Ева Финова
Влюбить генерала, или Купидоновы трудности
Глава 6. Неловкость
Перво-наперво разулась, стянула с себя тунику и пристроила ее на стуле, стоящем в углу стены с кроватным альковом, завешанным красными шторами. Переоделась и затянула потуже пояс у ханьфу, мужского варианта китайского халата с широкими рукавами, столь великодушно предоставленный щедрым господином, точнее, работодателем на ближайший месяц. По-моему, к этому наряду должна идти то ли юбка, то ли штаны. Поискать в шкафу? Не-а. Вита, довольствуйся тем, что есть, и не сильно анализируй происходящее, чтобы не запаниковать.
И правда, чего это я разнервничалась?
Переключилась и радуюсь происходящему.
Радуюсь, говорю! А не ищу повод погрызть ногти.
Особенно, стоит только вспомнить поцелуй с Иданушкой… И тело само непроизвольно напрягается. Без вариантов. Помотала головой, переключая все внимание на насущное.
Приятный гладкий шелк так и льнул к коже, запуская толпы мурашей. Подавила в себе желание выискать зеркало, чтобы проверить, как я буду в нем смотреться. Ведь если генералушка вернется, а я окажусь не в постели, то он пренепременно исполнит обещание, судя по голодному взгляду, с которым он смотрел на меня, как волк на Красную Шапочку. Того и гляди, съест, если не в буквальном смысле, то в переносном точно.
Ой-ой, кажется, мысли мои забрели на опасную дорожку, показывая перед глазами различные картинки на тему любовников и любовниц, загнутых в разные геометрические фигуры.
Так, не время думать о таком!
Опомнилась и запрыгнула в альков, попутно в полете отодвигая край одеяла ногами. Оказывается, я и такое умею. Ага. В общем, залезла под одеяло, потянулась рукой и укрылась почти до самого носа. Но этим не ограничилась. Продвинулась немного вперед, приблизительно на середину явно двухместной кровати, и согнулась калачиком – обычное мое состояние во время сна. Люблю спать на боку в позе эмбриона.
И снова в голову полезли непрошенные мысли.
Вдохнула-выдохнула, уравновешивая учащенное сердцебиение, поелозила по матрасу, поправила свой наряд, как назло, оголивший бедра и, наконец, затихла, дожидаясь развития событий.
Да уж, положеньице. Кто бы сказал, что я в первые же минуты прибытия на местность попадусь на глаза моему заданию, никогда бы не поверила.
Прислушалась к царящей кругом тишине, не решаясь повернуться лицом к двери.
И правильно сделала, что не стала поворачиваться!
Потому что в следующее мгновение в комнату вернулся он. Шан-и-Дан собственной персоной.
После секундной заминки, когда генерал остановился возле кроватного алькова, то тихонько усмехнулся (по крайней мере послышалось нечто похожее на хмык). Но этим и ограничился, точнее, комментировать или же приказывать он ничего не стал. Что, конечно же, несказанно обрадовало.
Нет. Наоборот, он отправился куда-то вглубь комнаты, подальше от кровати. Наверное, к столу, стоящему у окна в противоположной кровати стене. Ведь собирался же работать ночью? По крайней мере, говорил об этом.
Плетеные ковры из циновки хрустели под его ногами, пока он вальяжно бродил по комнате.
А вот характерно скрипнули дверцы шкафа. Прозвучали тихие шорохи и шелест ткани, прежде чем генерал снова меня покинул.
Странно. Он же собирался работать. Или…
Моя догадка была с легкостью подтверждена генеральскими словами, отчетливо слышными с улицы.
– Приведи ко мне в синюю гостевую комнату Луян-нян.
В голове тотчас возник образ роковой женщины с длинными, прямыми черными волосами, заплетенными в тугую косу, миленьким личиком, карими глазками широкого разреза. Минимум косметики, максимум красоты. Короче говоря, главная наложница генерала, о которой меня предупреждала Афродита.
Ах он кобель… Оставил меня и отправился к любовнице?
С другой стороны, чего это я обижаюсь? Сама виновата.
Эй, подождите. Виновата? Но в чем это я виновата? В том, что залезла в кровать, чтобы не продолжить знакомство с его техникой соблазнения?
Нет, явно не в этом. Точно! В том, что я прервала его свидание неожиданным появлением! И правда ведь, чего это я? Помешала мужчине в полном рассвете сил прочитать Конфуция молоденькой прелестнице. Стыдно должно быть, Виталина Ломакина.
Очень стыдно.
Фыркнула собственным мыслям и посильнее укуталась в одеяло.
Умом-то я понимала, что сама виновата в происходящем. И еще этот Руфи, так некстати заявившийся ко мне на задание. Но почему же на душе от осознания того, что Шан отправился на свидание со своей наложницей, у меня кошки скребли? Ведь это моя работа, поскорее найти ему вторую половинку и отправиться отдыхать, как и планировала.
Правда, сон все-таки оказался сильнее и почти сразу сморил меня, стоило только удобнее устроиться на подушке. Глаза мои закрылись, а дыхание выровнялось в один лишь миг. Тишина, стоящая кругом, приятно успокаивала. Легкое потрескивание насекомых за окном придавало некоторой романтичности.
Я уже собиралась отправиться в сладкие объятья Морфея, как вдруг тишину нарушил довольно неприятный, но такой знакомый голос.
– И долго ты планируешь разлеживаться? – услышала я ворчание одной пузатой мелочи.
– Легок на помине, – ответила ему вместо приветствия. Зевнула и лениво потянулась на кровати, как какая-то кошечка.
Но тут осознание происходящего немилосердно вернулось в голову, и я быстренько собралась и не удержалась от обвинения:
– Ты что здесь забыл, а?
– А че эт сразу так неласково? – вякнул Руфи из глубины комнаты.
Даже не глядя на него, могу с уверенностью предположить, что он сложил ручки крестом на груди и обиженно таращился на меня.
Любопытство возобладало, кинула быстрый взгляд в его сторону и хохотнула из-за собственной проницательности. Так и было, ровным счетом.
– Эй, я вообще-то прибыл на помощь, – произнес он, стыдливо отведя взгляд.
– Ой, так ли это? – хитренько протянула я. По поведению вижу – врет. – Что? Опять не справился с заданием, и тебя отправили подальше с глаз долой, мне на воспитание?
На это Руфи не ответил, а лишь обиженно нахохлился, как какой-то едва-едва оперившийся птенец. Миленько – это, конечно, да… Но и злит тоже!
Эх, что теперь с ним делать, а? Ладно, был бы он молчаливым балластом. Так нет же! Этот может день и ночь зудеть про своих домохозяек, манную кашу и прочее, что он видеть ее не может. Чем невероятно бесит.
Хм. Отправить его прогуляться за пределы дворца?
Хотя…
– Слушай, а ты можешь вызывать дротики любви?
– Обижаешь! – негодующе воскликнул он.
Вытянул вперед руки. И тишина. И никаких любовных снарядов. Вот совсем. Ладони пусты. А купидон стоит себе гордо и глаза выпучил, того и гляди, лопнет от натуги.
– Так, понятно. Значит, дело не во мне, – пришла к выводу я.
– Не понял?
– Ой, да ладно, все ты понял. Здесь, видимо, нельзя творить магию. Ну-ка, попробуй исчезнуть? – стоило только предложить, как я увидела повторение концерта.
– Так-так, очень интересно! – Я слезла с кровати, припоминая то, как Руфи исчез во дворе. А если попробовать сотворить магию на том же месте?
Проверить сейчас? Или все же оставить это дело до утра? Ведь я получила недвусмысленный намек на то, что со мной произойдет, если меня застанут ночью где-то еще, кроме, собственно, кровати.
Сомнения глодали, не позволяя сделать следующий шаг.
Наверное, впервые за столь долгое время я испытала страх быть обнаруженной. Ведь раньше у меня не было никаких проблем с магией. И даже тот факт, что у Руфи схожая проблема, дела не спасало.
Но выйти на улицу оказалось не судьба. Скрип половиц коридора подсказал, что в скором времени у меня будут гости.
– Прячься! – шепотом приказала я купидону. И он на удивление послушался без всякого. Сноровисто юркнул под одеяло кровати. Я последовала его примеру, подталкивая пузатую мелочь вперед к стене алькова.
И снова чуть не попалась. Потому что едва успела накрыться одеялом и отдернуть вниз ханьфу, как в комнату кто-то вошел. Кто – не знаю. Лежала спиной к двери. А между тем тихие шаги все приближались и приближались, чем немало так нервировали. Послышалось легкое сопение, прежде чем незнакомый гость потянул край одеяла вверх и лег на кровать рядом со мной. Близко! Он расположился слишком близко от меня! Так близко, что я почувствовала тепло его тела, мужского тела!
Ой-ей!
Сделала вид, будто ворочаюсь во сне, и продвинулась вперед. Но наглая рука ночного визитера легла на плечо и, наоборот, притянула к себе. Хотела было закричать, дернуться, ругнуться, да что угодно сделать, лишь бы отодвинуться от этого нахала, как вдруг услышала приказное голосом генерала Шана:
– Не двигайся, если не хочешь, чтобы я продолжил.
Ох, гадство! Пришлось замереть на месте, лишь бы не дать лишнего повода к активным действиям. Ведь я же не за этим здесь, вот совсем! Да даже если и позволила бы себе расслабиться и получить удовольствие, так сказать, что само по себе нонсенс, но нельзя, это в будущем чертовски осложнит ситуацию и помешает в выполнении задания, особенно если генерал воспылает ко мне чувствами. А вдруг? Нет, конечно, вряд ли… Но и совсем исключать эту вероятность не приходится, особенно если учесть поведение Шана-и-Дана, который вообще-то должен был быть сейчас со своей любовницей где-то в соседних комнатах.
Что?
Неужели она его отшила, потому что мигрень, спать охота или те самые дни внезапно нагрянули?
Прикусила губу и чуть не хмыкнула в голос, отчетливо понимая, что быть такого не может. Точнее, если бы с Луян-нян действительно довелось случиться подобному в столь неподходящее время – время возбужденного настроения небесного генерала Торакса – то наверняка позвали бы другую наложницу. Подумаешь…
Нет, тут дело в другом.
Потому что не хилое такое мужское либидо чувствовалось даже через ткань, когда он придвинулся ко мне еще ближе. Но что удивительно, генерал молчал и лишь приобнимал одной рукой. На том все. Большего себе не позволял. А я, казалось, забыла как дышать. Затаилась как мышка и старалась не двигаться, чтобы не обречь беднягу на еще большие страдания. Хотя, казалось, куда уж больше-то?
Однако…
Совесть ела меня поедом и не давилась, почему – непонятно. Факт оставался фактом. Отчего-то сейчас было жаль Иданушку, хоть я и планировала ранее как следует ему отомстить. Но это уже слишком.
Да, честно признаюсь, я тоже испытывала легкое возбуждение из-за близости его тела, ощущения тепла его кожи через ткань, однако не настолько, чтобы забыть обо всем на свете и поощрить мужчину к более активным действиям. Не-а. Я здесь не за этим!
Вдох-выдох, и я решила расслабиться, отрешиться от реальности и попробовать уснуть сном младенца, наплевав на обстоятельства. Подобная черта моего характера, местами непробиваемого, местами стервозно-нелогичного, всегда меня выручала.
И этот раз не стал исключением. Едва я в пятый раз сделала глубокий вдох и выдох, блуждая мыслями в недалеком прошлом, как вдруг реальность поплыла перед глазами, и меня попросту отрубило, отправляя в долгожданные объятия другого мужчины по имени Морфей. Короче, я всего лишь нагло и беззастенчиво уснула, не заботясь ни о чем и ни о ком, рядом страдающим.
Глава 7. Логово
Звонкая капель звучала с разных сторон, нарушая тишину, стоящую в глубокой пещере Мизокса, планеты-каторги, планеты бессмертных чудовищ, сосланных со всего мира коротать вечность в полном отрешении. Широкие астероидные кольца, окружающие знаменитую тюрьму, загораживали собой свет сразу двух светил, пульсаров, не имеющих лаконичных названий, одни лишь буквы и цифры.
В этой связи темнота царила не только в пещерах, но и на плато, в низинах, лощинах, побережьях сухих морей, кратерах, одним словом, везде, если не считать узкие снежные шапки у полюсов.
Горный хребет Шито опоясывал самый большой континент этой планеты и служил прибежищем одной легендарной личности, ткачихи, некогда бросившей вызов самой Афине, ведь в числе прочих предназначений богини – покровительство ткацкого ремесла. И случилось это еще в стародавние времена, во времена, когда боги жили среди людей, когда они частенько вмешивались в судьбы своих почитателей, наставляли и направляли целые народы на путь благочестия и благоденствия.
Но те времена прошли, исчезли почитатели, истлели священные талмуды, сожженные в пылу междоусобных войн, минули тысячелетия, не оставив после себя и намека на благоденствие, остались лишь они, боги и порожденные временем чудовища, такие как гигантская паучиха с человеческим туловищем по имени Арахна. Она была наказана вечной жизнью в подобном обличии из-за собственного тщеславия, не позволившего признать неизбежное поражение.
Одержимая жаждой мести за причиненную обиду, паучиха долгое время вынашивала грандиозный план восстановления справедливости. Как искусная ткачиха, она плела интриги словно шелковую ниточку, соединяла воедино Нити Судьбы столь необходимых ей людей, исполнителей задуманного, грандиозного по своим масштабам события: столкновения династий Создателей этого мира. И начало было положено. Великий небесный генерал, Шан-и-Дан, преданное и доверенное лицо императора Ориона, – лишен возможности деторождения из-за печати Украденного Сердца. Подлое колдовство, по сути своей, являлось клятвой вечной верности, принесенной невесте по имени Луо Шинь, к сожалению всего Торакса, погибшей.
А это означало, что рано или поздно обеспокоенная собственным предназначением богиня любви Афродита попробует вмешаться в судьбу небесного генерала Шана, любимчика Афины. Что немудрено, непременно втянет и других богинь в скрытое противостояние с Арахной и ее марионетками, за последние годы буквально заполонившими Торакс и не только.
Месть была сладка, но ее, как принято говорить в чудовищных кругах Мизокса, следует подавать холодной. И поэтому сейчас, будучи перевозбужденной от недовольства из-за найденной бреши в планах, ткачиха Нитей Судьбы отчаянно старалась прийти в себя и успокоить разыгравшиеся нервы. Подавить накатившую панику.
Однако терпение паучихи было на грани.
– Почему?! – надрывно выдохнула Арахна. – Почему Дита послала на задание нимфу?! Почему?!
По стенам пещеры целым потоком посыпалась мелкие камешки, но чудовищу было безразлично. Прочная паутина укутывала это место продолговатым серебристым коконом и при необходимости была готова сдержать и крупный обвал. В этом Арахна была абсолютно уверена. Не обращая внимания, она лишь продолжила громко разоряться, выплескивая накопившиеся эмоции.
– Нужно ее убить, убрать, спрятать, отослать! – паучиха металась взглядом по паутине, на самом деле глядя сквозь пространство и время. – Но как это сделать?! Как?!
Глава 8. Благие намерения
Утро случилось со мной совершенно неожиданно. Просто – раз! И я словно увидела следующий кадр сериала, широко раскрыв глаза по пробуждению.
Одно хорошо, тело немного отдохнуло и голова болеть даже не собиралась из-за хронического недосыпа, заработанного в бытность Виталины Ломакиной. Ну да, в теле купидона Виты я почти никогда не болела. Почти, если не считать недавнюю ломоту в мышцах после долгой погони за одним таким упрямым крылатым сумеречным жеребцом.
Так вот.
Руфи я нигде не наблюдала, хотя припоминаю, что он вроде бы ночью копошился, лежа под одеялом рядом со мной. Повернула голову в другую сторону и выглянула из алькова. Никого. И это не есть хорошо. Не так. Совсем нехорошо!
Странно. Непривычно, а еще, конечно, немного страшно.
Уж не заметил ли его Иданушка по пробуждению и не утащил куда-нибудь в соседние комнаты пытать, выведывая правду?
Нет. Нет. Нет… Точно нет! Или да?
Хм.
Вероятность этого невероятна по своей сути, но в свете всего со мной происходящего именно в нее почему-то верилось больше всего. А если короче и яснее выразиться, Руфи – тот еще болтун, и невезучий, неуклюжий нескладеха, который вечно влипал в неприятности, даже когда отчаянно старался этого не делать.
Поэтому мысль, что он попался в лапы бдительного генерала, показалась мне абсолютно логичной.
– Ну? – услышала я ворчливое, звучащее из глубины комнаты, и чудом не подпрыгнула от счастья. – Долго будешь просыпаться?
– Ты? – просипела я сухим горлом. От испытанного сиюминутного волнения голос мне изменил. – Так ты здесь?
– Ага, – злорадно согласился Руфи. – А где должен быть?
– Так генерал же…
– Что? – недоумевала мелочь.
– Он тебя не заметил, что ли?
– Так он же ушел сразу как ты захрапела.
– И вовсе я не…
– Расскажешь мне, – проворчал Руфи. – Храпела-храпела. Еще как храпела! С посвистом, как заправский моряк после недельной попойки.
– Ты! – возмутилась я. – Гадкий, мелкий, мерзкий врун!
– Ха! – фыркнул Руфи. – Вот ты как, да?
– Именно! – приняла вызов я.
– Тогда я не скажу тебе, что мне удалось выяснить насчет нашей магии. – Купидон демонстративно скрестил руки на груди и показал мне язык. А громко фыркнув, отвернулся, летая по воздуху в поле моего зрения.
В этом он весь. Вредный, нудный и еще тысячу раз несносный.
Громко вздохнула, закатывая глаза к потолку алькова. Вместе с тем внутренне скривилась, отчаянно стараясь подавить растущее внутри раздражение. Ради чего сменила тактику. Опытный подхалимаж всегда действовал убойно на моих конкурентов из других компаний, соперников внутри коллектива и даже просто врагов. Как, например, в случае с одной очень колоритной и не менее настырной теткой из очереди в больнице.
– Слушай, Руфиэль, давай не будем ссориться прямо с самого утра? Да, я согласна, что немного перегнула палку, прости…
– То-то же, – проворчал гаденыш, каких поискать. – Но если ты ко мне подлизываешься, чтобы узнать про исчезновение магии, то зря. Я не знаю ничего.
Вдобавок этот крылатый розовощекий хряк повернул ко мне свою наглую харю и хитренько так на меня воззрился, явно ожидая, что я не выдержу и вот-вот выйду из себя.
Ха! Не с той связался!
И раз уж я выбрала позицию добрячки и всепрощающей Марии, значит, отыгрывать назад уже поздно. Просто сделаю вид, будто не услышала его последние слова. А вместо продолжения полемики, как ни в чем не бывало переведу тему:
– Так ты говоришь, Шан ушел, когда я уснула?
– Захрапела, – поправил меня этот свинтус.
– Пусть будет так. – Махнула рукой и широко улыбнулась несносному Руфи.
А заодно сладенько потянулась, скрипя горлом от удовольствия.
– Зна-а-атно же ты выспалась, я погляжу, – проворчал коллега.
– Побегай с мое… – начала было я, но осеклась, понимая, что опять возвращаюсь к теме упреков. – Точнее, да, хорошо выспалась. А ты разве не спал всю ночь?
– Ага, с тобой поспишь, – Руфи фыркнул. – Храп такой стоял, аж стены дрожали. Машзал отдыхает.
Глаз мой непроизвольно дернулся, когда я с невероятным усердием сжала челюсти, чтобы не высказать одному такому несносному Руфиэлю, как я его «люблю», «уважаю», а также «ценю» и «обожаю».
Но держу себя в руках!
Как там в тренинге на моральную подготовку руководящих кадров говорилось?
Когда совсем невмоготу и хочется высказать подчиненному в неласковой форме, что он не прав и насколько он это самое «не прав», выполните внутреннее упражнение на эмоциональную стойкость.
В общем, представила купидона розовой свинкой в белоснежных оборочках, как и предписано упражнением. Однозначно полегчало. Кроваво-красные пятна, проплывающие перед глазами, вмиг улетучились, словно их и не было никогда.
– Какой же ты все-таки проницательный, умный, а главное, вежливый, – пропела я, ехидствуя из-за скрытого сарказма.
Довольный Руфи закономерно возгордился. А харя его еще больше надулась от важности и удовольствия. Ну прям кот после ведра сметаны.
– Умеешь ты, Вита, слова подбирать, – похвалил меня он. – Короче, тебя там служанка искала полночи. Бедняжка так и ушла в слезах в соседний дом.
– А че ж ты мне раньше не сказал?! – вознегодовала я. Вот, блин, все труды по налаживанию трудовых отношений насмарку.
– Че-че, – передразнил Руфи. Но похоже, не обиделся из-за неприкрытой претензии. – Ты и не спрашивала.
– Ну да, конечно, – не согласилась я.
– Что? – Руфи моментально встрепенулся. Весь такой нахохлился, голубь.
– Это я так, – поспешила отмахнуться, пока опять не запорола себе всю малину. Или как там говорится?
Ай, не важно.
Вместе с тем окончательно выбралась из алькова и оглядела комнату в поисках туники и сандалий, которые наверняка уже успели высохнуть за ночь.
Ага, мечтать не вредно.
А вот и нет моей прежней одежды ни на полу, ни на сундуке, ни на стуле, и даже ни на столе.
Может быть, в шкафу?
Нет, вряд ли этот чистюля уберет грязную одежду в шкаф, к чистому белью. Ведь нет же?
Конечно нет! Но для успокоения совести все-таки подскочила к шкафу и на всякий случай открыла его нараспашку. Собственно, что и следовало ожидать. Туники не было. Моей, не моей… Никакой не было. А вместо этого взору предстали ровные стопочки портянок или больших носовых платков, рулоны полотенец, шелковые халаты… эм, нижнее белье, или же штаны, вот тут ответить правильно затрудняюсь без детального рассмотрения.
Короче, с легким раздражением закрыла дверцы и озадаченно уставилась на Руфи, вдруг он и тут окажется осведомленнее меня? Но нет, эта мелочь молча летала по воздуху, щелкая пальцами в разных углах комнаты. Он словно пытался определить дистанцию какого-нибудь антимагического поля или еще чего-то, мешающего колдовать. И правда, может быть…
Хотя нет, бредовая идея авторства бредового купидона Руфиэля. Вот тут все сходится. А еще, невольно напрашивается не менее неприятная мысль: «Неужели придется щеголять перед остальной прислугой вот так, в хозяйском халате?»
Но какой у меня был выбор, кроме как аккуратно и по возможности незаметно выбраться из генеральской спальни, чтобы отыскать прачечную, в которой у’Лин вчера, помнится, собиралась найти для меня подобающий прислуге наряд?
Правильно. Никакого.
Поэтому махнула рукой на Руфи, пусть он дальше сам за себя, раз такой умный и такой вредный. А мне и без него проблем хватает.
Прокралась к двери и осторожно высунула свой любопытный носик наружу, то бишь в коридор.
– Э-э-э… – возмутился свинтус за моей спиной. – Ты куда это без меня собралась?
Куда-куда? Работать…
Но вслух сказала лишь:
– Разведывать обстановку.
– А-а-а, – мой ответ коллеге явно пришелся по вкусу. – Смотри там, мы теперь вместе на одном задании. Поэтому ты про меня не забывай, ладно?
– Ладно, – буркнула я.
А в уме добавила: «Ага, шиш с маслом». Ишь какой умный! Как за наградой после выполнения задания, так наверняка полетит впереди планеты всей, а как помогать и отвечать на вопросы, так в обидку играет и дуется. И, возможно, дров наломает в мое отсутствие…
Очередной вздох вырвался непроизвольно, когда я плотно закрыла за собой дверь.
– Ви-та? – услышала я изумленный голос за моей спиной.
У’Лин как раз выглянула из-за поворота и застыла со стопкой разноцветных тканей в руках.
– Вай… – запричитала она. – Что на тебе надето?
– Тсс! – Я приставила указательный палец к губам, призывая мою наставницу к молчанию.
Можно подумать, я эту ханьфу напялила без разрешения. Хотя… И правда, она не в курсе того, что я ночевала в спальне генерала, да?
О-па-па…
А глаза служанки тем временем увлажнились, и она явно собралась как минимум разрыдаться, как максимум закатить целую истерику, чего абсолютно точно нельзя было допускать.
– Шан сам мне дал эту ханьфу, когда я ночевала в его постели, – выдавила из себя чистосердечное признание. – Но я бы хотела сохранить это в секрете, договорились?
– Как? – спросила у’Лин, подозрительно щурясь.
А я не поняла, что она имеет в виду. Как сохранить это в секрете?
– Просто и молча, – ответила я.
– Я сипрашиваю, как ты получать ханьфу генерала Шана? Как? Как ты попадать к нему в спальня?
– Просто, – не отличалась оригинальностью я. – Попадать ему на глаза и… вот.
Я опустила смущенный взгляд на злосчастный шелковый халат, в котором утопало мое миниатюрное тело. А в уме несколько раз помянула нехорошими словами якобы хозяина.
– Плохо дело. – у’Лин осуждающе покачала головой. – Совсем-совсем плохо…
А то я не знаю, да? Тоже мне, совесть нашлась после тридцати лет странствия. Ага. Лучше бы она помогла мне поскорее переодеться.
Но, как назло, позади зазвучал нарастающий издалека грозный топот множества ног. Вот чего я не ожидала, так это падения ниц наставницы. Да так быстро! Я невольно ужаснулась, она там себе лоб не расшибла, случаем? Настолько стремительно у’Лин сложилась в гармошку. Просто раз, и лежит лицом в пол.
Жесть! Вот это навыки…
А тем временем позади происходило нечто зловещее.
Хрусть-хрусть-хрусть-хрусть – звучало все громче и громче за моей спиной. Воздух сотрясало бряцанье и лязганье разной тональности. Я так и застыла на месте, возле входа в генеральскую спальню. Нет, конечно, втянула голову в плечи и стою дальше, жду развития событий. Авось пронесет?
– Эй, ты! – рявкнул незнакомец издалека. – Склонись перед небесным генералом!
– Не надо, – громко прозвучал голос пылесоса. Точнее, Шана-и-Дана, но не суть.
Не знаю почему, но тот факт, что Иданушка оказался среди приближающейся ко мне толпы, немного обрадовал. Ведь он же обещал меня не казнить? А значит, просто обязан стерпеть мой проступок, нарушающий какие-нибудь там правила этикета небожителей, или же неподобающее в этих краях поведение.
Короче, поворачиваюсь я, значит, на негнущихся ногах в их сторону и тотчас вижу, как меня обступают сразу трое стражников в военных нарядах цвета кирпича или же черепицы. А конские хвосты, торчащие из шлемов бойцов, так и развеваются за их спинами. Из узких-узких глаз охранников Шана на меня смотрят, будто я враг народа и никак не меньше.
– Вообще-то хозяину положено кланяться, – медленно и тягуче произнес генерал, пристально глядя мне прямо в глаза.
Сделав еще шаг, он остановился на середине коридора, окруженный толпой с десяток солдат. А рядом с ним застыл некто из высших чинов. По крайней мере, у этого дядьки с козлиной бородкой на шлеме красовалась золотая галочка. У других – такой нет. Только конские хвосты торчали из шлемов.
– Иначе подобное непослушание карается публичной поркой.
Я чуть слюной не подавилась, когда переварила генеральскую угрозу.
Что, простите?
Поркой?!
А не слишком ли они обнаглели, предъявлять подобное? Чтобы я, Виталина Ломакина, неисполнительный директор фирмы с годовыми доходами компании в несколько миллиардов рублей и кланяться? Кому? Им?! Да никогда! Ни-ког-да! И точка!
Хорошо хоть, вслух этого не сказала, стою себе дальше и упорно стискиваю губы.
– А твоя кобылка из ретивых, – выдал вдруг мужик, тот, что с козлиной бородкой, это который стоял по правое плечо от Шана. – Мне б такую, я бы ее объездил… – Поймала на себе его мечтательный взгляд и невольно сморщилась, представляя перспективу более близкого знакомства.
Чудом подавила рвущийся наружу рвотный позыв.
Но… тут я стрельнула глазками в небесного генерала всея Торакс и поняла невероятное – он ревнует! Вот реально же, стоит и весь кипит от ревности!
Мда-а-а. Похоже, рано я обрадовалась, когда получала разнарядку у Афродиты. Потому что это задание видится мне теперь еще более невыполнимым, чем случка строптивого сумеречного коня из упряжки колесницы Аида.
Вздохнула при мысли о грядущих проблемах.
Эх…
– Она моя, – услышала я громкий генеральский голос, возвращаясь к реальности. А немного помолчав, Шан все-таки добавил: – Она моя служанка, и отдавать я ее никому не намерен.
– Ах, служанка? – козлобородый сделал вид, будто что-то понял.
Правда, его сальный взгляд так и провоцировал меня ответить что-нибудь едкое. Но! Но и еще раз но! Вместо этого гордо вздернула подбородок. И тотчас услышала продолжение:
– Не знал, что генеральские служанки нынче ходят в мужских дворянских ханьфу.
Неприятная ухмылка искривила губы генеральского гостя.
– Это особая служанка, – непрозрачно намекнул Шан на ночное рандеву. А я уже и щеку прикусила, и губы пожевать успела, настолько было сложно сдерживаться и не влезть в чужой разговор.
– Ладно, – настырный мужик соизволил перевести тему. – Идем, дружище, дела не ждут. – И с этими словами он по-свойски приобнял Иданушку за плечи как старого приятеля, и повел вперед по коридору, то есть прямо ко мне.
Толпа охранников отправилась следом.
– Слушай, а ты точно еще не наездился, а? – как-то даже тоскливо уточнил он, проходя мимо. Генерал всея Торакс при этом упорно делал вид, будто меня не замечает.
– Нет, – буркнул Шан несколько секунд спустя, когда они вместе со свитой, не считая трех охранников, проплыли мимо с грацией целого стада носорогов.
Как только у’Лин не затоптали – ума не приложу. Правда, один из охранников реально чудом об нее не запнулся. Нечаянно ли – большой вопрос. Но все-таки повезло, в последний момент, вместо того чтобы пнуть бедняжку, военный остановился и сделал шаг в сторону.
– Свободны, – буркнул охранник.
Одно не пойму, они генерала от меня охраняли? Или меня от козлобородого? Зачем это нужно было вообще? Думали, я в драку полезу?
Хм.
Но не буду заморачиваться. С облегчением проводила взглядом уходящую стражу. И пришла к выводу: нужно наконец переодеться.
– Ну что? Идем? – позвала я у’Лин, глядя, как моя наставница с облегчением поднимается на ноги.
– Так ты не врать? – спросила она вдруг. – Теперь я понимать, что ты не врать про ханьфу генерала Шана. Он сам тебе его дать…
Вдох-выдох. Упражнение на эмоциональную выносливость. Записывайте. Представляем перед глазами бегущие по небу белоснежные облачка. Такие воздушные, такие невесомые, такие спокойные и красивые. Чувствуем, как настроение ваше парит в воздухе вместе этими кучерявыми барашками, летающими по лазурному безмятежному небу.
– Эй-эй! – Тычок кулачком в спину отвлекает меня от внутреннего дзэна, который я почти постигла. Еще бы чуть-чуть. Совсем-совсем и…
Да ладно, а если серьезно, то я лишь вспомнила слова персонального учителя по медитации и то, как в экстремальные сроки вернуть себе эмоциональное спокойствие.
– Идем! – упорствовала у’Лин. А в следующую секунду она настолько отважилась и даже толкнула меня в плечо. – Идем, времени нет!
– Да-да, идем. – Я наконец сдвинулась с места. – Но вначале мне нужно переодеться.
– Так и я о чем! – служанка всплеснула руками, будто она и так талдычила про необходимость переодеться поскорее, а я ее не слушала.
Хотя, возможно, так и было. Наверное.
Пожала плечами и поплелась следом за моей наставницей, напрочь позабыв про одну вредную крылатую мелочь, которая, как выяснилось позднее, все прекрасно видела и слышала, выглядывая наружу из окошка генеральской спальни.
Мысль, что своими «благими намерениями» генерал Шан-и-Дан подписал моей купидоновской судьбе смертельный приговор, постигла меня не сразу. Я, понимаешь ли, абсолютно не усматривала никакого подвоха в том, чтобы уснуть в его кровати прошлой ночью. Сказано-сделано. Подумаешь, происшествие? И даже на следующий день после этого события преспокойно делала вид, будто ничего не произошло. А стоило мне добраться до прачечной и переодеться в только что выглаженную бежево-розовую форму служанок небесного дворца, как я и напрочь позабыла о случившемся.
