, быть миллионером тревожно. С Анастасией, видимо, творилось тоже самое. Поэтому, чтобы разрубить гордиев узел внезапно появившихся желаний и сомнений, мы закрыли библиотеку «по техническим причинам» и отправились к Кате. Как ни странно, они оба тоже уже были дома. С порога Алик бросился ко мне:
– Дмитрий Александрович! Наконец-то!
– Что случилось?
– Я же Вам говорил – личные вопросы.
– Давай, выкладывай.
– Сегодня, только я собирался позвонить маме, как она сама звякнула. Оказывается, мать пошла в сберкассу, взять несколько сотен на мелкие расходы, но карта была заблокирована. Она в кассу! И тут выяснилось, что у нас на счету, откуда ни возьмись, шестнадцать миллионов триста семьдесят тысяч рублей! В сбербанке подозревают, что тут произошла какая-то ошибка, и заблокировали счёт на всякий случай. Мама в панике – не знает, что и думать.
– Звони ей немедленно и успокой. Скажи, что, скорее всего, это не ошибка. И не мошенничество чьё-то. Деньги на самом деле есть, и их, рано или поздно, выдадут.
– Вы думаете?
– Уверен. Сегодня мы все стали миллионерами.
– Я не стала… – робко заметила Катя.
– Точно? Ты проверяла?
– Сразу же, как получили известия от мамы Олега.
– Может это и хорошо… – задумчиво вставила Анастасия. До меня не сразу дошло, что она имела в виду.
День восьмой, начало. Подарок на память
Только утром вспомнил, что так и не отвёз поисковик Васе. Немедленно позвонил договориться о встрече. Голос Василия был тревожен и грустен:
– А, это ты… Лёгок на помине… Ты ко мне можешь сейчас приехать?
– Да, я так и собирался. А что случилось?
– Ты приезжай сюда… Вместе поедем… к Галине…
– Какой ещё Галине? Что с тобой?
– Галина – это жена Петра… Я только что узнал… вчера в автомобильной катастрофе он погиб… Несчастный случай.
Я отключил телефон. Вновь смерть напомнила о себе. И снова рядом… Впервые за много лет стало не по себе. Но не за себя. Уже давно принял это, как данность, – рано или поздно со мной это случится. Плевать. А вот они… Сидят вокруг стола, беззаботно болтают. Кто следующий? Старался не подать виду, но Настя сразу почувствовала моё беспокойство:
– Что? Плохие новости?
– Мне нужно срочно к Василию. Катя, ты меня подбросишь?
– Нет вопросов. Мы уже готовы.
– Хорошо. Боюсь сегодня, опять буду занят своими делами… – мне не хотелось пугать их с утра. Успеется… Но, как ни старался, моя тревога передалась другим, и всю дорогу мы ехали в полном, тягостном молчании.
Вася бросился ко мне и прижался к плечу. От него уже пахло спиртным.
– Ну, ну Василий, держись, что ты…
– Позавчера ещё вместе… а теперь… – он всхлипнул и грузно плюхнулся на диван: – Выпьешь?
– Ты же знаешь.
– Что, даже помянуть не хочешь? – в его голосе проскользнула обида.
– Вася, ты верующий? – пришлось прибегнуть к логическим доводам, чтобы спустить на нет наметившуюся агрессию.
– В смысле?
– Ты веришь в Бога?
– Причём тут это?
– При том. Если быть абсолютным материалистом, то пьёшь ты или нет – для Пети это уже не имеет значения. А если верить, что душа бессмертна и дух его сейчас где-то здесь, рядом с нами, думаешь, ему будет приятно видеть наши пьяные рожи? И потом, нам ещё к Галине ехать. Соберись.
– Да-да, ты прав… Она нас ждёт. Чёрт с тобой. Последнюю, на дорожку.
– Кстати, почему ты думаешь, что она нас ждёт?
– Сама позвонила… И тебя просила найти. Я, как раз, собирался звонить, а ты тут-как-тут.
* * *
В машине ехали молча. Я пытался вспомнить, почему мы так редко виделись с Петром после армии, что послужило причиной, ведь вроде и не ссорились, а почему-то разошлись на долгие годы? И, как не старался отогнать от себя саднящую мысль, но она, то и дело, возвращалась назойливым комариным писком – что, если я причиной его смерти? Со всеми, с кем довелось встретиться последнее время, происходили несчастные случаи… Как в плохом фильме – мститель убивает всех вокруг, прежде чем добраться до главного героя… Кто следующий? Василий? Украдкой взглянул на него. Лицо одутловатое с намечающимся, характерным для пьющих, загаром. Глаза покрыты красной паутиной сосудов, пальцы крепко вцепились в фуражку на коленях. Надо бы ему надпочечники проверить… Заметив мой взгляд, он по-своему расценил его:
– Что, не нравлюсь? Сам знаю, что спиваюсь… Наследственность – она, брат, тяжёлая штука… Всю жизнь с наркотой боролся, а сам вон на что подсел… Но ты особо не радуйся… Ты вот всё в себе держишь, виду не показываешь, хотя и ребенку ясно, что внутри тебя творится. Всем один исход: нам, алкашам – печень иль почки откажут, а вам – трезвенникам по мозгам даст или сосуды подведут… Не знаю, что лучше…
– Лучше об этом совсем не думать.
– Это ты, брат, прав. Для того и пью… Вот мы и приехали.
Веригины, оказалось, жили в Стрельне, в двухэтажном собственном доме, укрывшемся от посторонних взглядов в дачном посёлке с военизированной охраной и высоким забором. Нас, по всей видимости, ждали, охранник, мельком взглянувший на удостоверение Василия, кивнул кому-то, и ворота распахнулись. Шофер знал куда ехать и уверенно петлял по узким улочкам посёлка.
Домик с ротондой и колоннами при входе вызывал ощущение уверенной в себе роскоши. Человек в штатском быстро поднялся наверх, и, вскоре, по широкой, витой лестнице к нам спустилась вдова. Под чёрной вуалью лица было не разглядеть, но фигура женщины подсказывала, что она следит за собой. Василий бросился к ней и прижал к себе. Галина подняла вуаль, и я увидел заплаканные глаза, едва заметные из-под опухших от слёз век. Вася поцеловал её в щеку и подвёл ко мне:
– Разреши представить тебе нашего друга Дмитрия.
– Я много слышала о вас от… Спасибо что пришли, – хриплым голосом сказала Галина. Я, как назло, не мог найти нужных слов, в горле будто ком какой. Чтобы выйти из неловкого положения, просто наклонился и прижался губами к руке, сжимающей платок. Она положила ладонь на мою голову и прошептала:
– Спасибо… – затем широким жестом махнула в сторону:
– Пройдёмте в кабинет, там нам будет удобнее.
Человек в штатском последовал за нами, но остался при входе в комнату. Кабинет был небольшим, но уютным и весьма типичным: компьютер на широком письменном столе, стеллажи с книгами за спинкой роскошного, кожаного кресла, диванчик у стены и пара гостевых кресел. Вдова указала на них, а сама подошла к круглому, стеклянному столику на колесиках, взяла бутылку коньяка и стала наливать в широкие коньячные бокалы. Я поспешил остановить её:
– Только не мне.
– Предпочитаете водку?
– Предпочитаю вовсе не пить. – Галина с удивлением взглянула на меня, но ничего не сказала.
– Он совсем не пьёт. – пришёл на выручку Вася, принимая бокал.
– Вам нельзя, Дима? Можно я вас так буду называть?
– Я – не против. А насчет алкоголя – мне можно, но не хочу.
– Он – его ярый противник, представляешь? – то ли с восторгом, то ли с удивлением воскликнул Василий.
– Я вас понимаю. В таком случае, тоже не буду. Всё равно не помогает.
Галина старалась держать себя в руках, но было заметно – это удается с трудом. Поспешил предложить ей сесть на диван. Она присела на краешек, с гордо поднятой головой и подчеркнуто выпрямленной спиной, но взгляд её был направлен куда-то сквозь стену, а пальцы продолжали непроизвольно комкать платочек. Чтобы прервать затянувшуюся паузу, пришлось спросить:
– Как это случилось?
– Точно не знаю… Говорят несчастный случай. Не справился с управлением… Врезался в столб. – она негромко всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.
– Он любил быстро ездить?
– Петя? Что вы, нет… И Сережа никогда…
– Сережа?
– Сергей, его шофёр.
Тут же вспомнил молодого веснушчатого паренька за рулём, по дороге в сауну. Да, точно, он был осторожным. Даже когда использовали мигалку, водитель вёл мягко и спокойно, без рывков и торможений.
– Может, проблемы с машиной? – высказал предположение Вася.
– Кто его знает… сейчас идёт расследование…
– Гала, Гал, может чего надо? Не стесняйся, мы сразу…
– Спасибо, спасибо, Васенька… Ты всегда был хорошим другом… – она замолчала, ушла в себя и обмякла, вмиг состарившись на десяток лет. В кабинете вновь наступила тишина, нарушить которую мне не хотелось. Галину вернул к действительности резкий звук – Василий неосторожно поставил опустошённый бокал на стеклянный столик. Она выпрямилась, смущённо улыбнулась и прошептала:
– Прошу извинить, задумалась о чём-то… Жаль, что с вами, Дмитрий, познакомились при таких обстоятельствах. Хотя Петя вспоминал вас довольно часто, но всё времени как-то не нашлось… Он вас чем-то обидел?
– Не помню – ответил я. И вправду, уже не мог вспомнить, из-за чего мы тогда, почти двадцать лет назад повздорили, что такого принципиального было сказано или сделано, чего даже армейское братство не смогло выдержать?
– А Петя вас помнил. Как раз вчера упоминал. Вот, держите. – Гала опустила мне в ладонь тот самый замысловатый галстукодержатель, что привлёк внимание в машине.
– Что вы, Галина, не надо. Это же ваш подарок Пете. – попытался я было возразить, но женщина решительно отвела мою руку:
– С чего вы взяли? Петр Гаврилович так и сказал: «Если что со мной случится, передай это Дмитрию, на память». Будто в воду глядел…
Я хотел поблагодарить, но слова застряли в горле, и правильный миг был упущен. Галина встала с дивана и обратилась к Васе:
– По поводу помощи… Если можешь, ускорь, пожалуйста, бумажные процедуры. И ещё, прошу тебя, если можно, не делайте вскрытия. Зачем мучать после смерти. – на этих словах она резко повернулась и вышла из комнаты.
– Я всё сделаю, не беспокойся. – ответил Василий вслед. Минуту спустя мы покинули этот дом.
* * *
Я попросил оставить меня возле библиотеки. При виде Насти на сердце стало теплее.
– Привет, радость моя! Скоро освобожусь, вместе пойдём на обед. Хорошо? – прошептала она, чмокнула меня в щёку и оставила в задней комнате. Попытался было немного поработать на компьютере, но в голове было сумрачно. С полчаса тупо пялился в темноту отключившегося экрана. И тут, словно сквозняком по телу протянуло – вспомнил вдруг причину нашей ссоры. Петр был ярым болельщиком «Спартака», а я, как полагалось, – «Динамо»… Какая глупость!
Внезапно проснулся отчаянный голод. Но видение себя в повседневной столовой с подносом в руках аппетита не прибавляло. Плюнул и зарезервировал столик на четверых. Захотелось чего-то особенного. Какой-то отдушины. Позвонил Алику и пригласил их с Катей вместе пообедать. Договорились встретиться в «Галерее».
Ресторан «Чайхана» оказался весьма далёким от моего представлении о подобном заведении. В молодости приходилось ездить в командировки в Ташкент, и всякий раз, это сопровождалось обязательным посещением чайханы.
Глинобитный, выбеленный известкой, одноэтажный домик на берегу небольшой речушки. Рядом с ним – деревянная, квадратная тахта с перильцами по бокам для спины – айван. На айване, расположенным под сенью разросшегося виноградника, убитый временем, потёртый ковёр, сверху тонкие, цветастые, узкие одеяльца – курпача – строго по периметру, оставляя посередине место для трапезы, где уже терпеливо ожидают тебя несколько свежеиспечённых лепёшек и фрукты с орешками. Гора ватных подушек (под локоток и под спинку), дымящийся неподалёку казан, от которого уже струится непередаваемый аромат готовящегося плова – вот какой мне запомнилась настоящая чайхана.
Увы! Здесь, в Питере данное заведение выглядело жалкой попыткой цветастыми узорами передать ту атмосферу. Однако, надо признать, по качеству кушанья были весьма и весьма недурны. И, судя по быстроте опустошения тарелок, блюда понравились не только мне. Что ж – даже кич имеет право на существование, если он приходится по вкусу.
– Что это у вас такое, дядя Дим? – прервал мои размышления Олег. Я, думая о чём-то своём, крутил в руках сувенир от Пети.
– Это заколка для галстука. Знакомый подарил.
– Можно посмотреть?
– Это что, чистое золото? – поинтересовалась Катя.
– Не знаю. Не думаю.
– А что это означает? – продолжала допытываться она.
– Это наложенные друг на друга землемер и циркуль – необходимые орудия для строительных работ.
– Так это… то, что я думаю? – шёпотом спросила Настя.
– Да, это он – символ Масонов. Хотя, в данном конкретном случае, скорее подделка под нечто важное, для придания особого значения безделушке.
– Я с вами, Дмитрий Александрович, не согласен. Не такая уж безделушка, как кажется, – пробормотал Алик, придирчиво рассматривая заколку.
– Что ты имеешь в виду?
– А вот что! – ответил он и резко дёрнул верхнюю ручку циркуля. У гранённой цилиндрической головки циркуля оказалось узкое, плоское, прямоугольное продолжение.
– Что это?
– Это портативный хранитель информации. То, что в обиходе называют флешка. Ваш знакомый хотел вам что-то рассказать.
– Так! Я вспомнил! Мне срочно надо домой. Официант!
