Евгения Олеговна Огнёва
Лабиринт отчаяния
Еще взмах, рукав с левой стороны обвис, Жанна зарычала, отступая под натиском. Спина уперлась в огромный дуб.
Лино остановил лезвие возле горла полукровки.
– Вы повержены. – Удовлетворенно выдохнул герцог.
Она кивнула, соглашаясь с неоспоримым фактом. По шее стекала тонкая струйка крови, пачкая белоснежную кожу.
Вериец галантно протянул кружевной платок, который, после сражения, выглядел ничуть не лучше.
Все женщины в жизни Лино либо были слабы, либо слишком предсказуемы. Рада Гевальт, пожалуй, могла бы стать достойным противником и спутницей. Но волчица отказала герцогу.
Пока Лино блуждал в своих грезах, в ночном воздухе лопнул и разлился Дар.
– Рад, что застал вас двоих!
Огромный волк застыл, наблюдая, как герцог ди Герра ловит ртом воздух.
– Ты здесь лишний. – Повелительно прозвучал баритон князя.
Мастер меча неуверенно отступил, подчиняясь чужой воле. Лицо Истинного отражало сопротивление, но тело послушно выполняло приказ.
– Давно хотел узнать, что же помогло вам двоим забыть былую вражду. – Прорычал зверь, превращаясь в Фауста.
Жанна сдвинула брови, сильнее сжала в руках свои сабли.
***
Шум разбудил Франца среди ночи. Женские возгласы перемешивались с руганью. Суета наполнила дом огнями, топотом ног. Вот уже сам барон фон Краус в окружении слуг настороженно рыскал по саду.
Поместье барона находилось в нескольких часах пути от столицы. Плодородные земли, отдаленная связь с домом дель Контадо, многочисленные друзья и знакомые – все это служило надежной опорой для древнего рода.
Франц привык жить в ожидании беды. Он почти радовался, когда лакей сообщил о подозрительных звуках из сада. Минувшая война плохо отпускала старика, он находил утешение в охоте и муштре своих людей.
В голову барона сразу пришло не менее трех громких имен, что желали разделаться с его семейством. А может, коварные убийцы нашли следы его гостьи?
В саду творилось что-то невероятное: вихрились прошлогодние сухие листья, хотя ветра и не было, дрожали деревья, трещали кусты, то тут, то там плясали тени, которым двигаться было не положено.
Вооруженные до зубов, слуги тщетно пытались увидеть таинственных нарушителей спокойствия. Суеверный страх доставал амулеты Лорин и Сантера из-под рубашек, сбивчивым шепотом дрожали молитвы.
Вопль заставил преданную свору кинуться в густую ночь. Франц фон Краус, напряженный до предела, первым сорвался с места.
Перед изумленными людьми предстала ужасная картина: к вековому дубу была прибита гостья юной баронессы фон Краус, Жанна де Стрейн. Две золоченых сабли пронзили плечи девушки, иссеченное ранами тело кровоточило, алый звериный блеск наполнял глаза.
Рядом стоял чужак. Имя скользило на языке, как ползущая по земле гремучая змея. Лино ди Герра. Истинный не то пытался освободить девушку, не то сам вонзал лезвия.
Смертные застыли, не зная, имеют ли они право вмешиваться в происходящее. Франц фон Краус почти принял решение, когда в лунном свете появился еще один вериец.
– Разве можно так пугать гостеприимных хозяев?
Голос звучал уверенно и спокойно. Франц позволил себе расслабиться: князя Гевальт знал весь мир. Если он здесь, – значит, нечего опасаться.
Истинный вырвал сабли из плеч своей невесты, подхватил падающее хрупкое тело. Все трое верийцев выглядели так, будто только что вернулись с поля битвы: оборванные, перепачканные грязью и кровью.
На лице герцога ди Герра все еще виднелись отметины от звериных зубов, лоскут кожи свисал на подбородок, изломанная нога с торчащей из колена костью срасталась на глазах.
Зубы князя Гевальт были розовыми, рубашка побурела, несколько глубоких колотых ран сочились. На госпожу де Стрейн нельзя было смотреть без содрогания.
Она была без чувств и очень напоминала старику Францу картину Милвена Грей «Гибель Лидии», на которой мессия, поверженная демонами преисподней, точно так же прибитая к вековому дубу, испускала дух.
Барон суеверно сотворил знак Лорин, ассоциация пробрала до глубины души не только его, слуги полушепотом забормотали молитву.
– Прошу прощения, барон. Наши традиции и обычаи пугают оринбержцев. Полагаю, герцог и графиня де Стрейн потому и выбрали ночь для своих занятий. Всего лишь обучение.
– Госпожа будет в порядке? – Взволнованно спросил Франц.
– Разумеется, барон. – Фауст бережно взял на руки Жанну, она тихо застонала. – Вот еще что, ваша светлость. – Гевальт на мгновение остановился, обернувшись к старику. – Мы бы не хотели, чтобы кто-то знал о случившемся. Пусть этот грех перед Лорин ляжет на наши головы.
– Да, конечно, князь. – Поспешно согласился Франц. – Мало ли что привидится людям среди ночи. Но в садовом домике никто не живет с самой осени. Возможно, он не слишком уютный для случайного гостя, но там есть все необходимое.
***
Раны затягивались благодаря щедро отданной Фаустом крови. Катерина дрожала от ужаса, но руки сами делали свою работу.
За все то короткое время, что девушка служила в поместье де Стрейн, ей не приходилось видеть ничего подобного! С тех пор, как проснулась Жанна, кровь и смерть неотступно следовали за ней.
– Мне нужен мастер. Беспощадный и искусный. Герцог ди Герра отвечает всем требованиям. – Жанна, ничуть не смущаясь любопытного Лино, скинула рубашку, оставшись в корсаже. – Ты вмешиваешься в наш урок, набрасываешься на Лино с какими-то обвинениями, а потом прибиваешь меня к дереву! Что все это значит?
Герцог опустил глаза, рассматривая носы своих сапог, исподтишка бросая взгляды на гибкое юное тело.
– Для чего тебе это? – Фауст встал между Жанной и герцогом, закрывая обзор. – Даже десятки лет обучения не сделают тебя равной Джареду. – Гевальт понизил голос. – Это глупо, в конце концов: твоей внутренней силы слишком мало, чтобы противостоять такому сопернику. Ты ушла так внезапно, в разгар бала…
Жанна рассерженно фыркнула.
– Вы как дети! – Вмешался Лино. – Вам лучше разобраться прямо здесь и сейчас в своих обидах. Мы и так наделали шума, теперь бедный барон и его люди долго не смогут спать по ночам. – Он стянул сюртук, бросил его служанке. – Прикройтесь, госпожа, вы меня смущаете.
Горничная не задумываясь подхватила вещь, заморгала глазами, не зная, что делать. Фауст повторил жест Лино, вырвал из рук девушки лимонный сюртук и всучил свой.
Лино хмыкнул.
– Не будь ревнивцем, Гевальт. – Продолжил своим хитрым голосом герцог. – Что взбрело тебе в голову? Ты не доверяешь мне?
– С каких пор ты на ее стороне? – Разозлился Фауст. – Помнится, ты всегда искал возможность поквитаться с Жанной за жизнь своей полукровки.
– Вот далась вам эта Злата! – В сердцах герцог сплюнул на пол. – У меня нет причин для мести! И вообще, это не я сегодня пригвоздил Ее Величество к дубу, заподозрив черт знает, что!
– Да! Ты показал все свое искусство! – Оскалился Фауст, вспоминая, как очнувшийся от Дара Истинный, напомнил князю, кто был и остается первым мечом в Вересе.
– Замолчите! – Приказала Жанна, отталкивая руками оба порядком измочаленных сюртука. – Ким?
Телохранитель тихо шагнул в слабый свет от маленькой лампы. Жанна уперла руки в боки, ничуть не смущаясь своего полуобнаженного тела.
– Придется тебе провести несколько занятий с герцогом ди Герра. Сегодня ты был недостаточно быстр, защищая меня.
– Да, госпожа. – Виновато пробормотал Раск, не смея взглянуть на девушку.
Странные мысли закрались в голову Истинного, привыкшего почитать Жанну как королеву. В полумраке маленькой комнатки мерцала нежная девичья кожа, все еще перепачканная кровью, аромат жасмина расплывался в воздухе, будил волнение и трепет. И гнев.
Как смел князь Гевальт так самоуверенно и нагло требовать ответа от госпожи? А герцог ди Герра даже не пытался скрывать своих жадных мыслей!
Катерина казалась лишь наброском на женщину. Рядом с полукровкой горничная смотрелась жалко и блёкло.
– Убийца не будет ждать, когда ты соизволишь вмешаться. – Строго произнесла Жанна, возвращая Кима в реальность. – Сегодня лишь вы, герцог, не разочаровали меня. – Девушка шагнула мимо Фауста, позволила губам Лино коснуться кончиков ее пальцев. – Вам хватило и скорости, и смелости, и решимости идти до конца.
В глазах Лино вспыхнули тщеславные искры, Ким непроизвольно сжал нож на поясе, краем глаза увидел, как бешенство залило янтарные глаза Фауста. Телохранитель зажмурился на мгновение, привел сердцебиение в спокойный ритм, вспомнил, как тепло и спокойно рядом с Катериной… Наваждение рассеялось как дым.
Князь Гевальт, напротив, дошел до крайней точки своего благоразумия. Точно погибший Кейн смотрел на князя через лиловые, не терпящие возражений, глаза. Высоко вздернут подбородок, жесткая складка возле губ.
Присутствие Лино и Кима вызывали зуд в руках: хотелось пустить кровь им обоим, чтобы не смели даже смотреть на его Жанну!
– Оставьте нас. – Стиснул зубы Фауст.
Лино и Ким вопросительно повернулись к Жанне, раздражая князя еще больше. Девушка легким кивком головы указала обоим на дверь.
Катерина чуть замешкалась, неловко пытаясь сразу унести и кувшин, и испорченную рубашку, и заполненную окровавленной водой миску. Раск быстро схватил все и подтолкнул горничную к двери.
Вериец скользнул вперед. Движения – обманчиво плавные, лицо – излишне спокойное. Даже голос оставался невозмутимым. Но лоринка знала, как клокочет в широкой груди негодование. Фаусту даже нравится их противостояние: покладистая и смирная Жанна уже не будет той, кого он полюбил. Прав был Лино: покладистая Элина никогда не завоюет верийца.
Эта мысль принесла удовольствие.
– Что происходит, Жанна? – Поинтересовался Фауст.
– У нас еще есть время, чтобы передумать, Фауст. – Устало вздохнула девушка. – Я не буду прежней никогда. Эта девушка… Элина. Я увидела в ней не Маргери, а себя. Такой я была когда-то, кажется, сто лет назад. Но прошлого не вернуть. Та, кого ты полюбил когда-то исчезла без следа.
– Время, что дали нам боги, я потрачу на тебя и только на тебя! – Возразил Фауст, рывком притягивая полукровку к себе. – Элина – моя попытка искупить свои грехи перед тобой. Я устал бежать. То, что случилось лишь разбередило старые раны. Мы станем единым, мой род не сгинет. Потому что я хочу видеть наших детей, слышать твой смех, знать, что мы никогда не умрем, потому что есть воплощение нашей любви. Ничто и никто не станет между нами! Мы поклялись оба!
– У нас нет этого будущего, ты же знаешь. – Возразила Жанна. – Я не смогу дать тебе ни покоя, ни счастья и тебе всегда придется бежать за мной. Эта штука… – Жанна с ненавистью вскинула ладонь. – Гениальная идея Сантера. Только отчаявшийся влюбленный мог пойти на такое!
Королева заходила из стороны в сторону.
– Если я не завершу Ритуал – умрет один из нас. Если я сделаю это – потеряю связь с Несущим смерть, и Вересом, и…
– Кейном. – Закончил Фауст за нее. – Но Кейн умер. Не говори, что тоскуешь по нему, что любишь это чудовище или любила когда-либо!
– Он жив. – Покачала головой Жанна. – Мои сны – изнанка души, в которой я блуждаю. Лабиринт Нитей. Кольцо разорвало почти весь узор, но он все еще есть. Если твои чувства сильны – ты понимаешь, почему я сопротивляюсь. Нельзя закрывать глаза на то, что делает Сантер. – Тихо продолжила королева. – Он не даст покоя никому, мы – слишком важные фигуры в этой партии. Я заглянула в его душу, Фауст. Я видела тьму и пустоту.
– А как же мы?
– Можем и дальше играть счастливую беззаботную пару. – Жанна положила руки на его плечи. – Или дать отпор. Я свой выбор сделала.
– Что будет после, Жанна? Кейн снова встанет между нами.
– Я не знаю. – Искренне ответила девушка. – Мне страшно так же, как и тебе. Только вместе с Кейном мы сможем одержать победу. Джаред и Лорин сделали все, чтобы разлучить нас. Это – их слабое место.
– Сколько бы слов ты ни говорила, для меня они звучат как оправдание! Я ничего не могу поделать с этим! – Истинный схватился за голову руками. – Пока последний шаг не будет сделан – я не буду спокоен. – Глухо прорычал вериец. – Это сводит меня с ума.
Он развернул ее к себе спиной, обхватил руками, прижал к себе.
– Помнишь ли ты нашу первую ночь?
Голос вибрировал в груди, напитываясь нежностью, пока ладони изучали изгибы тела.
– Я думал, что сойду с ума. Больше всего я боялся причинить тебе боль. Еще больше – что ты рассмеешься мне в лицо и выгонишь с презрением. Все что угодно, только не холод в твоих глазах.
– В ту прекрасную ночь я поняла, как много места ты занимаешь в моем сердце. – С придыханием ответила Жанна. – В ту проклятую ночь я смешала любовь с похотью, нарушила клятву верности…
– Ты жалеешь о сделанном? – Фауст сжал в ладонях ее грудь, теплые губы поцеловали плечо.
– Если бы можно было прожить эту линию судьбы, не разрушив чужие. – Горько отозвалась девушка, понимая, что сейчас готова уступить князю во всем, что бы он ни попросил.
Тяжестью налился живот, она положила свои ладони на его руки, почувствовав, как все сильнее и сильнее одолевает жажда раствориться во власти желаний. Она повернулась к нему лицом, заглянула в золотые глаза.
Слова были больше не нужны. Сколько бы ни сплетались их тела, Фаусту всегда будет мало этого доказательства любви. Он будет требовать все без остатка и даже тогда не обретет покой и наслаждение. Но она не может дать ему этого.
Одежда стала казаться лишней. Бережно и аккуратно вериец начал расстегивать пуговицы, потеряв терпение уже на шестой. Ничего. Он купит ей столько всего, сколько она захочет!
Кровь и боль всегда будили в Истинном жизнь. Он чувствовал, как отступает вековая тоска, а в венах снова играет кровь. Желания снова будоражат сердце и разум, раскрашивая серую обыденность бесконечной жизни.
Рубашка соскользнула на пол, вслед за ней – остатки разума, брюк и нижнего белья. На краткий миг Гевальт отступил, любуясь своей мадонной, погладил бархатную кожу спины, чуть сдавил пальцами бедро, залюбовался блеском любимых глаз.
Кровь и смерть будили в нем жизнь как во всех верийцах. Сражаться за свое право Гевальт был готов до конца. Любыми способами от убийства до лжи.
На пороге невосполнимой потери, князь торопился наверстать упущенное.
Со звоном разлетелась на осколки ваза с цветами, скрылась под отброшенным мундиром. Жанна очутилась на холодной отполированной поверхности стола, вцепилась в белоснежную рубашку Фауста и, словно издеваясь, не торопясь расстегнула каждую пуговицу.
Ожидание сводило с ума, подогревало желание еще сильнее. Когда маленькая ладошка легла на его грудь, а дрожащие ноги обхватили его бедра, Истинный уже потерял связь с реальностью.
Все вокруг превратилось в стремление слиться воедино. Весь мир свелся к прикосновениям, горячему дыханию, жадным обрывистым поцелуям и движению. Словно время повернулось вспять, туда, где в разрушенном храме Лорин Фауст впервые встал на пороге своей цели, отринув все законы и требования рыцаря Сумеречного королевства! Верийцу удалось сломить сомнения Жанны тогда и больше он не позволит ей отступать.
С рассветом Фауст поспешил покинуть поместье благородного семейства фон Краус. Вериец чувствовал легкий хмель счастья, с нетерпением он ожидал завтрашней ночи, когда, наконец-то все встанет на свои места. Жанна завершит Ритуал, она поклялась ему снова.
Королева завернулась в тонкие простыни и подошла к маленькому окошку. Она долго смотрела в след удаляющемуся Истинному. На пороге застыли, не смея войти без разрешения герцог ди Герра и Ким Раск. Дрожала на холодном ветру Катерина, все еще потрясенная увиденным.
Князь сделает все, что Жанна скажет, в этом больше не было сомнений. Девичьи губы тронула довольная улыбка.
***
Поле хранило молчание. Мрачные тучи набухли снегом, зимняя стужа нехотя отступала перед весной. Эти запахи будили жажду жизни: тающая земля, морской бриз, влажный и свежий воздух.
– Госпожа? –Лино протянул руку. – Вы действительно готовы?
Жанна ступила на прогалину. За ней плелся Раск.
Киму не нравилось ночное приключение, но безмятежность поместья фон Краус Истинный больше не мог терпеть.
Жанна попросила у Марлен организовать эту ночную вылазку. Разумеется, добропорядочная невеста рано или поздно проболтается, но королева уже сделает то, что задумала, прежде чем об этом узнает князь или король, или проклятый Сантер.
– Идем. – Жанна поправила капюшон с меховой оторочкой. – Сегодня я намерена дойти до конца своего лабиринта.
Хрупкий рассыпчатый снег расступался от шагов полукровки, не смея издавать даже шорох. Тонкий месяц повис над головой, спрятался за серую тучу.
Жанна шла вперед, к обрыву, на котором сгинул Кейн. Всполохи битвы беспокоили разум, появлялись осколки давно минувшего прошлого.
Вот несколько вассалов Бьёрди схватились с василисками врукопашную. Ни те, ни другие не желали отступать, золотые Нити мерцают, обрываясь одна за другой, но и белые гаснут стремительно.
Жрецы Лорин встретили свою смерть от разъяренных полукровок Солейн во главе с двоюродным братом Одетты, статс дамы Маледиктуса. Но на них тут же обрушились союзные войска людей, подкрепленные неофитами и василисками.
Воздух гудел от стрел, заклинаний и криков. Отсюда хорошо видно столицу. Даже если Кейн одолеет Сантера, – ему придется осаждать город, за стенами которого укрылись измученные войной, готовые на все лоринцы.
Тесно от окровавленных тел, вышивает свой узор смерть, добавляя в рисунок все новые Нити.
– Что вы видите, госпожа? – Спросил Лино, всматриваясь в темную ночь.
– То же, что видел ты и твои воины. – Бесцветным голосом отозвалась Жанна. – Сражение. Предательство.
Сумятица в рядах верийцев возникла в одну секунду: солдаты в ярко-желтых мундирах внезапно развернулись и бросились на отряд под командованием Дисмаса Кина. Их примеру последовали Истинные Гевальт. Жрецы Вереса, маги Лилит обратили свой взор на тех, кто до последнего оставался предан Кейну.
Ломаются копья и ребра, в суете и толчее воины ранят своих же. Давятся болью изумленные Истинные, их еще бьющиеся сердца вырывают те, кого они считали соратниками. Визжит и хохочет смерть сотнями острых мечей, раскаленный от магии Вереса, воздух искрит молниями.
Раздавленные грядущим поражением, Истинные начинают терять веру, кто-то уже пытается спасти собственную жизнь и бежит, скрываясь в тенях ночи.
– Почему ты сделал это? – Королева требовала ответа, не отводя лиловых глаз от иллюзий.
– Потому что он приказал. – Лино гордо вскинул голову, не таясь, позволил лоринке добраться до личных воспоминаний.
Девушка удовлетворенно кивнула: герцог не лгал. Она снова побрела вперед. Дерущиеся не на жизнь, а на смерть застыли, точно мухи в янтаре. Жанна проходила мимо, останавливалась, рассматривала детали, шла дальше в поисках двух богов.
Белый снег прошивал насквозь иллюзии, месяц все так же следил за тремя чужаками пустыми черными глазницами-пятнами на своих боках. В груди становилось тяжело, на самом краю слуха раздавался нарастающий шепот не упокоенных душ.
Ким потянулся к разуму королевы, пытаясь понять, что она рассматривает в глухой тишине. Жанна не оттолкнула телохранителя. Раск хотел увидеть Дара. Его брат погиб где-то здесь. Она вытянула тонкую Нить из души Кима, бережно сжала в руке.
«Смотри» – Позволила Жанна.
Лино застыл на месте: хотя Кейн сам отдал приказ перед битвой, свершенное не давало покоя Истинному. Он должен был сгинуть вместе с другими верийцами, а не пятнать имя древнего рода ди Герра.
– Я не пойду дальше. – Стиснул зубы герцог. – Отпустите меня, госпожа.
Лоринка удивленно приподняла бровь, но настаивать не стала. Лино накрыл голову капюшоном, прячась от снега (или от своей совести?).
Разговор она слышала много раз в лабиринте своих снов. Бой был знаком до каждого движения. Рассекал воздух поющий острый серп, врезался в непокорный фламберг, высекая искры.
Конечно, тени прошлого не видели ее, не могли причинить вреда, в отличие от собственных терзаний.
Ким углубился в сторону – кажется, он нашел своего брата. Раск с криком бросился на подмогу, теряя связь с реальностью. Жанна выпустила его Нить, разрушая болезненные видения.
Девушка стояла в трех шагах от Кейна.
– Убийца богов. Хранитель равновесия. Судья. – Жанна повторяет слова, что въелись в память вместе с мерзким высоким голосом Сантера. – Ты слишком юн, чтобы быть соперником для меня. Старина Верес мог одержать победу, но сошел с ума от жажды власти. – Сантер любовно гладит лезвие золотого серпа. – Ты сделал ставку на полукровку. Ты не годишься на роль судьи.
Снова соперники ищут брешь в обороне друг друга. Сантер теряет бдительность и получает рану. Но это – пустяк…
– Правда, дорогая графиня? – Черный глаз уставился прямо на Жанну.
– Как это возможно?! – Закричала девушка. Ей хочется бросится вперед, но ноги не слушаются, вязнут в слабости.
– Мне не нужны солдаты, чтобы одолеть тебя. Не нужен меч, чтобы убивать врагов. Вы все сами рады отдать свою душу в мои руки. В обмен на краткий миг удовольствия.
Жанне кажется, что Джаред говорит это для нее, кривая ухмылка расползается по птичьему лицу Сантера.
– Твои воины сейчас сцепятся друг с другом. – Тяжело выдыхает бог. – Их вера в Великого Кейна иссякла. Та, что пробудила в сердце самое светлое и чистое, прямо сейчас втопчет это чувство в грязь, поддавшись разврату и животному желанию.
– Прости меня, во имя Вереса, Кейн! – Горячая краска стыда расползается по лицу, в груди невыносимо щемит от боли, перед глазами все помутнело от слез.
В плечо врезается холодная сталь, девушка вскрикнула от неожиданности: кровь выступила алым росчерком. Кейн выглядит удивленным не меньше самой Жанны. Его фламберг явно задел чью-то плоть!
Запах зимней свежести окутывает со всех сторон, становится тепло и спокойно…
«Ты – Шепчут белые губы Кейна. – Жанна»
С новыми силами мятежный бог кидается на своего врага. Жанна заметила в левой руке Джареда странный блестящий предмет и… бог исчез! В следующее мгновение Кейн оказался на краю пропасти, точно его кто-то подтолкнул или перенес. Золотой серп рассек алую броню на груди, впился в тело, и бог Вереса не удержался на ногах.
– Нет! Нет! – Сантер в бессильной ярости мечется вокруг места, где только что умирал Истинный. – Ты утащил его с собой!
Красочные тени рассыпались как пепел на ветру. Вокруг кружил белый снег, отчетливо слышен рокот взволнованного моря, что бьется о скалы.
Ким коснулся плеча королевы.
– Ваше Величество, нам пора возвращаться.
Ровный голос плохо прячет свое личное страдание, что пульсирует внутри Раска: он видел смерть Дара и, безусловно, жалел, что не был рядом в ту минуту. Вместо этого Ким сторожил Жанну, которая без раздумий переступила черту собственного стыда.
– Я вернусь сама. – Надломлено сникли хрупкие плечи. – Ты… я не могу просить тебя о защите, Ким. Я освобождаю тебя от клятвы.
Ледяной ветер забрался даже под одежду, вызывая дрожь. Жанна обхватила свои плечи ладонями, пытаясь согреться, опустила голову, защищая лицо от снега.
До сих пор ей казалось, что она видит, как наяву растоптанные стяги, разбросанное по полю оружие и груды мертвых тел.
– Дитя, я жду вас уже давно. – Рядом возник нелепый толстяк, что был на балу у короля. – Признаюсь, я страшно замерз и чуть не умер от голода здесь.
Герцог ди Герра и Ким в мгновение ока очутились между Балгой и Жанной.
– Ты еще кто такой? – Ткнул в него пальцем Лино, возвышаясь грудой мышц над низеньким пухляком.
– О, какие все-таки уродливые и грубые слуги у Вереса. – Искренне скривился бог. – Уберите свое глупое оружие, мое тело не из плоти. – Снисходительно посоветовал мужчина. – И магию свою тратить не стоит. – Он погрозил пальцем, доставая другой рукой из кармана круглый голубой камень.
В призрачных гранях светились яркие искры, то вспыхивая, то тускнея.
– Я… – растерялась Жанна. – Как вы нашли меня?
– Ну я же все написал! – Возмутился толстяк. – О, женщины! Вы даже не читали записку?
– Какую записку? – Рассердилась Жанна. – Вы всучили мне белую карточку! Ни строчки! Я крутила ее в руках, всматривалась, но она оставалась абсолютно пустой.
Истинные с интересом рассматривали чужака. Оба ощущали потоки враждебной силы, хотя чудак выглядел как обычный распустившийся обжора.
– О! – Балга хлопнул себя по лбу ладонью. – Это же очевидно! Нужно было подставить лист под лунный свет!
Девушка недоуменно уставилась на него: он издевается над ней?
– Всевидящий с ней! – Махнул рукой Балга. – Вы здесь – и это главное. Боюсь, у нас осталось еще меньше времени, милочка. Идемте.
Балга уверенно начал спускаться к морю по узкой крутой тропинке, даже не сомневаясь, что все трое последуют за ним.
Море рокотало все ближе, жемчужные волосы покрыла влага, налетел холодный ветер.
«Кто он такой?» – Спросил Лино.
«Бог мира Болгайр» – Отозвалась Жанна, аккуратно ступая по осыпающимся камням.
С неожиданной для такой грузной фигуры ловкостью Балга все ближе подходил к воде. Здесь не было ни песчаной косы, ни хоть какой-нибудь твердой поверхности, на которую можно ступить.
«Он что – псих? – Потерял терпение Ким. – Зачем нам опускаться в море?»
– Затем, уважаемый из Младших Домов, что вашей госпоже нужны ответы. – Голос бога прозвучал над самым ухом Раска, вериец подпрыгнул от неожиданности.
Ким врезался в спину Лино, выругался, теряя равновесие, но удержался. Герцог обжег юношу суровым взглядом.
Спуск закончился. Волны осыпали алмазными ледяными брызгами четверых, что осмелились приблизиться.
– Теперь самое интересное, дитя. – Хохотнул Балга. Он вытянул перед собой синий камень и вода вдруг успокоилась, став ровным зеркалом. – Око Всевышнего владеет магией всех восьми миров. – Гордо похвастался бог. – Смелее, ступайте!
Мужчина потянул за руку Жанну. Девушка осторожно ступила на поверхность воды, но та оставалась твердой, будто в самом деле застыла. Присмотревшись, лоринка увидела свое отражение.
Ким и Лино встали рядом. Они снова и снова легонько стучали носками сапог по зеркальной поверхности, не веря своим глазам.
– Дальше вы пойдете одна. – Балга вложил в маленькую ладошку Жанны Око. – Мы подождем вас, милочка. Это – только ваше испытание. Если я прав в своих догадках, – око станет вашим.
– А если – нет? – Осипшим голосом поинтересовалась Жанна.
Балга легко передернул плечами.
– Тогда Сантер сотрет нас всех в порошок.
Жанна скинула плащ, крепче сжала в руке голубую сферу, и ступила на застывшую воду.
Хмурились тучи, извергая из серого брюха снег, свистел и завывал ледяной ветер. Море под ногами не переставало гневаться, но не могло коснуться своими жадными руками незваной гостьи.
Жанна обернулась назад: три фигуры застыли на берегу черными тенями, лишь светились огнем глаза верийцев.
В зеркале воды девушка снова увидела свое отражение. И, оправдывая все страхи королевы, оно вовсе не собиралось оставаться таковым.
– Вот ты и попалась. – Прошелестел ее призрак.
Силуэт увеличился, дрожа от волнения моря.
– Я не боюсь тебя. – Усмехнулась Жанна.
– Глупая девчонка! – Взвизгнула Лорин, а это была именно она. – Ты не справишься с Джаредом! В тебе нет даже малой силы Лидии, жалкая полукровка! Если хочешь спасти мир – просто протяни мне руку!
– Твое время прошло. – Холодно отозвалась Жанна, топнув ногой по зеркалу воды.
Рябь охватила глянцевую поверхность, Лорин зашипела рассерженной кошкой.
Серебряный луч луны вдруг отразился от какого-то предмета на дне. Фиолетовые глаза всматривались в пучину сквозь отражение Лорин.
– Да. – Удовлетворенно выдохнула богиня. – Ты нашла его. Сантер будет доволен и, наконец, отпустит меня.
Лорин стала бледнеть.
Прекрасное лицо Жанны исказилось отчаяньем, девушка крепче сжала в руке Око, упала на колени и со всей силы ударила по обманчиво-твердой поверхности. Она должна задержать богиню!
Внезапно преграда исчезла! Полукровка кинулась в пучину темных вод, надеясь, что хватит сил и дыхания достичь таинственного света.
Рядом, безумно хохоча, скользила тень Лорин. Быстрая как молния, прозрачная и огромная.
– Ты не возьмешь его. – Пообещала богиня. – И не уйдешь отсюда живой.
Что-то спутало ноги, мешая плыть. Дыхание сдавили тиски. Перед глазами поплыли зеленые круги, воздух предательски покинул тело роем пузырьков.
«Чтобы родиться заново – нужно умереть, дитя!» – Вспомнила Жанна.
В антрацитовой тьме Маледиктуса она умирала, отчаянно цепляясь за прошлое. Но сегодня нет графини де Стрейн. Есть королева Вереса, а ей не нужен кислород, чтобы жить и чувствовать.
Жанна позволила соленой воде заполнить легкие и потянулась к душам оставшихся на берегу верийцев. Тонкие золотые Нити мгновенно отозвались на приказ, тело налилось жизнью.
– К чему так мучить себя, дорогая Жанна? – Зашептала Лорин. – Ты создана очаровывать, любить и быть любимой.
Полупрозрачное лицо создательницы стало мягким, голос – бархатным, нежным. Богиня приблизилась, легко и участливо коснулась щеки Жанны.
– Ты уже сделала все, что могла для нашего мира. Почет и покой, те, кто любит тебя всем сердцем – вот чего ты достойна. – Коралловые губы улыбнулись тепло и нежно, вторая рука по-матерински прижала обомлевшую девушку к себе. – Моя храбрая девочка. Прости, что не смогла защитить тебя и твою семью. Прости, что поверила лжецу-Джареду.
Умиротворение вкрадчиво проникало в каждую клеточку, руки безвольно опустились, в голове звучал убаюкивающий голос. В глазах защипало. Стало легко на душе и сердце: куда и зачем бежать? Жанна отдаст Лорин Несущий смерть. У нее больше сил и возможностей.
И все пойдет по-прежнему: цветущий сад в поместье де Стрейн, детский смех, тягучие и беззаботные дни. Да, да! Оставить в прошлом свои терзания и сомнения, позволить себе быть счастливой, любимой. Как же она устала бороться за чужие цели.
Перед мысленным взором предстал уютный летний вечер: ветерок касается щеки, несет с собой запах цветов и мокрой травы, надежные крепкие руки обнимают Жанну, баюкают, лукаво звучит над самым ухом голос, обещая всегда быть рядом…
«До последней капли крови» – Клянется он.
– Что? – Встрепенулась Жанна.
Осыпается кусками мозаика забвения, в летний вечер врывается морозная злая вьюга.
Жанна дернулась и поняла, что окутана голубыми нитями! Чем больше пыталась вырваться полукровка – тем крепче сдавливали путы.
– Будь умницей. – Лорин снова заглянула ей в лицо. – Просто отдай мне власть над Несущим смерть. Я подарю тебе то, чего ты лишена.
– Тебе нечего предложить мне! – Сквозь зубы проговорила Жанна.
Богиня покачала головой.
– У тебя никогда не будет детей. – Сладко прожурчал ее голос. – Верийские дети не рождаются в других мирах. Я могу подарить тебе божественную Искру. – Быстро заговорила женщина. – Дар, подобный тому, что получила моя первая Жрица. Власть и могущество требуют жертв: великим не даны простые мирские радости. Не дано быть счастливыми. А ты – будешь.