Евгения Олеговна Огнёва
Лабиринт отчаяния
Среди тысяч и тысяч Нитей Жанна пыталась отыскать три заветные. Она тянула на себя каждую, всматривалась в душу, разочарованно отступала, увидев очередного отпрыска из Старшего дома.
Камень в обручальном кольце потускнел и слабо вспыхивал, точно крошечный маячок.
Кажется, Кейн позаботился о том, чтобы князь и королева не смогли найти друг друга так легко.
Изгнание. Изгнание – это не смерть, это – хуже. Одиночество, изоляция, щемящая тоска в сердце. Без возможности искупить свою вину. Фауст больше не рыцарь Сумеречного королевства. Опальный князь, с которым никто не захочет иметь ничего общего.
Королева перевернулась на бок и только сейчас поняла, что прекрасно видит все двумя глазами.
Жанна резко села, слабость накатила мутной волной, руки крепко вцепились в спинку кушетки. Ей нужно найти зеркало!
Встать не получилось, девушка упала и отчаянно поползла к туалетному столику, что притаился возле широкого окна, оставляя за собой кровавый след.
Подняться было тяжело, почти невозможно, со второй попытки она вскарабкалась на пуфик, уткнулась лицом в столешницу.
На пол свалилась склянка с каким-то маслом, запах цветов заполнил все вокруг. Жанна не могла отдышаться и боялась взглянуть на свое отражение.
Наконец, она собралась с силами и подняла голову.
На нее смотрела бледная как туман женщина. Один глаз – синий, второй – аметистовый с тонкой ниткой зрачка.
Она прекрасно помнила, как отдала Око Кейну, как он скрыл его в тайнике, вместе с другими Ключами, а зияющую пустотой глазницу Жанна прятала под повязкой.
«Око само выбирает хозяина»
Ей показалось, что собственные мысли зазвучали голосом Балги.
«Его невозможно отобрать, отвоевать. Так же как Несущий смерть, оно хочет жить»
Потому Балга расстался со своим артефактом так легко: он желал разделить судьбу своего мира и должен был передать Око кому-то другому. Тому, кого оно выберет само.
***
Не понятная суета всколыхнула ряды придворных. Аристократы и визитеры склоняли головы, расступались, с губ срывались почтительные слова и вздохи удивления. На полуслове умолкла Лилит.
С высоты своего трона король увидел изящную фигурку, плывущую легкой походкой через толпу.
Выглядела Жанна болезненно, но безупречно. От кончиков волос до рубиновых застежек на легких сапожках. Великолепное платье с пышными буфами рукавов из воздушного газа, сияющее алыми искрами колье на декольте, золотая корона Вереса в собранной высокой прическе.
Она знала, что Кейну нравится, когда она носит платья. Так Жанна выглядела беззащитной и хрупкой на фоне высоких и крепких вериек, что часто отдавали предпочтение брюкам и рубашкам.
Ее фрейлины следовали позади, не менее утонченные и величественные.
Жанна опиралась на руку Кима Раск. Именно он нашел ее, бесчувственную, возле разбитого зеркала. Ему велела она растормошить сонную свиту, приготовить визит в тронный зал.
Как ни пытался отговорить ее верный телохранитель, лоринка отказалась вернуться в постель и подождать, когда затянутся раны.
– Ваше Величество. – Зашептались придворные, оглядываясь на Кейна, что восседал на троне.
Король принимал Лилит. Волшебница стояла в десяти шагах, и все внутри притягивало Жанну к ненавистной сопернице.
Жанна в самом деле ускорила шаг, поравнялась с Лилит и остановилась, окинув удивленную волшебницу пронизывающим взглядом.
– Вы все еще не знаете, как должно вести себя в присутствии королевы? – Надменно поинтересовалась Жанна.
– Прошу прощения. – Сквозь зубы произнесла Лилит, склоняя голову под ехидными взглядами фрейлин.
Королева даже не повела бровью, прошествовав вперед. Кейн сидел на постаменте, возвышаясь над двором. Несколько ступеней отделяли их друг от друга и девушка замерла возле первой, чтобы преклонить колени.
– Ваше Величество. – Проникновенно произнесла она, хрупкая и трогательная в своей слабости. – Я не могла явиться раньше: битвы в мире Лорин ослабили меня.
Кейн ожидал скандала, но полукровка выглядела кротко. Опущенные к полу ресницы, подставленное блеску люстр фарфоровое личико, подрагивающие от волнения губы.
Выждав минуту, Истинный спустился вниз, поднял девушку с колен, внимательно всматриваясь в самую душу. То ли покорность, то ли страх. Ничего не прочесть.
– Маледиктус вновь обрел свою королеву. – Наконец, ответил Кейн.
Истинный подал лоринке руку и возвел на трон рядом с собой. Весь оставшийся прием вериец не выпускал маленькую ладошку из своей, чуть пожимая от нетерпения.
Лилит что-то долго и нудно рассказывала о своих замыслах по возрождению Ми-Сойличте, Эрик Раск задавал вопросы, аристократы перекидывались взбудораженными репликами, обменивались мыслями, в которых царил ворох эмоций и впечатлений от появления королевы и ее сопровождения.
Фрейлины с достоинством хранили молчание, привлекая к себе внимание. Все ждали этого очень долго. Одетта Солейн, статс-дама и невеста Эрика Раск, записывала желающих получить аудиенцию у Жанны в маленькую золотую книжечку.
Кейн едва дождался окончания всех церемоний, в пол уха слушал просителей, перекидывая решения секретарю. Ему хотелось остаться наедине с полукровкой. Как ни старался Истинный найти ложку дегтя в бочке меда, ему никак не удавалось поймать хотя бы тень лукавства.
Зал опустел. Остались лишь Ким и Эрик Раск. Секретарь – с кипой прошений, телохранитель – с чувством долга и вины.
– Уйдите! – В сердцах приказал Кейн.
Оба молча кивнули и незамедлительно скрылись из вида.
Золотой взгляд наполнился сомнениями.
– Я рад твоему присутствию. – Осторожно произнес Кейн. – Смертные желают видеть свою богиню.
– Только смертные? – Полуулыбка расцвела на нежных губах легким разочарованием.
Вериец хотел было коснуться тонкого лица, но сдержал себя. Чертовы смертные, чертовы приказы, чертовы дела и чертов мир! Ему хотелось просто застыть в этом легком и беззаботном мгновении.
Девушка вдруг побледнела еще сильнее, улыбка увяла, голова безвольно откинулась на спинку трона.
– Слабость. – В полузабытье произнесла Жанна. – Не могу вздохнуть.
Кейн подхватил ее на руки, отдал приказ Маледиктусу и шагнул в свою опочивальню.
Он положил королеву на кровать, сел рядом, закрыл глаза и потянулся к спутанным Нитям.
***
Жанна приоткрыла глаз. У подножия кровати забылась Рейна. Безмолвный Ким нес свою стражу. Он хотел было приблизиться, но Жанна передала образ в храме Лорин: Катерина, бормочущая молитву, мертвый Луи, сам рыцарь, просящий о снисхождении.
Раск снова застыл как статуя.
Девушка накинула на свое полуобнаженное тело в тонкой сорочке алый плащ и шагнула за порог.
Крепость вела ее мимо гвардейцев и спешащих курьеров, скрывала от бодрствующих смертных и верийцев. Кейна не было в Маледиктусе, Жанна порадовалась своей удаче: крепость была верна богу больше, чем королеве.
В комнате было тихо, запах цветов все еще наполнял помещение, несмотря на то, что слуги привели все в порядок.
Жанна села напротив зеркала, скинула с Ока повязку.
– Зеркало, зеркало на стене, кто всех прекраснее в этой стране? – Смеясь спросила девушка у своего отражения, вспомнив старую детскую сказку, которую так любила читать перед сном.
Рада Гевальт посмотрела на нее по ту сторону серебряной глади. Испуганная и взволнованная.
– Дай мне руку. – Попросила Жанна. – Доверься мне.
Истинная коснулась стекла, рябь прошлась по поверхности, королева протянула ладонь в ответ и…
Волчий замок молчал. Рассвет пробивался из-за витражей гостевой комнаты. На кухне уже покрикивала Варвара, Истинные из дома Вальди, что вернулись вместе с князем из Лорин, сменяли друг друга на постах, по-прежнему преданные своему вассалу.
Двор кипел жизнью: хлопали двери, топали сапоги, голоса перекрикивались, полные повседневной жизни. Люди проводили дневные часы в своих делах и заботах, чему-то радовались, о чем-то грустили и переживали. Никому не было дела до вторжения Жанны, даже Истинные по-прежнему чувствовали ауру Рады Гевальт.
Ни одного отголоска в воспоминаниях о том, что здесь всего несколько недель назад жила королева в ожидании рождения своих первенцев. Раск хорошо постарался!
Девушка оглянулась вокруг. Рядом с широкой кроватью стояла колыбель. В ней мирно спали двое младенцев.
Над колыбелькой легким облаком витали детские сны. Они еще не имели никаких очертаний. Эти сны видит только мать. Рада Гевальт как-то обмолвилась об этом.
Стало слишком душно, задрожали руки, а каждый шаг давался с трудом. Королева вглядывалась в лица своих сыновей. Она боялась разбудить спящих даже вздохом.
Она не сдержалась и чуть коснулась маленькой розовой щечки, младенец наморщил носик и немедленно ухватил ее за палец, собираясь разрыдаться.
Жанна тихо запела колыбельную, погладила ребенка по головке, ласково коснулась второго сына.
Крошечное личико разгладилось, мерное дыхание возобновилось. Снова завихрились сны.
Жанна отступала, пока не уткнулась в стену. Ноги едва держали, в голове вспыхивали и умирали мысли, одна безумнее другой. Так хотелось взять детей на руки, наплевав на всю осторожность.
Собравшись с силами, королева вышла в длинный коридор, растворилась в тенях, пропуская стражника, проскользнула наверх в восточное крыло. Ноги привычно отсчитывали ступени наверх. От смертельной тоски душа кинулась к предвкушению и восторгу.
Еще поворот, коридор, маленький переход и она в опочивальне Фауста!
Едва перешагнув порог, она отпрянула в сторону: со свистом рассек воздух острый меч, впился в дверной косяк, где секунду назад стояла девушка.
– Жанна… – Беззвучно произнес вериец, удивленно всматриваясь в ее лицо. – Я думал… это какой-то сон?
– Вовсе нет. – Девушка прижалась к нему всем телом. – Я – это я. Я все исправлю, верь мне.
***
Поединок был интересным. Когда-то давным-давно в зале были те же лица и те же участники. Но в этот раз Кейн и Эрик Раск присутствовали тоже.
Лино было сложнее застать врасплох свою ученицу. Золотые сабли порхали в быстрых руках, заставляли тяжелый меч обороняться. Несколько неуловимых поворотов, под легкий смех зрителей Лино зло скинул исполосованный мундир.
Жанна самодовольно улыбнулась, встретившись глазами с Кейном.
– Было большой глупостью обучать вас. – Улыбнулся Лино. – Его Величество может решить, что я не достоин звания Первого меча Сумеречного королевства.
– Что за вздор, герцог. – Лукаво сверкнул аметистовый глаз. – Уверена, вы просто щадите бедную девушку.
Они снова сошлись и Жанне пришлось тяжелее: вериец не давал ей подойти, держал на расстоянии, заставлял двигаться быстрее, чтобы найти брешь в обороне.
Напряжение возрастало и то, что было изящным танцем, вдруг стало опасной схваткой. Больше не было улыбок на лицах, смерть ходила рядом с соперниками.
Первой не выдержала Жанна. Ее рука дрогнула, роняя на пол саблю, острый меч вонзился сначала в ключицу, потом застыл возле горла.
Опьяненный схваткой, Лино оказался за ее спиной, горячее дыхание касалось затылка. Восторг и жажда крови пылали в глазах герцога.
Он не сразу понял, что вторая сабля смотрит острием в его подбородок.
– Из этой ситуации есть выход, Наставник? – Полушепотом спросила королева.
– Мой меч ближе. – Сглотнул Лино. – И я буду быстрее.
– Но вы умрете вместе со мной. – Невозмутимо продолжила Жанна.
– Почту за честь погибнуть в объятиях такой женщины.
Зрители замерли. Все взгляды обратились к Кейну.
– Довольно. – Сухо приказал бог.
Лино с ощутимым разочарованием опустил оружие. Жанна повернулась к нему, вскинув вверх раззадоренное лицо.
– Очень жаль, герцог, что вы редко бываете при дворе. – Она игриво опустила ресницы и снова обожгла взглядом. – Совершенно не с кем оттачивать мастерство смерти.
– Его Величество многому может обучить вас сам. – Кровь в висках Лино все еще пульсировала, не найдя удовлетворения в незавершенном бое.
Ему хотелось бы довести поединок до конца. В королевстве все было спокойно и до тоскливого обыденно. Страстная натура герцога страдала от скуки и безделья.
«Можем повторить без свидетелей» – мелькнуло в голове Истинного. Лино едва заметно покачал головой.
«Это будет слишком много для герцога и слишком мало для того, кто вами очарован»
– Она слишком опасна, Ваше Величество. – Произнес Эрик Раск, наблюдая за тем, как обмениваются любезностями герцог и королева.
– Лино превосходит ее мастерством. Но, да, совершенно очевидно, что Жанна больше не беспомощное дитя. – Возразил Кейн.
Губы секретаря изобразили улыбку и тут же недовольно сжались в линию.
– Вы понимаете, о чем я говорю. Но не хотите этого признавать.
Юноша смотрел на лоринку через призму своего Дара, однако, ничего не мог обнаружить.
– Она – белый лист. Чистый и невинный. Для Вашего взора и для моего.
Король повел бровью.
– Это невозможно. Королева тоскует по утраченному, прячет в сердце что-то черное и злое. Я бы не доверял этому ангельскому взгляду и кроткому нраву.
– Что говорят фрейлины? – Помолчав, поинтересовался Кейн.
– В том то и дело, что ничего. Ни у кого нет подозрений или слухов. Ее Величество такая, какой ее хотят видеть и слышать. Она ни разу не выразила недовольства против текущего положения дел, не искала встреч с опальным князем, не спрашивала о детях. Это странно.
В душе верийца зашевелилось сомнение, он снова взглянул на королеву. Жанна ответила теплой лучистой улыбкой.
– Что ты хочешь от меня? – Спросил бог, наблюдая, как изящная женственная фигурка приближается.
– Спровоцируйте ее эмоции. Разозлите или заставьте страдать. Нужно, чтобы она открылась.
***
Смятение и усталость затаились на дне глаз. Жанна машинально расчесывала волосы, сидя на краю кровати.
– Ложитесь спать, госпожа. – Рейна остановила руку с гребнем. – Заря встает.
– Кто сегодня на страже? – Лоринка позволила снять с себя халат, шагнула за полог.
– Кто-то из Бьёрди – зевнула Рейна. – Такой же истукан, как остальные.
– Король?
Рейна пожала плечами.
Жанна кивнула, запахнула полог балдахина.
Времени было совсем мало. Жанна знала: когда Фауст получит кольцо, пути назад не будет. Их маленький план должен сработать.
Было все сложнее укрывать от Кейна свои переживания и чувства. Больше Жанна не сможет приходить в Волчий замок: Раде нужно было вернуться в Флос Конвалис в свои новые владения.
Малыши больше не боялись Жанну. Каждый раз, когда королева менялась местами с Радой, ее уже ждали. Фауст сидел возле колыбели, а оба сына бодрствовали. Они тянули к ней свои крошечные ручки, улыбались, делились обрывками мыслей, все еще плохо формируя образы.
Дети льда и снега разговаривали с рождения. Им не нужны были слова, чтобы сообщить о своих желаниях или чувствах.
Девушка медлила перед неизбежным. Каждое расставание с сыновьями причиняло почти невыносимую боль, она любила их как все матери любят своих детей.
Но переиграть партию было невозможно: это – наследники отступника и предателя, их судьба, не смотря на все старания Рады и Лино, весьма незавидна. Кейн всегда будет питать к ним неприязнь.
Несмотря на то, что Дома потеряли своих лучших представителей, а рождение новых подданных стало первостепенной задачей, Верес мог похвастаться лишь несколькими новорожденными.
Бессмертные, привыкшие жить как им нравится, не спешили вить гнезда. Еще в первые дни Жанна удивлялась, что в Маледиктусе совсем нет детей или хотя бы подростков.
– Зачем? – Удивилась Одетта Солейн, когда девушка спросила ее об этом. – Верийцев много, а жизнь полна удовольствий, ни к чему вязнуть в заботах.
Дождавшись, когда крепость начнет засыпать, девушка выскользнула за балдахин. Ей нужно было усыпить бдительность Кейна до конца. Но сначала она разберется с теми, кто может встать на ее пути…
Зеркало сверкало глянцем в солнечном свете, ослепляя. Жанна села напротив своего отражения, сняла с глаза повязку.
– Зеркало, зеркало на стене… – Зашептала она.
Слова были скорее способом настроиться на то, что последует за ними.
Силуэт мелькнул в зеркалах тронного зала, чуть задержался в речной глади, колыхаясь от быстрого течения. Удаляющаяся фигурка королевы привиделась смертной в Лисьих взгорьях, молодая послушница лишь зажмурилась, а когда открыла глаза – наваждение исчезло.
Флос Конвалис, дома смертных, усадьбы купцов, битые стекла в пустыне. Жанна искала путь в Дом Раск.
Наконец, ее отражение оказалось там, где нужно.
Катерина выглядела чуть лучше. В Младшем из Младших Восьми царили покой и уют. Королева увидела аккуратно прибранную комнату в бледно-песчаных тонах, мягкую кровать, возле которой молилась ее бывшая горничная.
– Катерина. – Тихо позвало зеркало.
Смертная вздрогнула, схватилась за край кровати.
– Именем Лорин, заклинаю тебя, темное существо… – Забормотала девушка.
– Катерина. – Образ Жанны улыбался, холодный пустой взгляд гипнотизировал.
– Это все от лукавого, от лукавого. – Сбивчиво ответила горничная, но, повинуясь зову, села рядом с огромным зеркалом.
– Молись, дитя, твоя душа нужна Лорин. – Улыбнулась Жанна. – Молись и отвечай прямо, без утайки: что приказал тебе свершить Темный бог?
– Темный бог. – Повторили алые губы Катерины. – Он велел мне убить. Каждую секунду его голос звучал в моей голове. – Девушка тяжело задышала. – Он сказал, что богиня Лорин проклянет меня, если я не нанесу свой удар чужакам. «Искупи свой грех, Катерина. Та, что позволила врагу соблазнить свое сердце».
– Ты искупила грех?
– Нет. – Смутилась девушка, дрожа всем телом. – Я должна была вонзить кинжал в сердце господина Гевальт. Но он ушел. Тогда Темный бог указал своими перстами на графа де Стрейн. – Катерина зарыдала. – Я знала, что это причинит боль вам и Киму. Он так предан…
– Ты все еще слышишь голос Темного бога?
– Нет, нет! – Облегченно вздохнула смертная. – Он умолк! Но прислал госпожу Лилит, чтобы отпустить грехи…
– Лилит… – Эхом отозвалось отражение. – Спи спокойно, Катерина. – Усмехнулась Жанна. – Ты исполнила свой долг.
***
Вик Корси отдал последние распоряжения стражникам, обошел посты и вернулся в караулку.
У него было шесть часов до следующего обхода и его повзрослевший сын, кивнув, вышел на крепостную стену Маледиктуса.
Если бы кто-то сказал Вику пять лет назад, что он лично будет сторожить покой верийского бога, – он бы рассмеялся дураку в лицо.
Но шаг за шагом люди и бессмертные становились единым народом.
Эрик Раск не давал снисхождения ни смертным, ни полукровкам, ни Истинным, что остались в Сумеречном королевстве на его попечении. Воля Кейна и его королевы была высказана, события о бойне в ущелье передавались из уст в уста.
Вика выбрали представителем Восточных Охотников. Год заняли переговоры и согласования. Потом приходилось долго и часто вершить правосудие как над своими, так и над бессмертными.
В конце концов, наступило смирение. Истинные стекались в Маледиктус, лишенные права тянуть души из живых. Крепость сама поддерживала существование детей Вереса.
Так Вик и очутился здесь, в обители Кейна. Ему надлежало следить за происходящим, участвовать в советах, выступать от лица людей.
Время тянулось, но Кейн и Жанна не возвращались. И теперь Вик вслушивался в пересуды о возвращении короля и сплетнях о королеве.
Руки коснулись теплой воды, смывая усталость ночного дежурства. Сейчас он немного поспит и очнется лишь для того, чтобы в очередной раз выслушать просителей в тронном зале.
Кейн и осколки его войска еще долго будоражили королевство. А вот Жанна… Ее Вик не видел ни разу.
Росли сомнения внутри городов, страх, что все вернется на круги своя, а защитница слабых и угнетенных никогда не вернется, но однажды девушка вошла в тронный зал…
– Вик. – Отражение в чаше, чуть колыхаясь, соткалось в лицо королевы.
– Жанна? – Удивился смертный.
– Да. – Тепло улыбнулась лоринка. – Мне нужна твоя помощь, старый друг.
– Такой уж и старый. – Весело улыбнулся мужчина.
– Лилит. Ведьма из пустыни. – Нахмурилась Жанна. – Что ты знаешь о ней? Я боюсь, она – глаза и уши Сантера, твоего бога…
– У меня только один бог – ты. – Покачал головой Вик. – Я постараюсь найти все, что можно.
***
В покоях Секретаря было тихо. Точнее было бы сказать, нового Советника.
Жанна долго всматривалась в ту часть комнаты, что предстала пред ее взором. Ни звука, ни движения.
Она решилась и шагнула из золоченой рамы не только своим отражением, но всем телом.
Аккуратная, скромная комната, дышала умиротворением.
Возле кровати тускло мерцали приглушенным светом необычные лампы, слева тлели дрова в камине, справа, возле широких занавешенных окон, застыл письменный стол. В противоположном конце небольшой комнаты чернела дверь, рядом с которой возвышался книжный шкаф.
Очевидно, покои Раска тянулись в несколько помещений. Жанне вспомнилась спальня князя в Маледиктусе, где она провела ночь, страшась Тени. Комната так же занимала несколько других, связанных между собой, апартаментов.
– Вы заблудились, Ваше Величество?
Жанна вздрогнула от неожиданности, но не растерялась и бросила Дар.
Эрик Раск застыл как статуя.
Девушка обошла верийца вокруг. Он был ее опорой, ее другом при чужом дворе и ее врагом сейчас.
Черные глаза Истинного следили за перемещениями полукровки.
Девушка вскинула руку, отпуская свою жертву.
– Я знал, что вы прячете свои силы. – Тихо произнес Эрик, стараясь не делать лишних движений. – Наши души сотканы из двух противоречивых материй. Но мы чувствуем друг друга.
– Такой добрый и справедливый герцог Раск. – Протянула Жанна, обходя верийца вокруг. – Как магия Сантера оказалась в твоей душе? Кейн знает об этом?
– Его Величество знает обо всем. – Чуть кивнул Эрик. – Я верен своему богу, как и мои братья. Для чего вы посетили меня в разгар дня? Позвольте оказать вам должное гостеприимство.
Истинный хотел было позвать кого-то из слуг, но девушка упреждающе вскинула руку.
– Не шевелитесь, герцог. – Прошептала она, сжимая горло верийца пальцами. – Мой визит будет краток. Я пришла предупредить вас: не вставайте на моем пути.
Красавица смотрела на Эрика сверху вниз, но взгляд ее был тяжелым и пронзительным. Каждой клеточкой души герцог чувствовал угрозу. Теперь ему не поможет Темный Дар Сантера: Око Создателя разбивало все чары. К сожалению, это не делало Жанну невосприимчивой ко лжи, лести или любым другим соблазнам, если они не имели магической природы.
– Вы все подстроили. – Рука девушки сжалась сильнее на горле Истинного. – Были любезны и учтивы с ненавистной для Истинных королевой. Пригласили Мари де Гинейро к Шарлотте Гевальт, посеяли сомнения в моем сердце… Не исключено, что Кейну вы шептали на ухо полезные советы. А теперь я – угроза для ваших планов. У вас нет власти надо мной. И вы не прочь предложить ему другую королеву. Какова моя роль в этой партии теперь? И какой она была изначально?
Эрик улыбнулся.
– Моя цель – сохранить Верес, не более, Ваше Величество. Сделать все, что потребуется, чтобы Кейн реализовал свои замыслы.
– Свои или ваши? – Изогнула бровь Жанна. – Мирный и мудрый Старший из Восьми младших Домов. Я повторю еще раз: не вставайте на моем пути. – Она легко ударила Раска по губам. – И не смейте лгать мне.
Вериец спокойно перенес пощечину, его лицо осталось спокойным.
– Вы нравитесь мне, Ваше Величество. И совершенно напрасно…
В этот раз Жанна ударила сильнее.
– Я подарю вам кое-что на память об этом разговоре. – Загадочно произнесла она, поманив Раска пальцем.
Герцог послушно склонил голову. Королева провела по холодной щеке мужчины рукой, погладила густые волосы на виске и неожиданно поцеловала.
Эрик Раск почувствовал, как подкосились ноги, а комната расплылась перед глазами.
***
Часовой увидел в отблеске витража мелькнувшую фигуру, снова бросил взгляд назад, но все оставалось без изменений. Истинный решил, что ему показалось и продолжил свою службу.
В кухонном котле появилось девичье лицо, поваренок уронил миску с нарезанными овощами, последовала отборная брань старшего повара. Парнишка пытался объяснить, что произошло, но старший повар лишь отвесил нерадивому подзатыльник и покрутил пальцем у виска.
Белой молнией пронеслось отражение в доспехах часовых, заглянуло в тронный зал через подвески хрустальных люстр, прежде чем вернуться в маленькую комнатку, в которой королева сидела возле туалетного столика напротив зеркала.
Она была довольна собой. Ей удалось сделать многое этим днем. Вик Корси не спустит глаз с пустынной волшебницы Лилит. Катерина, наконец, заснет спокойным сном, исповедавшись в своих грехах и, кто знает, пойдет на поправку на радость Киму.
Эрик Раск промучается до вечерней зари, блуждая в иллюзорном Лабиринте отчаяния. В тех горьких галлюцинациях, что десять лет не отпускали разум самой Жанны. Его слуги очень удивятся, найдя скрюченного верийца на полу собственной спальни с пеной у рта, молящего о пощаде. Кошмары будут повторяться снова и снова на протяжении последующих нескольких дней для закрепления эффекта и Темный Дар не спасет нового Советника.
Оставался Кейн. Девушка поправила прическу, улыбнулась своему отражению и послала воздушный поцелуй.
Ее шаги почти не издавали звука. Она не таилась от тех, кто продолжал трудиться и жить днем, пока дети Вереса спали. Смертные встречали ее с почтением, стража пропускала без возражений. Жанна специально выбрала самый долгий путь, чтобы как можно больше глаз видели ее, царственной походкой идущую к кабинету Кейна.
На ней было простое струящееся платье с длинным шлейфом. Алое как свеже-пущенная кровь. Волосы перетянуты в длинную косу, корона мерцает рубинами, напоминая всем встречным, кто перед ними.
Часовой хотел было доложить, но полукровка отрицательно покачала головой и приложила палец к губам. Вериец отдал честь и замер на своем посту.
Все могло сложиться по-другому, не будь король так равнодушен. Тепло, что пробежало между ними во время вторжения в Лорин, развеялось. И каждый последующий шаг лишь отдалял друг от друга.
Жанна очутилась в кабинете Кейна. Вот, значит, где он предпочитает проводить время! Король не спал, рассматривая деревянную флейту. Девушке показалось, что на кончиках пальцев Истинного вспыхнуло несколько зеленых огоньков.
– Ты хочешь о чем-то поговорить? – Не отрываясь от своего занятия, спросил Кейн.
– Что это? – Вопросом на вопрос ответила лоринка.
Она приблизилась, легонько коснулась флейты.
– Невеккет. – Выдохнула девушка, не дождавшись ответа.
Взор заволокла пелена. Чахлые деревья, зеленые луга и поля, пересохшие реки, шуршащий песок подступает все ближе к маленьким домикам.
Низкие, обшарпанные строения гнездятся на земле. В сараях висят звериные шкурки, сушится рыба. Девочка-подросток что-то шьет, юноша точит наконечники для стрел.
Домик отдалился, теперь видно все поселение, что ютится на краю погоревшего леса. Некогда величественный, он только-только приходит в себя: пробиваются к солнцу молодые деревца, торчат между зеленью черные копья-стволы, напоминая о пожарах.
– Им нужно помочь! – Воскликнула Жанна, отдергивая руку от флейты, забывая, зачем пришла.
– Я не могу. – Уныло отозвался Кейн. – Для них я – сама смерть.
– Мир не покорится тебе. – Согласилась Жанна, задумавшись. – И они погибнут на радость Сантеру. У них больше нет деревьев, на которых векиты строили дома, а жизнь уже не похожа на игру. Только выживание. Боюсь, что они умирают, а Роща не приносит им новых детей.
– Так и есть. – Кивнул Кейн.
Он наблюдал, как задрожал подбородок Жанны, готовой вот-вот расплакаться от жалости к чужому миру. Девушка вздохнула, озабоченно провела рукой по лицу.
– Ты можешь помочь им. – Предложил Кейн.
С минуту она молча смотрела в золотые глаза, будто он требовал от нее чего-то невозможного. А в голове уже возникал план, как явиться в Невеккет и подарить его обитателям надежду. Искушение было так велико!
Жанна села на край стола, отодвинув в сторону все бумаги, с которыми возился Кейн.
– Мир не принадлежит мне. Он – твой. – Заговорила королева. – Векиты никогда не построят храм в твою честь. Они – как дети. А всем детям нужна мать…
Лоринка замолчала на полуслове.
Она нахмурилась. Кейн пытливо всматривался в ее потемневшее лицо. Внутри богини кипела борьба, внутренний конфликт и те самые эмоции, которые девушка так тщательно скрывала все это время, отразились во всей своей красе.
Кейн схватил ее за руку прежде чем Жанна успела отскочить в сторону.
– Ты тоскуешь. – Утвердительно заявил вериец.
– Ты не дал мне даже взглянуть на них! – Огрызнулась девушка, пытаясь вырваться из крепких тисков.
– Мы заключили договор. – Напомнил Кейн. – И ты согласилась. Это – самый простой выход из сложной ситуации.
Вторая рука оказалась в плену, Истинный наступал, на рассерженную полукровку, чувствуя, как выходит из-под контроля его собственная злость.
– Чего ты ждала? – Прорычал он. – Что я прощу изменника, отдам ему свою королеву и закрою глаза на предательство? Я – властелин Вереса! Все здесь подчиняется моей воле, но если дать слабину, – Истинные решат, что можно делать все, что им взбредет в голову и оставаться безнаказанными!
– Ты отпустил Лилит! – Парировала Жанна. – Эта ведьма участвовала в заговоре больше других, Лино ди Герра может подтвердить мои слова!
Жанна, наконец, вывернулась, бросилась в сторону, однако Кейн нагнал ее и перехватил поперек тела.
Девушка не могла пошевелиться, отчаянно сопротивляясь. С тем же успехом человек пытается побороть медвежьи объятия.
– Лилит не уйдет от расплаты, поверь мне! – Пообещал бог. – Я оставил жизнь Гевальту, чтобы не причинять тебе боль. Я не уничтожил его потомство, устроил брак Лино ди Герра, чтобы ни один вериец не смог догадаться об их происхождении! Почему ты на все смотришь только с одной стороны? Ты страдаешь и упиваешься этим, вместо того, чтобы взвесить случившееся трезво!
Жанна вдруг прекратила все попытки сбежать. Она расслабилась и затихла. Истинный аккуратно отступил, выпуская свою добычу.
Она повернулась к королю лицом. Закушенная нижняя губа, затихал на пальцах Дар, которым девушка хотела отбиться от противника.
– Я нужна им. – Тихо произнесла девушка. – Им нужна моя любовь.
– Ты нужна Вересу не меньше. – Нахмурился Кейн. – Пойми, я не враг тебе. Никогда не был и не буду во имя Ночи! Но у каждого мира свои правила, ты должна понять, что рвать сложившиеся традиции очень сложно. Мы можем быть полезны друг другу.
– Я так и не спросила тебя. – Едва слышно произнесла она. – Что случилось на Поле Трех королей? Почему Сантер одержал победу?
– Но ты все видела. – Удивился Кейн, отступая.
– Видела. – Кивнула девушка. – Но не все.
– Я не мог одолеть его. – Признался Кейн. – Мне все время казалось, что он знает наперед каждый мой шаг. Пока воины сражались друг с другом, в моем разуме царил хаос. Я терял связь с реальностью и на мгновение мне показалось, что ты тоже находишься рядом. – Истинный хмыкнул, погружаясь в воспоминания. – Клянусь, Несущий смерть впитал в себя каплю твое крови! Или… я совсем сошел с ума?