Елена Юрьевна Свительская
Вампир-самозванец
2 блин – Ну… ээ… типа лирика. Да, типа немного лирики. И… да чё за?!
– Да я про скатерть-самобранку.
Владик недоуменно моргнул и стал красочно представлять, откуда берут партии донорской крови для вампирских скатертей-самобранок. И в каких ёмкостях там подают кровь. Отчего его желудок призадумался и даже решил на время заткнуться со своими бунтами против жестокого обращения к его величайшей персоне.
Клод жестом поманил Нэрриса – тот, чуть помедлив, всё-таки подошёл – и нарисовал пальцем у него на лбу ромб.
– Всё ещё не доверяешь? – усмехнулся тот.
– Тебе же сказали: подозрительность прежде меня родилась, – затем черноволосый вампир поманил к себе человека.
Тот, робея, приблизился. Едва уловимыми касаниями Клод что-то прочертил по его лбу.
– А почему ему три ромба? – удивился Нэррис, – Вы же нас обоих сегодня в первый раз видите.
– Потому, что кончается на «у», – проворчал шатен.
И Владик растерянно моргнул. Слышать от вампира обыкновенную человеческую детскую дразнилку было непривычно. Впрочем, они что-то упомянули про вампирскую скатерть-самобранку… и парня опять передёрнуло. Арсений вздохнул. Они с Клодом переглянулись и как-то многозначительно улыбнулись друг другу.
«Жизнь, прощай!» – подумал Владик. И ещё подумал почему-то, что теперь мерзкому захватчику территории, то есть, приёмному сыну его родителей, достанутся все возможные деньги на карманные расходы.
Клод достал из кармана штанов маленькую каменную коробочку, открыл – та на миг вспыхнула ярким светом – вытащил оттуда тонкий платок с обшитыми вышивкой прорезями у краёв. Расстелил тот на относительно чистом и самом сухом месте внутри ромба. Коробку сложил, спрятал в карман. Через несколько секунд платок вдруг разросся почти что с простыню, разве что поуже обычных, человеческих. И с вышитым узором. Красно-золотыми лебедями на фоне чёрных причудливых зарослей колючек с редкими листьями. На ярко-синем фоне.
– Кусок чёрного ржаного хлеба, поверх кусочки чеснока, поверх них – ломтики помидоров и пожирнее. Три штуки, – спокойно приказал Клод.
На скатерти с минуту после того появился кусок хлеба, не магазинного, а какого-то другого, ароматного, несимметричной формы. На нём горделиво лежал толстый кусок помидора и ещё пара колечек – валялись на скатерти. И из-под всего этого проглядывали кусочки чеснока. Владик потрясённо вытаращился на них. Неужели, предводитель отряда их съест? Неужели, ему уже жить надоело?
– Молодой вампир, на скатерть не свинячьте, – раздался откуда-то из ткани скрипучий старческий голос.
– Я сказал: три бутерброда! С чесноком и помидорами!
– Вы не так сказали, молодой вампир. Вы сказали три ломтика помидоров. И не хамите старшим! – проворчал всё тот же голос и чуть погодя на скатерти возникли три причудливых бутерброда из ржаного хлеба, с чесноком и помидорами.
– Благодарю вас, – сдержано сказал Клод, подхватил самый большой кусок хлеба, и, придерживая помидоры другой рукой, впился в него зубами, с наслаждением прожевал, проглотил. И… не сдох.
Аркадий заказал две тарелки горохового супа, с грибами и луком, бутерброд с маслом и сахаром, кувшин компота.
– Последний кувшин сегодня разбили, новых пока не поступало, – проскрипела скатерть.
– Давайте ведро, – не смутился блондин.
И едва не получил ведром по зубам, с трудом успев его подхватить. Судя по каплям, попавшим на лицо Владику и стёкшим в рот – компот. А на щеке земля…
Владик сплюнул с досадой, едва не попав на скатерть.
– На скатерть не плевать! Запрещено! – заверещала скатерть-самобранка так, что парень подпрыгнул и шарахнулся от неё.
А Нэррис невозмутимо продолжил:
– Картофельного пюре, с зелёным консервированным горошком и зеленью: большой веточкой укропа, петрушкой, зелёным и репчатым луком…
– Консервированного зелёного горошка нет, – ехидно отозвалась скатерть.
– Давайте обычный…
– Опять радикулит вас мучает? – сочувственно спросил Арсений.
– Опять… – тоскливо раздалось из скатерти-самобранки.
Брюнет продиктовал какой-то рецепт мази, преимущественно, травяной.
Последовало долгая пауза, после чего скатерть сдержано поблагодарила.
А Арсений, подмигнув Владику, заказал огромную пиццу с помидорами, сыром, грибами и зеленью.
Клод заказал хлеба с подсолнечным маслом и солью…
– От чрезмерного поедания сухомятки вы заработаете язву желудка, – доложил скрипучий голос.
Вампир нахмурился, но ответил предельно вежливо, что за такую заботу благодарит, но сегодня от сухомятки отказаться не может.
Они ещё чего-то заказали. Потом все многозначительно покосились на Владика.
– Ну… мне… дайте пару пачек сушёного солёного кальмара…
– Нету кальмара! – возмутилась скатерть-самобранка.
– Совсем? – растерялся парень.
– Ни сушёного, ни варёного. Никакого нет!
– Да врёшь! Не может же быть, чтоб не было обычного сушёно-солёного кальмара! – проворчал Владик.
– А вот нету – и всё, – сказал, как отрезал, мерзкий старческий голос.
– Ну… а пива?
– Читайте устав.
– И чё?
– Пиво на посту пить запрещено.
– Да плевал я на ваши уставы! Ни кальмара, ни пива! Скатерть для бомжей! – разозлился парень.
– Попроси что-нибудь другое, – прошептал Нэррис, – Или будешь спать голодным.
– Поздно, – проскрипела скатерть-самобранка ехидным голосом, – Отдел доставки продовольствия временно отключает вас от линии.
– Да… – начал было Владик.
– Плевали мы на тех, кто плюёт на устав! – грозно пророкотало из скатерти, – И вообще, молодёжь, приличные молодые вампиры по ночам не жрут! А спят!!!
Скатерть быстро начала уменьшаться. И минуты не прошло – как на земле лежал обыкновенный платок.
– Чё за?.. И какое, на фиг, это волшебство?! – офонарел от такого приёма человеческий парень.
– Из волшебства там только перенос еды и посуды с одного места на другое, завязанный на малых магических путях, – задумчиво отозвался Нэррис, – Ну, может, ещё на кухне используют местами магию, для ускорения процесса готовки.
– Но… но… – Владик клокотал от возмущения, – Эта скатерть мне хамила! Ни в одной сказке не читал, что эти хреновины умеют хамить и читать нотации о вреде жранья по ночам!
Вампиры прыснули. Арсений едва не подавился пиццей.
– Хамила не скатерть, а служащая, ответственная за контроль доставки, – ухмыляясь, пояснил подросток, – И, между прочим, ты первый начал ей хамить.
– Чё, мне теперь так и уснуть голодному?! – взвыл несчастный.
Компания переглянулась и сложила в только что освобождённую Аркадием тарелку гуманитарную помощь в виде части своих порций. Которые исчезли почти мгновенно, стоило голодающему цапнуть тарелку и притянуть её к себе.
Уже потом, задумчиво почёсывая пузо, задумчиво рассматривающее свежие съестные поступления, он задумался, что если не считать сыра в пицце и сливочного масла, жратва была в принципе вегетарианская.
– А ты думал, там будут сосуды с кровью? – ухмыльнулся Аркадий, – Ты из какой дыры вообще выпал, парень?
– Да у них все так считают! – взмахнул ложкой Нэррис. И капнул пюре на лоб Аркадию.
Тот потянулся вмазать обидчику, тот увернулся… в следующий миг с неба на всех хлынул град шипящих искр.
– Прекратить сейчас же! – рявкнул Клод, – Не вампирскую магию использовать под куполом запрещено!
– Я должен дать ему меня избить? – возмутился полукровка.
– Чем мощнее твои заклинания, тем опаснее это для твоей жизни, – холодно сказал Клод.
И Нэррис потрясённо замер. Аркадий было потянулся стукнуть его по голове, но его кулак перехватил Клод.
– На драки и подобную возню купол тоже может среагировать, – добавил черноволосый вампир и уточнил, повернувшись к пацану:
– Купол вопьёт силу твоего заклятия и ещё примерно равную ей из твоей магической ауры.
– Но… это же магия крови! Это же запрещено! – возмутился тот.
– И это я слышу от потомка тех, кто вытягивает из живых вампиров всю кровь? Всю, до капли? Ради магических игрушек? – Клод мрачно сощурился.
– Я что, отвечать за всех обязан? Можно подумать, у меня благодаря им было райское житьё?
– А давайте уже спать, – Арсений примиряющее положил руку командиру на плечо, – Завтра снова в путь.
И Владик с ужасом понял, что сбежать от этой чокнутой клыкастой компании будет не так-то просто…
Из коробки командиры извлекли несколько маленьких комков ткани, которые вдруг превратились в три спальных мешка.
– Отдай мой ему, – Арсений кивнул на человека.
– Обойдусь! – проворчал тот. – Что я, не мужик, что ли?
– Тогда…
– У меня свой, – Нэррис вытащил комок ткани серо-голубого цвета.
Его спальный мешок был как-то побольше и повоздушнее и с узором из серо-сиреневой листвы. Не то, что у воинов, обычные, серые. Хотя вязь письма на неизвестном языке внизу…
– Жители смешанных городов завели новую моду? – приподнял брови Клод.
– Да не. Это от оборотней-змеев. Они снабжают подобными вещами многих. Даже волшебников, – спокойно отозвался полукровка.
– Чего?! – аж подскочил вспыльчивый Аркадий.
– Вот и я Гору как-то говорил: «Чё-то странная у вас политика: вы поставляете магические вещи и волшебникам, и вампирам. И вообще всем подряд, кто заплатит», а он только ухмыльнулся: «Ничего лишнего, Нэр, всего лишь бизнес»…
– Ты знаком со змеями?
– Да говорил же: меня, новорожденного, один из них подобрал.
Посуду сгрудили в одну кучу, поодаль от костра.
– Вернём потом, – пояснил черноволосый вампир, – Иначе Центр с нас три шкуры сдерёт за утерю инвентаря.
Аркадий умудрился ещё поприпираться с Арсением, что тот себе самое ровное место занял, так как лёг скорее всех. Владик, морщась, ворочался на своём клочке, с бугорками и корнями деревьев. Сжалившись, Нэррис ему откуда-то извлёк подушку. Хоть какое-то утешение. Но уснуть сразу не удалось. Аркадий то храпел, то вскакивал – препираться, что место у него жутко неудобное, требовал поменяться. И вдруг рухнул как подкошенный и звучно захрапел.
– Ты в каких годах учился в магической школе? – вдруг поинтересовался Арсений у Клода.
– Да я так, на курсах был по дополнительной подготовке…
Владик тихо елозил по неудобной и холодноватой земле. Нэррис откуда-то вытащил ещё и покрывало, шерстяное, плотное, мягкое… Случайно зацепив его кусок босой ногой, Владик наплевал на собственную гордость, закутался в покрывало и наконец-то сладко уснул…
– Эй, сони, просыпайтесь! – Сколько можно спать?! – раздался возмущённый голос у парня над ухом.
Просыпаться Владику жутко не хотелось. Во-первых, только что ему приснился необыкновенный, хотя и жуткий местами, сон, во-вторых, приснился заманчивый сон, где он гонит по улицам какого-то неизвестного города на новеньком новороченном мотоцикле, в-третьих, голова гудела, и самочувствие было отвратительным. Не фиг было вчера столько курить!..
– Отвали, дед! – буркнул он, не раскрывая глаз – и снова погрузился в сон.
– Я сказал: просыпайтесь!!! – заорали рядом.
Хм, голос явно не похож на голос деда или отца… молодой… хм… в участок, что ли, снова загребли?.. Так Владик же вроде на этот раз ничего такого не делал: рисовать надписи или всякую клыкастую хрень на стенах после полуночи ему надоело ещё с полгода назад…
– Клод, не наглей, дай поспать, – второй голос, тоже мужской и молодой, не похож на голоса всех его знакомых. Разве что малознакомых – тех в его жизни был целый океан… Толпами просто ходили…
«Минутку… Клод?! А кто такой этот Клод?.. Что-то знакомых с таким именем не припоминается…»
– Чего случилось-то? Пожар или наводнение? – звонко спросил кто-то третий, – Обычно так не орут.
– Один проснулся… – вздохнул первый, – Давай других будить, что ли?
– Обожаю всех доставать! – восхитился третий незнакомец, – Я тебе помогу. Дай пять.
– Чего дать?
– Да так у них говорят. Хлопнем ладонью о ладонь – и айда всех будить.
Некоторая пауза, заполняемая звуками леса или какого-то уже сложившегося куска природы. Потом послышался хлопок ладони о другую, по которому Владик понял, что парочка пришла к молчаливому согласию.
– Кто первый? – в голосе третьего послышалось предвкушение вредности и удовольствия.
– Этот, – тут Владик почувствовал, как его легонько толкают.
А когда садист номер два, он же голос номер один, назвал его имя, то парень удивился, откуда незнакомцы знают его имя. Правда, глаза открывать не спешил… Под мягким шерстяным одеялом было так уютно и тепло, да и нос докладывал, что снаружи холодно…
Следующие пять-семь минут он упорно имитировал сон, лёжа с закрытыми глазами, а его вдохновенно пытали, портя барабанные перепонки, толкая… Будили, короче говоря, до хрипоты… ведь охрипнут же они когда-нибудь наконец?.. Ещё и толкали, с места на место переворачивали… Любой бы на его месте давно проснулся, но Владик-то не спал – вот в чём проблема!
– Моё терпение лопнуло, – мрачно произнёс первый, – Отойди подальше.
Пнут или заорут ещё сильнее? За пинок мучителю можно будет вмазать с чистой совестью…
– За… – второй мучитель недоговорил.
Внезапно на симулянта обрушалась целая тонна воды. Ледяной… Завопив, он вскочил и наконец-то открыл глаза.
Рядом стоял Клод и счастливо ухмылялся, теребя пальцем серьгу в ухе. Серебряную, кстати… На кой вампиру добровольно таскать в своём ухе серебро?.. Жить, что ли, надоело? В паре шагов от вампира переминался с ноги на ногу Нэррис и виновато смотрел на Владика. Ага, тоже мастер по притворству. Сзади кто-то засмеялся.
Обернувшись, парень увидел Аркадия, давно уже проснувшегося, который лежал на животе, подпирая голову руками, и наслаждался разыгранным перед ним зрелищем. Владик едва не высказал ему всё своё честное мнение о его персоне, но перевёл взгляд дальше и растерянно замер…
Арсений, как ни удивительно, всё ещё спал. Красивый рот был упрямо сжат, густые слегка неровные брови нахмурены… всё в нём говорило, что сон его был неспокоен. И вообще, он как-то так напрягся, затих, что на какой-то миг Владику показалось, что темноволосый вампир даже и не дышит… Казалось, что здесь осталось только его тело, а душа и сознание бродят в другом месте…
– Он уже с пару недель такой, – грустно пояснил Клод Нэррису, – После того, как мы попали в плен и он вытащил нас, сражавшись с Сержем Кровавым один на один, Арсений то страдает бессонницей, то видит кошмары…
– Может, это ещё и влияние чужой крови?..
– Чужой?.. – Клод нахмурился, – А точно… ты почему-то говорил ночью, что Арсений уже брал чьей-то крови…
– Но её явно отдали добровольно, поэтому он ещё держится. Но, вероятно, много, поэтому ему трудно справиться с таким количеством новой магической силы…
Черноволосый подхватил подростка за футболку, уже почему-то целую, без следа ночного разрыва, легонько сжал ворот:
– Откуда ты столько знаешь, мальчишка?..
– Да у нас разница небольшая! – возмутился тот.
– А у меня уже третье столетие пошло.
Владик едва не сел.
Третье столетие? А выглядит Клод ну, максимум, на двадцать семь…
– Я спросил, откуда ты столько всего знаешь?.. – грозно спросил вампир.
– Что за привычка чуть что и хватать? – обиделся подросток.
– Я спросил… – голос командира рокотал, казалось, того гляди – и рычать начнёт.
– В Саантрисе в столовой поломойщиком служил… – проворчал Нэррис, – А там кто только ни заходил! Когда-то и волшебники забегали. И двое из них явно магию крови практиковали. От них и наслушался всех этих подробностей!
– А колдовать где выучился?
– В школе…
– А в столовой что забыл?..
– А… да… ну прям как на допросе!
– Это и есть допрос! – рявкнул Клод.
Владик невольно порадовался, что его сразу приняли за своего и не допрашивали… Правда, сразу же вспомнил, что он – вампир-самозванец, а значит, то ли ещё будет, когда они поймут…
– Я у тебя спросил…
– Нееет!!! – отчаянно прокричали сбоку.
Арсений, метался, не просыпаясь.
– Неет!!! – шептал он – и по его щекам потекли слёзы, – Открой глаза… пожалуйста, открой глаза… Открой глаза!!!
Аркадий выскользнул из своего спального мешка, кинулся распаковывать напарника, вытащил наружу, стал тормошить…
– Неет… – говорил Арсений, – Только не надо… нееет!!!
И как его вырвать из плена кошмара никто из собравшихся рядом не понимал…
В окружающей природе что-то произошло: тучи сдвинулись за лесом, быстро заволокли солнце, до тех пор ярко сиявшее на небе, подул сильный и пронизывающий холодом ветер, смолкли птицы и лесное зверьё, даже жуки и то притихли…
– Он управляет природой?.. – простонал Клод, – Интуитивно? Он, что… волшебник?..
– По моим ощущениям, он – вампир, – серьёзно произнёс подросток.
Владик в который раз поразился его умению сохранять спокойствие в критичных ситуациях.
– Но эта сила…
– Силища, – уточнил Аркадий, – И явно немалая…
– Он не волшебник, – спокойно произнёс полукровка.
И все потрясённо повернулись к нему.
– Но у него много чужой крови… судя по очень яркой и мощной магической ауре – это кровь волшебников, причём, не одного, отданная добровольно, – Нэррис задумчиво почесал левую бровь, – И, подозреваю, кто-то из отдавших свою кровь, был очень мощным волшебником. Вероятно, у него как раз и был дар интуитивной магии… Но это ж надо было ухитриться такую кровь добыть! Да ещё и столько! Не представляю, кто и зачем мог отдать ему такое количество крови, да ещё и добровольно!
– А если… – Аркадий заметно побледнел, – Если он сам её забрал? Против воли обладателей?..
– Это невозможно, – уверенно заявил полукровка, – Слишком велика возможность свихнуться от такого количества силы, которую даёт чужая кровь… да и большой объём чужой крови, взятой быстро, в один заход, может быть губителен для тела вампира… В теле-то итак своей крови впритык! Куда ещё излишек?.. Разве что сразу преобразовать в силу и отправить в магическую ауру… В общем, это почти что самоубийство, столько чужой крови и силы глотать!..
Пальцы Клода невольно разжались. Нэррис торопливо высвободил одежду и отступил в сторону.
– Но… – голос Аркадия дрожал, – Но это же бред!..
– Возможно принять в себя большое количество крови при большой потери собственной. Особенно хорошо будет усваиваться кровь, отданная добровольно… – Нэррис с интересом наблюдал, как корчится Арсений рядом с потрясённым белобрысым, – Но это, правда, странно… это ж какая должна была быть потеря крови! Да и, собственно, как сильно кто-то хотел спасти ему жизнь!..
– И, что… – хрипло уточнил Клод, – Это был кто-то из волшебников?..
– Вот именно, это был кто-то из них! – Нэррис снова задумчиво поскрёб левую бровь, – Но, думаю, сам он об этой истории ничего не расскажет… Это было страшное потрясение для его тела и души, значительное вливание в магическую ауру…
– Ты… откуда ты столько всего знаешь?.. – в руке Клода вдруг блеснул неизвестно откуда взявшийся кинжал.
– Ну… – тот смутился, – У нас в столовой поваром работал старый калека-волшебник. Он на войне воевал… Да и, подозреваю, участвовал в тайных экспериментах по магии крови… – он нахмурился, – Хотя, нет, погоди-ка… он как-то говорил, что ему сорок пять или сорок семь… лет… и мы смеялись и думали, что он врёт… Но, может, это чужая кровь, забранная насильно, выпила его жизнь и силу?.. Когда я научился видеть магические ауры и взглянул на него, то испугался – у него она была страшно искорёжена и истощена… я ещё тогда подумал, что не зря магию крови запретили… Это как ходить по грани обрыва… Пройдёшь – дойдёшь до какой-то мутной цели. Но многие срываются, причём, ещё в начале пути… – Нэррис задумчиво постучал ногтём указательного пальца по нижней губе, – Хотя, говорили, что вот, например, Серж Кровавый весьма интересовался магией крови и нехило, кстати, наловчился её применять… Но и у него, слышал, одно время вообще магическая аура перегорела – и он на несколько лет дар потерял…
– И… где ты это всё слышал? – теперь в руках Клода уже было два кинжала, с большими изогнутыми лезвиями.
– В Саантрисе… я же много думал, куда податься! Да и знакомый из оборотней-змеев много при мне с приятелями болтал…
– Но что же делать с Арсением? – грустно спросил белобрысый, – Он… свихнётся?..
– Это его бой… его война с самим собой… – Нэррис нахмурился, – Я вот ничем помочь не могу. Ну, что толку с моей теории?.. С книг, которые я читал?..
Клод грустно смотрел на мучающегося Арсения, а вот Аркадий… Владику вдруг подумалось, что как-то уж очень пристально светловолосый вампир взглянул на полукровку. А тот, кстати… человека царапнуло, что полукровка смотрел на чьи-то мучения как-то уж слишком спокойно. Он ему даже стал неприятен в тот миг. И эта каменная спокойность полувампира – тоже.
Кажется, во сне вампир воевал с кем-то из врагов: он вдруг поднялся – Владик движение то не заметил – и вдруг откуда-то достал тонкий маленький нож. Откуда Арсений достал оружие – человек не понял. А вот когда вампир, не открывая глаз, с рычаньем его запустил…
Владик вздрогнул, непонимающе моргнул. Откуда-то перед ним взялся Нэррис, закрывая его грудь своей рукой. Из руки пацана торчал метательный нож, впившийся на треть в плоть, кровь густой струёй капала с руки полукровки на землю. Клод метнулся к Арсению, резко ударил ребром ладони по руке, в который уже был зажат кинжал. Молниеносным движением подхватил упавшее оружие с земли, отступил, впрочем, напряжённо смотря, не достанет ли тот ещё.
– Ненавижу! – прохрипел Арсений и рухнул на землю. Всё так же, не просыпаясь.
Аркадий осторожно подошёл, рукой провёл над его губами и носом. Обернулся к другим, радостно улыбаясь:
– Ещё живой!
– Сосуд зацепило? – хмуро спросил командир у полувампира.
А тот… Владика передёрнуло, когда полукровка спокойно выдрал метательный нож из своей руки. Причём… лицо его… было спокойно…
– Ты… тебе… не больно? – дрожа, спросил человек.
– А разве это что-то изменит?.. – криво улыбнулся полувампир.
Края раны начали подтягиваться друг к другу, пряча распоротую плоть. Обладатель руки спокойно смотрел на начавшийся процесс регенерации. Так спокойно, словно это и не его рука была вовсе.
– Хорошая выдержка, – вдруг дружелюбно улыбнулся Клод пацану, – Молодец. Из тебя выйдет хороший воин.
На что пацан улыбнулся так горько и устало, что Владику стало как-то не по себе, да и командир отряда как-то помрачнел. Клод будто случайно прошёл мимо человека и едва слышно сказал ему:
– Не спрашивай у него, почему он такой. Не надо.
– Н-но…
Тут из памяти парня всплыл недавний разговор:
«А ты здесь надолго?»
«Да пока от предков не сбегу»
«Зачем тебе сбегать?»
«Так они меня достанут, наверняка. Вопрос в том, как скоро и насколько сильно на этот раз»
«Странно… – тогда задумчиво сказал пацан, – Чего плохого может быть в том, что ты кому-то нужен?..»
«Да ну, тут скучно! Даже мухи мрут от скуки и тоски!»
«Но, всё-таки, есть в мирной жизни своя прелесть», – голос пацана тогда звучал мечтательно.
«Да чё хорошего в мирной и скучной жизни?»
И, кстати, взгляд, каким полукровка на него тогда посмотрел… теперь Владик понял, что то скорее был взгляд усталого старика, но не ребёнка. Этот-то его взгляд тогда и царапнул, его контраст с юным лицом незнакомца.
«Ты просто не знаешь, что значит война» – сказал тогда подросток как-то уж очень холодно.
А Владик тогда отмахнулся:
«Ха, как будто ты знаешь!»
Но… Теперь Владик заподозрил, что Нэррис действительно что-то знал. И ещё полукровка слишком спокойно принял баночку с мазью, протянутую ему Клодом – а сам черноволосый продолжал следить за Арсением и напряжённо замершим вроде него Аркадием.
Война… может, все эти четверо знали это слово не понаслышке?.. Да и… драться они умели… и говорили что-то такое…
«Кажется, они – настоящие воины, – подумал человеческий парень, – И… тут идёт какая-то война. Не в нашем мире, а где-то в другом…»
Тут, не выдержав, он отобрал у Нэрриса банку с мазью, которую тот отчаянно пытался открыть дрожащими пальцами – и открыл сам. Клод, заметив это движение, улыбнулся краями губ.
– Клод! Он…
Они все обернулись на отчаянный вскрик белобрысого.
Арсений в это время сел, не открывая глаз, опираясь кулаком о землю. По его бледному лицу стекала струйка пота. И на щеках ещё только начали подсыхать два ручейка из слёз. Вот, так же, зажмурившись, он поднялся, шатаясь, сделал шаг… Аркадий оказался рядом, мягко схватил его за плечи.
– Арсений, очнись! Ну, пожалуйста, очнись! – взмолился белобрысый.
Тот вдруг внезапно обмяк в его руках – напарник едва его удержал, едва сам устоял. По щеке спящего скатилась одинокая слеза. Потом ещё одна… и ещё…
Ветер стих неожиданно, тучи быстро рассеялись, и в притихшем лесе вдруг запела какая-то птица. Её песня, звонкая, чистая, пронзительная, печальная, звучала как будто музыкой в такт песни души Арсения, разносилась по округе…
«Кажись, и у него тоже что-то было. Что-то очень гадкое» – сочувственно подумал человек.
Арсений спустя некоторое время всё же открыл глаза. Уже не плакал, а только смотрел куда-то отсутствующим взглядом. Потом, вздрогнув, обвёл окружающих уже осмысленным взглядом, благодарно сжал запястье Аркадия, поднялся – белобрысый его ещё немного поддерживал под локоть, чтобы наверняка…
Они все пятеро молчали… долго… слишком долго…
– А у тебя когда день рожденья? – почему-то ляпнул Владик, устав от напряжённой тишины.
– Не помню… – брюнет нахмурился.
– Ну, а хоть возраст-то свой помнишь?
Арсений недоумённо потёр лоб основанием ладони.
– Нет… но около семидесяти вроде… А что?..
– Да так… – потрясённо выдохнул Владик.
Выглядел темноволосый вампир лет на двадцать с небольшим.
– А тебе самому сколько? – заинтересовался Клод.
– Семнадцать… – смущённо признался человек, но торопливо добавил: – И ещё несколько месяцев.
Все задумчиво смотрели на него. Слишком задумчиво. И молчание давило на нервы человеческого парня. Да и в сторону Нэрриса, равнодушно мазавшего что-то травяное поверх затянувшейся раны, вперемешку с комьями подсыхающей крови, ему было как-то стрёмно смотреть. Нет, бывали раны и у него – не без этого. Молочный зуб ему когда-то вышибли. С горы на велике смачно упал – ещё чуть влево – и суком бы напоролся на кишки, а так только бок оцарапал, сняв слой кожи. Драло потом жутко… Да и ещё он как-то вздумал поиграть в альпиниста, проволоку протянул от куста на холме ещё докуда-то. И навернулся вместе с обломившимся кустом, а проволока впилась в пальцы, снимая кожу… Да и… да, было всякое у Владика. Но всё равно спокойное отношение подростка к собственной ране его сильно задело. Да и…
Выругавшись – вампиры напряжённо повернулись к нему – вампир-самозванец потеряно и смущённо шагнул к Нэррису.
– Ты это… спасибо, что ты меня спас!
Так как до парня запоздало дошло, что если бы не этот пацан, кинувшийся заслонять его собой – вон даже, не успевая допрыгнуть, вытянул вперёд руку, чтобы метательный нож впился именно в неё – то, может, Владик бы сейчас тут не стоял, а уже лежал в луже собственной крови.
– Ничего, – устало улыбнулся Нэррис, – Но тебе надо будет потренироваться насчёт ловкости. И ещё – сверх того – на внимательность.
Тут – с ещё большим опозданием – соответствующая мысля пришла и в голову к Арсению. И теперь он стал извиняться за поведение и использованное оружие. Полукровка сместил его внимание на то, что как здорово, что кинжал Клод у него таки отобрал. И они как-то… быстро замяли эту тему. Разве что Клод хлопнул Арсения по плечу – не со злости, а дружелюбно. Да и Аркадий Арсению что-то такое шепнул, доброе, тепло улыбаясь. И всё.
Человек теперь удивился тому, как просто его новыми знакомыми был воспринят сей эпизод – и со срывом Арсения, и с едва не случившимся несчастьем, когда тот, продолжая оставаться внутри кошмара, достал оружие, и с тем, что Нэррис спас ему, Владику, жизнь. Как будто это всё было обычное дело. Хотя могли ж кого-то угробить нынче, могли!..
Тут Владик вновь припомнил, что перед ним не простые парни, а вампирские воины. И… по ходу они тут были не просто так.
«Неужели, война с их мира переходит и в наш?!»
– А, да, точно, у нас ещё много дел на сегодня есть! – оживился командир.
«У кого дела, а у кого первым номером в списке – побег…» – грустно подумал Владик.
Его уже мало напрягало, что эти вампиры спят по ночам и спокойно бродят при свете дня… то есть, утра, но не суть важно… в смысле, утро, день… и даже то, что Клод носит серебряную серьгу и жрёт бутерброды с помидорами и чесноком тоже напрягало теперь намного меньше. Даже при том, что ужинал отряд как приличные вегетарианцы… Или приличные вегетарианцы сыр не жрут?.. Но, впрочем, это сейчас не суть важно… Главное – это побег! Тем более…
«Это чужая война, – мрачно подумал Владик, – Это не моя война. Я тут ни при чём. Я вообще, по ходу, из другого мира! Я не буду в этом участвовать!»
И человек опять стал отчаянно обдумывать побег. Парень уже совсем забыл, как ещё недавно мечтал поскорее дорасти до времени призыва в армию – и пойти-таки самому на войну…
Они шли по незнакомой деревне. Им надо было прочесать эту местность, а Арсения и Нэрриса Клод послал в магазин, купить что-то из человеческих вещей, для Владика и командира. Аркадия оставили ждать открытия связи с отделом доставки, чтоб вернуть посуду во избежание возможных последующих наказаний.
Они шли по дороге, выложенной асфальтом. Уже не новым, но всё ещё более-менее ровным и целым. И вдруг Владик остановился.
Сбоку асфальта, недалеко от края, слой искусственного покрытия треснул и лопнул, а из него торчали одуванчик и росток то ли сосны, то ли ёлки. Причём, одуванчик вырос уже большой, горделиво взирал на мир полностью раскрывшимся единственным большим и мохнатым жёлтым цветком, да ещё и заговорщически прикрывал одним из мясистых листьев росток сосны.
«Ну, надо же! Где выросли! – удивлённо подумал Владик, – Прямо через асфальт пробились и проросли!»
Клод тоже остановился, смотря на эту странную пару.
– Видимо, раньше здесь было поле или лес, – задумчиво произнёс вампир, – А теперь всё закутали в асфальт, заткнули свободные клочки домами, садами и огородами. А эти чудаки выросли там, где уже ничего не может расти! Сильные…
Он присел около двух упрямцев на корточки, задумчиво погладил лист одуванчика рукой, быстро пробежал пальцами по закорючке хвойного деревца.
– Если они сумеют здесь прижиться, то уже потом сосна будет защищать этот цветок… – добавил черноволосый парень, – А всё-таки, сильная эта штука, жизнь! Там, где уже ничего не растёт и вряд ли сможет вырасти в ближайшее время, смогли пробиться эти храбрецы. И как только силы и упрямства хватило?..
– Сорняк и дерево… странная пара, – Владик задумчиво склонил голову, разглядывая этих двоих.
– Смотри, – Клод указал туда, где скрывались корни, – Они из одной трещины проросли. Оба такие разные… но они смогли прорасти. Может, потому, что они сражались с асфальтом вдвоём?.. Нет, правда, странная штука эта жизнь…
– И странные мы… – проворчал Владик.
– Почему? – серьёзно уточнил вампир, не глядя на него.
