Евгения Олеговна Огнёва
Лабиринт отчаяния
Ее глаза требовали ответа, стыдили, раня в самое сердце. Князь не выдержал и потупился, не находя слов в свое оправдание.
– Какие вы странные, создания Вереса. – Язвительно продолжила Жанна. – Считаете себя лучше смертных, а поступаете как дети: вам нужны гарантии, вы не умеете проигрывать и боитесь потерять власть. Ваши эмоции – неудержимы, а чувства – эгоистичны. Ты никогда прежде не мучился от незнания и сомнений, Фауст? – Она усмехнулась, все больше понимая разницу между собой и Истинным. – Луц был слишком сильным соперником
– Прекрати. – Покачал головой вериец.
– Ты отступил не из благородства, а потому, что не мог убрать его со своего пути. Он был твоим братом и Старшим рода… Испорченные и капризные дети!
Жанна схватилась за лоб, воспоминания князя крутились, настойчиво выскальзывая наружу.
– Но Мари оказалась упряма и недальновидна. О, сколько осуждения вызвала верийка при дворе, ты постарался… а сейчас… – Она тяжело задышала, а боль в руке усилилась. – Ты не видишь мои мысли, не уверен, пойду ли я за тобой. Кейн исчез с твоего пути, но ты все еще боишься поражения.
– Остановись, Жанна! – Гевальт пытался сохранить невозмутимый вид.
– Как ты видишь наше будущее, князь? – Разочаровано и устало спросила она. – Перемены во мне успокоили твое презрение, ты убедил себя, что я – другая. Не смертная. Жалкое существо, мерзкое животное, перед которым ты бессилен.
Фауст бросился ей в ноги, больно вцепился в икры. Девушка замолкла на полуслове.
– Мне все равно, кто ты теперь! Я лишь знаю, что без тебя в моей жизни нет смысла! – Горячо заговорил он. – Да, я ни перед чем не остановлюсь, лишь бы ты была рядом, улыбалась, смеялась и была счастлива со мной. Я не позволю тебе ускользнуть снова.
Ровно зазвучал ее голосе, лицо обрело равнодушие, но лиловые глаза светились властью.
– Любовь нельзя купить или заслужить, Фауст. Ее нельзя получить силой. Она просто есть. И всегда была и будет непредсказуема. Никаких гарантий.
Теплые пальцы королевы легли на щеку, коснулись губ. Вериец прикрыл глаза, все еще крепко сжимая Жанну.
– Как могу я стать просто женой, матерью? – Усмехнулась девушка. – В жизни есть что-то большее, чем тихая гавань. И я не могу закрывать на это глаза. Я обещала верийским смертным свободу, а Кейну – победу над Сантером. Не важно, насколько сильно дует ветер перемен, я пройду свой путь. Я выбрала его сама.
– Ты отказываешь мне? – Едва слышно спросил князь. Слова обдали жаром ладонь.
– Вовсе нет. – Снисходительно произнесла девушка. – Но тебе придется считаться с моими желаниями, мириться с недостатками. Ты никогда не получишь уверенность в том, что всевластен.
– Я опасаюсь за твою жизнь. – Произнес Истинный. – Три месяца – долгий срок. Ты только окрепла, а кошмары все еще тянут тебя назад.
– Не беспокойся. Со мной будет Ким, он всегда сможет найти тебя.
Она настойчиво шагнула назад, разрывая слабеющую хватку верийца.
– Придется рискнуть, князь. В глубине души ты разделяешь мои цели, я знаю.
Фауст смотрел на свою возлюбленную и видел в ней Кейна. Его повадки, жесты, резкие, бьющие в самую душу слова. Кейн всегда знал, насколько сильно его влияние. И принимал его как должное.
***
Марлен искусала губы от волнения, истеребила веер в руках. Князь и графиня то говорили на непонятном языке, то подолгу молчали. Менялись лишь их лица, интонация…
– Зачем ты вмешалась, Марлен? – Отто отчаянно заламывал руки, меря шагами пролет лестницы. – Он запомнит это наверняка! Все пропало! Нажить такого врага! – Ныл юноша.
Невеста стояла, ожидая развязки. Искренний порыв обернулся промашкой, Отто сердито сверкал глазами. Бледное личико Марлен озаряли вспышки фейерверков.
– Я не знала… – Пролепетала красавица, почти плача. – Во имя Лорин! Он упал перед ней на колени!
Марлен спряталась за измочаленным веером.
– Надеюсь, ничего страшного не случится… О, они действительно без ума друг от друга! – Протянула девушка, исподтишка наблюдая за парой чужаков.
– Помолчи! Сегодня твой язык уже навлек на нас беду. – Рыкнул Отто. – Если князь Гевальт захочет, – мы исчезнем без следа сегодня же ночью. И никто не посмеет пойти против него. – Трусовато протянул юноша.
Разделенные тремя десятками ступеней, Отто и Марлен следили за Жанной и Фаустом. Графиня изъявила желание сегодня же перебраться под гостеприимную крышу баронессы фон Краус, дабы соблюсти традиции королевства Оринберг. Однако же, Истинный явно был против. Теперь жених и невеста мялись, не смея приблизиться к легендарной паре, между которой невольно встали.
– Все хорошо, Отто. – Выдохнула Марлен. – Они…они целуются.
– Хвала Лорин и Сантреу! – Облегченно воскликнул юноша, нервно поправляя сюртук. – В этот раз нам повезло, Марлен. Но впредь ты будешь поступать так, как я пожелаю. Я – твой будущий муж и требую послушания!
***
Лино ничуть не удивился произошедшему. Он был даже доволен: где-то глубоко внутри герцог желал, чтобы Жанна как можно дольше оставалась свободной от любых Уз крови. Это сохраняло ее уникальность и делало интересной, непредсказуемой.
– Как поживаешь, герцог ди Герра? – К верийцу тихо подошел ординат Гайос.
– Великолепно, Жрец. – Лино поднял бокал игристого вина, приветствуя старого соратника. – Близость к Ее Величеству восстановила мои силы и Дары.
Алые глаза медленно окинули Истинного с ног до головы. Тщедушное высокое тело Мариуса скрывалось под традиционно-синими одеждами, он, кажется, постарел.
– Король Атланы все так же не готов уступить султану Фей Виалию? – Поинтересовался Жрец, принимая от расторопного слуги бокал с вином.
– К чему эти разговоры, Мариус? Ты же знаешь, что весь мир ждет решения Оринберга: здесь сейчас истинная власть, в руках Альберта Свейна. А монарх лишь подсчитывает, кто больше заплатит за его покровительство.
– Крамольные речи. – Хмыкнул Мариус Гайос. – Мы с тобой можем решить этот вопрос как представители держав.
– Мы уже ничего не решаем. – Рассмеялся Лино. – Половина твоих адептов сгинула, лишившись своего бога, вторая утратила силы. Мои воины питаются кровью, Лилит скрылась в Бирэме в надежде продлить свою жизнь, а Фауст видит перед собой только королеву. Ему не интересны склоки местных царьков. – Цокнул герцог.
– Мы должны вернуться в Верес. – Кивнул Мариус. – Лорин слишком чужой для нас. Если бы королева отдала меч Сантеру…
«Тогда мы точно никогда не вернемся назад, будь уверен. – Произнес Лино в голове Жреца. – Я не доверяю Джареду. Все его обещания оказались не такими радужными»
– Жанна может найти дорогу в Верес и без Ключа. – Вслух произнес Лино. – Для этого ей просто нужно избавится от кольца Карьяд.
– Снять его может только тот, кто надел. – Мариус склонил лысую голову набок. – Гевальт слишком многое поставил на карту, чтобы отказаться от своей награды. Я вижу, вам удалось добиться расположения Ее Величества… Поговорите с ней. Ритуал даст Фаусту успокоение, а ей и нам – возможность вернуться домой.
– Какой смысл бежать от Сантера? – Не согласился Лино, вытирая губы от вина рукавом лимонного кафтана. – Это лишь отсрочка. Бог доберется и туда.
– Мы совершили ошибку, Лино. – Неожиданно признал Мариус. – Только Кейн мог противостоять Джареду.
Лино уже переключил свое внимание на юную фрейлину в золотистой парче, когда чуть свистящий голос Гайоса поинтересовался:
– Что ты попросил у Сантера за свое предательство, герцог?
Истинный рассеянно повернулся к жрецу. Усмешка растеклась по его губам.
– Видеть ее. – Лино пригубил пьянящий напиток. – Быть рядом, когда мне этого захочется.
Жрец медленно кивнул, понимая, что герцог не выдаст истинных мотивов, предлагая толковать свои слова, как угодно.
***
Катерина чувствовала себя странно. Господин, что заговорил с ней в саду, вызывал животный первобытный страх. Хотелось бежать без оглядки и кричать во весь голос.
Мужчина улыбался, пряча лицо под полумаской, не спеша взял ее руку в свои. Он говорил о какой-то ерунде: об удивительно холодной весне в этом году, о невероятно-красивом празднике, о том, любит ли Катерина свою мать…
Остаток разговора рухнул куда-то в бездонный колодец, а в памяти остались лишь черные как ночь глаза господина. Очнулась Катерина одна все в том же саду.
Девушка решила, что задремала на ходу. Накануне праздника все слуги в доме не знали покоя, занятые мелкими поручениями и приготовлениями к маскараду. Они вставали засветло, чтобы успеть зайти кто в швейную мастерскую, кто в лавку, пока улицы столицы не забурлили проснувшимися приезжими и гостями Оринберга.
Леди Жанна плохо спала по ночам, кричала и звала злого белого бога, хозяин и вовсе не смыкал глаз, обнимая бьющуюся в судорогах невесту. Несколько раз приходил жуткий Жрец из верийской пятерки спасителей мира.
Катерина пряталась от его пронзительных алых глаз, ей казалось, сама смерть пришла по ее грешную душу. Трепет заполнял сердце, и девушка не знала, чего в ней сейчас больше: страха или почтения.
Лишь вчера все стихло. В господской спальне царила странная тишина, Катерина тихо отворила дверь и тут же смущенно ушла. Ее лицо залилось краской от увиденного. Леди Жанна и князь спали, но их обнаженные тела и измятые простыни были красноречивы.
В коридоре Катерина столкнулась с Кимом. Чужак будто понял, о чем она думает и опустил глаза. Горничная сбежала вниз по ступенькам, торопливо достигла своей комнаты и, лишь захлопнув дверь, облегченно вздохнула.
Молодая кровь взыграла в теле, Катерина представила себя и телохранителя на месте господ и тут же устыдилась своих мыслей.
В мгновение ока перед девушкой вырос Ким. Она вскрикнула от испуга, но его палец коснулся губ, вторая рука провернула ключ в дверном замке.
– Я… – Начала было Катерина.
«Не обязательно говорить вслух то, что и так понятно. – Прозвучало в голове. – Если ты хочешь, – я готов испытать судьбу, Катерина»
Девушка неумело коснулась щеки Истинного. В голову пришли слова Жанны о том, что назад дороги не будет, а верийцы любят жадно, без оглядки.
– Да. – Тихо шепнула Катерина.
Ей было страшно, в то же время, внутри все ликовало: ее мечты, ее томления воплощались в реальность!
Ким загадочно улыбнулся, поцеловал девушке руку.
– Я знаю, как консервативны лоринцы. – С акцентом произнес вериец. – И не буду давить на тебя. Это было бы не честно. Но если ты захочешь пойти за мной в Верес…
– Да, да! – Порывисто воскликнула горничная, кидаясь на шею мужчине.
Ким нежно отстранил горничную.
«Спешка ни к чему» – Золотые глаза стали серьезными.
Катерина улыбнулась своим воспоминаниям. Счастье наполнило ее сердце, а звездная ночь показалась сказочной! Но пора было возвращаться в комнату для слуг: вдруг господа захотят уехать с бала пораньше?
Так она и забыла о странном господине и их роковой встрече…
***
Первую неделю в дом барона фон Краус стекалась вереница знатных гостей: близкие и дальние родственники, важные дамы и господа жаждали встречи с Марлен и Отто, спешили поздравить пару с помолвкой, не забывая между делом высказать свое восхищение именитой гостье, Жанне де Стрейн.
Поначалу Марлен принимала внимание окружающих за чистую монету, пока однажды, утомленная Жанна не пропустила очередной светский визит.
– А что, ваша подруга сегодня не почтит нас своим вниманием? – Разочарованно протянула троюродная сестра по отцовской линии.
Мать девицы тут же потянула болтушку за подол богатого платья.
– Что ты говоришь такое, Аннет? Тебе следует порадоваться за помолвку сестры! – Подобострастно улыбнулась женщина. – В самом деле, как поживает госпожа графиня?
Счастье померкло на лице Марлен. Повисла неловкая пауза. Невеста окинула растерянным взглядом присутствующих и увидела на лицах все тот же вопрос и ожидание. Девушка беспомощно коснулась пальцев Отто, ища поддержки и защиты.
– Какие у тебя холодные пальцы, Марлен! – Воскликнул жених, отдергивая руку. – Ты не заболела?
Слезы застыли в глазах красавицы.
– Прошу прощения. – В комнату величественно вошла Жанна.
Ее привычка носить закрытые платья, напоминающие военную форму, уже не вызывала насмешек среди модниц. Напротив, сливки общества теперь вторили легендарной соотечественнице. Но сегодня Жанна была еще и в брюках, чем вызвала всеобщее изумление. Иссеченная мечом рубашка напоминала лохмотья, в растрепавшейся косе застряли сухие прошлогодние листья, а на щеке запеклась тонкая полоска крови.
– Мы с герцогом ди Герра увлеклись уроком фехтования. – Уголки губ графини дрогнули, изобразив полуулыбку. – О, Марлен, я совсем забыла про вечер. – Белокурая головка покачалась, на лице отобразилось неподдельное раскаяние. – Если общество не возражает, я покину вас. Переодевание займет очень много времени, мне бы не хотелось отнимать его у гостей.
– Вы прекрасны в любом виде, Ваше Величество. – На пороге появился Лино.
Он учтиво поклонился присутствующим, гости машинально кивали в ответ.
Золотые глаза герцога пугающе отсвечивали в свете хрустальных люстр, на ободранной одежде явственно виднелись следы боя. Высокий статный вериец даже в таком виде вызывал у противоположного пола влечение.
Дамы заохали, собираясь картинно лишиться чувств, прятали лица за веерами. Подтянутый, свитый из мышц, герцог был воплощением романтических героев из дамских романов, которыми нет-нет, да грешили светские красавицы.
– Ну что вы, дорогая. – Троюродная тетушка с чрезмерной веселостью заулыбалась. – Мы с удовольствием дождемся вас и герцога ди Герра.
Присутствующие согласно закивали, напомнив лоринке безликую толпу, стадо безмозглых овец.
– Ким. – Машинально произнесла Жанна.
Телохранитель соткался из воздуха, набросил на плечи девушки свой плащ. Лица людей вытянулись. Беспокойные мысли смертных вызвали желание рассмеяться, но Жанна сдержалась.
– Я скоро вернусь, дорогая. – Жанна подошла к Марлен, с чувством пожала ее ладони. – Отто, я оставляю ее вам. Позаботьтесь о своей невесте. – Приказала графиня жениху.
Она собиралась достаточно долго, искренне надеясь, что высшему обществу хватит впечатлений от увиденного. Но аристократы проявили завидное упрямство, и Жанна встретила в гостиной все те же заискивающие оскалы.
Королева сразу присоединилась к Марлен, что мужественно подавила свое разочарование и развлекала дам беседами.
– Ох, вот и вы, дорогая!
Блистательная ослепительная дама преклонных лет явно отличалась и титулом, и весом в обществе. Ее манера говорить громко, с самоуверенным видом, поза, движения, то, как поддакивали ее словам окружающие, – все указывало на особый статус.
– Жанна, это моя тетушка, Контелия фон Краус. Сестра моего батюшки. – Представила Марлен знатную особу. – Тетушка, это…
– Ах, я знаю, конечно же знаю! – Перебила Контелия, бесцеремонно отодвинула племянницу в сторону, взяла Жанну под локоть и повела к дивану, где уже восседали с важным видом сливки общества.
– Марлен, вы прекрасны. – Лино ди Герра появился рядом с баронессой, галантно поцеловал руку, подмигнул юным девицам, что тут же оживились. – Не переживайте за госпожу де Стрейн. Она видела хищников пострашнее. – Шепнул вериец. – Позвольте мне скрасить ваше одиночество, если ваш жених не сочтет это за оскорбление…
– Отто? – Девушка окинула комнату в поисках будущего супруга, но, не заметив его нигде, погрустнела еще больше.
– Ах, право, баронесса, у вас впереди столько совместных дней и вечеров, думаю, Отто не станет возражать, если вы сыграете мне на фортепиано. Я слышал, как вы музицируете по вечерам. Вы сделаете мне одолжение, если спасете от восторженных прелестниц вашего королевства. Просто спасите меня от этого искушения, ваша светлость!
Лино увел смущенную Марлен к окну, возле которого стоял музыкальный инструмент. Он знал, что Жанна безумно устала от всеобщего внимания. Нарастающий в груди королевы гнев едва не опалял Истинного, способного почувствовать за маской любезности подлинные чувства.
Если вечер не закончится конфузом, – герцог ди Герра навсегда потеряет веру в свою интуицию. А потому, вериец увел юную Марлен с «поля боя», чтобы знатные гости не могли отыграться на кроткой хозяйке.
Будущий муж Марлен явно понял, что вечер завершится скандально, а потому, сбежал, спасая свою шкуру. Бедняжка баронесса! Лино искренне надеялся, что ее свадьба не состоится.
– Мы сгораем от любопытства, госпожа графиня. – Сверкая алчными глазами, начала Контелия фон Краус. – Но столько желающих завладеть вашим вниманием, что мы, – она обвела раскрытой ладонью присутствующих дам, – не могли выказать своего восхищения раньше.
– Я заинтригована, баронесса. – Жанна склонила голову на бок. – Что вызвало ваше любопытство?
– Среди придворных дам ходят невероятные слухи о верийских обычаях, о том, как сильно отличаются взаимоотношения между супругами в парах чужеземцев. Вы были замужем за…
– Богом. – Перебила Жанна. – Что же именно вас интересует? – Девушка чуть наклонилась к уху баронессы, заговорщически зашептала. – Сам Ритуал? Или каково это, – быть супругой верийца?
– О. – Воскликнула одна из юных девушек, не в силах сдержать свое нетерпение.
Жанна лишь приподняла бровь.
– Извольте, дорогая баронесса. – Приторно улыбнулась лоринка. – Я расскажу вам. Вы, вероятно, задаетесь вопросом: правда ли, что интимные отношения в семьях верийцев свободны? Каково это – испытывать на себе любовь такого кровожадного монстра, каким был Кейн? Как они живут в таком порочном своенравном обществе, но их брак держится столетиями?
Слушательницы покусывали губы, теребили в руках кто кружево на подоле, кто – веер. Жажда сплетен, похоть, грязь крутились в головах этих кумушек, этих светских лицемерок!
Жанна усмехнулась.
– Да, отношения в семьях верийцев свободны. – Кивнула она. – Но это касается только тела.
– Во имя Лорин! – Одна из дам взволнованно начала обмахивать себя веером. – Но это же – разврат!
– Я говорила вам, Грета, что они – дикари. – Поддакнула другая. – Словно уварские племена: многоженцы и безбожники.
– Вовсе нет. – Пожала плечиками Жанна. – Наши тела восстанавливают страшные раны, переносят холод, жару, обладают невероятной силой… Но наши души – материя тонкая. Когда они сплетаются друг с другом, – две личности становятся единым. Мысли. Прошлое и настоящее. – графиня закрыла глаза, вспоминая ночь Ритуала. – Мы принадлежим друг другу, понимаем все без слов. И чем больше – тем сильнее переплетаются Нити судеб…
Легкий вздох сорвался с ее губ. Перед глазами отчетливо возник образ Кейна. Каждая черточка сурового лица. В ушах зазвучали слова клятвы, руку обжег порез, горячая кровь стекала в чашу, потом обожгла солью язык, а потом…
Она увидела его спящим в каком-то полутемном помещении. Вокруг стоял запах дуба, где-то за стеной выла вьюга.
«Ты должен проснуться, Кейн – Умоляюще произнесла Жанна. – Ты обещал: до последней капли крови»
Жанна поднесла свое запястье ко рту, с усилием прокусила тугую тянущуюся кожу, запылала алая кровь. Девушка приложила рану к губам спящего и…
На нее махала веером испуганная девица, запах ароматической соли бил в ноздри.
– Очнулась! – Облегченно воскликнула Марлен, в волнении сжимавшая руку герцога ди Герра.
Побледневшие от страха лица вызывали недоумение.
«Что случилось?»
«Вы нашли его» – Ответил Лино.
– Как вы испугали нас, дорогая! – Контелия снова взяла ситуацию в свои руки. – Вы говорили что-то непонятное, а ваша рука…
Жанна села, резко вскинула к глазам запястье и увидела затягивающуюся рану.
«Я?»
«Нет. Рана появилась сама»
– Дамы, это пустяки. – Лино подвел Марлен к удобному креслу, помог сесть дрожащей невесте. – Ее Величество еще переживают последствия долгой болезни.
– Да, конечно. – Жанна совладала с собой. – Такое случается.
На несколько минут воцарилась пауза и полукровка вслушивалась в тревожные мысли присутствующих. Однако же, желание узнать что-нибудь сенсационное взяло верх над страхом, баронесса фон Краус снова завела беседу.
– Я слышала, будто верийцы редко испытывают сильные чувства. Как же они живут в парах так долго? – Непринужденным тоном поинтересовалась Контелия, стараясь вернуть разговор в интересующее ее русло.
– За несколько десятков лет тускнеют даже самые яркие краски. – Равнодушно ответила Жанна. – Остается лишь искать новые ощущения. Вот почему Истинные до сих пор не уничтожили своих рабов: смертные живут мало, чувствуют искренне. Самое доступное и простое – это боль. Своя или чужая, – все равно.
– Что вы имеете ввиду? – С бьющимся сердцем спросила Марлен.
– Поединки. Убийства. Мучения. – Вздохнула Жанна. – Легче заставить страдать, чем улыбаться.
– А как же любовь? – Робко обронила невеста.
– Беспощадна. – Улыбнулась полукровка. – Бесконечный поединок равных или союз – как повезет.
– То есть вас совсем не беспокоит, что ваш будущий супруг посещает свою протеже? – Конталия изобразила негодование.
Ах вот для чего вся эта беседа! Жанна ничем не выдала себя. Новость была неожиданной.
– Нет. – Улыбнулась графиня. – Князь Гевальт волен делать все, что ему вздумается. У нас еще два месяца, согласно традициям Оринберга. Мы можем передумать.
Женщины в комнате исподтишка обменялись многозначительными взглядами.
– Я боюсь, Ее Величеству станет хуже. – Лино ослепительно сверкнул белыми зубами. – И настаиваю на том, чтобы вы отправились отдыхать. – Обратился Истинный к Жанне.
– Вы правы, герцог. – Кивнула лоринка. – Прошу меня простить.
Она приняла заботливо подставленный Лино локоть, распрощалась с гостями.
***
Жанна сидела возле зеркала. Еще долго она улавливала пересуды этих женщин. Можно было облекать слова в обтекаемые вежливые формы, но истину от чуткой полукровки спрятать было невозможно. Наконец, гости разошлись.
Королева отпустила Катерину отдыхать. Она снова попыталась вернуть связь, что так внезапно возникла между ней и Кейном. Если это было правдой, а не иллюзией.
Мысль о Фаусте мешала сосредоточиться. Он не приходил в дом барона фон Краус. Даже Отто, этот скользкий и трусоватый жених Марлен, каждые два дня появлялся на пороге своей невесты, а в глубину его чувств, кажется, верила только сама Марлен.
Жанна уставилась на свое отражение. Густые длинные локоны рассыпались по плечам, фарфоровое личико застыло как у куклы, зрачок сузился, превратившись в тонкую нить.
Кем была эта незнакомка в зеркале? Графиня де Стрейн, которую знал Луи, которая смеялась над шутками двух полукровок в день своего рождения, всегда искрилась счастьем и теплом. Холодная красавица со звериным пустым взглядом не имела с ней ничего общего.
Но что она помнила о себе прежней? Может, это – иллюзии Лабиринта? Может, она всегда была такой…
– Наконец-то я нашла тебя. – Проговорило отражение.
Жанна вздрогнула и удивленно заморгала. Она потрясла головой, но отражение не спешило повторять ее движений, лишь тихонько хохотнуло.
– Мы стали очень похожи. – Усмехнулось зеркало. – Ты молилась мне в часовне, дитя, хотя и не верила.
– Лорин. – Прошептали губы Жанны.
Богиня кивнула.
– Не ожидала?
Жанна застыла на месте. Все смешалось в душе: если богиня жива, – почему она не противостоит Сантеру? Почему не явила себя раньше? Почему позволила?..
– Я в ловушке, Жанна. – Покачала головой Лорин. – Мне нужна твоя помощь.
– Что я должна сделать?
Внутри проснулась послушная девочка, которой мать тщетно внушала почтение к создательнице мира. И сама богиня выглядела печальной.
Тепло и нежность прокатились по всему телу: она должна освободить ее! Чувство, что за стеклом – близкий, любимы человек, захватило сердце. Точно Луиза де Стрейн, а не великая Лорин просила о помощи!
– Дай мне руку, милая. – Слеза покатилась по щеке женщины, ее ладонь коснулась преграды.
Жанна закусила губу, потянулась к отражению.
Воздух рядом с ухом заколебался, в следующую минуту раздался звон разбитого стекла. Жанна вскочила, готовая защищать свою жизнь, но в трех шагах от нее застыли Лино и Ким.
Телохранитель сжимал в кулаке один из своих ножей, герцог ди Герра кинулся к королеве.
– Нет! – Воскликнул он, оттаскивая Жанну от осколков.
Вериец яростно принялся топтать несчастное зеркало.
– Немедленно остановись! – Приказала Жанна, пытаясь дотронуться хотя бы до одного отражения Лорин.
Богиня молила о помощи, неистово кричала, будто каждый удар причинял ей боль.
Ким вцепился в Жанну, пытаясь помешать. Полукровка ловко перекинула телохранителя через себя, но мужчина снова встал на ее пути.
– Что вы делаете?! – Яростно вопила Жанна. – Вы сошли с ума!
Золотые Нити оказались в ее ладонях, оба Истинных застыли как парализованные.
– Верь мне, дитя! – Взывало множество ликов Лорин из мелких осколков. – Я лишь хочу спасти свой мир и освободить тебя! Дай же скорее руку!
Девушка опустилась на колени, рассматривая лицо богини, полное надежды, но вдруг задумалась.
– Чего же ты ждешь? – Удивилась Лорин.
– Я доверяю своим подданным. – Прошептала Жанна. – Тут что-то не так.
И она выпустила Нити судеб. Лино тут же схватил с кровати одеяло и набросил на отражения Лорин. Ким помог Жанне встать и повел прочь.
***
Лино ходил из угла в угол. В маленьком домике для слуг было тесно и пыльно. Летом барон фон Краус нанимал работников, что помогали на виноградниках, ухаживали за садом и следили за поместьем, пока благородное семейство путешествует или живет в столице.
Сейчас домик пустовал. Сюда привел Жанну Ким, и девушка поняла, что телохранитель давно облюбовал это место с молчаливого согласия хозяина. Эту комнату привели в порядок, перестелили одну из кроватей, завесили окна шторами.
– Сантер заключил Лорин в своем мире. – Еще раз проговорил Лино. – Он больше не скрывает это от оставшихся богов. Он сказал, что она стала сходить с ума как Сахрезейя, а он лишь остановил разрушение мира.
– Она хотела поменяться со мной местами? – Удивилась Жанна. – Что могло произойти, если бы…
– Я не знаю. – Пожал плечами Лино, на мгновение останавливаясь. – Ничего хорошего, госпожа.
– Как она нашла меня? – Жанна нахмурила брови. – Почему сейчас?
– Всплеск силы? – Предположил Ким.
– Ваша связь с Кейном восстанавливается. – Лино задумчиво затеребил подбородок. – Ее боялся Сантер, иначе зачем было прилагать столько усилий, чтобы разлучить вас. Лорин как-то почувствовала это.
– Слишком много всего. – Жанна сжала голову руками. – Я чувствую себя уставшей, но боюсь закрыть глаза: кто знает, что принесет с собой очередной сон?.. Зеркало… я теперь буду постоянно видеть Лорин в своих отражениях?
– Вам нужно отдохнуть.
Лино еще раз окинул комнату взглядом.
– Чем тебе не нравится усадьба барона? – Хитро поинтересовался герцог у Кима. – Зачем ты перебрался в эту лачугу?
За стеной послышались легкие шаги. Прежде чем дверь отворилась, Лино и Жанна перекинулись понимающими взглядами.
Катерина вошла в комнату, но застала там лишь Кима. Герцог и королева незаметно поспешили оставить влюбленных вдвоем.
***
Элина с тоской смотрела на море. Шумное и беспокойное, оно рокотало, разбиваясь о песчаный пляж. И хотя весна уже стояла на пороге, черные тучи щедро сыпали снегом, а злой ветер выл в дымоходе, от чего на сердце становилось еще тяжелее.
– Госпожа, он не приедет сегодня. – Горничная убрала со стола поднос. Девушка так и не притронулась к еде.
– Тогда поедем в гости. – Уныло отозвалась Элина.
– Боюсь, маркиза отменила вечер.
Служанка не знала, как сказать о письме, что утром доставил посыльный. Сердце разрывалось, глядя на мучения ее госпожи и подруги.
Со дня пробуждения графини де Стрейн, знать начала отворачиваться от той, с кем не так давно искала дружбы.
– Принеси мне книгу. – Попросила Элина, отворачиваясь от окна. – Да скажи лакею, чтобы растопил камин посильнее. Холодная весна.
Элина устроилась на диване, закуталась в плед. Строчки расплывались перед глазами от горьких слез. Он не приходил уже три месяца. Его не было в столице, и девушка знала, почему. Знала, где и с кем проводит время ее покровитель.
Ей вспомнился пылающий город, сковавший все тело страх и мать, что лежала с застывшими глазами посреди комнаты. Убийцы не обратили внимание на маленькую восьмилетнюю девочку, что забилась в угол комнаты. Ураганом пронеслись златоглазые чудовища, расправились с матерью, догнали старшего брата и подожгли дом.
Элина сидела, чувствуя, как начинает задыхаться, но не могла пошевелиться от ужаса. На улице стояли крики и мольбы о пощаде, звучал хохот чужеземцев.
В дом влетели трое. Они были похожи на солдат герцога Альберта, Элина с надеждой кинулась им на встречу, и тут же попятилась назад.
Перепачканные кровью руки и лица, блестящие искры в блёклых глазах. Дикий хохот, тычки в спину, ее вытолкали вон. Кто-то принялся наспех обшаривать сундуки и шкафы, кто-то крушил мебель и бил мамину посуду.
Очутившись на улице, Элина жадно принялась глотать потрескавшимися губами воздух, точно выброшенная на берег рыба.
Полукровки обступили ее со всех сторон, гогоча, улюлюкая. Кто-то толкнул в спину, второй поставил подножку, девочка растянулась и заплакала от боли.
– Что здесь происходит?
Его голос Элина запомнила навсегда. В тяжелые дни после войны, девушка долго хранила в памяти этот звук, вспоминала пугающе-прекрасное лицо Истинного, его глаза, полные золота, высокие скулы и светящиеся на висках татуировки.
Полукровки стихли, вытянулись по стойке «смирно».
– Трусы. – Хмыкнул вериец. – Это – единственный враг, с которым вы способны справиться?
Он поднял зареванную девочку на ноги, достал из кармана платок, обтер ее лицо от сажи.
– Ты. – Он бросил тяжелый взгляд на одного из монстров. – Выведи ее из города. Настоящий воин не воюет с детьми, а Истинный верноподданный Сумеречного королевства дарит легкую смерть. Ничего не бойся, дитя. – Обратился он к Элине и улыбнулся. – Все скоро закончится. Не смей убивать. – Снова посмотрел на полукровку вериец.
Он вручил девочке свой платок, погладил светлые волосы.
Чужак не спеша удалялся, все время осматриваясь по сторонам, будто ища кого-то или что-то. На мгновение в поле зрения ребенка появилась красивая невысокая девушка. По золотым саблям стекала кровь, обезумевший вид пугал.
– Идем. – Приказала она спасителю Элины. – Кейн велел тебе проводить меня в особняк герцога.
Лицо верийца стало вежливо-холодным, он молча кивнул. Прекрасная незнакомка отвернулась, а в глазах верийца вспыхнула печаль. Полукровка потянул девочку за руку, а сказочный незнакомец скрылся в горящем городе…
Потом был голод, скитания по сожженным фермам в поисках любой еды, запах гари, беженцы, к которым присоединилась Элина. По ночам ей снился вериец, тогда она забывала обо всем и с разочарованием распахивала глаза утреннему свету, где таились тяготы войны.
***
Девочка добрела до Оринберга спустя неделю после разгрома армии Кейна. Город сохранил свою красоту, но, точно язвы на теле прелестницы, по улицам рыскали ободранные, растерянные люди.