Евгения Дмитриевна Ерёменко
Опалённая канва
Когда-то она еще мечтала стать образцовой матерью, но люди часто получают объект вожделения, когда он им уже не требуется.
Первоклашка-дочка с домашним именем Ликуша осталась с папой после развода. Других вариантов не было. В первом классе географию и биологию еще не преподают – ни о каком сафари с кенгуру девочка не мечтала. Даром, что мама и не думала брать дочурку с собой.
Без мамы папа стал странным и замкнутым. Он часто отводил Ликушу к пожилой соседке. Других близких людей у него не осталось. Он пропадал вечерами и много разговаривал по телефону, когда возвращался домой. Никаких женщин до тихой Люси он с дочкой не знакомил.
Марийкина мама Люся развелась с пьющим отцом после того, как встретила Ликушиного папу. Девочкин родной папа быстро съехал из квартиры и перестал появляться в жизни дочери.
Марийка вступила в подростковый возраст в новой семье. Ей было тринадцать.
Мамин новый муж ей не нравился. Точнее, в нём не оказалось ничего, за что она смогла бы его полюбить. Он не умел шутить, ничего не знал о подростках и был слишком привязан к телевизору.
Родители изо всех сил старались примирить девочек. Они не выделяли ни одну из них – обе чувствовали дефицит внимания.
Каждая получила по комнате в личное пользование – новоявленные «сёстры» общались только по необходимости – на кухне или в совмещённой с туалетом ванной: «ЗАНЯТО! ЧЕГО ЛОМИШЬСЯ!?»
Мама и папа постарались не менять привычного для детей образа жизни. Они часто спорили, кто повезёт Ликушу на большой теннис, а Марийку к очередной подруге. Девочки стали везде и всегда опаздывать или не приходили вовсе.
Ликуша не жаловалась. Она умела себя занять. После развода родителей девочка всерьёз увлеклась рукоделием. Больше всего ей нравилось вышивать крестиком. Стены её новой комнаты украшали вышитые зверята и цветы в деревянных рамках.
Марийка всю себя посвящала друзьям. Если она не ночевала у подруги, значит, подруга ночевала или гостила после уроков у неё.
Через два года после начала совместной жизни частичек двух разных семей взаимная нелюбовь между сводными сёстрами достигла высшей точки.
•••
Однажды Марийка вернулась домой из школы вместе с худющей одноклассницей Лёлей.
Лёля воспитывалась в многодетной семье. Она была старшим ребёнком и на дух не переносила троих сестричек и брата.
–Да кому они нужны, эти кровопийцы! Да если бы не они… Представляешь всё, чем сейчас приходится делиться, могло бы быть моим! – она толкнула дверь в комнату Ликуши носком пыльного кроссовка. Снимать в гостях обувь было не в её правилах.
–Лёля, это не моя комната.
– А давай повандалим тут немножко.
–Лёля…, – неуверенно начала Марийка.
Подруга вопросительно посмотрела на неё:
–Ты что? Мамочку испугалась?
–Да я…да…дай зажигалку.
В свои пятнадцать Лёля курила. Она достала жёлтый пластиковый крикет из кармана и протянула Марийке.
На письменной столе Ликуши лежала вышивка. Канва была разделена дырочками на крупные квадраты – девочке сложно давался мелкий рисунок из-за плохого зрения. Она предпочитала наборы с уже нанесённым на ткань изображением и длинным стежками. Краска покрывала канву сплошным слоем, обозначая рисунок. Ликуше нравилось прикладывать дополнительные усилия и протыкать тонкую корку краски тупой иглой. Часто она брала инструмент без нитки и усердно колола залитые дырочки.
Уголок канвы свисал со стола.
Марийка чиркнула зажигалкой и поднесла её к ткани.
Лён быстро загорелся ярким пламенем. Огонь поутих, когда добрался до краски. Вокруг рисунка ткань продолжала тлеть. Девушка вдохнула беловатый дым и стала размахивать пяльцами. Она старалась потушить пламя.
