Евгений Шелехов
Перерождение
Пролог
Мышка упорно крутила колесо. Маленькие, но необычайно крепкие лапки перебирали перекладинки, играя мускулами на белой пушистой спине. Черные бисеринки глаз блестели на широкой, угловатой мордочке.
Мэтт отстранился от клетки и повернулся к Сергею:
– Ты что ее стероидами накачал? – ухмыльнулся он.
– Неделю назад я ввел ей изогенные клетки…
– Сергей, пожалуйста, – перебил его Мэтт, – ты же знаешь, что я в этом ничего не понимаю. Объясни простым языком.
– Я отредактировал несколько связанных генов. Но вместо того, чтобы растворить лишние кости в ее организме, я добился обратного эффекта – ее скелет, сухожилия и мышцы стали значительно крепче, – с досадой в голосе произнес Сергей.
– Как интересно, – протянул Мэтт и замолчал. Он снова повернулся к мышке и долго задумчиво смотрел на нее. Наконец, не отводя глаз от подопытного зверька, он спросил: – думаешь, это сработает как лекарство от этой… как ее… болезнь, когда кости ломаются?
– Остеопороз.
– Да. Наверное, – Мэтт запнулся, а затем посмотрел Сергею в глаза. – Ты знаешь, как нам нужен новый продукт. На твои исследования уходит слишком много средств, нам скоро нечем будет покрывать затраты.
– Не на мои исследования, – прошипел Сергей и впился в Мэтта злобным взглядом уставших, покрасневших глаз. – Не смей тыкать мне моими, – на этом слове Сергей сделал ударение, – исследованиями. Ты думаешь, что раз мы нашли шанс для твоей дочери, значит можно расслабиться и начать экономить? А как же моя дочь?!
– Сергей, я просто неверно выразился…
– Думаешь, теперь можно заботиться только о прибыли?!
– Прости! – Мэтт поднял руки, пытаясь успокоить компаньона. – Я же сказал – не так выразился. Всего лишь напомнил, что для того, чтобы ты мог продолжать исследования и не урезать расходы, нам нужен дополнительный источник доходов. Лекарство от остеопороза, например.
– На клинические испытания и сертификацию потребуется не меньше года, – помолчав, ответил Сергей. – А я пока даже сам до конца не понимаю, как это работает, и какие могут быть побочные эффекты. На доработку и испытания на людях уйдет масса времени. И для этого нужны добровольцы.
– Добровольцев мы тебе подберем. Ты пока продолжай работать, но с официальной частью не торопись. А я попробую найти клиентов, для которых сертификаты не так важны, – Мэтт подмигнул ему и направился к выходу.
Плотно сжав губы, Сергей смотрел вслед удаляющемуся компаньону. Дверь захлопнулась, и он остался в лаборатории один. Сергей хорошо понимал, кого Мэтт имел ввиду под добровольцами и под клиентами. Его тошнило от того, что он делает, но он должен продолжать исследования. Ради дочери, ради Лизы. У нее оставалось все меньше времени.
Глава 1
Андрей нервно ерзал на стуле в полутемном пустом коридоре. Он был последним в очереди на конкурс.
Телефон в руках задрожал и засветился:
«Ты уже или еще?»
«Привет, Леха. Еще. Жду тут на приставном стульчике, будто на прием к стоматологу»
«Очкуешь? :))»
«А ты перед походом к стоматологу не очкуешь?»
Андрей поймал себя на том, что беспрерывно стучит ногой по полу. Топот отражался от стен коридора, создавая ощущение, что кто-то делает ремонт. Усилием воли он перестал стучать.
«Ну ты дерзкий. Полтора года в компании, а хочешь уже начальником быть»
«Сам знаешь, наш начальник и так все делает, как я говорю. Только выдает за свои идеи. Так, мне пора»
Дверь в торце коридора приоткрылась, из-за нее выглянула средних лет темноволосая женщина:
– Проходите, пожалуйста.
Андрей встал и, глубоко вздохнув, шагнул за ней. За дверью была небольшая приемная с двумя столами и еще двумя дверьми. Женщина села за один из столов, на котором лежала голубая пластиковая папка и телефон. На втором столе виднелось несколько листов бумаги А4 и больших листов для флипчарта, карандаши, ручки, маркеры, калькулятор.
– В этой папке, – брюнетка протянула Андрею голубую папку, – ваше задание. У вас есть час на решение и подготовку презентации. Все, что считаете нужным показать членам комиссии, наносите на листы для флипчарта. По истечении часа я заберу у вас все материалы, кроме этих листов. Затем вы проходите в зал заседаний, – она взглядом указала на одну из дверей, – и делаете презентацию своего кейса. На английском. На это у вас пятнадцать минут. Если члены комиссии не остановят вас раньше. Время пошло. Да, чуть не забыла, отключите телефон.
Андрей принял из ее рук папку и поспешил за стол. Под обложкой папки скрывались несколько листов с заданием, таблицами и прочими вводными данными. Так, некий холдинг не знает, куда деть свободный кэш и думает о диверсификации бизнеса. Есть возможность вложиться в телекоммуникации или купить компанию по деревообработке. Он, как новый руководитель департамента развития бизнеса, должен предложить оптимальный вариант. Что с финансами? Какие прогнозируемые цены и емкость рынка? Капитальные инвестиции? Что с кадрами?
– Время, – неожиданно скомандовал голос прямо над ним. Когда это она успела подойти к его столу? – Прошу сдать материалы.
Изогнув бровь, брюнетка бросила оценивающий взгляд на полтора листа его презентации. Андрей вернул папку, встал из-за стола и прошел к двери. Ногтями правой руки он с силой надавил на большой палец. На одном из тренингов говорили, чтобы унять чрезмерное волнение, нужно причинить себе боль. Что-то не очень помогает. Он застыл перед дверью, на секунду зажмурился и постучал.
– Удачи, – лениво бросила ему в спину брюнетка.
Андрей поправил галстук, взялся за ручку и открыл дверь. Еще одна комната, но значительно больше. Три стола у стены напротив да флипчарт в центре. За средним столом сидит женщина лет пятидесяти. Строгая прическа, уголки рта опущены, сквозь линзы стильных и явно дорогих очков смотрят два холодных, презрительных глаза. Андрей узнал Ласму Бирстен, директора по персоналу. Правда, на корпоративных фото она выглядит намного доброжелательнее. Слева от нее еще одна незнакомка. Открыто подражает Ласме. Подчиненная? Справа – мужчина. Видно, что уже устал, но он первым улыбнулся Андрею и приглашающе поднял руку, указывая на флипчарт.
– Добрый день! – сказал Андрей на английской и слегка прочистил горло. Голос вышел надломанным от волнения.
– Представьтесь.
– Андрей Писарчук.
– Где вы работаете?
– В ООО «НьюДон Украина». Это украинский офис NewDawn Pharmaceuticals.
– Я знаю, что это, – с раздражением перебила его Ласма. – Какая должность?
– Экономист в департаменте по экономике и развитию бизнес систем.
– Ясно. Излагайте, экономист Андрей Писарчук.
Андрей собрался с мыслями, немного понизил голос, замедлил речь, чтобы звучать уверенно и убедительно, и стал описывать свое видение кейса, стараясь игнорировать неприязненную мимику женщин.
– То есть вы предлагаете не вкладывать ни в один из вариантов? – спросила Ласма, когда он закончил доклад. Ее соседка скептически фыркнула.
– Да. Я считаю, что компании стоит сосредоточиться на развитии собственного бизнеса или, если уж диверсификация – это обязательное условие, вложиться в те сектора, которые еще не перенасыщены и дают положительную экономическую прибыль. Я говорю именно об экономической прибыли, а не бухгалтерской. Ни телекоммуникации, ни, тем более, деревообработка этому критерию, на мой взгляд, не соответствуют.
– Вы знаете, теоретически, у этого задания нет неправильных решений. Кандидаты могут выбирать один вариант или другой, а мы смотрим на глубину анализа и прочие факторы. Но вам, похоже, удалось найти неправильный ответ там, где его, казалось бы, быть не могло, – лицо Ласмы сияло высокомерием, а голос был безжалостным.
У Андрея все сжалось внутри. Из-за спины послышался звук открываемой двери. Андрей обернулся и увидел немолодого мужчину среднего роста в черных джинсах, джемпере и пиджаке.
– Всем привет, – легко сказал мужчина на английском и направился мимо Андрея к членам комиссии. – Как проходит конкурс?
Брови Ласмы на секунду сошлись у самой переносицы, но затем поползли вверх, а глаза, казалось, выпали бы из орбит, если б не очки.
– Мистер Пембертон! – она вскочила со своего места. – Не ожидала вас здесь увидеть.
Остальные двое тоже вскочили со своих мест.
Пембертон? Тот самый? Главный исполнительный директор и соучредитель NewDawn Pharmaceuticals? Вот уж сорвал куш. Теперь и он будет свидетелем того позора, который устроит ему Ласма. Придется увольняться?
– О, я же просил называть меня просто Мэтт, – неожиданный гость подошел к троице. Он первым протянул мужчине руку и приветливо улыбнулся женщинам. – Я тут заехал с Сергеем повидаться и вспомнил, что у нас сегодня конкурс. Кого мы выбираем, напомните?
– Руководителя департамента развития бизнеса.
– Да, точно. Развитие нам как раз не помешает. А это у нас? – Пембертон вопросительно посмотрел на Андрея.
– Это Андрей… – Ласма замялась.
– Андрей Писарчук, – угрюмо представился Андрей. – Здравствуйте, мистер Пембертон.
– Приятно познакомиться, Андрей, – директор улыбнулся и смерил его взглядом. – Сколько вам лет?
– Двадцать семь, – Андрей совсем стушевался. Сейчас еще начнут чморить за возраст. Скорее бы уже это закончилось.
– Молод и амбициозен? – улыбка Пембертона стала шире. – Можно мне условия конкурса.
– Мэтт, – неуверенно произнесла Ласма. Она продолжала стоять, как и ее коллеги. – Не стоит вашего времени. Это последний кандидат на сегодня, но я могу оперативно вызвать более достойных.
– Я сам знаю, чего стоит мое время, – Пембертон продолжал улыбаться, но его тон не оставлял места пререканиям. – Кейс, пожалуйста.
Он протянул руку, Ласма поспешно передала ему голубую папку. Такую же, с которой раньше работал Андрей. Пембертон пару минут листал файлы, затем захлопнул папку и небрежно бросил ее на ближайший стол.
– Понятно. И что же вы предлагаете? Телекоммуникации или деревообработка? Смелее! Что ж вы так смутились? Я не кусаюсь! – Пембертон засмеялся.
– Ничего из этого, – выдавил из себя Андрей.
Придется повторить выступление. Ну и ладно, терять ему уже нечего. Да и Пембертон ему понравился. Он вызывал доверие, располагал к себе. Не то что эта высокомерная сука.
Андрей снова изложил свои идеи. Дослушав его, Пембертон изобразил полнейшее удивление и повернулся к Ласме.
– Я же говорила, не стоит… – начала она, но Пембертон не дал ей закончить.
– За сколько бы вы продали свою девственность, Андрей?
– Простите? – Андрей опешил. Он, должно быть, ослышался.
– Ваша девственность. Назовите цену, – Пембертон улыбался так, будто спрашивал, какое Андрей предпочитает мороженное.
Ласма покраснела и опустила взгляд. Ее коллега по комиссии неловко кашлянул, а вторая женщина стала очень внимательно разглядывать стены. Пембертон выжидающе смотрел на Андрея.
– Боюсь, что продавать уже нечего, – растеряно ответил Андрей.
– Вы гей?
– Нет!
– Тогда мой вопрос остается актуальным.
Теперь покраснела не только Ласма, но и ее коллеги.
Либо над ним просто издеваются, либо это какой-то тест. Андрей никогда бы на такое не согласился, но Пембертон явно ждал другого ответа. Поэтому Андрей улыбнулся и развел руками:
– Даже не знаю. Дело ж такое, тут надо не продешевить.
– Ха! – Пембертон хохотнул. – Ну а сколько? Миллион?
– Мало. Точно не меньше пяти. В фунтах.
Коллега Ласмы с возмущением посмотрела на Андрея. «Что такое? – про себя обратился к ней Андрей. – Ты дешевле продала?»
– Очевидно, Андрей слишком молод для той позиции, на которую он претендует, – вновь заговорил Пембертон, – но мне нравятся его идеи. Он мыслит нестандартно. Вместо того, чтобы по шаблону выбрать один из заранее предложенных вариантов, он придумал свой. И не побоялся представить его столь строгому жюри.
При последних словах Ласма нервно улыбнулась и бросила озлобленный взгляд на Андрея. Похоже, большой начальник только что ткнул ее носом в собственную ограниченность, а вот Андрея похвалил. Он не представлял, чем это все закончится, но для себя решил, что только ради этого момента стоило принять участие в конкурсе.
– Знаете, Андрей, – Пембертон повернулся к нему, – смелость и креативность дорого стоят. Я не могу предложить вам должность руководителя департамента по развитию бизнеса. Профессионального опыта у вас для этого все же маловато. – Пембертон сделал паузу. Ласма приободрилась, но при его следующих словах снова скисла. – Но у меня есть идея, как не дать вашему таланту увянуть в этих кадровых дебрях. Как насчет поужинать сегодня?
***
Андрей явился в ресторан строго к назначенному времени. Красивая, как Афродита, хостес приветливо встретила его и провела к зарезервированному на имя Пембертона столику. Самого Пембертона видно не было. Андрей сел за стол и взял в руки меню. Чувствуя себя неловко, он прикидывал сколько ему пришлось бы экономить, оплати он сам ужин в этом ресторане.
Пембертон опоздал почти на двадцать минут. Завидев Андрея, он улыбнулся, будто старому другу, и шагнул было к нему, но затем учтиво позволил хостес проводить себя к столу. При этом он пропустил ее вперед, оценивающе осмотрел и подмигнул Андрею. Андрей, вставая, чтобы поприветствовать его, невольно улыбнулся в ответ.
– А ты рискованный парень! – выдал Пембертон вместо приветствия, располагаясь за столом. – А вдруг я – гей и при себе ношу пять миллионов?
Андрей снова растерялся.
– Честно говоря, это был очень странный вопрос, мистер Пембертон.
– Мэтт, зови меня просто Мэтт. А что касается вопроса, человек, которого я ищу, должен быть достаточно зрелым, чтобы понимать, что купить можно все. Вопрос лишь в цене. Она может быть большой или не очень, но она есть.
В глубине души Андрей не соглашался с Пембертоном, но демонстрировать это сейчас было бы глупо. Поэтому в ответ он лишь многозначительно кивнул.
– Ты уже что-то заказал? – спросил Пембертон, взглядом указывая на меню.
– Еще нет…
Рядом материализовался официант.
– Принесите нам Kurni, пока мы выбираем. И ваше блюдо с редкими сырами. – Пембертон повернулся к Андрею. – Обожаю это вино, мое любимое.
Андрей, делая вид, что выбирает блюдо для себя, пролистал меню до винной карты. Шесть тысяч гривен за бутылку! Хорошие вкусы у директора.
– Рекомендовать ничего не буду, – продолжал Пембертон, – у них здесь все вкусно. Но я возьму себе, – он на несколько секунд замолчал, водя пальцем над меню, – да, я возьму буррату с хрустящими артишоками и бифштекс с трюфелем.
Андрей, пытаясь не думать о ценах, заказал тартар из телятины и стейк-рибай. Официант принес вино и сыр. Разлив вино по бокалам и приняв заказ, он удалился.
– М-м-м, – протянул Пембертон, пригубив вино.
Андрей тоже пригубил. Вино оказалось очень плотным и насыщенным. Он вообще не разбирался в винах, но уверенно мог сказать, что вкус у Пембертона был, что надо.
– Мистер Пембертон… Мэтт, вы сказали, что ищете человека, – нарушил тишину Андрей. – Для чего?
– Сразу к делу, да? – ухмыльнулся Пембертон. – Мне это нравится. Пока что у тебя сплошные преимущества. – Он снова отпил из бокала и, не меняя расслабленной позы, пристально посмотрел на Андрея. – Андрей. Эндрю. Я буду звать тебя Эндрю, хорошо?
– Да, конечно.
– Спасибо. Мне так привычнее. Ласма – умная женщина. Заносчивая немного, но дело свое знает. Она выстроила в нашей компании отличную оргструктуру. Все дирекции, департаменты, отделы… у всех свои задачи, и все работает как часики. Нет ненужных конфликтов и перекладывания ответственности. Но в любом бизнесе, в любой компании бывают вопросы, которые не впихнешь ни в одну оргструктуру. Это нестандартные вопросы, решение которых требует креативности и, нередко, готовности идти на риск.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – выдал Андрей и тут же про себя ругнулся. Ему про креатив говорят, а он банальщину декламирует.
Впрочем, Пембертон улыбнулся.
– Это точно. Вот для таких проектов мне и нужен человек. Сообразительный, креативный, готовый к нестандартным подходам и риску. Разумному, конечно. Сорвиголова мне не нужен.
– Раз вы меня пригласили это обсудить… – Андрей чуть не спросил, подходит ли он под это описание. Это было бы еще глупее, чем про шампанское. – У вас уже есть такой проект на примете?
– Есть, конечно. И не один, – Пембертон загадочно улыбнулся. – А ты готов взяться?
– Готов. Деталями поделитесь?
– Ха! Какой ты бойкий, Эндрю. Ну хорошо, – Пембертон замолчал и в задумчивости мял пальцами мочку уха. Наконец, он снова посмотрел на Андрея. – Есть у меня для начала одна задача. Мы новую лабораторию строим. Здесь недалеко, под Киевом. Уже практически все готово, даже оборудование завезли. Но один идиот, который руководил этим проектом, напортачил везде, где только можно было. В общем, мы не можем запустить лабораторию, потому что у нас нет на нее никаких документов. Оказывается, она даже построена была с нарушениями местных законов. Нужно разгрести за ним это дерьмо быстро и эффективно. Справишься?
Андрей понятия не имел, что нужно делать. Стройками он никогда не занимался. Но откажись он сейчас, и о карьерном прорыве можно забыть. В конце концов Пембертон сам сказал, что ему нужен человек, готовый к риску. Вот Андрей и решил рискнуть.
– То есть мне нужно, как можно быстрее оформить все документы и запустить лабораторию?
– Совершенно верно.
– А если для этого потребуются юристы? Или какие-то еще ресурсы?
– Давай ты проработаешь вопрос и вернешься ко мне с вариантами решения? На это у тебя есть неделя. Ресурсы обсудим, когда выберем вариант, – Пембертон посерьезнел и Андрею стало несколько не по себе.
– Хорошо. Неделя. Как мне с вами связаться?
Пембертон достал из бумажника визитку и протянул Андрею.
– Я скажу Ласме, чтобы назначила тебя моим личным советником. С такой должностью ты можешь запрашивать любую информацию о лаборатории и связанных с ней проблемах. Этого недоменеджера, который все завалил, зовут Петренко. Начни с него. Но все решения и инициативы ты должен обсуждать только со мной. Это понятно?
– Да, мистер Пембертон. Мэтт. Понятно. Как с вами лучше связываться? По телефону?
– Можешь по телефону. Но лучше через мессенджеры, защищенные шифрованием. Если посчитаешь, что нужно обсудить что-то совсем не для телефонного разговора, встретимся лично. Я здесь бываю регулярно. – Пембертон отпил вина, посмаковал его и продолжил уже менее серьезным тоном. – Ну а если справишься, я тебя в Лондон переведу. Ты бывал в Лондоне?
– Только в своих снах, – пошутил Андрей и Пембертон рассмеялся.
Официант принес закуски. Пембертон в предвкушении потер руки и принялся за еду. Похоже, с работой на сегодня было покончено. Андрей тоже позволил себе немного расслабиться и попробовал тартар. Очень вкусно. Интересно, а какая на вкус жизнь в Лондоне?
Глава 2
Андрей долго ворочался в кровати, но никак не мог уснуть. Он то летал где-то в мечтах о Лондоне и богатой жизни, то спускался в суровую реальность своей однушки и необычной задачи Пембертона. Стройка, лаборатория, документы. Как он будет все это разруливать?
У Лехиной жены, Светки, брат в СБУ работает. Андрей пересекался с ним пару раз, но близко знаком не был. Может, через него попробовать все уладить? Но даже если получится, это ведь коррупция! А Пембертон – человек западный. Ему даже предлагать такое стыдно. Уволит, еще и стуканет куда-нибудь. Попробуй потом, устройся на приличную работу.
А с другой стороны, как еще можно быстро все оформить и никому не платить? Так не бывает, не в наше время. Не на это ли намекал Пембертон в своих речах о рисках и нестандартных подходах?
Ладно, надо будет завтра у Лехи контакт спросить. На всякий случай. А может сегодня? Рука сама потянулась к телефону.
«Спишь?»
«Уже нет. Что случилось?»
«Мне Пембертон задачу поставил. Не знаю, что с ней делать. Спать не могу!»
«Сочувствую. Зато я могу»
«Не бросай меня!»
«Бл… Я-то чем среди ночи помочь могу?»
«У Светки брат в СБУ работал. Можешь свести с ним?»
«Это что ж за задача такая?»
«Завтра расскажу. Не здесь»
«Договорились. Я завтра с ним свяжусь. Все, пока»
***
Андрей разделял мнение о том, что занятие ерундой на работе развивает боковое зрение, реакцию и бдительность. Но это правило явно не работало в случае с Петренко. Андрей явился на встречу вовремя. И застал Петренко за раскладыванием пасьянса на рабочем компьютере. Он лишь на пару секунд повернул голову, мелькнуло щекастое лицо:
– Ты, должно быть, Писарчук? – не дожидаясь ответа, вернулся к пасьянсу.
Движение карт на мониторе отражалось в толстых линзах его очков. Глаза за линзами выражали полнейшую апатию. Образ завершали грязная кружка на столе и не первой свежести рубашка, натужно натянувшаяся на брюхе. Пуговицы, казалось, держатся из последних сил.
Как такому увальню можно было поручить серьезный проект? Он же, кроме презрения, может вызывать только жалость. И кто вообще сейчас играет в пасьянсы?
– Да, я по поручению Пембертона. Хотел бы обсудить лабораторию.
– В том шкафу папка, – махнул рукой Петренко, – она там одна. В ней все по лаборатории. Договоры с подрядчиками, документы, какие есть.
– Документы – это хорошо, но было бы полезно обсудить все в деталях.
– Что там обсуждать? – устало вздохнул Петренко и наконец соизволил повернуться к Андрею. – Что ты навис над душой? Садись, вон стул. Конфетку? – Петренко залез в верхний ящик стола и, шурша обертками, выудил шоколадную конфету.
– Нет, спасибо. – Этот лентяй начал не на шутку раздражать Андрея. – Честно говоря, у меня мало времени. Давайте все быстро обсудим, и я пойду.
– У всех мало времени, – конфета исчезла за пухлыми губами. Жуя и причмокивая, Петренко продолжил: – Что тебе рассказать? Лаборатория готова, сейчас завершаются отделочные работы. По крайней мере, мне так сказали. Оборудование, вроде бы, привезли. Эти бездельники коммерсанты должны уже заканчивать растаможку. Короче, скоро все будет готово.
«Вроде бы», «так сказали». Он даже не знает, как на самом деле обстоят дела!
– Но Пембертон сказал, что у нас нет никаких документов, и что пользоваться лабораторией мы не сможем.
– Ну а как он хотел? Быстро получить и лабораторию, и документы? Я что, двужильный? Тут либо строить надо было, либо бумажки оформлять. Я решил, что лучше иметь лабораторию в реале, а не на бумаге. Она, считай, готова. А вы еще чем-то недовольны, – проворчал Петренко и полез за новой конфетой.
– Так ведь ее в работу запускать нельзя!
– А это уже пусть юристы разбираются. Мне сказали построить, я построил. А бумажки – это по их части. Должна же быть хоть какая–то польза от них? А то только и могут, что дебильные замечания к договорам писать. Только мешают работать!
Похоже, в парадигме господина Петренко виноваты все вокруг, но только не он. При этом, он даже не владеет информацией о реальном состоянии лаборатории. Больше на него тратить время не стоит. Андрей взял папку и направился в юротдел.
С начальником юротдела Григорьевым повезло больше, он был в курсе происходящего и быстро посвятил Андрея во все детали. Легче от этого не стало. Григорьев лишь подтвердил то, что уже было известно: Петренко плевал на рекомендации юристов и начал стройку без разрешений. Теперь лаборатория почти готова, но здание считается самостроем. Даже земельный участок, и тот нормально не оформили. А чтобы в лаборатории можно было работать, ее еще и аккредитовать нужно. Только какая уж тут аккредитация, если ее снести могут?
– И что, ничего нельзя сделать? – в отчаянии спросил Андрей.
– Можем попробовать узаконить через суд. Но успех гарантировать не могу.
– А сколько на это нужно времени?
– С учетом загрузки судов… – Григорьев задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Не меньше года точно. Это если никто не вмешается в спор. Земля дорогая, сам знаешь. Заинтересованных лиц вокруг много.
– Получается, не меньше года и никаких гарантий? – Андрей совсем поник. От безысходности ему стало не по себе: «Неужели не справлюсь?»
– Получается так. – Григорьев развел руками. – Слушать надо было, когда мы говорили, что и как делать, а не гнать стройку без разрешений. Может, и потеряли бы с полгода, но таких проблем, как сейчас, точно не было бы. Но знаешь, – он понизил голос, – в этом не только Петренко виноват. Я сам видел, как Лукасевич давил на него. Давай, мол, быстрее мне новую лабораторию. Он в последнее время сам не свой.
Сергей Лукасевич был не только главным по научной части, но еще и мажоритарным акционером NewDawn Pharmaceuticals. Насколько знал Андрей, Пембертону принадлежали сорок девять процентов акций, а Лукасевичу – пятьдесят один. Хоть он и занимался только исследованиями, доверив Пембертону управление компанией, все знали, что главным был именно Лукасевич. Андрей с ним не сталкивался, но в коллективе ходили слухи о его нелюдимости, высокомерии и суровом нраве. Его боялись, говорили о нем редко и вполголоса. Вот и Григорьев, будто в подтверждение этих слухов, перешел на полушепот.
– Говорят у него дочь больна неизлечимо, – продолжил Григорьев. – Он все пытается найти лекарство, но никак. Представляешь каково ему? Чувак Нобеля за лекарство от рака получил, миллионы жизней спас, а дочь свою спасти не может. Не удивительно, что он такой…
Андрей попрощался с Григорьевым и отправился к себе. «Хороший он парень, этот Григорьев, не то, что Петренко. Только для меня они одинаково бесполезные: ни тот, ни другой проблему решить не в состоянии. Год без гарантий результата! Да Пембертон о таком даже слушать не захочет и быстро вышвырнет меня на рядовую должность. Или вообще уволит. Н-да, одна надежда: если брат Светланы, помочь не сможет, то плакали мои мечты».
***
Роман согласился встретится. Договорились в четырнадцать в летнем кафе недалеко от Золотых ворот. Андрей пришел заранее. Выбрал столик у живой изгороди в углу, так чтобы было видно вход в кафе и заказал лимонад.
Как корректно попросить Романа о помощи? Что вообще говорят в таких случаях? Можно ли ему в принце доверять?
В кафе зашел молодой человек в кепке и солнцезащитных очках. Он замер под зеленой аркой, украшающей вход, и осматривал помещение, явно кого-то выискивая. Андрей поспешно привстал и махнул ему рукой.
– Привет. – Роман сел за столик напротив. Он не протянул руку и не снял очки. – Что у тебя за дело?
Все варианты, как начать разговор, вдруг куда-то испарились. Невозможность видеть глаза собеседника добавляла напряжения.
– Э-э… А Леха тебе не рассказал?
– Нет.
– Тут такое дело. Мы лабораторию построили. Но на последнем этапе возникли непредвиденные трудности. И нам бы совсем не помешала помощь, чтобы их решить.
– Кто – мы? Какие трудности? Если тебе нужна помощь, то говори конкретно, а не общими фразами.
Андрей вздохнул. Хуже ведь уже не будет, верно? Он собрался с мыслями и кратко изложил Роману суть проблемы.
– Непредвиденные трудности на последнем этапе, да? – Роман хмыкнул. – А я тут при чем? Тебе в ГАСК надо. Или в суд. Проконсультируйся с юристами.
– Консультировался уже. Слишком долго. Лаборатория нужна сейчас.
Какое-то время Роман молча потягивал кофе. Из-за очков на его лице, Андрей не видел ни его реакции, ни куда он смотрит. Приходилось сидеть и ждать. Он изо всех сил старался не выдавать, как сильно он нервничает.
– Я подумаю, что можно сделать, – наконец сказал Роман. – Есть у меня пара ходов в нужные кабинеты. Но это будет не бесплатно.
– Я понимаю, – Андрей выдавил улыбку. – Когда тебя набрать?
– Я сам тебя наберу, когда будет информация. – Роман допил кофе и, не прощаясь, направился к выходу.
Ждать звонка пришлось долгих три дня. Рассказывать детали по телефону Роман не захотел. Назначил встречу в том же кафе. В этот раз он снял очки. Его взгляд вроде бы равнодушно скользил по кафе, но каждый раз, когда Андрей встречался с ним взглядом, возникало ощущение, что его сканируют.
– Со стройкой есть два варианта: «под ключ» и поэтапный, – Роман, глядя куда-то поверх живой изгороди, говорил тихо и без интонаций, будто его вообще не интересовала тема разговора. – Первый быстрее, второй дешевле. Когда разберетесь с этим вопросом, можем ускорить аккредитацию лаборатории. У вас фирма именитая, может, и так прокатит. Но если хочешь быстро и наверняка, тоже есть вариант.
– А сколько стоит? Я про стройку.
– Какой вариант?
– Ну, давай первый. Чтобы быстро.
Возможность решить проблему уже радовала Андрея, а тут еще и варианты предлагают. Но пока он не увидит цифры, сильно радоваться не спешил. Роман набрал цифры на экране телефона и показал Андрею. «$200000». Видя его округлившиеся глаза, Роман все тем же ленивым тоном добавил:
– У вас настолько запущенный случай, что это, считай, бесплатно, – он убрал телефон. – Впрочем, как хочешь.
– Я переговорю с руководством. – Андрей взял себя в руки. – А как… как они все это сделают? Задним числом разрешения оформят?
– Тебя это не должно волновать. Сказали, что результат должен быть в течение двух недель. Вам оформят все разрешения и ввод здания в эксплуатацию.
– Но там ведь еще отделочные работы ведутся…
– Вот видишь, какой сервис, – ухмыльнулся Роман, – работы еще ведутся, а здание уже сдано в эксплуатацию.
***
До назначенного Пембертоном срока оставалось еще два дня, но Андрей решил не откладывать в долгий ящик и позвонил ему сразу после встречи с Романом.
– Эндрю! – жизнерадостно воскликнул Пембертон. – Рад тебя слышать.
Андрей очень нервничал, набирая номер начальника, но его дружелюбный тон звучал успокаивающе.
– Удалось разобраться с лабораторией?
– Я понял всю глубину проблемы, – неуверенно начал Андрей, – с документами, конечно, полный беспорядок. Наши юристы говорят, что можно попробовать решить все через суд, но на этой уйдет не меньше года. И никаких гарантий.
– Эндрю, – в голосе Пембертона послышались нотки раздражения, – я это и сам знаю.
– Да, конечно, – Андрей, чувствуя разочарование начальника, затараторил, – но есть и другой вариант. Можно попробовать через других… юристов… они дорого стоят, но результат обещают за две недели.
– Это уже что-то, – после непродолжительного молчания произнес Пембертон, а потом неожиданно сменил тему: – у тебя какие планы на выходные?
– Да так, ничего особенного.
– Отлично. Значит полетишь со мной в Сингапур. Свяжись с нашим отделом бизнес-поездок, они все оформят. Я лечу через Дубай, встретимся там. Дальше вместе. Тогда и обсудим твой вариант по лаборатории.
Сингапур? Ничего себе! Андрею уже нравилось работать на Пебмертона. Он унял волнение и спокойным голосом спросил:
– С собой что-то брать нужно? Какая цель поездки?
– Встретимся с клиентом из Таиланда. Ничего особенного не нужно. Так, вещи на пару дней. Когда сядешь в Дубае, набирай меня. Мой рейс раньше прилетает, так что я буду уже там.