Фарра Мурр
Острова Спасения. Книга первая

Глава 3. Гувернантка

Снова в комнате одна. Есть время поразмыслить. Итак, «мистер Джон» оказался провокатором. Вышла на него после долгих и безуспешных поисков доктора Валери, имя которого произносили с благоговением – он единственный во всём мире не подчинился закону и продолжал распространять наноботы желающим. В голове, как кадры немого кино, прокручиваются мои неоднократные попытки найти выходы на доктора, тайные встречи, разговоры шёпотом, сочувствующие взгляды и вздохи. Как я была неосторожна! Дура! Если бы вернуть время вспять!..

За окном разыгрывается гроза. Дух захватывает. Серая, клочковатая, цементная стяжка туч с грохотом пошла трещинами, словно сам Зевс пытается пробиться к людям сквозь забетонированные небеса. Без толку. Мы надёжно изолировали себя от прежних богов Единой Церковью. Причудлив храм её на трёх столпах. По-своему изящен и воздушен. Карточный домик на мощных скрепах из страха и веры. Любое отклонение от постулатов Церкви строго карается ревностными служителями ея. От имени Единого, Всемилостивого и Всемогущего можно заставить склонить голову кого угодно.

Какого чёрта они решились на запуск в такую погоду? Видать, что-то срочное. Хотя в наше время ракеты летают в любую погоду, не то что в двадцатом. Тогда даже сильного ветра боялись. Время вспять… Если б могла, я бы снова пошла на эту встречу. Потому что другого выхода нет! На самом деле надо бы вернуться на пять лет назад! Когда как восторженная идиотка дала согласие на «очищающую процедуру». Прости меня, мой мальчик! Мне так хотелось помочь тебе, быть твоим другом, единомышленником. Я гордилась тобой, твоим рвением, верой в правое дело. Даже взрослому человеку не дано просчитать последствий своих поступков, а что говорить о ребёнке? В тринадцать лет ты ещё ребёнок, хоть и уверен, что уже вполне самостоятелен и мудр не по годам.

– Ваша одежда, мэм, – в комнату вкатился уже знакомый мне охранник. На выдвижной панели лежал запакованный плоский пакет из прозрачного пластика. Надо же! Как у них всё продумано. Действительно, сунул в пакет все вещи, запаял, высосал воздух – и готово! О, даже «простерилизовано радиацией», как гласит надпись. Такое можно хранить хоть сотню лет. Хотя нет. «Пакет изготовлен из биоразлагаемого материала. Хранить в сухом проветриваемом помещении». Ну конечно! Как положено. Значит, срок хранения – не более полувека. Столько, наверное, ни один из «постояльцев пансиона» не выживет.

Пакет шумно вздохнул, когда мне удалось надорвать его. Всё на месте. Туфли, платье, нижнее бельё. Так, где бы переодеться? Судя по всему, охранник выходить не собирается. Чёрт с тобой, смотри во все свои восемь глаз! Мне скрывать нечего.

Как приятно сменить эту робу на нормальную одежду. Как я не ценила этого раньше? Шёлк трусиков, мягкие объятья лифчика и воздушную лёгкость хлопчатобумажного платья. Тёплый ветерок, как въедливый таможенник, заглянул под подол, не прячу ли там что-нибудь запрещённое, но, не найдя ничего лишнего, одарил бёдра прохладой на прощанье.

Стоило мне натянуть платье, как в комнату вернулся Дэвид. Небось, в соседней комнате смотрел через «зенки» охранника и слюни пускал. Знаем мы вас, мужиков. И хоть видели наше хозяйство тыщу раз, всё норовят подсмотреть. Инстинкт самца.

– Сеньора Тамара́, вы готовы? Значит, так. Вам придётся провести пару дней на этом острове. Будете жить у меня в доме. Вы ведь знаете русский, как я понимаю. Толстой, Достоевский, Пушкин. Великие писатели! Даже в переводе хороши. Позанимаетесь с моим сыном. Понимаю, что за пару уроков язык не выучить, но хотя бы ознакомиться, заинтересовать. А то все эти игры… Его зовут Хезус (конечно, как же ещё у блюстителя Церкви). И если будете вести себя хорошо, то я позабочусь о смягчении условий отбывания наказания.

– Вы очень добры, господин патронус…

– Дома можете обращаться ко мне по имени Дэвид. Так будет проще. Нам обоим, – с улыбкой произнёс офицер и открыл дверь.

Дорога к дому не заняла много времени. Небольшая аллея, отороченная по бокам пышными тропическими кустарниками и деревьями, немного попетляв, привела нас к двухэтажному особняку. Жаль, с детства не была сильна в ботанике. Сейчас, в непогоду, воздух был пропитан густым ароматом неведомых мне тропических цветов, словно они спешили раздать его поскорей, предчувствуя скорый ливень. Пальмы в испуге перед грозой отчаянно махали зелёными опахалами в глупой попытке вырваться из земного плена.

Дом представлял собой типичный пример архитектуры второй половины двадцать первого века. Сделанный с помощью ЗД-печати, он не скрывал своего происхождения. Более того, всячески выпячивал это, выставляя напоказ свои стены, сложенные из «баварских сосисок», как называла я в детстве последовательные наслоения пенобетона. Сейчас они больше напоминают мне дома из бруса, что ещё встречаются в музеях деревянного зодчества. Трёхмерная технология уже вышла из моды на континенте, но здесь, на островах, применение ЗД-принтеров для строительства, видимо, вполне оправдано. Это вполне экономично и экологично. Тем более что и крыша выложена солнечными батареями. Заметив мой взгляд, офицер самодовольно произнёс:

– Все мы в меру сил стараемся возродить чистоту и первозданность.

Я молча кивнула в ответ и опустила глаза, чтобы не выдать внезапно посетившей мысли: «Если бы вы остановились на этом, цены бы вам не было».

Внутри царил относительный порядок, хотя было сразу заметно отсутствие женской руки. Входная дверь с треском захлопнулась под напором ветра. На звук со второго этажа, перепрыгивая ступеньки, выбежал загорелый мальчуган лет десяти. Он бросился было к отцу, но, заметив незнакомку, остановился на полпути.

– Хезус, привет! – Дэвид привлёк к себе ребёнка и потрепал его за волосы. – Как ты? Не скучал? Познакомься: это мадам Тамара́. Она побудет с нами пару деньков.

– Здравствуйте, мадам Тамара́, – насупившись, ответил мальчик.

– Здравствуй, Хезус.

– А вы будете у нас… вместо мамы?

– Что ты болтаешь? Глупый! Вместо мамы никого не может быть! Мадам Тамара́ любезно согласилась позаниматься с тобой русским, вот и всё. Тем более с острова не будет возможности уехать пару дней минимум. Сегодня вечером – запуск корабля!

– Ух ты! Классно! Тогда я к себе побегу готовиться. А во сколько?

– Точно не знаю, но позвоню в космопорт. Как выясню – сразу сообщу, – крикнул вслед убегающему ребёнку Дэвид и, повернувшись ко мне, пояснил: – Он очень любит наблюдать. Пришлось даже телескоп купить. Его понять можно – не так уж много развлечений здесь, на острове.

– Я его понимаю. Тоже в детстве любила смотреть. Правда, по телику.

– Да-а-а. Прогресс! Какие достижения, какая гордость! Величие разума и техники! Кто бы мог предположить тогда, что наши марсианские поселения так нам аукнутся… Думаю, вам следует отдохнуть. Ваша комната рядом с комнатой сына на втором этаже. К ужину позовут, – проговорил он, о чём-то раздумывая, и ушёл куда-то вправо.

Даже немного растерялась. Подумать только! Что значит одеяние! Стоило мне переодеться, и он разговаривает со мной как с ровней. Впрочем, не стоит слишком уповать на это. Лучше, пока есть возможность, осмотреться. Прямо передо мной лестница, слева гостиная и кухня, справа по коридору, скорее всего, кабинет и проход куда-то в глубь дома. Всё скромно, чинно, благородно, без излишеств, что вполне понятно для служителя Церкви, пусть даже офицера. Второй этаж, тоже ничего особенного. Четыре спальни. Одно слегка тревожит – дом поскрипывает под порывами ветра. Мне, жительнице «каменных джунглей», всегда казалось странным, как можно спокойно жить в этих фанерных домиках, а тут целые страны живут подобным образом. И ничего.

Комнату Хезуса легко определить по надписи на двери «Без стука не входить!» и по плакату со свирепо оскалившимся черепом и скрещёнными под ним костями. Как мальчишки похожи! У моего тоже такой рисунок был. Он, правда, сам нарисовал и потом всем хвастался. Сохранился ли где-нибудь тот рисунок? Надо будет у сына спросить. О чёрт! Не спросишь ведь. Хоть бы жив был. Дэни, Дэнечка мой. Как ты? Потерпи, сынок, я что-нибудь придумаю! Не знаю ещё как, но спасу тебя, обязательно! Моя путеводная звезда не может бросить меня в таком положении.

 
Мне снится одинокая звезда,
Хоть верю всей душой, что мне не снится,
Что луч волшебный послан был сюда
Благословеньем божеским излиться.
 

Это четверостишие, размещённое верной подружкой на сайте нашей школы, принесло мне популярность на какое-то время. Одни жали мне руку, другие крутили пальцем у виска. Но, как говорится, слава не имеет знака плюс или минус. Стихов писать я не стала, юношеская восторженность вскоре развеялась, но до сих пор верится, что эти строки были продиктованы моим ангелом-хранителем. Не оставь меня, пожалуйста!

Гостевая комната оказалась весьма скромной. Никаких излишеств. Кровать на две персоны, прикроватная тумбочка, столик, кресло – всё как положено, из натурального ротанга. Кстати, что это такое – ротанг? Небось, растение какое-нибудь. Лиана или бамбук. А может, дерево наподобие ивы? Как велика наша гордыня и как скудны наши знания! Столько всего вокруг, о чём мы не имеем ни малейшего представления. И нам наплевать! Чего забивать башку лишней информацией. Главное – чтоб было! Как, почему, откуда – все эти вопросы для любознаек и прочих особей не от мира сего. Мы, женщины, лишних вопросов не задаём, что толку? Суть ведь в другом. И мы её знаем. Мы, женщины, что ни на есть истинные хозяева этого потребительского мира. Наш девиз: «У меня есть – значит, я есть»!

Уф-ф-ф. Что-то раздухарилась. Аж в пот бросило! Наверное, это всё ещё последствия парализатора. Хорошо хоть, что отдельная душевая и туалет. Класс! Немедля в душ! Прохладные струи, боже, какое блаженство! Кожа открыла все поры и вздохнула с облегчением. Сразу вернулись бодрость и ясность. Теперь можно жить! И искать выход. Однако пока что надо привести себя в порядок. Как и предполагала, никаких кремов нет. И косметики. Нечем даже глаза подвести. Мда-а-а. Мужчины, что с них взять. Да ещё эта борьба за натуральность. Ну, я сюда не по доброй воле попала, так что пусть довольствуются моим бледным видом. По правде сказать, он не такой уж и бледный. Даже без макияжа на свои сорок не тяну. Слава богу, фен есть.

– Вас просят спуститься вниз на ужин, – бесцветным голосом сообщило зеркало. У входа в гостиную меня поджидал Дэвид.

– Мадам Тамара́, забыл вас предупредить. Ни слова о ваших злоключениях, пожалуйста. Вы здесь в командировке. Договорились?

Так и подмывает ответить колкостью, но он мне пока нужен в добром настроении. Поиграю по его правилам.

– Нет проблем. Само собой.

– Тогда прошу вас.

Ужинали втроём. Молча. На первое – суп-пюре из гороха, второе – тушёное мясо под острым томатным соусом, на десерт – банановые маффины с изюмом. Я бы, конечно, предпочла зелёный салат, но не в моём положении капризничать. На первый взгляд, мальчик спокойный. Ест неплохо. Быстро и аккуратно. Мой всегда подбородок пачкал. А Хезусу даже салфетка не понадобилась. Чем отец недоволен?

– Можно мне выйти из-за стола? – спросил мальчик, отодвигая от себя пустую тарелку.

– Что надо сказать?

– Спасибо.

– Всё съел? Молодец. Можешь идти. Прибери у себя комнате, сейчас мадам Тамара́ поднимется.

Мальчишка мигом умчался на второй этаж.

– Он у вас послушный. Хороший мальчик. Воспитанный.

– Это он при посторонних такой. Обычно за стол не усадишь. Непоседа. Из матери верёвки вьёт.

– А что с ней?

– Бог наградил нас ещё одним ребёнком. Со дня на день. Поэтому она там, в столице. Здесь ведь роддома нет.

– Поздравляю. А кто – мальчик или девочка?

– Кого Бог пошлёт. Нам все в радость… Когда закончите, попробуйте позаниматься с мальчиком. Я действительно хочу, чтобы он знал русский, и не через переводчика, как ныне принято.

– Согласна с вами. Знание иностранных языков обогащает. И тренирует мозг.

– Вот именно! Надо его развивать обязательно. Чтоб оставаться хозяевами мира. Ведь, чем больше мы используем искусственный интеллект, тем тупее становимся сами.

– Я того же мнения. Знания нужно приобретать, а не получать в готовом виде. Это как натуральный стейк съесть или флакон заменителя питания опустошить. Вроде те же ингредиенты, калории, а ощущения несравнимы.

– Точно! Кстати, как вам ужин?

В общении с сильными мира сего главное – вовремя остановиться. Думаю, пора, а то, боюсь, он слишком размякнет. Ещё и приставать начнёт. Тактически это было бы неплохо в ближайшей перспективе, но потом ведь станет жалеть о своей слабости, а отзовётся это на мне. Так что лучше вовремя смыться, оставив после себя послевкусие недосказанности.

– Чудесно. Спасибо большое. Пожалуй, мне пора пойти наверх.

– Да-да, конечно. Я поднимусь позже. Хочу тоже посмотреть старт.

Глава 4. Урок

– Можно?

– Войдите, – раздался недовольный, но устало-покорный голос из-за двери.

Смелей, где наша не пропадала! Никогда не работала гувернанткой (слово-то какое – из глубины веков). Думаю, это должно быть похоже на смесь нянечки и учительницы. Осторожно открываю дверь. Напротив, в дальнем конце комнаты, спиной ко мне сидит мой будущий ученик, склонившись над письменным столом. Комната – типичная для мальчиков. Неряшливо заправленная кровать, из-под неё выглядывают стоптанные сандалии. На стенах плакаты марсианского поселения и портрет какого-то борца. С потолка свисает макет гиперзвукового пассажирского самолёта. Я на таком и прилетела в Рио. Всего час лёта, красота. Дольше до аэропорта добиралась. А по прибытии…

Перед глазами, как в кино, возникла картина: я, выходящая после таможенного досмотра в зал прибытия, а неподалёку скучающего вида молодой человек с табличкой – «Джон Маккензи». Как и было условлено, подхожу к нему и передаю «привет от Джона, который сам приехать не смог». Молодой человек вежливо улыбается, берёт меня под руку и ведёт к такси. По дороге шёпотом спрашивает, уточняя:

– Вы ведь доктора Валери ищете?

Помню внезапно вспыхнувшую радость в сердце – вот оно! Скоро-скоро долгожданная встреча! На мой утвердительный кивок молодой человек прикладывает палец к губам и шепчет:

– Не здесь. Такси вас довезёт до места.

Такси и довезло. Последние воспоминания – странный запах в салоне… Очнулась уже в камере. Так, всё! Хватит воспоминаний о собственной глупости. Пора вернуться в настоящее.

– Хезус, добрый вечер. Это я, Тамара. Хотела познакомиться поближе.

– Зовите меня Габи. Габриэль – это моё второе имя.

– Хорошо. Очень приятно, Габи. Можно с тобой поболтать?

– Отец говорил, что вы будете учить меня русскому. Зачем?

– В двух словах не скажешь. Где бы мне присесть?

В ответ мальчик выдвинул из-под стола табуретку и поставил рядом с собой. Табуретка так табуретка.

– Знание языков очень полезно. Русский язык чрезвычайно богат и многообразен. В отличие от многих, он легко впитывает слова из других языков, так что он в этом отношении язык синтетический и всегда современен. Много великих романов и стихотворений написано русскими авторами.

– Это я всё знаю. Я говорю о том, зачем учить, когда есть это? – и он вытащил из уха жёлтую пуговку синхронного переводчика.

– Ах это. Действительно, эта штука очень удобна, – в свою очередь продемонстрировала, что и у меня такая же. – С любых языков в течение миллисекунд полный смысловой перевод. Но что будет, если ты окажешься без интернета?

– Это как?

– В наше время это действительно кажется невозможным. Но всего сто лет назад он был далеко не везде. Тогда люди учили языки, чтобы общаться друг с другом.

– Зато сейчас это пустое времяпровождение. Да ещё и трудное к тому же.

– Ты не думаешь, что в этом главная беда нашего времени?

– В чём?

– В том, что никто не любит учиться. Ты, например, любишь?

– Не очень. Скучно. Да и зачем? В компьютере всё есть.

– В этом и заключается проблема. Мы слишком зависимы от компьютера, от интернета, от искусственного интеллекта. Мы спрашиваем у него, как найти адрес, на какой концерт пойти, с кем познакомиться, где и что купить. Шаг за шагом мы теряем свою независимость, становясь придатком искусственного интеллекта, рабами его. Ты ведь хочешь быть свободным человеком?

– Конечно!

– А что, по-твоему, означает быть свободным?

– Делать, что хочешь!

– Для этого ты должен уметь мыслить самостоятельно, сам принимать решения, ставить перед собой цели и достигать их. Тогда компьютер из твоего рабовладельца превратится в друга.

– И что я должен для этого сделать?

– Учиться! Развивать свой мозг, получать знания не в виде готовых решений, а путём решения задач самостоятельно. И изучение языков – одно из важных способов развить свой мозг.

– Ладно. Давайте попробуем выучить ваш русский.

– Должна тебя разочаровать. Его за пару занятий не выучишь. Нужны годы. Вот тебе сколько лет?

– Уже через месяц одиннадцать!

– О-о-о! Уже совсем большой. Как ты думаешь, ты знаешь французский в совершенстве?

– Думаю, нет, – пробормотал он задумчиво. – Недавно книга научная попалась в руки – ничего толком не понял.

– Вот видишь. Даже свой родной ты не успел выучить за одиннадцать лет. А тут – совершенно другой.

– И что же делать?

– Не расстраиваться! Цель достижима, если к ней стремиться действием!

– Это как?

– Ты, думаю, знаешь, с чего начиналась старая Библия? Она вошла составной частью в нынешнее Откровение. Там говорилось: «В начале было слово». То есть идея. Идея лежит в основе всех достижений человечества. Но она так и остаётся недостижимой мечтой, если ничего не делать для её исполнения. Как говорит китайская пословица, «самая большая дорога начинается с первого шага». Итак, начнём?

Мы хорошо позанимались где-то с час. Габриэль оказался смышлёным ребёнком. Что особенно порадовало, ему понравилось учить незнакомый язык. Это было видно по его глазам, по тем искоркам, которые загорались в них, по той неподдельной радости, охватывавшей мальчугана, когда он находил знакомые из французского слова в русском. Я уже собиралась пересказать ему народные сказки, как Габи прервал меня вопросом:

– А кто такой Дэнис?

– Что?

– Кто такой Дэнис? Вы меня уже три раза назвали этим именем.

– Серьёзно? Прости. Не заметила. Дэнис – мой сын. Ему сейчас восемнадцать. Он очень похож на тебя. Прости…

– Ничего страшного. А почему вы плачете?

– Потому что я не знаю, как он. Жив ли… У него тяжёлая болезнь. Он умирает.

– Умирает? Что с ним?

– Генетическая болезнь. Мы и не знали о ней, пока были наноботы, но после их запрещения все болячки повылезали.

– А что такое наноботы? Я слышал о них, но никогда не видел. Только, чур, папе не говорите, что спросил. Он сильно сердится, когда упоминают их. Говорит, что они исчадие ада.

– Хорошо, договорились. Только и ты в таком случае не проболтайся, что рассказала. Иначе мне не поздоровится.

– Даю слово.

– Тогда слушай. Больше полусотни лет назад, в конце двадцать первого века, появились наноботы – миниатюрные роботы на основе РНК, ДНК и искусственно созданных белков. Ты знаешь, что такое ДНК и РНК?

– Да! Нам в школе говорили, что Бог заложил в каждого из нас программу в виде ДНК, по которой мы созданы. А РНК – это что-то вроде исполнителей той воли.

– М-м-да. Можно и так. Главное, ты в курсе, что обе эти органические кислоты очень важны для функционирования нашего организма. Так вот, наноботы поначалу применялись лишь для диагностики – ведь им изнутри, изучая каждый орган, каждую клетку, было легче определить истинную причину той или иной болезни.

– А разве такое возможно?

– Да! Были созданы специализированные наноботы для каждой системы организма. В них была заложена информация о параметрах нормальной жизнедеятельности данной системы, или органа. Наноботы, как стражи порядка, проверяли клетки и если выявляли несоответствие, то исправляли его. Но не все люди, правду сказать, захотели иметь наноботы в своём организме. Кто-то боялся, другие из принципиальных возражений – не хотели ничего постороннего в организме. Они называли это вмешательством в дела Божьи.

– Это такие, как мой отец?

– О твоём отце я ничего не знаю. Мы познакомились только сегодня, – осторожно ответила я. – Лучше спроси у него сам. Но ты прав в одном: именно тогда появилось религиозное течение за чистоту и возврат к устоям, к природе. В ту пору оно было одним из многих направлений, а не единственно верным, как нынче.

– А почему оно стало таким? – продолжал допытываться мальчуган. Я чувствовала, что вступаю на скользкую дорожку, но не смогла себя остановить.

– Не знаю в деталях, лишь общие моменты. Во всём виноваты сами люди, наши привычки, наши страхи, наши заблуждения… А причиной стали те же миниатюрные роботы. Да, замечательное было время. Целое поколение людей, в том числе и я, выросли, не зная, что такое болезни. Люди практически перестали умирать, разве только от несчастных случаев. Продолжительность жизни выросла в разы.

– Если было так хорошо, почему же люди запретили их? – тихо спросил мальчик.

– Люди слишком быстро привыкают к хорошему. Наноботы настолько хорошо справлялись со своей работой, что люди привыкли быть здоровыми, невзирая ни на что. Можно было пить, курить, употреблять наркотики сколь угодно без вреда для здоровья. Всё бы ничего, но оказалось, что можно к тому же и драться насмерть, ранить друг друга, стреляться – ведь наноботы за некоторое время восстанавливали утраченный орган или конечность. Даже саму жизнь возвращали в большинстве случаев. Чудеса да и только!

– Класс! Вот здорово! Это как у ящериц хвосты, что ли?

– Ну да, практически так же. Но ещё древние индусы говорили: всё имеет свою обратную сторону. Во всём хорошем есть капелька плохого, в любом плохом есть чуточка хорошего.

– Мне надо об этом подумать… – пробормотал задумчиво мальчик, затих на пару мгновений, но тут же встрепенулся: – Вы ведь так и не ответили на вопрос?

– Я иду к ответу. Любое событие имеет множество причин, путей, приведших к тому, чтобы то или иное действие произошло. Любой факт истории – это всего лишь верхушка айсберга, а его подводные предыстории скрыты в прошлом. Несправедливая безнаказанность людей с наноботами вызвала у многих естественное чувство возмущения. Раздались первые возгласы, чаты, статьи против них. Нужно было время для того, чтобы как-то урегулировать эти негативные стороны, найти решение проблемы. Но, как назло, времени и не хватило. Надеюсь, ты слышал о марсианской лихорадке?

– Конечно! Нам в школе о ней рассказывали. Это было давно, когда меня ещё на свете не было. Говорят, тогда много людей умерло.

– Да, это так. Ту эпидемию, что разразилась двадцать лет назад, назвали марсианской, потому что она началась вскоре после того, как вернулись первые поселенцы с Марса. Потом было доказано, что это на самом деле вовсе не марсианский вирус, а наш, земной. Только в процессе долгого перелёта под воздействием космической радиации в нём произошли мутации, приводившие к тяжёлому течению заболевания. Но лихорадку по-прежнему называли марсианской. Много людей погибло на первом этапе.

Правда, к тому моменту учёные уже научились быстро создавать вакцины. Буквально через три месяца уже было создано несколько вакцин. А ещё через год вакцин разработали так много, что хватило бы на половину человечества… Однако тут проявилось ещё одно негативное качество наноботов. Люди, имевшие их, не вырабатывали иммунитета. Оказалось, что наноботы не слишком препятствовали работе и размножению вируса, они лишь избавлялись от последствий его воздействия. Но при этом организм не вырабатывал никакой формы иммунитета – ведь он в нём не нуждался. Люди с наноботами даже не подозревали, что они болели этой лихорадкой.

– Что в этом плохого, не понимаю?

– Для Н-носителей, как стали называть людей с наноботами, ничего. А вот для окружающих… они стали разносчиками, рассадниками всё новых и новых вариаций вируса. Пандемию никак не удавалось прекратить, раз за разом поднимались новые волны, против которых необходимо было вырабатывать другие вакцины. Когда пришло понимание, в чём кроется причина, поднялся настоящий девятый вал протестов против использования наноботов.

Должна признаться, что и я, вслед за моим сыном, стала участвовать в этих демонстрациях протеста. Нам всем казалось, что это правильно и единственно верно – избавить человечество от этой технологии. Слишком много негатива накопилось. Короче, пять лет назад ООН, а вслед за ней и все государства приняли законы, запрещающие применение наноботов. Тут же был разработан метод выведения их из организма. Пандемию удалось подавить. Правда, за это пришлось заплатить тем, что стали проявлять себя наши обычные болячки, о которых мы практически забыли. В том числе и наследственные болезни. Как у моего бедного Дэниса.