Евгения Ивановна Хамуляк
Красивый-прекрасивый
Все это я слушала с большим интересом и пыталась понять свое отношение к мелькающим котам на фоне всего подряд. И пришла к мудрому решению: ценить прекрасное по двум градациям – «нравится/не нравится». Такое же отношение у меня сформировалось к еде и напиткам.
Коты Аркадия Валюшкина мне нравились, и я широко улыбнулась, через улыбку выражая свою самую похвальную оценку, чем тут же заслужила плюсик в карму и дополнительное доверие, как к человеку и ветеринару.
Но после риторического вопроса о цене картин… (мне подумалось, было б неплохо приобрести одного такого кота руки гениального соотечественника и повесить в коридоре на радость пациентам и их хозяевам) …почему-то при детальном рассмотрении они перестали нравиться мне так явно. Выходило за одну картину четыре месячных оклада!
– Он также рисует и меня, и природу, – не могла остановиться, рассказывая о любимом муза, – но коты… Коты уходят как горячие пирожки. Мы вынуждены держать наших лапочек на особом содержании и постоянно отслеживать продажи в связи с предпочтениями клиентов. Последние таковы, скажу вам по секрету, – зашептала Лидия, понимая, что я вряд ли брошу свою работу и начну рисовать котов, тем самым отнимая хлеб Валюшкина, – что хотят видеть больше шотландцев и азиатов. Наши, родные коты не в моде. Поэтому мы приняли решение о кастрации и стерилизации Монэ и взяли узкоглазую Мурку в стан творцов. И собираемся адаптировать еще трех котов экзотических видов, – она развела руками, как бы говоря: а что поделать, рынок диктует правила.
Вдруг за дверью послышался какой-то шум и гвалт, и я была вынуждена выглянуть.
– Майя Евгеньевна, тут все как с ума посходили, хотят видеть только тур… ой, Алпаслана Арыевича, – еле выговаривая имя заболевшего ветеринара сообщила Соня.
Дело в том, что четвертого ветеринара мы взяли совсем недавно, полтора месяца назад, и не все успели привыкнуть к странному незвучному имени, за глаза называя его просто «турком».
И хотя было не время, мне вдруг стало интересно, как же за глаза называют меня?
И действительно, пять-шесть человек, узнав, что Алпаслана Арыевича нет, а за него какая-то дамочка, пусть даже ведущий ветеринар клиники, возмущенно стали требовать перезаписать их на другой день, когда Алпаслан будет точно.
Я с удивлением смотрела на подобное поведение, как бы между прочим отмечая одну интересную деталь: что все хозяева ушастых, хвостатых и даже крылатых являлись хозяйками, подозрительно похожими между собой соблазнительными формами, уложенными в соблазнительные наряды.
Мои брови съехались на переносице, а по мозговым извилинам побежали токи.
Я вернулась в кабинет, явственно понимая, что, скорее всего, ближайшую неделю меня будут ждать рабочие простои и, возможно, стоит оповестить моих пациентов, что я не из Турции, и они свободно могут записываться на прием, не обязательно рядясь в пух и прах.
Я другими глазами посмотрела на Лидию, которая, как стало понятно, сжалилась надо мною и осталась со своими кошками.
– А что Алпаслан Арыевич так хорош? – спросила я и увидела улыбку, которой меня встретила молодая женщина, думая, что я ее лечащий ветеринар.
– А вы его не видели? – вопросом на вопрос ответила она.
– Честно сказать, нет. Он пришел только полтора месяца назад, и наши графики не пересекались.
– Вы многое пропустили, Майя…
– Евгеньевна, – помогла я.
– Вам очень повезло с Алпасланом, – доброжелательно продолжила муза, рассаживая кошек в переноски. – Лида, – наконец подала мне руку она, и я пожала ее в ответ.
– Майя. А почему повезло? – спросила я, заполняя документы на кастрацию и стерилизацию.
– У вас есть минутка? – поинтересовалась она, видимо, желая расписать всю ценность нового ветеринара в ярких красках до последней детали. Я кивнула: у меня был полностью свободный день благодаря тому, что я не из жарких стран. А прооперировать котов можно было в последний час работы.
– Алпаслан – бог! – просто вымолвила она и закатила глаза. – Мы с котятами знаем его еще по клинике «Мой песик» на Заводской, дом 8. Как только он туда пришел, то совершил настоящий бум. Все пациентки ринулись со своими питомцами именно туда. И, похоже, полтора месяца назад между директором клиники, точнее мужем директора клиники, и Алпасланом произошел конфликт, вот он и вынужден был сменить место работы. Теперь все пациенты перейдут сюда, вот увидите. Вам очень повезло. Один взгляд, и ему невозможно противостоять.
Я нахмурилась, не совсем понимая пробелы, междустрочья и междумыслия в словах Лиды, но ее абсолютно блаженное выражение лица опять вызвало у меня приступ смеха.
– Лида, извини меня за бестактность, просто я не совсем понимаю твои намеки и не хочу выглядеть каким-то чулком. Наш ветеринар – твой любовник? Ты на это намекаешь? – я сильно вспотела и раскраснелась, пока задавала вопрос, который не могла не задать.
Лида с видом переспелого помидора, готового вот-вот треснуть от желания излить душу, посмотрела на меня и махнула красивой рукой: мол, была-не была.
– Мы уже полгода встречаемся… И он – бог! – как заклинание повторила влюбленная женщина.
– А те, что..? – я головой кивнула в сторону коридора, где совсем не случайно сидели разодетые в пух и прах дамочки с собачками и попугайчиками, ожидавшие исключительно турецкого ветеринара.
– Это меня не касается, – легко отмахнулась Лида теперь в сторону коридора.
– А муж?! – распалялась я от всех этих любовных страстей.
