Елена Эйхен
Когда всё началось
Там, где живёт эхо
Как только голова коснулась подушки, я провалилась в царство снов, а утром, открыв глаза, почувствовала дразнящий аромат кофе. Разве можно оставаться в постели, когда вокруг летают такие запахи? Только не мне!
По-быстрому умылась и оделась. Выглянула в окно – последний выходной недели радовал солнцем и теплом. Выйдя из спальни, спустилась.
– С добрым утром!
– Как спалось, паучиха?
– Отлично.
Подошла к обеденному столу. Соль, перец, сахар. Я принялась расставлять всё так, как мне казалось правильным. Андрей улыбнулся.
– Раз уж ты здесь живёшь, то делай что хочешь. Не знаю, зачем говорю тебе это – ты и так не стесняешься. – подмигнул. – И я ещё помню про тортик.
– Какая честь и огромная ответственность! Постараюсь оправдать ваши надежды, – поклонилась.
Степенно размахивая хвостом, Рыжик наблюдал за кухонной суетой. Остатки кошачьего корма в миске у окна сообщали о набитом животе, а ленивый оценивающий взгляд, об удовлетворении.
Я схватила бутерброд с сыром и сказала:
– Значит, вот каким ты стал.
– Это каким же?
Андрей приподнял бровь.
– Хозяйственным.
Откусив кусочек, села за стол, и передо мной тут же появилась чашка, благоухающая кофейным ароматом.
– Не привыкай, колобок.
И, не успев отойти на безопасное расстояние, получил щипок за локоть. В своём старании я закашлялась, и Андрей постучал меня по спине.
– Всегда мечтал тебя поколотить.
***
Уже через полчаса мы мчались по улицам города навстречу воспоминаниям. Оказалось, Андрей задумал поехать в старый двор – то самое место, где мы провели детство, по крайней мере, я жила там с рождения, место, где зародилась наша дружба.
Наша старая панелька на восемь подъездов совсем поистрепалась. Вдоль проезжей части молча стояли всё те же фонари с поблёкшими цифрами на столбах, а древние скамейки местами покосились от времени и усталости. Правда, между домом и детским садом отгрохали новую площадку для ребятишек, а через узкую проезжую часть призывно хлопал дверями свеженький супермаркет со стеклянными витринами, полностью завешанными всевозможной рекламой. Не всё так плохо.
В этом отдалённом от центра микрорайоне проблем с парковкой не наблюдалось, и Андрей оставил машину у первого подъезда, где когда-то жила я. Его был последний. Если мои мама и бабушка с дедушкой переехали в другой город, то у Андрея и раньше не было никого, кроме бабушки. Она до самой смерти жила в деревне, а его родители много лет назад пропали в горах, не оставив после себя ни единого следа.
– Раньше здесь стояла беседка, помнишь?
Выйдя из машины, я кивнула на детскую площадку, где резвилась малышня.
– Ага, деревянная, – сказал Андрей и замер, – Она ещё вся перекошенная была. И сиденья там… сплошные занозы. Специально для ненормальных, которые считают себя великими шпионами.
Андрей подмигнул, а я вспомнила всё, что произошло в тот вечер.
– Больно надо следить за тобой. Размечтался! Я пряталась от вас, ненормальных.
Тогда вариант залезть под скамью казался мне очень удачным. До тех пор, когда мне самой пришлось себя обнаружить.
– И стоило прятаться? «Помогите! Помогите!» – передразнил меня Андрей.
– Я же не знала, что застряну. А вот общение с вами – хулиганами, вовсе не прельщало.
– Да я и сам быстро с ними порвал. Не стоило и начинать.
– Но я-то этого не знала. Думала, ты такой же.
Больше всего меня пугало тогда, что снова придётся стоять в обнимку с Волком, ради того, чтобы парни не усомнились в наших отношениях. Именно поэтому сиганула под лавочку. И зачем надо было придумывать эту странную историю, что мы вместе? Меня бы и так не тронули, если бы Андрей так сказал, ведь они тоже его побаивались. Его все боялись – одни больше, а другие меньше. Особенно когда кроме характера и диких глаз, он демонстрировал мастерство владения тхэквондо.
Об этом притворстве и обнимашках я почему-то не хотела говорить. Кажется, Андрей тоже. Из раза в раз мы вспоминали всё что угодно из прошлого, но моменты, способные поколебать крепкую веру в нашу дружбу, плавно обходили стороной, ведь дружба эта всегда была неприкосновенна.
Обойдя вокруг дома, мы оказали возле школьного стадиона.
– Огромный-то какой! – воскликнула я. Когда здесь училась, не обращала внимания. Всё казалось само собой.
– Сейчас таких не строят. Смотри, – Андрей дёрнул меня за рукав, – Фонарь, под которым ты растянулась.
– Не стыдно напоминать такое девушке?
– Девушке бы не сказал.
Андрей отскочил за берёзу, но я успела ущипнуть его за бок, правда чуть не растянулась на траве, как в тот день.
Как и раньше ни одни школьные ворота не закрывались. Мы с лёгкостью оказались внутри, как и все прохожие, которые пересекая стадион и школьный двор, прилично сокращали путь до автобусной остановки или рынка, до сих пор работающий на полную катушку.
– А вон и будка!
Я схватила Андрея за руку, поворачивая направо, к трансформаторной будке. Молча и ни капли не сопротивляясь, Андрей покорно шёл туда, куда я его тянула.
– Именно здесь прекратилось наше молчаливое противостояние, – сказал он, останавливаясь под деревом, где стоял в день спасения меня от хулиганов.
– И началось говорливое, – хихикнула. – А потом мы постепенно подружились, – сказала я и почувствовала, что щёки начали теплеть под пристальным кошачьим взглядом моего друга. Стоило ли сюда приходить? Сердце забилось чаще, должно быть, это из-за воспоминаний. – Нам ведь завтра работать, так? Мне ещё подготовиться надо.
– Завтра – да. Но сегодня я отвезу тебя ещё в одно место.
– Куда это?
– Сюрприз.
Андрей, наконец, вышел из тени треклятого дерева, и моё воображение стало потихоньку успокаиваться.
***
Городскую площадь перед зданием администрации украшали высокие ели с голубыми хвоинками и пёстрые цветочные клумбы. Как только Андрей остановил машину, я поняла – мы приехали в парк аттракционов.
– Ну ты даёшь! – воскликнула я, глядя на высокое металлическое ограждение протяжённостью в квартал.
Андрей только улыбнулся.
Единственный парк такого масштаба прямо в центре города, на берегу бесконечной, но холодной реки, всегда был горячо любим горожанами. Кто только не приходил сюда для развлечения, катания на аттракционах, да и просто ради поглазеть: родители с детьми, компании подростков, пенсионеры. Даже простая прогулка до набережной обеспечивала впечатлениями вечно занятых суетливый посетителей.
– Если бы мы не приходили сюда ещё несколько раз после той дурацкой прогулки, пожалуй, я бы ненавидела это место.
– Да ладно, не так и плохо всё было.
Махнув рукой, Андрей пнул камешек.
– Тебе-то, наверное, и неплохо. А вот мне. Увидели меня и заставили гулять с вами до вечера.
– Да уж, ты мастер случайных встреч.
Пнул другой камень, а потом и третий.
– Ну что, как маленький.
Схватив Андрея под руку, потащила вглубь парка. В тени деревьев день казался не таким жарким, а пение птиц поднимало настроение.
– Мне нравится камни пинать.
– Допинаешься опять. Помнишь, что случилось в прошлый раз?
Я покачала головой, как учительница, которая решила прочитать детям мораль.
– Так я же извинился перед ними.
– Да. Но именно поэтому всё и произошло. Эти идиоты чуть не побили парочку, к которой по твоей милости камешек на стол приземлился.
– Если ты помнишь, придурки за это получили. И от кого? Правильно. От меня. Я же Волк!
Картинно задрав нос, краем глаза Андрей наблюдал за моей реакцией.
– Вижу только один плюс: ты порвал с ними. О, смотри! – Справа от главной аллеи я увидела тир. Не то чтобы впервые увидела, но каждый раз тир вызывал у меня такую реакцию.
– Тогда ты тоже на тир засматривалась. Это пунктик какой-то?
– Не помню такого. Наверное, ты меня с кем-то перепутал.
Андрей ухмыльнулся.
Утягивая Андрея в нужном мне направлении, я дёргала его за рукав и причитала:
– Ну, давай же. Давай. Шевели лапами.
Бородатый старик по ту сторону встрепенулся, обрадовавшись новым клиентам, и бросился к нам.
– Пожалуйста, ребятки. Всё для вас, дорогие.
– Нам бы пострелять, – сказал Андрей, глядя на меня кошачьими глазами, и от этого взгляда мне захотелось спрятаться.
– Конечно. Не песни же распевать в тире. Кто будет? Вы или ваша девушка.
Мы оба замерли. Ничего страшного не произошло – люди постоянно ошибаются, называя сестёр подругами, парочку – братом и сестрой, коллег друзьями, и никому обычно нет дела до такой ошибки. Тогда почему же нам было?
– Я не его девушка! – сказала с круглыми глазами, – Мы друзья.
– Да ладно, – протянул старик, – Не обижайтесь. Как тут всех определишь.
Андрей слегка толкнул меня локтем в бок, как бы говоря: «Не приставай». А вслух сказал:
– Пусть она стреляет.
Старик кивнул и выдал ружьё с патронами.
Я, конечно, промазала. Странная любовь к стрельбе для меня ограничивалась вздохам на расстоянии. Такое ведь бывает, если мы чего-то очень хотим, мечтаем об этом, а иногда даже жалуемся, что никак не выходит получить желаемое. Но стоит только добраться, как начинается что-то типа: «Да ладно, в другой раз» или «Это так здорово, но сегодня я не хочу». Да мало ли ещё отговорок. Получается, сколько бы я ни говорила о мечте научиться стрелять, так и не научилась.
Я передала ружьё Андрею, и он показал себя во всей красе – ни одного промаха.
Увидев надутую физиономию, он поставил меня перед ружьём и приобнял сзади, стараясь направить глаза и руки в правильном направлении. Андрей оказался таким тёплым, что мне захотелось скорейшего наступления зимы. Его дыхание коснулось затылка и проникало под кожу, разгоняя внутри головы странные мысли. Я резко выпрямилась и, кажется, стукнула его куда-то головой.
– Надоело. Пойдём к реке. – Отступая, я сглотнула.
– Хорошо же получалось, – Андрей сжал губы и вздохнул, после чего на губах появилась горькая улыбка.
Я и сама не поняла, почему так разнервничалась и растерялась. Не произошло ничего необычного, но чувство, испытанное от близости с Андреем, меня напугало, и в груди образовалась непонятная тяжесть. Когда я внимательно разглядывала его лицо, в голове маячила странная мысль, для которой я не видела никаких предпосылок: «С нашей дружбой ничего не должно случиться, ведь это было единственным, во что я до сих пор безоговорочно верила». Из-за дурацких мыслей и поведения мне вдруг стало неловко.
***
– Катка, тащи булки!
Прозвучало не однозначно.
– Уже!
Крафтовый пакет из кондитерской благоухал ароматами выпечки и корицы. Это я заставила Андрея накупить сладких булок, и теперь мне наверняка предстояло прослушать лекцию о вреде теста. Ворвалась в столовую и отправила содержимое пакета в большую плетёную корзину.
– И часто ты таким увлекаешься? – ну, началось. – Ты же понимаешь, что…
– Да, да, да, всё знаю, всё понимаю. Приятного аппетита. – Откусив здоровенный кусок, добавила: – Сам, наверное, по ночам о булках мечтаешь.
– Знала бы, о чём я по ночам мечтаю…
– Ну-ка?
– Жуй давай. Тебе такое нельзя слушать.
День стремительно ускользал, и вот уже за окном погасло небо. Ещё пару часов назад на горизонте показались дождевые облака, и минута за минутой помаленьку всё заволокло, а теперь уже было непонятно, отчего так потемнело: поздний вечер вступил в свои права или это тучи скрыли закат. Печально завывал ветер. Всё шло к тому, что в ближайшее время погода испортится и в самом начале лета не единожды прогремит гром. А ведь всё так хорошо начиналось. Я вздохнула.
– Не кисни, колобок. – Иди посмотри, что я нашёл.
Настроения мстить из-за за колобка не было, и я медленно поплелась к дивану.
– Что там? – спросила я, глядя на старую коробку из-под обуви в руках Андрея.
– Садись.
Я села.
Когда Андрей открыл коробку, я ахнула. Кучка наших записок перемешалась со смешными рожицами на клочках из школьных тетрадок, пара моих заколок, которые я когда-то забыла у Андрея дома, да несколько напечатанных фотографий.
– Ух ты! Как ты всё это додумался сохранить?
– Специально для истории.
– Какой же ты всё-таки хозяйственный!
– Не то, что ты, всё проворонила.
Перебирая бумажки, мы хохотали до упаду. На дне лежала книга. Я вытащила её и повертела в руках. «Ты найдёшь меня на краю света» Николя Барро.
– Это я забираю.
Бросила книгу себе в сумку.
– Делай что хочешь. Я даже не помню, откуда она и как оказалась в коробке.
– Ой, фотка выпала. Я?
– Опять ты? Да сколько можно.
Вертя фотографию в руках, не сразу сообразила: то, что написано на обратной стороне совсем несмешно.
– Погоди.
Андрей выхватил снимок и внимательно присмотрелся. Аккуратным почерком было выведено несколько слов, и они мне совсем не понравились: «Тебе от меня никогда не скрыться».
– Ты же это не писал? Не твой почерк.
– Нет. И не видел. То есть я помню, что там было что-то написано, но не присматривался. Эту я тоже у тебя стащил. – Андрей потряс фотографией. – Да ладно, всё это так давно было. Наверное, кто-то глупо подшутил.
– Кто знает, – может, я и подумала бы, что это чья-то шутка, если бы не послания в универе. – Интересно, а если бы меня похитили, стал бы ты меня искать?
– Да я бы ещё и приплатил похитителям.
Но мне было не смешно. Андрей ведь не знал, почему я так быстро убежала из города, где училась. А теперь оказалось, что мой преследователь, возможно, начал ещё в школьные годы, а я этого даже не заметила. Точно ворона.
– Катка, ты что, я же не всерьёз!
В груди что-то сжалось, а кожа покрылась мурашками. Я замерла.
Когда нам было по пятнадцать…
И дёрнуло меня зайти в парк именно в этот день, когда мама отправила отвезти бабушке её любимый черёмуховый торт. Вместо того чтобы проехать ещё пару остановок, я зачем-то сошла здесь, и ноги сами занесли внутрь ограждения через открытые ворота. Разве могла я представить, что, проехав сорок минут на автобусе, я наткнусь на эту странную компанию, встречи с которой избегала уже целый месяц?
– О! Наша подружка!
Ну нет. Заметили. Тот самый писклявый голос.
Первое, что я машинально сделала – осмотрелась в надежде на спасение. Его не было. Вот что значит не послушать маму. Я сжала пакет и попятилась назад, но они уже приближались.
– Привет, рыжая, – мальчишка ниже меня ростом натянул на лицо кривую улыбку. – Мы скучали.
Руки вспотели, а сердце бешено отстукивало барабанный ритм.
– Да что так боишься? – крикнул третий.
– Отвалите уже от неё.
Тот самый, высокий парень растолкал остальных и встал рядом со мной. Компания недовольно замерла. Мальчишки переглянулись.
– А вы, правда, вместе? – спросил писклявый, прищуриваясь, – Странно всё это. Видимся каждый день, а она где-то прячется.
– Сказал же, – он приобнял меня за плечи и шепнул на ухо: – Я Андрей. Стой смирно, Катерина. Не бойся, ты не в моём вкусе.
Не очень-то и хотелось. Откуда, интересно, он узнал моё имя?
Пару часов пришлось бродить с ними по парку. Андрей крепко держал меня за руку, один за другим пиная камни, и в какой-то момент камень полетел прямиком на столик какой-то парочки, сидящей в уличном кафе.
– Не, ну вы смотрите, что делаете, ребята, – закричал парень, похожий на студента.
– Извините, не хотел.
Андрей пожал плечами.
– Внимательней, пацан.
– А чего он нарывается? Слышь ты! – крикнул писклявый, выходя вперёд, упёр руки в боки и добавил: – Давай-ка его научим, Волк.
– Угомонись, понял. Я виноват.
Намечалось что-то неприятное. Сжавшись, я попыталась вырвать у Андрея руку, чтобы убежать, но он меня не отпускал.
– Ща мы ему наваляем! – мальчишка маленького роста присоединился к писклявому.
– Сейчас полицию вызову! – крикнула девушка, которая сидела со студентом.
– Помочь с телефоном? – ещё один из компании, который до этого молчал.
– Развернулись и по-тихому ушли, пока я вам головы не открутил.
Это сказал Андрей, и мальчишки мгновенно замерли. Конечно, он был на голову выше, но ведь они выигрывали количеством. Почему же испугались?
– Ты или с нами, или против, – крикнул один из них. – Выбери уже.
– Больше не попадайтесь на пути, – тихо, но решительно сказал Андрей.
– Ну как знаешь, – писклявый разочарованно сжал губы.
– А ну, пошли отсюда! – крикнул охранник, которого привёл официант, и мальчишки разбежались.
Мы тоже побежали и плюхнулись на ближайшую скамейку. Я по-прежнему не знала, как относиться к Андрею.
– Почему ты с ними связался? – спросила я отдышавшись.
Андрей взглянул на меня и сказал:
– Мне было скучно.
Пакет с тортом перекосился, и я заглянула внутрь. Один контейнер вскрылся, и внутри всё перемешалось.
– Вот же!
– Что ещё?
– Торт! Я же бабушке торт везла!
Андрей заглянул внутрь. Вытащил открытый контейнер.
– Сейчас всё исправим. Есть влажные салфетки?
Не понимая его идею, достала из сумки упаковку. Он тщательно вытер руки и запустил палец прямо в торт. Вскоре контейнер опустел.
Паучиха становится ласточкой
Я стояла перед входом в офис, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Вот он – первый день на новом месте, да что говорить – это была моя первая настоящая работа. Волнение смешалось с радостью, и эта смесь здорово расшатывала нервную систему.
– Добро пожаловать, Катка! Рад видеть тебя здесь. – Сказал Андрей, улыбаясь и, подмигивая, добавил: – Теперь тебе от меня не скрыться.
– Даже если захочешь избавиться, вцеплюсь когтями, – ответила я, стараясь не показать волнения, и вошла.
Работа в офисе кипела. Несколько столов с перегородками уютно расположились на вытянутой площади. Бизнес постепенно разрастался. Всё-таки Андрей очень талантлив. Интересно, где я буду сидеть?
– Твой вон тот, – сказал Андрей, показывая на аккуратный уголок с компьютером истопками документов, как будто угадывая мои мысли.
Я кивнула и отправилась обживаться, а Андрей ушёл в кабинет. Устроившись за столом, я стала разбирать вещи, снова и снова поглядывая в открытую дверь кабинета и будто ища там опору.
Первый час прошёл спокойно. А потом… Потом зазвонил мобильный. Светка? Как не вовремя.
Как и Андрей, Светка годами не меняла номер, но мы не созванивались вот уже несколько лет и, честно говоря, никакого желания возобновить общение я не испытывала. Правда, если не ответить, она могла и целый день названивать. А мне это ни к чему.
– Привет, Катюшка! Узнала?
– Ага. Привет.
– Как же так? Вернулась и не позвонила?
– Да я ещё никому не звонила, Свет.
– Разве? А вот я знаю, что ты даже работу получила в одном интересном месте.
Стало понятно, откуда растут ноги у звонка, но совершенно непонятно всё остальное.
– Откуда узнала?
– Слухи, дорогая. Слухи. – Наигранно протянула Светка. – Как насчёт пообедать на недельке?
– Я даже не знаю. Пока со временем совсем беда.
– Ну вот, всегда ты такая, – вздохнула.
– Это не я такая, Свет, это жизнь такая. Давай, созвонимся.
– Ну ладно.
Не сказав больше ничего, Светка отключилась, а я вздохнула. Внутри как будто уксус разлили – мерзкий осадочек, какой всегда оставался после Светки. Подняла глаза. Андрей смотрел прямо на меня. Улыбаясь, он поманил меня пальцем.
Целый час Андрей рассказывал о моих обязанностях, а когда решил, что, наконец, до меня дошло и, возможно, я даже не испорчу всё в первый же день, позвал несколько человек. Намечалось совещание.
Всё как в тумане. Я так разволновалась, что вспотели ладони. Андрей раздавал проекты, коллеги что-то говорили, а я сидела, как мышь и хлопала глазами. Время от времени мучительно громко хлопали двери кабинета, сосало под ложечкой. Я мечтала исчезнуть.
– Катя. Катя! Слышишь меня? – раскатистый голос из бездны достиг моего сознания и показался странно похожим на голос Андрея. Сфокусировала зрение – это и был Андрей. Кажется, у меня сильный стресс. Глядя Андрею в глаза, я кивнула, и тогда он продолжил: – Катя, ты будешь работать с иностранными клиентами. Важно, чтобы все переводы были точными и соответствовали стандартам.
– Конечно. Я постараюсь, – мышиный писк с моего места едва ли долетел до каждого за длинным овальным столом. Щёки загорелись.
– Стоит ли доверять такое новенькой? – спросил кто-то из коллег. – Косяки так и лезут у них.
– Уверен, она справится, – сказал Андрей. А вот я уже не была ни в чём уверена.
Все разошлись.
– Я знаю, что ты только пришла и нужно время, чтобы освоиться, но, имей в виду, у нас здесь высокие стандарты. При малейших затруднениях бегом ко мне.
В словах Андрея не было ничего неправильного, но я совершенно не могла успокоиться. Возможно, это под влиянием стресса, а может, я сама за эти несколько минут полностью потеряла веру в свои силы, и собственные мысли спроецировала в голову Андрею и теперь чувствовала себя совершенно обиженной.
– Ты сомневаешься в моих способностях?
– Конечно, нет. Я просто хочу убедиться, что ты понимаешь ответственность. Если считаешь, что пока не справишься, лучше скажи сейчас. Без проблем. Со временем всему научишься.
– Ты во всех так сомневаешься или только во мне?
– Да я же просто пытаюсь помочь?
Где-то на краю сознания я это понимала, но, кажется, сегодня я стала настоящей истеричкой. Прикрыв глаза, я думала, что прямо сейчас должна взять себя в руки, пока совсем не опозорилась. В первый же день? Возможно, Андрей уже пожалел, что предложил мне работу. Тихо, Катя! Замолчи!
– Наверное, мне лучше уйти и подумать над этим.
Я вышла из кабинета, чувствуя, как растёт обида. Но ведь меня никто не обидел! Я должна придумать, как всё исправить. Но почему его слова меня ранили?
Сидя за столом, еле сдерживала слёзы. Почти нестерпимое желание поднять глаза и посмотреть, а мучится ли Андрей также, как я, не давало усидеть на месте, и после долгой борьбы я сдалась и посмотрела. Он стоял там, где я его оставила. В его взгляде было нечто, похожее на чувство вины, и от этого сжималось сердце.
***
Я сидела на скамейке в парке и без аппетита жевала сосиску в тесте. Первый обеденный перерыв проходил в полном одиночестве. Так мне и надо! Когда я успокоилась после совещания, стало настолько стыдно, что ровно за минуту до того, как все ринулись в кафе, я трусливо сбежала на улицу и спряталась в зарослях парка. Чем не заяц? Осталось раздобыть морковку.
Прохладный ветерок проникал под ворот рубашки – наконец, нашёлся повод её надеть. Солнце то и дело выглядывало из-за туч, и тогда становилось жарко, но стоило только ему спрятаться, и я с тоской вспоминала о тёплой кофте, которую оставила в офисе. Ну и лето в этом году! Переменчивое, как моё настроение.
Изредка откусывая от сосиски, я размышляла над случившимся. Вот я ненормальная! И что это было? Конечно, я была неправа. Решив, наконец, действовать, набрала Андрея.
Андрей не заставил себя долго ждать. Через несколько минут он уже шагал по дорожке, виляющей среди деревьев. На его руке, аккуратно сложенная, висела моя кофта. Даже сейчас не забыл. Чувство вины взлетело выше дуба у скамейки.
– Привет! – сказал он тихо, подойдя ближе. – Я присяду?
Я кивнула. Смотреть в глаза было стыдно. Андрей сел рядом, оставив между ними небольшое расстояние. Несколько минут мы слушали шум ветра и шорох листьев под ногами редких прохожих.
– Прости, – наконец сказала я, нарушив тишину. – Вела себя как истеричка.
Почувствовав, что Андрей на меня смотрит, подняла глаза – взгляд был полон сочувствия.
– Да нет, это ты прости. Набросился не глядя: сделай то, сделай это. Забыл, какая ты…
– Психованная, – перебила я.
– Не преувеличивай.
– Как есть. Вообще-то, ты просто дал мне работу, а не устроился ко мне няней сопли вытирать. А я…
Мои глаза наполнились слезами. Осталось только зареветь, и тогда Андрей от меня ещё и шарахаться станет.
– Немного порядка в твоей жизни не помешает, конечно…
– Ну, началось!
Кажется, Андрей пытался меня развеселить. Он всегда считал, что моя жизнь проходит в хаосе и надо бы её упорядочить. Начиная с содержимого сумок, откуда никогда ничего не выкидывалось, разве что вместе с самой сумкой, и заканчивая бардаком в комнате и в собственных мыслях. Каждый раз я обещала себе начать всё сначала, навести порядок и отныне его поддерживать, но как только я хоть немного приближалась к цели, начинались новые проблемы – в этой странной упорядоченной жизни я ничего не могла найти. И тогда я снова возвращалась к старому.
– Для начала расслабься, – сказал Андрей.
– Я просто… я так сильно переживаю за эту работу. Я так боюсь не справиться. Сама в себе сомневаюсь.
Андрей потянулся и взял меня за руку. Рука сразу согрелась, а следом и я.
– Я понимаю, Катка. Я тоже волновался, как ты освоишься. Но вместо того, чтобы поддержать тебя, только усилил твои сомнения. Прости дурака.
Я сжала его руку. Он тоже. Стало почти жарко.
– Я знаю, Андрюша. Просто иногда кажется, что я стою на месте и ничего не получается. Но ты всегда был рядом, и я не хочу потерять тебя из-за каких-то глупых недоразумений.
Андрей слегка улыбнулся, его глаза светились теплотой.
– Такого никогда не произойдёт. Ты моя лучшая подруга, и я тоже не могу тебя потерять. Какими бы ни были причины.
Я вытерла слёзы и улыбнулась.
– Обещаешь, что мы никогда не потеряем эту дружбу?
– Обещаю.
– Ничто на свете не сможет повлиять, так? Работа или неважно, что ещё.
– Определённо. Наша дружба нерушима.
Андрей вздохнул. И я вздохнула. Он обнял меня за плечи, и долгое время мы молча сидели. Обеденный перерыв давно закончился, но никто из нас не сказал об этом ни слова. Взявшись за руки, мы медленно прогуливались по парку, и появились в офисе гораздо позже, когда первые капли дождя упали на землю.
Настроение поднялось. Полная энтузиазма, я спешила отхватить себе приличный кусок в новой жизни, а для этого надо кое-что сделать. Первое, познакомиться с коллегами. Второе, обустроить рабочее место и сделать его красивым. Третье, начать работать. Не так и много надо для счастья.
***
Начала с третьего. Вернулась в офис и сразу села за работу. Разобралась с задачами, раскидала всё по папкам, несколько раз бегала в кабинет к Андрею за советом, а после того, как всё подготовила, почувствовала себя бодрой и весёлой. Вот оно! Это и есть то, с чего следовало начать. Наконец, я стала собой.
Цельная, с улыбкой на лице познакомилась с несколькими коллегами. Очень серьёзный мужчина в очках с роговыми оправами – Иван Павлович, сдержанно представился и записал моё имя в блокнот. Смешливая женщина средних лет с короткой стрижкой и постоянно квакающим телефоном – Амалия, так неистово улыбалась, что я боялась её постоянно натянутые губы, лопнут от напряжения. С ней мы обменялись номерами. Ещё несколько коллег и мой список контактов значительно разросся. Одинокий письменный стол в паре метров от меня пустовал, в скором времени ожидая выхода нового сотрудника. Такой же грустил напротив. Когда новенькие придут, познакомлюсь и с ними. Первый пункт плана я тоже выполнила.
Дело за малым – сделать рабочее место родным и приятным, да и кабинет начальника не помешает облагородить. Отпросившись у Андрея для сверхважного дела, я побежала в магазин через дорогу от офиса – «Всё для интерьера». Как будто специально для меня открыли.
Вернулась через час, шурша увесистыми пакетами.
Сразу три цветущих кактуса уютно обустроились справа от монитора. Слева поставила семейную фотографию: я, мама, бабушка и дедушка на набережной, а позади бушующие волны. На полочку повыше отправилась белая статуэтка ангела. Теперь мне всё нравилось.
Для кабинета босса приготовила пакетик побольше. На подоконник отправила Шефлеру в голубом горшке. Рядом разместила картинку в рамочке – волк, сидящий на горе и смотрящий вдаль. Штор не было, а значит, картинка не спрячется. Возле монитора, как и на своём столе, поставила кактусы. Выдохнула, надеясь не получить за самоуправство.
– Вот это перемены. Ласточка. Вот кто ты теперь. Символ обновления у японцев, надежды и верности у греков.
Я вздрогнула. Андрей упёрся плечом о дверной косяк, осматривая оживший кабинет.
– Любишь ты всякие символы. Не знаю, кто я, а ты как был волком, так и остался – смелый и умный не по годам.
Когда нам было по пятнадцать…
В тот день совсем не хотелось идти в школу. Да и не только в тот, кажется, в новый учебный год я ступила не с той ноги. Ещё и погода не радовала: тяжёлые тучи который день висели над городом, гоняя по улицам тоску.
Учительница математики монотонно объясняла новую тему, и я никак не могла сосредоточиться, то и дело вглядываясь в унылое окно и вздыхая.
Вдруг дверь класса со скрипом открылась, и вошел опоздавший. Я вздрогнула и тоскливый налёт, как ветром сдуло – на пороге стоял Андрей. Новенький. Угораздило же именно в мой класс!
В кабинете было несколько свободных мест, но после знакомства с товарищами по несчастью, Андрей медленно пошёл в мою сторону. От предчувствия сжалось горло: только не ко мне. Пожалуйста! Нет!
Да. Выгрузив из рюкзака учебники и аккуратно обёрнутые тетради, сел рядом.
Я старалась не смотреть в его сторону, но чувствовала его присутствие каждой клеточкой тела. Сердце и мысли бешено неслись в сторону, противоположную от уроков, а на лбу выступил холодный пот. Что Андрею от меня надо?
Вскоре прозвенел звонок. Я хотела убежать и вернуться только с началом следующего урока, но тело как будто оцепенело, и я продолжала сидеть на месте, вытянутая и застывшая, как статуя.
Класс опустел.
– Почему ты меня боишься?
Андрей слегка стукнул меня локтем вбок.
Не зная, что ответить, я посмотрела на него с недоумением.
– Я.… конечно, нет, – сказала я, не совсем уверенная в своих словах.
– Точно боишься, – ухмыльнулся.
Я покраснела. Мысли спутались, а язык прилип к зубам. Собравшись с духом, я сказала:
– Я просто не понимаю, почему ты сел рядом со мной. Есть же свободные места.
Андрей усмехнулся, его глаза сверкнули:
– Потому что ты странная. С другими неинтересно.
– Чего?
Я была потрясена. Не знала, что думать. С хулиганами он связался просто потому, что было скучно, со мной, потому что я показалась странной. Да это он по-настоящему странный!
Уроки прошли в напряжении. То и дело я чувствовала на себе взгляд Андрея, хотя он делал вид, что увлечён учёбой.
На английском Андрей не вылезал из моей тетради, и сколько ни старалась прикрыть её рукой, он всё равно находил лазейку. Учитель быстро обнаружил, что Андрей даже читать по-английски толком не умел, хотя на литературе он показал чудеса познаний. Выяснилось, что Андрею срочно кто-то должен помочь, и выбор пал на меня. На то было две причины: во-первых, я и иностранные языки всю жизнь оставались лучшими друзьями, во-вторых, мы с Андреем сидели вместе и сделать с этим я ничего не могла.
Наконец, когда школьный день закончился, я быстро собрала вещи и вышла из класса. Но ничего не вышло – догнал.
– Куда спешишь?
– Тебе-то что? Отстань.
– Не могу. Ты сама виновата. – Андрей подмигнул, а когда я посмотрела на него в недоумении, добавил: – Ты та паучиха из греческой мифологии. Вплетаешь в черёмуховые узоры голодных и несчастных. Что я теперь могу поделать? Только бродить по нитям и искать тот самый тортик.
