Ева Великая
ХАОС. Душу за любовь
Решив вновь отправиться к королю ада, я был полон решимости отменить данную сделку. Узнав об этом, Кали была в полном шоке, ведь если я отменю сделку, она не станет моей женой, и вернется обратно в свою преисподнюю, где будет проживать с Луисом. Но любовь, безусловно, имеет огромное значение, а мир в целом является главным в нашей жизни. Поэтому я решил сделать то, что требуется.
"Каральнар, – произнес я голосом, насколько возможно стремясь сохранить спокойствие, – я пришел к тебе, чтобы отменить нашу сделку."
Каральнар, сидевший на троне, открыл горящие красные глаза и внимательно взглянул на меня. Его мерзкое пламенное лицо окутывала полумраком грешная прозрачность, и я понял, что это лицо способно заботиться лишь о собственных интересах.
"И что же, – прорычал он, – заставило тебя изменить свое решение, умертвляющий смертных?"
"Любовь, Каральнар, – ответил я, шагая вперед и чувствуя, как горячий ветерок ада пронизывает мои кости. – Любовь заставила меня принять верное решение. Все в этом мире имеет свою цену, но я не могу позволить, чтобы Кали оказалась в плену твоих зловещих когтей."
Каральнар вскинул голову и издал гортанный смешок, который разносился эхом по пещерам ада. Видимо, ни одно такое земное понятие, как любовь, не могло даже проникнуть в самые глубины его извращенного восприятия.
"Так ты готов отказаться от своего безмерного богатства, своей власти, отказаться от Кали, ради простых смертых и своих друзей ангелочков?" – прокричал он и смешок его только усиливался.
"Ты недооцениваешь силу и силу любви, Каральнар, – отозвался я, ощущая, как во мне сгущается решимость. – Наш мир нуждается в единстве и справедливости, а не власти темных недугов, которыми ты питаешься!" В моих словах была правда, и я видел, что она проникает сквозь его пласты зла. В какой-то момент мое сердце даже забилось с надеждой.
"Но что же ты предлагаешь мне взамен?" – Каральнар сухо выгнул полуулыбку и уставился на меня, казалось, всей своей силой проницательных глаз.
"Я предлагаю мир, свободу и надежду, – произнёс я, стараясь звучать уверенно. – Я предлагаю тебе настоящую любовь." Каральнар медленно встал со своего трона, и пламя его глаз стало тускнеть. Я понимал, что его сердце, даже обрастившее ненавистными паутинами, испытывало какое-то отчаянное желание покоя.
"Ладно, – прошептал он, словно проглатывая свою гордость. – Но взамен тебя, полукровка, я требую твою душу."
"Так сделано, – ответил я, чувствуя, как тяжелый груз падает с моих плеч. – Но помни, Каральнар, любовь всегда побеждает зло." И с этими словами началась наша битва, битва за спасение души и вечное преобладание добра. Каральнар и я были лишь двумя кусочками игры, где любовь и свобода были самой большой ставкой.
"Кали, моя демоница, вмешалась в наш разговор с Каральнаром, заполнив комнату присутствием своей непокорной сущности. Ее глаза сверкали злобой, а ее голос звучал пронзительно:
– Как ты смеешь, Маркус? Ты решил отказаться от нашей любви ради спокойствия миров? – прорычала она, ее слова пронизывали воздух, словно жгучая стрела.
Я взглянул на нее, чувствуя смесь страха и решимости внутри себя, и произнес с трепетом в голосе:
– Я отказался от души. Раздор, который мы создаем, сжигает меня изнутри. Я не могу продолжать играть эту опасную игру, которая разрушает все, что я люблю. Больше я не могу простираться между двумя мирами. Мировое спокойствие требует жертвы, и я готов пожертвовать своей душой.
Кали замолчала на мгновение, словно впитывая мои слова, а затем с определенной грустью, но с непоколебимым выражением на лице, прошептала:
– Ты всегда был наивен, Маркус. Твоя игра с судьбой приносила нам незабываемые мгновения, но теперь она оборачивается невосполнимой болью. Мы создали свой мир, но он разваливается, словно замыкающийся цветок.
Мы продолжали смотреть друг на друга, маскируя наше взаимопонимание, скрытые обиды и разочарование. В наших словах и жестах был заложен грандиозный смысл, который мы не могли просто отбросить. Наша любовь была ярка, сильна и рокова, и все еще горела внутри наших сердец. Но судьба наложила на нас подлинный вызов, разделяя нас на две сердцевины, которые не могли существовать независимо друг от друга.
Этот диалог был не просто обычной разговором – он олицетворял нашу душевную битву, наши страхи и надежды, наше понимание, что все приходит к концу. Мы оба понимали, что время отгорело, и настанет момент, когда нам придется сделать окончательный выбор.
И так, в этой комнате, наполненной энергией нашей расколотой любви, мы продолжали держаться друг за друга в объятьях большого конфликта, понимая, что нам необходимо разорвать эту связь, чтобы найти свое место в мире. Диалог, пронизанный болью и горечью, продолжался, становясь все глубже и понятнее. Время было нашим врагом, и нам пришлось противостоять ему, даже если это означало потерю любви, которая рождалась в огне наших истинных сущностей."
