Евгения Солодовникова
Взрослые игры эгоистов

1. "Бог сохраняет анонимность в совпадениях" (А. Эйнштейн)

Женя – Лев… Она, босая, трясется от страха на темной и безлюдной улице Горького в лихие 90-е. Вдали появляется шумная свора бандюг… Неистово голосует одиноким машинам, бояться, чего бы то ни было, нет времени. На карте – жизнь. О, ее Ангел-спаситель! Останавливается на полном ходу машина – за рулем парень и рядом девушка. С окровавленными ногами впрыгивает в убежище. Довезли бесплатно, своим присутствием. Такие люди редкость, да и вообще не понятно, как такое снизошло… А ее мозг всю дорогу сверлили отрывки только что произошедшего и мятежные мысли…

Завершалась эпопея в несколько лет. В голове звенит рефреном тревожный голос мужа:

– Завтра утром я возвращаюсь. Больше не могу…

И это на фоне истеричного женского крика – "Ты с ней не будешь спать, я всё сделала!"

Женя перезвонить сразу не могла. После шикарного ужина в очередном первоклассном ресторане со знаменитым французом-любовником нежились в постели… У него прежде была постоянная девушка по вызову, но так случилось, что разошлись. Он Жене шепчет сказочный комплимент, что ему также превосходно, как было с ней. Пусть не совсем та, о которой мечталось, но спасительная история любви…

Он явно настроен на будущее. А оно тут, рядом на тумбочке в газете "Из рук в руки"! Вот, она удача! То, что надо! В час ночи слышится вежливое – приезжайте! Оделись и вперед. У подъезда дома на Неждановой уже ждали представители продавца квартиры.

– Вы знаете, кто живет в этой квартире?

– Неееет…

– Да, вы что?! Алла Сигалова!

Всё происходило стремительно. И уже француз с Романом Козаком (от Е. Солодовниковой – театральный режисер, муж Аллы) решают проблемы, а женщин отвергли – не по уму. Она звонит мужу, хотя и поздно, но он же настойчиво просил. И это вместо того, чтобы говорить какие-то глупости великой Сигаловой!

А, вот, и любовник из переговорной кухни с возмущением в голосе:

– А где будут дети?

Женя:

– На балконе.

Вернулись к французу и лучше она ничего не придумала, как бросить ему в лоб:

– Я ухожу! Всё кончено.

– Я тебя не отпущу!

Снимает с нее туфли, и закидывает на шкаф.

Уже из дома она звонит мужу. Он вырывается во двор в ночь погулять с собакой, чтобы поговорить с ней. Всё рассказала, как было. Он – "Ты единственная навсегда. Ты ни на кого не похожа. На голову выше всех".

Последняя капля – его кукла Вуду, вся в иголках… Муж и раньше говорил, что Татьяна увлекается тайными обрядами, был момент застал ее среди свечей в темной комнате. В общем, он сам сказал Жене, что колдует, а Овну в таком признаться, ой, как трудно. Ведь Татьяна привлекла его хитростью, а удерживала, играя на пороках…

Вернулся муж с большой сумкой порнокассет – изворотливость женской мести. И почти ослепший на один глаз…

Думая, что его ничем не удивить, но всё же, Женя предложила секс на столе, а он притворно недоумевал "почему на столе?". Невольное бесстыдство ее ответа удивляло и возбуждало ощущением измены кому-то другому, и это доставляло порочное удовольствие.

Много позже на приеме у историка моды и коллекционера Саши Васильева она увидела Аллу и Романа в их невероятном единении, вспомнили как ночью делили квартиру. Они любили закрывать дверь дома и всё оставлять за порогом, как и у нее с мужем… Через годы Женя восхищалась, как Алла держится после невосполнимой утраты, думая, а вернее, зная наверняка (об этом позже), что ее пример пригодится.

Но был звоночек, который Женя проигнорировала, хотя и была шокирована.

Они даже не догадывались о том, что ждет их через 8 лет. И Женя в неведении перевела на английский язык без прикрас случившееся в рамках домашнего задания. Влетает в класс преподаватель Энтони со словами:

– Если бы это написала не Джейн, я бы ни за что не поверил!

Шел дождь. Она бежала под зонтиком к автобусной остановке и разглядывала зонты проходящих мужчин.

Муж потерял очередной зонт и хотелось сделать ему приятное.

На остановке никого не было. На скамейке лежал новый, фирменный, что сразу видно, черный, маленький, мужской зонт-автомат. Всё совпадало с задуманным. Один недостаток – без чехла. Подошел автобус, зонт одиноко лежал, она схватила его и уехала.

Вошла в метро.

Встреча с мужем была у Исторического музея, ее пригласил Валентин Юдашкин на юбилейную выставку «ТАЙНЫ Haute Couture». Протягивает зонт. Муж ничего не понимая возмущается, почему без чехла. "Не знаю".

Рисунок 1. Через час после находки

После представления, идут к машине по Красной площади, отмытой до блеска уже успокоившимся дождем. Посреди площади лежит новый, сухой чехол точно подходящий к этому зонту английского производства.

"А вот и чехол…" – с этими словами она наклоняется, чтобы его поднять.

Я вспомнила зонт и книгу Бернарда Вербера "Империя ангелов" о том, что всеми руководят ангелы… Зонт – это же шапочка, о которой она услышала от мужа гораздо позже, но от дождя! В мире так много непознанного!

Володина шапочка была получена в октябре 2008 года.

"Всё, из чего мы состоим – в основном воспоминания…"

Марина Цветаева

Рисунок 2. Вспоминаю…

108. Одиночество

Мощи, скончавшегося Будды, разделили на 108 частей. 1 – ты один, 0 – идешь через пустоту в вечность.

С увеличением личных потерь, уменьшается необходимость в близком общении. У меня так.

Устоявшееся свойство русских людей – одиночество. Из дневника Д. Мережковского: " всё, что соединяет людей рвется, как гнилые нитки, и всё, что разъединяет, разобщает их, уплотнилось, окрепло, встало между людьми как стена… Человек человеку – волк, нет – человек человеку – бревно".

При осмысленной бессмысленности жизни одиночество заставило меня обратиться самой к себе, вглядеться в мгновения из прошлого. Так я стала и Женей, и повествователем. И трепетно вовлеклась в суть психоанализа. Неизбежно, что вспоминаемые эпизоды повторяются, я их выявляю и отбрасываю, чтобы искусственно обеспечить реванш бегу времени. Я должна вырваться из замкнутого круга, открыть клапан, что требует больших усилий воли. То есть, действовать по формуле Вахтангова – важно умение увлечь себя на поставленную задачу. Но от главного не уйти – защищать свою жизнь на всех уровнях, что, подчас, крайне тяжело.

В прочно обосновавшуюся эру психосферного воздействия на человека, как никогда, важна фиксация естественных эмоций, присущих индивидуумам. Поэтому, если первая часть жизни посвящена Успеху, то вторая – Успеть, с поправкой на новое время, с завоевывающим свои позиции трансгуманизмом – пока понимают…, пока не переплелись окончательно живые люди с искусственными, пока не стали мы цифрой без личной жизни, а роботы юридическими лицами…

Оправданием будет то, что настоящая правда всегда неправдоподобна. А с годами отношение к правде меняется – мы живем спокойнее за счет иллюзий, которые проиграли, и остается мечтать даже при ощущении сюрреальности.

А. Эйнштейн: "Делайте всё настолько простым, насколько возможно, но не проще". Главное – не перейти эту зыбкую границу. Всё несущественное уходит и остается существенное, чтобы стать услышанным людьми, а не бионическими существами.

В новом столетии люди перешли на логическое мышление. Как следствие, возникла путаница в понимании окружающего мира. Мозг выходит на сложные закономерности даже в скудных данных, связывает процессы с происходящим и составляет изящные цепочки. И я тоже грешна этим. А раз чувствую и сопротивляюсь, то значит, существую. Неужели, теперь при приоритете логики, думать не обязательно?

Рисунок 3. Перед пандемией иду на выставку, устроенную Александром Сплошновым

В телефоне мужа сохранилась подписка, где упорно советуют для жизни при пандемии короновируса безобидную теледильдонику, то есть управление вибратором на расстоянии – никаких проблем в сексе не предвидится! Ну, а силиконовые розы с моторчиком тоже с радостью пришлют из intimshop. Такое вот современное счастье онлайн. Сообщество австралийских ученых 15 лет мучилось над изучением народной мудрости "ничто не длится вечно, даже счастье и горе". В среднем они отдали на откуп счастью 2 года, а горю в два раза больше. Ведущий экономист UTS Натан Кеттлвелл сообщил, что даже были учтены две составляющие «благополучия»: аффективное, то есть эмоциональное счастье и когнитивное – удовлетворение жизнью. При этом посчитали, что важные события с людьми происходят раз в шесть лет, которых, следуя простейшей математике, хватает и на горе, и на счастье.

Пролетело четыре года. Теперь вся надежда на осколки счастья. Я вполне солидарна с Никитой Михалковым, иногда цитирующим некоего гениального старца, что жестокая правда без любви есть ложь. Всё что написано в этой книге истинная правда, к сожалению, с любовью…

Заставить себя отдать бумаге на откуп воспоминания мучительно, но неожиданная утрата всеобщего любимца Поля, стала толчком к тому, чтобы разложить тоску по полочкам… Да и случившаяся с миром изоляция только усилила чувство одиночества. Концепция невыносимого одиночества – наше будущее. Многие это испытывают сейчас.

Женя склонна не оправдывать, да и это было бы невероятно, и не презирать, а просто вытягивать из себя по крупицам суждения, которые помогли бы хотя бы частично принять образ жизни мужа, сформированный доброжелателями и ими же привлеченными потусторонними силами. Как становятся иудами, в общем-то, неплохие люди волновало многих мыслителей, а также то, как их отличить от других людей. Боюсь, что каждый конкретный случай в силах поставить в тупик жаждущего проникнуть в такие тайны.

Возможно, она боялась оказаться недостойной своих мучений…

Память – это ничто иное, как творческая свобода, когда позволительно что-то и пропустить… Но переживается всё вновь… Много отпущенного времени жизни явно потрачено не на то…

Слышу крик из души Марины Цветаевой "Бог, не суди! Ты не был женщиной на Земле!"…

Подруга спросила Женю, как она всё выдерживает.

– Живу постоянно в сценарии.

Желание найти спасительную соломинку, подогреваемое свойственной ей энергии, привело к Митте.

Рисунок 4. Я, Александр Митта, Зоя Кудря и Геннадий Иванов

Так она погрузилась в новую для себя область, где сильные стороны оказались вредны и бесполезны. И, как ни странно, всё, что акцентировалось при обучении было уже учтено в ее истории. Хорошо, что вовремя остановилась. Кинопроизводство так работает, что фильм может по разным причинам внести болезненные коррективы. К тому же нынешняя развлекательная тенденция не оставляет шансов для чего-то вдумчивого. Следуя мудрому совету Жорж Брака о том, что всегда надо иметь две идеи – одна поглотит другую, Женя отважилась для начала на книгу. Ну, а свою роль в кино она бы без оглядки отдала Алле Сигаловой, интуитивно чувствуя совпадение многих потоков внутренних сил.

Страхи прошлого остаются внутри, словно в чужой жизни. А на смену приходит отсутствие интереса к чему бы то ни было, включая собственную смерть… "Книга и жизнь – стихотворение и то, что его вызвало, – какие несоизмеримые величины! " – говорила Марина Цветаева, пережившая все тяготы любви и разочарования. Но для исцеления человек должен разорвать прежний сценарий судьбы…

Начало сценария, где сразу должно быть всё очерчено, чтобы потом расшифровать или завуалировать, было бы таким. Мужской монастырь Шао Линь в Китае. Благо, все кадры можно взять из хроники. Женя с мужем в комплексе храмов. Он спешно ринулся в туалет. Время идет, она уже беспокоится, объясняет смотрительнице мужской части заведения, что-то про пожилого больного человека, та отвечает, что давно ушел. Его нигде нет. Случайный служитель видел его, оживленно болтающим по мобильному. Потом он, как ни в чем не бывало, появляется в павильоне, где можно погадать на папирусах со специальными древними устройствами. Переводчица краснеет-бледнеет в ужасе от Жениной линии жизни. Тигр. Она должна перешагнуть гору… Будет невыносимо тяжело и сложно. И всё же, несмотря ни на что, справится, успокаивает… будет всё в порядке.

А, может, первые кадры совпадут с началом книги, тут уж на усмотрение сценариста и режиссера.

И, вот, теперь бездна неутихающей боли заиграла огоньками минувшего, а Бог при этом подмигивает, следуя лёгкой манере Уэльбека пояснять совпадения.

Хочу отдать бумаге вспышки врезавшихся в память прошлых лет. Но…любить и простить не одно и тоже. Любовь и страсть перенесут всё, но они не переносят друг друга… Остается…снять грим желаний.

Софья Ковалевская, первая женщина, профессор-математик в Европе, вытерпела не только эгоизм мужского сообщества, но и тяготы любви. "Собаки не могут быть так несчастны, как люди, и, особенно, как женщины. При очень сильном страдании я, как шведка, молчу, и тогда никто не может заметить, что я нахожусь в отчаянии". Она стремилась научно объяснить перипетии в жизни. Суть сводилась к тому, что как малое изменение условий в дифференциальном уравнении может существенно изменить его решения, так и малые отклонения от жизненного курса приводят к смене судьбы. В канву ее жизни внесла свои коррективы внезапно вспыхнувшая любовь.

2. Гран При для женщины из России и немного о шар-пее-олигархе

В 2001 году в Литературной газете напечатали в сокращенном виде стихотворение Андрея Вознесенского о шар-пее «Не все мы – собаки». Тогда Женя и не предполагала, что ее китайский шар-пей появится на свет уже в следующем году. Поэма так затянула в свои живые клетки, что буквально преследовала, просачиваясь ассоциациями. Вознесенский подарил Жене газету со своим абсолютно нечитабельным автографом-столбиком:

"Прелестной

Женечке

очень

ценю"

и подпись.

«Шар-пей – это спагетти, намотанное на вилку доброты. Ты держишь его за маньяка или тибетского монаха, одетого в доминиканский подрясник. Потрясно! На его лице проступает лабиринт ума, выпуклый, как батареи или кишки наружу Центра Помпиду». «Шар-пей» в переводе звучит, как «песчаная шерсть». По жизни он привык надменно и с невозмутимым видом мудреца принимать комплименты, в то время как в его душе безумствует по-детски хитрый клоун. Уж не поэтому ли он так любит переодеваться?

Благо попал в руки изобретателя дизайнерской одежды с 20 Патентами, честно вычерченными собственной рукой, тогда у нее не было компьютера.

Рисунок 5. Пальто-брюки имеет также Патент, потому что никто раньше не додумался, связала сама

Вот в угоду ему, наряду с человеческими вещами и обшиванием себя, мужа, знакомых, Жене пришлось создать специальную модель, завоевавшую золотые медали в Женеве и Брюсселе, ну, и, такая мелочь, отмеченной Гран При на крупнейшей Международной выставке женщин-изобретателей в Сеуле, Корея. Подумать страшно – она стала на год Первой женщиной-изобретателем в мире! Естественно, на выставке, кстати, Россия участвовала впервые, победительница была обласкана прессой, телевидением, толпами поклонников…но ее представляла случайная девушка из Югославии, которая толком-то и не вникла в причину суматохи. Ну, а виновнице оставалось себя тешить словами Пушкина "Великая смелость, смелость изобретения". Телефонный звонок от Славы уже в Москве, подходит муж:

– Привез Жене инкрустированную тарелку Гран При!

– Да, ты что! Сейчас передам трубочку!

– Жень, из-за тебя Россия на пьедестале!

– Что ты говоришь? Да, ладно, что не случается в жизни…

Муж даже взгрустнул – у них на работе никто не дотянулся. Да и сам он был Заслуженным изобретателем России, а, вот, Гран При не случилось…

Но, как известно, время после победы коварно для победителя, особенно, если он – женщина, что уж тут лукавить, все знают…

Звонит коллега мужа по выставкам:

– Гран При – что он там придумал?

Родная племянница Алла:

– Что ты там изобрела, может нам пригодится?

И, не дожидаясь ответа, сменила тему разговора.

Вернемся к поэме Вознесенского.

«Куда по щебенке уводит нас сердце со взглядом ребенка на уровне детства?» В одном из путеводителей по шар-пеям, по-моему глубокому убеждению, по их особой «Планете», написано: «Шар-пей – мыслящее существо, умеющее самостоятельно оценить ситуацию и выбрать адекватные ответные меры». То есть, «Когда демократия надоест – он вас съест». Видимо, владельцам шар-пеев надо быть осторожнее пока не разгадана метка: «Вдруг, что-то значит по-китайски во лбу наморщенное – «икс»?»

Женина дорога к «Планете Шар-пей» начиналась с момента написания сценария к документальному фильму «Юнона и Авось. Аллилуйя любви», имеющему непосредственное отношение к спектаклю театра Ленком «Юнона и Авось». Композитор Алексей Рыбников создал рок-оперу на либретто Андрея Вознесенского, которая наделала много шума у нас и в мире, и не сходит со сцены до сих пор. Только ужасная автокатастрофа с актером Николаем Караченцовым, игравшим все годы без дублера главного героя Резанова, приостановила не надолго это триумфальное шествие.

Недосягаемый для простых смертных, Караченцов встретил Женю первый раз в инопланетном облике – весь в проводах, наушниках, о чем-то азартно говорящим в пространство на ходу и рассеиващим воздушные поцелуи.

Рисунок 6. С Николаем Караченцовым

До работы над сценарием Женя сделала фильм-интервью с Андреем Вознесенским. Он был бы уместен, видимо, в канве полнометражного фильма. Они спокойно разговаривали на улице в одном из старых московских переулков. Вдруг перед ней падает ниц пожилая женщина и слезно умоляет помочь в квартирных делах…до чего же наивен и непосредственнен наш народ… Повезло же Андрею, что его никто не заметил, когда он в спортивном костюме зашел к Жене и ее мужу домой.

Говорили на разные темы, но почему-то во время съемки она физически должна была исчезнуть из поля зрения… Со стороны странно, но пришлось прятаться за непонятными ящиками, и заумничать из-за угла.

– В поэме о Шар-пее, Вы мыслите только образами, как и полагается в век компьютеров, когда уже нет таких страстей. Если бы Вы писали либретто рок-оперы сейчас, то внесли бы изменения?

– Не знаю, тогда мне писалось так. А сейчас, может быть, я не стал бы так писать вообще. Цензура нас не пропускала. Я жил в Сан-Франциско. Только появились наркотики… Та романтика обернулась сейчас страшными вещами.

– …а как изменился язык!

– Язык – серьезная вещь, изменения в нем – это изменения в жизни. Стихи – единственное, что точно остается. Это коротко. Это код. «Как вы считаете, кто из «счастливчиков» более шар-пей?… …Шар-пей вопросы съел. Шар-пей миллионер. Почти олигарх». Может быть, будет пробиваться, как импровизация, знак кода: «тьма-тьма-тьмать-мать-…» (Е.С. – Жизнь выходит из тьмы и уходит в тьму…) Дальше люди будут импровизировать сами, но визуально и одновременно. Мы уходим в слово, а это бессмертие. «Сын балалаек и би-лайна, пытаясь превратиться в лай, повторит: «Лайла-лайла-лайла». Чарует нас собачий лай». И не важно, кто является посредником – пергамент, книга или интернет.

– Кстати, как Вы относитесь к интернету? Наверняка недолюбливаете…

– Нет, почему же. Я сделал несколько поэм для интернета. Есть чат. В 20-х годах Маяковский и футуристы брали у Хлебникова самолет или паровоз и приручали его, делали фактом поэзии. Думаю, интернет тоже надо сделать фактом поэзии, посмотрим…

– Поэзия и политика вышагивают параллельно?

– Сейчас нет темы «Поэт и царь», начавшейся с Пушкина («Пушкин!» – окликнул своего тибетца из-за океана Василий Павлович. Рыжий Пушкин, виляя хвостом, вылез из-под дивана», и закрытой Пастернаком («От Пастернака и до Овидия поэт и собака – любовь в чистом виде»), а всех волнует, что думает власть о литературе – это хорошо. Я думаю, в историческом плане на моей судьбе случайно поставлена точка в отношениях поэта и власти. После этого поэзия и политика пошли параллельными курсами. Хрущев своим ором поставил последнюю точку. Всё это было страшно, но я тогда оставался самим собой, а сейчас тем более. Я положил начало процессу, поломав кости на этом. «Проносись накачанным обликом, одинокий, словно монарх, из морщин, родившийся Облаком в кожаных штанах. Хвост поднят торчком над жизнью копеечной, «на большой», улетай, о’кей. Одновременно шар и пейджер – шар-пей. Номер пейджера скрыт от людей».

– Появилась благодатная почва для всякого рода сатанинских происков, потому что у людей исчерпались все иллюзии. Откуда же ждать спасительную мечту?

– Только из себя. Если вы найдете свет внутри себя. Остальное все уже заполнено всякими лучами: космическими, вредными, плохими, хорошими.

Идешь как бы на голос, слышишь его, а другие не слышат. Вот такой голос и диктует мне стихи, я записываю, тороплюсь, часто не понимаю сам, потом расшифровываю. Сейчас чаще это происходит. Какое-то напряжение идет. XX век кончился, и не успел высказаться. А может, наоборот… Точно знаю, энергия идет сверху. У других людей тоже, наверное, что-то есть. Сейчас в России идет интересный процесс: что-то жуткое творится и на улицах, и в жизни, но в тоже время в искусстве определенный подъем. Обычно считают, что, когда пушки говорят, музы молчат. Но мы живем в парадоксальное время, когда музы просто кричат, хотя и пушки говорят, и на улицах стреляют, и киллеры повсюду бегают.

Вынырнув из укрытия, Женя спросила не на камеру, как бы он посоветовал подойти к сценарию документального фильма о спектакле. "Найди девочку, которая ждет своего морячка…" Она ослушалась…

– Понимаешь, это было, а Ромео и Джульетта – выдумка.

В Вероне сразу у платформы Женя подхватывает бойкого веронца, чтобы найти дорогу к дому Джульетты, и он с радостью готов показать. Галоп через петляющие дороги Вероны, муж плелся сзади, сильно отставая и проклиная ее одержимость. И, вот, балкон, где Джульетта слушала Ромео. Самый известный в мире балкон не аутентичен, но выполнен из обломков мрамора XIV века. В 1972 году во дворике установили бронзовую статую Джульетты работы Нероу Константини, но желающих легкого счастья оказалось так много, что ее правая грудь и рука потрескались от прикосновений, тогда запрятали в музей, а в 2014 году снаружи поставили копию, и она перед ними.

Всегда с аншлагом здесь проходили выступления Владимира Васильева. Об этом Женя болтала с ним в машине, когда ехали на интервью в связи с документальным фильмом. Он сетовал, как быстро всё меняется. Действительно, будто вчера они общались на дне рождения Юрия Любимова и молчаливая Катя улыбалась…

Много позже Жене пришлось поделиться на телевидении о встречах с Андреем Вознесенским. Она с мужем пересеклась с автором идеи фильма "Юнона и Авось. Аллилуйя любви" по ее сценарию в ресторане. Он со своей очередной спутницей, видимо, там пробыл уже долго и на столе остался коньяк и, как нельзя кстати, соленые огурцы. Подкрепившись тем что было, она пошла в бой, так как всю тяжесть ответов на всевозможные вопросы, в том числе по фильму, два продюсера возложили на хрупкие плечи. Ей стали задавать примитивные вопросы, и пришлось взять инициативу в свои руки.

– Давайте я расскажу всё, что знаю, а потом восполню пробелы…

В результате часа четыре без перерыва вспоминала…муж и съемочная группа, раскрыв рты, слушали. Так получился телевизионный фильм " Андрей Вознесенский. Кодовое слово "Авось".

…малыш шар-пей озорно бегал с разрешения охраны по закоулкам редакции журнала "Ювелирный мир", куда Женя принесла статью о встрече на вилле Кардена под Каннами.

Карден вспоминает, как только поселился на вилле, приходит к нему с бутылкой водки новый русский из Узбекистана, он купил участок по-соседству: "Приезжай к нам в Узбекистан, дело откроешь". Женя восхищенно впитывает, как Вознесенский бегло и малословно щебечет на английском – дар гения…

Рисунок7. Дружеская беседа с двумя гениями

Андрей:

– Пьер, помнишь выставку видеом? Я расклеил по всему Парижу афиши с голой попой и вставленной в нее запиской. По легенде, перед смертью писатель Барков залез в камин и засунул в попку "Жил грешно, умирал смешно". Попку я купил в Америке.

Пьер:

– Помню-помню (смеется).

В памяти всплывают увиденные в Переделкино у Андрея заготовки видеом, которые ютились в сарайчике рядом с домом. Внешне непримечательном, а внутри современно обустроенном. Выбрасывая что-то, она теперь думает, что Андрей бы прибрал к рукам потенциальную видеому. При этом цинично соображает "ах, вот, почему Андрей никогда ничего не возвращал – ни слайды, ни фото, ни диктофоны, даже приемник" – в его поэтическом хозяйстве всё пригождалось и находило более достойное применение. Деликатно Женя вмешивается в воспоминания друзей, и интересуется кто был на премьере.

Пьер:

– Ив Монтан и Симона Синьоре, Джек Ланг, мадам Помпиду, конечно, весь бомонд.

Андрей:

– Я пригласил эмигранта Нуриева, он восторгался, как Володя Васильев поставил танцы полуголых мужчин. За сцену его не пустили. Он был оскорблен. Княжна Шуховская спросила, что надеть, и я ответил, что полное вечернее. А на балконе сидели люди в свитерах. Наши звезды, манекенщицы и некоторые парижанки пришли в платьях от Пьера. В такой одежде не сядешь в машину, тем более в автобус, если только в метро. Такие юбки, что не подойдешь. Пьер, помнишь те платья, что специально для приема в «Максиме» ты подарил Шаниной, исполнительнице роли Кончиты, и жене Караченцова, актрисе Людмиле Поргиной?

Пьер:

– О, да, конечно. Возможно, вы проголодались, слушая меня. Кушайте, не стесняйтесь.

Андрей:

– В Париже в одной из сцен на Шанину надели трусики телесного цвета, а в Москве ничего на ней не было. Вот тебе и Париж…

Интервью о спектакле и подвиге Кардена есть во многих моих публикациях в журналах и, конечно, в документальном фильме, поэтому здесь я не буду уделять ему должного внимания.

Слушая с искренним восхищением разговор двух гениев и, улавливая паузу для продолжения своего интервью, Женя интересуется:

– Мы так хорошо поговорили о спектакле, но хотелось бы ещё немного о моде. Андрей говорит, что Вы делаете из толпы произведения искусства. Мне интересен Ваш взгляд на элегантность.

Пьер:

– Не знаю, что сказать по этому поводу. Я сам не применяю понятие «элегантность». Но современная мода стала такой разной и трудной для восприятия. Она немного сумасшедшая, может быть, так и надо… Для меня очень важно, что я работал с Жаном Кокто, с Кристианом Диором. Понимаю, что сейчас происходит с модой, но это не мой стиль. А какая ситуация с модой в России?

Андрей:

– Ситуация сумасшедшая.

Пьер:

– Можно многое критиковать, но я этого не люблю. Я считаю, что нет смысла заниматься вещами несерьезными, потому что они остаются на задворках.

Небольшая московская зарисовка…

Через стекло витрины ресторана «Музей» на 1-й Тверской-Ямской улице невозможно было не заметить человека в черной тюбетейке и шелковом одеянии сочного красного цвета, сидящего в современном интерьере и что-то пишущего. К чересчур нетривиальному виду Александра Васильева уже привыкли и мы, а не только за границей. Художник чувствует себя естественно в любой обстановке. Возможно, умению сохранять гармонию с окружением помогает ему закалка, полученная в Азии.

– Как Вы считаете, всё же кто лучше творит женскую моду – мужчина или женщина?

– Мужчина, конечно. Женщины стараются себя украшать. Женщина-модельер наивна, именно, как женщина. В то же время 90 % мужчин – создателей моды принадлежат к неадекватной сексуальной ориентации. Когда они создают женскую моду, они создают это для себя, так как они себя видят в образе женщины, чтобы привлечь внимание мужчины. Вы верите, что натуральный мужчина будет думать про меха, кружева и бриллианты? Оставшиеся проценты безуспешны. Успешны все остальные.

Конечно, хочется выманить секрет, как ему всё удается. И, оказалось, он предельно прост. Он старается всё успеть и при этом не делать людям зла. Он убежден, что это возможно, если не идти по головам других. Мудро, не возразишь.

После ужина у Кардена состоялся обход владений. Ступая по отполированному паркету, про себя Женя отмечает "вроде из красного дерева". Дошли до одной из сфер и присели за круглым небольшим столом. Вокруг симбиоз своенравной путаницы и грациозной продуманности. Смеются и шутят в одной из коварных сфер – Карден, Вознесенский и Женя. Неожиданно всё под ногами завертелось, и они оказались на открытой террасе. Ни одной прямой линии. В тиши рая, словно голубые блюдца, утопают бассейны с блестящей соленой водой. Разбросаны лукавые и пластичные фигуры из гипса, дерева, бронзы. Чугунные человечки, белая гипсовая девушка, лежащая на боку, разбитая птица у входа на трибуну театра. Розыгрыши судьбы? Внизу Средиземное море, а перед ними открытый театр мест на 250–300. Женя чувствует земное тепло шелти, уткнувшейся мордочкой в ее колено.

«Следующая собака будет такой» – мечтает она. «Нет, только шар-пей» – читает вслух ее мысли Андрей Вознесенский. Он, пропустивший через себя шар-пейное чудо, знал, что пророчить на ее линии судьбы.

«Тебя, как тайского врача, экстрасенсорное начало ведет – рыча-рыча-рыча. Чары».

Ну, а Женя позднее убедилась, что «От сплетни шрапнельной и прочих скорбей спасает шар-пей».

Дни пролетают быстро, а с ними и годы. Шар-пей с печатью меланхолии на своей экзотической мордочке, мужественно встретил очередной Новый Год в закрытом элитном поселке, но по желанию друзей-собственников дома, в подвале. Очутился он тут из-за салюта, от которого в Москве дом ходил ходуном. Достойно подчинившись странным новогодним установкам, Нэнси все вытерпела, надеясь на дальнейшее понимание. Вышли на воздух после массового ура и прямо над Нэнси, пролетели петарды и оглушительный салют накрыл всех своим безумным ликованием.

Рисунок 8. После испытания салютом

Излечившись шоком от салюта, уже в Москве, когда муж был в командировке, Женя вышла в ночь с Нэнси в придомный палисадник. Открывает парадную дверь, и в него вцепляется мертвой хваткой пит-буль. Ее истошный крик и вырвавшееся наружу неистовство, чудовищным образом разомкнули клыки и, вот, Нэнси стоит ночью перед хозяйкой с немым возгласом "СПАСИ!". Промывка, дезинфекция и врач, всю ночь накладывающий бесконечные швы.

Андрей Вознесенский убежден, что муза поэта должна быть ведьмой, занятно, а художника… Об этом Женя поинтересовалась у Никаса Сафронова.

– Неписаные истины, что художники любят пышнотелых, потому что по энергетике художник все же сангвиник. В нем есть какой-то внутренний огонь, который зажигает. Надо его успокаивать.

Она ловит на себе бесконечную печаль взгляда. Отмечает в мыслях естественность и простоту. Бесспорно, он овладел высшей властью – повелевать собой. Он складывает кусочками впечатления, дерзко и ловко смешивая опыт истории и разные стили живописи, чтобы динамично пронести сквозь собственную душу и закрутить интригу уже на холсте, доводя до совершенства мельчайшие детали, фон и антураж. Сам о себе: