Елизавета Александровна Король
Хирург без сердца

Глава 5

Постепенно жизнь наладилась и даже стала счастливой. Конечно, Кира безумно скучала по родителям, но Владимир сделал все возможное для того, чтобы она почувствовала себя любимой и защищенной. А когда Кира забеременела, Владимир просто сошел с ума от счастья. Он в прямом и переносном смысле носил ее на руках. Готов был достать ей звезду с неба. Он был самым лучшим мужем на свете. Кира чувствовала такую заботу, такую любовь и внимание, невероятную опору и поддержку в лице мужа. К тому времени Кира окончила институт и устроилась на работу, но Володя очень хотел, чтобы Кира поскорее ушла в декрет. Как-то так сложилось, что в это время Олеся и Кирилл тоже ждали прибавление. И вот с разницей в несколько недель родились две очаровательные девчонки Александра и Виктория. Они стали не только двоюродными сестрами, но и лучшими подругами и просто самыми близкими людьми. И пятнадцать лет длилась эта идиллия семейного счастья, благополучия, уважения и преданности друг другу. Кирилл оказался тоже очень успешным, целеустремленным и благородным. Он обожал свою Олесю, но никогда не обделял вниманием свою сестру и племянницу. Вместе они ездили отдыхать. Отмечали все праздники, помогали друг другу. Отношения у Киры с Володей были настолько уважительные и благородные, за всю совместную жизнь он не обидел ее и словом. Он просто боготворил Киру, она тоже никогда не позволяла усомниться в ней, была предана, нежна и надежна. Несчастный случай пошатнул эту счастливую семью. Кире нравились мотоциклы. Еще в двенадцать лет папа купил ей первый скутер, Кира обожала скорость, ветер и свободу движения. К восемнадцати годам она гоняла, как Бог и запросто получила права категории не только В, но и А. Владимир был против такого увлечение жены, но отказать ей не мог. Кире купили мотоцикл, вот он и стал причиной несчастья. Кира не была виновата в этой аварии, но получила очень серьезные травмы. Это произошло по дороге на дачу, Кире нужно было съездить в город, туда и обратно, буквально на пару часов. Дочка и муж остались на даче…и вот уже девять вечера, а мама так и не вернулась на дачу. Владимир и дочка запаниковали, начались поиски, подключились Кирилл и Олеся. Через пару часов все прояснилось. Кира в пригородной больнице, на операционном столе, после аварии на шоссе. В бессознательном состоянии ее на скорой доставили в ближайшую областную больницу, нужна была срочная операция, травмы были серьезные. Полночи врачи прилагали все усилия, чтобы спасти ей жизнь. Неужели история с родителями может повториться?! Нет, операция прошла успешно, жизнь Киры была спасена, но дальше требовалось сложная реабилитация и восстановление. Володя переживал ужасно, Сашка тоже не находила себе места. Когда Кира пришла в себя и осознала все, что с ней произошло, больше всего она переживала за дочку. Олеся и Кирилл были рядом, пообещав помогать Володе с Сашей, пока Кира будет в больнице. Каждый день был настолько сложным, сколько усилий приходилось делать, чтобы просто подняться с кровати. Кира не сдавалась, упрямо через боль, страх и отчаяние она шла к своей цели, восстановлению. Никто не обещал, что будет легко. В больнице ее называли самой позитивной, ее стремление к восстановлению было настолько велико, она была такая смелая и упорная, что это не могло не восхищать. Почему-то именно в это время к Кире вернулись ее искорки в глазах, кудряшки стали виться еще сильнее. Ее истощенность и худоба даже шли ей и делали более женственной. Длинные ноги, стройная фигура, вьющиеся волосы и невероятно голубые глаза, как у папы. Ей казалось, что во время операции и наркоза она видела своих родителей, общалась с ними. Как будто ей снова двадцать, она опять начинает жизнь с того момента. К ней вернулась задорность и беспечность, она почувствовала, что не прожила какие-то годы, как будто их отобрали, перемотали. Из наивной девчонки с глупыми амбициями и мечтами она как-то сразу превратилась в утонченную взрослую женщину. В больнице Кира шутила, веселилась несмотря на сложности, подбадривала других пациентов, увлекала мужскую половину отделения своей красотой и обаянием. Володя с Сашкой приезжали к ней каждый день и прибавляли ей уверенности и сил. Врачи хирурги любят таких пациентов с невероятным потенциалом и желанием жить. Не исключением был и хирург, который оперировал Киру. Относительно молодой врач, серьезный, хмурый, но очень внимательный. Илья Игоревич Акбаев, именно он простоял в ту ночь несколько часов в операционной ради спасения Киры. Обход был два раза в день, Илья Игоревич всегда очень внимательно контролировал своих прооперированных. Кире все перевязки он делал всегда только сам. Илья Игоревич не шутил, не хохмил и не реагировал на какие – либо знаки по отношению к себе. Кира даже немного побаивалась его. Нужно было научиться с ним общаться и понимать, ведь он ее спаситель, ее лечащий врач. Дальнейшая ее судьба и восстановление, в какой-то степени, в его руках. На перевязку Кира шла с неохотой, все проходило в молчаливой обстановке, иногда Илья немногословно комментировал ситуацию, медсестра пыталась как-то смягчать напряжённую тишину и что-то лепетала. Но потом Кира узнала, что так Илья Игоревич ведет себя только с ней, с другими пациентками он общается мягче и более разговорчиво. Чем же она так ему неприятна?! Очередная проведенная неделя в больнице…как же она устала, но швы плохо заживали, выписываться было рано, Кира хотела отпроситься хотя бы на выходные, но в пятницу вечером у нее поднялась температура и ни о каком выходе на выходные не было и речи. Кира чувствовала, что семья измучилась и сама предложили им съездить на Селигер на несколько дней с Кириллом и Олесей. Володя долго сопротивлялся, но потом Сашка все же его уговорила, и они отчалили в субботу утром. Кира лежала одна в палате, температура держалась около тридцати восьми, соседка ушла на выходные домой, отделение опустело. Было скучно и тоскливо, Кира поднялась и открыла окно, там дул теплый ветер, было пасмурно и тепло. Она накинула кофту, потом с трудом натянула кроссовки, почувствовав в этот момент боль в бедре, но все же прошмыгнула мимо поста и спустилась на первый этаж. Выйдя на улицу, она ощутила такой прилив сил и пошла в сторону леса. Хвойный теплый воздух, тишина…она и не заметила, как отошла от корпуса достаточно далеко и вдруг почувствовала, что боль в бедре стала усиливаться и появилась такая слабость. Кира посмотрела на бедро, через светлые спортивные брюки проступила кровь, боль стала нестерпимой, в глазах потемнело…все, дальше провал…

Глава 6

Кира очнулась в палате реанимации, там все время горит свет и понять какое сейчас время суток вообще невозможно. Она попыталась подняться, но почувствовав резкую боль, опустилась обратно на подушку. Тут же подбежала медсестра со словами: «Пришла в себя, слава Богу, что же ты наделала Кирочка!» Кира попыталась вспомнить что произошло: прогулка, лес, кровь, темно… В этот момент в реанимацию просто влетел Илья Игоревич, Кира даже не могла понять какие эмоции у него на лице, но ей стало страшно. Он очень сухо задал ей вопрос о самочувствии и вышел, оставив рекомендации медсестре. Через несколько минут Татьяна – старшая медсестра подошла к Кире и тихо сказала: «Ну что же ты нас так подставила! Он нам чуть головы не оторвал из-за тебя!» Кира даже боялась спросить, что вообще произошло, но чувствовала, что она чего-то «накосячила и причем сильно». Когда в реанимации все утихли и новых больных не поступало Татьяна подошла к кровати Киры и присела рядом, потом тихо стала рассказывать. После ужина дежурная медсестра делала обход, обнаружив что Киры нет в палате, а поднос с едой стоит нетронутый, она пошла уточнить не отпустили ли Киру домой, дежурный врач подтвердил, что никто не давал такого разрешения. Медсестры прошли по отделению, по коридорам, спустились на первый этаж и осмотрели холлы и вокруг корпуса. Киры не было. Прошло еще минут двадцать, персонал начал переживать. Старшая медсестра все-таки решила побеспокоить лечащего врача Акбаева и спросить не отпускал ли он Киру на выходные домой, может это было его личное распоряжение. Через сорок минут Илья уже был в больнице, злой, обеспокоенный и нервный. Опросив всех пациентов корпуса, было установлено, что Кира несколько часов назад пошла в сторону реки. Илья рванул в уже стемневший лес. Несколько охранников с фонарями последовали за ним. Медсестры и некоторые пациенты стояли у входа в корпус и ждали новостей. Илья шел по тропинке и набирал номер Киры, через несколько минут в тишине он услышал звук телефона и пошел в ту сторону. Кира лежала около тропинки, он поднял ее на руки и понес в корпус. Дежурный врач сразу сориентировался, подал каталку, и они быстро повезли Киру в операционную. Три часа они колдовали, ситуация была крайне тяжелая. Все закончилось вроде благополучно и Киру перевезли в реанимационную палату. Татьяна отошла к другим пациентам, а Кира тихо заплакала, как ребенок, что же она такая беспечная, безответственная, что могло случиться! У нее же Сашка! Ей стало так стыдно, она накрылась с головой и всхлипывая снова уснула.

Глава 7

В общем Кира была не так сильно виновата в случившемся, это могло произойти и в отделении, просто здесь ей быстрее оказали бы помощь, и она не потеряла бы столько крови. Это могло стать причиной летального исхода. Но выходить на улицу и гулять ей никто не запрещал, многие пациенты с родственниками выходили, просто нужно было хотя бы предупредить персонал. Или выходить только в сопровождении. Но в эти выходные к Кире никто не приехал. Она попросила не говорить ее родным о случившемся. Через несколько дней ей станет лучше, и никто ни о чем не узнает. Вот только перед врачом она чувствовала себя виноватой, он столько сил вложил, чтобы поднять ее на ноги, а она своей беспечностью чуть все не испортила. В воскресенье Акбаев ни разу не заходил в реанимацию, пришел новый дежурный врач, осмотрел всех пациентов, выдал рекомендации по каждому и ушел. В палате было душно и тошно, Кира позвала медсестру и попросила воды, потом тихо спросила, а где ее врач? Оказывается, Илья Игоревич с понедельника по субботу работал почти круглосуточно, уезжал поздно, приезжал раньше всех, но в воскресенье его никогда не было. Даже дежурить его не ставили в этот день, заведующий отделением прекрасно знал личную ситуацию Ильи, в воскресенье он с дочкой, это как закон. Даже почти все его прооперированные по воскресеньям себя хорошо чувствовали, как будто знали, что в этот день нельзя беспокоить доктора. Этот день казался резиновым и бесконечным, уснуть не получалось, даже телефон не спасал, который Кире дали, минуя все правила. Она должна была общаться с родными, чтобы они ничего не заподозрили и спокойно отдыхали. Кира понимала, стоит Володе хоть на секунду усомниться в том, что все нормально, он примчится сюда, испортив отдых себе и остальным. В очередной раз посмотрев на часы, которые показывали восемь вечера, Кира попросила уколоть ей обезболивающее, накрыла голову простыней и наконец заснула. В шесть утра весь медицинский персонал уже бегал по отделению, громко разговаривал, чем-то звенел и гремел. В больницах утро начинается рано, предыдущей смене нужно всех обойти сделать назначения и передать больных новым медсестрам. Тем более утро понедельника, после выходных народа становится больше, дверьми хлопают громче, разговоры эмоциональнее. Кира уже давно проснулась и ждала, когда будет обход, чтобы попросить перевести еще в обычную палату, лежать в реанимации уже было невыносимо. Чувствовала она себя стабильно, а обезболивающие можно колоть и в палате. Подошла вновь заступившая медсестра, сказала, что Акбаев уже распорядился о переводе ее из реанимации. Вот почему он сам не подошел? На него это не похоже. Обычно всех своих пациентов он обязательно ведет сам, тем более после выходных. В реанимации, кроме Киры других его больных не было, и он сразу ушел на обход по палатам. Кира так обрадовалась, как будто ее выписывают.

Глава 8

Обедала Кира уже в своей палате, настроение значительно улучшилось, соседка вернулась после выходных и хоть было с кем пообщаться. Позже Кире сделали укол, и она заснула, заснула так крепко после бессонных ночей в реанимации, что даже не слышала, как на вечерний обход пришел врач. Акбаев подошел к Кире и осмотрел швы, она даже не проснулась. На следующее утро Кира встала такая бодрая, переодела спортивный костюм, и даже умудрилась вымыть свои длинные кудрявые волосы в раковине. В момент, когда она заматывала их в полотенце, заглянула медсестра и крикнула: «Девочки, на перевязку! Бегом!» Кира кое-как отжала их полотенцем, чтобы не капала вода, накинула толстовку с капюшоном и попросила соседку пойти первой, пока она хоть немного подсушит голову. Кира подошла к перевязочной и аккуратно заглянула. Соседка по палате уже выходила, а медсестра Татьяна спросила врача: «Илья Игоревич, Вы тут без меня справитесь, а то меня на пост вызывают, или Вам позвать кого в помощь?» Илья махнул в знак того, что ему никто не нужен и пригласил Киру пройти. Эта не первая перевязка у Акбаева, но в этот раз Кира заметно нервничала, а вот Илья наоборот был очень спокоен. Он подготовил перевязочные материалы и повернулся к Кире, очень осторожно стал отклеивать старую повязку и тихо приговаривал: «Ну что, давай посмотрим, что ты натворила…как ты испортила мою ювелирную работу». Казалось от его злющего выражения лица, с которым он вбежал тогда в реанимацию не осталось и следа, но и обычное его молчаливое и сухое общение изменилось. В этот раз он обрабатывал швы особенно аккуратно и даже нежно, изредка поднимая свои глаза на Киру и улыбаясь. Ей хотелось провалиться…она ждала, что он будет ее отчитывать или, как всегда, просто молча сделает свою работу и уйдет. Но не в этот раз, эта перевязка длилась целую вечность. Илья просматривал каждый шов, заставлял делать определенные движения, смотрел как ведут себя ткани при натяжении, может он сомневался в своей работе и то, что произошло с Кирой в лесу это его вина? Именно поэтому он сменил гнев на милость и так внимателен с ней. Илья как будто прочитал ее мысли, резко поднял глаза и пристально посмотрел. Кира съежилась от его взгляда, по телу пробежали мурашки, которые не ускользнули от внимания доктора. Появилась неловкая пауза и смятение. И он и она некоторое время смотрели друг на друга не отрываясь. Илья в это время крепко держал Киру за руку и медленно перекручивал бинт. Казалось, что его пальцы обжигают кожу и тело ноет не только в месте шва, а все – до кончиков волос, которые все еще оставались влажными и распушились до состояния ведьмы. Илья, не отрывая от нее взгляда прошептал: «Ты даже не представляешь, как я за тебя испугался!» Слава Богу в этот момент в перевязочную ворвалась Татьяна со словами: «Что это вы еще не закончили, так и знала, что без меня не справитесь!». Она взяла инициативу в свои руки, замотала оставшийся бинт, заклеила пластырем и улыбнувшись сказала: «Давай, моя дорогая, иди в палату». Кира вышла, как после удара током и побрела по коридору. Она вдруг осознала, что в своем почтенном возрасте совсем не умеет общаться с мужчинами. Последние пятнадцать лет Кира жила с Володей, как за каменной стеной и даже в мыслях не позволяла себе общение с другими мужчинами. Она вела себя строго, в ее взгляде никогда не было флирта и кокетства, ее суровость сразу отпугивала молодых людей и отодвигала их на значительное расстояние, ну а когда где-то в радиусе был Владимир, то желающих даже смотреть в ее сторону не было. У нее вообще не было романов, свиданий, романтических встреч, конфетно–букетных периодов. Кусок жизни, молодости, самого расцвета, страсти, опыта был вырван из ее судьбы. В восемнадцать лет она встречалась с однокурсником, но это было больше похоже на дружбу с элементами юношеского сексуального влечения, не имеющего ничего общего с любовью и страстью. А потом сразу она стала женой «почтенного господина», в этом союзе на первое место выходили понятия: забота, преданность, благородство и покровительство со стороны мужа. Может разница в возрасте, может отношение Володи, всегда такого уравновешенного, правильного не позволило Кире хоть немного побыть в роли интриганки, завоевательницы сердец, обольстительницы, кокетки. В итоге, в свои тридцать шесть лет, она, честно говоря, и не знала, что такое страсть, безумство любви. Ее искорки в глазах погасли еще тогда, позволить себе испытать что-то большее чем благодарную любовь к Володе, такую ровную, спокойную она не могла и вроде и не хотела. Задумывался ли Владимир, что его жена уже в двадцать пять лет выглядела на все сорок, нет не внешне, а внутри. Что в ней нет огонька, задорности, как у молодых девушек. Она такая серьезная, даже немного нудная, правильная. А может ему это было и нужно, может это такой эгоизм. Не важно, что она не познает многих радостей в жизни. Главное, что она с ним и ему этого достаточно. Кира зашла в палату и подошла к зеркалу и что-то долго в нем пыталась высмотреть. Внешне она была красива и молода даже сейчас, после всех перенесенных операций, но глаза как будто были взяты с другого лица, какой-то взрослой, замученной жизнью женщины. Хотя, казалось бы, она жила в достатке, спокойствии и благополучии.

Глава 9

В этот день Кира совсем не выходила из палаты. Запищал телефон, это Володя присылал фотографии Сашки с отдыха. Кира разглядывала с таким удовольствием, она так соскучилась по ней. Ее загорелая мордашка, большие глаза, она такая радостная и беспечная, в ее глазах такой блеск, они светятся даже через телефон. Хоть бы они никогда не погасли как у меня подумала Кира. Она уставилась в окно, на тот красивый лес, в котором чуть не осталась навсегда, если бы не Илья. Но ей не было страшно, она даже рассмеялась сама себе и губы растянулись в улыбке, когда она представила как Илья Игоревич нес ее на руках, без сознания и всю в крови. Как же это трогательно, наверное, выглядело. Как-то неосознанно Кира стала сравнивать как Володя носил ее на руках и как интересно это делал Илья. С такой глупой улыбкой на лице ее застала медсестра, отвлекла ее от этих мыслей и отправила на УЗИ. Вернувшись Кира позвонила Сашке, они долго болтали, Сашка была полна эмоций и ей нужно было поделиться с мамой. С каждым днем Кира чувствовала себя все лучше, она разрабатывала ногу под чутким руководством врача реабилитолога, очень внимательно следила за швами, не без помощи Ильи Игоревича. Каждая перевязка стала пыткой и в то же время невероятным удовольствием. Давно Кира так себя не чувствовала, а может и никогда. Перед перевязкой она старалась максимально привести себя в порядок и внешне и морально, настроиться на эту битву взглядов. Одни они больше с того раза не оставались, но это уже не мешало им выражать глазами свои эмоции, которые с каждой встречей становились все заметнее. Возвращаясь в палату Кира чувствовала такую вину и стыд, но что-то внутри ее оправдывало и снова толкало в эту историю. Прошла еще неделя, Кира так устала от больничной палаты, еды и тоски, только одно держало ее в тонусе это Илья. Их роли немного поменялись, теперь он на обходе чувствовал себя неуверенно и стал бояться прикасаться к ее телу, а она смотрела на него пристально, даже немного нагловато, глаза заблестели! Так ярко как никогда в жизни. Однажды соседка по палате после обхода улыбнулась и сказала Кире: «Да от вас с доктором прикуривать можно!» И это действительно было так, энергетика между Ильей и Кирой настолько накалилась, что это стало заметно даже окружающим. Коллега Ильи тоже намекнул ему на то, что его взгляд в сторону этой девушки что-то новое. За все годы работы с ним он не видел, чтобы он хоть кем-то увлекся. Кира понимала, что надо бежать, все! Это предел! Нельзя! Неправильно! Она не имеет на это право! С другой стороны этой искрящей пары мысли были те же. Он уже год живет без жены, привык к своему холостяцкому существованию, отсутствию эмоций и переживаний, а тут она такая нежная правильная, скромная…была! Что за беса он разбудил в ней. И как он хочет продолжения, окунуться в этот омут с головой, забыть о всех правилах. Его к ней тянет, каждое прикосновение вызывает бурю эмоций и желаний, он думает о ней даже в операционной, а это уже перебор. Ее волосы…как хочется к ним прикасаться, как он нес ее на руках и прижимал к себе. Ну им же не по двадцать лет, у нее семья, что между ними может быть! Она даже старше его, пусть всего на два года. Илья открыл ее карту, пришли результаты анализов, все неплохо, можно на следующей неделе ее выписывать и закончить это безумие. После разговора с Володей, Кира вернулась «в себя». «Что же я творю?» – подумала она. «Зачем мне это? Как мне не стыдно? Это последствия наркоза? Володя мой единственный любимый человек, и плевать, что я за всю жизнь с ним не пережила ни разу таких чувств и эмоций, зато он любит меня и у нас все хорошо, мы будем жить долго и счастливо». С этой уверенностью Кира легла спать. В субботу утром Володя с Сашкой приехали в больницу, несмотря на все уговоры и известие о том, что в понедельник Киру выписывают. Сашка так соскучилась по маме, да и Володя не мог уже выносить разлуку с женой. Все это время они отдыхали на Селигере, в компании разлука не так остро чувствовалась, а вернувшись в пятницу вечером домой, они так затосковали, что после завтрака уже были у Киры в палате. Они вышли на улицу и почти до самого обеда гуляли, Сашка не умолкала, сколько всего хотелось рассказать маме. Володя нежно и крепко обнимал жену, Кира уткнулась в его шею и подумала: «Как хорошо, спокойно, знакомо, может и хорошо, что все эти годы она и не знала ничего другого». После длительной прогулки она очень устала, семья пошла провожать ее до отделения, Кира не хотела, чтобы они снова поднимались в душную палату, и они прощались у входа в корпус. Сашка повисла на маме, и они долго стояли обнимая друг друга, самое родное и дорогое на этом свете, за нее она всю жизнь будет благодарна Володе, за самое большое счастье и самую сильную эмоцию и чувство на свете – за свою Сашку. Когда они отлипли друг от друга, Володя поцеловал жену и прижал к себе, Кира затихла в его объятьях и смотрела вдаль. К корпусу подъехала машина, из машины вышел Илья. От неожиданности Кира даже икнула, как-то инстинктивно она отстранилась от мужа и уставилась на него. Илья прошел в корпус, вежливо поздоровавшись со всеми. Сашка заныла, что хочет есть и они засобирались домой. Кира поднялась в отделение, там все суетились. Оказывается, одному из пациентов стало плохо и пришлось вызывать Акбаева, Кира его не видела, он уже ушел в операционную. Она прошла в палату и прилегла, в душе было столько смятения и тоски потому, что завтра воскресенье, он не приедет…а в понедельник она уедет домой. Как не пыталась она себя настроить на позитив и радость, сердце ныло. Кира вышла в холл, села на подоконник у открытого окна с чашкой чая, уже темнело, но было так тепло, вдруг слезы покатились из глаз, как у маленькой девочки, которая запуталась, ей нужен совет, и она так хочет к маме и папе, они в любой ситуации подсказали бы как быть. Она тихо прошептала: «Мамочка, помоги! Что мне делать?» и разревелась. В этот момент она услышала шаги и запах…сводящий с ума, она замерла, шаги приближались к ней вместе с терпким ароматом, а потом она почувствовала, как теплые крепкие руки обняли ее так бережно, так нежно. Губы коснулись ее волос и больше ничего, вечность… Кира осторожно взяла его ладонь, и он сжал ее руку. Они просто стояли вот так, он обнимал ее молча, слова были не нужны. Даже не видя лица друг друга, они все понимали, чувствовали каждой клеточкой, казалось они могли отдать жизнь за продолжение этих чувств, но жизнь она не иллюзия счастья, она другая. И это мучение и самое сладкое наслаждение сейчас закончится и каждый из них вернется к своему привычному укладу жизни, но их души уже не будут прежними. Вот так они стояли очень долго, никто их не беспокоил, кто-то из медсестер выглянул в холл и тактично тихо удалился. Они даже не шелохнулись, замерли в этом состоянии невероятного счастья и боли, сейчас они разомкнут руки и это будет навсегда, так и не почувствовав то, что могло бы быть дальше. Хотя больше и сильнее эмоций и любви чем переживали они сейчас никакая физическая близость не могла бы повторить. Он приложил ладонь к своему сердцу и, казалось, оно бьется у нее в руке, а не в груди и тихо сказал: «Я хочу вырезать его и отдать тебе, так сильно оно будет болеть без тебя!» Кира улыбнулась сквозь слезы: «Я заберу его, хочу, чтобы хоть так, но ты был со мной. А ты теперь будешь хирург без сердца». С трудом разжав руки и оторвав свои тела друг от друга они стали отдаляться по разным сторонам холла, Кира пошла в палату, а Илья в ординаторскую. Кира сжимала кулак и прижимала его к груди, как будто действительно несла его сердце.