Елена Юрьевна Герасимова
Омут теней
Полуденное солнце бесщадно пекло, рассыпая над миром палящие лучи-стрелы. Красный песок под ногами стал раскаленный и жалил ноги все сильнее. Ветер усиливался. Девушку окатило волной красноватой пыли, которая тут же забилась в складки одежды, настырно лезла в нос и противно скрипела на зубах. Большие чуть раскосые зеленые глаза заслезились.
– Тьфу, проклятье! – Цельдара огляделась вокруг.
Уловив беспокойный ритм своего сердца, девушка прерывисто вздохнула и затаилась у подножья большого серого валуна. Губы и лицо иссохли от горячего ветра. Капелька пота сбежала с виска на пульсирующую жилку на шее, оставив за собой белую дорожку. Цельдара рукавом отёрла лицо и напряженно прищурилась в попытке рассмотреть ослепляющее-яркое небо. Горячий воздух расплывался вокруг, словно тягучая дымка. Длинные рыжие волосы, разметавшись по спине, горели на солнце словно пожар. Охотница небрежно поправила за спиной изящный лук и медленно отступила в тень. Ждать оставалось недолго.
Цельдара кожей чувствовала надвигающуюся угрозу. Как истинная дочь охотника, она умела читать знаки и предвидеть опасность. Сейчас был именно тот случай. Несколько секунд назад, пробираясь мимо россыпи горячих камней, она вдруг увидела сорвавшуюся и растворившуюся в воздухе тень. Все произошло так быстро, что любой другой на её месте подумал, что ему померещилось невесть что из-за жары. Но только не Цельдара. Третье правило охотника гласило: «Доверяй своим инстинктам».
В детстве маленькая Цельдара никак не хотела запоминать странные и непонятные правила, с помощью которых отец постоянно наставлял её и братьев. Но это было в детстве…
Пронзительный душераздирающий крик заставил Цельдару натянуть тетиву. Боевой клич саргиза вселял ужас в любого, кому доводилось его услышать. Тяжелые крылья с шумом рассекали воздух. Выпустив цепкие крючковатые когти, огромная птица стремительно приближалась.
Девушка приготовилась к схватке. Широко расставив ноги, Цельдара прицелилась и выпустила стрелу. Саргиз плавно увернулся, едва коснувшись широким крылом её головы.
– Убирайся! Пошел прочь, глупая курица! – закричала она, запрокинув голову. Высоко вздернув подбородок и прищурив глаза, Цельдара старалась придать своему голосу как можно больше уверенности. В голове тут же вспомнилось второе правило охотника: «Уважай врага». Девушка нервно сдула рыжую прядь со лба и смело посмотрела противнику в круглые янтарные глаза.
Саргиз внимательно взглянул на человека и уселся на большой старый валун. Массивные когти крошили гранит, словно краюху хлеба. Камень чуть пошатнулся. Птица величественно наклонила голову. На её макушке колыхались огненные перья, нисходя дорожкой до середины спины и образуя мягкую гриву.
Цельдара невольно залюбовалась. Ей никогда не приходилось видеть саргизов, да ещё так близко. Переступая с ноги на ногу, она в нерешительности замерла. Нападать первой было рискованно. Перья саргиза было не так-то просто пробить стрелой. По рассказам бывалых охотников Цельдара знала, что саргизы очень умны. Но так же слышала, что они очень опасны. Встреча с саргизом не сулила ничего хорошего. Снова в голове она услышала напутствие отца: «Не склоняйся перед врагом». Тяжело вздохнув, Цельдара приготовилась обороняться, но к её удивлению, птица и не думала нападать. Саргиз щелкнул пару раз бронзовым клювом, распахнул огромные иссиня серебристые крылья и, словно насмехаясь над девушкой, сорвался с места прочь.
Цельдара облегченно вздохнула и опустилась на землю.
– Тьфу, принесло ж тебя! – проводив взглядом удалявшуюся птицу, девушка рывком встала на ноги и быстро стряхнула с себя песок.
Пот холодными струйками сбегал по спине. Опасность миновала. Обычно саргиз так легко не оставляет добычу. Но сейчас не время было размышлять об этом. Красная пустыня непредсказуема и встреча с саргизом не самое худшее, что могло бы здесь с ней произойти. Следовало поторопиться вернуться домой засветло.
До деревни оставалось не больше двух часов через ущелье. Если бы не старый Дукан, то ей бы сейчас не пришлось тащиться пешком в такую даль. Ну почему эта старая кляча всегда ставит её в нелепую ситуацию?
О том, чтобы отправиться на поиски Дукана не было и речи. Животное наверняка уже было дома. Дукан относился к одному из видов горных дакиров. Дакиры представляли собой нечто среднее между лошадью и горным козлом. Они ловко лазали по горам и были практически всеядны. Как у коз у них имелась маленькая бородка и довольно крупные рога. В то же время дакиры достаточно сильны и выносливы. Они способны преодолевать большие расстояния через горные перевалы и при этом тащить на себе тяжелые тюки вместе с наездником.
С возрастом Дукан сделался просто невыносим. Стал хуже видеть и научился сбегать при удобном случае. Согласно своему преклонному возрасту не считал нужным утруждать себя лишний раз и везти хозяйку домой. Дукан был любимцем всей семьи. Хотя раньше он принадлежал отцу, но когда в семье появились дети, то Дукан как-то незаметно стал общим. Вальсар и Фицира давно научились справляться с хитрым дакиром и постоянно подсмеивались над проделками Дукана в отношении Цельдары. Вот и теперь, увидев саргиза и почуяв опаснось, Дукан снова сбежал.
Девушка гневно топнула, испугав притаившуюся в камнях ящерку. Невольно нахмурившись, Цельдара подняла с земли нехитрое снаряжение и отправилась в путь.
Высокие скулы, смуглая кожа, упрямый подбородок достались ей от отца. Родившись в семье охотника, она с детства умела ловко обращаться не только с луком, но и с охотничьим ножом. Отец и брат нередко брали её с собой на охоту. В отличие от старшей сестры, Фициры, Цельдара была способной ученицей и с легкостью усваивала все уроки и охотничьи приемы. Фицира же больше походила на мать. Грациозная красавица и прекрасная хозяйка. Её утонченная натура просто не позволяла ей стать охотницей. При мысли о том, что Фицира будет разгуливать в пыльных брюках, грязных сапогах и плеваться через плечо, в глазах Цельдары заплясали озорные искорки. Воодушивившись девушка прибавила шаг.
Вокруг царила тишина. Воздух казался тягучий и густой, как бабушкино сливовое желе. Казалось, что его можно было потрогать руками. Дорога извивающейся змеей уползала вдаль к виднеющимся на горизонте скалам. Среди прочих особенно выделялась одна, которая издалека напоминала спящего дракона. Приглядевшись, можно было различить очертания сложенных крыльев и выгнутую спину древнего ящера. Острые выступы торчали, словно грозные зубы. Недаром об этой скале слагались легенды и песни. Самая известная это Песнь о Великом драконе и мудреце.
Прилетела сила неведомая, великая
И огнем поразила, возвысилась
Все спалила до тла жуть безликая
По деревням, по людям пронеслась
И нашелся смельчак из рядов людей
Пожалел он слабых, обиженных
И наслал на дракона проклятье чародей
Превратил тварь он в камень недвижимый
И навеки веков запечатал в скалу
Страх и слезы мужей и жен
И оставил лежать, чтобы видно тому
Кто захочет быть как дракон…
Ветер внезапно стал утихать и запахло дождем. Погода, как обычно, в Тикифе менялась резко и непредсказуемо. Изнурительный зной мог внезапно прервать проливной дождь, приносивший с собой свежесть и приятную прохладу. Цельдара вскинула руки к небу и закружилась. Она любила дождь. Дождь скрывал следы и отметины, вводил противника в неведение и позволял легко и бесшумно скрыться от врага.
Земли Тикифа тянулись далеко от Драконьей скалы, служащей пограничной зоной с Ябзигором и Розовым морем, на юг через Красную пустыню до владений Чабчара. На западе располагались Ханкор-чаг и Тихая долина. С востока прилегали земли Ветрограда и тянулись необъятные леса Симгура. С севера через Рыбачий отрог простиралось суровое и холодное Грозовое море, скрывавшее от любопытных глаз земли Навхада.
В Тикифе всегда было тепло, не то что в далеком Навхаде. Там царил холод и вечные снега. А люди, которые там жили, были совсем не похожи на народ Тикифа. В отличие от племен, населявших славный Тикиф, навхадцы были высокими, белокурыми, с изящными чертами лица. Их одежда была богато расшита драгоценными камнями и обрамлена дорогими мехами. Цельдара никогда не видела навхадцев живьем, а знала о них только со слов старшего поколения.
Иногда, в детстве она воображала себя северной красавицей, надевала мамино ожерелье из яшмы, а на голову повязывала белоснежный бабушкин передник, так, чтобы кружево обрамляло копну рыжих волос как корона. Фицира, увидев сестру в таком виде, всегда каталась со смеху по полу. Но маленькая Цельдара не обращала внимания и была уверена, что сестра ей просто завидует.
Из раздумий Цельдару выдернуло шипение скорпиона. Замечтавшись, она чуть было на него не наступила. Девушка ускорила шаг, благо идти оставалось недолго.
Дойдя, наконец, до подножья скалы, Цельдара остановилась, прислушилась. Вокруг было спокойно. Мокрые камни хрустели под ногами, ветер не утихал. Воздух стал свежим. Влажная одежда прилегала к телу, словно вторая кожа, стесняя движения и доставляя дискомфорт. Хотелось скорее прийти домой, переодеться и поесть чего-нибудь горячего. Собрав мокрые волосы в пучок и засучив рукава, Цельдара поежилась от пронизывающего ветра. Погода портилась. Оставалось найти тропу, ведущую в ущелье и попасть в деревню.
Вдруг она услышала тихий шорох. Мгновенно выхватив из-за пояса длинный нож с серебряным лезвием, Цельдара спряталась за выступ скалы. Этот нож ей подарил отец на шестнадцатилетие. Его он выменял на шкуру горного льва у мастеров Тихой долины. На клинке были выгравированы древние руны, а рукоятка удобно умещалась в маленькой женской ладони.
Неужели за ней следили? Сколько раз ей повторял отец, что охотник всегда должен быть начеку. В голове сразу зазвучал строгий голос отца: « У охотника должно быть две пары глаз, одна из которых на затылке! Вы должны чувствовать опасность кожей. Иначе превратитесь из охотника в добычу! А такого в роду Леонемов еще не случалось!»
Время тянулось медленно, сумерки сгущались. От страха Цельдара не двигалась и словно вросла спиной в камень. Наконец, она решилась выйти из укрытия. Неужели показалось? Но холодок внутри не отпускал. Тихо ступая по камням, Цельдара поспешила домой.
Пройдя через ущелье, девушка вздохнула с облегчением. Наконец-то она в безопасности! После тишины пустыни звуки родной деревни были просто музыкой для ушей Цельдары. Оставалось лишь миновать защиту и она дома. Осторожно коснувшись ладонью скалы, девушка прошептала: «Впусти, защиту приоткрой, вернулась дочь к себе домой». Гора издала низкий рокот и перед Цельдарой вдруг открылся проход. Быстро проскользнув внутрь, девушка оказалась по другую сторону скалы. На мгновение остановившись, она с наслаждением вдохнула воздух родной деревни. Затем тыльной стороной руки отерла с лица пыль, поправила копну непослушных огненно-рыжих волос и пружинистым шагом отправилась прямо по улице.
Повсюду сновали люди и кричали животные. Пахло вяленым мясом, выделанной кожей и травами. Цельдара осмотрелась и стала пробираться сквозь толпу к главной площади.
Несмотря на вечер, на площади царил полный хаос. Торговцы наперебой старались продать каждый свой товар. При этом они громко зазывали покупателей, не стесняясь хватать зазевавшихся прохожих за руки и силой тащить к своей палатке. Здесь можно было встретить много интересного и необычного. Например, слева была большая палатка, где продавали маленькие клетки со стыдливыми чижами, накрытые платком. Цельдара с детства знала, что данный вид птиц можно встретить только в Поющем лесу Симгура. Во время брачного периода птахи избавлялись от своего оперения и прятались в густой листве дикого ракитника. Шипы дикого ракитника надежно защищали птенцов стыдливого чижа от хищников. Но вот незадача, если вдруг кто-то нечаянно увидит птицу без перьев, то она просто на глазах сгорает от стыда. В прямом смысле слова, оставляя кучку пепла. Этот пепел оказался очень полезным в хозяйстве. Например, мама и бабушка Цельдары использовали его в качестве моющего средства. А еще пепел стыдливого чижа имеет целебные свойства. Из него готовили настойку, помогающую от бородавок.
Рядом стояла палатка с целебными травами и эликсирами. Цельдара подошла ближе и увидела связку с кореньями болотного аира, засушенные стебли бессмертника и ядовитые листья рогоглавника, толченую кору дуба и лапы можжевельника, а так же множество остальных, по большей части неизвестных ей растений.
Миновав площадь, Цельдара пересекла Гремучий родник и вышла на более спокойную улочку, ведущую к дому.
Вдруг прямо на неё из лавки шкурника Лавса с визгом выбежала полная женщина. Она так спешила, что не заметила мирно дремавшую в ближайшей луже свинью. Споткнувшись о бедное животное, тетка рухнула в грязь, на последок картинно взмахнув руками. Вокруг сразу же собралась толпа зевак, а довольная ребятня тут же стала хрюкать и падать друг на друга, изображая недавнюю сцену.
Мастерство мистера Лавса по изготовлению сумок, ремней и кожаных сапог было известно далеко за пределами Тикифа. Мистер Лавс имел весьма впечатляющую внешность и был похож на тролля. Он был родом из Чабчара. Его родители были торговцами и погибли при переходе через Красную пустыню. Маленького Лавса нашли охотники Драконьей скалы и принесли в деревню. Его принял к себе на воспитание старый шкурник Лавс. В возрасте десяти лет мальчик был на две головы выше приемного родителя и мог без особого труда носить его на руках. Черные спутанные волосы, глубоко посаженные глаза, мускулистые руки. На незнакомцев он производил неизгладимое впечатление. Но пообщавшись с Лавсом, страх сразу же пропадал. Шкурник, несмотря на угрожающий вид, был доброй души человек.
Вот и сейчас он вышел из магазинчика и с тревогой смотрел на испуганную даму. Женщина, приложив некоторые усилия, все же выбралась из грязной лужи и, испуганно озираясь по сторонам, бросилась искать убежища от чудища, которое, как она наверняка подумала, чуть было не пустил её шкуру на ремни.
Цельдара помахала рукой озадаченному Лавсу и, растолкав ребятню, пошла дальше. Пройдя мимо шумной пивной, где изрядно подвыпившая публика на все лады исполняла «Песнь о глупом охотнике и белой цапле», Цельдара увидела свой дом.
…охотник не знал, что он в цаплю попал!
Вот, глупый охотник, он книг не читал,
Кто цаплю убьет, тот сгинет навек
Душа пропадет и умрет человек!…
Дом Леонемов был большим. Сооружение имело неправильную форму и издалека походило на слоеный пирог. Стены дома были выложены из камня с прослойкой посеревшей от времени соломы. Сухая трава торчала пучками из каменных стен, а большая копна, водрузившаяся сверху, была вместо крыши. Братья Цельдары частенько там прятались от матери, когда та бранила непослушных сыновей за их проделки. Украшали постройку множество причудливых круглых окон. В Тикифе считалось так: чем больше в доме окон, тем добрее и радушнее люди, живущие в нём. Если дом был без окон, а имел лишь глухие стены – значит там жила ведьма или колдун. Но подобные жилища, как правило, редко встречались в поселениях. А если и были, то Цельдара на своём коротком веку не видела ни одного.
В окошках дома горел свет, а из трубы тянулась тонкая струйка дыма. Цельдара зашла внутрь. В большой круглой гостиной сидела практически вся семья Леонемов в полном составе: отец, мама, бабушка, Вальсар и Фицира. Не было только Чидара.
Старший брат пару лет назад женился и перебрался жить в Ветроград. Юлая, жена Чидара, была единственной дочерью ветроградского купца Долгара. Черноглазая, высокая и нежная, она сразу покорила сердце Чидара. Познакомившись на ярмарке, через полгода сыграли свадьбу. Когда пришло время решать, где жить молодым, то споров не возникло. С годами Долгар стал слаб и не мог как раньше вести хозяйство. Да к тому же, после смерти жены, кроме Юлаи у него никого не осталось. Большой дом, стадо бычков и мельница – все, что нажил Долгар за свою жизнь, перешло в крепкие руки зятя.
Не успела девушка закрыть за собой тяжелую дубовую дверь, как в нос ей ударили аромат свежеприготовленного ужина. В животе тут же заурчало, напомнив Цельдаре о том, что она ужасно проголодалась. Огонь в камине приятно потрескивал, наполняя комнату теплом и создавая уютную обстановку. В центре гостиной стоял большой накрытый плотной светло-зеленой скатертью стол, на котором ожидал незамысловатый ужин из тушеного зайца и поющих бобов. Цельдара уловила глазами сливовый пудинг и тут же рот наполнился слюной. Наконец-то она дома!
Изнутри дом Леонемов выглядел просто и без изысков. Одну из стен гостиной украшал большой шерстяной ковер ручной работы. На нем был выткан лиственный лес и прячущийся в зарослях ракитника охотник. Цельдаре очень нравилась эта картина. В детстве ей казалось, что охотник на картине это её отец. Она до сих пор не была уверена в обратном.
В углу, возле окна на кресле-качалке сидела бабушка. Надвинув на нос большие круглые очки, старушка занималась шитьем. У нее в руках была толстая игла боярышника, с помощью которой она ловко сшивала между собой крылья лунной бабочки. «Красивая получится шаль!», – восхищенно подумала Цельдара.
В отличие от своих сородичей, размах крыльев лунной бабочки достигал полутора метров. Чешуйки на крыльях образовывали узор, похожий на полную луну на мерцающем синем фоне. Собственно отсюда и пошло название вида. Так как Леонемы были прекрасными охотниками, то зарабатывали тем, что поставляли мясо, шкуры и животный жир народу Тихой долины. А те взамен снабжали их деревню запасами лекарственных трав и различным необходимым в хозяйстве сырьем, среди которого были цветочные лепестки для чая и варенья, хлопковые ткани, эфирные масла и многое другое. Иногда из Тихой долины привозили диковинные вещи, например крылья лунной бабочки или челюсти морского волка, которые нередко использовались в качестве охотничьего капкана.
У камина сидел отец Цельдары, Альзор. Он о чем-то размышлял, глядя на дружно потрескивающие поленья. Мужчина был немного полноват и лысоват, носил окладистую рыжую бороду и обладал острым взглядом. Сильные мускулистые руки покоились на мягких, набитых гусиными перьями подушечках, которые ему заботливо подкладывала жена. Рядом дымилась чашка с ароматным чаем. Судя по запаху, это был сбор из листьев мяты, черной смородины и чабреца.
В углу комнаты стоял пузатый шкаф, где хранились различные припасы: мешочки с засушенными грибами и ягодами, пряные травы, банки с поющей фасолью и сливовым джемом, мука и прочая утварь, незаменимая в быту.
Мама и бабушка вместе вели домашнее хозяйство. У них был большой огород и сливовый сад, а так же небольшое подсобное хозяйство.
Нередко Цельдаре и Фицире приходилось выполнять самую различную работу по дому. Например, на прошлой неделе им предстояло собирать урожай поющей фасоли. Это растение занимало одну из основных строчек в списке бабушкиных запасов. Поющей фасоль прозвали из-за того, что на момент созревания бобы обретали способность петь. А пели они противным писклявым голосом. По этому, очень важно было быстро и вовремя собрать урожай. Собранную фасоль бросали в бочку с холодной водой и тщательно мыли. После водных процедур бобы наконец-то умолкали и были пригодны для еды.
Кроме грядок с фасолью, на огороде росли томаты, пряные травы и сладкая ягода. Ягоду любили все. Из неё готовили не только варенье и компоты, но и пекли ароматные пироги. В последнее время ягоду с грядок повадились таскать хапуны. Эти маленькие вредные существа, внешне напоминающие гномов с большими щеками и приплюснутым носом, очень любили лакомиться не только ягодой, но и могли прихватить с собой все вкусное, что было на огороде. В прошлый раз это была банка с джемом и сливовый пирог, которые бабушка принесла внучкам подкрепиться во время сбора урожая поющей фасоли. Хапуны действовали быстро и ловко. Они набивали щеки ягодой до тех пор, пока они не начинали тяжелеть и походить на здоровенные мешки. После того, как добыча была собрана, воришки благополучно удалялись, оставляя после себя пустые грядки.
После долгого размышления, на семейном совете был разработан план по перехвату урожая. Вальсар, как бывалый охотник, расставлял по огороду ловушки. Это были сплетенные из веток таволги колпаки с дверцей, внутри которых лежали свежие ягоды. Когда хапуны попадали в ловушку, то дверца захлопывалась и воришка оказывался, как говориться, под колпаком. Но даже после того, как оказались в западне, расставаться с добычей добровольно хапуны совсем не спешили. Альзор и Вальсар вытаскивали сопротивляющихся злодеев по одному и аккуратно подвешивали их верх тормашками над большой корзиной. После брали гусиное перо и начинали щекотать хапунам пятки. Хапуны начинали громко хохотать, а награбленное добро при этом благополучно ссыпалось в своевременно подставленную корзину. После всех проделанных манипуляций проказников с позором выгоняли с территории огорода.
Мать Цельдары, Сирея была человеком творческим и в свободное от домашних хлопот время любила заниматься изготовлением различных сувениров. Больше всего Цельдаре нравились картины из каменной пыли. Одна из них украшала спальню родителей. На ней был изображен розовый закат из пыли фельзита и златолита и зеленые холмы из пыли змеевика. Когда в комнату попадали прямые лучи солнца, то картина начинала мерцать и, казалось, что она оживает. На мамины картины был большой спрос. Альзар очень любил свою жену и безмерно ей гордился. Он считал, что это просто чудо или нежданный подарок судьбы, что такая утонченная и красивая женщина, как Сирея выбрала из всех претендентов на её руку именно его.
Старшая дочь Леонемов Фицира была точной копией своей матери, но только внешне. Вот и сегодня, придя домой, Цельдара снова застала сестру перед зеркалом. Фицира, как в прочем и всегда, занималась своей внешностью. Она, вымыв волосы ароматной водой, бережно расчесывала их грациозно сидя на мягком, обитом шкурами стуле. Фицира мечтала стать мастером по укладке волос и поэтому устроилась работать помощницей в салон к мадам Жежебар. Девушка постоянно упражнялась в своем мастерстве. Нередко жертвой красоты приходилось быть Цельдаре, Сирее и даже бабушке.
Навстречу Цельдаре, распахнув медвежьи объятия, шёл Вальсар. Он был младший из братьев. Вальсар был хорошим охотником. Большую часть его добычи обменивали на необходимые в хозяйстве товары у приезжих торговцев. Несмотря на то, что Вальсару было лишь двадцать три года, он выглядел как взрослый мужчина. Широкоплечий, коренастый, со шрамом на левой стороне щеки он создавал впечатление грозного охотника.
Когда Вальсару было четырнадцать, местные охотники взяли его с собой на промысел. Тогда, будучи мальчишкой, ему казалось, что он ничуть не хуже бывалых охотников и сможет сам без чьей-либо помощи выследить и подстрелить не только козла или косулю, но и целого горного льва. И вот однажды на охоте он сбежал от старших, спрятался в ущелье и стал ждать, в надежде, что добыча сама рано или поздно найдет его. Он просидел там до позднего вечера, стало холодать, а вдалеке послышался плач койота. Возвращаться домой с пустыми руками Вальсару не хотелось. Вдруг в сумерках совсем рядом он услышал тихий рык и мягкий шорох по камням. Он едва успел выхватить отцовский нож, как нечто быстрое и тяжелое придавило его к валунам. Вальсар почувствовал боль в груди, он не мог шевельнуться. Так и пролежал до утра, пока охотники не нашли его и не принесли в деревню. Очнулся он от дурманящего запаха лекарственных трав в доме лекаря Зафира. Там юноша узнал, что на него напала белая пума. Это дикая кошка, живущая в горах, считалась одним из самых коварных хищников Тикифа. Так как белую пуму нещадно истребляли из-за белоснежной бархатной шкуры, то в мире их осталось мало. На черном рынке она стоила огромных денег. Вальсару повезло, что он успел выставить вперед нож и по чистой случайности пронзил им сердце животного. В память о той схватке у него остался на лице шрам, а в душе зародилось неведомое ему ранее чувство. Чувство опасности и страха. Он осознал, что там, в ущелье из-за своей гордыни чуть было не лишился жизни.
С тех пор, как произошел случай с пумой, прошли годы и Вальсар из мальчишки превратился в молодого красивого мужчину. Бабушка мечтала, что когда-нибудь Вальсар приведет в дом невесту и у неё наконец-то появятся правнуки. Она даже присмотрела ему дочь печника, красавицу с толстой косой и кротким нравом. Вспомнив об этом, Цельдара усмехнулась и шагнула навстречу брату.
– С ума сошла! Тут все места себе не находят! Ты где была так долго? – заключив сестру в объятия, Вальсар гневно шипел ей в ухо низким бархатным голосом.
– Пусти, задушишь же! – почувствовав, что хватка брата ослабла, Цельдара ловко вывернулась из-под его руки и виновато посмотрела на мать.
– Ну, наконец-то, дочка! Мы так за тебя волновались! Почему так долго? – подбежав к Цельдаре, Сирея немедля принялась целовать и обнимать свою дочь. Её белокурые волосы были аккуратно уложены, а домашнее голубое платье идеально подчеркивало всё ещё по-девичьи стройную фигуру Сиреи.
– И почему ты в таком виде? Да ты дрожишь, как осина на ветру! – маленькая старушка в клетчатом чепчеке беспокойно оглядела девушку сквозь большие круглые очки. Она накинула мягкий плед из шерсти дакира Цельдаре на плечи и погладила девушку по влажным волосам.
Для своих восьмидесяти шести лет мать Альзора обладала поистине королевской осанкой. Испещренное глубокими морщинами доброе лицо не отличалось красотой. Близкопосаженные большие глаза, кустистые брови и округлое лицо делали женщину похожей на сову. Цельдара нежно обняла бабушку и прижалась носом к её сморщенной щеке. От старушки исходило уютное тепло, которое после промозглых ветров ущелья приятно обволакивало тело Цельдары. С неохотой выпустив бабушку из объятий, Цельдара виновато наклонила голову и быстро взглянула на отца.
Альзор молчал. Он сидел в своём глубоком кресле и неспеша раскуривал трубку. Его брови хмуро сошлись на переносице, что выдавало недовольство. Альзор очень любил своих детей, особенно Цельдару. Ведь она так сильно напоминала ему его самого в юности. Такая же чертовка!
– Ну, все, раскудахтались! Оставьте Цельдару в покое. Ну! – Альзор стукнул ладонью по мягкому подлокотнику и все вдруг притихли. – А ты, дочка, ступай, умойся, да переоденься. Все разговоры потом, – затем взгляд старого охотника переместился на жену и вдруг потеплел. – Красавица, разогрей-ка нам ужин, – с этими словами он кивнул в сторону остывшего жаркого и снова закурил.
Цельдара благодарно улыбнулась отцу и послала ему воздушный поцелуй. Альзор в ответ отмахнулся рукой и довольно хмыкнул в рыжую бороду. Та в ответ лишь рассмеялась и убежала в свою комнату.
Комната Цельдары была маленькая и уютная. Через круглое окошко хорошо проглядывался сливовый сад. Цельдара распахнула створки и впустила в комнату свежий воздух. Ажурная крона деревьев радовала глаз сочной зеленью и прохладой. А медовый аромат спелых слив одурманивал и манил. Ворчливый плющ, живший в глиняном горшке у окна недовольно зашебуршал листьями. Своими цепкими побегами он занял практически всю правую стену. Цельдаре периодически приходилось его подстригать.
Вдруг из-под кровати выкатился фырчащий косматый клубок. Животное развернулось, показав длинный розовый язык, короткие трехпалые лапки и уши, похожие на две кожистые раковины.
– Лизун! Иди ко мне мой хороший, как ты тут без меня? Ну, рассказывай! – Цельдара с нежностью подхватила папусана на руки. Он, уловив нежность в голосе хозяйки, кинулся её облизывать. У папусанов не было глаз, но зато они обладали исключительным слухом, что позволяло им хорошо ориентироваться в пространстве. Как летучим мышам, например.
Встречались папусаны только в Красной пустыне. С помощью длинного языка они охотились на мелких ящериц и жуков. А благодаря сильным лапкам могли выкапывать себе укрытие прямо в песке между камнями.
Особенностью папусана было то, что они могли настраиваться на мысли человека. Обмануть животное было невозможно. Вот и сейчас Лизун очень тонко чувствовал состояние хозяйки и всячески пытался её успокоить.
Папусана три года назад принёс в дом Вальсар. Он был на охоте и случайно заметил его среди камней. Спешившись с дакира, он увидел, что мелкое животное застряло между валунами и никак не могло самостоятельно выбраться. Вероятно, его придавило при недавнем камнепаде. Золотистый мех так красиво переливался на солнце, да к тому же папусан был напуган и с радостью принял помощь охотника. Вальсар нераздумывая забрал его домой.
Из всех комнат Лизун облюбовал комнату Цельдары. На то время там уже жил ворчливый плющ. Он, как оказалось, не был рад новому соседу. При любых проявлениях нежности со стороны Лизуна в свой адрес ворчливый плющ начинал недовольно шуршать листьями и мог даже иногда больно щелкнуть папусана плетью.
В центре комнаты лежал большой круглый радужный ковер. Подобные ковры зачастую вязались из грубых шерстяных ниток разного цвета. Колючий, теплый и яркий он прекрасно вписывался в девичью комнату.
Мебели было немного. Большую часть комнаты занимала широкая удобная кровать. Мягкая перина, набитая соломой, несколько маленьких подушек из гусиного пера и шерстяное одеяло просто манили к себе после трудного дня. Цельдара отпустила папусана и сняла с себя мокрую одежду. Прямо в стене находился большой стеллаж. Он представлял собой множество каменных ниш разного размера. Там Цельдара хранила свои вещи.
Над кроватью висела большая пожелтевшая от времени карта. На ней были указаны все известные государства, территории и племена, населявшие их и, конечно, границы. Так же обозначались Священные, Гиблые и Общие места.
Общим местом считался Рыбачий отрог. Территория данного места была невелика. Но, не смотря на это, на протяжении многих сотен лет его не могли захватить и подчинить себе ни племена Тикифа, ни жители Ветрограда и Тихой долины, ни войско Ябзигора и вообще кто бы то нибыл. Дело в том, что Рыбачий отрог населяли великаны. Они умели за себя постоять и яростно защищали свою территорию. Поговаривали, что их даже магия не берёт. После долгих лет отчаянных попыток завлядеть Рыбачьим отрогом в 3062 году на общем сборе старейшин было принято трудное решение прекратить досаждать великанам и признать территорию Общим местом. Это было тысячу триста лет назад, так оставалось и по сей день.