Евгений Гиен
Рарас. Рыба из песка
Поглядев на доспехи, Каду заметил три шляпы-корзины. Они были похожи на корзины для вещей, но…
– Кес, посмотри, может, возьмём их? Нам как раз подойдут, – указал на корзины Каду.
– Па-а-ап, возьми нам эти корзины, чтобы мы деревянными мечами не боялись голову задеть, – посмотрел с просящими глазами Ке'саль.
Продавец запыхтел от того, что ребята нашли что-то для своих игр.
– Сколько стоят все три корзины? – спросил Дирад, видя плохо скрываемое отвращение торговца.
– Это не продаётся, они не для игр.
– Всё продаётся. Продай их, или мы пойдём кричать на улице, что в торговом городе нам не продают товары. Ваша власть любит деньги, как и любая другая, а лишний шум вам не нужен, – настаивал Елий.
– Три серебряка.
– Я думаю хватит и одного. Они не металлические, так что вот, держи. – Не поднимая голоса, Елий бросил монету на прилавок.
– Забирайте и уходите.
– Спасибо, – дополнил неприятное общение добрым словом Дирад.
– Пойдём, корзины оставим и выйдем снова или, может, сразу спать ляжем, завтра рано встанем? – закрыв дверь за всеми, спросил колдун.
– Да, Елий, сейчас уляжемся, а завтра ещё до рассвета выйдем. Посмотрим по дороге на распускающиеся бутоны.
– Я еле сдержался, чтобы не заржать – кони в сторонке бы стояли! Ну и история отцов и детей.
– Это был бы твой провал! – ткнул пальцем в шею ученика Дирад.
– Ауч, я же продержался, чего тыкать-то?
– Это признание, а не наказание. Я тоже в душе смеялся, но всем показал то, что нужно в данной ситуации.
– Вы? – удивился Каду. – Я буду ещё больше стараться, чтобы достичь вашего уровня. Вы мудрый, добрый, но и веселье вам не чуждо, правда, вы редко улыбаетесь, а чтобы смеялись – вообще не видел.
– До связи с Ке'салем он вообще не показывал эмоций… Так, вот мы и пришли, заходите.
– Вашего знакомого нет дома?
– Как ты догадался? – съязвил Елий.
– У вас учусь всё-таки, – прыснул ядом Ке'саль.
– Хороший ученик.
– Какой учитель, такой и ученик. Как я вижу, вы перестали стесняться своих резких слов.
– Привык. Ты много наслушался за свою короткую жизнь, и это сейчас связывается в более сложные цепочки. Я хочу сказать, что острота в речи становится родной для меня – это не просто цитаты из твоей памяти, а созданные мною словосочетания.
– Я бы не хотел, чтобы эти изменения происходили против вашей воли, – забеспокоился Ке'саль.
– Всё в порядке, изменения начали нравиться где-то… через два месяца, и теперь отказаться от них – словно кусок своей души выкинуть.
– Наш знакомый не станет шуметь, когда придёт. Мы поедим и спать ляжем.
– Кто его знает? Что тут у нас? Кукурузная каша, ладно, не совсем плохо. Садитесь за стол.
После ужина компания разошлась по углам.
Ранее утро, три часа. Выход из города
– Надо шляпы спрятать, нести их незачем. Всё равно сейчас мы не сможем в них сражаться.
– Найдём место.
– А вы точно знаете, где эта деревня?
– Конечно, мы идём точно к ней. Дня три пешком, и мы на месте. Север от башни. Я хотел узнать, почему вы ничего не сказали про того торговца латами, наплечниками и другими вещами?
– Ну, он явно не любит детей, может, даже своих, если они есть. Я отсеял негативную сторону нашей короткой встречи, – дал свой ответ Ке'саль.
– А по мне, если ты говоришь про плохого человека или представителя любой расы после общения с ним, то это значит, что он чего-то добился. Напугал, обозвал, нахамил или ещё разное – ты говоришь о нём и помнишь его. Я бы и забыл его, если бы не ваше напоминание, – высказал свою точку зрения Каду.
– Каждый из вас по-своему прав. Он попытался выплеснуть свой негатив на нас, но мы увернулись, – согласился Дирад.
– Давайте вещи в это сухое дерево засунем. Вряд ли кому они понадобятся, даже если найдут.
Оставив шляпы-корзины, они пошли дальше. Цветы в округе и правда распускались с первыми лучами. Первый день пути прошёл спокойно, а вот под вечер, когда ученики с наставниками сидели у костра… Их окружили неизвестные, спускаясь с дюн.
Никто около костра не пошевельнулся, хотя все слышали и видели приближающихся.
– Так значит, вы собрались напасть на деревню рабовладельцев? Два сраных упыря и дети? Чего-то Вадахамет попутал, нас там больше сорока! Что они сделали бы? Ещё говорит, они – колдуны какие-то. Бредовей только… Куда встал-то, сиди уже! – поднял саблю говоривший.
Для таких ситуаций план был уже разработан. Елий, Каду и Ке'саль увидели зрачки Дирада и изменение цвета кожи у рта. Все трое тут же задержали воздух и закрыли глаза. Лягушачий газ был выдут под себя и волной разошёлся во все стороны, вызывая сильный кашель и слёзы. Все четверо вынырнули из окружения.
Елий справился с текущими слезами первым, а вот ребята обмахивали себя руками. Десять наёмников Красного песка вытащили мечи и повернулись, пытаясь не дать напасть на себя. Они вдохнули этот газ, а глаза даже и не подумали закрыть, хотя это мало помогло Елию и детям. Два колдуна встали напротив уже перестающих кашлять воинов. Каду и Ке'саль отошли назад.
– Не хочешь привлекать лишних?
– Да, звук далеко услышат.
– Ну, вперёд.
Голова Дирада стала лягушачьей, из его глаза прыснула кровь и попала на руку одного и в лица двоих. Крики были слышны за километр.
Все восемь бандитов накинулись на Яха; правая рука одного из нападавших уже была бесполезна, и он дрался, держа меч в левой. Колдуны уклонялись, Елий ударил левой ногой одного из наёмников. Послышался хруст рёбер, и тот свалился с криком. Удар правой по другому был таким же хлыстом, что сломал кости первого. Теперь же пострадала нога: кость, полностью переломившись, вышла из плоти. Сабля третьего задела ногу Елия, разрезав ему кожу и мышцы, и дошла до кости.
Он постарался не закричать от боли. Хоть на ногах была способность от червей, боль ощущалась огромная. Колдун отпрянул назад и сел на песок.
Ке'саль и Каду решились напасть и взяли двоих на себя. Один из бандитов решил добить Елия. Колдун сменил человеческий вид на волчий и завыл, слегка дезориентировав идущего на него. Дирад липким языком выдернул оружие из рук одного и, зачерпнув горсть песка, пошёл вперёд. Безоружный набросился с кулаками, но быстрый удар ладони отбросил его на два метра назад с парой сломанных рёбер.
Мальчики, уворачиваясь, били ногами по ногам, а последний удар был нанесён с размаху в шею одному и в бок другому. Каду, ударивший в бок, добил напавшего врезав пару раз по лицу.
Очнувшийся от минутной слабости человек снова кинулся на Елия, но тут почувствовал, как его ударили по правой ноге – да так, что та подкосилась. Тут же добавил и удар по голове, после чего бандит отключился. Парни бросились добивать раненых, а Дирад продолжил уклоняться от трёх сабель. Он услышал вой с разных сторон. Десятка три волков койя надвигались на людей, снося их и кусая за всё, что подвернётся. Хоть эти волки были и небольшие, но такое количество начисто отбило любую уверенность в победе. Поток животных сшиб троих с ног и растерзал на куски. Это была победа.
Компания собралась у лежащего Елия, когда тот мысленно общался с одним из волков, уши которого были чёрные, а вся остальная шерсть жёлтой. Волк, увидев подошедших, лизнул волчье ухо Елия и пошёл на поздний ужин. Волки с округи подходили и подходили, пока ученики и Дирад пытались восстановить разрезанную ногу Елия.
– К утру восстановится, надо просто её прижать.
– Мы останемся тут с этими трупаками? – возмутился Ке'саль. – Даже если волки доедят, хотя… А, останки песком засыплем, и пойдёт.
– Доедят и сами закопают кровавые пятна.
– А откуда их столько? – удивлённо спросил Каду.
– Первые три десятка шли за нами, а остальные отреагировали на мой зов. Они поблагодарят потом, когда займут место этих. Сейчас попробуйте уснуть. Да, я понимаю, что под чавканье и щёлканье зубов десятков зверей это сложно, но постарайтесь. Кости они заберут подальше.
– А ещё я хотел спросить: а они что, людоеды? Почему?
– Это тоже мясо, чего ему пропадать в желудках падальщиков? А так мои подопечные и друзья восстановят силы.
– Всё, ложитесь и не болтайте! Давайте спать, – отдал приказ Дирад.
Утро
Первым проснулся Каду. Он нащупал что-то мягкое возле себя, но, вспомнив волков, что ещё вчера рвали вражеские тела, он почти перехотел их гладить. Только вот над его лицом появилась милая мордашка: волк положил голову на грудь парнишки.
– Извини, если нельзя, но я так хочу тебя погладить! – прошептал мальчик.
Левый глаз животного открылся, когда рука коснулась его головы, и снова закрылся. Волк койя не показывал, что ему нравится, но и не стряхивал руку Каду. Через десять минут поднялся Дирад, распихивая греющих его волков. За ним пробудились и Елий с Ке'салем.
Возле каждого лежало по три-четыре волка, но Елий был буквально обложен ими со всех сторон, кроме живота и груди.
Елий погладил, а затем отодвинул всех и сел. Сразу же возле него примостился тот самый зверь с чёрными ушами. Они снова начали беседу, смотря друг на друга.
Каду поблагодарил тех, кто его грел и, слегка поклонившись, пошёл к Дираду.
– А это они так общаются?
– Да этот – волк хороший друг Елия. Так, Ке'саль, Каду, ищите по округе сухие палки, да и, в общем, всё, что подойдёт для костра. Я на охоту, волки сыты, а нам тоже нужно поесть и продолжать путь, – распорядился Дирад и, отойдя на несколько метров, раздевшись и моментально став орлом, взлетел.
– Ясно, – хором ответили ученики и разошлись в стороны.
Мальчики полчаса собирали по округе мусор, оставшиеся ветки и кору когда-то растущих здесь деревьев. Пришлось отойти довольно далеко, но они так ничего толком не нашли: дырявый мешок, сломанную пополам трость, тряпки и пару веток. Вернувшись с плохой добычей, они увидели, как горит костёр, а на вертеле жарится большая ящерица, да ещё и змея лежит неподалёку.
– Вернулись с прогулки? Аппетит нагуляли? Свежим воздухом подышали? Золото пустыни нашли? – не переставая подкалывал Елий, а волки, сидящие по кругу метрах в шести от костра, скалились, будто смеясь.
Мальчики, бросив найденное около огня, легли рядом с волками, глядя в небо. Пара животных опустила головы им на плечи.
– Змея не ядовитая? Не укусила? – решил справиться о здоровье Дирада Каду.
– Мой яд перебьёт её, скорее всего, ну или я бы просто поспал ещё денёк. Но не укусила. Никого не видели в округе?
– Не-а, пусто, – ответил Ке'саль.
– Подходите, готово – позвал Елий.
Поев, колдуны с учениками в компании двух десятков волков пошли к намеченной цели.
Через полдня пути волки, поговорив с Елием, разошлись. Ещё два дня компания шла по пескам. Вода почти кончилась, но цель уже была близка. Компания собиралась пополнить запасы в деревне.
Навстречу путникам шёл караван из семи верблюдов, на пятерых сидели всё те же наёмники с острова Красные пески. Каждый называл их по-разному: кто – наёмниками, а кто – бандитами. Но ясно было одно: они не помогают честному народу. А оплачивают их работу в основе своей господа, рабовладельцы и работорговцы.
Мальчики с наставниками решили напасть на них. Дирад обратился в орла и поднялся ввысь, а трое остальных закричали, чтобы караван остановился для разговора и якобы попросить воды.
– Эге-гей, караванщики, откуда и куда путь держите, остановитесь на минутку! У меня с детьми вода кончилась, подсобите, пожалуйста.
– Ну-ка, парни, идём, глянем, чего у них есть.
– Да это ж оборванцы, таких сотни по пустыне шляются.
– На шмотки детишек глянь, новые совсем.
– А и правда…
– Мы заплатим за воду. – Елий показал кошель с монетами, чтобы бандиты слезли с верблюдов и решили отобрать у них всё ценное.
Трое из них и вправду слезли и подошли ближе, вытаскивая сабли. На одного из наёмников с огромной скоростью налетел Дирад, рассекая тому лицо до кости и сбивая с седла. Двое, не в форме наёмников, попытались сбежать, но орёл снова взлетел и сделал заход. Трое, что подошли к колдуну и детям, отвлеклись на орла, как их тут-же начали избивать: в живот попали удары от Елия и любимые, с разворота ногой в шею, от Каду и Ке'саля. Не ожидавшие серьёзного сопротивления, воины получали удар за ударом, и довольно скоро упали без чувств.
Убегавшие на горбатых были сбиты орлом и валялись на песке. Дирад вернулся в человеческий облик и притащил их обратно вместе с животными.
– Куда направлялись? Если расскажете правду, мы оставим вам еду, воду и трёх животных, – успокоил Дирад темноземцев.
– Мы за продуктами в столицу ехали, они держали нас, как ручных торговцев.
– В том направлении деревня?
– Вам не стоит туда идти, таких там много.
– Мы слышали, что больше сорока, это правда? – решил уточнить Дирад.
– Да, примерно.
– Там есть оппозиция среди рабов?
– Это те, кто думает сбежать? Скорее всего, есть.
– Ладно, вы свободны. А мы возьмём этих четверых, – Елий показал на верблюдов, – и отправимся дальше.
– Всего доброго, спасибо, что освободили.
Темноземцы привязали третьего верблюда ко второму и, забравшись в сёдла, ушли.
– Я никогда не ездил на верблюде. Надеюсь, после первого раза не будет, как с лошадью.
– Постараемся сохранить все головы.
Следующие шесть часов компания старалась не напороться на наёмников. Ибо если поднимется шум, то против сорока противников будет тяжело сражаться. А кто-то может и умереть.
Потихоньку начало темнеть. Компания подошла к деревне, оставив верблюдов далеко позади.
– А будь у нас оружие, было бы легче, – шёпотом в никуда сказал Каду.
– И правда, да вы же и так их убиваете, так что… в чём смысл? – согласился Ке'саль.
– Мы умеем убивать, не используя сталь, к тому же так легче передвигаться в образе зверя. Но вам мы не запрещаем использовать оружие.
– Хорошо, потому что я бы носил хотя бы кинжал. Может быть, здесь мы найдём что-то подходящее, – наблюдая из-за бархана за деревней, сказал Ке'саль.
– Да, я был бы тоже не против. Постараюсь что-нибудь найти. А как вы собираетесь всех убить? Их же так много, и, ошибившись хотя бы раз, можно запросто умереть.
Тут лягушачий наставник показал свои ладони: они были чёрного цвета с зелёными кругами.
– Я буду использовать парализующий яд и бесшумность. Они не смогут даже закричать.
– Ну а я буду просто – душить.
– А нам нужно идти с вами? – поинтересовался Ке'саль.
– Нет, сидите здесь, вы пока не обучены тихо передвигаться и убивать. Мы вас позовём. Да, и когда увидите мои глаза, смотрящие в вашу сторону, помните вот что. Если левый будет голубым, а правый – зелёным, значит, всё спокойно. Тогда забирайте верблюдов и спускайтесь в деревню. Если же наоборот, уходите. Ну всё, уже полночь, пошли.
Два колдуна Яха как могли, слились с цветом песка, и уже подошли к двум дремлющим наёмникам. Дирад приложил руку ко рту спящего, тот дёрнулся в первый и последний раз. Яд прошёл в организм. Елий взял второго в удушающий захват, но, почувствовав сопротивление, свернул шею.
На улице бродило около двенадцати человек, остальные спали. После того, как были спрятаны тела бодрствующих охранников, Яха пошли дальше к дому со спящими наёмниками, убивая бродящих по округе. Один за другим наёмники умирали от яда или удушения. Остались только те, что внутри дома. Единственным решением было заполнить дом ядовитым газом. Дирад поднялся на крышу двухэтажного дома и, вдохнув побольше воздуха, добавляя в него концентрат яда, выдохнул в печную трубу. Спустившись, он проделал это снова, выдувая струю в щель незакрытой до конца двери. Почти три десятка рарас задыхались от того, что гортань распухла и не пропускала кислород.
– Зови учеников, мы закончили, – попросил Дирад.
Волчий колдун повернулся и изменил цвет глаз на нужный. Вдалеке на дюне показалось движение.
– В дом не пускай, я сам всех осмотрю и выйду.
Дирад зашёл внутрь и захлопнул дверь. К тому моменту, как подошли ученики, Дирад вытащил всё, что можно было, и накидал за десять метров от этого дома.
– А что если ветер выдует ваш ядовитый газ на нас? – задал вопрос Ке'саль.
– Я смогу на время остановить действие, но для полного излечения нужно будет вернуться. Все нужные травы есть только дома. Выбирайте: у них были эти кинжалы. – Дирад показал на клинки, лежащие в куче доспехов и другого оружия
– Ну, я возьму этот, бордовый, если ты не возражаешь.
– Нет, Кес, мне другой понравился – вот этот, полностью чёрный. Он хоть не в саже… да нет вроде, темно, но сажу на руках я бы увидел. А у твоего, навершие, тоже красное? Оно формой точно дюну напоминает.
– Как их называют? Что-то связано с песком? – попытался вспомнить Ке'саль.
– Наёмники Красных песков, – напомнил Дирад.
– Видимо, для самих себя заказывали. Ваши кинжалы довольно неплохи и очень похожи, – поздравил с обновкой Елий. – Я в юношестве хорошо мечом владел, но, когда меня обучили мастерству Яха, я перестал его использовать. Кинжалы, может, и не придётся в дальний угол или на полочку убирать. Посмотрим, в крайнем случае.
– Ещё кое-что хотел напомнить: будьте осторожны с рабами. Они за всё это время могут много обиды накопить, и выпустить её на первого встречного.
– Да, точно так в той деревне и было, там на Элинтая чуть не напал раб, бывший, конечно, – вспомнил Каду.
– Надеюсь, с Гардом и Элинтаем всё хорошо там, куда они отправились.
– Может быть, ещё встретимся. Я был бы рад, наверно.
– А вот ещё: надо подумать, как наказать Вадахамета за его предательство, вы же доверяли ему, – напомнил Ке'саль.
– Успеем. Сейчас ляжем спать, спрятав верблюдов и своё место ночлега, а завтра раньше рабов встанем и расскажем, что да как.
Елий завыл, призывая бродящих в округе волков к ужину. Вставая среди ночи, он и сам удивлялся, что пришли не только они. На пир прибыли пара пустынных лис, четыре ящера и семь костлявых орту9, что вырывали мясо друг у друга с неимоверной жадностью.
«Бедные птицы», – подумал Елий и лёг на плоской крыше одного из домов. Сено и несколько тряпок, приспособленных под спальное место, немного смягчили положение.
Следующий день, раннее утро
Это было время, когда не проснувшихся рабов будили палками. Сами рабы, в большинстве своём, просыпались раньше, чтобы не получать лишний раз побои. Колдуны с учениками сели недалеко от входа в большой сарай, в котором и состоял ночлег бывших уже рабов.
Внутри послышался шум и разговоры. Первыми, кто вышел, были пара светлоземцев: двигались они неуверенно и, увидев сидящих, зашли обратно. Шум и разговоры усилились, и теперь вышло уже семеро. Один из них, одноглазый парень, лет пятнадцати, выйдя вперёд, спросил:
– Кто вы?
– Неважно, наша цель – освободить вас, – ответил Дирад.
– Наёмников больше нет, – добавил Елий.
– Как это нет, их же было около трёх десятков?
– Сорок один, если точней, а ещё три повара и семеро рабочих. Но теперь вы свободны. Если у вас есть лидер, пусть он соберёт всё нужное для рарас и отведёт их в безопасное место.
– Этот парнишка подбивал нас на бунт, пусть он и командует, – подал голос стоящий позади седой мужчина. – А мы можем пройтись по деревне, хотим удостовериться, что всё правда.
– Только там остались лишь куски недоеденной животными плоти да кости. Зверей не трогайте, они вам ничего не сделают, пока я тут, – предупредил Елий.
– Выходите все, мы свободны, зверей в деревне не трогать! – закричал парень с оставшимся левым глазом.
Из сарая вышли светлоземцы, пара темноземцев, пара кадр'ир и один детрай. Проходя возле костей тех, кто их мучал, каждый третий решил пнуть останки.
– Это правда они?
– Ну вот же их тряпки красные.
– Кто же вы такие, что смогли одолеть четыре десятка отпетых ублюдков? – с любопытством спросил детрай.
– Лучше, если вы не будете знать – и нам, и вам хорошо. – Не став говорить лишнего Елий поднялся вместе с остальными с песка.
– И то правда, – согласилсяЕ парень, провозглашённый лидером. – А можно всё-таки узнать: ну-у, не вы ли это освободили деревню? хотя лучше называть их лагерями. На западе от Ахдашара лежит лагерь. Слышал разговор двух этих, краснопёрых. Они говорили, что те рабы уехали за границу на север. Как бы нам также свалить, ну-у… вообще невозможно в темноземелье жить. Схватят и-и давай на шахты.
– А ты не знаешь про другие деревни или места, где сами господа обитают? – спросил, подойдя ближе, Ке'саль.
– Знаю только то, что-о… слышал от краснопёрых.
– Это вы так наёмников зовёте? – поинтересовался Каду.
– Ну-у… да, а насчёт господ – то один из этих вот жаловался, что господа в Хайдире обитают. Насчёт других лагерей – ну я слышал, что где-то условия лучше, а местонахождения они не раскрывали.
– Что будете делать? Мы можем проводить до города, но дальше сами. Сколько тут верблюдов? – спросил Дирад, увидев привычных уже животных.
– Тут для породы повозки есть; ну, самых слабых на них посадим, крепкие пешком пойдут. Запряжём верблюдов, ну и постараемся по берегу пройти. Еда тут должна быть, как и вода, ну-у ещё и оружие надо взять. Может, поможем вам от зверей или наёмников отбиваться. – говорил лидер освобождённых.
– Тогда как соберётесь, отправимся.
Парень кивнул и пошёл к остальным, пиная необсохшую черепушку.
– Там среди рабов есть кадр'иры, можем поговорить, узнать чего.
– А есть что спросить? – поинтересовался Каду.
– Да я вот и не знаю, может, они пойдут к морю и там обернутся в свой вид, не всё же им в полуобороте жить. Я даже не помню, как это – плавать в животном облике, а всё-таки тянет к воде, наверно, если привык. Меня не тянет по понятным причинам… Не, я передумал с ними общаться. Попробую с вами сходить, окунусь с головой, и может, почувствую что-то.
Подождав полных сборов, компания вместе с бывшими рабами направилась в город Шарк. В пути одноглазый парень расспрашивал колдунов, почему они освободили рабов. Ответ был дан, но воспринимался как бред сумасшедшего.
– Лично я хочу сделать мир лучше, – отвертелся глупым ответом Дирад, а Елий прибавил бреда:
– Постараемся освободить все земли от работорговли и рабовладельцев.
Парень ничего не ответил, мысленно покрутив пальцем у виска. Следующие дни каких-либо доверительных отношений между колдунами, их учениками и рабами не случилось. Бывшие рабы говорили друг с другом, а их стража молчала до самого города. По пути они сходили к дереву, где оставили шляпы-корзины и, забрав вещи, продолжили путь к столице. Наконец, дойдя и распрощавшись, четвёрка оставила горбатых около конюшни, и пошла в город к Вадахамету за разъяснением. Подойдя к дому, они увидели открытую дверь, за ней обнаружилась стража и повесившийся темноземец, на лице которого отражался ужас.
– Эй, вы его знали? – спросил заметивший четверых подошедших стражник.
– Снимали комнату у него пару раз, последний был около десяти дней назад, – рассказал Дирад.
– А с чего это он? – поинтересовался Елий.
– Соседи говорят, что слышали крик, а больше ничего не известно.
– Недавно, что ли, повесился? По запаху – дня два ему, – заметил Дирад.
– Да дел куча, а тут ещё этот… не было времени прийти. А вообще не лезьте и идите мимо! – поднял в конце голос стражник.
– Всего хорошего, а трупов поменьше! – чуть ли не со смехом сказал Елий, а отходя дальше, Дираду с мальчиками стало ясно, что сказано было это не специально.
– Нам лучше провести ночь в городе. Пойдём к доске объявлений, посмотрим, кто сдаёт комнату. Предупреждая вопросы, отвечу, что город торговый, и все места в двух тавернах и даже сидячие в кабаке, заняты, причём всегда. Дирад, ты не помнишь точно, где эта доска?
– По-моему ближе к торговым лавкам.
– Значит, возвращаемся на площадь.
Утро следующего дня
Ночь в доме пожилой женщины, чьё объявление нашли наставники и ученики, прошла тихо. На улицах города компания замечала освобождённых: некоторые из них так и продолжили рано вставать. Здороваться никто не стал, но в глазах виднелась благодарность. Предстоял путь на запад от горы, или конец путешествия после первого года обучения. Но для начала нужно было сходить к побережью бухты.
Выйдя из города, компания повесила обратно забранные с вечера шляпы на верблюдов и, усевшись верхом каждый на своего, выдвинулась на север от города, откуда они и пришли изначально. Отойдя на пару километров, они подошли к воде и спешились с верблюдов.
– Вещи, может, снимешь, а то порвёшь, мало ли в какую страшилу превратишься, – предостерёг Каду.
– Тогда отвернитесь, или лучше я вон за дюну отойду.
– Отвернёмся. – Елий схватил Каду за плечо и повернул в сторону верблюдов, а Дирад, услышав команду, сам развернулся спиной к Ке'салю.
Мальчик разделся и окунулся в воду с головой. Изменения начались сразу: кожа затвердела, начали меняться и органы. Из лба вырос отросток с каплевидным прозрачным концом. Тело удлинилось, а руки становились всё короче.
Тут Ке'саль сильно запаниковал и еле успел выброситься на берег. Он начал задыхаться, органы дыхания почти перестали напоминать человеческие. Дышать становилось невозможно. Колдуны быстро накинули поверх него его одежду и вытащили подальше от воды. Трансформация остановилась и пошла вспять, а мальчик, кривясь, с лицом, наполовину полуоборотом и рыбой-удильщиком потерял сознание от шока.
Каду увидел состояние друга и чуть ли сам не застыл. Тело кадр'ира восстановилось, но не в том облике, что был до этого. Мальчик стал выше на шесть сантиметров, немного перегнав Каду. Цвет глаз также не остался прежним, а изменился. Склера и сам зрачок стали белыми, а радужка – жемчужной. Рот расширился, зубы, и до того острые, слегка загнулись внутрь. Волосы, и до этого необычно красные для населения страны, набрали ещё больше яркости.
Одев ученика, Елий положил его на верблюда и привязал к своему, чтобы тот шёл без управления ездока. Решение насчёт дальнейшего пути было принято: они направились домой.
Через день пути Ке'саль проснулся и попросил воды. Каду, останавливая горбатого, спрыгнул и дал бурдюк слезающему другу. Ко внешности Ке'саля Каду пока не привык, но и показывать лёгкой неприязни к его виду не хотел, хотя получалось скверно.
– Как ты, ученик? – остановил своё животное Елий.
– Непонятно пока, я чувствую, что выгляжу по-другому, и стал выше, кажется. Каду… я не стал уродцем?
– Глаза белые, волосы красные-красные, рот шире, четыре полоски ниже ушей. Это когда жабры были, они раскрылись, а сейчас остались просто полосы, – описал внешность Дирад, а Елий любезно дополнил:
– Хорошо, что отросток пока не остался на лбу. Пока ты не сможешь изменять себя как хочешь, такое скрыть непросто. Также у тебя появился плюс: из-за цвета глаз тебя будут считать слепым.
– Просто, блять, охеренно, мечта моей жизни!
– Угомонись и подумай: это ещё один способ прикидываться слабым. Обман сработает очень хорошо, только кинжал прячь! – попытался успокоить ученика Елий.
– Ну чего, Каду, ты так смотришь?! Всё? Отвращение появилось, и дружбе конец? – у Ке'саля от таких мыслей и лёгкой истерики из глаз пошли слёзы, и он отвернулся ото всех. – Не хотел я такого, единственный друг смотрит на меня как на уродца какого-то.
Каду молчал некоторое время, но, словно опомнившись, поспешил исправить ситуацию: он понял, как выглядел в глазах друга, и ужаснулся от самого себя.
– Извини меня, Кес… необычно, странно, но я привыкну. Дружба из-за внешности не испортится, это глупо.
– Дирад, ты лучше знаком с морскими обитателями, что это за вид, ты понял? – спросил Елий.
– Он змееголов–удильщик, а обычный удильщик, одна из самых отвратительных и страшных внешне рыб. Тебе больше повезло, чем нет, вот только неужели ты ничего не знал о себе?
– Ты говорил, что плавал года… эм, в четыре, что ли… Я не помню, – задумался Елий.
– Помню, как плавал, но отражения, если я и смотрел в них, словно испарились из памяти. А отец и дедушка вообще не касались солёной воды, или касались, но недостаточно.
– В любом случае, мы идём домой. Вам нужно учиться. Вы показали себя неплохо.
– Так мы и не сражались почти, – возразил Ке'саль, а Каду погрузился в себя, думая, что обидел друга, и хоть тот сейчас говорит спокойно на отвлечённые темы, но всё же… он это запомнит. Понимание, что провинился, не отпускало, и он знал, что не отпустит его долгое время.
– Ладно, все по местам, двух животных оставим у гоблинов, а двух – недалеко от прохода.
– А может, заберём хотя бы парочку себе, я привык к ним, – попросил Ке'саль.
– Хотел бы я сказать, что Дирад слетает на остров и возьмёт щенков для вас, но нет. Они не нужны вам.
– Почему это? – удивился Ке'саль.
– Потому. Это единственное, в чём мы откажем. – Елий улыбнулся.
– Может, всё-таки сожрёте? Зачем так перетруждаться: учить нас и помогать? – сощурил глаза Ке'саль и посмотрел сначала на одного, а затем на другого колдуна.
– Не хочу от страха повиснуть на верёвке, – ответил Дирад, тем самым намекая на месть богини Тлесав за предательство Вадахамета, но не подумав, что ребята могут не понять шутки и додумать от себя нечто страшное.
Ке'саль глянул на Каду: того передёрнуло от настолько серьёзного взгляда единственного друга.
– То есть это всё делается под угрозой смерти? Давайте я просто уйду! Богиня Тлесав, не убивай их, если они обучают и говорят со мной через силу или боязнь! Я не хочу быть обузой, это, в конце концов, больно слышать! – Ке'саль повёл верблюда в сторону от правильного направления.
– Ке'саль, вернись, это он пошутить пытался. Вот же херня этот переходный возраст! Дирад, выруби его, пусть поспит ещё, может, остынет.
Дирад молниеносно подбежал и, подпрыгнув до высоты сидящего на верблюде, коснулся его пальцем с жёлтым цветом кожи. Ке'саль понял, что его коснулись, только когда из копаний в себе его увело в сон, причём очень быстро. Ощутилась слабость в теле, и мальчик упал налево, прямо в руки наставника.
Вечернее пробуждение возле костра
Не открывая глаз и не подымаясь, кадр'ир услышал четыре новых голоса и два знакомых. Насчёт вчерашнего он возмущаться не стал, частично приняв как взгляд Каду, так и высказывание Дирада с долей шутки. Он молча сел в круг около костра, никак не показывая удивления собеседниками наставников.
– Десять серебром за одного, – предложил Елий.
– Это слишком больше, – покачал головой Гандак.
– Слишком много, – поправил его Кадан, начищая большую саблю.
– Да, много.
– Да отдай ты им эти монеты, не обеднеем! – говоря это, гоблин держал в руках веточку и подносил её к костру, поджигая. Он не поворачивался в сторону говорящих, а просто смотрел на огонёк.
– Я хотеть хорошо есть, – добавил гоблин, снова и снова прикладывающийся к бурдюку с водой.
– Хочу, а не хотеть, – снова поправил Кадан.
– Да.
– Берите за семь, как знакомым отдадим. Может, когда-нибудь поможете, – скинул цену Елий.
– Гандак, мне стыдно за тебя, будем должны. – Гоблин задул огонёк на палочке и снова поднёс к костру.
– Я не есть, мм…, ел, верблюда ещё, – поправил сам себя вечно пьющий Гандак.
