Евгений Хохряков
Чих ищет сокровища
Глава четвертая
Чих – следопыт. Находки продолжают находиться. А братья мечтают скорее стать взрослыми. Чтобы прославиться и никогда больше не ходить в школу
Мама называла мальчика Пашу «Павлик». Папа был более суровым человеком и звал сына полным именем – «Павел Снегирёв! Как твои успехи в школе?» Сын отвечал, что в школе всё хорошо и почти отлично. И что очень скоро состоится выпускной бал. Какие-то семь лет пролетят незаметно. Однако его папа часто говорил, рассматривая очередную тройку в дневнике:
– Ох, Павел Снегирёв! Похоже, ты не хочешь оканчивать школу и становиться настоящим мужчиной! Разве может мужчина учиться на тройки по математике?
На что мама тут же возражала:
– А вот Эйнштейн, говорят, в школе вообще на тройки учился!
Паша, слушая папу, всегда боялся, что в один прекрасный момент он может превратиться в девочку. Стоило ему только подумать об этом, как чудилось, что уже и косички у него выросли, и мама шьёт замечательную юбочку с белыми оборками. Школьник тут же начинал хорошо учиться, и всю неделю в дневнике красовались прекрасные четвёрки и пятёрки. Но потом возникало множество самых неотложных дел, в перечне которых учёба занимала место далеко не в первой десятке.
И всё начиналось сначала. Папа скорбно вздыхал, мама качала головой, а Паша Снегирёв изумлённо смотрел на синюю горбатую тройку, словно эта цифра ему была абсолютно незнакома. Он не понимал, как она оказалась в дневнике! Вроде вчера вечером домашнее задание было выполнено с блеском – ответ в конце учебника удобно устроился в задаче в тетради. Правда, кое-что пришлось при этом поправить в решении. Но ведь, в конце концов, ответ сошёлся? И что этим учителям нужно? Какая разница – как он решил эту задачу! Важно, что ответы как две капли воды похожи на те, что в учебнике.
Пашин папа работал заместителем. Снегирь не уточнял, у кого тот был заместителем. Просто папа был очень строгим человеком. И Паша его часто жалел: если отец такой строгий, то какой же свирепый у него тогда начальник?!
Папа часто говорил дома, что любой глупый поступок это проявление характера человека. И поэтому, когда Паша прискакивал домой на одной ноге, потому что вторая нога его нечаянно наступила на ржавый гвоздь, папа сурово смотрел на сына и заявлял:
– Если бы ты, Павел Снегирёв, был серьёзным человеком, то по гвоздям бы не бегал! Вот я же не протыкаю ноги разными ненужными гвоздями?!
И снова качал головой.
Мама Пашина была женщиной мягкой и доброй. Утром она уходила в свой детский садик, в котором работала воспитателем. Паша, когда был совсем маленький, тоже ходил с ней в это замечательное место. Там не нужно было делать уроки, выполнять домашнее задание, мыть парты и протирать доску. Паша часто вздыхал, вспоминая далёкое, как он считал, детство. Ведь вот уже целых четыре года он исполнял школьные обязанности. И впереди были ещё полные забот и тревог семь лет.
Но зато потом! Потом будет настоящая жизнь! Никаких уроков и домашних заданий. Никакого дневника! Делай что хочешь – иди на работу, или поезжай в отпуск на море (как хотела мама) или в горы (как мечтал папа, но ехал на море с мамой). Правда, до этого нужно было ещё дожить! Целых семь лет школьной жизни. Иногда Павел думал, что справедливо было бы всем, кто окончил школу, сразу назначать пенсию. Он терпеливо ждал того момента, когда его объявят взрослым.
А пока Павел Снегирёв учился в четвёртом классе и собирался перейти в пятый класс в ближайшие дни.
Щенок по имени Чих стал собакой, умудрившись при этом остаться … щенком! Оказывается, есть такие породы собачьи, при которых маленькие собаки до самой старости выглядят щенками. Такие они маленькие. Чего не скажешь про характер.
А характер у Чиха оказался своенравным. Во-первых, собака стала очень смелой. Его не пугали ни соседи по улице, ни огромные соседские же собаки. Звонкий лай Чиха доводил до истерики самых крупных псов, которые пытались доказать этой «козявке», что они главнее. Но эта малявка могла запросто повиснуть на задней лапе любого противника, вцепившись в неё зубами. И злобный огромный пёс тупо не мог достать его, бешено крутясь вокруг своей оси.
Во-вторых, он безумно любил свою хозяйку, да так, что отец Павла, порой боялся повысить на неё голос. Чих мгновенно щерил пасть и низко гудел под столом, кровожадно посматривая на голые пятки хозяйкиного мужа.
И, наконец, он стал настоящим телохранителем Паши. Ведь никто из школьных товарищей Снегиря изначально не мог представить даже, что такой невеликий организм может в одно мгновение вцепиться в ногу, а потом, не выпуская этой ноги из пасти, подниматься по ней всё выше и выше, словно пережёвывая её. Броня испытал этот приём на себе ещё год назад, когда Чих был совсем маленьким. Но с тех пор характер щенка не изменился ни на гран!
Мир так устроен, что всё когда-нибудь заканчивается. Вот и четвёртый класс закончился. Почти с успехом: у Павла Снегирёва была всего одна тройка – по ботанике. А вот Броня нахватал их больше, чем ожидал. Самая заслуженная, по мнению пацана, оказалась по физкультуре. Витька всегда считал, что физкультура очень беспонтовое проведение времени. За эти сорок пять минут можно успеть сделать гораздо больше полезного, чем висеть мешком на турнике или прыгать через козла. Он как-то спросил учителя физры – почему этот спортивный снаряд называется козлом? В ответ узнал, что «ненужноумничать», и вообще, «иди и повиси на шведской стенке». В общем, учебный год закончился – да здравствует свобода! Да не просто свобода. А полная свобода с собственной лодкой! Которую они нашли в сарае на берегу реки и которую нужно было срочно приводить в порядок. Потому что это только кажется, что летом три месяца много. На самом деле раз-два-три и снова в школу иди!
– Лодку конопатить пойдём? – спросил, пыхтя, Броня утром, притащившись к Павлу домой. Почему притащившись? Да потому, что он где-то умыкнул целое ведро кусков сапожного вара. Вот и тащил его. Вар соблазнительно пах. Поэтому уже через мгновение парни ожесточённо жевали эту химию, находя, что куда как лучше всяких жвачек мировых марок. Ну, и что, что зубы мгновенно стали чёрными?! Это всё проходящее, а вар?
Паша тоже не сидел сложа руки. Пошарив по чердаку дома, он нашёл несколько старых дырявых простыней и даже полмешка неизвестно как попавшей в дом настоящей пакли! Кроме этого, покопавшись в журналах «Сделай сам», каких полно в Ютубе, он выстрогал две лопатки для конопаченья и смастерил деревянную киянку.
В общем, парни вооружились до зубов, свистнули Чиха и подались на окраину городка, где их так давно дожидалось приключение. Правда, они ещё не догадывались, какое оно будет в этот раз.
Конопатить лодку оказалось намного трудней, чем об этом писали в интернете. Из всего процесса, самое простое – развести костёр, повесить ведро и растопить вар. Зато потом возникла проблема – чем носить расплавленную массу к лодке, как варом поливать швы между досками, и как туда проталкивать тряпки или паклю?
Конечно, Витька долго не парился. Достал свой смартфон, вызвал духа по имени Siri и выдал задание. Буквально через секунду неведомый собеседник Брони выкатил огромный список нужных ссылок. Пацаны уселись на пригорке, а Чих помчался по кустам: не так часто ему доводилось получить полную свободу действий. Дома нужно было ходить по одной половице, а на улицу его выпускали лишь с Пашей да ещё и со шлейкой на груди. Добрая мама очень боялась, что этот «осколок солнца» может потеряться: во дворе носись сколько угодно, а на улицу, где так много интересного, один не смей! Такое вот собачье счастье – понятно, что люди к тебе прикипели всей душой. Но ведь за это приходится платить большую цену. Свободу!
А тут её!!!
Через несколько минут Паша и Витька услышали призывный лай своего младшего друга. По тону была ясно, что Чих именно звал, а не просто тявкал на встреченную лягуху. Пришлось идти. Вернее, продираться сквозь лопух и старую дикую малину, которая цеплялась за штаны и рубахи и не пускала от себя. Но то, что они обнаружили, мгновенно заставило забыть о неприятностях с колючками. Доблестный Чих нашёл не что-нибудь, а самые настоящие вёсла! С манжетами под уключины, с отёсанными лопастями и гладко шлифованными рукоятками. Находка всем находкам.
– Подобное к подобному… – изрёк очередную мудрость Броня. – Ах ты, Чих, шикарный пацан! Нам бы такие вёсла никогда самим не смастерить бы.
Он поднял одно весло и передал Паше. Себе взял второе и тут же присвистнул:
– Глянь, Пашка! Здесь даже чей-то лейбл есть.
Паша осмотрел своё весло. И действительно – у лопасти была приколочена маленькая, уже почти зелёная, медная бляшка. На ней еле читались какие-то буквы. Наверное, имя хозяина? Прочесть было невозможно.
Ага! Невозможно! Это кому-кому, но только не Броне! Он тут же сфотографировал бляшку на свой смартфон, увеличил изображение на весь экран. И довольный прочитал надпись:
– «Я.Белькевич. Собственность. 1917». Ого! Этим штукам больше ста лет! А мы на лодке не смотрели такой знак?
Паша качнул головой. Потом взвалил на плечо увесистое весло и пошёл продираться сквозь боярышник к сараю, где их дожидалось скворчащее на костре ведро с расплавленным варом.
Возле сарая, сбросив с себя груз, пацаны кинулись осматривать лодку в поисках знакомого лейбла. И нашли: похожая медная табличка большего размера была приколочена на транце лодки. Та же надпись гласила, что это судёнышко принадлежало некоему «Я.Белькевичу».
– Интересно, что за человек был, и почему лодка здесь брошена на произвол судьбы? – задумчиво почесал затылок Витька.
– Революция потому что, – ответил Паша, который любил историю. – В прошлом веке случилась революция. Потом Гражданская война. Пропал, поди, человек. Не до лодки было. А потом о ней и вовсе забыли.
– Да-а-а, – протянул Броня. – Целый век она провалялась тут. Или больше! И не сгнила, отлично сохранилась. Это надо же, а? Ладно, потом поищем в сети этого мужичка. Вдруг, следы остались. А сейчас приступим? На чём мы остановились?
Интернет, как обычно, не подвёл. Ребята внимательно не только прочли как конопатить лодку, но и посмотрели видеоролики. Первые попытки повторить, были, надо сказать, так себе. Броня чуть ногу себе варом не окатил, когда, сделав из консервной банки черпак, плохо его закрепил на палке, и банка оторвалась, плюхнувшись чёрной жабой на землю и выплюнув добрую часть огненного варева почти на Витькин кроссовок.
Но дело потихоньку пошло. Витька заливал щели, Паша ловко направлял лопаткой паклю в эти же щели и забивал её туда киянкой. За ним снова шёл Витька, проливая конопаченное место варом. Шов получался на загляденье: ровный, чёрный, пахучий. За один день не управились. Решили продолжить завтра. А заодно запланировать и первый выход на чистую воду. Это ведь так здорово – иметь собственную лодку!
Конечно, можно было поступить проще. Двадцать первый век, как-никак. Попросить у родителей денег. Купить в магазинах всякой химии и пены. И за день все щели заизолировать. Однако были две причины для того, чтобы не идти таким простым путём. Братья не хотели посвящать родителей в свою тайну. А это было бы неминуемо, потому что просто так никто никому денег не даёт.
Во-вторых, Броня сразу встал на дыбы, утверждая, что старую вещь нужно реставрировать старыми же, проверенными веками, методами. Ну, что с ним, с дитём прогресса, сделаешь? Начитался умных статей, не поспоришь. Поэтому и варили вар, конопатили вручную.
Хотя, именно так и было интересней!
Глава пятая
Дом для Чиха. Приключение прокралось в дом Снегиря. И оно придумало серьёзное испытание для друзей
Ремонт лодки пришлось отложить на целый день. Потому что с утра Пашин папа, надев старые штаны и рубаху, захватив нужный инструмент, направил стопы во двор, погнав впереди себя друзей: Павла, Витьку и подкидыша Чиха: пришла пора строить настоящий дом настоящей собаке.
За домом отец Снегиря хранил разные обрезки досок и брусков. Он велел парням подобрать одинаковые бруски, чтобы сколотить каркас домика, а сам полез на чердак. Там у папы хранились его сокровища, в том числе и обрезки толстой фанеры! И вот теперь они могли пригодиться для изготовления стен собачьего домика!
Между тем Чих не терял даром времени, а обстоятельно исследовал весь двор. Потом решительно уселся справа от невысокого крыльца и вызывающее тявкнул.
– Не хочет ли эта бестолочь мне сказать, что конуру мы будем устанавливать на этом вот месте? – изумился Пашин папа.
Ещё бы не изумляться ему! Во всей их семье никто не мог указывать папе, что тот должен делать. Разве что мама иногда как-то странно могла посмотреть на папу, и тот почему-то сам брал мусорное ведро и нёс его в мусорный бак. Хотя ещё минуту назад лежал на диване и читал телевизор. Именно читал! Потому что звук он не включал принципиально, считая голоса дикторов вредными для здоровья. Но так как молча смотреть молчащий ящик было странно, то он и выдумывал те слова, которые ему казались наиболее подходящими к показываемой картинке на экране.
Это и называлось чтение телевизора. Маме такое занятие почему-то очень не нравилось.
– Не слишком ли много о себе возомнил, одуванчик полевой? – спросил у щенка папа, пытаясь ногой его отпихнуть. В душе-то он и сам давно решил построить будку именно у крыльца. Но позволить какому-то щенку командовать собой?!
Чих упёрся всеми лапами и даже оскалился.
– Ах ты, моська! – поразился главный строитель собачьего дома.
Неизвестно, чем бы закончился разгорающийся скандал, но конец этому началу положила мама. Элементарным образом: как только папа снова отрыл рот, она ему в него пихнула пирожок с капустой, а Чиху сунула сосиску:
– Обед, мальчики! – скомандовала она и поставила на дворовый стол целый тазик с пирожками и большой кувшин с брусничным морсом. Оказалось, что за спорами, ссорами и сборами уже полдня прошло! А к будке никто и не подступился! Чих в два приёма умял сосиску и уже путался под ногами, выпрашивая пирожок и себе. Ему было всё равно – с чем они, пирожки. Его организм готов был переваривать даже вар, который он попробовал жевать вслед за своими друзьями. Словно поняв, о чём думает Чих, парни переглянулись и одновременно вздохнули.
– Чего, богатыри, вздыхаем? – полюбопытствовал строгий Пашин папа.
– Да мы так, школу вспомнили, – ляпнул Витька.
– О, как! – подивился папа. – Соскучились?
– Не то слово! – опомнился Броня. – А вы, дядя Серёжа, такую фамилию Белькевич когда-нибудь слышали?
Почему Витька вплёл фамилию владельца лодки, можно было только догадываться. Никаких особых мыслей у него самого не было. Вылетела фамилия случайно, и всё.
– Не помню таких, – ответил Пашин папа. – А ты, мать?
– Что-то знакомое, – покачала Пашина мама головой. – А тебе, Витя, зачем?
– Да так, – засмущался Броня, которому и отвечать-то никак нельзя было. – Ничего особенного. Не обращайте внимания! Давайте лучше конуру строить. А то и до вечера новоселье не справим.
Чих уже лежал на том месте, где по его разумению должен вырасти дом. Пирожок он таки у хозяйки выпросил, поэтому был почти счастлив. Работники вернулись к делу. И оно, дело, закипело.
Пашин папа оказался толковым плотником. Паша с Витей только успевали подносить доски и бруски ему да помогали их держать, когда тот отпиливал по размерам нужные детали. Потом эти запчасти из досок и брусков медленно, но верно обрели нужный скелет, который вскоре был обшит фанерными листами.
Общими усилиями Чих был удалён с насиженного места. А туда компания водрузила почти готовый собачий дом. Осталось его только укомплектовать мебелью, как пошутила Пашина мама. Для этой цели был принёсен из дома матрасик. Затем нашёлся кусок старого ковра. Пашин папа приколотил коврик над входом в будку. И получилась прекрасная тёплая дверь.
– Ну, Чих, испытывай новое жильё! – приказала довольная хозяйка. – Залазь!
Чих недоверчиво прошёлся мимо домика туда-сюда. Потом постоял, помялся.
– Боишься, что ли? – засмеялся Витька. – Ну, да, конечно! В конуре же темно. Бояка-собака!
Чих с изумлением посмотрел на Пашиного друга. Бояться собственного дома?! Такая чушь могла придти в голову только глупому человеку. И Чих смело залез в конуру. Повозился там. Потом выглянул и вопросительно посмотрел на Пашу, словно приглашая его к себе в гости
Паша постоял, подумал и … залез в будку. В ней, и правда, было уютно. Тихо, тепло и темно.
– «Надо мне дома в комнате тоже что-то такое придумать», – решил Паша, выбираясь наружу. – «Никто не мешает, классно!»
– Ну, как? – усмехнулся строгий папа. – Судя по всему, тебе в гостях у Чиха понравилось, и ты готов с ним вместе жить?
Все засмеялись. А Паша в очередной раз удивился тому, как часто взрослые бывают догадливыми. Почему вот так? Но он не стал додумывать эту мысль. Потому что появилась другая. И вот лучше бы эта, другая, мысль у него не появлялась! Потому что приключение, которое шло за парнями по пятам, уже выглядывало у Пашки из-за плеча, обещая что-то новое и невиданное.
Не несущее, правда, пока, ничего хорошего. Но ученик пятого класса Павел Снегирёв ни о чём таком не догадывался и на всех парусах направлялся навстречу приключению! Первая мысль была проста: пора уже на той неделе испытать лодку.
И вторая мысль – нужно, чтобы Броня сегодня же узнал в интернете, на сайте города, кем был «Я.Белькевич». Не у каждого до революции были такие хорошие шлюпки. Паша всё же хотел быть честным парнем – вдруг у этой лодки есть наследники?
Ночь прошла беспокойно. И вроде кошмары не снились. И дома было не душно, а прохладно-тепло, как бывает в начале июня, при открытом окне, в которое залетают остатки лепестков отцветающей яблони. И впереди никакой контрольной по математике не корячилось – каникулы же ж! А вот не спалось. Словно кроме Павла в спальне был ещё кто-то. Невидимый. И неведомый. Оттого и страшный.
Глава шестая
Главный вопрос – кто такие были владельцы сарая и лодки? И куда они могли сгинуть? Друзья задумали поход на остров. Приключение довольно ухмыльнулось
Ни свет ни заря Павел Снегирёв рванул к сараю. За ним метнулся Чих, на бегу оглядываясь на свой домик: остался ли он на месте и не приснился ли он ему вообще? Видимо и щенок провёл беспокойную ночь.
Им бы понять и остановиться!
Но приключение уже толкало их под микитки. Можно сказать, спешило и поторапливало своих будущих участников.
– Я выяснил, чья это лодка могла быть! – Броня сидел на крыльце сарая и ждал, пока разгорится костёр, чтобы топить вар в ведре. Он даже надрал длинные ровные полоски из простыни, чтобы их можно было законопатить, не теряя на это время. Полное ощущение, что и Витька стал спешить. Его тоже что-то словно в спину толкало.
Но Паша не стал приятелю рассказывать о беспокойной ночи, не стал спрашивать его о настроении. Просто пошёл с Чихом собирать хворост для костра. Щенок с удовольствием помогал таскать сухие ветки.
– Тебе, что, не интересно про Белькевича? – удивился Броня, когда Паша вернулся с охапкой хвороста.
– Интересно! – ответил товарищ. – Просто нужно дров натаскать, а потом разговоры разговаривать.
И он снова отправился за сухостоем. Этим и различались пацаны – рассудительный Павел Снегирёв и торопыга Витя Броничев. Натаскав дров, Паша устроился рядом с другом на крыльце сарая:
– Давай! Открывай тайну!
Броня не умел сердиться и поэтому приступил к рассказу без лишних предисловий:
– Яндекс дал кучу ссылок на местные краеведческие сайты, – деловито забубнил Витька. – Правда, в этой куче мало что интересного нашлось. Но жила в городке нашем до революции семья Белькевичей. Старший – Григорий, содержал не только аптеку, но и большую семью. Среди родственников попадается и кто-то, чьё имя начинается с буквы Я. Самое интересное то, что, видимо, именно этот Я.Белькевич ещё и строительством лодок занимался. В статье так и написано: «производитель лодок для прогулок». Наверное, это и есть наш «Я.Белькевич». А вот дальше что и как – глухо! История умалчивает.
– А что с семьёй-то? – затормошил приятеля Паша. – Куда они делись, где сейчас?
– Полная засада! Ничего нет. Похоже, во время революции они могли или ноги унести, или тут навсегда остаться!
Броня пошевелил пальцами ног, прежде чем надеть старые кроссовки: после того, как он вчера испачкал в варе новые, сегодня решил подстраховаться и надел поношенные.
– Как остаться? Где остаться?! – не понял Паша.
– Я же тебе чёрным по-русскому говорю: тут могли остаться! – буркнул Броня. – В виде множества мёртвых тел! Здесь же потом война была. А Белькевич, да ещё аптекарь, да ещё и изготовитель лодок. Богатые, поди. Ну, и далеко не русские … Маленький, что ли? Не понимаешь?
До Паши дошло. Да так, что даже передёрнуло. Он как чумной посмотрел на друга. Потом оглянулся на проём двери, где чернело днище перевёрнутой лодки.
– Да не зырь ты, не зырь! – усмехнулся Броня. – Нет там покойников. Есть обычная лодка, которую мы сегодня доделаем, а завтра испытаем на воде. Хватит лясы точить, пошли работать – вон, уже и вар растопился.
Надо сказать, что работать Пашке расхотелось основательно. Словно он каким-то боком оказался причастным к судьбе далёких и незнакомых ему людей, исчезнувших с этой земли почти сто лет назад. Но Витька уже тащил черпак с варевом. Чих щурил глаза на костёр. Сидеть было глупо. И Павел включился в работу, выкинув из головы думы о делах давно минувших дней.
Хотя, надо отметить, они, как вскоре оказалось, не такими уж минувшими и были.
– Я думаю, – прервал молчание Броня, – нам бы попробовать на островок сплавать завтра. Как думаешь? Всю жизнь мечтал на нём позагорать. Наверняка, там и рыбалка хорошая. Никто туда же не плавает вроде? Все чего-то боятся.
Нужно сказать несколько слов про этот островок. Городок стоял на берегу: не очень широкая река – метров триста максимум, изгибалась ровной пляжной подковой. Основанием её был крутой берег. На нём, вверх по течению, стояли стены старого монастыря. От него и пошёл спускаться к реке сам городок. Он как бы стекал с высокого бугра в низину, охватывал полукругом берег, а потом уползал от реки вглубь степей.
В силу своего мелкого возраста, пацаны ещё не лазили по древним стенам («да что мы там не видели, когда всё можно посмотреть в интернете?!»), не смотрели с высокого берега вдаль. И не знали – что там, за поворотами их речной излучины. Им хватало уютного пляжа, медленного течения тёплой воды и вида на махонький островок аккурат посреди подковы. На нём, на островке из песка, двух больших валунов и нескольких случайно попавших туда берёз, никто не бывал. Ну, или, по крайней мере, пацаны не видели, чтобы кто-то туда плавал. Иногда говорили, что место там заколдованное. Другие рассказывали, что вблизи острова омуты и вода холодная засасывает всех пловцов.
