Евгений Леонович
В томлениях души
«Мы не рабы, рабы не мы…»
Мы не рабы, рабы не мы,
Рабы немы…
Нами и нам народные слуги
Создали тюрьмы и белые вьюги…
Бланки мандатов, печать государства…
Благословенно народное царство!
В кране бесплатно сочится вода…
Счастье – бесплатно… Бесплатно – беда…
Не удалось цену повысить
Сопротивления нашей жизни…
Мы не рабы, рабы не мы,
Рабы немы…
11 января 1988.
20 век
На рубеже комедии и драмы,
Как часовой, безмолвствуют слова…
И как незавершённая глава —
Остаток дней… И сжатость телеграммы…
Не промолчать… И не сказать мне более,
И уж не выучить язык другой,
Немым не быть под огненной дугой,
Не изменить души теченье волею…
Я снова говорю: пока!
Во взгляде сфинкса боль и жалость.
Как сдержана моя строка,
Так невоздержанной душа осталась.
Весна, 1988
Душа
И каждый день спешит оставить в ней
Печальный след в тени ночной заката,
В ней дремлет то, что рождено когда-то
И отуманено началом новых дней.
Она легка – едва касаясь тела,
Она бежит докучливых забот.
В ней голос вечный сдержанно поёт,
В дыханье вдохновение живёт,
И муза окрылиться не успела.
Кто скажет мне наверно,
не она ли
Вместилище для грусти и печали?
Не для того ли всё она впитала,
Чтоб мир не ведал нового начала?
1999–2000
Год обезьяны
Закончен праздник – новогодний бал,
Развешаны по стенам обезьяньи маски,
Шуты стирают грима краски,
Чтобы в толпе никто их не узнал.
В весёлом шуме умолкает речь,
Прошла беседа, не было изъянов…
Вновь торжествует тихо обезьяна,
Плетя незримо тайны новых встреч.
В тех встречах новых – хитрая игра,
Возможное сомнений и соблазнов,
Порок ещё не ведом и не назван,
Не обозначен росчерком пера.
Но обезьяне сладок тот соблазн —
Искус в плену неведомых событий
И образы рождённые открытий
Для рук, для губ и для лукавых глаз.
И то, что было названо – любовь,
В плену томлений новых и блаженства
Терзает душу обезьяне вновь
И дарит обезьяне совершенство.
25 января 2004.
«Горшок стоит. И обожгли его не боги…»
Горшок стоит. И обожгли его не боги.
Но мой земной намечен божествами путь.
И по нему со мной пройдут немногие,
Чтобы страдать и просто отдохнуть…
Всех дней тоску и боль перенимая,
Последний узреваю я предел.
И, кажется, чего-то не желаю…
И, кажется, я что-то не успел.
1 сентября 2022
«Проходят дни. Печаль сладка…»
Проходят дни. Печаль сладка.
Мечты, как сны, мелькают мимо.
Рассудок смотрит свысока,
Как мечется душа незримо,
Вобрав беду и радость дней.
О, сколько в ней эпох сменилось!
Но только в кротости своей
Прощать она не научилась.
2023
Другу
Поциенко Владимиру,
морскому офицеру
Молодость уходит незаметно —
Так стихает в море ураган…
Не вернёшь волнующего лета,
Был матрос, стал бравый капитан…
Мы хотели – будем капитаны,
Мы мечтали – дальние моря…
За кормой остались океаны,
На кокардах блещут якоря.
Ум спокоен, сердце не трепещет,
Киль пронзает ярую волну,
Но как часто знойным летним вечером
Тяжело томиться одному.
Впереди – диковинные страны,
Позади – знакомые моря,
Но седеют быстро капитаны,
И проходит молодость моя…
27 февраля 1982
«С годами прожитыми мы…»
С годами прожитыми мы
Скупей на чувства, в мыслях строже.
И в сердце поздняя любовь
Порывов юности дороже.
Всё в ней – как с белого листа,
Приносит то, что неизбежно.
Она, как первый снег, чиста,
В душе – последняя надежда.
Её сберечь – напрасный труд.
Нет недостатка и излишка.
Вдруг понимаешь – дни бегут,
Остаток дней – лишь передышка.
1983, 2022
18 ноября
На столе как завтрак – кофе, в плошке мюсли.
Встретить новый день снова – убаюсь ли…
Как дитя в утробе и цветка как завязь,
Вновь душа проснулась, веря и терзаясь.
Блик ползёт по шторам, сверху желтоватый,
Свет тушу на кухне лампочки стоваттной.
Было всё недавно, было так давно —
Годы безнадёжно пролетели, но
В это утро волглое я войду опять,
Чтобы снова верить, чтобы не терять…
24 февраля
Давно я не читаю гороскопы, на диване лежа.
И Пифию давно мне слушать лень.
Мне дорог этот уходящий день,
Его хочу почувствовать я тонкой кожей —
Как будто на крыльцо холодный иней лёг,
Луна, как блюдце, серебрится в небе…
И тихий ход часов не слышать мне бы,
В окно как глухо бьётся мотылёк.
Что мы хотим вершить, чтоб завтра нам
проснуться?
Наш мозг кипит в пожаре революций,
О переменах мыслить нам приятно,
Но время – не течёт оно обратно…
И в этой тишине у всех один удел —
Заснуть под пологом в своей постели…
Покажется кому-то – не успел,
Другие скажут – не достиг он цели.
2020
К юбилею МГПИ
В день закрытия МГПИ,
уникального института в Москве,
радениями чиновника
На Самотёке садовой
Был дом конца девятнадцатого.
На Самотёке садовой
Этот дом умел улыбаться.
Он улыбался прохожим,
Потому что не был казённым,
Ни на что он не был похожим,
А ещё он не был зелёным.
В его зале парадной в младенчестве
На балу танцевал Мишель[2].
Этот дом полюбил студенчество.
А ещё он любил апрель.
Тротуар отражал разводы,
И текли веселясь ручьи.
Этот дом был оплотом свободы,
Не боясь, что могли уличить.
И гремело в стенах: "GAUDEAMUS"! —
Небо вторило заодно!
Но теперь министерская дама
Захотела здесь свить гнездо…
Заразила тот дом канцелярщиной.
Циркуляров церемониал.
Покосился дом как-то по-старчески
И зелёным как будто стал…
21 ноября 1916
«Терзают страсти низменные души…»
Терзают страсти низменные души
И делают искусством ремесло…
Ты голос искушения не слушай,
Не ты достиг, а просто повезло…
Как повезло старателю в артели
Свой самородок выбрать на мели,
Не говори: другие не сумели —
Не всем найти сокровища земли;
Как повезло в сверкающей короне
Супругой слыть и подле короля,
Где стража в шею всякого прогонит —
Не часто дарит титулом земля.
Но всё беда – сильны людские страсти,
И каждый видит только свой размах…
Отчасти мы песчинка, но отчасти
Нам целый мир песчинкою в глазах!
Февраль 1995, сентябрь 2013
В Чегемском ущелье
Эльбрус в предутренней истоме
Застыл. На склонах блещет лёд…
Туман седой в лощине тонет,
Иль это облако встаёт?
Объята розовым долина…
Вершины гор здесь – как редут…
Здесь времена проходят мимо,
А вечность остаётся тут…
Какой-то странною дремо́той
Объято всё, как после битвы…
Раз повторяйте здесь хоть сотый,
Но не изменятся молитвы…
Никем не тронутое царство…
Господь здесь шепчет: не отдам!
И кабардинцы и балкарцы
Отсюда счёт ведут родам…
Душе приходит здесь прозренье,
Душа собой уязвлена.
Вся наша жизнь – одно мгновенье,
Пусть будет вечной тишина…
30 июня 2014
Голгофа
И дня в часу шестом
померкло солнце.
Разорвалась завеса храма.
– Отец Небесный! О, зачем оставил ты меня?!
Отче, прости им, грешным,
ибо не ведают, что делают они…
Одежды разделили, бросив жребий,
и поносили всяко на Него:
– Лечил других, так исцели Себя!
– Ты Божий Сын – сойди с креста!
– Распни Его!
Кровь Его на нас и на детях наших.
И желчь и уксус поднесли к устам…
И сотник рёбра поразил копьём,
и был он весел.
Разбойник, с Ним распятый рядом на кресте,
Вздыхая в адских муках, молвил:
– Помяни меня во царствии Твоём!
Он отвечал:
– Да будем вместе мы в раю.
Иные возвратились, били в грудь своя.
В душе – страх, беспокойство, пустота.
И так вошёл Бес в сердце человека.
Поэтому Господь нам говорит:
– Сын мой, дай сердце мне своё!
«Унывный стон……»
Унывный стон…
И грозное дыхание —
На перекладине креста
Рабы тяжёлыми гвоздями
Распяли своего Христа…
Людская кровь из ран сочилась,
И зеленел печальный взор.
Толпа, немея, расходилась
И уносила свой позор…
– —
Он не судил о людях строго,
Хотя подобны все золе,
Стал мученик для грешных Богом
На небесах и на земле.
Ему – небесная дорога,
Душа в раю озарена!
Святоши сотворили Бога,
Но это не Его вина.
Ноябрь 2016
«Христа мы познаем, молитву повторяя…»
Познать Христа в духе и истине
Христа мы познаем, молитву повторяя,
На нашу грешную беду.
Добро – в садах небесных рая,
А зло – в низвергнутом аду.
Мы ищем к святости дорогу,
Перед иконами крестясь —
Мы устремляем помыслы все к Богу…
Хотя какая между этим связь?
Под пенье певчих в час богослуженья
Приучит поп пузатый нас ко лжи,
Не он дарует таинство рожденья —
Создатель зажигает витражи.
Метаморфозы
Я – как смолка, затвердевшая на хвое,
Из моря вымываемый янтарь,
Живого состояние иное…
Я – времени застывший календарь.
Меня пронзят рассветные лучи,
И в капельке моя душа проснётся.
Не обольщай её. Не приручи.
Она пусть первозданной остаётся…
С душой забавно ветрено играть,
Марионеткой выводить её на сцену…
Переживёт и радость, и измену —
Не будет худо долго вспоминать.
Она останется, как прежде, мной,
Горя причудливым на солнце светом.
Она застыла словно… Но при этом
Она осталась капелькой живой.
6 ноября 1916
Пробуждение
Настежь распахнуты окна, в окна врывается ветер,
Белое мчится утро на золотой карете…
Скоро для нового дня там, на кузнечном стане,
Где щёки раздули меха, десять монет отчеканят.
Выльют все формы для плоти чудных зверей
и растений,
Дунут на карусели неуловимых мгновений…
Снова проснутся люди утром таким чудесным,
Медленно и неохотно проснётся моя невеста —
Не глядя найдёт «Baccarat»
на полке в старинном буфете,
Без ýмолку будет болтать об «эко», о море, о лете.
1987
Огонёк
В полях заснеженных завыла вьюга,
В дороге дальней умолкают наши речи —
Твой слышу шёпот страстный я, моя подруга,
И там горят, блесной мерцая лунной, свечи.
Над ними скорбная дрожит, дрожит рука,
Уста молитвой осеняют душу —
И здесь в со~гласии тебя умеют слушать,
Душа, как ангелы, легко витает в облаках…
Не здесь ли матушки-России уголок,
Где затерялось вновь тысячелетье,
Где тлеет, не сгорая, жизни уголёк,
Где мир крещённый принимают дети?..
Где тишины покой и благодать
Уносит ветер в голубые дали,
И где не страшно жить и умирать
Прожив свой век в заботах и печали…
Погаснет в сердце тусклый уголёк —
Как будто не горел он и не тлел бывало…
Других согреет душу этот огонёк
Вне времени, пространства и начала.
Январь 2000
Всё хорошо
Как хорошо, что бьются за спиною два крыла,
И хорошо, что голые лопатки.
Как хорошо, что тёмной ночь была,
А утром – не играют в прятки.
Как хорошо, что путь весь наугад,
А спрашивать попутчиков, наверно, бесполезно,
Как хорошо, что не воротишься уже назад
И катишься куда-то в бездну.
Как хорошо, что пóжил на своём веку,
И что душа ещё не умирала,
Кукушка всё ещё поёт: «Ку-ку»,
Как хорошо, что это мало.
Как хорошо, что в горьких снах
Терзала грудь мою годзила.
Как хорошо, что ты тогда
Ко мне ещё не приходила…
Наедине с природой
На лесной поляне
Я снова жить хочу, легко дышать,
В тени среди мерцающего солнечного блика
Листвы дерев чуть слышный шорох замечать,
И как лесная пахнет земляника.
Дорожку рыжие лесные протопта́ли муравьи,
Назад бегут, снуют в трудах куда-то.
Легли дороги где-то в прошлом и мои,
И с ними – горечи, надежды и утраты…
А вот – поляной распахнулась заячья капуста,
Тщедушный стебелёк, на нём три лепестка.
Сорву, попробую – и не услышал хруста,
Жевать я буду – не закислится во рту она пока.
Перед грозой вечерней лес стоит угрюмый,
В дубровной тишине я вновь хочу дышать и жить
И о былом свои лелеять думы —
Уж поздно рок свой в этой жизни изменить…
12 апреля 2024
На берег вечера
Лениво катится волна.
Не замечаю я прибоя,
Как будто мир затих в покое,
В нём воцарилась тишина.
Прохлада – в ней растаял звук.
Вдали – причалов силуэты.
То время странствий и поэтов
И, может быть, беда разлук.
Сердца не бьются в унисон,
И потому живёт измена…
Проснётся вечер постепенно,
И погрузится море в сон.
Любовь не делят на двоих.
Но те, кто на тебя похожи,
Меня они волнуют тоже,
И ты – похожая на них…
Смотрю вослед я кораблю,
Как горизонт, изгиба берег…
Мне хорошо, что ты не веришь,
Что я тебя давно любою.
31 апреля 1916
«Полночь. Охотник в молчании…»
Полночь. Охотник в молчании
Расставляет чёрные сети
И, напрягаясь, тянет их
От планеты к планете.
Сколько набилось рыб и созвездий
В млечность, раскинутую в полнеба!
Зависли тела над пустынной бездной,
Ду́ши томятся в небыли.
Падай, звезда, пролетая над сёлами,
Пой свою песню, лягушка весёлая:
– Как хорошо нам на кочке вдвоём,
Падают звёзды в наш водоём…
Не замолкайте, ночные сверчки,
Когда по дорожке узкой,
Как молоточки, стучат каблучки
И тонкая дышит блузка…
Не замолкайте… я верю, что вот,
Пройдя по земле звонко,
В открытую дверь мою войдёт
Таинственная незнакомка…
Июнь 1987
Белой ночью
Вся эта ночь как продолженье
погасшей утренней зари…
Таинственно её движение…
Её печальны фонари…
И Млечный Путь среди созвездий
так тускл. Порою не найти.
Кто по нему спешил иль ездил?
Сбивался кто с его пути?
На всё гляжу прозревшим взором.
Моя кружится голова.
Увлечены мы разговором —
молчанье больше чем слова.
4 июля 1915
Дурной сон
Напрасно в дремучем лесу
Собаки задрали лису.
Медведь заревел – ну тогда полетели
И будем бухать, кто весь день, кто неделю,
Заглушим тоску и умножим печали.
Лиса не увидит волнистые дали…
Поднимем стакан за того, кто дурак —
Такую выводит породу собак…
Уж брезжит рассвет, прорывается в ночь
И гонит бредовые сны лихо прочь.
Осеннее утро
Разгораются тихо рассветы.
Начинается новый день…
И по омуту, глянцем одетому,
Пробегает последняя тень…
Оживают волнистые дали,
Будто линии карандаша,
Птицы петь ещё громко не стали…
И ещё не проснулась душа…
Лес проснулся, проснулись поляны,
Обнажились пустые поля,
У дороги стоят тополя,
Будто нищие великаны…
И такое настало затишье,
Вы любого спросите, но тут
Ни полслова не скажут вам лишнего,
Даже имени не назовут.
На молчанье ответят молчаньем.
Лес ответит. Ответят поля.
На молчанье ответят молчаньем
И берёзы, и тополя.
1986
«Заря окутана туманом…»
Заря окутана туманом.
Все чувства враз напряжены,
Чтоб чувствовать, как на поляны
Струится бледный свет луны…
Как светлячок в непостоянстве,
Вдруг угасает уголёк…
Крылом лохматым мотылёк
В воздушном плещется пространстве …
Чтобы почуять тонкой кожей,
Что ночь на вечер не похожа,
Объемлет лёгкая прохлада,
Душе забвения не надо …
Лосиный шаг – сучок вдруг треснул…
Витают души – бестелесно,
Они не знают притяженья,
Лишь лёгкое головокруженье…
Потом (хотя и не хотела)
Душа соединится с телом,
Растает сладкий сон нирваны,
Разбудит солнце сень поляны…
2006
«Рассвет. И в сад открыты настежь двери…»
Рассвет. И в сад открыты настежь двери.
Душа не в силах всё в себе таить.
Мне хочется лукавить, лицемерить,
Лишённым смысла вслед за солнцем слыть.
Без цели жить, как буйная природа.
Не отошёл последний пароход.
Ещё дороже мне моя свобода
И новых чувств безумный хоровод.
Хочу дыхание почувствовать я тонкой кожей —
Проснулись поле, роща и река,
День этот, на вчерашний не похожий,
Не наступил ещё, мой друг, пока…
Июль 2021
«Уж утро позднее. Открыв свои глаза…»
Уж утро позднее. Открыв свои глаза,
Я удивляюсь признакам природы —
Утихла страшная гроза,
И просочились в землю воды…
И на пиру хмельного изобилья
Сплелись все корни и дерев, и трав,
Проснулись вдруг и чистят свои крылья
Певцы полей, лугов, дубрав…
Утром
День разгорается, сбросив завесу.
Сизым туманом покрыта земля.
Сон сладкий не отпускает принцессу,
Любит она своего короля…
Тайные дни и желанные ночи…
Утро уносит тоску и печаль,
Летнее утро беды не пророчит,
Утром не смотришь мучительно вдаль.
Утром сверкают алмазами росы.
Не было или гроза всё ж была?
Кофе дымится. Настырные осы
Крошки крадут у меня со стола…
7 июля 2012
Утро в Нальчике
Луна всплыла упруго в небесах.
Зевает Лев, в истоме праздной млея.
Смеётся Дева, стоя на Весах,
С ума сведя не только Водолея…
И Млечный путь зовёт дорогой вдаль,
В ночи созвездие мерцает Рака.
В разлуке сердце утомит печаль…
В себе себя с трудом я нахожу, однако.
Леса стеной – зелёные кулисы.
Дарует небо миру новый день.
Стоят в ряду, как свечки, кипарисы,
Свою роняя на дорогу тень…
И речка Белая, умыта как слезами,
Ползёт проворной змейкой среди гор…
На всё смотрю я Вашими глазами —
Чтобы пустой продолжить разговор…
«Мы проснулись рано-рано утром…»
Мы проснулись рано-рано утром.
Пели нараспев Коран.
И вставало солнце снова мудро,
И шумел прибоем океан.
Как-то незаметно и пугливо
Исчезала ночи тусклой тень.
Милый друг мой, это ли не диво —
Нам судьба дарила новый день!
«Оделась в лягушку-квакунью…»
Оделась в лягушку-квакунью
Песня моя вечерняя,
Зелёным кузнечиком стала,
По камышам зашептала.
Скатилась на гладь зеркальную
Застывшего озера,
Где совсем недавно летали
Космические стрекозы,
Куда, любуясь собою,
Смотрится Дева-созвездие,
И взгляд её зачарованный
Падает издалека…
Песню мою подхватили
Сверчки. И ночные бабочки
Её понесли на крыльях.
И стала она не моя…
Июнь 1987
«Не боязно мне доверяться тростнику…»
Не боязно мне доверяться тростнику
В вечерние последние часы заката.
Он знает всё: и радость, и тоску,
И где и как считать невосполнимые утраты.
Блестит на солнце он при ярком свете дня,
И вся природа с ним вокруг ликует…
Она тогда любила не меня,
И, кажется, что я тогда ещё любил другую.
Тебя я слышу, шепчущий старик,
Тебе внимаю я, мои ты не увидишь слёзы…
Живёт, шумит на берегу тростник,
Над ним витают быстрые стрекозы.
18 февраля 2016
Небо
О небо! В рваных облаках.
Они бредут, как нищие в своих лохмотьях,
Болят суставы, ломит кости,
И никуда не отпускает страх.
То ты с насмешкой в ступе непогоды
Бросаешь вниз мокроты от простуд.
И так – дожди идут, идут, идут,
А там людские судьбы, целые народы.
Твоя душа угрюмая скорбит
От их желаний, страхов, совращений…
Но мир людской не знает изменений
И не прощает никогда обид.
Берег Аравийского моря
Утро
Окрасил утро розовый туман.
Как чуда ждём мы белого рассвета.
И муза сонная… Ещё полураздета…
Её изогнут стройный гибкий стан.
День
Здесь день простой – растянут он на век.
Всё роком уготовлено заранее.
Что ищешь ты напрасно, милый человек?
Какие ты таишь в груди желания?
Вечер
Вечерний час. Как чаша, опрокинута луна,
И мрак уже клубится чёрной ночи…
Мне кажется, ты чуть опьянена,
Другого ты со мною не захочешь…
Январь 2016
«Всё кло́нится к осеннему распаду…»
Всё кло́нится к осеннему распаду.
В природе всё – один круговорот.
Мне прошлых лет умчавшихся не надо,
И память к ним меня уж не зовёт.
Свободней в чувствах я своих
и в мыслях строже,
Пустых надежд не веселит обман…
Мне настоящее становится с тобой ещё дороже,
И завтра день – как утренний туман…
Хочу – стоять не у последней цели,
Тугой волной во мне ещё бегут остатки сил.
Всё клóнится к осеннему распаду, неужели —
Последний этот дождь, который моросил?
Декабрь 2015, 2023
«С тихой грустью по отчему дому…»
С тихой грустью по отчему дому,
В птичьих стаях плывя над полями,
Я хотел бы пожить по-другому —
С берёзами и тополями,
Видеть, как расцветают и вянут
Мимолётные дни, как цветы,
Забираясь на клеть деревянную
Ждут начала апреля коты.
Снова их исступлённые крики
Растревожат заутренний сон —
В кругоходе природы великой
Соблюдается всеми закон.
Чуть затеплится пламя восхода,
В полусне зазвенят стихи,
Из соседнего огорода
Разнесут голоса петухи…
Но порой – отчего? Не пойму я,
Вижу сад и старинный дом,
И по ним незаметно тоскую,
Но мечтаю совсем о другом…
1984, 25 апреля 2014
Метаморфозы
Тихий мой край, где природа не дремлет,
А слушает песни дубрав и полей…
Шепчет былинка:
– Я люблю эту землю
Только за то, что была я на ней!
Короток век мой, без всяких волнений
Я увядаю, так вянешь и ты.
Благословляю иное цветение,
Благословляю другие цветы…
В час увядания, в час увядания
Дума легка, как зачитанный стих…
Где вы, цари, увозящие дани
Красок волшебных и звуков живых?
Скоро под пологом, белым и чистым,
Всё погрузится в холодные сны,
Снежные вьюги с воем и свистом
Будут кружиться до самой весны.
Там разольются вешние воды,
Вестники радости, слуги беды,
И поплывут по реке пароходы,
Так и захлёбываясь от воды!
Будто драконы, с ворчливым гудением
Выползут тракторы все на поля,
Как живописец в часы вдохновения,
Снова приступит к работе земля…
Осень просится в дом
Давай с тобой поговорим —
и станет в жизни всё иначе…
Стирает время краски. Грим
твои черты лица не прячет.
Тебя увидеть – не боюсь,
Всё будет, как при первой встрече…
Хотелось всё в тебе сберечь мне:
улыбку радости и грусть.
Иль выдумка моя всё это,
тебя придумал я в былом?
Проходит незаметно лето,
и осень просится
в наш дом…
«Пронеслись над полями облака, облака……»
Пронеслись над полями облака, облака…
Скоро осень заглянет и ко мне свысока.
Просто в золоте осень,
Просто в шелесте спросит…
Где по свету носило? Кто твой Дьявол и Бог?
Что душа сохранила, что уже не сберег?
Просто в золоте осень,
Просто в шелесте спросит…
Сколько было – некстати, сколько было – наверное?
Не боюсь опоздать я, не боюсь я быть первым…
Просто в золоте осень,
Просто в шелесте спросит…
Где дороги те длинные и где к храму дорога?
Что осталось с сединами, ведь осталось немного …
Просто в золоте осень,
Просто в шелесте спросит…
Октябрь 1998
Журавлиный крик
Закраснелись тонкие рябины.
Снова осень, сырость и туман.
Скоро с этим криком журавлиным
Поплывёт далёкий караван,
Поплывёт…
Мой друг, об уходящем
Не жалей… Об этом не жалей —
Моё сердце нежность будит чаще,
И в душе всё откликается моей…
На губах моих таится слово,
И надежда новая томит…
С этим криком журавлиным снова
Тихий край повсюду знаменит…
Июль 1986
2. Мишель – Михаил Лермонтов
