Евгения Горская
Ненависть – плохой советчик
В тот вечер Арсений пришел вместе с Егором Кокориным. Вообще-то Лере казалось, что Егор проявляет интерес к ней, но в тот вечер Кокорин не замечал никого, кроме Рады. А Лера тогда отметила, что напрасно подруга переживает из-за небольших глаз и курносого носа, Рада казалась настоящей красавицей. Лучше всяких мисс с их кукольными личиками.
Радины черные кудри падали ей на лицо, Егор Кокорин, не отрываясь, смотрел на скользящие по клавишам пальцы, Арсений был рядом, и Лера знала, что жизнь – это бесконечное счастье.
– Не злись, – виновато засмеялся муж. – Одевайся. Пойдем гулять.
Где-то рядом громко закаркала ворона.
Почему-то с каждым годом ворон в городе становилось все меньше. И других птиц становилось меньше. Наверное, оттого, что постоянно стригут траву, исчезают насекомые, и птицам просто нечего есть.
В ресторан Егор приехал на полчаса раньше намеченного времени. Выбрал столик у стены, с которого отлично просматривался вход, попросил принести бутылку воды. Столы были отгорожены друг от друга стойками с цветами – создавалась иллюзия изолированности. Когда-то Егор не любил быть один, постоянно искал компанию. И с Сенькой Сосновским сдружился, потому что одному было скучно. С Арсением, который больше всего любил обсуждать формулы, было ненамного веселее, но Егор упорно таскался за приятелем. Тогда казалось, что в их тандеме Сосновский ведущий, а он, Егор, так… на вторых ролях. Теперь вспомнить смешно.
Вообще-то Егор и сейчас не любил быть один, поэтому созывал бесконечные ненужные совещания. Впрочем, совещания – дело полезное, подчиненным нельзя давать расслабляться.
В зал вошла молодая пара, скрылась за цветочной стойкой. На парня Егор внимания не обратил, а девчонка показалась похожей на Ксану. Он даже замер на мгновение.
Мимо пронесся официант. Егор махнул ему рукой, попросил водки.
– Что-нибудь еще? – не удивился парень.
– Нет, – Егор на него не смотрел. – Только водки. Двести грамм.
Выпить захотелось нестерпимо, он еле дождался, когда на столе появится холодный графинчик.
Спиртное разогрело пищевод. Егор пожалел, что не заказал закуски.
Девчонки заглядывались на него постоянно, еще когда он был обычным студентом. Красавцем Егор себя не считал, но интерес у противоположного пола вызывал и отлично это знал. Девчонки не слишком его интересовали. Он знал, чего хочет, и не спешил размениваться.
А когда женился на Раде, другие женщины стали ему не нужны, ему вполне хватало жены. Ну и опасался немного, конечно. Связи у тестя обширные, адюльтер может выйти боком.
Гелий опоздал на одну минуту. Егор был уверен, что появится секунда в секунду, как король.
Бывший подчиненный спокойно подошел к столу, кивнул Егору, сел. Подскочивший официант протянул ему меню. В меню Гелий не заглянул, попросил официанта:
– Чай, пожалуйста, простой, черный. И к чаю чего-нибудь, не очень сладкого.
А потом с любопытством посмотрел на Егора.
– Салатик какой-нибудь, – сказал Егор официанту.
Отец у Гелия был известным ученым, это Егору рассказал Сосновский, когда они только начали работать вместе. Арсений тогда все удивлялся, как тесен мир. Труды отца Гелия приятель знал наизусть.
– Слушаю вас, – улыбнулся Гелий. Вежливо улыбнулся, а опять показалось, что издевается.
Раздражал собеседник ужасно. Раздражали очки в тонкой, почти незаметной оправе. Раздражали ладони с длинными пальцами, а больше всего раздражало спокойное любопытство.
– У меня возникла одна идея… – Егор коротко изложил основу изобретения Леркиного деда.
– Имеет перспективу, – подумав, кивнул Гелий.
Официант принес ему чай с какими-то сухариками. Егору захотелось сухарик попробовать. Перед ним официант поставил тарелку с непонятным крошевом.
– Не хотите поучаствовать? Хорошо бы получить первоначальные результаты, а потом уже искать заказчика.
Заказчиком могло быть только государство, и Гелий это понимал.
– У вас целый институт в подчинении, – удивился Гелий.
– Мне бы хотелось пока эту работу не афишировать.
Афишировать работу нельзя, Сосновский может узнать раньше времени, а это ни к чему. Только лишняя нервотрепка и пустые хлопоты.
– Мы будем работать в сарае на даче?
– Мы будем работать по вечерам, – объяснил Егор. – И в выходные.
Бывший зам неторопливо выпил чай.
– За предложение спасибо. – Гелий подозвал официанта, расплатился, поднялся. – Но нет. Я ценю свое свободное время.
К выходу он шел пружинистой походкой. Спина у Гелия была прямая, Егор смотрел на нее с ненавистью.
«Ну и черт с тобой», – успокоил он себя, принимаясь за салат. Как ни странно, крошево оказалось вкусным.
Надо найти толковых студентов. Это не проблема.
«А Сосновскому мерзавец не отказал бы», – с ненавистью подумал Егор. Что-то у Сеньки с Гелием было общее, чего не было у Егора. Как будто они были одной крови, а он, Егор, другой.
Черт с ними с обоими!
Он налил водку в рюмку, выпил.
Парень и девушка, похожая на Ксану, показались из-за цветочной стенки, пошли к выходу.
Ксана принесла ему стопку отчетов на подпись мрачным осенним вечером. Необходимости закончить работу в тот день не было, срок истекал через пару дней, но Егор потребовал, чтобы ему дали возможность ознакомиться с работой. Изучать отчеты он не собирался, он и пролистывать их не собирался, но подчиненным знать об этом было не обязательно.
Незнакомая девушка постучала в дверь, робко дверь приоткрыла.
– Заходите, – кивнул ей Егор.
Стопку бумаг она положила прямо перед ним, коснувшись грудью его плеча. Он сразу понял, что коснулась специально, не мальчик.
В первый момент Егор почувствовал брезгливость.
Он уткнулся в бумаги, девка продолжала стоять рядом.
Ветер за окном выл, не переставая.
Егор поднял на нее глаза, она смотрела на него в упор.
Девушка была невысокая, полненькая и очень молодая.
Он медленно протянул руку, погладил ей бедро. Она не пошевелилась и не отвела глаз.
– Запри дверь, – хрипло велел он.
«Зря я это», – мелькнула тогда тоскливая мысль.
Подбегая потом под дождем к машине, он был уверен, что больше к девке не прикоснется.
Егор перелил в рюмку остатки водки, выпил. Поискал глазами официанта, расплатился, вызвал такси.
Потом пожалел, что вызвал. День был солнечный, теплый, захотелось пройтись пешком.
Машина подошла, едва он успел выйти из ресторана. Водитель-азиат слушал негромкую музыку. Егор попросил выключить музыку и закрыл глаза. От водки потянуло в сон.
Парк находился в трех минутах ходьбы, а Арсений и Лера ходили туда редко. У самого входа аллеи были заполнены родителями с детьми, на лавочках сидели пенсионеры, к тому же по случаю выходного дня звучала надоедливая музыка. Арсений и Лера свернули на привычный маршрут: обойти центр парка и потом с удовольствием походить по начинающемуся Лосиному Острову. Там народу почти не было, и музыка не гремела, можно было спокойно поговорить и уютно помолчать.
Выгуливать собак в парке было запрещено, но все это делали, конечно. Правда, держаться собачники старались у самого забора. Арсений остановился, загородил Леру от трусившей навстречу серой овчарки. Собака на них никакого внимания не обратила, и мрачный хозяин, пристально смотревший себе под ноги, тоже.
– Соловей, – сказала Лера, прислушиваясь.
– А-а, – откликнулся Арсений.
С музыкальным слухом у него были проблемы. Наверное, поэтому птичье чириканье никакого восторга не вызывало. Хотя хорошую музыку он любил. И ему нравилось, когда пела Рада.
Подругу жены Арсению было жаль. Он один знал, что благополучная внешне семья Кокорина по-настоящему счастливой не является. И не только потому, что у Егора, возможно, была молодая любовница.
К своему научному руководителю Ивану Яковлевичу Арсений заходил часто, раз в неделю обязательно. Профессор предпочитал работать с аспирантами дома. Егор тогда тоже учился у Ивана Яковлевича, но было уже понятно, что на диссертацию Егор материала не наберет. То ли приятелю мешала лень, то ли не хватало желания, то ли просто недоставало мозгов. Дураком Арсений Егора не считал, но то, что приятель до его, Арсения, уровня недотягивает, понимал. И тогда понимал, и сейчас.
Дорога повернула направо. Сквозь листья лип пробилось солнце, засветило в глаза. Лера порылась в сумке, надела темные очки.
В тот вечер, когда они с Егором шли к дому профессора, Арсений больше всего боялся не застать у старика Леру. Он так этого боялся, что даже с облегчением остановился, когда увидел рядом с нужным подъездом черный джип. Водитель-охранник курил, прохаживаясь около машины.
– К Лере подружка приехала, – объяснил он Егору, кивнув то ли на джип, то ли на охранника.
– Подружка с охранником? – засмеялся Егор. – Занятно!
– Нормальная подружка, – усмехнулся в ответ Арсений.
Раду он к тому времени тоже немного знал. Несколько раз пил с девушками чай, разговаривая ни о чем.
Открыла им Рада. Егор, стоя в дверях, смотрел на черные кудри и молчал. Рада, кажется, даже смутилась.
Егор весь вечер молчал и не отрывал от Рады глаз, а Арсению казалось, что он видит сейчас что-то отвратительное, чему не в состоянии помешать. Ему хотелось предупредить Раду, но он не знал, как это сделать.
Егор женился на Раде раньше, чем он сам сделал предложение Лере.
Дорога опять повернула, вывела к одному из боковых выходов из парка. Сосед Миша остановился, едва на них не налетев.
– Опять бездельничаешь! – неодобрительно сказала Лера, покосившись на Мишин велосипед.
– Перерыв в занятиях, – засмеялся парень.
Леру сосед считал почти подружкой, а Арсения почему-то стеснялся.
– Как успехи? – вежливо поинтересовался Арсений.
Парень пожал плечами – нормально.
– А Аксинью-то как раз здесь и пришили.
– Где? – ахнула Лера.
– Где? – быстро спросил Арсений.
Миша прислонил велосипед к дереву, полез в кусты. За кустами оказалась еще одна дорожка. Арсений раздвинул ветки, чтобы они не оцарапали Леру, ступил на еще не окончательно просохшую после зимы землю.
– Вот здесь, у дерева, она и лежала.
Следов крови на траве не было, но находиться рядом было противно.
– Как вы ее заметили? – оглядываясь, спросил Арсений.
– С большой дороги просвет, в него ветровку было видно. Ветровка у нее яркая была, красная.
Стоять на месте убийства было неприятно. Даже страшно.
– Пойдем отсюда. – Арсений опять раздвинул ветки, пропустил Леру вперед.
– Как вы думаете, за что ее, а?
– Не знаю, Миш, – серьезно ответил Арсений.
– В четверг еще одно происшествие было. – Миша переступил ногами и тяжело, как умудренный тяготами дед, вздохнул. – В какого-то бизнесмена из машины стреляли. Дядька с собакой гулял, а его чуть не пришили. Я в криминальных новостях прочитал. Только дядьке повезло, он упал вовремя, и машина уехала. Наверное, побоялись добивать, все-таки движение у нас плотное.
– Где это было? – спросил Арсений.
Парень кивнул в сторону забора.
– Да тут. Прямо на этой улице. Может, Аксинья случайным свидетелем оказалась, за это ее и пришили?
Арсений пожал плечами, а Лера промолчала. Гулять отчего-то расхотелось, но они еще с час бродили по асфальтовым дорожкам между старыми деревьями.
14 мая, понедельник
Тетя позвонила, едва Рада успела вернуться, отведя детей в сад.
– Как дела? – как всегда, весело спросила Милена.
– Нормально, – как обычно, отчиталась Рада.
Ничего нормального в ее жизни больше не было. В субботу Егор куда-то уехал, правда, ненадолго, но в их семье было принято проводить выходные вместе, и уже это говорило о том, что жизнь изменилась.
Впрочем, Рада и без этого знала, что жизнь изменилась.
Она не стала спрашивать мужа, что за неотложные дела появились у него субботним утром, она поймала себя на том, что ей вообще не хочется с ним разговаривать. Ни о чем.
Егор вернулся задумчивый, хмурый. Старался казаться веселым, играл с детьми, но обмануть Раду было невозможно.
– «Меня можно обмануть только один раз», – усмехался папа, рассказывая о каком-то коллеге-однопартийце, прикидывавшемся другом и попытавшемся увести у папы выгодный контракт. – «На второй раз я верить перестаю. А лучше вообще никому не верить».
Рада так не могла. Конечно, она не была наивной и понимала, что не каждый, кто ей улыбается, счастлив ее видеть, но были люди, которым она доверяла абсолютно. Правда, таких было немного. Пожалуй, только родственники, Егор и Лера.
То есть только родственники и Лера.
Егору она больше не верила и знала, что это навсегда.
Она не спала той ночью, когда вернулась от Леры, зная, что где-то в соседней квартире ее муж весело проводит время. Егор пришел не поздно, тихо лег рядом. Рада лежала, не шевелясь, и чувствовала, как ее переполняет брезгливость. Лучше бы он совсем не приходил.
Еще ее переполняли ненависть и желание отомстить – за унижение, за то, что ей неприятно лежать рядом с Егором. За то, что она больше ему не верит.
Потом это прошло. Уже утром Рада понимала, что будет бороться за свое счастье. Оно было сомнительным, но бороться за него она собиралась насмерть.
Мама всю жизнь боролась за свое счастье и победила.
– Встретимся?
– Скоро будем встречаться каждый день, – улыбнулась Рада.
– Ну и что? Кто нам может помешать?
– Никто, – согласилась Рада.
Встретиться договорились в кафе недалеко от Радиного дома. Рада пришла первой, положила сумку на соседний стул, оглядела маленький зал. В углу мрачного вида мужик стучал по клавиатуре компьютера. Больше никаких посетителей не было.
На улице было по-летнему жарко, Рада явилась в легкой блузке, а здесь, под кондиционером, ей стало зябко. Она пересела за другой столик, подальше от кондиционера.
В дверях появилась Милена, увидела племянницу, заулыбалась.
– Что новенького? – усаживаясь напротив, спросила тетя.
– Ничего, – пожала плечами Рада. – Что у меня может быть новенького? Только старенькое.
– Папа надеется, что все обойдется.
– Знаю, – кивнула Рада.
Егор звонил папе ежедневно и тоже считал, что все обойдется. Правда, Егору Рада больше не верила.
– Будем надеяться.
– А что нам еще остается!
Егор, хоть и пытался казаться веселым, был сильно озабочен в последние дни. Впрочем, у него убили любовницу, он не мог оставаться равнодушным.
– А у тебя что новенького?
Тетя была довольно известным блогером, имела собственный канал на «Ютьюбе». На своем канале Милена говорила обо всем – о политике, о киношных и литературных новинках, о семейном счастье и даже о здоровье, хотя никакого отношения к медицине не имела.
Как ни странно, канал приближающейся к пенсионному возрасту тетки пользовался успехом не только у пожилых, но и у молодежи.
– На прошлой неделе в Сокольниках женщину застрелили.
Криминальную хронику тетя тоже отслеживала и рассуждала о преступности на своем канале.
– Я думаю, в городе не так уж редко стреляют, – пожала плечами Рада.
– Но и не часто. Сейчас все-таки не девяностые. Кстати, там примерно в то же время действительно стреляли в какого-то бизнесмена. Но убийство в парке – это эксклюзив. Там же не пьяные бомжи подрались.
– Убитая – Лерина соседка.
Рада поднялась, подошла к стойке, попросила два кофе и два мороженых, поставила на поднос, вернулась.
Тетка улыбалась, глядя на нее, а выглядела невеселой. Несчастной она выглядела. Нормальный журналист сейчас должен смотреть взглядом хищника, почуявшего добычу.
– Девушка снимала квартиру у Лериных соседей. Лера практически ничего про нее не знает.
Кофе оказался очень крепким и слишком горячим. Рада принялась за мороженое.
– Как Лера?
– У нее дед недавно умер.
– Да, ты говорила.
Мужик в углу закрыл ноутбук, глядя себе под ноги, протопал к выходу.
– Послушай, – тетка тронула Раду за руку, – у тебя все в порядке?
Неожиданно она показалась Раде совсем старой, похожей на покойную бабушку.
– Ну конечно, – поморщилась Рада. – Если не считать папиных неприятностей.
Она пожалела, что встретилась с тетей. Захотелось в тишину и безопасность собственной квартиры. Спрятаться от всех и замереть, а когда придет Егор, ласково ему улыбаться и мечтать, чтобы он снова ушел.
Они доели мороженое, Рада проводила тетку до метро, остановилась у шумящего рядом фонтана, села на ближайшую лавочку. Хорошо бы узнать, как движется расследование убийства в парке и не всплывет ли при этом имя Егора. Через пару дней нужно поинтересоваться у Милены, у тетки много знакомых в правоохранительных органах.
Рада нехотя поднялась, побрела домой. Времени до вечера было много, и убить его было большой проблемой.
Проснулась Лера с твердым решением, что продавать дедову квартиру она не будет. Во всяком случае, сейчас. Конечно, деньги были бы не лишними и им с Арсением, и родителям, но, слава богу, тяжелобольных, на чье лечение требуется значительная сумма, в их семье не имеется, никто ни в чем себе не отказывает, и острой необходимости в срочной продаже нет.
Завтра же выйду на работу, решила Лера.
Дед не одобрил, когда она пошла работать в небольшую фирму. Открыто не выступил, но Лера отлично его знала и разочарование деда видела. Она тогда правильно поступила. Платили в фирме неплохо, офис располагался недалеко от дома, режим был почти свободный, и начальство Леру ценило. Дед жил старыми представлениями, не понимал, что никакая карьера Лере не светила, как бы успешно она ни работала, потому что на все руководящие должности назначают только своих. Егор Кокорин тому яркий пример.
Сегодняшний день нужно было использовать с пользой. Лера включила пылесос и за шумом едва расслышала дверной звонок.
– Уезжаю я, – хмуро сказала, стоя в дверях, Дарья. – Ксану на родине хоронить будем.
Лера понимающе кивнула. Счастливого пути в таких случаях не желают, а больше сказать было нечего.
Сегодня Аксиньина сестра показалась Лере совсем другой, осознавшей свое горе печальной молодой девушкой. К тому же оказавшейся одной в чужом равнодушном городе.
– Помянем Ксану? – робко предложила Дарья.
Никакая она не наглая, как казалось недавно. Просто Лера не любила Аксинью и распространила нелюбовь на ее родственницу.
Лера не любила употреблять спиртное днем. Начинала болеть голова, тянуло в сон, и день бездарно пропадал.
– Помянем, – кивнула Лера.
Дарья была пониже Аксиньи. Маленькая, пухленькая, какая-то очень домашняя. Даже короткая стрижка, совсем не шедшая к круглому лицу, казалась правильной для немосковской Дарьи.
– Я салатик сделала.
– Давай лучше у меня, – предложила Лера. Идти в чужую квартиру не хотелось категорически.
Дарья метнулась в соседнюю дверь, принесла миску с салатом оливье и бутылку белого вина. Лера думала, что принесет водку.
– Проходи, – Лера направилась на кухню, поставила разогревать остатки любимого блюда Арсения – мяса с картошкой, достала огурцы, помидоры, нарезала колбасы.
Колбасу она покупала редко, колбаса, как правило, оказывалась невкусной, но на этот раз повезло. Знакомая продавщица в маленьком соседнем магазинчике посоветовала и не обманула, за выходные они с Арсением съели почти всю.
– Не надо было Ксанке сюда приезжать. – Дарья села в угол стола, печально посмотрела на Леру.
Почему недавно она казалась Лере наглой? Она была обычной девушкой, попавшей в незнакомую среду. Два дня назад она еще не осознавала до конца, что сестры больше нет, вот и смотрела на Леру сухими злыми глазами.
– Рвалась в Москву, а надо было дома жить. Никому мы здесь не нужны, в Москве.
– Сейчас приезжих больше, чем москвичей. – Лера поставила тарелки, рюмки. Оглядела наспех накрытый стол. – А учиться и раньше все в Москву ехали.
– Учиться и у нас можно. Едут, потому что хотят получить все и сразу. А так не бывает. Никому мы здесь не нужны.
Дарья налила вино в рюмки. Выпили, не чокаясь.
– Дело не в том, где живешь, Даша. – Лера поставила рюмку на стол. – Я в этом городе родилась и всю жизнь прожила, а нужна только мужу и родителям. Ну еще подруге. И все.
– Дома у Ксанки подруги были, парень хороший. Он теперь летчик. Женился, ребенка родил. А Ксанка…
Дарья вздохнула, подумала и наклонилась к Лере.
– Мужчина у нее был. Женатый. Она на Восьмое марта приезжала и по секрету мне рассказала. Я ей тогда сказала, что ничего хорошего из этого не выйдет, а она мне – «я за него замуж не собираюсь, меня и так все устраивает». Радостная была такая, веселая. А получилось вот как…
– Я ее с мужчинами никогда не видела, – быстро сказала Лера.
– Это он убил, – Дарья посмотрела на картину, висевшую над столом – несколько небрежно брошенных на стол яблок. Картину Лере подарила школьная подруга-художница. – Или жена убила. Я полицейским сказала, но…
Дарья снова разлила вино, снова, не чокаясь, выпили.
– Никто убийцу искать не будет.
– Ты не права, Даша.
– Права! Не надо было Ксане сюда ехать. И в чужую семью не надо было лезть. Сама виновата.
Дарья тихо заплакала. Лера сидела молча.
Потом Дарья занесла Лере ключи от квартиры, Лера постояла у лифта, наблюдая, как Аксиньина родственница вкатывает в лифт огромный чемодан. Наверное, тот был набит Аксиньиными вещами. Спохватившись, напоследок обменялись номерами телефонов. Звонить полузнакомой девушке Лера не собиралась. Она хотела поскорее забыть и про убийство, и про саму Аксинью.
Телефон зазвонил не вовремя. Арсений возился с химическими реактивами, пока стянул защитные перчатки, звонок прекратился. Номер на экране высветился незнакомый, перезванивать Арсений не стал, но тут телефон зазвонил снова, и он ответил.
Звонившего ему он знал плохо. Тот работал в конкурирующей фирме, которая на самом деле с ними не соперничала, поскольку результаты тендеров всегда были известны заранее. Фирма имела схожую направленность, а в незапамятные времена отличалась повышенной секретностью.
– На нашей базе организуется научный центр, – сообщил собеседник. – Зама мы тебе предложить не можем, а лабораторию выделим хорошую. Пойдешь?
– Пойду, – вырвалось раньше, чем Арсений осознал, как круто меняет свою жизнь.
Егору деньги обеспечивал тесть, а на новом месте… Разговоров о развитии науки идет много, но на деле все не так радужно. Арсений знал это лучше других.
– Что за центр? – осторожно спросил он.
По тому, что говорил собеседник, выходило, что финансирование на ближайшие годы будет.
– Увольняйся поскорее, – попросил звонивший. – Работы много, а сроки, сам понимаешь…
«Так не бывает, Сеня, – говорил несколько месяцев назад Иван Яковлевич. – Так не бывает, чтобы стране не были нужны спецы. Ты еще будешь востребован, вот увидишь».
Арсений старику не верил.
Работать расхотелось. Арсений бросил перчатки в мусорное ведро и направился к Ирине. Больше поделиться было не с кем.
Коллегу он застал перебирающей образцы новых материалов. Он впервые увидел Ирину в очках и улыбнулся, очки ей шли, делали совсем молодой.
– На Каширке организуется научный центр, – он подвинул стул, уселся рядом с Ириной, – мне предложили лабораторию. Пойдешь со мной?
– Достал тебя Кокорин? – Ирина бросила очки на стол.
Она была начинающим очкариком, настоящий очкарик никогда не положит очки стеклами вниз. У Арсения оба родителя отличались плохим зрением, странно, что это не передалось сыну.
– Достал. – Арсений поправил Иринины очки на столе. – Пойдешь, Ира?
– Пойду, – вздохнула она. – Куда я денусь!
Они оба понимали, что перспектив у предприятия нет. Старые специалисты поувольнялись, а новых Егор привлечь не мог. У него не было научной интуиции, он не умел отличать стоящие идеи от пустых. Он был плохим руководителем.
– Спасибо, Ирочка, – искренне сказал Арсений. – Я без тебя пропаду.
Он рассказал все, что знал, об образующемся центре, Ирина внимательно слушала. Ей проще, у нее муж хорошо зарабатывает, а Арсений рисковал сильно.
Он решительно, чтобы не передумать, потянулся к внутреннему телефону и набрал Кокорина.
– Не отвечает? – с сочувствием спросила Ирина.
– Нет. – Арсений положил трубку.
Уходить от коллеги не хотелось. Он покачался на стуле и неожиданно спросил:
– С чего ты взяла, что Таращенко с Кокориным?..
– О господи! – Ирина взяла очки в руки, повертела и снова положила на стол. Стеклами вниз. – Это все знают!
– Я не знал.
– Ты не знал, а все знают!
– Ир, я серьезно.
– Девочки из секретариата рассказывали, – неохотно призналась Ирина и презрительно улыбнулась. – Когда в кабинете директора поворачивается ключ, им слышно. – Она помолчала и снова невесело улыбнулась. – Они ревновали и не любили Ксану.
– Сами хотели быть на ее месте? – поразился Арсений.
– Дурак ты! Просто… Неприятно это, когда любимый начальник начинает кого-то выделять.
До вечера время тянулось медленно. Он звонил Егору по внутреннему телефону, директор не отвечал. Можно было позвонить на мобильный, но делать этого Арсений не стал.
Домой он поехал, когда рабочий день еще не закончился.
Поцеловал выбежавшую к нему Леру и быстро достал лежавший в ящике книжного шкафа ноутбук Ивана Яковлевича.
Лера рассказывала, как к ней днем приходила Дарья. Арсений вполуха слушал.
Его интересовала работа, над которой старый профессор трудился в последние месяцы. Это может очень пригодиться на новой работе.
– Лера, ты брала дедов комп? – перебил он жену.
Лера рассказывала, что Дарья очень хорошая девушка и что она, Лера, напрасно на нее наговаривала.
– Нет, – удивилась Лера. – А что?
Арсений не прикасался к ноутбуку с тех пор, как привез его из больницы. Его никто не открывал, кроме умершего хозяина.
На одном из файлов стояла дата изменения двухнедельной давности.
Арсений автоматически такое отмечал, как каждый, кому когда-нибудь приходилось программировать.
– Лера, кто мог брать компьютер? Кто у нас был две недели назад? Когда Ивана Яковлевича уже не было?
Заходил Егор. Заходила Рада.
И Аксинья. Аксинья забегала дважды, угощала Леру тортом, а Лера мечтала, чтобы соседка поскорее ушла.
Лера посмотрела на мужа сначала растерянно, потом задумчиво. А потом решительно шагнула в прихожую, достала из тумбочки связку ключей и отперла соседскую квартиру.
В квартире царил порядок. Вся посуда перемыта и аккуратно убрана. Нигде ни пылинки, Даша добросовестно убрала за собой и за сестрой квартиру. Кухонный стол абсолютно чист, а на потертом деревянном столе в единственной комнате лежала связка ключей. Ключа было три, и они очень походили на те, которые Лера сейчас держала в кулаке. На ключи от их собственной квартиры. Таких отвратительных красных ключей-таблеток, как от их подъезда, Лера никогда больше не видела.
Даша не знала, что это за ключи, и поэтому их не забрала.
Арсений молча вытащил связку ключей у нее из руки, положил рядом с неожиданной находкой. Потом подержал обе связки в руках. Потом отпер найденными ключами собственную квартиру, бросил их на тумбочку в собственной прихожей и стал звонить знакомому слесарю.
15 мая, вторник
Весь день накануне Егор провел в головном офисе компании. Слухи о создаваемом научном центре шли давно, но он до сих пор не знал, чего хочет больше – чтобы центр был создан на базе его предприятия или чтобы структурные изменения обошли его стороной. Создание центра обещало большие государственные потоки, но не было никакой гарантии, что директором объединенного предприятия останется он. Для этого связей тестя может не хватить. Особенно в сегодняшней непростой ситуации.
Утром Егор, как обычно, тестю позвонил. Похоже, тесть надеялся на успех. Это успокаивало, но и плохого варианта не следовало исключать.
– Привет, красавицы! – улыбнулся Егор секретаршам.
Обе смотрели на него с восторгом.
Егор отпер кабинет, швырнул сумку на стул, включил компьютер. Захотелось чаю. Он протянул руку к телефону, но аппарат зазвонил сам.
– Да! – недовольно бросил Егор в трубку.
На самом деле он был доволен, Сосновский редко звонил ему по собственной инициативе.
– Можно заглянуть? – спросил Арсений.
– Приходи!
Принесет заявку на патент, не иначе. Ну и ладно. Егор подпишет.
Арсений действительно пришел с бумагой. Егор успел удивиться, что лист, который Сосновский перед ним положил, только один. В патентное бюро требовалась стопа документов.
– Что это? – в первое мгновение не понял Егор.
Арсений не ответил. Егор покрутил листок, бросил на стол и улыбнулся.
– В новый центр собрался?
– Еще не решил.
Как же, не решил он! Кроме как в новый научный центр, приятелю идти было некуда. Ну и черт с ним. Егору даже лучше, можно будет спокойно начать работать по изобретению Леркиного деда. Правда, непонятно, кто сможет такую работу выполнить, но об этом у Егора есть время подумать.
– Удачи! – снова улыбнулся Егор, достал любимую паркеровскую ручку и размашисто расписался.
Ручку Егор обожал. Ее подарила Рада на прошлый день рождения. Ручка была очень дорогая, с золотым пером и писала настоящими чернилами.
Арсений молча забрал подписанный лист.
– Да, – остановил его Егор. – Не обязательно отрабатывать две недели. Хочешь уйти раньше, уходи.
– Я отработаю, – заявил давний друг.
– Как желаешь, – засмеялся Егор и доверительно добавил: – Захочешь вернуться, приходи в любое время. Всегда тебя возьму. С радостью.
Арсений опять не ответил. Он в последнее время с трудом Егора выносил, это забавляло.
Ему будет скучно без Сеньки, каждый шаг которого можно было предвидеть со стопроцентной гарантией.
Егор повертел в руках любимую ручку и бережно положил ее на стол.
Протянул руку к телефону, чтобы попросить чаю, но передумал, не стал звонить.
Неожиданно кабинет, в котором он проводил едва ли не большую часть жизни, показался чужим, как номер в отеле. И девчонки за стенкой, смотревшие на него с обожанием, показались чужими, совершенно незнакомыми.
А еще до боли захотелось снять трубку и недовольно бросить Ксане:
– Зайди!
Ксана ничего для него не значила. Он вызывал ее, когда делалось скучно или когда злился на что-нибудь.
Егор вместе с креслом отъехал от стола, встал и быстро прошелся по кабинету.
Ксана ничего для него не значила, и он никогда не пытался это скрыть. Он честно себя с ней вел.
Дурочке очень хотелось, чтобы он ее любил. Она даже пыталась вызвать в нем ревность, какой-то парень пару раз поджидал ее после работы. Егор тогда повел себя отлично – увидев парочку, ласково и равнодушно улыбнулся. Правда, потом не удержался, спросил у Ксаны о парне.
В окно светило солнце. Это раздражало, Егор быстро подошел к окну, задернул жалюзи.
Конечно, Ксане хотелось за него замуж. Как ему когда-то хотелось жениться на Раде. Они с Ксаной были похожи, несмотря на то, что он преуспел в жизни, а она навсегда осталась глупенькой убогой неудачницей.
Она одна была ему по-настоящему близка в этом здании, и Егор с запозданием почувствовал тягостное чувство утраты. Чтобы отделаться от этого чувства, он вернулся к столу и наконец снял трубку телефона.
– Собери-ка мне начальников отделов, – сказал он секретарше. – Через полчаса.
Он успевал выпить чаю, но не стал.
Ему нельзя допустить, чтобы открытиями старого профессора воспользовался Сенька Сосновский. Все остальные ему не опасны, ни Лерка, ни ее предки не смогут понять, какую ценность представляют записи старика. Для этого надо быть слишком узким специалистом.
