Талейран – Евгений Викторович Тарле

Вся его жизнь была нескончаемым рядом измен и предательств, и эти деяния были связаны с такими грандиозными историческими событиями, происходили на такой открытой мировой арене, объяснялись всегда (без исключения) до такой степени явно своекорыстными мотивами и сопровождались так непосредственно материальными выгодами для него лично.Талейран потому и презирает людей, что он много изучал самого себя… Он меняет принципы как бельё.Вторая моя книга, прочитанная у Евгения Тарле после «Наполеона», и я опять в полном восторге. Многие здесь пишут, что автор был «фигокарманщиком», и, право, если бы я этого не прочитала, у меня не закралось бы и мысли такой. Как бы там ни было, а я согласна, что к Талейрану нужно относиться как к обманщику, согласна и с высказыванием Герцена, цитируемым здесь автором – что «плутовство не значит гениальность». Абсолютно мне близка мысль, что ничто не оправдывает чёрствость души, аморализм, эксплуатацию окружающих, так свойственных Талейрану.Из рассказа Тарле о ранних годах Талейрана можно сделать некоторые выводы о том, как получаются такие люди. Все мы родом из детства, а в тот период для маленького Шарля все окружающие были чужими, даже родители, а чужие – значит конкуренты. Этот девиз он пронёс через всю жизнь. Он ненавидит всех и это взаимно. Как утверждает автор, никто и никогда не отзывался о Талейране положительно. Будет здесь и о женщинах, но лишь вскользь автор заметит, что они помогали карьере Талейрана, а знаменитая мадам де Сталь горько жалела, когда увидела, кому помогла в своё время, и к каким результатам для Франции это привело.Революцию 1789 года Талейран не принял и ему чудом удалось покинуть Францию и избежать эшафота. За границей он занялся тем, чем бы многие восхитились сегодня – спекуляцией и привлечением иностранного капитала. Долго он присматривался и к Наполеону, примерял, так сказать, хозяина, чтобы вернуться и играть уже на другом уровне.Зная, чем закончились отношения Наполеона и Талейрана, возникает вопрос, как такой прозорливый военный и политик как Наполеон вообще подпустил к себе того, кто оказался хитрее? Как, совершенно не доверяя своему министру, пытался всё ещё привлечь его на свою сторону, купить его, в конце концов? Тарле подчёркивает, что между императором и Талейраном лежала пропасть в образовании. Никакая культура Талейрана не интересовала, не привлекала его и литература, и даже религия и наличие бога ему были безразличны. Уже не говоря о том, что Талейран напрямую проигнорировал приказ Наполеона о выезде его и договоре с Турцией. Тут можно понять и министра – лезть в горячую печь добровольно он не хотел, точно так позже он предпримет всё возможное, чтобы не участвовать в русском походе императора. Объяснение, как Талейран удержался при власти Наполеона, я нашла в следующей цитате из книги:Талейран, старорежимный вельможа, умел передать как следует повеление Наполеона, умел провести трудное объяснение с иностранными дипломатами без той резкости и казарменной грубости, без тех приступов гнева, которые далеко не всегда были чисто актерскими выходками у Наполеона и которые именно в тех случаях, когда не были умышленным комедиантством, очень вредили императору.Понравилось и мне то, как автор предостерегает от обмана Талейрана уже нас, читателей, и всех тех, кто собирается делать выводы по его [Талейрана] мемуарам – дескать, не прозорлив был он, не остерёг Наполеона от губительного похода на Испанию и Португалию, более того – был даже за казнь испанских Бурбонов. Также Евгений Тарле подчёркивает, что многотомник мемуаров своего героя он при написании книги практически не использовал.Довольно забавно выглядит тот факт, что на сегодняшний день сохранились доказательства обмана Талейрана – его переписка с русским царём, где он предупреждает о планах и составе французской армии. А ещё более невероятной мне показалась неграмотность французского министра – он с грубыми ошибками писал по-французски. О, представить только!Много внимания Тарле уделяет политическим манёврам Александра I. Видимо, надо признать, что именно благодаря русскому царю Францию не разодрали на куски другие европейские страны. Получается, Россия спасла Европу от Наполеона, а Францию – от Европы… Хотя надо отдать должное и Талейрану. Как так получилось, что на Венском конгрессе Францию не только не унизили, но пришлось ещё и считаться с ней? Территориально Франция сохранила целостность и даже с приобретениями, если сравнивать её стой, что была до 1792 года. Вот уж Талейран сыграл как по нотам на противоречиях. Тут мне вспомнилось не раз, насколько часто мы сейчас слышим выражение «коллективный Запад», а для хитрого француза он не существовал – он всех столкнул лбами. Жаль, но французский народ всё рано ничего не выиграл от этой победы на Венском конгрессе.Не обделил вниманием автор и сразу назревший заговор против России в Европе. Той России, с которой Талейран так дружил. Тарле живописует сцену аудиенции министра у русского царя – один из провалов Талейрана, где первый поистине смешон. Стуча головой и гипсовые рельефы и ломая комедию, Талейран, тот самый взяточник и предатель, рассказывал Александру о «несчастной Европе». Переоценил Талейран и свою значимость для Бурбонов, так что, лишившись поддержки со всех сторон, он был отправлен в отставку Людовиком XVIII. Но даже будучи немощным стариком, бывший министр искал пути возвращения в политику.Поистине удивительная личность. Биография написана живо, и сравнивая её с другими книгами о Талейране, я бы не сказала, что рассказ Евгения Тарле чересчур перегружен или упрощён. Нет, золотая середина – то, что нужно для заинтересованного читателя.И да, плутовство – не значит гениальность. Золотые слова!

Личность князя Талейрана интересовала меня давно. Умение удержаться на вершине при абсолютно любой власти, будь то Директория, Наполеон или Бурбоны, вести дипломатическую игру со всей Европой и при этом легко переходить в стан противника, тонким чутьем понимая, когда это пора сделать (даже если пока еще ничто вроде бы не предвещает) – все это говорило о незаурядной, хотя и максимально беспринципной личности. В общем, «настоящий политик, прирожденный дипломат».И мне хотелось попытаться понять, как вообще появилась подобная личность. Какой опыт и жизненные обстоятельства, воспитание или же врожденные качества сделали из него человека, который как для своих современников, так и для потомков был воплощением коварства и интриги в сочетании с дальновидным умом. Чего стоит хотя бы тот факт, что ближе к концу жизни князя в эту его дальновидность верили настолько, что уже по одному тому, принял ли Талейран пост министра или посла при очередном правителе, судили о надежности власти (уж иначе этот пройдоха бы точно отказался!) Его ненавидели, боялись, в нем нуждались, ему несли огромные взятки со всех концов мира, им восхищались и сочиняли про него анекдоты, смысл которых сводился к известному мему.Тыц свернутьВ поисках какой-нибудь биографической литературы о Талейране я и наткнулась на книгу Евгения Тарле. Тут стоит заметить, что книга вышла аж в 1939 году, поэтому там можно встретить строки, в которых автор прямо-таки оправдывается, зачем это он вздумал писать о таком человеке, и для чего вообще может быть полезно о нем знать. Предполагаю, что без подобных обоснований книгу было сложно издать, хотя сейчас они, конечно, выглядят странновато.Небольшое по объему произведение кратко, но емко описывает всю жизнь этого исключительного человека своего времени. В традициях биографической литературы, Тарле ссылается на воспоминания современников, письма, публикации и т.д. и дает свою интерпретацию происходящего.Например, он приводит примеры того, что Талейран был неспособен к проявлению любви (разве что любви к деньгам), сочувствия и других обычных человеческих чувств. Он даже не стремился отомстить своим врагам, если считал, что они уже никак не могут ему повредить. С этого момента они для него просто как бы не существовали. Автор предполагает, что это стало следствием одинокого детства, в котором до юного Шарля-Мориса никому не было дела и ему не к кому было привязаться. Был только один небольшой период, когда он жил у дальней родственницы, которая его искренне любила, но от нее его скоро забрали, и с тех пор (как он и сам признавал) он больше никого никогда не любил.Зато какие преимущества такая «черствость» давала в делах! Никакого волнения по поводу близких (им нет дела до него, ему – до них). Никакой жалости к кому бы то ни было. Никакого ослепления ненавистью (ничего личного, просто политика). Никакой страсти к любимой женщине (женщин он любил – и они его тоже – и пользовался ими вовсю, но какой-то сильной привязанности в его жизни не было, единственной более или менее близкой к нему женщиной была жена его племянника).Князь любил деньги, любил роскошную жизнь, азартные игры и разнообразные удовольствия, в общем, брал от жизни все, и притом не был связан хоть какими-нибудь моральными ориентирами или личными принципами. При этом обладал незаурядным умом, тончайшим политическим чутьем и великолепно владел мастерством интриги – в своих интересах, разумеется, ведь вся его деятельность приносила ему баснословные доходы. Да, в разное время эти интриги могли быть в пользу Наполеона, или Александра I, или Луи-Филиппа – неважно – Талейрану было все равно, если это совпадало с его собственными целями. Нередко он получал взятки от послов сразу нескольких государств, преследующих совершенно разные интересы – и притом умудрялся услужить всем, ибо никогда не брал деньги за то, чего не мог бы выполнить. А обещал он обычно то, что, как он предполагал, и без его участия случится =)Хромой мальчик, отданный в священники из-за негодности к военной службе, сделавшийся епископом, а потом поддержавший революцию и организовавший национализацию церковного имущества, за что был отлучен от церкви. Аристократ, сумевший стать министром иностранных дел и при Директории, и при Наполеоне, и при Бурбонах не пропавший тоже. Власти менялись, а Талейран оставался, так как все правительства нуждались в его уме и услугах, несмотря на то, что все отлично понимали, что уж этот человек точно не может быть никому верен, всегда ведет двойную (а то и тройную) игру и, не раздумывая, предаст, если сочтет это нужным. Даже Наполеон, на короткое время вернувшись к власти, предлагал Талейрану снова занять пост министра, хотя прекрасно знал, что тот делал за его спиной.Читать обо всем этом было любопытно, подобные незаурядные личности (пусть и такие неоднозначные) всегда вызывают интерес. Диву даешься от его наглости и изящного коварства, перед которым отступали дипломаты и короли.Наверное, мне немного не хватило взгляда изнутри, взгляда самого Талейрана. Все время мы смотрим на него по его поступкам, а иногда хотелось понять, а о чем он думал в тот или иной момент, были ли какие-то скрытые мотивы и т.д. Но, как справедливо замечает Тарле, верить мемуарам князя в этом деле нельзя, он, как и всю свою жизнь, в них сильно лукавит, а близких людей, которые могли бы сказать, что хорошо его знали, у него фактически не было, так что волей-неволей приходится опираться только на внешние проявления его деятельности. И от этого, от недостатка некого психологического портрета Талейрана, он остался для меня как бы немного ненастоящим, книга не смогла до конца оживить для меня его образ. Но было познавательно, это факт.

К сожалению, по независящим от автора причинам, это не самая объективная и сбалансированная биография, а на мой взгляд служащее определенной идеологической задаче публичное бичевание и обличение враждебного советской идеологии образа жизни и мышления. Поклонник и знаток истории Франции Тарле вынужден всячески маскировать свои чувства и пристрастия, раболепно предостерегая советского читателя о том, что он никогда не должен забывать о вражеском внешнем капиталистическом окружении, желающем лишь уничтожить СССР, всегда быть начеку и не поддаваться на происки, а по возможности и рьяно предотвращать их. Советские историки, выбравшие на свой страх и риск неактуальные и чуждые социалистическому обществу темы, эпохи и формации, заплатили за это репрессиями, годами заключения, постоянным страхом перед предстоящим арестом. Левандовский, трагически погибший Грацианский, да и сам Тарле обязаны были толковать вражескую закордонную историю в строгом соответствии с указаниями и учением классиков Марксизма-Ленинизма и примкнувшего к ним Энгельса, не забывая цитировать общепризнанного знатока французской истории т. Сталина. Как жаль, что этот умнейший и высокообразованный человек (естественно Тарле, а не Сталин), с его острым языком и замечательной способностью анализа, был вынужден раскланиваться в реверансах перед коммунистическим террором, оправдывая его вдохновителя – красный террор французской революции, залившей потоками крови эту несчастную и многострадальную землю, постоянно оглядываясь из-за любой тени и шороха. Он был арестован, сослан, исключен из Академии наук, прошел публичное бичевание в газетах, осужден и опозорен. Но Тарле, как настоящий ученый, не изменил себе и две написанные им биографии , Наполеона и Талейрана, это жемчужины мировой историографии. Во всех книгах о Наполеоне и французской революции так или иначе появляется Талейран, персона самого высокого министерского и дипломатического ранга. Но лишь у Тарле он предстает во всей своей зловещей и отвратительной красе. Но если бы он вызывал лишь тошноту и отвращение, то он бы не был тем, кем был. Конечно он был ходячим пороком, но он был гением, злым гением, но когда ему это было выгодно он мог быть верхом обаяния и обворожительности. Его лицо было непроницаемым и его скрывала маска отстраненности и превосходства. И Тарле очень искусно приподнимает плотную завесу таинственности, всю жизнь скрывавшую неразгаданные порывы покрытого крепчайшим панцирем загадочного одноразового явления по имени Талейран. Несмотря на марксистские требования изложения и не боясь быть уличенным в фальсификации истории, в чем его потом конечно же и обвинили, Тарле почти открыто любуется этой необыкновенной личностью, обнажая все его недостатки, пороки и грехи, но и отдает должное его феноменальным способностям, вознесшим его на вершину власти и богатства.

Жизнь Талейрана во многом напомнила мне бурное хождение по мукам другого его современника и коллегу по Собранию -графа Мирабо. На мой взгляд у них много общего, но Мирабо, прожженный авантюрист, также обладавший довольно низким уровнем чести и морали, все же выгодно отличается от этого эталона бесчестия и низости. Мирабо был живым человеком, пусть и с бесконечным списком недостатков и пороков, но он был человеком увлекающимся, полным тяги к жизни, его влекло безудержное любопытство и жажда приключений и острых ощущений. Талейран не видел никакого смысла тратить свое драгоценное время и превратившиеся в камень или лед душевные силы на чувства, чуждые, незнакомые, бесполезные и не приносящие никакой выгоды карьерному росту, противоречащие воззрению на жизнь этого невероятного по своим способностям и по своей наглости и беспринципности творения той беспокойной эпохи. И он по праву занимает первое место в чемпионате истории по взяточничеству, продажности и двуличию. Его умственные способности были в той же степени феноменальны и бесподобны, насколько личность и душа его были порочны, низки и отвратительны. Одну из самых метких оценок Талейрана дал все тот же Мирабо. ״За деньги он бы продал свою душу, – и он при этом был бы прав, ибо променял бы навозную кучу на золото».

Сходство с Мирабо прослеживается с самого детства. Они оба,лишенные родительской любви, росли брошенными на чужих людей. И Талейран и Мирабо были инвалидами и

тяжкая телесная ущербность неизбежно наложила свой отпечаток на ожесточившуюся душу покинутого и нелюбимого ребенка. Такое не забывается и не прощается, разъедая всепроникающей ржавчиной ненависти нежную душу ребенка, убивая в ней все человеческое, заковывая ее в непроницаемый для каких либо чувств и эмоций прочный панцирь. Единственное решение проявить свое превосходство над другими – это быть сильнее, а для инвалида, стесненного в движениях – значит быть умнее и находчивее.

Принужденный стать священником, но не чувствуя никакой тяги к служению Церкви, пустился во все тяжкие на альковном фронте, не зная поражений и не получая отказов. Это был общепризнанный первоклассный ловелас и сердцеед. Ни одна женщина не могла устоять перед этим инвалидом , побеждавшим всех своим изощренным, непревзойденным и острым как бритва умом. Но как и все остальное в жизни, абсолютно все женщины на его пути были для него лишь инструментом наслаждения или орудием выгоды.

Талейран, это воистину явление природы, отличался совершенно невероятным нечеловеческим чутьем, умением

читать и понимать ситуацию, обладая непревзойденным талантом предвидения и провидения. И это самое чутье всегда помогало ему во-время увидеть и распознать будущих победителей, встать на их сторону и пожинать несметные плоды своей прозорливости и проницательности.

За свою карьеру этот человек сумел побывать министром иностранных дел при трех режимах. Он менял взгляды, принципы и убеждения со скоростью и проворностью флюгера при переменном ветре. Хотя вряд ли ему вообще были знакомы эти понятия. Он поддерживал идею конституционной монархии в ее английском варианте, одновременно выступая за революционные идеи, энергично поддерживал Наполеона, а затем почуяв неизбежное падение зарвавшегося Императора и не моргнув глазом и не испытывая каких либо угрызений совести, о существовании которой он и не подозревал, предав своего бывшего кумира и благодетеля, страстно ратовал за реставрацию Бурбонов. Талейран мог много раз оказаться на плахе, эшафоте, виселице или отведать гильотины, но он всегда выходил сухим из воды, а к концу жизни еще и получил отпущение грехов, спокойно умерев в своей постели.

Необыкновенная судьба и жизнь необыкновенной личности, рассказанная необыкновенным и талантливым ученым, на своем опыте познавшим террор и удары власти, но не озлобившимся и не ожесточившимся, а продолжавшим беззаветное служение истинной науке.