Твой ребёнок слышит Твой ребёнок – чудо. Ветер ветвь колышет, Как из-под винта Вылетают мысли — Пули абсолюта, Те, что горло стиснув, Слезы льют века.
Мальчик слышит море, Мальчик слышит небо, Небо тайну слышит – гулкий амулет Тоненькой ракушки Не из ширпотреба — Из сердечной боли, Где насквозь рассвет Проявил реальность, Обнажая срубы, И ваяет жизни — В гибель не смотри… И несут удачу белые голубы — Чайки нараспашку — На костёр зари.
18 сентября 2016
Берёза
Всё лилась и лилась родниковой воды говорня, Пело сердце и птицы, И щебеты ввысь, как подарки, Вмиг сносили печальные замки и арки Под малиновый звон, откровения соловья.
Эта синяя песня по капелькам влаги лилась И вплетала в лучи колоски и цветы, и мгновенья Растворения в летнем блаженстве и тленье. И не знала душа, что заплатит за высь пустотой,
Пролетела сквозь жизнь И уселась воронки считать: Прогоревшие судьбы с отверстыми окнами вровень С вымытым зреньем, понявшим, где выломлен корень, Так, что крона опала и вымерзла белая стать.
2016 г
Рай на Земле
Мы собирали с крыши спелых груш дары, Приехав из отравленной дыры, Мы персиками завтракали бодро, Заполнив ими все кастрюли, ведра И чайники. Шелковицу трясли На простынь, постелив вокруг ствола На землю украинскую. Росли Две дочки. Море было, как стрела — Летело, паруса неся к горам! Дивились мы магическим дарам Небес – колокола звонили – храм Был за горами – и туда стремились птицы Святым и Богу истово молиться За нашу жизнь, неся на крыльях лица Святых, нас озаряли светом их.
В июле по ночам морские светлячки Созвездиями в море вызревали. И дуримары, бравшие сачки на Море, их ловили. В сеновале Пищали самки разноцветные, как снег Под фонарями перед Новым годом. Мне Родина манила теплоходом, А память мне машинный дух помех Несла, сигналы светофоров. Шепотун Цепями для рабов усердно звякал, А мы креветок набирали в шляпы И видели, как добр морской колдун.
Я в эту жизнь обратно не приду. Сменилось время, люди те ушли, Что встретили застольем и речами, Война перелопатила закон. Полками птиц и облаков сошли С дистанции поэты, и ночами Все девять Муз – как было испокон.
Голодным до эмоций сердцем зрю Холсты подвижников на переправе В другие сны о жизни, берега. Наивно молодежных судей злю Осведомленностью: закон попрали,
Смысл ищут в суммах. Я их берегла, Но как секрет, что жжется, словно снег На пламени ладонном, берега В пространстве так, без швов, соединяя Своим присутствием и здесь, навек Простую жизни линию продляя…
9 – 12 ноября 2019 г
История эмоций. Поэма
Спасибо за страдания любви, Мой опыт драгоценен, как копыто, оставившее форму для питья, Нам не гадать на стынущей крови. И пусть я как любимая забыта, — не ходит под ногами полынья — живу. Я – кубик льда, тобой забытый Там, за седьмым, за шейным позвонком. Любви страданья нынче под замком.
В краплаке осени кочующая грязь Геройски держится на расстояньи, А тучи в сетке и слюде сиянья — Букет авангардиста, в нём продлясь,
Ликует золотой солнцеворот. Спасают голуби: танцуют – клювом в клюв. А пища – не на днищах сковород, — Огнем живу, огонь люблю и длю.
Посланник лета бабьего, – короче Свиданий с жаркой патокой любви. К чему, оставленной, такие ночи — Длиннее летних, – в них звенят огни.
Кленовую перчатку подбери, Как золото под черною корой, Как вызов самого огня любви — Не для афиши и игры, пари, А лишь для сердца и души. Настрой На ветках скрипку жизни. Клен – скрипач, Береза – пианистка, ветер – альт. Решит оркестр любую из задач И озарит чернейшую из смальт В оттенки радуги. Товарищ мой, Друг сердца и души, Кронштадский плач Ветров осенних пережду с тобой.
Лимонно-мармеладных листьев свет На счастье так божественно похож. Танцуют голуби, – оживший парапет — Площадка старта против подлых рож. Клен летом цвел, но под пилу попал. Зияет смерти бешеный прогал. Молчанье. Пустота. Закрыта дверь. Стой, человек. Замри, несчастный зверь. А что любовь? А больше нет ее. Лишь золото, осеннее белье, Мотается и пляшет на ветру. Себя я обману: нет, не умру. Я буду жить. Я – лист под башмаком.
…Любви страданья нынче под замком.
Себя терять в тоскливой этой тьме Недопустимо. Сонные обмылки нелепых дней считать, как горсть углей, И сильных мира дерзкие ухмылки Как жатву собирать… О, снеговей, нашлешь своих заботливых гусей — Укроют землю расторопным пухом, И ночь забудет злые вспышки дня. Непойманный мотив ищу я слухом, И воскресает вдруг любовь моя.
В ней жизни нет, она обречена, Поскольку из предательства восстала Коса, удобства ищущая – смерть. Я вижу день, который был кресалом Для чувств, подняв до эмпирея твердь.
Я не предательница, но искала смысл В любви и верности, снижая до похлебки Забот о счастье тон, – без глупых числ. А вышел крен по мачте корабля судьбы, энергоемкий расход впустую. Солью слез кропя Листы тетрадные, познав, где скрытый риф, Веду корабль в изведанные дали По звездам. Ценностный ориентир Теперь один, он – святость. Мир назвали Мечтой фанатиков. Где замок Иф — Там только смерть. Беги, среди развалин Оазисов не строй на свой мотив, — Руины не воскреснут. От вранья Тюльпаны не растут – в золе и прахе, В кострищах кабачки не зацветут. Где слез моих ходила полынья, Кружили хороводом зодиаки — Там стрелы смерти отправленья ждут.
Не дегустируй нравственных отрав. Как можно применять к себе лихое И бренное, сверять часы могил! Ликуй, кровавым опытом не став Там, где рвалась мечта в объятьях боли — Беги, живи. Предатель – кто прогнил.
– К чему теперь убогие попытки, Когда сгорела моя роза страсти, И приближенье твоё стало пыткой, И в горстке пепла – мелкие напасти, Такие как тебя простить навеки, Хоть раньше мы клялись в любви беспечно, Ещё не зная, как тосклива вечность. Грозящая взорвать сердца и веки. Ты не сгорел – усох и воплотился. И стол, как плаха в греческом спектакле, Мумифицировано чувство в пакле, И ржёт паяц, как твой обман – напился из розы – сока, пресыщая эго. Смех – это фестиваль бравады сленга, — Попытки закрутить вновь проводочки — После обрыва два конца – не точка, — Не просто точка – противоположность Двух полюсов. Родиться невозможно Повторно, – только с пряничным набором Для загнивающего мухомора.
– Прости, прости, я заблудился в небе. Вдохнул звезду, ища себе ответа. Ответила мне боль. Её свирепей Не знаю. Холодней не видел склепа. Ты созерцаешь меня, как созвездие, Но я весь – боль разорванного чуда. За нарушенье клятвы нам возмездие: Нас нет, есть ты и я – две сферы абсолюта. Не попадают лабиринты взглядов В одну спираль. И больше нет ответа И маяков. Я заблудился в этом Непониманье, где моя Наяда И волшебство. Где нить из лабиринта — Любовь, которую не отрицали, Но ждали, как билетов на вокзале — Забрать у тех, кто не поедет. Принтер Не виноват, что распечатал. Свитер Не согревает без любви медведя. Да я любил, но очень косолапо, Желая червоточины загадок, Сжигая вкусом вкус. Да, я был падок На поиск, выбирая гравицапу Вместо дивана. Я наказан вдоволь. Прости за то, что я побеспокоил.
В венки вплетала вены, всю любовь И луговое пенье новых слов, И бой часов с высокой башни мира, И сердца бой, но вдруг войны секиру Над головами жадность пронесла И наземь бросила огромных два весла, Что лодочку семьи вели по речке.
Там плакали родные человечки, И боль текла в открытый океан, В лагуну праздных, – посмотреть – вне ран Возможно ли существованье.
Но нет: не галерейный экспонат Порушенная жизнь людей, – стократ Сильней не визуальные пределы, А сам очаг, источник боли, страх И смерти ужас, что пугает птах. И это пусть узнают новоделы.
То дал Господь мне в 21 веке Узнать, чем плачет утомленный человек, Раскинув карту мира, в мокрый снег Вжимая боль нелепого калеки.
Как через вентиляционный винт Рыдает боль сама в нагрудник человеку И отрубает щупальца судьбы Еще за полминуты до беды,
Накликанной в шершавый лабиринт Пути земного, выжженное млеко Глотая, углем Родины кормясь В стекло иконы жаром слез биясь…
Прозрачный зов воздушных покрывал, В сетях ветвей запутанных младенцем, Кричащим в мир моим открытым сердцем, В котором вихрь листвы еще играл.
В траве сырой слез пережитых храм — На рану дует ветряным забралом, И Муза детства на рябине алым Кафе для птиц – и парусом в коралл Уходит, проводя корабль меж скал.
Все это взгляд осенний ходит здесь, Переживая времена и вехи. Как паруса, заходят человеки В пределы взгляда – гавани, – развесь Их по ветвям: метаморфозы птиц Склевали алый парус их рябины На воздухе октябрьском. Половины Людей вторую часть свою нашли. Доплыли корабли, куда ушли.
…И скоро снег. Негромкая трава Цепляет за подошвы льдом звонливым, И мать—и – мачехи хрустальна голова В последнем одуванчике, хранимом Царицей трав и листьев. Осень рвёт Всё, кроме уз любви обетованной, Когда в ладони оседает манна Небесная, и разбавляет йод, Зелёнку листьев и лимонный сок Из шёпота октябрьской берёзки, И облаков весомые повозки Везут подарки Деду – будут в срок,
И станет новогодняя возня По сердцу милой и желанной сказкой, И ёлочка на ледяных салазках Закроет крепко листовой сквозняк Японскими гравюрами ветвей. Обманутых надежд не будет больше. И сердца мой дарящий соловей Обрёл свою берёзовую рощу.
Не слушай осень, не вбирай её ветров Ни зрением, ни слухом. Ложь остуды в её симфониях. И перегуды Иерихонских труб у края слов. Рожденье слова замерло. Закрой окно, не принимай остуды в сердце — пусть капли слов прорвутся на стекло — в них соль от звезд и от земли – пуд перца.
Огнем переперчило листьев свет, Слова умрут, и чувствам не воскреснуть. Колючих веток памятный кастет их выразит, где акварели тесно. Дождям не смыть всех красок со стекла. Орнаменты листвы живее гласных. Побуквенные знаменья прекрасны, — Из сердца боль с дождями утекла, Остался звук. Развеивая мрак, В мелодию слагаемые ноты За листьями летят за повороты, И на асфальт ложится неба лак В сквозные лужи, бусины стекла. Хрусталь вернется с зимней перекличкой На елках льдинок. Убери кавычки — Всё настоящее: холодная игла сковала льдом мозаик черепиц неумолимо яркое сиянье. Есть в радуги спектральном возлиянье Неведомая сила без границ.
30 октября 2019 г.
«Себя воссоздаю внутри души…»
Себя воссоздаю внутри души. Не требуй у судьбы иных взысканий, Чем океан. В осколышек страданий Сел голубь. Это Райс. Не поспеши Спугнуть посланника любви, когда Кричащим сердцем бьются крылья счастья, А небеса стремительно промчатся, — Райс улетит, как чудо, навсегда. И ветка будет весело качаться…
Когда волной труда размоет жизнь Лиц драгоценных – линий очертанья Благословенный берег, вычитанья Со счетами придут – внутри кривизн Найдется луч прямой, как шпиль сиянья.
Воссоздавая башню, ты сомнешь С десяток длинных, как восторг, травинок, Орешек белки вдавишь каблуком,
Но не пропустит деловитый еж Твои потери. Разожмется ком — Сглотнешь слезы болотистый суглинок… И у Фортуны тайный ключ сопрешь!
4 сентября 2019 г
Бабочка осени
Белая бабочка бьётся в стекло, Белая, словно осколочек света, С ней отживает зелёное лето, Краски бросая щедро в окно. Яркой палитрой танцует листва, Рвётся подстреленной птицей в объятья. Дождик стирает нарядное платье, И опадает вуаль, так пестра, Что зацепляется взгляд за просвет Между взволнованных ломаных линий, Выхватив краешек искренне синий, Белым осколком трепещущий след.
Миг, будоражащий света комок, Вырви из плесени непониманья жестикуляции крыльев сверканья — пляски палитры в воздушный виток. Счастья разломанного шаги По нововытканным листьям дороги… Медиумические носороги Сквозь листопады кивают, смотри!
Шорох и плач дождевой, бисер сна, Жемчуг слезы от природного чуда, — Так отцветает восторг абсолюта радуги цвета. Сверкает блесна в градинах с неба. Какие дары! Листьев охапки и опахала! Жизнь нам с тобою хлебов напахала — Ешь эти яркие листьев ломти! Пей их! Дыши пряным воздухом гнезд, Прячься от холода в шапки и свитры! Линии, линии, словно у тигров Длятся, сияют контрастами звезд.
8 – 16 сентября 2007 – 1 октября 2019 г.
«В листве я слышу длинный зов судьбы…»
В листве я слышу длинный зов судьбы Блеск ассонанса вдоль морей ходьбы, Щебенку под сандальями Аленки, Кузнечиков спортсменские скачки Назад коленками: рисунки горной глыбы по воздуху, и ультразвук – сверчки их волновой оркестр в зеленой зыби. О, радужные детские очки!
Над звуковой волной летит ладья, Кочующие пятна – это я, как тень листвы, Бегу сквозь оркестровку. Вот бойко скачет звука гулкий мячик, Считая лет кукушечьи дома Где молодость, и счастья закрома, И нимфа из-за дерева дурачит
11 – 22 июня 2017 г – 11 авг. 19 г.
«А помнишь, мы были в лесу…»
А помнишь, мы были в лесу В траве, словно малые дети, Барахтались, чем-то шурша, Какими-то ветками в сети ветвей забрались, не спеша, толкая тот берег в осу, некстати влетевшую в сладкий наш рай одноствольный и шаткий, со вкусом тирамису.
Мы выбили нашу осу на воздухе взмахом ладоней, царапая жизнь по стеклу в сгущенном пространстве агоний, за жизнью гонясь на весу и трогая солнца свеклу за полосы—лучики в стоне достигших свой финиш, за мглу, в которой сомнение тонет.
25 августа 2019 г.
«Живи и умирай в любви ко мне…»
Живи и умирай в любви ко мне Давно взошла на мостик откровений Беда, перегоревшая во мне — Легла слезой в букет прикосновений. Живя, искали счастья в полутьме, Сквозь ураганы слов неоспоримых Рвались друг к другу, но как видно мимо, Пропав на семиструйной высоте. Погибли в суете мирских забот, Залив слезами жажду чувств и зная: Куда ни рвись – везде любовь живая Глядится в нас, как в чудо тайных вод.
23 мая – 29 сентября 2019 г.
«Весна морозная ломала льды…»
Весна морозная ломала льды Своими почками, как спичками, колдуя Над фитилем свечи. Да не приду я Туда, где легкой на подъем, грузили палачи Свои грехи, обломки льдов души, Нежданно отмороженной в остуде. Любовь пылала под забором судий, Сжигая тень преград и все карандаши Из детства, – там за краски Бойся-бой Воинственно кричал, напоминая О том, что всех лишит и праздников и мая, и все от страха прятались под плит громады, чтобы там спастись. И пели там, под плитами, о маме И солнце, — пусть всегда поднимет высь, Болота осушая в нищей яме. Там лгушки прятались в корабль из бумаг, И мы не знали о их блудодействах, И тонкие лучи крапленых шпаг Нам открывали смысл фарисейства, И с ним боролись души и тела, Отдав природе право утвердиться — И сделать очень важные дела, Дающие просвет в глазах и лицах.
28 августа 2019 г.
О правде
Невозможно догнать крокодила И заставить его стать совой. Невозможны зиянья могилы — Пустоты, нищеты мозговой.
Обездвиженность самосознанья Разрывает плакат бытия. Снеговеют цветы созиданья — Рядом с пропастью сила твоя.
Вечно помни, ты – медленный путник, Ты – печали пустынный двойник. Круговое движение будней Заломило твой сдавленный крик.
Суслик – совесть появится ночью И прирежет, как ушлый бандит. Нет пощады – разломами почвы Поле гнева на правду гудит.
Правда с юмором только в приправке Не послужит причиной обид. Хочешь дольше прожить – береги Ее стойкий кошмарик в затравке.
24 октября 2019 г.
«Лягушатник для вылетов – он возможен, …»
Лягушатник для вылетов – он возможен, — Крылья ввысь несут всегда без предела, Остудив коварные муки тела, Вопреки задрав и лица, и рожи. Всё дымится кучка людей-растений В суете мирской посреди растлений, И ныряют бабочки от экстаза, Но влипают в трясину салатного таза.
Чавкнет помирающий напоследок, — Здесь культурны более помидоры, Чем носители интеллекта, поры Засорившие слякотной грязью бреда.
Ты, родившийся только что, – сразу в крылья — И лети мимо засранности и скотча, Как летят постишата, враги унынья, На орнамент земли, иногда и склочной.
29 июня 2015 – 27 марта 2016
Дождь
Какой престранно голосистый дождь Ваяет стебли замерших тюльпанов И прибегает в кровь мою, как нож, — Отломленный клинок в плену обманов.
Пока злодейства тли терзают ветвь — Сквозь пчёл и листья – яблоки наружу. Какой пронзительно шикарный блеф — Услышать вдруг признаний розы в стужу,
Когда душа вся инеем зашлась, Последние цветы в бутонах мёрзнут — Звезда любви нежданная зажглась, Молитвенную оживила грёзу.
И наводненья моющих дождей Крупицы золотые намывают, И бережные руки площадей По голубиным крыльям отливают
И знаки святости, и знаки нот, Сердец переплетённых боль и звуки, Цепочки мыслей, кирпичи науки, Камней души по тёмным клеткам ход.
25 июня 2016
«Полжизни пробуем тональность в адской тьме…»
Полжизни пробуем тональность в адской тьме. Шептал паук: «Сольемся, дорогая! К твоим ногам я мошек возлагаю, Вью паутину на твоем окне… И днем увидишь, как старался я, Как трепетал при мысли, в твое имя вложил смысл жизни. Да роди ж мне сына!» …Слова сгорели в жизненном огне.
Остался сын. Тьма рваных паутин — Посмешище, – судьба у декораций Не так завидна, как букет оваций И славы искрометный палантин.
Дешевка рвет на декорации людей. Чужой судьбой, как ширмой прикрываясь, Переводя на жертву негатив. Дай кукловоду нить – и без затей Ты в паутине, так же твоя завязь — Мечты и чаянья, твой жизненный курсив.
И ты не сделал вовсе ничего, Всё погребли хапужеские грабли, И сцена – паперть на исходе лет, — Не интересны потасовки, нет, Фантазий благодетельные цапли Скребутся в белошвейный твой челнок. И ты не сделал в жизни ничего…
17 сентября 2019 г.
«По тропам своих чувств вернуться к подлецу…»
По тропам своих чувств вернуться к подлецу, Увидеть эгоизм опять воочью: Площадку для любимого себя И факел гордости — торчит, как флаг и порча, Когда пытливый ум намерен посчитать Убытки своих сил неистребимых, Раскинуть, как пасьянс, узлы: кого поймать? И выжимать единственнолюбимых.
Скребется совесть в дверь, как истый богомаз, в болоте глаз бревно в углу валялось. Я постигала фраз твоих иконостас, Где я – букашка, атом, кукиш, малость.
И бедный бил родник, уча нас убивать Кувалдами истерик и подлога. А я искала смысл в твоей привычке брать: Ты грёб активно с хваткой осьминога.
13 июля 2017 – 29 сентября 2019 г.
«Загоняют в тиски …»
Загоняют в тиски — Загоняют, как мышь на ветру. Перекрашенных вёсен осенних не счесть в зоосаде. Осененные рвачкой, бурлят в дождевом лимонаде И пугают зимой карантинной на скользком юру. Маскхалаты от гриппов в гримерке отважно лежат, И заплаканных кукол не вынуть, чихая от пыли. Хула-хупы нулей без единственной цифры пред ними Посылают в юдоль, открывая прогал в сущий ад. Там фабричный Аид бьет кувалдой по слуху вдвойне, Закрываясь от зрения ширмой купюрных раскладок. Искупленье не в деньгах, их нет на дороге, где клады, — Родники скрыты тенью. Борьба исцелит на войне.
25 сентября 2019 г.
«Люди – это инструменты…»
Люди – это инструменты Клещи, гвоздики, отвертки. Плотник нам стучит по шляпкам, Делает эксперименты. Побеждает самый верткий, А иной, меняя кляпы, Думает, что обманули, Принимая дар прощенья, Проглотивши слез поллитра — Он попал под фильмы в титры, Фишечный прекариат — Так назвали, – чем не мат? 30 октября 2019 г
«Волкодавы родительского конгломерата …»
Волкодавы родительского конгломерата — Наперевес два-три автомата — Для воспитания послушных сквалыг Стык – на стык — В непременной гонке без поворота — На кону поставлена честь оплота — И пол-чести – липовый смак Ультра-законных, но почти туалетных бумаг.
Ну, а пыли-то в них – в пыли были И покрылись слоеной былью — Соц. защиты кривым щитом — дом на слом — под таким углом.
И лежит на щите сморенный, Лженаучный и псевдо-зеленый Испытуемый детодактиль — Подростковый нан – птеродактиль, —
И не впишешь даже колом Ни по мягкому, ни по жесткому месту: Чтенье книг – это интересно, Это мир высоты, псалом И спасенье души, в основном.
2 февраля 2020 г.
ХЛЕБ РЕВОЛЮЦИИ – ПОЭТ
«Хлеб революции – поэт …»
Хлеб революции – поэт — Жует отравленного зверя Язык транскрипций – хруст галет — Ломает перепонки, двери.
Зигзаги, молнии, круги Сосредоточены в кавычках. Юриспруденция, куги, Пересыпание наличных
Важнее опытов наук. Открытие дверей прилично, Когда в замке сидит паук И вяжет пряжу безразлично.
И вы идете на него, Скрипя деньгами и зубами, Царапая десну, всего не видя, как он ткет ногами вам гроб на воздухе, в тени. Там обовьет ваш тощий череп И помаячит: «Не тяни, Давай я отпущу на берег…».
И нарисует на доске Волшебной мантры лоскуток, А цифровой анализ ток Пропустит в слово на звонке
Троллейбусно-трамвайных снов, Когда дорога далека, И уханье полночных сов В чащобах города века Хлопушкой служит для господ России. Далее – ход нот Ведет нас в цокольный этаж, Где убаюкивает раж Лимонный сок и ваш хот-дог.
Вы переполнены мочой. Вам до МЖ не дотянуть — И вы так строите свой путь, Чтоб добежать. В двери – сверчок Дотошный спросит закурить, Потом запить, потом – хлебнуть. Вам хочется его зашить. И сучат пальцы вашу нить.
По хвое бабки знают путь, Ловя за когтевой крючок Твой синий ворот свитровой. И ты застынешь в смотровой, Почувствовав в глазах щелчок.
Свет белый станет голубым, Как море в парусе разлук С любимым языком. Без слуг И с переводчиком седым
Откроешь символ знака жить, В котором синяя трава В глазах небесно-холодна. Ты вместо текста станешь шить, —
Разрезаны до глубока Все нити старого клубка На точки горьких земляник, Среди которых есть твой миг.
Жизнь – это миг перед грозой, Где не спасает камуфляж, Где косточками в мезозой Ложится наш горячий пляж.
Сквозные кольца на ушах, Как и в носах парных быков. Язык родной болит на швах, Узнать желая ТЫ каков.
А ты съедаешь не свой хлеб, Жуя резину между строк, И революций жирный герб Страну рвет в клочья. Вот твой клок:
Россия жнет не из семян, А из корней липучих рож. Пусть каждый третий в лыжах пьян, Ты и его на два умножь.
Любовь – смертельная болезнь, Громокипящий океан, И каждый, ждущий ее, зван На путь, в котором лучик трезв, Нам отрывая звездный путь Ловящих в камышах утят. Себе пытаемся вернуть Пытливый и надежный взгляд В глазах друг друга, чтобы жить, Не отрицая волшебства И тонкий луч отрады вить Глазами и руками сна.
Реальных чувств не перечесть, Они гнездятся между строк, И открывают нам урок, В подкорке растворяя месть За неизбывное. Сквозит. Несут отраду облака. Дорога вся в корзине сна, Но тикает мне динамит: Уйти – не отрицать мечты Остаться. И в угоду снам Ко мне придешь ты снова сам, Перешагнешь предел черты.
