Евгения Широкая-Ляшко
Перезагрузка
Неожиданно Трофим почувствовал болезненный укол совести. Этот мужчина его поразил. На Юрия Ивановича хотелось равняться. Особенно подкупала его открытость. Нелицеприятное осознание, словно калёным железом, выжигало выводы где-то в чертогах разума: «А я? Что я? Чем я могу гордиться? Что я особенного совершил? Как трус сбежал от подружки, с которой встречаюсь несколько лет. Получается, что даже в собственных чувствах я до конца не способен определиться…».
Тяжело вздохнув, Трофим резюмировал.
– Вы такой последовательный, основательный… Однозначно от девчонок отбоя не было. Они это любят.
Лена рассмеялась.
– На самом деле с бабушкой он случайно познакомился. Сидел в машине около универа, а она с подружкой после ночной смены пришла поддержать какого-то знакомого парня, который сдавал вступительные экзамены.
На лице Юрия Ивановича заиграла радушная улыбка.
– М-м-м Галина Васильевна моя. Механиком телеграфного аппарата трудилась. Дело было в августе. Я с щегольской причёской, в оранжевой вельветовой рубашке с длинным рукавом. Жара. Но это же последний писк моды. Она в белом кримпленовом платье сверкает коленками – тоже из-за последнего писка моды страдает от зноя. Попросилась с подружкой посидеть в машине. Я и впустил.
Лена прикрыла рот ладошкой, но всё же не удержалась и перебила дедушку.
– Бабушка рассказывала, что с первого взгляда влюбилась в его зелёные глаза.
– Кхе… Может и сразу влюбилась, да только я её долго искал после первой встречи. Она мне только и сказала, что «Галя с телеграфа». Как на телеграф не приеду, нет таких. Случайно попал, когда она кого-то подменяла.
– Упёртым надо было раньше быть, чтобы судьбу не потерять, мобильников не было, – подметил Юра и спросил у друга, – ну так, что? Сходим на гору?
Трофим наморщил лоб.
– Высоко подниматься?
– Оно того стоит.
– Не темни. Сколько высота горы?
– Семьсот пятьдесят метров или около того.
– Всего-то? Тогда сходим. Я хотел бы рассвет с горы увидеть.
– Ну, ты загнул, братское сердце! На подъём в потёмках я не согласен и вставать во сколько? Сейчас вообще-то рассвет примерно в четыре часа начинается!
Юрий Иванович предложил.
– А вы возьмите палатку и с ночёвкой.
Друзьям идея пришлась по вкусу. Наскоро снарядившись, они зашагали к вершине Собер-баш.
Через три часа подъёма Трофим ворчал в голос, но его жалобы тонули в густом непроглядном лесу.
– Ты же мог меня предупредить?! – гневно вопрошал он, теребя заложенные уши.
– О чём? О том, что в гору подниматься не то же самое, что идти по асфальтированной дороге?
– О том, что дорога вокруг горы спиралью вьётся!
– Слушай, для неподготовленных туристов этот кольцевой маршрут занимает всего пять-шесть часов. Я его специально выбрал, он самый короткий и бетонные плиты местами есть. А могли пойти по «Соберской кругосветке». Там километров десять пилять и подвесные деревянные мосты. Не рычи. Нам спускаться завтра, ещё успеешь отдохнуть и рассвет свой посмотришь.
– Завтра я вообще не встану! – огрызнулся Трофим и умолк до конца подъёма.
Когда друзья добрались на плоскую вершину, шикарные природные ландшафты немного его угомонили.
– Знакомься, приморские хребты и долина реки Убин, – с широким жестом провозгласил Юра.
Трофим молчал. Он любовался. Лазурная синь неба пополам с изумрудным волнообразным покрывалом лесного массива завораживали. Чистый воздух пьянил. Хотелось кричать от какой-то переполняющей первобытной радости.
Настоящим квестом после ужина стала дедова палатка советского образца. Интернет отсутствовал, им пришлось самим кумекать, как установить временное жилище. К счастью, вручённый Леной аэрозоль спасал от навязчивых насекомых. Закончили друзья под последние лучи заходящего солнца. Закат прошел, и моментально стало темно. Едва чернильное небо зажглось золотыми звёздами, друзья невольно попали под влияние магии космоса. Разговор стал тише и медленнее.
