Евгений Кузнецов
Злополучный репортаж
«Короче, все как всегда, – опечалился я. – Вместо благодарности я получаю взбучку. До чего же жадные люди эти начальники: чтобы не платить гонорар, пускаются на всевозможные ухищрения».
Глава 4
Сказать по правде, в этот раз Шеф меня напугал не на шутку. Я никогда прежде не видел, чтобы лицо человека так сильно раздувалось и приобретало столь жуткий красный цвет… но все же я справился с испугом и быстренько, пока у пунцового руководителя ничего не лопнуло, поинтересовался:
– Шеф, а я могу получить свой гонорар?
Я как в воду глядел: что-то обязательно должно было лопнуть, и это оказалось его терпением. Главный редактор неожиданно завопил во всю глотку:
– Какой я тебе к черту Шеф, ты, вредитель?! Да как ты только посмел!.. Тоже мне, репортер нашелся!.. Гонорар ему… Да я тебе… три шкуры!..
Это у него происходила, как говорят психоаналитики, разрядка. Я же, наоборот, уходил в глухой затык… А как иначе?! Не мог же я признаться, что за два дня собрал всего две строчки информации… и, чтобы оправдать доверие и не опозориться, все-таки написал репортаж?! Просто я хотел как лучше.
Выпустив пар, Шеф закончил беснование вполне связанной и осмысленной речью, но сопровождая ее демонстрированием огромного кулака у меня перед лицом:
– Знаешь, что она мне наговорила? – И дальше он дословно повторил все, что сам услышал от уважаемого председателя ассоциации свинкозаводчиков, отчего мои уши запылали. – Чтоб завтра же было опровержение, понял?! Принесешь мне лично. На флешке. Утром. Рано. Очень рано.
Я брел по Каштановому бульвару в направлении Центрального проспекта, понуро свесив голову – мне было не до красот курортного Горноморска, – и размышлял о случившемся, вспоминая кое-что из своего философского багажа, накопленного за годы учебы в университете: «Фрейдисты считают, что все нереализованные желания, если не превращаются в неврозы, то вытесняются в совершенно неожиданные сферы деятельности человека. Например, неудовлетворенное либидо может стать талантом художника, музой композитора, вдохновением писателя… Видимо, так произошло и с моей сорвавшейся рыбалкой, вылившейся в критический материал. И теперь предстоит исправлять причудливый результат нерастраченной рыболовной энергии. Ну ничего страшного, – утешал я себя, – практика для журналиста, это самое важное в нашей профессии… К тому же две публикации – два гонорара!» – окончательно успокоился я и с легкой душой вошел в пивную на пивзаводе… Ноги сами знают, куда привести.
Домой я вернулся поздно вечером с переполненным пузырем, раздутой от пива сумкой и распирающей от мыслей головой. Звеня бутылками, я быстро прошмыгнул в ванную комнату, а потом – к себе, где и засел за ноутбук. Мама смотрела на меня как на странного, но еще по пути в туалет я жестами попросил ее не отвлекать меня от мыслей – мне предстояло работать… возможно, всю ночь. Но на этот раз я подготовился более основательно – и технически, и тактически: побольше пива, поменьше эмоций и упор на документы и аналитику. Погружаясь в Интернет и загружаясь пивом, я начал писать.
На следующий день ровно в восемь утра я, как образцовый работник, уже находился в редакции… правда, в одиночестве… народ начал подтягиваться только к половине десятого… Шеф пришел точно в десять часов семнадцать с половиной минут. Я окончательно проснулся, подскочил с кресла, сонным голосом поприветствовал предводителя редакции и, покачиваясь на непослушных ногах, подошел к нему, чтобы, как было велено, лично из рук в руки передать драгоценную флешку с новой статьей-опровержением. Невероятно, но мне удалось кое-где смягчить, а кое-где и вовсе обойти все острые углы, оставив четкие, сухие факты, цифры и логические рассуждения.
«Шеф будет доволен!» – Я был абсолютно уверен в этом.
Шеф выглядел недееспособным. Но работа есть работа, к тому же сказывалась многолетняя профессиональная закалка. В общем, он молча взял флешку и как-то страдальчески посмотрел на меня, как на открытый нарыв… но мне и самому почему-то было больно на него смотреть, поэтому я побыстрее отвел взгляд. Сделав шумный вдох-выдох, печальный Шеф направился за пластиковую перегородку, чтобы там кровяными, полопанными глазами вычитать мою статью с дипломатичным заголовком:
«БУДЕТ СВИНКА, БУДЕТ И ЩЕТИНКА».
«10 июня 2018 года в Горноморске завершилась 4-я Южная выставка морских свинок, – бегло начал бубнить себе под нос Шеф. – По данным, полученным от кассира мероприятия, за два дня работы выставку посетило порядка 300 человек. Не такая уж и большая цифра, однако, если ее умножить на 200 рублей, а именно столько уплатил каждый посетитель за входной билет, то получится вполне приличная сумма. Собранная прибыль поступила организаторам – Ассоциации свинкозаводчиков Горноморска "СиПиГор". Неплохой прибыток, но и не такой хороший, как приносит свинководам горноморья грандиозный свинкобизнес.
Совсем не бессмысленной затеей, как может показаться на первый взгляд простому обывателю, является разведение морских свинок. Эти животные способны размножаться раз в полгода, принося до шести детенышей. Те, в свою очередь, уже через месяц способны сами приносить потомство. Зная эти физиологические подробности, а также расценки на свинок, нетрудно подсчитать минимальную прибыль самого скромного свинкозаводческого хозяйства. По среднерыночным ценам от продажи одного кавиа поркеллуса можно выручить от 1 500 до 6 000 рублей в зависимости от породы. Так, американский хеджхок и махерская оцениваются в среднем от 1 500 до 3 000 рублей. На классического шилди ценник варьируется в диапазоне от 2 000 до 3 000 рублей. Цена на экзотических скиппи и вовсе переваливает за 5 000 рублей. А вот за самого дорогостоящего представителя семейства свинковых – диментика папуа пиги – можно выручить не менее 6 000 рублей.
Однако все эти суммы актуальны только при наличии документов, подтверждающих принадлежность породе и племенную ценность животного. Добыть их можно победой в соответствующих конкурсах, для чего те и начали ежегодно проводиться теперь и у нас, в Горноморске. Так, наивысшая награда – «Кубок Юга» – в этом году досталась экстремальному короткошерсту по кличке Лидер. Второе и третье почетные места заняли английский кросгуд Жорик и махерская Пиня – поздравляем их счастливых обладателей».
Дочитав до конца, Шеф задумчиво хмыкнул себе под нос что-то вроде: «Хм-м, а что, может быть…» – и обратился ко мне, но на этот раз очень мягким, необыкновенно спокойным голосом:
– Сёмочка, отдай эту флешечку Э-эдику и иди… домой – приля-яг отдохни-и… И я пойду…
…Задержавшись у верстальщика Эдика, тощего палочника с печеночными кругами вокруг глаз, я соколиным глазом заметил ошибку в имени одной из свиней-конкурсанток, когда Эдик просматривал мою статью на мониторе:
– Погоди-ка, отмотай немного назад, там опечатка, – нервически сказал я верстальщику.
– Где, где? Здесь, что ли? – сонным голосом переспросил он, крутя туда-сюда колесико мышки.
